Текст книги "Искатели (ЛП)"
Автор книги: everythursday
сообщить о нарушении
Текущая страница: 20 (всего у книги 26 страниц)
– Э, вообще-то, я здесь по нескольким разным причинам. Из-за твоих слов ранее о заклинании границ. Я подумала, может, у тебя есть книга?
Он оглядел комнату, а потом двинулся к кровати и опустился перед ней на колени. В голове у Гермионы возникло предположение, что он хранил там свои книги в каком-то порядке, ведь казалось, что он точно знал, куда запустить руку.
– Еще я возвращаю тебе эту, – она протянула книгу, с которой убежала в ночь, когда аврор застал их врасплох. Хотя, было не похоже, чтобы он ее искал.
Она подошла, когда он вытащил книгу из-под кровати. Повернул голову, чтобы посмотреть на Гермиону, и протянул ей. Гермиона замерла от осознания, что его лицо находилось на уровне ее живота, а сам Драко Малфой стоял перед ней на коленях. Они смотрели друг на друга, из-за чего жар начал приливать к ее щекам, и что-то изменилось в выражении его лица. И только когда Малфой протянул руку к книге, которую она держала перед ним, Гермиона поняла, что он тоже на какое-то мгновение замер. Не отводя от нее взгляда, он осторожно взял у нее книгу, а она выхватила ту, которую он протягивал ей.
– Я э-э… – Гермиона сделала несколько шагов назад. – Мне еще… – пока он засовывал возвращенный том под кровать, она быстро помотала головой. – Я также заметила, что ты, когда пытался убрать змей, использовал изгоняющее заклинание, но оно не сработало. Мы можем разобрать его без Джастина и Падмы.
Он напрягся, но не повернулся к ней.
– И это не для того, чтобы остаться с тобой наедине или чего-то подобного. Просто так получилось, что ты оказался в своей спальне, которая весьма уединенная. И она как раз подходит, потому что я решила, что делать это нужно наедине. И никто не будет смотреть, – Гермиона закатила глаза. – Это не будет так неловко. Мы просто это бы сделали, и никто бы об этом не узнал.
Она закрыла глаза на мгновение, задержала дыхание, а потом открыла их и тяжело вздохнула. Посмотрела вниз, встретилась с Малфоем взглядом и почувствовала, что лицо горит.
– Заклинание, очевидно же. Я про заклинание.
Губы Малфоя почти растянулись в улыбке, но она была рада, что он ее удержал. Если бы он улыбнулся, она бы бросила в него туфлей. Его глаза скользнули по ее лицу в поисках чего-то, чего, она надеялась, он не сможет найти, после чего он поднялся на ноги.
И пока он не заговорил, она поспешила произнести:
– Я просто до этого не сказала, о чем я. О заклинании.
– Я понял.
Она кивнула, а он продолжал пристально на нее смотреть. Из-за его взгляда ей хотелось выцарапать себя из собственной кожи.
– Я не могу полностью его показать, потому что это темная магия, и я не могу удержать его на одном месте, как левитирующее заклинание или… что-то похожее. Но…
Она выпустила заклинание, проследила за тем, как оно растворилось в воздухе, а потом повернулась к Малфою. Из всех заклинаний, что они использовали для защиты, это заклинание было самым утомительным, но далеко не таким изматывающим, какими были защитные круги.
– Давай теперь ты. Очень важно, чтобы ты научился ему… оно лучшее из всего нашего арсенала, – она отклонилась назад и посмотрела за спину Малфою. – У нас не так много времени, так что…
Он прервал ее тем, что выпустил заклинание, она наблюдала за каждым его движением. Но ничего не вылетело из его палочки. Гермиона хмыкнула и схватила его за руку прежде, чем он успел ее опустить.
Она легонько обхватила его запястье, кожа оказалась мягкой и гладкой. Она почувствовала под пальцами его сердцебиение. Пам, пам, пам, пам-пам.
– Это движение, вот здесь… и… Да! Вот так. А когда ты переводишь ее к себе, тебе чуть-чуть нужно наклонить палочку, вот так… да. А на финальном взмахе – резкий поворот, как… да, как этот. Будто ты всаживаешь нож в кого-то. Не смотри на меня так.
– Много куда всаживаешь ножи?
– Нет, но я иногда об этом мечтаю.
– Всегда… те, от кого такого не ожидаешь, – он наклонил голову в сторону, скосив на нее левый глаз. – Не такая уж и тихоня, Грейнджер?
– Просто повтори.
У него было правильное произношение, и движения его запястья и палочки казались правильными. Он тяжело вздохнул и снова попробовал. Все было идеально… кроме того, что ничего не получалось. Она делала так же, только если…
Гермиона дернула его за руку, но он не поддался и притянул ее к себе. Она выхватила у него палочку, отвела его пальцы назад и начала рассматривать подушечки.
– Вот черт, – на безымянном пальце не хватало третьей линии, – Ты ее испортил.
– Нет. Видимо, она просто зажила.
Он попытался высвободить руку, но Гермиона снова притянула ту к себе. Пробормотала что-то себе под нос, натянула кожу на пальце и попыталась найти заживший порез – но не нашла.
– Ты всю ночь будешь его рассматривать? – тихо произнес Малфой, когда она подставила его руку под свет. – Линия не появится и не позволит тебе убедиться, что ты ее не забыла.
– Даже если ее там не было, то это не моя вина, – так же тихо ответила она, даже не подозревая, что ее голос вообще может быть таким тихим и тягучим. – Ты меня отвлекал.
Линия определенно отсутствовала, и, судя по тому, как выглядел палец, ее никогда там и не было. Она почувствовала легкий укол вины, но было бы куда хуже, если бы из-за этого с Малфоем что-то случилось. Возможно, сейчас у нее хватит времени, чтобы все исправить.
Она почувствовала, как его пальцы дернулись, и посмотрела на него. Она хотела просто взглянуть, но задержалась где-то в районе его щек прежде, чем встретиться с его глазами. Они были так близко друг к другу, что когда Гермиона подняла голову, то едва не коснулась носом его щеки. Она стояла к нему полубоком и прижимала руку к его груди.
– Отвлекал?
– Своей близостью.
– Почему тогда ты не сделала шаг назад? – его голос все еще тянулся в той манере, которая что-то творила с ее разумом.
– Пришелец.
– Что?
Она покачала головой. Под ее кожей пульсировало напряжение, которое ей хотелось выпустить, но она не решалась. Малфой, видимо, тоже его чувствовал, хотя… она отчетливо видела, как, требуя свободы, это напряжение разрывало его изнутри так же, как и ее. Она видела это в том, как бегали его глаза, как его пальцы сжимали ее руку, в наклоне его головы. Об этом говорило его собранное тело и взгляд, которым он смотрел на нее. Уверенный, твердый, непоколебимый. Увидев это, она поняла, что последует дальше.
Его взгляд скользнул к ее губам, и не успела она вздохнуть, как он оказался совсем рядом.
Его губы коснулись ее лишь слегка, а потом исчезли как ветер, но Гермиона последовала за ним. Она потянула его за руку, встала на цыпочки и поцеловала.
Малфой выдохнул через нос и обхватил ее за плечи. Она подумала, что он ее оттолкнет, и из-за этого что-то внутри нее дернулось. Но он просто покрепче прижал ее к себе. Его губы приоткрылись под легким и целомудренным поцелуем, и ее сердце заколотилось в груди, когда он сомкнул их вокруг ее верхней губы.
О боже.
Она прикусила его нижнюю губу и нежно потянула, почувствовав, как он сделал то же самое.
У него были мягкие, теплые и сухие губы, которые медленно скользили по ее губам. Словно он изучал их текстуру, запоминал движение ее губ.
Гермиона чувствовала себя хрупкой, но все равно продолжала его целовать и ждала, как что-то в ней разобьется.
Поцелуй не продлился долго. Она успела вздохнуть раза четыре прежде, чем раздался скрежет камня, и они оба посмотрели в его сторону. Хватка Малфоя на ее плечах не ослабевала, пока он не подтолкнул ее к туалету и полностью выпустил из рук. Гермиона качнулась влево, вправо, а потом повернулась и рванула к уборной. Забежав за открытую дверь, она почувствовала, что дышит слишком быстро, и попыталась проглотить спазм, образовавшийся в горле.
Чувствуя себя разгоряченной и опьяненной, она прижала пальцы к щекам и тупо уставилась на дверь. Она только что поцеловала Малфоя. Хотя нет, это Малфой ее поцеловал. Но потом она поцеловала его, да и вообще они целовались.
– Выглядишь разгоряченным, Малфой.
– Я неважно себя чувствую, – ответил он более грубо, чем обычно. – Простуда. Я бы хотел сходить в медицинское крыло за зельем.
– Не можешь справиться с небольшой температурой до утра? – Ответа не последовало. – Ну, конечно, ты не можешь. Жди здесь, Малфой.
Гермиона тяжело выдохнула, когда услышала, как камень закрыл проход. Скорее всего, аврор пока не наложил охранные чары, так что у нее есть время уйти и не застрять здесь на ночь. Она была вся на нервах, но разум был затуманен…
Малфой появился из-за двери уборной, но прежде чем она успела подумать, чтобы что-то сказать, его руки коснулись ее щек, и он снова начал ее целовать.
Спазм снова подкатил к горлу, и так там и оставался, пока Малфой разделывался с последними остатками ее хрупкости.
Он целовал ее так, будто ждал этого несколько часов и больше не мог себя контролировать. Не было больше нежного изучения, вместо этого появилось что-то настолько поглощающее, что это сразу вскружило ей голову. Он покусывал ее губы, сосал и скользил по ним, и она отвечала ему тем же. Она чувствовала, что внутри ее всю трясет, и единственное, что могла делать, – это держаться за его плечи и продолжать целовать в ответ.
Он наклонил голову, выпустив горячий выдох ей в щеку, поднял, и она почувствовала, что он начинает ее отпускать. Посмотрел на дверь и облизал губы. Такими красными она их еще не видела.
– Тебе нужно идти, – по голосу она поняла, что он задыхался так же, как и она.
– Знаю.
Пока сердце не взорвалось. Он полностью ее отпустил, оглядел, и она кивнула.
– Хорошо, – выдохнула Гермиона и сделала шаг в сторону.
Она развернулась и по странной траектории обошла комнату, словно не понимая, что ищет.
– Книга, – сказал Малфой, выйдя за ней из ванной.
– Точно, – она подняла ее с пола и осмотрела спальню. Но она ничего с собой не приносила. – Я… э-э… – она сглотнула и посмотрела на Малфоя, одновременно пятясь к двери. – Увидимся… завтра.
И она сбежала, ощущая клубок дрожащих нервов внутри и прикрывая рот ладонью.
***
Гермиона ждала, что будет жалеть, но этого не случилось. Она немного злилась, но это было в порядке вещей. Сомневалась, что многие из тех, кто целовал Драко Малфоя, не чувствовали легкую злость после. Она не ожидала, что поцелует его. Гермиона ждала многих вещей в своей жизни, и знала, что не все всегда идет по плану. И вот это точно было не по плану. Не по плану было и то, что он окажется в этом так хорош. То, что она будет чувствовать себя подобным образом. И то, что она не сможет перестать об этом думать.
Конечно, она заметила, что чувство злости рядом с ним превратилось в чувство интереса и любопытства. Как только она это поняла, попыталась задушить в себе, но не получилось.
Она никогда бы не могла подумать, во что выльется это чувство. И то, как оно все в ней перевернет.
Чертов пришелец, вторгшийся в ее личное пространство. Чертовы чувства.
У Гарри и Рона будет сердечный приступ. Гарри такого не переживет. Да и Рон скорее всего тоже.
– …нджер? Мисс Грейнжер?
Гермиона резко вынырнула из своих мыслей, и перевела взгляд с Малфоя на профессора.
– Да?
Она просто посмотрит, что будет дальше. Хорошо. Отлично. Хорошо.
***
Гермиона громко сглотнула, пока рисовала другую линию по вертикали, крепко держа руку Малфоя, чтобы он ей не двигал. Она чувствовала, как взглядом он прожигает дыры у нее на лбу. Хотя была вероятность, что она себе это выдумала. Рядом с ней он казался скованным и напряженным, и причиной могло оказаться то, что она резала ему палец. Этой же рукой он обнимал ее вчера, и этой же рукой он зарывался в ее волосы, когда целовал, а потом издавал этот негромкий звук…
– Думаю, эта комбинация заклинаний идеальна, – сказала Падма. – Буду очень удивлена, если основатели использовали не ее.
– Мы все тщательно изучили, – рука Малфоя слегка дернулась, когда он заговорил, и Гермиона крепче ее сжала. – Это самое сильное заклинание из возможных, ну как минимум, учитывая современные возможности.
– Мне все же было бы спокойней, если бы сначала получилось его протестировать, – пробормотал Джастин. – Мы не узнаем, сработало оно или нет, пока не доберемся до артефакта.
– Оно сработает… мы тщательно все изучили, – Гермионе пришлось остановиться, пока она говорила. – Только не известно, окажется ли этого достаточно, чтобы остановить темную магию.
– Должно сработать, – сказал Малфой.
Джастин вздохнул.
– У нас должно быть идеальное произношение, и мы идеально должны знать руны. Малейшая часть пойдет не так, и все будет испорчено. И знаете… может, нам понадобится не один день, чтобы добраться до артефакта.
– Маловероятно, – одновременно откликнулись Гермиона и Падма.
– Дверь Малфоя открывается в пять утра. Мы зайдем в комнату в пять тридцать, а к одиннадцати должны будем вернуться. Артефакт не может находиться настолько далеко.
– Это мы так думаем, – возразил Джастин. – А что, если это займет больше времени?
– Тогда, скорее всего, мы покойники… Черт, Грейнджер! – Малфой замахал рукой в воздухе, наградив Гермиону свирепым взглядом.
– Прости, но тебе не стоит говорить подобное, когда я вожу по тебе ножом!
– Не только по нему, но и по другим, уж будь добра, – сказал Джастин. – Господи.
– Думаю, в словах Джастина есть здравый смысл, – Падма переключилась на другой лист пергамента. – Вдруг это займет больше времени? Хогвартс – таинственное место. Мы не знаем, как глубоко основатели поместили артефакт.
Наконец, Гермиона смогла снова схватить руку Малфоя и придвинуть ее к себе, строго посмотрев на него за то, что тот вел себя как ребенок. Ну не то, чтобы она воткнула в него нож. По крайней мере, не глубоко.
– Если до этого дойдет, нам по возвращении просто придется объяснить все директрисе и министерству. Скорее всего, им понадобятся воспоминания, чтобы подтвердить наши слова. И хоть видения они не смогут увидеть, у нас будет достаточно нужных воспоминаний после того, как мы найдем артефакт.
– Может, у нас их хватит, чтобы уже сейчас к ним пойти? – сказал Джастин. – Воспоминания ран, которые появляются из ниоткуда, комната, вся наша работа…
– Нет, – сказал Малфой.
– Мы не можем идти сейчас, Джастин, – Гермиона промокнула палец Малфоя краешком салфетки. – Проблема не решена. Нас всех собрали не просто так, и только мы должны все это исправить. А директриса никогда нам этого не позволит. Она ни за что не подвергнет студентов опасности, если будет думать, что есть выбор.
– Какой? Закрыть Хогвартс?
– Возможно. Попытаться найти артефакт и уничтожить его. Но кто знает, возможно ли такое вообще. У нас нет такого рода…
– Мы никому ничего не расскажем, – сказал Малфой. – У меня есть портключ. Если не справимся за день, вернемся в мою спальню.
– Если он сработает, – пожала плечами Падма. – Он едва сработал в прошлый раз, и мы не были так близко к артефакту, как окажемся завтра.
– И мы ни за что не пройдем через бог знает что, только для того, чтобы потерять целый день и вернуться с пустыми руками. Если для этого необходимо больше одного дня, то в любой другой день это не поменяется. Мы не можем просто аппарировать к месту, на котором закончили.
Что-то темное промелькнуло во взгляде Малфоя.
– Я не вернусь в Азкабан, Грейнджер, – прошептал он.
– Нет, не вернешься, ты… Нет, послушай меня, ты не вернешься. Как только у нас будут воспоминания об артефакте, другие доказательства, министерство точно не…
– Я на испытательном сроке, и если я нарушу хоть какое-то правило…
– Я это знаю, но…
– …не собираюсь…
– …понять, что никто тебе ничего не сделает после того, как узнает, что ты совершил! Я не удивлюсь, если они вообще тебя за это наградят! У нас будут все необходимые доказательства, и мы втроем тебя поддержим… а они все знают, что делай ты что-то плохое, мы ни за что за тебя бы не заступились!
Малфой тяжело вздохнул, откинулся на спинку стула и изучающе на нее посмотрел. Стоявшая между его колен Гермиона сделала шаг назад, складывая испачканную его кровью салфетку, и чуть не упала, споткнувшись о его вытянутую ногу.
– Я не думаю, что они так поступят, но если вдруг, я не позволю повесить на тебя последствия. Что бы мне ни пришлось для этого сделать. Я тебе обещаю, Малфой.
– Думаешь, ты настолько влиятельна в министерстве магии?
– Гарри Поттер так точно, – пробормотала Падма.
Лицо Малфоя окаменело, и Гермиона поспешила добавить:
– Я в хороших отношениях с министром магии, я сражалась с ним бок о бок. Если до этого дойдет, я знаю, что он выслушает мою историю и прислушается к моему мнению, и от этого тебе точно хуже не будет.
– Как минимум, от министерства и Хогвартса. Бог знает, что готовит артефакт.
Гермиона развернулась, чтобы бросить сердитый взгляд на Джастина.
– Не помогает.
– Я не сомневаюсь в твоих намерениях, Грейнджер, но ты не можешь гарантировать…
Гермиона всплеснула руками.
– Малфой, ты часть этого! Нравится тебе или нет, но так есть! Ты можешь сидеть здесь и ничего не делать…
– Не помогает, Гермиона, совсем не помогает, – быстро прошептал Джастин.
– …человек, который идет на риск, и делает то, что правильно, потому что считает это правильным. Даже если это значит ставить себя в опасность! Мы…
– Я не Поттер, – огрызнулся Малфой, вставая со стула.
– Я не прошу тебя им быть! Я спрашиваю, что ты выбираешь. Мы все боимся темной магии, мы все боимся того, что может произойти, но мы единственные кто может сделать так, чтобы этого больше ни с кем другим не случилось! Если позволишь, считаю, что у нас очень хорошие шансы!
– Я думаю, Гермиона пытается сказать, что…
– Каким человеком ты хочешь быть, Малфой?
– …ну или это.
Гермиона опустила руки.
– Ты знаешь, что мы не можем сделать это без тебя. Я не буду заставлять тебя. Это твой выбор. Я могу только пообещать, что сделаю все, что смогу, чтобы помочь тебе в проходе, а потом и в министерстве. Да, риск есть, он всегда есть, но если ты решил не идти на него, то я хочу знать об этом сейчас.
Она смотрела на него и ждала. Он сжал зубы, на виске проступила вена. Он был в ярости, она это знала. Но он только сделал шаг в сторону, чтобы обойти ее.
Она слышала, как он стянул сумку со стола, потом его шаги, за которыми последовал щелчок закрывающейся двери.
– Гениально, Гермиона.
– Ничего, – сказал Джастин.
Она плюхнулась на стул, на котором до этого сидел Малфой, и, простонав, откинула голову назад.
***
Два дня. Два дня прошло с момента, как она накричала на Малфоя, пока он не перестал игнорировать ее существование. Хотя она не могла быть уверена, что перо было признаком этого. Иногда она очень сильно удивлялась тому, во что превратилась ее жизнь.
Она наклонилась, чтобы завязать шнурок, и подождала, пока студент пройдет мимо. Ей пришлось делать это четыре раза, и, должно быть, она выглядела полной идиоткой. Еще хуже она будет чувствовать себя, если перо здесь валялось случайно.
Сидящий на полу Малфой посмотрел на нее, когда она отодвинула гобелен, и снова скрылся в темноте, когда она вернула материал на место. Ей была видна только полоска света из-под гобелена, которая освещала их обувь.
– Разве я не говорила, насколько перо ужасный сигнал? – она хотела сказать что-то миленькое и короткое, типа «привет», но его присутствие, похоже, разрывало какие-то важные связи у нее в мозгу.
– Но оно же сработало, ведь так?
– Да.
И тишина. Этот ужасный всепоглощающий звук, которым Малфой, похоже, упивался, заставляя тем самым собеседника чувствовать себя еще более неуютно. Он хорошо умел держать паузу. Он использовал молчание для своей выгоды. Использовал вместе с пустым взглядом, вздергиванием брови, или загадочным видом, который собеседнику приходилось разгадывать. Похоже, ему нравился производимый устрашающий эффект. Или же то, как много людей подобное ненавидело.
– Я не знаю, что на мне является портключом.
Она заморгала в темноте, словно надеясь, что так уберет слои черного и сможет разглядеть, что написано у него на лице.
– А… э-э…
– Портключ. Или мне нужно говорить медленней?
Видимо, он знал, что она переваривает сказанное, и потому не произнес больше ничего грубого, дав возможность, подумать над его словами. Значит ли это, что он идет с ними? Должно быть так. Она думала, что у них состоится еще как минимум одна ссора, которая неизбежно привела бы к следующей, не согласись он с ней. Но и тогда бы она не была уверена. Она знала, что Малфой еще до всех этих событий выбрал путь самосохранения. И подозревала, что, возможно, сейчас он пытался быть тем, кем всегда хотел быть.
Он услышал ее довольный выдох и понял, что она улыбнулась. Она испытывала невыносимое желание его обнять, но решила лишь пожать руку.
– Я рада, что ты идешь, Малфой.
– Ты не ожидала этого?
– Вообще-то на самом деле ожидала, – снова последовала тишина, но в этот раз она не думала, что это было специально. – Портключ не может быть внутри тебя. Это должно быть что-то, что ты носишь.
– На мне только одежда.
– Тогда ее нужно убрать.
– Ты пытаешься меня раздеть, Грейнджер?
– Нет! – закричала она, покраснев. Он издал звук, похожий на веселье, и она понизила голос: – В смысле… с другой одеждой на тебе! Чья-то, новая или… просто ты должен быть одет. Только не в свою. Если на тебе только одежда, то портключ, должно быть, какая-то ее часть. Я попрошу Джастина дать тебе что-то из его. Ты можешь переделать ее, а потом надеть.
– Когда мы идем?
– Завтра. На случай, если это займет два дня. Сегодня вечером нам нужно снова встретиться в каморке для котлов, чтобы освежить руны и немного попрактиковаться. Ты вообще практиковался или…?
Или ты был слишком занят, проклиная мое имя и свое прошлое?
– Да.
– Хорошо. Очень хорошо, – она снова потянулась к его руке. – Я ра…
Сила, с которой он схватил ее за руку, заставила ее замолчать.
Он прижал ее к себе, и она почувствовала горячее дыхание на своей шее.
– Не подталкивай меня, Грейнджер.
Он отпустил ее руку, и через мгновение Гермиона уже стояла одна в пустом алькове.
***
Гермиона кинула письмо в чемодан, опустила крышку и закрыла его на замок. Она была уверена, что они готовы справиться с магией, но все равно считала, что нужно оставить письмо на случай, если что-то пойдет не по плану. Она нервничала, но это было неизбежным.
Ослабевшими пальцами она открыла сумку и подпрыгнула, когда наткнулась на морду Живоглота.
– Что ты там делал, мистер? – спросила она, пытаясь его достать, пока тот упирался. – Ты не можешь пойти со мной, Глотик. Ты не сможешь пройти сквозь стену.
Она начала осматривать содержимое сумки, не забывая чесать его за ухом. Она набрала достаточно еды за обедом, из-за чего целый час ей пришлось слушать шутки по поводу ее аппетита. Но если случится худшее, и они будут находиться там несколько дней, еда пригодится. У нее было три бутылки, с водой, несколько пузырьков зелья бодрости, нож и бутылка экстракта бадьяна.
Ей оставалось только оставить Живоглоту достаточно воды и еды, а потом попытаться поспать.
***
Гермиона вцепилась в сумку и съехала в дыру. В этот раз она приземлилась лучше, чем в первый – Джастин расчистил пол внизу.
– Это не твои штаны? – спросила Падма Малфоя. – Ты хорошо их переделал.
Малфой подозрительно посмотрел на Падму, пытаясь найти подвох в ее словах. Он перевел взгляд на Джастина, который по какой-то причине покраснел.
– Я немного их переделал, но они все равно были слишком коротки, так что мне пришлось кое-что к ним приделать…
– Даже не знаю, мне нужно быть польщенным или посмеяться над тобой, – сказал Малфой, а Гермиона и Падма обменялись взглядами.
– Я подумал, что этим сделаю их длиннее.
– Так, продолжим, – сказала Падма и при помощи Джастина начала спускаться в другую комнату.
Джастин прыгнул вслед за ней, а Гермиона посмотрела на Малфоя и двинулась к отверстию.
– Здесь крысы, – прокричал Джастин, – но они, похоже, еще только планируют нападать.
Она взглянула на Малфоя, который встал у края. Он посмотрел вниз, потом на нее, и открыл рот.
– Не подталкивай меня, – сказала она, после чего скрылась в дыре.
Она все еще пыталась понять, что именно он имел в виду своими словами в алькове. Пока она лишь знала, что это ее разозлило, о чем бы он не говорил.
– Не думаю, что Малфой толкнет тебя, Гермиона.
А вот и нет. Он толкнет ее за грань здравомыслия. Если еще этого не сделал.
– Я толкну тебя, – прорычала Падма, – если не уберешься с моего пути.
– Ой, прости, – сказал Джастин и сделал шаг в сторону. – Хотя это же подземелье, так что, возможно, ты захочешь… а, очевидно, не захочешь.
Гермиона подошла к дыре, чтобы спросить, имел ли Джастин в виду помещение, которое находилось как раз над подземельем, но услышала, как Падма выкрикивает блокирующее заклинание под ними. Гермиона замерла, но услышав сердитый рык, прыгнула вниз, даже не думая.
Она приземлилась жестко, вспышка боли пронзила обе ноги, колени дрогнули. Она повалилась на пол, свет от палочки выхватил угольно-черное животное. По ширине оно было с нее ростом, а длина в два раза больше. Она не смогла бы разглядеть ониксовые камни в его глазах, если бы свет не уловил их блеск. Короткая шерсть топорщилась вверх то ли от природы, то ли от ярости. Животное побежало на них. Его зубы были большими, но тупыми. Ее же беспокоила длина его когтей.
Как только животное подпрыгнуло, Гермиона и Падма одновременно выкрикнули изгоняющее заклинание – два столпа огненно-золотого цвета ударили ему в живот.
– Оно исчезло? – спросил Джастин.
– Твоей заслуги в этом нет, – огрызнулась Падма.
– Прости, ты хотела, чтобы я тяжелым мужицким грузом свалился на Гермиону?
– Ничего, мы справились.
– Тяжелым мужицким грузом? – прошептала Падма, а Джастин поник.
– Вы в порядке? – спросил Джастин.
– Да.
– Как думаете, как далеко отсюда артефакт? – Джастин посмотрел вверх и сделал шаг в сторону, когда из отверстия показались ноги Малфоя.
– Неизвестно. Магия способна и площадь превратить в три коридора, – Гермиона отряхнулась. – Может, в конце этого прохода, а может в трех днях пути.
Как только Малфой приземлился, они пошли вперед. Свет от палочек был тусклее, чем ему было положено, но соединив свет от четырех палочек, им достаточно хорошо осветили путь. В проходе не было больше никакого отблеска или просвета, и у Гермионы появилось ощущение, что их не будет и дальше.
– Там поворот, – сказала Падма, осветив его.
– Я надеялся, что вся дорога будет, – Джастин махнул рукой вперед, – всегда прямой.
– Нам стоит продолжать идти вперед. Так нам не нужно будет запоминать повороты. Только если мы не будем вынуждены повернуть. Но для этого я принесла с собой инструменты, и мы сможем нарисовать своего рода карту.
– Ты обо всем думаешь, Гермиона. А ты случайно не принесла переносной туалет?
– О, Мерлин, я об этом даже не подумала, – сказала Падма, и ее щеки покраснели.
– Как мы будем это делать? – прошептала она Гермионе.
– Туалетную бумагу я взяла. Для всего остального, думаю, можем использовать исчезающее заклинание. С уединением, думаю, в такой темноте проблем не будет, просто будем отходить дальше по коридору. Но не слишком далеко… на всякий случай. Кто-то хочет воды или…
– Нет, спасибо.
– Нет.
– Нет.
***
– …я сказал, что искал рыбу…
– Вечно рыба, – сказал Падма.
– Вечно в поисках, – пробормотал Малфой.
– Я люблю рыбу. А вы знали, что есть такая, которая поднимается вверх по водопаду, чтобы добраться до лучших, более безопасных вод? Она использует при этом свой рот.
– Вряд ли она переплюнет в этом тебя.
Гермиона послала Малфою взгляд, который при других обстоятельствах мог бы быть улыбкой, не злись она на него. Не то чтобы он мог его увидеть. Когда они наткнулись на тупик, она вытащила свиток, на котором они рисовали карту.
– Мы не можем идти в тишине, Малфой.
– Тишина была бы предпочтительней. У меня бы не болела голова, и мы бы лучше все слышали.
– Знаете, – сказала Падма, – здесь кое-что …
Джастин отпрыгнул назад, и они последовали за ним, перенеся свет от палочек с тупика на поворот в коридоре. Прямо у края стены стоял мужчина, полностью одетый в белое. У него были красные глаза и зрачки величиной с точку. Мужчина открыл рот, обнажив десны, и издал неземной звук, который Гермиона никогда до этого не слышала и больше никогда не хотела бы услышать.
Холод пробежал по ее спине, а звук, казалось, эхом отдался в голове. Блокирующим заклинанием Джастин отбросил мужчину назад, и тот исчез еще до того, как Гермиона успела выпустить свое заклинание. Как только звук прекратился, тишина показалась им оглушающей.
– Это была самая жуткая вещь из тех, что я видел, – выдохнул Джастин.
– Я думаю… – протянула Падма, но замолчала, когда раздался бренчащий и дребезжащий звук над головами, куда они и направили свет палочек.
Тысячи жуков ползали по потолку, взбираясь друг на друга – подобно черным и темно-зеленым перекатывающимся волнам. Гермиона издала неясный звук, закончила рисовать линию на карте, обозначающую их местоположение, а потом спрятала свиток в сумку.
– Что если они упадут на нас, когда мы туда пойдем? – прошептал Джастин.
– Мы быстро побежим, – сказала Гермиона и, увидев, как Малфой надевает капюшон, последовала примеру.
– Может, нам их взорвать?
– Это просто жуки… нам не стоит тратить свою энергию, – сказала Падма.
– Хорошо. Готовы?
Гермиона побежала первой, остальные сразу же последовали за ней. Она слышала, как жуки звучно падали на пол, но не все сразу, как того боялся Джастин. Она чувствовала, как один приземлился ей на мантию, а другой взбирался по капюшону. Сделала движение, чтобы сбросить его, пока он не переполз на лицо, но еще один жук упал ей на руку.
Он больно укусил, и она инстинктивно махнула рукой, ударившись тыльной стороной ладони о стену. Жук хрустнул из-за прикосновения со стеной, а Гермиона побежала быстрее, чувствуя, как по капюшону ползли уже несколько жуков.
Они свернули так резко, как только могли, но их все равно занесло к дальней стене. В следующем коридоре жуков не было, и все они стянули с себя мантии и потрясли их, не переставая при этом бежать.
***
– Сколько сейчас времени? – спросила Падма прежде чем откусить кусок сэндвича с ветчиной, который приготовила.
Малфой оторвался от разрезания пирога с патокой и обнаружил, что все смотрят на него. Гермиона ничего не сказала, но посчитала слегка глупым то, что он притащил салфетки и вилку.
– У меня нет часов.
– Что? Почему?
Малфой вздернул бровь.
– Ты сказала мне избавиться от всех вещей, – она отвернулась, вспомнив его шутку. – Аврор мог видеть, что я ношу часы и поместить портключ в них.
– Вполне логично, – пробормотал Джастин, не переставая жевать.
– Блин, я не знала. Я бы принесла свои.
– Не думаю, что в твоей сумке нашлось бы место и для них, – пошутила Падма.
