Текст книги "Искатели (ЛП)"
Автор книги: everythursday
сообщить о нарушении
Текущая страница: 21 (всего у книги 26 страниц)
– Тебе следовало бы знать, – сказал Малфой.
– Прошло уже несколько часов, скажу я вам, – медленно покачал головой Джастин.
Гермиона удержалась от того, чтобы огрызнуться, когда неохотно поняла, что Малфой был прав.
– Да, я должна была знать. И не выгляди таким удивленным, дурень.
Малфой кивком указал на ее сумку.
– Есть у тебя там что-то, чтобы зафиксировать этот исторический момент? Грейнджер, наконец, признала, что я прав.
– Ты преувеличиваешь. Если кто-то прав, я об этом говорю… момент не был бы таким историческим, если бы ты оказывался прав чаще.
– И вот она снова за свое.
***
Они шли цепочкой посередине коридора, держась на недосягаемом расстоянии от седовласых мужчин, которые проходили сквозь стены. Гермиона и Джастин погасили палочки, но держали их наготове на случай, если кто-либо из старцев выпрыгнет на них.
Гермиона остановилась в конце коридора и почувствовала, как Падма уткнулась ей в спину.
Она запустила руку в сумку, прошлась пальцами по нескольким предметам, пока не достала свиток, а потом запустила руку еще глубже в поисках ручки.
– Мне кажется, что вернее будет отметить поворот, когда мы все-таки выберемся из этого коридора, – сказал Джастин.
– Я не знаю, поворачивать нам влево или вправо.
– Вправо, – сказал Малфой. – Поворот налево скорее всего будет вести назад.
Гермиона еще сомневалась, куда повернуть, когда свет Падмы наткнулся на пурпурные и красные цветы, вьющиеся по стенам. Они не двигались, но это не всегда означало безопасность. Гермиона быстро зажгла палочку, нарисовала короткую линию, чтобы отметить поворот налево, и более длинную, чтобы отметить тот, куда они повернули.
– Падма, не надо, – быстро сказал Джастин, а Гермиона оглянулась и увидела, как Падма опустила руку.
– Возможно, это обманка от седых созданий, чтобы привлечь тебя ближе к стене.
– Или цветы могут тебя ранить.
– Думаешь, они тут просто так выросли, а не трогали их, потому что они были слишком красивы?
– Отвали, Малфой. Они интересные.
– Нет, они опасные. Как и твоя невозможность логически мыслить.
– Это же цветы. Я не собиралась… Ой, прости, Гермиона.
– Ш-ш-ш, – прошептала она.
Кто-то впереди начал завывать. Свет от палочки Гермионы смог выхватить только чьи-то ноги и порванные внизу штаны. Она двинулась чуть ближе, почувствовав, что остальные последовали за ней. Ее сердцебиение начало ускоряться. Штаны выше были такими же рваными, но к бедрам меняли цвет с тускло коричневого на черный.
– Под ним кровь. Под этим. Никого другого здесь быть не может. Оно живое, либо … О, Мерлин.
Гермиона поморщилась, увидев разрывы и проколы на груди мужчины. Отвела палочку, которая осветила другое тело. Девушка примерно их возраста. Ее голова была откинута, шея разделена на две части зияющей раной. Одежда была пропитана кровью, и Гермиона чувствовала ее запах – привкус металла и тяжелое зловоние гнили.
– Фу, как воняет, – произнесла Падма за ее плечом.
– Мне дурно, – слова Джастина были приглушены тканью, но она все еще могла слышать напряжение в его голосе.
– Джастин, если ты меня облюешь, я вытолкну тебя на них, – проговорил Малфой в нос, словно зажимал его пальцами.
Рядом с ними также стоял молодой парень с порезами на груди и на голове, часть его щеки отвисла, обнажив опухшие ткани и десны во рту. У него были пустые глаза, скрытые за белой пеленой. Гермионе пришлось закрыть свои собственные, чтобы отвести от него взгляд. Она бы предпочла их не открывать, но им нужно было как-то обойти тела, учитывая, что только маленькие участки на полу не были залиты кровью.
– Что это? – прошептала она, с трудом сделав следующий вдох – трупное зловоние и запах крови все тяжелее оседали у нее в горле.
Падма издала звук, словно ее рвет, после нее это же сделал и Джастин, а Гермиона подняла глаза на новое тело. Часть груди была вырвана, и она могла видеть темные органы, складки розовых кишок и выступающие края ребер.
Гермиона отвернулась и зажала рот рукой, она чувствовала сильнейшие рвотные позывы. И тут чья-то палочка осветила тело без лица – просто перемолотое мясо с частями кожи и фрагментами костей. Смрад, который она вдыхала после каждого рвотного позыва, приводил к еще одному спазму, и ей пришлось зарыться лицом себе в мантию, чтобы это контролировать.
– Господи, господи…
– Мать вашу, прекратите тыкать в них своими палочками, – выдавил Малфой.
– У них нет ног! Кости… – Джастина прервал звук хлопка, а свет от его палочки скользнул по коридору.
Послышалось шарканье, и это привело их всех в чувство. Завывание прекратилось и сменилось громким сопением и шумным затрудненным дыханием.
– Нокс, – прошептала Гермиона и погасила свет. Падма сделала тоже самое.
Джастин начал медленно поднимать палочку, и ее свет заскользил по цветам на стенах и красным разводам на полу. Гермиона вскинула свою палочку в ту же секунду, как палочки Джастина и Малфоя осветили лицо молодого парня, который смотрел на них. Он был полностью покрыт кровью и прижимал нож к груди. Рядом с его ногами лежал топор, лезвие было в крови. Он выглядел ужасающе.
Гермиона почти опустила палочку, когда он застонал, и на его лице появилось нечто, что ее остановило. Она знала этот взгляд. Она видела такой, когда Гарри смотрел на Волдеморта в самый последний раз, но она знала, что однажды испытав это чувство, ты больше никогда не сможешь стереть его из памяти.
Он перестал тяжело дышать и потянулся за топором, а Падма дернула Гермиону сзади за мантию. Когда парень вскочил, они все выпустили изгоняющие заклинания, и в то же мгновение все исчезло.
Гермионе понадобилось несколько вдохов, чтобы понять, что воздух стал чище, но она все еще могла ощущать вонь в носу и горле.
– Думаешь, он смотрел на них и видел их какими-то тварями? Как и тогда, когда вместо гриффиндорцев я видела Пожирателей?
– Это все не по-настоящему, – сказал Малфой.
– Могло быть…
– Но больше нет. Пойдем.
***
Гермиона потерла глаза и переступила на левую ногу, когда мужчина бросился на нее.
Тем не менее, цепей, которые шли от стен к его запястьям, хватило, чтобы его остановить, после чего он откинул голову и закричал от злости. На его шее и голове проступили жилы и вены, а очень широкая, покрытая грязью грудь раздулась при вдохе. Гермиона сомневалась, что ей хватит двух рук, чтобы обхватить его бицепс, как и бицепс мужчины, стоявшего рядом с ним. Только один из них, который стоял сбоку, был чуть меньше, но все еще достаточно раскачан, так что при возникновении необходимости целиться им нужно будет в глаза.
Они хрипели и что-то кричали на языке, похожем на немецкий, и выглядели устрашающе.
– Я чертовски устал, я сначала подумал, что они все голые, – сказал Джастин.
– У меня совсем нет сил, – пробормотала Падма. – Мы столько часов бродим здесь, выпуская заклинания, да и проснулись мы ни свет ни заря.
– И я сомневаюсь, что только я плохо спала прошлой ночью, – сказала Гермиона.
– Как мы будем спать? По очереди?
Гермиона подавила зевок.
– Я не думаю, что кто-то из нас сможет заснуть так крепко, что не услышит чьего-то приближения.
– Только если оно не подкрадется тихо, – сказал Малфой.
Гермиона собиралась сказать, что если будут меняться, то потратят больше времени, но все улетучилось, когда она услышала громкие хлопки и треск у себя за спиной. Гермиона начала поворачиваться, но смогла сделать это лишь наполовину, когда почувствовала, как в ноге сзади вспыхнула немыслимая боль.
Она закричала и услышала, как голос Малфоя слился с ее голосом. Ее нога перестала двигаться, и она полетела вперед. Казалось, что стальной коготь впился ей в мышцу и вырвал кусок; боль волнами прокатывалась вверх по спине и вниз по ноге. Гермиона выдохнула сквозь зубы – глаза наполнились слезами – и потушила палочку.
Она дернулась, выпустила изгоняющее заклинание в темноту и увидела, как свет от него осветил размытые фигуры.
Она выпустила еще одно, а потом еще. Ее тело упало от боли и изнеможения.
Последнее заклинание встретило лишь пустоту, и Гермиона, ведомая агонией, погрузилась во тьму.
***
Гермиона очнулась от собственных стонов, а после и боли, которую почувствовала, когда вытянула ноги. Когда вспомнила, что произошло, распахнула глаза, но увидела только Малфоя, который стоял над ней и смотрел. Боковым зрением она могла видеть лоб Падмы, но та с тяжелым вздохом развернулась к ней спиной.
Боль почти ушла, слегка напоминая о себе в боку и в руках. Возможно, дело было в ударе о пол, и, скорее всего, Гермиона что-то потянула, когда поворачивалась, чтобы выстрелить в создание темной магии. Она почувствовала горечь во рту, и поняла, что это был привкус зелья бодрости, вот только бодрой она себя не чувствовала.
– Что случилось? – ее голос сорвался, и она закашлялась.
– У них были топоры и томагавки, – сказал Джастин. – Они почти прикончили нас!
– Вас всех довольно быстро исцелил бадьян, но если бы у нас его не было… Я бы дала больше Джастину и Малфою, но мне хотелось бы сохранить его как можно дольше.
Гермиона с трудом села и приняла протянутую руку Малфоя, даже не успев обдумать это действие. В следующее мгновение она уже встала на ноги и сделала шаг вперед, пытаясь сохранить равновесие. Жилка на лице Малфоя дважды дернулась, прежде чем он выпустил Гермиону из объятий.
– Вы оба все еще ранены? – спросила Гермиона.
Джастин поднял рубашку, открыв толстый диагональный порез на животе. Он был опухшим и с разодранными кожей и верхним слоем мышц, но уже виднелись заживающие ткани, давая понять, что порез был не очень глубоким и не представлял большой опасности.
– Драко остановил кровотечение, и сейчас он болит вполне сносно. Особенно в сравнении с тем моментом, когда я его получил. Но я бы хотел иметь порез там же, где и у тебя Гермиона, потому что, думаю, что дополнительная амортизация могла бы…
– Так, еще раз, если ты не в состоянии понять, что пострадала не ее задница…
– Я понял, но там все равно побольше мяса…
– Джастин, у тебя столько же мяса на животе, сколько у Гермионы на бедре.
Падма посмотрела на Гермиону.
– Хотя, у него на самом деле больше, у тебя не такое большое…
– Может, мы прекратим обсуждать мою плоть? – хмыкнула Гермиона, схватила рукав Малфоя и рванула вверх к локтю.
Джастину следовало бы дать Малфою рубашку из более толстой ткани, потому что тонкий хлопок не сильно его защищал, даже с длинными рукавами. Малфой попытался вернуть рукав на место, но Гермиона убрала его руку.
– Дай посмотреть, – сказала она, аккуратно закатывая остаток рукава и оттягивая ткань от кожи.
Ей мешало его желание прижать руку к себе, и когда она уже собралась спросить, почему он так сопротивляется, то поняла, какую руку она сейчас всем показывает под светом волшебных палочек. Она выпустила ткань, которую он прижимал к боку, и легко прошлась пальцами по его предплечью.
Как только почувствовала шрамы на его коже, он сильно втянул воздух. Не дав ему отнять руку, она прижала ее к его животу, а потом снова взялась за рукав. Потянула за ткань, а Малфой слегка расслабился и дал ей закатать рукав.
– Я рада, что оружие пропало вместе с видениями. Я бы не вынесла, если бы мне пришлось выдирать его из вас, – сказала Падма.
– А я его из себя сам вырвал, – Джастин взмахнул руками, а затем изобразил, как именно выворачивал оружие из своего живота. – Я запаниковал и просто выдернул его из себя. Никогда такого не чувствовал, я почти отключился.
Рана Малфоя все еще оставалась достаточно глубокой, и она пыталась понять, насколько внутрь вошло лезвие. Никакой амортизации, как это обозвал Джастин, у Малфоя на руке не было, и лезвие, должно быть, прошло через кость.
Гермиона взяла палочку в зубы, а потом начала искать флакон с бадьяном. Джастин обошел ее со стороны и втянул воздух, когда увидел руку Малфоя.
– Давай подержу, – сказал Джастин, взял у нее зелье и открутил крышку.
Гермиона взяла его, нажала на резиновый наконечник и поднесла пипетку к руке Малфоя.
– Я все еще могу видеть ткани, так что нанесу пару капель, чтобы лучше стянулось.
Как только жидкость попала на рану Малфоя, он сильно сжал зубы. А Гермиона наблюдала за тем, как стягивалась кожа и мышцы. Падма взяла бутылку у Джастина и поднесла к свету, чтобы посмотреть.
– Ты взяла чуть больше, чем я. Но если случится еще одно такое нападение, у нас останется лишь несколько капель. Исцеляющее заклинание поможет только с неглубокими порезами. Использовать его с более серьезными ранами нельзя, может вызвать кучу проблем.
– Думаю, в следующий раз нужно тщательней оценивать угрозу от каждого видения, – сказал Джастин, взяв пипетку, которую протягивала ему Гермиона. – То, что они на цепях, не значит, что они не могут освободиться. Нам нужно сохранять энергию, так что лучше не бросаться заклинаниями во все подряд, но…
– Будем знать, – сказала Падма.
– Мы не могли знать, что они разломают цепи, – Гермиона прищурилась, изучая порез, его глубину и покраснение вокруг. – Беречь энергию нам нужно, потому что у нас должны быть силы на случай, если что-то куда худшее поджидает нас за углом.
– Но нам нужно быть более осторожными, – Падма положила бутылку в сумку Гермионы, а потом осветила коридор. – Если рядом увидим что-то, даже если это просто клубок змей, нужно наблюдать за ним до тех пор, пока не окажемся в другом коридоре.
– Заметано.
Гермиона вернула рукав на место, а Малфой покосился на нее.
– Ты взял с собой ту обезболивающую мазь?
Казалось, это застало его врасплох, и он не помнит, брал ее или нет. Он поднял сумку с пола, и пока в ней рылся, подошел Джастин.
– Эта темная магия была сильной… Думаю, мы уже рядом.
– Падма, если после твоих слов мы будем искать его следующие два месяца, я тебя прокляну, – Джастин помолчал и добавил: – Хотя нет, я никогда так не поступлю.
– Ты не страшнее карликового пушистика, Финч-Флетчли.
Джастин фыркнул.
– Как минимум с бешенством!
***
Выемка в стене была маленькой, но им хватало места, чтобы сесть в круг и при этом не касаться стен. Джастин и Падма уже спали. Малфой сторожил первым и должен был разбудить Джастина примерно через час. Гермиона должна была быть третьей, но действие зелья бодрости еще не закончилось.
– Нам нужно наложить предупреждающее заклинание, – тихо произнес Малфой, случайно коснувшись рукой ее ноги.
– Падма считает, что использование магии может раскрыть наше местоположение… Я не думаю, что прямо раскрыть, но как минимум помочь с этим, – Гермиона шмыгнула носом и ближе двинулась к его теплу, сильнее прижавшись к его ноге. – Лучше не рисковать, пока мы спим.
– Я думал, что в отсутствии риска нет благородства?
Она посмотрела в его сторону, но тьма была кромешной, и не смогла даже разглядеть очертания тела Малфоя. В такой темноте буквально в миллиметре могло находиться что-то, что могло бы проткнуть ей глаз, и она бы этого не увидела.
– Мы и так достаточно рискуем, – прошептала она, думая, сможет ли он понять по ее тону, что она говорила не только о магии.
– Думал, что важны средства, а не цели? Что цели неблагородны?
Что он знал? Говорил ли он о том же, о чем она думала? Или для него это обычный разговор?
– У тебя есть неблагородные цели?
Он молчал, но она почувствовала горячее дыхание у воротника ее блузки. Пару секунд она еще всматривалась в темноту, а потом осторожно потянулась к его лицу. Она почувствовала воздух от его дыхания на пальцах, чуть-чуть повернула кисть в сторону, пока не коснулась его кожи. Ее сердце забилось чаще, пока она трогала его подбородок, изучая форму лучше, чем могла воскресить ту в памяти. Щетина покалывала подушечки пальцев, безымянный нащупал ухо, и она прижала ладонь к лицу Малфоя.
– Думаю, это мне стоит спрашивать о твоих намерениях, – пробормотал он.
Она было решила придумать какую-нибудь отговорку, чтобы снизить нарастающее напряжение, но было уже слишком поздно что-либо отрицать.
– Я… я собираюсь тебя поцеловать.
Она почувствовала, как его кожа слегка натянулась, и поняла, что он улыбнулся.
– Это я понял, Грейнджер.
Она прижалась к нему, запрокинув голову, и губами коснулась его подбородка. Что-то щелкнуло у него в горле, прежде чем он наклонил голову, и она поцеловала уголок его губ. Она слегка к ним прикоснулась, потом села удобней и нежно его поцеловала. Она помедлила мгновение, а затем отстранилась из-за его нерешительного ответа, думая, ощутила ли она в самом деле это малейшее давление.
Руки Малфоя скользнули по ее подбородку, не давая отстраниться, и он обхватил ее лицо ладонями. Он придвинулся ближе, откинул ее голову назад, наклонив, а затем прикусил ее нижнюю губу. Желудок Гермионы сделал кульбит, она опустила руку с его лица на плечо, и в ту же секунду решила, что зря – она хотела бы ощущать движения его челюсти, когда он целовал ее. Он оторвался от нее, а затем проделал то же самое с ее верхней губой, затем с нижней.
Когда он снова вернулся к ней, она поцеловала его крепче и последовала за его губами, прежде чем он успел отстраниться. Малфой издал низкий, тягучий звук, кладя левую руку на ее талию и проводя вверх. Жарко пройдясь по ее губам языком, он отстранился достаточно, чтобы наклонить голову. Гермиона ответила, как только он снова прижался к ее губам, и кончик ее языка встретился с его. У Гермионы перехватило дыхание, и Малфой застонал, они оба повторили действие еще раз и еще.
Когда Гермиона снова хотела повторить, Малфой сомкнул губы вокруг кончика ее языка и нежно и коротко втянул его.
Другой рукой она обняла его за шею, а он – вокруг талии, притягивая ближе. Густая тишина в укромном уголке была нарушена звуками маленьких хлопков и шлепков, а также тяжелым дыханием. В ее животе совершенно приятным образом порхали бабочки, и она чувствовала гул под кожей, когда ее язык скользил по его. Его поцелуй имел слабый привкус пирога с патокой, который он доел, когда они решили снова отдохнуть. Это также наносило гораздо больший ущерб ее разуму и разрушало ее тело, чем могла бы обычная близость.
Она изогнулась, когда он притянул ее ближе, рука на ее бедре потянулась к задней части ноги, чтобы помочь Гермионе забраться к нему на колени, когда другая нога сорвалась и заскользила по полу.
Она остановилась, когда уткнулась в кого-то ногой, и Малфой все сразу понял, а Падма схватила ее за щиколотку.
– Прости, – выдохнула Гермиона.
– Чт… – начал Малфой.
– Ты в порядке? – спросила Падма.
Малфой на мгновение скользнул рукой по ее колену, прежде чем отодвинуться, и Гермионе показалось, что еще чуть-чуть, и она взорвется.
– Да, – Гермиона откашлялась, медленно сползая с Малфоя, но все еще сильно на него отвлекаясь. Его дыхание коснулось ее щеки и шеи, после он убрал руки, и она снова оказалась сидящей рядом с ним.
– Я, а… э… мне просто немного холодно, и я устала.
Хотя, на самом деле сейчас ей было очень-очень жарко.
– Тебе стоит поспать… ты дежуришь после Джастина, – Падма зевнула. – Если хочешь, можешь лечь между нами, чтобы согреться.
– Нет, мне не настолько холодно. Но спасибо.
Гермиона откинула волосы назад и тяжело вздохнула. Она не могла перестать думать о ноге Малфоя, которую он к ней прижимал.
– …ты уверена, что с тобой все хорошо?
– Да, да. Сейчас попытаюсь заснуть.
– Ну ладно. Хорошо.
– Отлично.
Хотя сейчас казалось, что она еще долго не сможет заснуть.
========== Глава 15 ==========
Проснувшись, Гермиона почувствовала, что с одного боку ей было тепло, а с другого – дрожала от холода.
Она только успела осознать странность происходящего, как тепло исчезло, а Падма что-то закричала.
– Я ненавижу крыс! – завопил Джастин. – Когда они нападают, семеня своими мелкими лапками и сверкая черными глазищами. А их хвосты… Они – зло.
– Они проявление темной магии. Конечно, они зло.
Гермиона потерла глаза, пытаясь привыкнуть к свету от палочек. Казалось, что она и пяти минут не поспала. В ней снова проснулась нервозность, когда она вспомнила причину, по которой сна было так мало. Поднимаясь на ноги, она подумала, что глупо было переживать из-за чего-то подобного, но все равно старалась не встречаться глазами с Малфоем.
– Только если это магия… тут могут быть и настоящие крысы. Если, конечно, это место не запечатано для всех кроме нас.
– Сейчас моя очередь сторожить? – спросила она.
– Падма подежурила за тебя, потому что ты уснула только к концу моего дежурства. А потом появились крысы, и мы решили, что пора идти, – Джастин пожал плечами.
– Я предпочту поскорее со всем разобраться и проспать всю ночь в своей постели, – сказала Падма.
– Джастин, ты говорил, тебе нужно…
– Воспользоваться воображаемой уборной, да, – Джастин перекатился с носков на пятки, отбарабанил пальцами по бедру и посмотрел на Малфоя. – Кто со мной?
– Я точно нет, – сказала Падма.
– Нет, я соби…
– Ну, хорошо, – угрюмо произнес Малфой. – Но ты идешь в другой коридор.
Джастин кивнул и бросил на того понимающий взгляд.
– Я тоже слегка стесняюсь.
– Это не вопрос стеснения… Я не верю, что ты не будешь…
– Народ, если пойдете прямо по этим коридорам, мы подождем вас здесь. Просто крикните, если что-то случится.
Гермиона подняла сумку, перекинула шлейку через голову и встретилась взглядом с Малфоем. Она неуверенно замерла и почувствовала, как жар начал приливать к щекам, но потом он отвел взгляд.
– Падма, не волнуйся… это мой первый защитный инстинкт, – широко улыбнулся Джастин и, повернувшись, пошел. Малфой последовал за ним.
Гермиона смотрела на затылок Джастина и улыбалась, но потом увидела отчаянный взгляд Падмы и замерла.
– Гермиона, мне нужна туалетная бумага, – яростно прошептала она.
– А, да… держи, – Гермиона оставила часть себе, остальное протянула Падме. – Я отойду туда.
– Конечно, хорошо, да.
Гермиона пошла, пока у Падмы не случилась паническая атака. Она посмотрела на Малфоя и увидела, как он свернул в другой коридор. Впервые в общении с Малфоем она чувствовала, что влипла. Она списала первый поцелуй на закономерный исход нарастающего напряжения, но тот, что случился прошлой ночью, был так же хорош. Даже лучше, он был просто великолепным, и куда более крышесносным. Настолько, что все в животе переворачивалось.
Винить она могла только себя. Нет. Ей просто нужно было некоторое время, чтобы придумать список причин, почему можно винить его. Начнет она с его шевелюры, пройдется по рукам, потратит достаточно времени на рот, ну а дальше спустится вниз.
***
– Ты выглядишь уставшим.
Даже в улыбке, которой Джастин ее одарил, надевая шлейку сумки на плечо, чувствовалась усталость.
– Я как в тумане. Не могу решить, хорошо это или плохо. Так что я пришел к выводу, что раз даже мысль об этом мешает мне, значит это в самом деле ужасно.
Гермиона засмеялась и погладила его по спине.
– Может, нам стоит сделать привал, и ты поспишь?
– Мы же возобновили путь только час назад, – Джастин невесело улыбнулся. – Только возобновили и час назад. Вчера я бы сказал только начали уже минут после пяти. Если это, конечно, было вчера. Может быть, это еще сегодня.
Он посмотрел на потолок, и это напомнило ей Полумну. Она предполагала, что сейчас где-то утро воскресенья, но могла и ошибаться. Здесь в коридорах время шло иначе, но она могла ручаться, что сейчас не раньше вечера субботы, как минимум. Возможно, аврор уже понял, что Малфой пропал. Она гадала, будут ли Гарри и Рон входить в следственную группу и принимать участие в поисках, и зайдут ли они к ней в комнату, и поймут ли, что ее тоже нет.
Если это случится, они найдут ее записку. И она могла только представить, что за сумасшествие начнется после.
– О чем думаешь? – спросил Джастин.
– Как объяснить Гарри и Рону, почему я им не рассказала.
– Потому что всех нас они бы посчитали сумасшедшими.
Гермиона покачала головой.
– Нет. Они бы поверили моим словам. Они могли бы сомневаться, но… – она взглянула на плечо Малфоя и крепче сжала палочку.
– Я знаю, что сильная усталость иногда вызывает галлюцинации, так что только я вижу, как жуткая женщина сейчас возникла в середине коридора из ниоткуда, или нет? – спросил Джастин.
На женщине была ночная рубашка, похожая на то, что маленькие девочки и пожилые женщины надевают ко сну. У нее были мягкие каштановые волосы, которые спускались к талии. Ее ноги были босыми. Широкий рот начал открываться, и Джастин зажал уши руками. Но никакого звука не последовало, рот растягивался все шире, пока черная дыра не заняла половину лица женщины.
– О… – Падму прервал на полуслове громкий визжащий звук, который врезался в ушные перепонки Гермионы. Изо рта женщины начала выползать темнота.
Столп темноты распространился достаточно широко, и Гермиона могла разглядеть большие крылья сотен существ, которых становилось все больше. Они вылетали изо рта женщины и были похожи на горизонтальное торнадо, летящее прямо на них.
Она почувствовала боль в мышцах от того, как сильно Джастин потянул ее за руку. Падма и Малфой повернулись одновременно с ней, и все побежали вниз по коридору к повороту в другой. Шум за ними становился все громче или ближе, но в какой-то момент прекратился в хлопки одной пары крыльев. Крыло оцарапало шею Гермионы, а потом и руку, когда она попыталась отмахнуться.
Она слышала крик Падмы. Потом их окружило еще больше крыльев, которые со свистом вонзались в лицо, а потом и в руку, когда она прикрывала ей голову.
Гермиона опустила голову и прижала костяшки пальцев той руки, в которой держала палочку, к плечу. Прокричала защитное заклинание так громко, как только могла, – столп света устремился к потолку. Одно из созданий завизжало прямо ей в ухо; казалось, что ей выстрелили прямо в голову. Гермиона закричала в ответ, но создания исчезли. Защитное заклинание всех разогнало.
Гермиона пыталась запоминать повороты, но мысли были спутаны из-за громкого визга и звука тысяч крыльев, громкие хлопки которых эхом разносились вдоль каменных стен. Малфой бежал впереди, но путь, который он выбирал, не имел системы. Она не понимала, собирается ли он гонять кругами, потому что выискивал новую возможность скрыться в тоннелях, или же потому, что из-за пореза на его голове волосы уже окрасились в красный.
Она бросила еще одно изгоняющее заклинание себе за спину, чувствуя, каким грузом магия наваливается ей на руку и остается в ней. Вправо, влево, вправо, нет, вправо, вправо, влево, и это лево, так вправо, влево, вправо, вправо, влев… вправо, влево. Малфой снова повернул вправо, и Гермиона последовала за ним, за ней – Джастин, за ним – Падма. Гермиона выпустила за спину очередное блокирующее заклинание, а потом быстро снова зажгла палочку. Тем не менее, звук от полчища тварей сзади так и не исчез.
Она наткнулась на Малфоя, когда тот резко остановился, и почти перелетела через него, когда он завалился вперед. Но он удержал равновесие, и она увидела, как чудовище с оранжевой шерстью, а за ним еще одно, понеслись на них из другого коридора.
Гермиона выпустила защитное заклинание, которое откинуло первую тварь достаточно далеко, чтобы они успели свернуть в другой коридор. Столп красно-золотого цвета от заклинания Малфоя метнулся над ее плечом. Они добежали до конца коридора и резко повернули в другой.
Гермиона дышала с хрипом, и казалось, что к ее телу привязали еще кого-то, повисшего на ней мертвым грузом. Свет от их палочек дергался в темноте, и она ждала, что кто-то выскочит на них из другого коридора или же что-нибудь отправит ее в небытие откуда-нибудь сбоку.
Малфой отправил изгоняющее заклинание перед тем, как зайти в следующий коридор, после чего практически сразу свернул в другой. Сейчас кроме визга она могла слышать и топот их ног, а двумя коридорами позже – и свое дыхание. Пробежав еще один коридор, поняла, что что-то совсем не так с тем доносящимся до них количеством шума.
Она замедлилась, ноги дрожали от паники и адреналина, ей пришлось схватиться за стену, чтобы не упасть. Она повернулась и осветила пространство перед собой уже зная, что там никого не окажется. Но только когда увидела лишь камни, ее накрыл ужас.
Она слышала, как где-то в середине коридора остановился Малфой, а через мгновение тусклый свет от его палочки ударил в лицо. Ей хотелось заплакать, но пришлось сосредоточиться на дыхании, пытаясь избавиться от обжигающего спазма в горле.
– Черт, – прошептал Малфой.
Гермиона кивнула и снова посмотрела назад на пустой коридор. Она не слышала визга, не слышала хлопков крыльев, криков или шагов. С той стороны, откуда они пришли, не было слышно ничего.
– Нам нужно вернуться.
– Мы не можем.
– Малфой…
– Ты видела ту темную магию. Наше самое сильное заклинание не могло ее остановить! Изгоняющее заклинание едва справилось с тем, что должно было делать блокирующее…
– Именно! Вдруг с ними что-то случилось? Вдруг …
– У них были такие же шансы выбраться, как и у нас. Наверное, они по какой-то причине выбрали другой коридор.
– Зачем бы… – Гермиона сглотнула и прислонилась головой к стене.
– Оранжевые твари. Джастин был справа от меня, а потом я столкнулся с тобой. Ты упала, и они пошли в наступление. Я закрыл нас защитным заклинанием от одного из них, но оно простояло лишь мгновение, и тогда второй… нет, второй остался просто стоять, ничего не делая.
Гермиона снова сглотнула и закрыла глаза.
– Должно быть это тогда и произошло. Животные были совсем рядом, в начале коридора, в который мы повернули. Наверное, Джастин и Падма побежали прямо.
– Видимо, так и было.
– После я точно видел одну из этих оранжевых тварей за нами… вторая, похоже, последовала за ними.
Гермиона широко распахнула глаза.
– Могу поклясться, что они сделали это специально!
– Чтобы отогнать нас от…
– …магии! Она никогда не была такой сильной. Уверена, мы были близко. Слишком близко, – она повернулась к Малфою и помахала пальцем, но разглядеть смогла только свет от его палочки внизу у его штанов. – Она умна, мы все об этом знаем. Она хотела отогнать нас, отправить по ложному следу, не дать нам найти артефакт. Она знает, что мы здесь и что мы его ищем!
– Грейнджер…
– Она сделала это специально. Разделила нас. Она знает, что вместе мы сильнее. Возможно, даже знает, что нам нужно быть вместе.
Дрожащей от слабости рукой она осветила Малфоя, и следующие ее слова застряли у нее в горле.
От люмоса Малфой прищурился и моргнул, но свет был слишком тусклым, чтобы быть причиной его дискомфорта. Он прижимал руку к затылку, и она запоздало вспомнила о ране. На его руках было несколько порезов; два на лице казались довольно глубокими.
– Дерьмо, – прошептала она, и, вытянув сумку перед собой, пошла к нему так быстро, как только могла.
– Раны на голове обычно сильно кровоточат. Это просто порез.
– И большая потеря крови. Опустись, чтобы я могла тщательней его осмотреть.
