Текст книги "Искатели (ЛП)"
Автор книги: everythursday
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 26 страниц)
Она быстро выпустила оглушающее заклятие, что не возымело никакого эффекта. По крайней мере, она убедилась, что это видение.
В комнате не было окон и нельзя было понять, который час, но ей казалось, что она находится здесь уже несколько дней. Сняв с груди раскрытую книгу, она положила ее рядом, тем самым организовав рабочую зону в тусклом свете потухающего огня. Она пыталась не спать, но вчерашний день был изматывающим, и она уснула где-то на сорок второй главе текста по астрономии.
Она поднялась на ноги, ее колени слегка дрожали. Спать лежа на полу, видимо, было бы удобней, чем сидеть на нем и опираться на стену. Она надеялась, что шея, спина и пятая точка перестанут болеть до того, как ей придется сидеть на занятиях целый день.
Внимание привлекла пара блестящих глаз, и она посмотрела на кровать.
На секунду ее охватила паника, но потом она вспомнила, что змей на самом деле в комнате не было. Если бы они были настоящими, ток крови в руке Малфоя был бы нарушен. Если бы он это чувствовал, он бы уже проснулся. Похоже, его выводы после укуса скорпиона оказались точными.
Гермиона поежилась, подняла мантию и накинула на плечи. Малфой спал в штанах и футболке с длинными рукавами, и ей хотелось знать, всегда ли он подобным образом одевается ко сну или поступил так из-за чужого присутствия. Одеяло накрывало его до талии, майка задралась. Гермиона увидела обнаженный низ живота, а свет от камина поймал полоску золотистых волос в центре.
В подобном разглядывании было что-то слишком интимное. Она перевела взгляд к его лицу и почувствовала себя еще более странно. Волосы лежали в разных направлениях, а выражение было расслабленным. Оно было мягче, чем когда он напускал на себя притворную скуку и апатию, и Драко никогда ранее не выглядел таким досягаемым.
Гермиона взглядом проследила линии света и тени на его лице. Во сне его глаза под веками двигались взад-вперед. Длинный и слегка вздернутый нос, линия скул. Рот был слегка открыт, а губы казались мягкими и полными – нижняя чуть больше верхней. Во сне его подбородок не казался таким заостренным, но, возможно, так казалось только из-за угла обзора или если не смотреть одновременно на сильную линию челюсти. Она могла припомнить лишь несколько случаев, когда бы он не сжимал челюсти.
Гермиона чувствовала, что нарушает его личные границы. Она сомневалась, что многие видели его таким уязвимым, но не могла оторвать глаз. Во сне он казался настолько другим – без всех этих стен и сооружений, которые возводил вокруг себя днем. Она не могла найти ни единого признака ненависти или злобы, или того мальчишки, который однажды гордился тем, что Волдеморт знал его имя.
На мгновение она вспомнила его лицо часами ранее: его глаза закрыты, на лице широкая улыбка, а на щеках легкий румянец.
Она пыталась представить, что ему снится. Был ли это один из тех снов, что видит и сама, от которых просыпается посреди ночи в поту и страхе и тянется к палочке.
Гермиона резко подпрыгнула от скрипа за спиной, до смерти испугавшись. Ей потребовалась секунда, чтобы вернуться из раздумий, собраться с мыслями и вспомнить, что в ванной спал Джастин. Повернула голову в сторону Малфоя, чувствуя вину и тревогу, словно он только что поймал ее, пока она копалась в его вещах. Его глаза были по-прежнему закрыты, но больше не двигались под веками, и у Гермионы появилось ощущение, что он больше не спал.
Стрелка на часах рядом с его кроватью двинулась ближе к отметке «Завтрак», и она поняла, что дверь уже должна быть была открыта. Она быстро собрала вещи, избегая смотреть на Малфоя и раздумывая, действительно ли он на нее смотрел или это лишь плод ее воображения. Оставила короткую записку, положив ее на край кровати.
Зайдя в ванную, обнаружила храпящего Джастина. Ей пришлось четыре раза трясти его за плечо, чтобы дождаться ответа.
– А… что?
– Джастин, – прошептала она. – Вставай.
– Да, – он повернулся к ней спиной, она издала раздраженный звук и сильнее потрясла его.
– Джастин, нам пора.
Он с шумом вдохнул, поднял голову, а потом начал трепыхаться в ванной словно рыба, выброшенная на сушу. Гермиона съежилась от громких скрипов и ударов, пока он наконец не улегся на спину в тесном пространстве, приподнявшись на локтях.
– Что такое?
– Ничего. Нам просто нужно уйти, пока замок не проснулся. – Если Джастин еще не всех разбудил своим представлением в ванне.
– Хорошо, хорошо, – сказал он и снова опустился на дно.
Гермиона немного подождала и увидела, как его веки закрылись.
– Джаст…
– Я встаю!
Гермиона закатила глаза, когда он, наконец, сел. Быстро запихнула вещи в его сумку и отдала ему, когда он выбрался из ванной.
– Спасибо.
Она хмыкнула и пригладила волосы, а потом вытащила его из ванной. Когда они выходили, она ожидала встретиться с пристальным взглядом Малфоя, но Драко по-прежнему лежал в кровати. Его глаза оставались закрытыми, но теперь она могла уловить разницу между его состояниями сна и бодрствования. Ее взгляд на мгновение упал на голый участок кожи на животе, но она резко отвернулась и, ускорившись, зашагала к выходу.
– Это было весело, – прохрипел Джастин.
Гермиона подождала, пока каменная дверь закроется за их спинами.
– Лучше, чем я ожидала.
– Ты ожидала, что мы заблудимся?
Она окинула его ледяным взглядом, и они двинулись по коридору.
– Мы не заблудились.
– Ладно, – кивнул он. – Просто ошиблись направлением.
Она ударила его по руке, он засмеялся, а ей пришлось подавить ответную улыбку.
========== Глава 8 ==========
– Гермиона, ты в порядке?
Гермиона подняла глаза на звук сонного голоса и увидела Луну, с недоумением смотрящую на нее.
– Спина болит. Я плохо спала.
– Не твоя вина. Важно, чтобы у каждого было правильное спальное место. Птицы не спят на земле, и флитфертеры не спят ни на чем, кроме как на шерсти оборотня, даже не смотря на то, что большая их часть погибает в поисках достаточного для гнезда количества.
Гермиона покосилась на нее, кивнула и потерла поясницу.
– Да. Но у людей не всегда есть матрасы.
Она подумала, что это как раз то, что и сказала Луна.
– Может быть, ты не рождена, чтобы спать на матрасах. Мой дядя спал на ветках. Все думают, что должны что-то делать только потому, что так делают остальные. Не значит, что это же правильно для тебя.
– Да нет, Луна, матрасы мне очень даже подходят. Я просто спала в неудобном положении.
Гермионе не хотелось разбираться, если Луна покажется у ее двери с охапкой веток.
В теплице было тише, чем обычно, и большинство смотрело на гриффиндорцев. Она взглянула на Дина, и он кивком подозвал ее к себе. Гермиона начала протискиваться сквозь студентов, бормоча извинения тем, кого неизбежно касалась. Луна продвигалась в тесном пространстве словно воздух, но определенно доставляла больше неприятностей, чем Гермиона, когда копалась у всех в волосах.
– Что случилось? – спросила Гермиона у Дина, заметив, что все гриффиндорцы стояли вместе в первый раз за год.
– Ты не читала записку? Она висит во всех общих комнатах.
– Я была занята учебой.
– Это хорошо, потому что Спраут не будет проводить разбор каких-либо экзаменов на этой неделе. Кто-то украл растения из теплиц, так что все занятия придется заниматься тем, что выращивать новые.
Гермиона сразу же ощутила чувство вины, прикусила губу и оглядела поникшие лица сокурсников.
– Все думают, что это сделали гриффиндорцы?
Технически, это сделал хаффлпафец и слизеринец, но в Хогвартсе не было ни одного человека кроме них троих, кто бы мог поверить в такую компанию.
– Да. Не переживай об этом. Уверен, у тебя все под контролем.
– Можешь взять мои конспекты, – быстро сказала она. – Все могут воспользоваться моими записями.
Ее поведение было слишком очевидным, если даже Луна видела ее насквозь. Но опять же, Гермиона считала, что Луна видела многое из того, что не видели другие.
– Было бы здорово, Гермиона. Спасибо.
Дин сердито посмотрел на парня в противоположной от них стороне, который не отводил от них взгляда и делал угрожающие движения лопатой.
– М-хм, – широко улыбнулась она всем, кто стоял вокруг, но когда подозрение только усилилось, она быстро принялась изучать землю так, словно открыла что-то новое.
***
Гермиона вскинула голову, когда услышала стук в дверь.
– Черт, – прошептала она и потянулась, открывая сундук.
Она сложила внутрь все ингредиенты для зелья так быстро и осторожно, как только было можно, а потом наложила дезиллюминационные чары на котел в камине. Когда в дверь снова постучали, она заперла на два оборота сундук и потерла ладони, избавляясь от блестящих останков Угроба.
– Да-да, один момент! – крикнула она, проверяя еще раз, чтобы нигде не лежало ничего подозрительного.
Тишину прорезал крик, из-за чего Гермиона замерла всем телом. Следом еще один, а после несколько голосов влились в общий крик. Они прорвались через тот неясный страх, который ввел ее в ступор, Гермиона кинулась к двери и распахнула ее.
Джинни смотрела на нее широкими, полными слез глазами и тяжело дышала. Ее мантия была разорвана, через всю щеку проходил порез, из которого по ее мертвенно-бледной коже текла кровь.
– Ох…
Из коридора послышалось еще два крика.
– Пожиратели смерти, – выдохнула Джинни, и Гермиона отпихнула ее и побежала в общую комнату.
Она услышала стук шагов Джинни за несколько секунд до того, как крик стал громче. Трое студентов бежали по винтовой лестнице, на каждом виднелись разводы крови. Гермиона чувствовала, как сердце норовило выпрыгнуть из груди и горла, все тело вибрировало от каждого удара.
Она потянулась, чтобы схватить за руку Тимоти Мэлсона, шестикурсника, мантия которого была наполовину разорвана.
– Приведи учителей, – прошипела Гермиона и выпустила его дрожащую руку, а потом понеслась наверх.
Несколько разных планов начинали с трудом формироваться в ее голове, но она знала только одно – она не могла ждать. Скоро появятся учителя, и сколько бы там ни было Пожирателей, она должна их сдержать. Хотелось бы надеяться…
– Помогите! – кто-то взвизгнул. – Помогите! Помо… – мольба сменилась булькающим звуком, и раздалось еще больше криков.
Она распахнула дверь и трясущейся рукой выставила вперед палочку. В комнате было только шесть Пожирателей, четверо студентов извивались на полу. В ее ушах звенело от их криков, и эти звуки отзывались дрожью под кожей. Черил Шепард была пригвождена к стене, по которой за ее спиной стекала ее кровь. А Оуэн Райли отчаянно цеплялся за края камина, чтобы его не пропихнули в бушующее пламя.
Гермиона выпустила блокирующее заклинание, когда в нее полетели три проклятья, разорвавшие защитный купол вокруг нее огненно-оранжевым и темно-синим. Пожиратель, что был к ней ближе всего, вскочил с пола и отпустил кого-то, кого Гермиона не могла узнать – нос у парня был вдавлен в покрытое кровью лицо, а перекошенная нижняя челюсть болталась.
Гермиона взмахнула палочкой в сторону Пожирателей смерти в ответ на их поднятые палочки. Среди криков ужаса и боли она могла слышать, как те скандировали: «Убей ее, убей ее».
– Петри… – начала Гермиона.
– Гермиона?
Она подавилась на полуслове, из-за маски услышав голос Лаванды, и дернулась вправо, когда в нее полетело очередное проклятие.
– Гермиона? Ты в порядке? – Это была Джинни, но голос раздавался из-за другой маски, а не от нее самой.
Гермиона обвела палочкой всю комнату и увидела восемь палочек, направленных на нее, и трех Пожирателей, подходивших к ней. Или… или… Гермиона начала задыхаться, и рука с зажатой в нее палочкой затряслась сильнее.
– Может, нам стоит уйти? – прошептал парень с раздавленным носом, его нижняя челюсть закачалась, когда он посмотрел на девушку, что до сих пор билась в конвульсиях.
Желудок Гермионы скрутило, тошнота подступила к горлу, обдавая кислотным покалыванием. «О боже, о боже». Слезы щипали уголки глаз, но она их смахнула.
– Убей ее! – закричал кто-то.
– Помоги мне, помоги…
– Пожалуйста, стоп-стоп-стоп!
– Дай угадаю, ты хочешь найти того, кто украл все растения из теплиц, или собираешься проклясть всех нас?
У Пожирателя смерти, чья рука держала Джимми Пикса за горло, был голос Ромильды Вейн.
– Вы семикурсники и второгодники просто осатанели из-за всего этого.
– О, Мерлин. Гермиона, ты меня напугала!
Лаванда… Пожиратель смерти… Лаванда сказала, видела окрашенную кровью маску, когда он осклабился.
– Никто не знает, кто это сделал. И никто не признается.
Еще пару мгновений Гермиона размахивала палочкой, а потом уронила куда-то в сторону и тяжело сглотнула, подавляя рвоту. Она оторвала взгляд от бардака перед собой, закрыла глаза в надежде, что, когда их откроет, все исчезнет. Тяжелым грузом на дно желудка опустился холод, и она не могла остановить вереницу мыслей в голове.
Это было невозможно. Или нет?
Гермиона оглянулась через плечо на Джинни, на лице той было больше порезов, чем прежде.
– Они Пожиратели смерти, Гермиона! – закричала Джинни, а Гермиона сильно замотала головой.
– Я предложил два галлеона, но никто их не взял. Даже за то, чтобы признаться.
«Уйди, уйди, уйди, бежать, уйди». Гермиона подняла руки на уровень плеч, но сразу уронила их, ей отчаянно хотелось закрыть уши и не слышать криков.
– Мне нужно идти учиться, – выдавила хриплым голосом.
Она огибала углы общей гостиной так быстро, как только могла. В коленях чувствовалась слабость от тяжести случившегося. Что бы не случилось. Когда она вывалилась через проем за портретом, ее трясло, первым желанием было бежать.
Она бросилась вниз по коридору, потом пробежала семь лестничных пролетов, перепрыгивая через пустоты. Перед глазами стояло кровавое месиво и пытки, которые остались позади, и Пожиратели смерти, приближающиеся и говорящие голосами ее сокурсников. Она пыталась выбросить все это из головы вместе с воспоминаниями летящих проклятий, света факелов Хогвартса, отражающегося от масок, и красных глаз над маниакальной ухмылкой, когда он провозгласил себя победителем, считая Гарри мертвым.
Гермиона распахнула двери библиотеки, и те ударились о каменные стены.
– Мисс Грейнджер!
– Простите, – выдохнула она, хватаясь за бок, когда каждый вдох начал обжигать горло.
Ей нужно было вести себя тихо, ведь она была в библиотеке. Она была в библиотеке после того, как Гарри убил Волдеморта, и они победили в войне. Она была в библиотеке, потому на Хогвартс снова наложили защитные чары, и Пожиратели смерти не могли больше попасть в замок. Она была в библиотеке, потому что должна была встретиться с Джастином и Малфоем и обсудить видения. Ложные, ненастоящие, сотворенные созданием видения.
Гермиона замедлила шаги до нормального темпа и направилась к стеллажам, почти не обращая внимания на снующих туда и сюда студентов и их перешептывания за спиной. Она оглянулась, ожидая видение раненой Джинни, но там ничего не было.
Их стол был пуст. Гермиона остановилась в конце ряда, перевела дыхание, и начала искать всему логическое объяснение. Так, хорошо, это были создания. Видение постучало…
Она открыла глаза, услышав шарканье, и подскочила, встретившись взглядом с серыми глазами. На лице Малфоя читалось, что он не хотел задавать вопрос, но был должен, и знал, что не захочет услышать ответ, так что ему следовало придумать способ, чтобы избежать этого. Гермиона не собиралась позволить ему сделать хоть что-то из задуманного.
– У нас проблема. Большая и серьезная проблема! – она не могла убрать нотки истерики из голоса, когда сделала шаг ему навстречу. – Они все выглядели настоящими! Раньше оно прыгало на людей, ползало по ним, но никогда не меняло их внешность…
– О чем ты говоришь?
– Пожиратели смерти!
– Ш-ш! – прошипел он и посмотрел куда-то поверх ее головы.
– Они все были Пожирателями смерти! – она прошептала в ответ резким голосом, высота тона повышалась с каждым словом. – Никто из них не был на себя похож! Раньше по ним ползали жуки, их кусали животные, но они всегда оставались собой. Единственный раз, когда…
Малфой схватил ее за руку и дернул за стеллажи.
– Приглуши чертов голос, Грейнджер.
– …Невилл, и у него получилось сделать это, потому что это был ненастоящий Невилл. Но в этот раз видения казались… Нет-нет, словно видениями были люди! Одни выглядели как Пожиратели смерти, другие были мертвы, некоторых пытали или… – она неистово размахивала рукой перед лицом, – с челюстью, он висел, и вся эта кровь. Они…
– Грейн…
– Я не могла понять! Пока они не заговорили! Я почти прокляла их всех! Потом были крики, и я все слышала: «Убей ее, убей ее», – она спиной ударилась о деревянную панель в конце стеллажей, Малфой пальцами впился в ее плечо.
– Весь этаж тебя слышит, – прошептал он сквозь зубы.
– Но моя палочка, Малфой… моя палочка была направлена на Лаванду, – ее глаза на секунду затуманились, а потом снова сфокусировались на его жестком взгляде. – Нет, она на себя не была похожа. Было так, словно видение приказывало мне сделать это! И я не могла провести грань! Я не могла понять, все было по-настоящему или нет. Ты понимаешь? – Гермиона выдохнула. – Ты… Оно пыталось заставить меня убить человека! Я даже реальности не могу доверять! Я даже своему собственному разуму доверять не могу! Это…
– Нет, ты не можешь, когда позволяешь себе слететь с катушек… – Гермиона покачала головой, пытаясь сделать шаг вперед, но Малфой был слишком близко. Он полностью заполнял ее личное пространство, каждый раз, покачиваясь, она касалась его бедер своими. Но единственное, чего ей хотелось, – бежать. Ей нужно было выработать всю хаотичную энергию, что кипела внутри.
– У этого есть цель, Малфой! Оно не просто показало мне страх, оно заставило людей выглядеть тем, чего я боюсь, для того чтобы я могла их убить! Или хотя бы ранить…
– Прек…
– …оно могло бы просто создать видение в любом месте, чтобы я его увидела! Зачем накладывать это на людей? Как такое вообще возможно? Я видела, как в меня летели проклятия, я видела кровь и пытки, и даже когда они говорили, я видела Пожирателей, которые пытались атаковать…
Гермиона вдохнула через нос, рука Малфоя, закрывавшая ей рот, оказалась теплой, а пальцы на щеках – холодными. Его глаза блестели, как драгоценный камень; она стояла так близко, что смогла разглядеть синеву, что разрывалась вокруг радужек. Если бы его лицо находилось еще ближе, ей бы пришлось скосить глаза, чтобы сохранить зрительный контакт. Его бедра были рядом с ее, и хотя его пальцы крепко обхватывали ее щеки, большой палец легонько поглаживал угол челюсти.
Он молча смотрел на нее, пока ее дыхание не выровнялось, и она принялась считать, сколько раз он сжал зубы, успокаиваясь. Ее сердце не переставало бешено колотиться.
– Если продолжишь кричать о крови, пытках, убийствах, Пожирателях и видениях, которые пытались заставить тебя убивать, гарантирую, сюда начнут сбегаться толпы. Прямо сейчас можешь начать перечислять запасы своего банковского хранилища в пользу Мунго.
Гермиона кивнула, на секунду закрыла глаза и уперлась руками в грудь Малфоя. Какая-то отдаленная часть ее сознания узнала теплую твердость под ладонями и текстуру рубашки. Он не двигался, его брови были подняты. Она бросила на него нетерпеливый взгляд, схватила запястье и оторвала руку от своего рта. Ладно, она была немного… громкой, но сейчас достаточно успокоилась и больше не будет безумно кричать.
– Мы изучаем рыбу!
Гермиона и Малфой подпрыгнули, когда услышали голос Джастина справа. Паника снова начала нарастать в груди Гермионы, когда она увидела Джинни, стоявшую перед Джастином. Или… возможно, Джинни. Напряжение в груди Гермионы давило все больше, часть ее хотела кричать или плакать от того, что она не могла увидеться с ней и узнать наверняка.
– Я хотела проклясть его, но потом увидела в твоей руке палочку, которую ты не использовала, – медленно сказала Джинни.
Гермиона изучающе на нее посмотрела. То, что все трое могли ее видеть, ни о чем не говорило, но судя по тому, что рука Джастина лежала на плече Джинни, это на самом деле была она.
Гермиона вспомнила Мэлсона на лестничном пролете, но это и правда мог быть он, видением были лишь кровь и порванная одежда. До этого им никогда не удавалось притронуться к видению.
– Мы работаем над проектом по углубленному маггловедению, – сказал Джастин.
Джинни все еще не отводила глаз от Гермионы.
– Ты не изучаешь этот курс.
– Малфой изучает, – в голове у нее мелькали различные варианты отговорок. Джинни могла бы устроить много шума, крича об опасности по всем пунктам, тревожащим Гермиону. – Мы помогаем с проектом, так как мы с Джастином магглорожденные.
Малфой слабо вздохнул и сделал еще один шаг назад. Ему не понравилась отговорка, и она пыталась понять, это из-за того, в какое положение она его ставила, в каком свете он представлялся, или из-за того, что он считал ее недостойной. Возможно, все вместе.
– Мы разыгрывали сценку, – выпалила Гермиона.
Брови Джинни подскочили вверх, Джастин многозначительно посмотрел на потолок, а Малфой простонал.
– Маггловская сценка, – сказал Джастин. – Недавно поставленная. Клодом Хилхоппером. Она об опасности маггловских наркотиков. И науке. И о сокращении общества из-за… классовых войн. Которые, как ты знаешь, связаны с чистокровными и магглорожденными. Хотя, ты и не знаешь, ведь ты чистокровная. И именно поэтому мы помогаем Малфою. Потому что он также не знает.
Казалось, Малфой был в секунде от того, чтобы ударить себя ладонью по лбу, а Гермиона постаралась не морщиться.
– Он попросил? – Джинни злобно посмотрела на него.
– Да, – сказал Джастин.
– Мы предложили, – одновременно с ним ответила Гермиона. – Малфой сначала отказался, но неделю спустя спросил, было ли предложение еще в силе.
Джинни скрестила руки, качнула бедрами влево, и в голове Гермионы возник образ Молли.
– То есть вы оба предложили помощь Малфою, когда даже не знали…
– Постановка была идеей Джастина. – Боже, она ненавидела врать. У нее плохо это получалось, и Джинни знала это, но она уже не могла остановиться. – Профессору нужно было что-то необычное на конец курсового проекта, и он спросил меня, не хотела бы я помочь нескольким студентам с идеями. Я спросила Джастина…
– Звучит весело.
Гермиона посмотрела на него, надеясь, что он мог прочитать в ее взгляде «заткнись, заткнись».
– Я помогла Забини с работой по маггловским войнам несколько недель назад. Когда мы с Джастином занимались в библиотеке, то увидели, что Малфой искал что-то в секции с книгами по углубленному маггловедению…
– Я всегда хотел сделать сценку, – сказал Джастин. – И…
– Вы шутите, – медленно сказала Джинни. – Ты…
– Не…
– Да, – вмешался Малфой, сделав шаг к ним и игнорируя взгляды, которые посылали ему Гермиона и Джастин. – Мы с Финч-Флетчли были в паре на углубленной гербологии две недели назад, встречались, чтобы обменяться конспектами после того как, – Малфой пристально посмотрел на Джастина, – его оплошность стоила нам записей за несколько недель. Грейнджер, конечно же, не могла позволить малышу хаффлпаффцу пойти одному на встречу с большим злодеем-слизеринцем.
Джинни перевела ледяной взгляд на Джастина.
– Почему ты не взял конспекты у меня или Гермионы? Мы обе изучаем углубленную…
– Не то, чтобы тебя это касается, Уизли, но некоторые записи относились к проекту, – Малфой пренебрежительно посмотрел на несуществующее пятно на своей мантии и потер его. – Или тебе не нужно было объединяться с кем-то две недели назад? Они просто добавили приписку углубленная к твоему расписанию, чтобы ты могла казаться умнее, а на самом деле у тебя другой учебный план?
Похоже, хорошая ложь означала приблизиться к правде настолько близко, насколько это возможно. Гермиона была бы впечатлена, если бы не обеспокоилась тем, что Драко также хорошо мог врать ей, или тем, что он вел себя столь обыденно, встретившись с ненавистью Джинни.
Джинни подняла палочку, и сделала два предупреждающих шага в его сторону.
– Я прокляну…
– Джинни, у тебя будут проблемы, – прошептала Гермиона и ступила к ней.
– Это будет того стоить. Что они мне сделают? Скажут, чтобы я больше так не поступала. Он Пожиратель, они не станут…
– Перестань, – тихо сказала Гермиона и схватила Джинни за запястье. Джинни посмотрела на нее тем взглядом, от которого более слабые люди поспешили бы скрыться, но Гермиона имела дело с вещами похуже, чем горячий нрав Джинни. – Ты…
– Почему ты не делала ничего, когда он рукой закрывал тебе рот? Почему…
Гермиона вздрогнула. Она сама не знала точно, почему не отпихнула его. Было что-то успокаивающее в его каменной твердости, ведь прежде он вызывал в ней лишь ярость. Он был холоден, собран и сдержан, она могла на этом сосредоточиться и отзеркалить в тот момент, когда она готова была взорваться.
И не было ни одного способа объяснить это Джинни.
– Мы спорили. – Она замешкалась, придумывая, что соврать, и понизила свой голос. – Я хотела посмотреть, сделает ли он хоть что-то. Я хотела, чтобы он что-то сделал. Потому что если бы сделал… – Она посмотрела на Малфоя, а тот ответил ей пустым взглядом. – И это единственная причина, по которой ты можешь напасть на него, Джинни. Ты выше этого.
Гермиона толкнула вниз руку Джинни с палочкой, и та больше не пыталась ее поднять.
– Он делал многое, чем это заслужил.
– Он был ребенком. Все мы…
– В прошлом году? – фыркнула Джинни.
– Не делал, – сказала Гермиона, а Джинни удивленно на нее посмотрела. – Он никак не мешал нашей стороне после того, как впустил Пожирателей. И пусть это было трусостью, но ты не можешь наказывать человека за то, что он ничего не делал. И именно поэтому он вообще здесь.
Джинни прищурила глаза в осуждении, и это волновало Гермиону куда больше, чем ее злость.
– Ты его защищаешь? Ты…
– Я защищаю свои моральные принципы, которые…
– Чушь! Ты защищаешь его! Если бы он не впустил Пожирателей, Дамблдор был бы жив, Хогвартс бы не захватили и…
– Мы не можем этого знать. Дамблдор понимал, что Малфой…
– Он не знал, что на подходе были Пожиратели смерти! По какой-то причине он думал, что Малфой передумает… – Джинни закатила глаза.
– Он и передумал, – сказала Гермиона. – Гарри…
– Ах, ну да, он передумал! Он…
– И Дамблдор не договаривался бы со Снейпом, если бы не…
– Если бы Снейп не принял на себя Непростительное заклятие, а Дамблдор не решил попрощаться с жизнью…
Гермиона покачала головой.
– Это не имеет никакого отношения к Малфою.
– Это имеет прямое отношение…
– …относящееся к Волдеморту, – сказала Гермиона. – Волдеморт. Он виновник всему. Другие люди помогали ему, но особенно…
– Поверить не могу.
– Война окончена. Мы не можем… – Гермиона прервалась на полуслове, когда Джинни откинула голову так, словно получила пощечину.
Джинни трижды открыла и закрыла рот, и Гермиона уже была готова, что ее проклянут, но она молча развернулась. Гермиона смотрела вслед Джинни, которая стремительно выбежала из библиотеки, и грудь сдавило чувство вины. Она знала, почему Джинни так реагировала, она понимала, и сама иногда чувствовала то же самое. Но Гермиона так сильно боролась с ненавистью, что не могла позволить себе утонуть в собственных чувствах.
Может быть, и стоило бы. Или хотя бы ей следовало поддержать Джинни, чтобы та не чувствовала себя одинокой. Скорее всего, Джинни пришла в библиотеку, чтобы убедиться, что с ней все в порядке, а Гермиона спорила с ней, защищая Малфоя.
– Малфой ушел, – прошептал Джастин.
Гермиона схватилась за голову и закрыла глаза.
***
Гермиона и Джастин напряглись, когда кто-то дернул дверную ручку. В голове начали мелькать возможные оправдания, пока не показалась светлая макушка. Малфой быстро проскользнул в комнату и плотно закрыл за собой дверь, а Гермиона снова открыла книгу.
– Мы рассматриваем карты Запретного леса, – сказал Джастин, сдвинув стопку книг к краю стола и постучав по ним. – Мы решили, что соединим их все в одну. Многие отличаются данными, но если на большинстве из них написано, что медеведьклоп-кровососы гнездятся ближе к востоку, и, судя по всему именно так и есть, мы отметим это на восточной части карты.
Гермиона подняла глаза, когда повисшая тишина стала некомфортной.
Малфой пристально смотрел на нее, и было что-то в его почти пустом выражении лица, что она не могла определить. Она посмотрела на него в ответ, но он опустил глаза под ее любопытным взглядом, а когда поднял снова, их выражение стало куда менее проницательным. Она прочистила горло, вспомнив про спор, который он слышал в библиотеке. Она не могла до конца понять, почему к кончикам ушей начало приливать тепло.
– Все, что я понял из твоей безумной болтовни, видения были реальными людьми?
Жар начал распространяться по ее щекам, и она вспомнила его широко открытые и немигающие глаза поверх его руки. Возвращаясь в воспоминания, ее паника казалось унизительной, особенно тогда, когда она сорвалась на него.
– Они стали людьми. Словно приклеились, и хоть люди были настоящими, видения – нет. Одни выглядели как Пожиратели, а другие казались сломленными, подвергшимися пыткам. – Гермиона покачала головой. – Когда я добежала до гостиной, следов настоящих людей и того, что они делали, не было.
– Наверное, это было ужасно, – Джастин изобразил дрожание.
– Да. Я почти прокляла их. Джинни была только видением, поскольку позже я услышала ее голос за маской Пожирателя. И, тем не менее, она выглядела как Джинни, настоящей. По-настоящему двигались ее волосы, когда она шла, настоящим выглядело тяжелое дыхание. Оно пришло, чтобы выманить меня. Словно само вписало себя в кошмар, на который не просто было страшно смотреть, оно превратилось в реальное событие. Это не было страхом…
– То есть, ты не боялась, что это случится?
– Возможно, я думала об этом подсознательно… – Малфой убрал пальцы со сложенных на груди рук. – но я не просто услышала крики, а вошла в гостиную и заметила видения среди людей. Оно специально пришло ко мне, криками привело в гостиную, а потом полностью поменяло внешность людей на то, чего я боялась.
– Может быть, паворларуа может объединяться с людьми… на каждого человека по одному, – предположил Джастин.
– Но оно никогда не скрывало за собой человека. Было так… так, словно оно сделало это специально.
Оно казалось злом – но она не озвучила этих мыслей, поскольку, произнесенные вслух, они могли бы вызвать смех. Это все казалось злом, оно создавало вещи, основываясь на страхе, но в этот раз казалось, что оно это спланировало. Это не просто была тварь, которая показывала ей страх, у него было намерение заставить ее навредить другим людям.
– Зачем еще ему это делать?
– Чтобы ты больше поверила в страх. Мы все стали более расслабленными, когда поняли, что это видения. Возможно, паворларуа также питается страхом, как… – Малфой повел плечом и продолжил: – дементор питается счастьем. Они прибегают к крайним мерам, чтобы получить желаемый результат.
