Текст книги "Дорога длиною в жизнь (СИ)"

Автор книги: Ёшкин Котэ

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 27 страниц)

– Как вы? – спросил тот, и Зандер в одно мгновенье оказался у решетки.

– Со мной все в порядке! Вас отпустили? – его голос захрипел от волнения.

– Меня не сажали в тюрьму, шут… Мне жаль. И если будут спрашивать, то я не признаюсь, что оружие было моим, даже под пытками. Прости…

– Все правильно, граф Ориан, это место не для вас, – дрогнувшим от обиды голосом ответил ему Зандер.

Граф опустил глаза, устало провел ладонью по лицу, прошелся от решетки до двери и обратно.

– Прости меня, шут. Я струсил. Я не смог сказать его величеству сразу, что это был мой кинжал. Особенно после того, как твой Лемюэль тоже ничего не рассказал королю о нападении. Он же промолчал, что это был я. И все присутствующие на балу указали на тебя. Я не понимаю, почему, но это так и было. После того, как тебя увели, все только и твердили о твоем, а не моем, нападении на нового фаворита короля. Я же там продолжал оставаться и все слышал. Странно, но меня словно никто не видел из присутствующих, – быстро заговорил граф Ориан. – Я же предупреждал тебя, – простонал он, хватаясь руками за решетку и пытаясь заглянуть в глаза Зандеру. – Я с самого начала говорил, чтобы ты держался от его величества подальше, что он опасен для тебя. Но ты не стал меня слушать. И что в итоге? Ты не просто глупец, ты полный идиот.

Зандер грустно покачал головой, все правильно не только граф, но и лекарь Вильгельм Риттерс предупреждал его об этом же. А он никого не послушался. Сначала опасался за тетушку Деспину и остальных, потом за графа, а потом не смог бы оставить короля, настолько сильно к нему привязался.

– Мало вам того, что я сижу в этой клетке по вашей милости, вы еще и обзываетесь, – Зандер попытался придать своему голосу шутливые нотки, но на лице появилась только грустная усмешка. – Расскажите лучше, как вам удалось в казематы пройти, если не секрет. Может, мне удастся выйти отсюда вслед за вами.

– Это не смешно и нет здесь никакого секрета. Охранники, как и все, – тоже нормальные люди. За серьги, которые я выиграл на скачках, мне разрешили поговорить с тобой. Они не захотели взять ничего другого – ни кольца с изумрудом, ни кулона с рубином, а только те серьги.

У Зандера сжалось сердце. Этот человек, так дороживший своим подарком, пришел к нему, чтобы только поговорить.

– Вы даже не представляете, как все серьезно, – между тем продолжил граф Ориан. – И я пришел не для того, чтобы только расписаться в собственной трусости. Я пришел сказать вам, точнее рассказать, к чему следует подготовиться.

– И к чему же мне следует готовиться? – усмехнулся, продолжая грустно улыбаться, Зандер.

– К казни, дорогой, за измену и попытку отравления короля. Вчера были опрошены слуги, и они под присягой подтвердили, что вы готовили прямо во дворце эликсиры и неизвестные лекарям снадобья. А ваш Лемми выбрал способ, каким лишить вас жизни.

– И каким? – севшим вдруг до хрипоты голосом прошептал Зандер.

– Сожжение на костре. И приговор скоро приведут в исполнение. В лучшем случае жить вам осталось дня два, не больше, – вздохнул граф Ориан. – И только ваш Кертис и фрейлина Лили все отрицали.

Он замолчал, а Зандер все смотрел на него и ждал, ждал, что тот скажет, что он пошутил про Лемми. Пусть шутка не удалась, и он жестоко пошутил, но пошутил.

Но граф Ориан глубоко вздохнул и продолжил:

– Могу я что-нибудь для тебя сделать, шут?

Зандер кивнул, стараясь сдержать слезы и рвущиеся наружу рыдания – за что? Его предали трое самых любимых людей – Лемми, король и Ориан.

– В моем городском доме, помните, я водил вас туда однажды, в моей спальне в столе есть несколько вещей, которые я хочу, чтобы вы взяли и сохранили до лучших времен. Это магический кристалл, кулон, гвард и дневник моего отца – книга в кожаном переплете с тиснением. Они все лежат в одном месте. Там же в столе лежит тетрадь с рецептами магических эликсиров, сожгите ее. Сделайте то, о чем я вас прошу, если сможете добраться до моего дома, – все же всхлипнув, попросил он.

Граф пожал плечами, ему, конечно, все равно, он может сделать и это. Выполнить волю приговоренного к смерти ему не трудно. Он развернулся, чтобы уйти.

– А меня отсылают из дворца, – прошептал он, не оборачиваясь. – Завтра на рассвете черная карета без гербов отвезет меня в мое имение. Меня пока не лишили титула, но я думаю, что это ненадолго. И как только я стану просто Орианом, мне будет только одна дорога – в бордель. Может, смерть – это более гуманный способ избавления королем от неугодных.

Так и не оборачиваясь, граф толкнул массивную дверь.

Зандер устало опустился на скамью. Обхватив голову руками, он только и мог раскачиваться из стороны в сторону, чтобы как-то унять боль в груди от слов графа, которая прожигала насквозь. Лемми, как он мог с ним так поступить?! А король?! Он их любил больше жизни. Осталось только посыпать голову пеплом.

Вдруг массивная дверь снова скрипнула, Зандер поднял голову, ожидая опять увидеть графа Ориана, который, видимо, забыл сказать еще что-то очень важное… Но в дверь протиснулся бледный всклокоченный Лемми. Он, шатаясь, добрел до камеры и сполз на колени, в последний момент схватившись за решетку.

Зандер мгновенно очутился рядом и присел напротив, пытаясь поддержать его, готового рухнуть навзничь на пол камеры.

– Что с тобой? Ты не ел все эти дни? – спросил он встревоженно.

Лемми обреченно покачал головой.

– Лемми, Лемми. Я уже говорил тебе, что тебе надо многое делать самому, – Зандер совершенно забыл, что еще совсем недавно он страдал от его предательства. А теперь снова был готов заботиться и защищать своего Лемми.

– Помоги мне, – прошептал тот очень тихо.

– Да, да, конечно, – Зандер торопливо поддернул рукав куртки вверх, освобождая запястье, он протянул руку сквозь прутья к самому лицу юноши. – Кусай.

Тот удивленно уставился на него, как на сумасшедшего. Что и как он должен кусать?

– Лемми, ты вампир. Выпусти свои клыки и укуси меня. Видишь эту вену на запястье? Укуси меня в нее, – по слогам отчетливо проговорил Зандер, чтобы тот его понял и сделал так, как он ему сказал.

– Зандер, кровь. Мне станет плохо, – покачал головой Лемми, отказываясь укусить руку.

– Глупыш, тебе все равно надо будет научиться кусать тех же кроликов, и научиться есть, не пачкаясь. А то так ты будешь каждый раз падать в обморок при виде пищи. Кровь – это твоя жизнь. Постарайся сделать это аккуратно.

– Мне страшно, – продолжал отказываться Лемми.

– Чего ты боишься?

– Мне страшно. Я каждый раз превращаюсь в зверя, когда вижу кровь, – скривился от обиды юноша, готовый вот-вот расплакаться.

– Ты превращаешься не в зверя, Лемми, а в вампира, и это нормально. Это твоя сущность. А теперь, если ты хочешь жить, то должен превратиться в вампира и укусить меня, – продолжал настаивать Зандер.

– Тебе будет больно.

– Я дракон, перетерплю. А ты представь, что я твоя еда, только не в кружке, а в руке.

Лемми прикрыл глаза, на его красивом бледном лице появилось задумчивое выражение. Он двумя руками взял руку Зандера в свои и, оскалившись, демонстрируя два белоснежных клыка, аккуратно погрузил их в вену. Зандер вздрогнул, нет, боли не было совсем. Лемми сделал все очень бережно, просто было несколько необычно. Лемми пил, жадно сглатывая, маленькая тоненькая струйка стекла из уголка рта, норовя, сорвавшись с подбородка, испачкать белоснежный воротник его рубашки. Зандер наблюдал, как краски жизни возвращаются на бледное лицо юноши. Все, достаточно. Надо, чтобы он остановился.

– Лемми, ты уже насытился, а остальное уже лишнее, – осторожно позвал он его.

Юноша приоткрыл глаза, затуманенные наслаждением от горячей крови дракона, как у пьяного, и нехотя отпустил руку, кормившую его. Зандер тут же прикрыл запястье рукавом куртки. Лемми поднял свою ладонь к лицу, чтобы вытереть испачканный подбородок.

– Нет, Лемми, стой! – Зандер успел перехватить его руку, – Зажмурься.

Не хватало только, чтобы он сейчас потерял здесь сознание от вида крови. Зандер нежно вытер его лицо краем своей пестрой куртки, пятен на которой все равно не было бы видно.

– Ты так и не научился есть, не пачкаясь, Лемми. Как в детстве, – Зандер укоризненно покачал головой. – И еще, не надо ходить сюда ко мне. Обратись к Кертису, он тебе поможет, а лучше к лекарю Вильгельму Риттерсу. А если тебе вдруг придется кусать людей, старайся остановиться вовремя, не иссуши их до основания. Особенно будь аккуратен со своим любовником. В порыве страсти все может произойти.

Юноша, не открывая глаз, кивнул головой:

– Откуда ты все знаешь?

– Читал много, – усмехнулся Зандер. Он и вправду читал очень много о вампирах, и все о них знал или почти все.

– Спасибо тебе… Я пришел не только за этим… Я хочу сказать. Ты завтра умрешь, Зандер.

– Я завтра умру, Лемми, – согласился Зандер, кивнул.

Юноша поднялся на ноги и пошел, не оборачиваясь к двери.

– Прощай, Зандер.

– Прощай, Лемми.

Юноша уже взялся за ручку, как Зандер крикнул ему вслед:

– И последнее… Ты любил меня, Лемми?

Лемми вздрогнул всем телом, будто его ударили, опустил голову, и осматривался по сторонам, будто что-то хотел увидеть на каменном полу каземата.– Мне пора, меня будет искать его величество.

– Лемми! – в отчаянии закричал Зандер. – Ответьте мне! Я хочу знать…

Юноша молчал, как показалось Зандеру, целую вечность.

– Лемми, не молчи!!!

– Нет, – резко произнес он, выплевывая каждое слово, – Я не любил тебя никогда.

– Не правда! – закричал Зандер. – Ты лжешь! Скажи мне правду. Почему ты так жесток со мной?

Лемми порывисто обернулся – его губы кривила презрительная усмешка.

– Я тебя никогда не любил, – выговаривая каждое слово, произнес он, стараясь не глядеть в глаза Зандеру и убивая последние надежды в его разбитом вдребезги сердце. – Прощай.

И тихо добавил, уже исчезая за дверью:

– И будь счастлив.

========== Глава 43 ==========

– Нет, Лемми, не уходи, – Зандер всей грудью подался на решетку, пытаясь выбить ее и удержать юношу, но тот закрыл за собой дверь, так и не оглянувшись.

– Почему ты так жесток со мной? Почему?! – Зандер долго кричал ему вслед, пока не сорвал голос, а потом долго спрашивал тихим шепотом у безмолвных стен. Когда сил метаться по камере уже не осталось, а руки были разбиты в кровь о чугунную решетку, он сел на пол и, обхватив голову руками, раскачиваясь из стороны в сторону, тихо выл.

Он впервые в жизни хотел смерти, хотел по-настоящему. Боль билась в груди, снова рвала его внутренности когтистой лапой, а он думал, что навсегда избавился от нее, что она поселилась где-то далеко внутри, куда уже невозможно добраться. Но горечь предательства вынесла снова все наверх, не давала дышать и не оставляла никакой надежды. Он не жалел ни о чем, ни что встретил Лемми, там, в пещере, ни что любил его все эти годы, ни что приехал на службу к королю, к которому привязался тоже всем сердцем, ни что помогал Ориану, когда тому было тяжело. Он не жалел даже себя сейчас, он просто ненавидел свою слабость. Он всегда считал себя сильным и способным ответить за любой поступок, считал, что сможет выстоять перед любыми обстоятельствами, какими бы они ни были, а теперь ему стало понятно, что единственная настоящая трудность его сломила, как сухую ветку, и осталось только вспыхнуть и сгореть завтра на костре.

Зандер то ли задремал, то ли забылся, а когда очнулся, прямо перед ним в камере стоял и улыбался, как прежде, Лемми, его малыш Лемми, а его за плечи обнимал король, за ними стоял улыбающийся граф.

– Больно, – прошептал Зандер, держась рукой за грудь.

– Любовь и боль часто ходят рядом, – сказал Ориан.

– И это надо принимать, как правило, – продолжил король.

– А не как исключение, – прошептал Лемми.

– Лемми, – опять простонал Зандер. – Не уходи. Объясни…

– Я должен это сделать. Должен уйти… навсегда, – сказал он. – Меня для тебя больше нет. Не пытайся вернуть меня обратно и сам никогда не возвращайся. У нас разные пути. Так получилось…

Зандер протянул руку к нему и попытался пальцами коснуться губ, произнесших эти жестокие слова, но видение задрожало и рассыпалось. Так и его любовь ко всем троим, тихо умирая, рассыпалась в тысячу мелких пылинок, осевших где-то в самой глубине его сердца. И осталась только пустота. Там, где только что билось и страдало живое сердце, ничего не осталось… Желания все разом исчезли, кроме одного: хотелось тишины и покоя.

Когда утром в его камеру вошли охранники и какой-то разодетый тип, которого представили, как судью, Зандер даже не шелохнулся. Судья зачитал приговор, в котором было сказано, в чем Зандера обвиняют, а именно в попытке убийства королевского фаворита, в попытке отравления его величества путем незаконного изготовления снадобий, нарушении нескольких указов и еще кое-что по мелочам. А также в этой бумаге говорилось о наказании, которое его ожидало. Его лишали титула, конфисковали земельные владения в пользу государства. А затем должна была состояться казнь путем сожжения на рыночной площади сегодня в полдень при скоплении народа.

«А граф говорил, что у меня есть два дня, – устало шевельнулась непрошеная мысль, и Зандер улыбнулся. – Хорошо, что сегодня, а уже сил совсем не осталось бороться со всем этим».

– Он еще улыбается, преступник, – зашушукались охранники, и было им невдомек, что улыбался он от счастья, что скоро избавится от нестерпимой боли предательства, которая по-прежнему продолжала терзать сердце, в котором уже практически ничего не осталось, даже боли.

После оглашения приговора все вышли, снова оставив Зандера одного. Но ровно в полдень пришли уже не охранники, а шестеро солдат, они сняли с решетки замок и приказали выйти. Зандер безропотно подчинился. Один из его конвоиров протянул ему балахон с капюшоном, в котором приводят приговор в исполнение, и потребовал надеть его, а свою одежду снять. Зандер безразлично выполнил приказание. А потом его повели по узким подземным переходам и вывели во двор, где он до этого ни разу не был. Посреди двора стояла простая телега, запряженная парой лошадей, а вокруг нее уже сидели на своих конях еще шестеро солдат.

«Серьезная охрана для государственного преступника», – устало усмехнулся Зандер, надеясь, что скоро, уже очень скоро все закончится.

Ему приказали остановиться. Он подчинился, позволил нацепить на шею железный ошейник с цепью и разветвлениями с наручами к рукам и ногам. Пока закрывали замки на цепях, Зандер с наслаждением вдохнул полной грудью и посмотрел на манящее небо и облака. Какой прекрасный день, чтобы умереть!

– Вперед!

Зандера грубо затолкали в телегу, и она в окружении двенадцати солдат выкатилась через боковую аллею из парка. Но охрана тут же исчезла, словно испарилась. И уже простая телега, сопровождаемая одним лишь человеком, не привлекая ничьего внимания, двинулась вперед, но не в сторону рыночной площади, где уже был готов костер для сожжения государственного преступника, а прочь из города.

– Пить… Пожалуйста. Пить очень хочется, – обратился Зандер к вознице, сидевшему очень близко к нему.

Тот, молча, отстегнул флягу с водой с пояса, протянул ее. Ледяная родниковая вода приятно обожгла нёбо Зандера. Он снова взглянул на небо. Почему-то умирать в такой день совершенно расхотелось.

Мерно покачиваясь, телега выехала за городские ворота и остановилась сразу же в небольшой рощице.

Человек, сопровождавший Зандера, молча расстегнул все цепи и ошейник, помог ему сесть в телеге, но движением руки запретил откидывать капюшон с лица и вообще двигаться…

Не видел Зандер, что точно такая же телега, но в окружении двенадцати солдат в молчании въехала на рыночную площадь, где уже собралась приличная толпа зевак, желающих в этот час получить свою порцию развлечений. Осужденного с опущенным капюшоном на лице под конвоем подвели к костру, в центре которого стоял высокий шест, к которому его и приковали, не снимая тех наручей и цепей, что были уже на нем. Солдаты встали вокруг с мечами наперевес, чтобы исключить любой прецедент. Палач с горящим факелом обошел вокруг костра, готовясь подпалить сухой хворост. Толпа взревела от предвкушения. Палач потряс факелом и стал по одной поджигать вязанки, которые тут же разгорались ярким пламенем.

Осужденный безразлично взирал на действо, как будто это не его сейчас пытаются сжечь на костре – беснующаяся толпа, солдаты, костер, пламя от которого уже поднимается высоко в небо и скоро скроет его от зевак.

Не видел Зандер, что на самом краю площади остановилась черная карета с опущенными шторами без опознавательных гербов. Карета постояла немного, а когда бушующее пламя стало затихать, а черный дым взметнулся высоко в небо, прямо к самым облакам, выехала с площади, и лошади сразу быстрым аллюром понесли ее прочь из города…

Рядом с телегой остановился всадник, в котором Зандер без труда узнал лекаря Вильгельма Риттерса.

– Вы? – спросил он безразлично.

– Я, – ответил тот. – Встрепенитесь, Зандер. Так надо было. Только так ты смог бы получить свободу, и никак иначе.

– Меня будут искать, – Зандер, усмехнувшись, посмотрел на лекаря.

– Не будут. Король видел, как тебя сожгли на костре… Впрочем, Лемми тоже…

– Все-таки кого-то сожгли на костре, – Зандер, ожидая ответа, не мигая смотрел на мужчину.

– Не жалей его. Тот, кого сожгли вместо тебя, был кинсейлом, убийцей стариков и детей, истребителем драконов и всех прочих нелюдей, а также людей, кто помогал нелюдям.

– Почему король хотел избавиться от меня? – глаза Зандера наполнились слезами, а в носу противно защипало. Только этого ему не хватало.

– Он не хотел, – покачал головой мужчина. – Он хотел совсем другого. Прости, я виноват. Знал, что его величество не устоит перед чарами твоего вампира. Вот все и подстроил.

– Как вам это удалось? – Зандер хотел казаться безразличным, но эмоции постепенно возвращались к нему.

– Все просто, Зандер, все очень просто, – лекарь слез с коня и присел рядом с ним на телегу, обнял юношу за плечи. – Я тоже дракон и служил отцу Рупрехта под началом твоего отца. После их гибели я разыскал тебя, чтобы ты также смог служить нынешнему королю…

– Шутом, – хмыкнул юноша.

– Не шутом, а личным охранником и советником короля, кем ты и был на самом деле. И служил бы дальше, если бы король не влюбился в тебя и не захотел видеть в другом качестве. Он пришел ко мне за советом. А я все подстроил. Ты не смог бы стать его любовником, даже если бы захотел.

– Почему? – Зандер удивленно взглянул в глаза Вильгельма Риттерса. – Из-за Ориана?

– Нет, не из-за него. Хотя ты вряд ли бы заменил его. Тот был идеальным любовником для Рупрехта… Не из-за него, поверь. У тебя совершенно иное предназначение. Придет час, и ты сможешь его исполнить.

– А у Лемми? У Ориана?

– И у Лемми… А вот Ориану угрожает опасность, и ему потребуется твоя помощь, – улыбнулся лекарь, видя, что Зандер постепенно приходит в себя.

– А Лемми? – продолжал выспрашивать Зандер.

– За него не беспокойся. Сейчас подумай о себе и о графе. Вам какое-то время придется побыть вместе. Исчезнуть отсюда и возродиться в другом месте. Так надо, Зандер.

Лекарь помолчал, словно обдумывая что-то.

– Ориан не предавал тебя, как и Лемми. Это я на балу заставил всех поверить, что ты был с оружием, а не граф, и ты хотел убить Лемми, а не Ориан. Даже если бы эти двое в голос твердили, что ты не виновен, то его величество им бы не поверил. Все остальные видели совсем иное. И Рупрехта я заставил принять неприятное для него решение.

– Как вам это удалось? – улыбнулся Зандер.

– Я дракон и сильный маг… А ты станешь еще сильнее… – лекарь, вздохнув, замолчал.

– Каждый из нас, драконов, здесь живущих, обладает какими-нибудь уникальными способностями, – продолжил он, немного поразмышляв над чем-то. – Я, например, могу внушать всем, кто находится со мной в одном помещении то, чего они никогда не видели. Когда ты войдешь в полную силу, сам станешь с легкостью это делать. Пока тебе надо на людей смотреть в полуформе, чтобы что-то приказывать мысленно, а потом и полуформа не станет нужна. Просто мысленно приказать. Ты станешь сильнейшим среди нас и сможешь возродить род драконов. Но ты должен пройти свой путь до конца, шаг за шагом, преодолевая трудности и преграды. Только так, и никак иначе.

Лекарь опять замолчал, сильнее прижимая Зандера к себе.

– Я не хочу тебя отпускать, как когда-то мой брат, когда ты с маленьким Лемми стоял в начале своего пути. Но пока ты нигде не споткнулся… Нигде… Думаю, и дальше… с тобой будет все в порядке, – по всему видно было, что мужчина с трудом сдерживается, боясь показаться слабым. Но потом он все же поцеловал Зандера, порывисто прижав к своей груди.

– Спеши, ты нужен Ориану, а он тебе. Вам вдвоем будет легче, – мужчина оттолкнул юношу от себя и махнул рукой. – Он в карете мчится в имение, где захотят от него избавиться.

– Надеюсь, не король? – Зандер захотел откинуть капюшон, но лекарь ему не позволил.

– Нет, конечно нет, – покачал мужчина головой. – У Ориана довольно много недоброжелателей всегда было, а сейчас, когда он лишился реальной власти, и подавно. Племянник его дяди, который в свое время захотел стать графом Сент-Ранжем, хочет ему отомстить и занять его место, пока Ориана король не лишил титула, земель и всего прочего.

– Откуда это известно? – удивился Зандер.

– У меня есть свои осведомители, – улыбнулся Вильгельм Риттерс. – Но и они не все могут. Помочь графу сможешь только ты – как и твой отец, ты прекрасно чувствуешь яды. И не позволишь, чтобы графа отравили.

– А король? – вдруг испугался юноша.

– А что король? – вздохнул лекарь. – За ним теперь Лемми присмотрит. У твоего вампира тоже есть много уникальных способностей, о которых он не догадывался, пока ты был рядом. А теперь они начнут постепенно раскрываться. Если бы ты прочитал дневник отца…

– Его Ориан должен быть забрать из моего дома… – Зандер чувствовал себя безмерно виноватым.

– Вот и прекрасно… На досуге почитаешь… А пока… – мужчина встал с телеги, вынул из своей седельной сумки небольшой сверток и протянул юноше. – Переоденься. Это одежда, какую носят странствующие монахи. И уходи как можно дальше. Сутки спустя можешь обернуться драконом и лететь к графу.

– А почему?

Лекарь взмахом руки остановил все возможные расспросы:

– Не стоит… Король хоть и не маг, но сможет догадаться, что сожгли на костре не тебя.

Зандер молча переоделся, позволил обнять себя на прощание и, гордо вскинув голову, зашагал навстречу новой неизведанной жизни, оставляя за спиной и Лемми, и короля – двух самых любимых существ на этой земле.

========== Глава 44 ==========

– Можно? – Лемми, постучавшись, просунул голову в кабинет его величества. Он сильно переволновался, когда тот не появился в Малой столовой на обеде. Лемми тоже не стал обедать и пошел разыскивать короля.

Тот сидел за своим письменным столом с кучей недописанных писем и, не шевелясь, смотрел в одну точку где-то на стене. Стук в дверь и последовавший за ним вопрос вывели его из состояния прострации, и он улыбнулся вошедшему:

– А, Лемми, проходи.

– Вы не пришли на обед. Я заволновался.

Король протянул руки навстречу своему любовнику, открывая их для объятий. Лемми, улыбаясь, подошел к нему и позволил себя усадить на колени, удобно устраиваясь в коконе рук короля.

– Что-то не так? Что-то не получается? – спросил он с неподдельным интересом.

– Пытаюсь написать письма. Но уже провозился с ними полдня, а толку никакого. Какие-то безликие они у меня получаются. Вот, например, это письмо графу Моранду. Он пишет мне, что денег нет, чтобы заплатить налоги в казну, и просит дать отсрочку. А мои агенты доносят, что он тратит баснословные суммы на лошадей и скачки. И совсем недавно он приобрел великолепную скаковую лошадь в несколько раз превышающую его годовой бюджет. А мой ответ получился скучным и обязательным. Будь я на месте графа Моранда, ни за что не стал бы платить налоги.

– А можно мне посмотреть его письмо и ваш ответ? – попросил Лемми неуверенно.

– Да, конечно, – и король протянул юноше два листка бумаги.

Лемми, не слезая с колен его величества, а наоборот, удобно на них устраиваясь, откинувшись на грудь короля, бегло прочитал сначала письмо, а потом ответ.

– На мой взгляд, письмо написано стилистически верно. Но вот смотри, здесь надо переделать всего несколько фраз, чтобы оно из просительного стало требовательным, – и Лемми, взяв перо, быстро переписал черновик короля.

Тот пробежался глазами по тому, что поправил Лемми, и обрадовался:

– Ты талант, мой дорогой. Что бы я без тебя делал? – и чмокнул в нос засиявшего от похвалы юношу.

– После этого письма граф не только не посмеет не заплатить этот налог, но и все последующие будет платить вовремя, – обрадовался король, как мальчишка, что наконец у него дело сдвинулось с мертвой точки.

– А теперь пойдем пообедаем, – позвал его Лемми. – А потом допишем и остальные письма. Может, у меня получится еще тебе помочь.

Король, кивнув, встал, не отпуская своего фаворита из рук, понес его на обед в Малую столовую. За последние дни с тех пор, как «казнили» Зандера, он впервые захотел поесть и у него хоть немного улучшилось настроение. Сегодня еще планировал сходить инкогнито к лекарю Вильгельму Риттерсу за советом и настойкой от нервов или для нервов, он никак не мог запомнить, как правильно. И только Лемми своей нежной заботой пытался развеять его мрачные мысли. А сейчас так вообще порадовал. Королю, конечно, не хотелось бы из своего фаворита делать личного секретаря, но у юноши был явный талант к эпистолярному жанру, пусть пока поможет, а там посмотрим.

*

Король, сославшись на срочные дела, которые ему надо обсудить тайно со своими министрами, оставил Лемми на весь вечер одного, пообещав прийти после полуночи, и юноша решил, что сегодня удобный момент, чтобы навестить лекаря Вильгельма Риттерса и попросить его о помощи.

Ему пришлось довериться Кертису – слуга отнесся с пониманием к брату своего осужденного господина, и уже пару раз приносил ему кроликов, приобретая их на рынке за свой счет. Но долго так продолжаться не могло. Кто-то мог и поинтересоваться, зачем Кертис приносит животных во дворец. Да и слугу, оставшегося без работы, могли в скором времени уволить. И Лемми уже подумывал попросить короля отдать ему Кертиса в услужение. Конечно, тот мог сказать, что камердинеров у него и так предостаточно, но юноша решил быть настойчивым, он должен был на кого-то полагаться и кому-то доверять. А Кертис, несмотря на упорно ходившие по дворцу слухи о причастности фаворита короля к гибели шута, продолжал по-доброму относиться к юноше и никогда, даже взглядом, не упрекнул его ни в чем.

Когда стемнело, Лемми, прикрывшись невидимостью, проскользнул мимо стражи и прямиком направился на Цветочную улицу, чтобы поговорить с лекарем. Он старался идти аккуратно, чтобы ни с кем не столкнуться и чтобы на него случайно никто не налетел в темноте. Он остановился возле знакомой двери, не решаясь скинуть невидимость и постучать. Он не видел лекаря с тех пор, как тот приходил последний раз во дворец на бал перед самой «казнью» Зандера. Как он отнесется к нему? Хоть Зандер и советовал к нему обратиться за помощью, но Лемми все равно было страшновато.

Вдруг дверь приоткрылась – из нее вышла черная пушистая кошка. Она остановилась на крыльце, зашипела, шерсть на загривке у нее встала дыбом, и если бы Лемми не отскочил в сторону, то она бы вцепилась ему прямо в грудь.

«С кошками надо быть осторожнее», – рассеянно подумал юноша про себя, проскальзывая внутрь дома и быстро взбегая на второй этаж по лестнице, откуда доносились приглушенные голоса, один из которых принадлежал лекарю. Он уже опять собрался скинуть невидимость и постучать в дверь кабинета, как узнал и второй голос.

Лемми подошел ближе к двери и прислушался.

– Что вы хотите от меня сейчас? – спрашивал лекарь своего собеседника. – Противоядие я вам дал, принимайте его после каждого приема пищи, и с вами ничего не должно случиться. Хотя, впрочем, оно вам не нужно. Я уже несколько раз говорил, повторю еще раз, что вам не суждено быть отравленным.

– Но мне очень страшно и очень тоскливо. Дай что-нибудь от страха.

У Лемми сжалось несуществующее сердце от слов второго говорившего – он же сразу узнал и его голос, и его повелительные интонации, а тут столько мольбы в просьбе, что ему захотелось забежать и обнять короля, утешить, что он с ним и никакие страхи его терзать не должны.

– А что вы хотите? Вы сами захотели избавиться от абсолютного телохранителя в лице своего шута и идеального любовника в лице графа, как выразились, влюбившись, как мальчишка, в существо, о котором ничего не знаете и который никогда не будет принадлежать вам. У него совершенно другая миссия.

– Граф Ориан, может быть, и был для меня идеальным любовником, но я его никогда не любил, – попытался возражать король. – Мне было его всегда только жаль. И с ним я только удовлетворял свое желание. А Зандер… Вы же сами мне запретили быть с ним, хоть я этого очень хотел… И если бы не Лемми… С Лемми то, чем мы занимаемся, это даже не секс, это любовь.

– Ну-ну, как скажете, – не принял его возражений Вильгельм Риттерс. – Только не смог бы Зандер, став вашим любовником, по-прежнему быть и идеальным телохранителем.

– Почему? Я этого не понимал тогда, не понимаю и сейчас. Что изменилось бы, если бы Зандер стал делить со мной ложе?

– Зандер отдается своим чувствам сполна – любовь, привязанность, дружба. Отдавшись чувству любви, он мог бы потерять бдительность. Впрочем, это только мое предположение. Но что произошло, то произошло. Вы избавились и от Ориана, и от Зандера, как и хотели, оставшись только с новым фаворитом.

– Я, может быть, и избавился от абсолютного телохранителя и идеального любовника, как ты сказал, но Лемми мне не лжет, в отличие от тех двоих.

– Перестаньте, ваше величество. Их ложь – ничто по сравнению с тем, что вам может преподнести ваш юный любовник.

Лемми не видел лекаря, но нотки раздражения в его голосе слышал отчетливо, он даже мог представить, как тот нервно размахивал руками.

– Тогда объясните, почему виконт Зандер так и не признался, что он не брат Лемми, и по вашим словам, был безумно в него влюблен, – король нервно прошелся по комнате.

– Он не был в него влюблен. Он его любил. Поверьте, это разные вещи, – грустно проговорил лекарь.

У Лемми екнуло сердце. Откуда король мог узнать, что Зандер ему не брат? Он никогда даже не упоминал об этом. И Зандер молчал. Кто мог проговориться? Или просто сказать об этом?

– Только потому, что он очень любил Лемми, – продолжил меж тем лекарь, – он позволил ему быть счастливым с вами, ваше величество. Иногда лишняя информация бывает ни к чему.

Назад к карточке книги "Дорога длиною в жизнь (СИ)"