Текст книги "Дорога длиною в жизнь (СИ)"

Автор книги: Ёшкин Котэ

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 27 страниц)

========== Глава 35 ==========

Зимние праздники во дворце прошли с большой помпой. Все королевство праздновало помолвку короля. В тронном зале непрерывно принимали гостей, а в пиршественном зале не смолкала музыка. К этим праздникам для короля было сшито немыслимое количество новых костюмов и нарядов. Но не только подданные съехались со всех сторон поздравить своего короля, но и послы иностранных государств наносили визиты. И тут уж король старался окружить себя просто сказочной роскошью. В тронном зале дворца во время приема иностранцев раскладывались все сокровища его казны – драгоценности и шитые золотом и бриллиантами парадные одежды. И даже клоунский костюм его шута был расшит драгоценными камнями.

Король уже не просто хотел, он требовал, чтобы его шут присутствовал во дворце и днем и ночью. Зандеру это было не трудно, но сердце всегда переживало за Лемми – как он там один, без него. Но не только за Лемми переживал он, постоянное беспокойство вызывал у него и граф Ориан. Король, похоже, нанес своему фавориту один или два визита, и душевное состояние его несколько улучшилось, но ненадолго. Король опять был занят или просто не хотел, чтобы при принцессе сплетничали о них с фаворитом, и его посещения графа вновь прекратились. Что вызвало истерику и ухудшение физического состояния последнего. Зандеру пришлось готовить для него даже успокоительную настойку. Как-то неожиданно для него самого, он стал слишком много времени проводить с графом в его комнатах.

Но ничто не вечно в этом мире, постепенно зима сменилась весной, и принцесса Натэлла со своей свитой отбыла до следующей зимы. Казалось бы, что стоило королю вновь вернуть своего фаворита на прежнее место – на половину королевы, но он почему-то не торопился этого сделать, чем вызвал новый приступ депрессии у графа Ориана. Хоть его величество стал чаще появляться на втором этаже, где были теперь графские покои, но душевного равновесия это графу не добавило. Он с обреченностью приговоренного к смерти ждал, когда снова наступит зима и король, вероятней всего, отправит его в ссылку. Все же втайне он надеялся, что принцесса не вернется к зиме – ходили слухи во дворце, что она не очень-то жаловала короля Рупрехта и постарается как можно дольше оттягивать время свадьбы. Ведь год – это был тот срок, раньше которого ей не стоило возвращаться к своему жениху, а что будет по прошествии года, никто не собирался загадывать, даже она.

– Виконт Зандер, помогите мне написать письмо, любовное письмо, – попросил как-то король своего шута, как только они переступили порог королевского кабинета.

– Ваше величество, я не мастер эпистолярного жанра, и у меня совершенно нет опыта в подобных делах, – ответил Зандер, привычно пристраиваясь у ног его величества.

– Посмотрите мне в глаза. Вы никогда не влюблялись? – совершенно искренне удивился король. – Сколько же вам лет, дорогой виконт, что вам удалось сохранить свое сердце в неприкосновенности?

– Двадцать пять, – просто ответил шут своему монарху.

– Двадцать пять?! И ни одна красотка не смогла очаровать вас?

– Шут короля, видимо, им не интересен, – хмыкнул Зандер.

– А кому шут короля интересен? Графу? Вы на него всегда бросаете такие многозначительные взгляды. Он вам тоже не интересен? Или вы ему? – вдруг стал допытываться король.

– Нет, граф мне не интересен, – солгал и не солгал Зандер. – А нравлюсь я ему или нет, вы сами можете спросить у самого графа.

Вот если бы король о себе спросил, тут Зандер не знал бы, что ответить.

– Но он же красив. Правда красив? – не унимался король.

– Красив, – вздохнув, согласился с ним шут.

«А король красивее, и он, похоже, ревнует, как и я его», – отметил про себя Зандер и решил хотя бы на время прекратить посещение покоев графа, чтобы даже случайной встречей не вызвать недовольство его величества.

И все равно время от времени Зандеру приходилось разрываться между графом и Лемми – в поведении последнего появилась тоже какая-то нервозность, которая однажды вылилась просто в истерику и поток слез.

– Ты мне лгал, почему? – кричал Лемми на Зандера и даже не пытался сдерживаться.

Зандер был сильно расстроен и удивлен – такой спокойный и уравновешенный в последнее время Лемми вдруг вмиг превратился в злого и своенравного… вампира, готового не просто укусить, но и осушить до дна. Бесконечно дорогое и любимое лицо исказила гримаса злобы и ненависти. Зандер даже на секунду растерялся.

– Ты уходишь каждый день во дворец. Зачем? – продолжал бесноваться Лемми.

– Ты следил за мной? – спросил обреченно Зандер. Он никогда не говорил своему вампиру, что служил во дворце. Сначала не говорил, потому что стеснялся и не знал, как Лемми прореагирует на то, что Зандер, хоть и аристократ с титулом, но всего лишь шут у ног его величества, в обязанности которого входило лишь смешить людей. Потом, привыкнув к своей должности шута и негласного королевского советника по совместительству, счел, что информировать мальчика об этом совершенно не нужно – во-первых, он может напроситься во дворец, а Зандер не смог бы отказать ему, а во-вторых, мальчику во дворце, среди интриг и сплетен, делать совершенно нечего.

– Нет, это выше моего достоинства – мне доложили об этом, – гордо вскинув голову, изрек Лемми. – Это мое место во дворце. Мое, а не твое.

– Лемми, ты не понимаешь, что говоришь, – растерялся Зандер. Почему Лемми решил, что он должен стать шутом? Нет, скорее не шутом, а придворным.

– Я все прекрасно понимаю. И более того, я дочитал книгу до конца, в отличие от тебя, и знаю, когда вампиры становятся совершеннолетними.

Зандеру вдруг неимоверно стало стыдно – он ведь так и не удосужился прочитать двухтомник.

– Когда же? – совершенно искренне поинтересовался он.

– И у эльфов, и у вампиров, и у драконов, – на последнем слове Лемми сделал ударение и внимательно посмотрел на Зандера, – совершеннолетие наступает тогда, когда они могут принимать решения и отвечать за свои поступки. Так вот, ты меня поведешь завтра во дворец, я там буду жить. Я так хочу. Это мое решение.

– Лемми, ты не понимаешь, я не могу просто так взять и привести тебя во дворец, – попытался протестовать Зандер. Только где там. Спорить с Лемми и отказывать ему он никогда не мог.

– Почему же? Можешь, – настаивал тот.

– Не могу, и даже не проси, – попытался проявить упорство Зандер.

– Тогда я вынужден буду пойти к королю и рассказать о твоей драконьей сущности. Ты этого хочешь?

– Нет, не хочу, – и Зандер обреченно покачал головой. Он почему-то испугался. Не за себя, а за тех, кто по-прежнему жил в Лине.

– Тогда я завтра пойду с тобой во дворец и там останусь жить, насколько я понимаю, у тебя там есть свои комнаты. Ведь ты же не приходишь иногда ночевать?

Зандер даже не знал, что на это ответить, он просто согласился, качнув головой. Его даже не интересовало, у кого Лемми смог все узнать, кто ему доложился? Последнее время, кроме няни, никого постороннего в доме не бывало.

И он привел на следующий день Лемми во дворец. Его, королевского шута, никто ни разу не остановил и не потребовал объяснить, кого он ведет и зачем. Одним было все равно, другие были просто нелюбопытны, а третьи просто боялись королевского советника, сидящего у ног его величества.

Зандер уходил на службу, оставляя своего вампира в комнате с просьбой, чтобы тот как можно меньше слонялся по дворцу. Конечно, до него снующим по своим обязанностям слугам не было никого дела, но по дворцу передвигались не только слуги, но и подданные его величества, которые могли обратить внимание на праздно шатающегося молодого человека одетого, как нобиль, но им незнакомого.

Поначалу Лемми не часто покидал комнаты Зандера, но постепенно он освоился, стал бродить сначала по дворцу, а потом занялся изучением помещений, в большом количестве понастроенных в королевском парке. Вскоре он нашел каскад искусственных озер с купальнями и стал их посещать по вечерам, когда садилось солнце и дворец погружался в сон. Ему нравилось бродить по темным аллеям, не привлекая ничьего внимания, а потом, нагулявшись, опустить обнаженное тело в прохладную воду после жаркого дня, а затем обсыхать на мраморных ступенях купальни, лаская собственное тело и вызывая приятную истому. Он полюбил возвращаться во дворец лишь под утро и замечать, как постепенно большой организм, называемый дворцом, просыпался и начинал жить своей обыденной жизнью.

Однажды, когда он уже вышел из воды, то заметил, что за ним кто-то наблюдает. Причем нагло, совершенно не пытаясь хоть чуть-чуть спрятаться. Лемми не прекратил своего занятия, хотя несколько смутился – он был, как на ладони, купальня полностью была освещена ночным светилом. Но потом решил, пусть тому, кто за ним подсматривает, будет стыдно, а не ему. Он как всегда улегся спиной на широкой мраморной ступени и, разведя широко ноги, приподнял их, согнув в коленях. Одну руку положил себе под голову, согнув в локте, а другой быстро провел от шеи до паха. Потом, вздохнув от предвкушенья, погладил себя по груди, пробежавшись легко сначала по одному соску, а затем по другому. Он покрутил маленькие бусинки с силой, но не больно, вызывая приятное томление между ног. Затем убрал вторую руку из-под головы и уже двумя ласкал соски, стараясь вызвать уже не томление, а откровенное возбуждение.

Возле купальни раздался судорожный вздох. Лемми уже и забыл, что за ним наблюдают. Он на мгновение замер. Его возбуждение немного спало. Ну и пусть. Он выровнял дыхание и снова продолжил. Поласкав еще немного бусинки сосков, он стал поглаживать свой живот и бедра двумя руками, стараясь не спускаться к паху и не задевать подрагивающий член. Затем руками с двух сторон он погладил свои ягодицы и внутреннюю поверхность бедер, и снова живот и бусинки сосков, и снова ягодицы и бедра. И все это медленно и не спеша. Куда торопиться? У него вся ночь впереди. Потом, усмехнувшись своему наблюдателю, он взял палец одной руки в рот и, очень сексуально его облизнув, намочил слюной, а затем, прогнувшись в пояснице, приставил его к анусу и не спеша, ввел в себя. Второй рукой он обхватил свой член, и под свои стоны и под стоны наблюдателя стал неспешно двигаться, насаживаясь на палец и скользя ладонью по своему члену одновременно, доводя себя до оргазма и до звездочек в глазах. Похоже, наблюдатель возле купальни занимался тем же самым, только стоя.

Перед тем как тугая струя семени брызнула ему на живот, Лемми протяжно застонал и сразу ввел еще два пальца, добавляя себе еще большее удовольствие, но уже не двигаясь, а только растягивая. Наблюдатель тоже застонал. Но Лемми было на него глубоко плевать – он себя удовлетворил, можно и во дворец идти, там он примет ванну и переоденется.

Он грациозно поднялся, тряхнув еще влажными локонами, не одеваясь, а лишь подхватив по дороге одежду, тотчас скрылся за деревьями, как будто исчез.

========== Часть 3. Любовники короля Рупрехта. Глава 36 ==========

– Лемми, почему ты ходишь по дворцу в таком виде в такой поздний час, или уже ранний? – Зандер недоуменно смотрел на юношу, на котором была надета только рубашка, да и та была не застегнутая, когда он наконец соизволил объявиться в его покоях.

Лемми окинул себя взглядом и усмехнулся:

– А что в моем виде не так?

– Почему ты не одет?

– Я купался. На влажное тело не хотелось надевать одежду. Только и всего. Сейчас приму ванну и оденусь, как подобает.

Он отвернулся, скинул рубаху, оставшись полностью обнаженным, и неспешно направился в сторону кровати.

– Ну, согласен, ты купался. Но почему ты обнаженным бродишь по дворцу? – недоумевал Зандер.

– Не начинай.

Этой фразой, которая почему-то понравилась Лемми, он всегда прерывал наставления Зандера, и дальше тот уже не говорил ему ничего, в лучшем случае только укоризненно качал головой.

– Я пользуюсь единственной доступной мне магической возможностью – быть невидимым, когда захочу, и то только благодаря твоему порошку. Видимо, мой отец был не только смертным, но еще и не обладал никакими сверхъестественными способностями. А моя матушка, не понимаю, почему ей захотелось родить меня от совершенно непримечательного человечишки, причем так жестоко – ценой своей жизни. Или смерти? Она тоже не передала мне ничего.

Лемми бросил на стул одежду, которую держал в руке, и растянулся на кровати поверх покрывала, мечтательно улыбаясь. Зандер смотрел на это красивое юношеское обнаженное тело и сдерживался из последних сил, чтобы не броситься на него, и не подмять под себя, и… не отшлепать. Он, нервно сглотнув, отвернулся.

– Не надо так о своих родителях, Лемми. Они хотели, чтобы ты родился, и хотели любить тебя. Но так получилось, что ты остался без них… Я принес тебе кровь. Ты бы поел.

Лемми присел на кровати:

– Давно пора было это сделать. Меня с утра уже мучает чувство голода. Где?

Зандер прошелся по комнате, взял со столика кружку с кровью и поднес ее Лемми. И снова отвернулся – сколько времени прошло, а он так и не привык видеть, как красивое лицо его мальчика обезображивают появляющиеся клыки. Спустя буквально пару минут кружка глухо стукнула о стену, ее отшвырнул от себя Лемми. Еще пара минут – и спрячутся клыки, тогда можно подойти и вытереть ему лицо влажной салфеткой – он всегда пачкал свои губы кровью, Зандер так и не смог научить его есть аккуратно.

– Ты мог меня не ждать, Лемми, а сам сходить на рынок за кроликом.

– Фу-у-у! Я смотреть-то не могу, что ты делаешь с несчастным животным. А ты мне предлагаешь делать это самому, – и он брезгливо поморщился.

– Но когда-нибудь тебе придется делать это, не вечно же я буду поить тебя из кружки.

– Когда придет это время, тогда я и буду думать об этом… Да, кстати, а почему ты не ушел домой, как обычно, и в такой поздний час находишься во дворце?

– Я уходил и вернулся. Или ты забыл? Я принес тебе поесть.

– И это все? Тогда оставь меня. Я хочу принять ванну и лечь спать… А тебя король, наверное, ждет. Не так ли? – и Лемми презрительно скривил губы.

«Прямо, как граф Ориан, – обиделся Зандер, но виду не подал, хотя сердце его обливалось кровью от такого отношения к нему Лемми. – Неужели я не заслужил хотя бы капельку уважения, пусть не любви?»

Он видел, что поначалу Лемми было приятно осознавать, что Зандер не просто служил во дворце, а служил самому королю, и что его названный брат сидит с ним за одним столом. Но когда он как-то увидел, что тот утром переодевается в шутовской наряд и колпак с бубенчиками, то брезгливо произнес:

– Так ты шут?

И после утвердительного кивка Зандера не разговаривал с ним целый день. Да и в последнее время он не очень стремился поговорить с ним.

И в данный момент Лемми хотелось, чтобы Зандер просто ушел. А он принял бы ванну и до того момента, пока не уснет, будет мечтать о мужчине, который недавно встретился ему здесь, в коридоре и, в общем-то, из-за которого он ласкал себя там, в купальнях. Он столкнулся с ним случайно, когда выходил из покоев Зандера, чтобы ночью побродить по дворцу, а потом и по парку. Он едва успел набросить на себя невидимость и остановиться на пороге. Мужчина тоже остановился и внимательно посмотрел на приоткрывшуюся дверь, но, никого не увидев, продолжил свой путь и скрылся в одной из комнат.

Тех нескольких секунд, пока мужчина смотрел сквозь него, ему хватило, чтобы осознать, что он хочет физически этого человека. Он хотел его обнимать, прикасаться к его губам своими губами, скользить руками по его обнаженной коже. Он ощутил, почувствовал, как его член вздрогнул и стал отвердевать, когда он попытался представить, как этот мужчина выглядит без одежды. Лемми хотел его. Он не хотел никого, даже Зандера никогда не хотел. Ему нравилось в детстве, когда тот его целовал и тискал, но это было давно, и те ощущения совершенно стерлись из его памяти. А тут он ярко, на уровне инстинктов, представил, как все это может происходить.

Тогда он убежал из дворца и долго плавал в холодной воде озера, чтобы снять эти приятные и такие волнующие ощущения. А потом вдруг потрогал себя и представил, что это тот человек его ласкает, и перестал бороться со своими чувствами, он стал им, наоборот, отдаваться. Он хотел его еще раз увидеть, просто посмотреть на него, и все – он все равно не решился бы подойти. Но как назло, до смешного, он больше ни разу не встретил его, сколько не бродил по коридорам дворца.

Лемми лег на кровать после теплой ванны. Он вымылся и удалил с тела все следы «преступного» деяния со своим телом и, раскинув руки и ноги в стороны, погрузился в сладостные мечты. Он старался к себе не прикасаться здесь, в спальне, а только там, в купальнях. Это был своеобразный ритуал.

Но сегодня кто-то пытался нарушить его уединение самым наглым образом. Ему, конечно, надо было накинуть на себя невидимость сразу же, как только он почувствовал присутствие постороннего, а не тогда, когда он пошел по темной аллее. А он не стал этого делать. Почему? Он так и не смог себе объяснить. Глупо, конечно, но и смешно одновременно. Кто-то тоже получил удовольствие, наблюдая, как он себя ласкает! Интересно, кто был тот, кто за ним подсматривал? Он чувствовал его уже несколько раз, но так близко он подошел к купальням впервые.

*

– Я его найду, я его найду, я его найду. Не мог он прошмыгнуть мимо охраны незамеченным, он явно живет во дворце, – твердил мужчина, быстро шагая вслед за исчезнувшим за деревьями красивым юношей.

Сегодня специально он пришел ночью сюда, чтобы полюбоваться на этого красавца, который занимается в королевских купальнях самоудовлетворением. Несколько дней назад он встретил здесь его совершенно случайно. Он сам пришел поплавать немного и, замерев, так и не дойдя до воды, не смог отвести взгляда от жемчужно-молочного тела юноши, лежащего на ступенях купальни. Ночное светило освещало его, позволяя рассмотреть во всех подробностях. Юноша, прикрыв глаза и нервно покусывая и без того алые губы, сначала просто гладил, а потом стал откровенно возбуждать себя, ждать, что произойдет дальше, он не стал и тогда просто ушел, скорее, убежал, потом пожалев, что не остался до конца. Образы красивого тела преследовали его всю ночь, а потом и днем не дали спокойно заниматься делами. А сегодня он, как мальчишка, не смог сдержать возбуждения и кончил себе в руку. Этого не происходило с ним уже давно, пожалуй, с тех пор, как ему дали попользоваться молоденьким графом, и которого он впоследствии сделал своим фаворитом. Он даже всех своих мальчиков, почти гарем, которые окружали его и служили для снятия сексуального напряжения, разогнал – никто лучше графа не мог удовлетворять его желание. Он думал, что все уже в прошлом, но этот красавец вызвал в нем вновь самые низменные чувства, а также желание получать бесконечное удовольствие.

– Я найду его. Я заставлю перерыть весь дворец, но найду его. Пусть не сегодня, но завтра, – повторял мужчина, как заклинание.

*

– Виконт Зандер, – король по привычке скинул колпак с головы своего шута и запустил ему в волосы свою руку. Ему так легче думалось.

– Вы… Впрочем, я вас об этом уже спрашивал, – король явно хотел что-то спросить у своего шута, но не решался. – Скажите, вы не обращали внимания, к моим слугам имеют обыкновение приезжать или приходить родственники во дворец?

У Зандера все похолодело внутри, его величество ясно дал понять, что он встретил где-то в коридоре кого-то постороннего, и это мог быть Лемми.

– Я не… знаю, – голос у шута дрогнул, он прокашлялся и солгал. – Я никого не встречал постороннего в наших коридорах, но что творится в помещениях для слуг, я не имею никакого понятия.

– Так вы поинтересуйтесь, – и это уже была не просьба, а приказ, который он должен был довести до адъютантов и всех слуг его величества. – Это пока устная просьба, виконт Зандер, и совершенно секретная. Мне кажется, что наша бдительная охрана стала допускать промахи, коли даже королю мерещатся во дворце посторонние люди.

У Зандера отлегло от сердца, пока он должен только порасспрашивать ненавязчиво слуг. Но это даже хорошо. Ему не придется ничего делать, достаточно просто Лемми предупредить о том, что его величество мог видеть его гуляющим ночью, пусть будет осторожнее…

– Лемми, – наставлял он его вечером, – пожалуйста, пользуйся чаще невидимостью, тобой интересуются в покоях его величества.

Юноша изогнул красивые губы в самодовольной улыбке, он вспомнил о своем ночном наблюдателе. Значит, тот мужчина приближен к королю – это уже лучше, проще его найти. Он обязательно сегодня пройдется по покоям короля, пользуясь своей простой магией, и попытается еще раз увидеть этого мужчину.

– Хорошо, Зандер, – он не стал спорить с ним. Зачем? Когда тот уйдет домой, он все равно все сделает по-своему.

– Лемми, пожалуйста.

– Хорошо-хорошо, я буду осторожнее, – согласился он, а про себя подумал: «Иди скорее, Зандер, домой. У меня дело неотложное появилось».

Лемми не мог дождаться, пока Зандер переоденется и вместе с Кертисом покинет комнаты. После этого он, не торопясь, надел свой самый лучший костюм из светло-серого бархата, расшитый серебряной нитью и маленькими бриллиантиками, и невысокие сапожки в цвет из замши, затянул волосы в высокий хвост, а в уши вдел жемчужные серьги на длинной цепочке из белого золота. Окинув себя взглядом в большом зеркале, остался доволен – он сделал многое и сделает еще, чтобы понравиться мужчине, если случайно встретит его. Он собрался уже выйти на прогулку, как в комнату неожиданно вернулся Зандер.

– Лемми, ты куда собрался? – спросил тот удивленно вырядившегося, как на праздник, юношу.

– Просто побродить по дворцу, – пожал плечами Лемми.

– Не делай этого. Я за тебя волнуюсь.

– Что со мной может произойти? Ни-че-го. Когда понадобится, я прикроюсь невидимостью.

– И все-таки я не советовал бы тебе этого делать. Я люблю тебя и переживаю, чтобы с тобой ничего не случилось.

– Я не люблю тебя, Зандер, я не могу тебя любить, – и Лемми, схватив его за руку, втащил в гардеробную к тому же зеркалу, где только что стоял он сам.

– Что ты видишь?

Из зеркала на Зандера смотрел красавец-юноша в дорогой одежде с высоко зачесанными шелковыми черными локонами, и уставший шут, с жесткими пегими волосами, торчащими в разные стороны, в старом потрепанном камзоле. На его обычном лице выделялись только орехового цвета живые глаза.

– Ты считаешь, что вот это можно любить, – и Лемми ткнул пальцем в отражение Зандера, – посмотри на свое лицо.

«Что вам всем далось мое лицо. Лицо, как лицо. С твоим, Лемми, даже графу Ориану тяжело тягаться», – подумал Зандер, но ничего не ответил и только грустно посмотрел в зеркале в глаза Лемми.

– Не надо ничего говорить о моем лице, я и так все знаю о нем. Я, пожалуй, пойду. Будь осторожен.

И Зандер ушел, оставив Лемми нервно ходить из угла в угол.

«Вечно он своими нравоучениями выводит меня из душевного равновесия», – и юноша, схватив подушку, с силой запустил ее в дверь. Но то ли Зандер не прикрыл ее до конца, то ли Лемми сильно кинул подушку, но от удара дверь приоткрылась, и подушка вылетела в коридор под ноги проходящему мимо мужчине.

Они узнали друг друга – Лемми того мужчину, ради которого он так вырядился, а мужчина того красавца, которого встретил в купальнях. Мужчина молча поднял подушку и вошел в комнату.

*

Зачем вернулся Зандер во второй раз, он уже не помнил. Он не помнил, впрочем, зачем приходил и в первый, что-то просто не давало ему уйти. Подходя к своим покоям, дверь в которые была почему-то приоткрыта, он услышал странный звук – что-то скрипнуло… А потом кто-то глухо стал стонать. Стоны были надрывными, больше похожими на рыдания. Его Лемми! Зандеру захотелось распахнуть дверь, и, шагнув вперед, утешить, но ноги его почему-то отказались повиноваться. Что-то заставило его остановиться и осторожно заглянуть в приоткрытую дверь. При неярком свете ночной лампы он ясно увидел двух людей, страстно совокупляющихся друг с другом. Лицо мужчины он не видел; он размеренно двигался, толкаясь в дрожащее под ним тело юноши, ноги которого обнимали мужчину за талию. Рядом с кроватью на полу валялась их одежда. Зандер их обоих узнал сразу без труда – мужчина был его королем, а второй был его Лемми. Зандер смотрел на них, не имея сил уйти, пока все не закончилось. Король несколько раз хаотично дернулся, затем немного отстранился от своего юного любовника. Лемми громко застонал, впиваясь пальцами в плечи мужчины и изгибаясь под ним. Король снова резким толчком вошел в него и замер, заглушая свой стон и стон своего любовника страстным поцелуем. Потом тишину ночи нарушил только громкий шепот Лемми:

– Я вас хочу… еще.

«Бежать, бежать отсюда!» – Зандер стал задыхаться от увиденного, не хватало только, чтобы, как тогда, король обернулся и улыбнулся ему. Сколько можно?!

========== Глава 37 ==========

Зандер шел по аллеям парка, не разбирая дороги и ничего не видя перед собой, а боль когтистой лапой разрывала его грудь на части. Он так шел и шел, пока на одной из лужаек не споткнулся о тело… графа Ориана. Тот лежал на спине, раскинув руки в стороны, а по его щекам непрерывным потоком струились слезы.

– А-а-а-а, это ты, шут, – произнес он, еле ворочая языком.

Было такое чувство, что граф сильно пьян, и, упав, просто не смог больше подняться.

– Вы плачете, граф Ориан? – спросил Зандер, опускаясь рядом без сил. Внешне он был бесстрастен, как никогда. Хотя хотелось биться головой о стену и рвать на себе волосы. Вот только он не мог решить – делать это одновременно или все же по очереди? А сердце в это время обливалось кровью.

– Вы их видели? – спросил граф голосом без всяких эмоций, а потом уточнил. – Вы не могли их не видеть. Я вот лежу и думаю, и не могу решить, кого мне убить первым – короля или его нового любовника. А потом принять смерть от ваших рук. Насколько я понимаю, он ваш брат.

Зандер молча кивнул, не задумываясь о том, что граф на него не смотрит и его кивка не видит. Он и сам об этом только что размышлял, только кого убить первым, еще не решил – любил-то он их обоих в отличие от Ориана.

– Знаешь, он должен был прийти ко мне сегодня. Я ждал, ждал, а, не дождавшись, пошел его разыскивать. Даже далеко идти не пришлось, – граф усмехнулся. – У нашего короля есть дурная привычка – он двери плохо за собой закрывает. Я их в вашей спальне нашел.

Зандер, не произнеся ни слова, вынул носовой платок из кармана, сначала вытер слезы на щеках графа, потом заставил его высморкаться. И уже после этого лег рядом с ним на траву голова к голове. Они лежали вот так и молча смотрели на звезды. И вдруг одна из них, сорвавшись, пролетела по всему куполу ночного неба.

– Звезда упала, – голосом, тоже лишенным всяких эмоций, произнес Зандер. – Граф Ориан, вы успели загадать желание?

– Нет. А ты, шут?

– И я нет.

Они вздохнули и снова замолчали.

У Зандера было так холодно и пусто на душе, что ничего, абсолютно ничего, не хотелось. Он снова вздохнул, граф вздохнул тоже, и они продолжили, не моргая, смотреть на далекие холодные звезды. Спустя какое-то время Зандер почувствовал себя несколько лучше. Нет, боль в груди не исчезла, но она перешла в иное состояние – тихую скорбь. Граф, похоже, тоже начал успокаиваться, по крайней мере, слезы бежать прекратили из его широко распахнутых глаз.

– Я, знаешь, о чем подумал, шут… Что в ссылку меня отправят гораздо раньше зимних праздников.

– Я думаю, что и меня с вами, от греха подальше, отправят туда же.

– Э-э-э, нет. Нас отправят с вами в разные места. Поверьте моему опыту.

– Вас, что, уже ссылали? – удивился Зандер.

– Был грех. Король хотел как-то избавиться от меня. Но это было давно. И тогда я, а не он, завел себе любовника, точнее, только хотел завести. И нас с ним отправили в ссылку. Меня – в мое имение, вы были там, а его – в его имение. Но он не доехал, карета по дороге опрокинулась на большой скорости. И он сломал себе шею. А меня через полгода вернули назад, хотя нет, наверное, даже раньше, – бесстрастно рассказывал граф.

– А почему вы хотели изменить королю? – хмыкнув, поинтересовался Зандер. Он бы не стал так поступать.

– Молодой был, глупый. Это случилось практически сразу, как я попал к нему. После того, как погибли мои родители, я остался единственным наследником рода Сент-Ранж и принял титул графа, мне было тогда всего пятнадцать. Но как выяснилось позже, я остался не единственным Сент-Ранжем, у меня был еще дядя. Вот этот дядя и стал из меня делать шлюху. Чтобы потом объявить развратником и извращенцем – это я позже узнал, – чтобы лишить меня титула, а самому стать графом. А тогда я ничего не понимал, до этого рос в окружении любви и ласки, а тут столкнулся с жестокостью и обманом. Он приехал и поселился в моем имении с какими-то странными людьми, они меня стали бить, поить какой-то гадостью и заставляли делать всякие мерзости. А потом дядя стал приглашать богатых развратников и, опоив меня, подкладывать под них. Сколько их прошло через мое тело, я даже и не припомню. Вот тогда-то мне прокололи язык и нанизали эти шарики, чтобы при вылизывании их вонючих пахов, я доставлял им большее удовольствие. А когда я практически перестал возбуждаться, приехал какой-то лекарь и на мой член надел кольцо с шариком. Он проколол какие-то нервы или еще что-то там, я так и не понял тогда из их умных разговоров, но если за него потянуть, я практически сразу бываю готов. Кстати, королю всегда это безумно нравилось, не надо тратить время на предварительные игры и ласки. Он захотел – я готов.

Граф Ориан замолчал, а Зандер его не торопил. Граф хотел выговориться – пусть говорит. Так голова хоть чем-то занята, и не прокручиванием непрерывно картинки совокупления его короля с его Лемми.

– А потом, – продолжил граф, – во время какой-то оргии меня подложили королю в постель. Случайно, ошибочка вышла. Я королю понравился, очень понравился. А дядя мой поплатился своей головой за то, что меня опаивал. Наш король боится быть отравленным, поэтому казнит безжалостно всех, кто изготавливает эликсиры, настойки, порошки. Ты бы поостерегся тоже, шут. Узнает его величество, что ты для меня успокоительную настойку готовил, на дыбу отправит, или еще лучше на костер, чтобы пепел у всех на глазах для устрашения развеять, даже могилки, и той не найти.

Зандер кивнул – говорить совсем не хотелось, ну и пусть граф опять его кивка не видел, он же согласился с ним.

– Я постепенно стал приходить в себя, после того как в меня перестали вливать всякую гадость, и осознавать, что произошло. У меня бывали такие истерики, что впору снова опаивай чем-нибудь. Но король был терпелив и ласков со мной и в постели, и на людях, и постепенно я в него влюбился. Он только шарики и колечки снять не разрешил, так что у меня теперь всегда есть напоминание о моей бурной молодости. Это сейчас я жить без него не хочу, а тогда, в самом начале, я считал, что быть рядом с ним – это пытка, каторга. А тут появился этот. Сильный, молодой, красивый, знатный. Он путешествовал несколько лет, и вот снова вернулся ко двору. А тут я – опытный любовник, новый фаворит короля, но молодой глупец, продолжавший верить людям. Он предложил мне бросить все и скрыться с ним. Я отказался поначалу. Но он обещал устроить так, что король нас преследовать не будет. Обещал, что я смогу со временем вернуться в свое имение, жениться на приличной девушке. Хотя я понимал, что приличная девушка за меня замуж никогда не пойдет, но поверил ему. А он, как выяснилось позже, оклеветал меня перед королем, сам захотел стать его фаворитом, его любовником. Если бы я об этом узнал раньше, то сам бы с радостью уступил свое место. Глупец, он сказал королю, что мы с ним состояли в любовной связи. А тот, выяснив по нескольким косвенным вопросам, что он меня никогда даже обнаженным-то не видел, сослал нас. Мне в основном досталось за то, что я хотел изменить королю, а уж тому досталось сполна. Это многому меня научило, и, прежде всего, осторожности.

Назад к карточке книги "Дорога длиною в жизнь (СИ)"