Текст книги "Мой личный пейзаж страха (СИ)"

Автор книги: EminEfendi

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 26 страниц)

Именно этот шрамик, полученный им как раз накануне Праздника Всех Фракций, на котором мы впервые танцевали в паре, заставляет меня вспомнить ту первую детскую влюбленность, которую я испытала с первого взгляда. Как сейчас помню свое восхищение от этой царапинки, от которой я весь танец не отрывала глаз. В тот момент Дэниэл казался мне невероятно взрослым, отважным и сильным, прямо-таки Бесстрашным, раненым в бою! Лишь потом я узнала, что это был результат обычного мальчишеского баловства. И сейчас я не отрываясь смотрю на него, завороженная картинками прошлого. Протягиваю руку и осуществляю, наконец, ту давнюю детскую мечту – так же, как он, провожу кончиком пальца по шрамику. Боже, мне снова двенадцать!

Мужчина застывает на месте и напряженно смотрит на меня. А потом… Потом, по-своему поняв мой дружеский жест, мягко обнимает и притягивает к себе, прикасаясь губами к губам. Начинает медленно целовать, все сильнее прижимая к себе. А я, закинув руки ему на плечи, отвечаю – медленно, как будто примериваясь и подстраиваясь, а потом все более уверенно. Мы так и стоим в обнимку почти у самой Пропасти, предаваясь своему первому настоящему поцелую. Он впервые так близко, впервые так нежен, впервые целует... Постепенно, с каждой секундой, на меня все сильнее накатывает волна… нет, не возбуждения или любовного трепета. Волна разочарования. Одного сплошного тягучего обидного разочарования.

Не то.

Не Эрик.

Твою мать!!!

Отстраняюсь от Дэна и, не зная, что сказать и как скрыть неловкость, молча смотрю на бурный поток, с ревом текущий по Пропасти. Дэн, тщательно скрывая обиду и недоумение, замечает:

– Что-то ты, Карамелька, и правда плохà, совсем скисла. – И тут же, ведомый своим неиссякаемым оптимизмом, весело продолжает, – Ты же подождешь меня полчасика? Я тебе такое покажу, что всю твою печаль как рукой снимет! Обещаю!

Лучший выход из ситуации, решаю я, сделать вид, что ничего и не было. Улыбаюсь и с интересом подхватываю:

– Ну, давай! Что это ты там придумал? – мне, и правда, стало любопытно.

– Сюрприз!!! Жди меня в общежитии, форма одежды – парадно-выходная! – голос Дэна, как и его быстрые шаги, отдаются уже где-то в глубине очередного коридора, куда парень убежал, подгоняемый невероятным энтузиазмом. Ишь, какой загадочный. Хотя, может, у меня и правда получится отвлечься от горьких мыслей? И от Эрика, пропади он пропадом, наконец.

В нашей общей комнате как всегда шумно, людно и весело. Время, хоть и вечер, еще раннее, до отбоя больше трех часов, поэтому все отдыхают, общаются и занимаются своими делами. На моей кровати, как обычно, уже лежит маленький букетик цветов, которые Дэниэл каждый раз приносит со своих выездов. Судя по цветам, в этот раз он не собирал букет в поле, а просто оборвал клумбу на одной из площадей города.

– Карми, – бежит ко мне Эстель с другого конца комнаты, – выбрось, срочно выбрось их! А то завтра утром Эрик снова будет меня цветами осыпать.

– Как звучит-то, да? – смеюсь я.

– Звучит романтичнее, чем ощущается, поверь! – смеется девушка в ответ, – так что не буди лиха!

Форма парадно-выходная, говоришь? Ну, тогда в самый раз – мое единственное, но такое потрясающее черное платье. Как раз то самое, в котором я хотела пойти с ним на праздник, когда милашка Лидер все испортил, резко переиграв состав участников выезда на поляну. Тогда, в жизни до кордона, я была совсем другая. Как будто сто лет прошло с тех пор, а не несколько недель.

Немного косметики, самую малость, только чтобы скрыть осунувшееся лицо, круги под глазами и серый цвет лица. Туфли на каблуках, распущенные и чуть завитые на концах волосы и, наконец, черное платье-колокольчик с золотистой молнией на груди. Весьма и весьма нарядный вид, особенно для этой фракции. Что же он придумал? В голове мелькает мысль – а не нарываюсь ли я на гнев Эрика? Но непрошеная мысль тут же сменяется злостью – что же мне теперь, так и жить с оглядкой на него? Никуда не ходить, сидеть в своем углу и не высовываться? Не много ли чести для этого зарвавшегося эгоиста?

Дэни, появившийся в проеме входа в общежитие, нетерпеливо машет рукой. С ума сойти, он тоже приоделся, даже рубашку нашел! Но, почему-то, все равно с джинсами и берцами, которые все же, справедливости ради, придают ему брутальности. Вон Отречение как глазками застреляло в его сторону! Встаю и спокойно иду навстречу, от чего глаза парня начинают блестеть от восхищения.

– Это просто невероятно! Никогда тебя такой не видел!

– Спасибо, Дэни! Достаточно ли элегантный вид для твоего сюрприза?

– Даже более чем! Побежали скорее!

В одной руке у парня небольшой темный пакет, а второй он тянет меня по коридору, аж подпрыгивая от нетерпения.

– Не так быстро, – со смехом возмущаюсь я, – я ведь не в берцах!

Когда до Главного Выхода остается всего пара коридоров, я останавливаюсь.

– Дэни, нам нельзя в город без инструктора или Лидеров.

Парень, весело подмигнув, шепотом сообщает:

– А мы и не в город! Дальше пары сотни метров от входа не уйдем! Давай, Бесстрашная, за мной!

От неизвестности и таинственности, подкрепленных невероятным оптимизмом, в моей крови тоже начинают бурлить пузырьки веселья вперемешку с адреналином. А почему, собственно, и нет? Лидеров уже неделю никто в глаза не видел, а с Фором всегда можно попробовать договориться. Была не была!

На огромной Главной Площади, освещенной несколькими фонарями, сейчас пустынно и тихо. Ни шума ветра, ни людских голосов – ничто не нарушает магию этого необычного вечера, кроме негромкого стука моих каблуков по выщербленному асфальту. Над головой, насколько хватает взгляда, темное небо с россыпью звезд, а где-то вдалеке видны огоньки в окнах домов – там уже, наверное, Эрудиция. А перед нами огромная пустынная площадь, залитая неярким желтым светом.

Оглядываюсь на темные строения, окружающие площадь – в них нет ни единого признака жизни. После шумных, людных коридоров Бесстрашия создается ощущение, что ты на другой планете.

– Почему здесь так пусто? – не оборачиваясь, спрашиваю я.

За спиной Дэни шуршит пакетом, а потом раздается громкий хлопок, заставивший меня вздрогнуть.

– А что здесь сейчас делать? Весь народ в Яме.

Поворачиваюсь и не верю своим глазам – у него в руках бутылка шампанского, наверняка, все из того же бара! Вот ведь дамский угодник! Тут же из пакета появляются два небольших стаканчика, один из которых он дает мне. Шампанское течет золотистым потоком, немного холодя руку брызгающими в разные стороны пузырьками.

Дэни, улыбнувшись своей невероятно лучезарной улыбкой, поднимает свой стаканчик вверх:

– За твою скорую инициацию, причем вместе с Кэти! За ее здоровье и скорейшее возвращение!

Подношу к губам игристый напиток и, грустно вздохнув про себя, немного отпиваю. Больше всего на свете мне хотелось бы сейчас стоять тут втроем, дурачиться и пить шампанское.

– Спасибо, что не забываешь про нее! – здорово, что у меня есть человек, с которым можно поделиться наболевшим. И не здорово, что я не хочу его как мужчину. Очень глупо с моей стороны, если не сказать больше.

– Конечно не забываю, она ведь и мне не чужая! Я уже за это время к кому только не подошел с вопросами о наших бойцах и их успехах, но, секретность ей секретность.

– И за это спасибо!

Мы, наверное, представляем собой просто сюрреалистическое зрелище – два очень близко стоящих друг к другу человека, длинные тени которых, в неровном свете немногочисленных фонарей, вытянулись почти во всю длину площади.

– И, наконец, – торжественным голосом объявляет мой друг, – главная часть нашего представления, способствующая выведению неофиток из депрессии!

Перебежав площадь наискосок, Дэни приседает, что-то там делает на земле и стремглав бежит обратно. Минуту ничего не происходит, а потом… Потом у меня просто не находится слов для того, чтобы выразить свое бурное восхищение!

С земли раздается резкий свист, после чего оттуда вылетает горящий шарик. Мгновение – и он уже высоко в небе, под оглушительный грохот взрывается тысячами ярких всполохов, озаряющих небо, наверное, до самой Стены. Шум стоит невероятный, грохот закладывает уши, но моему восторгу нет предела! Я еще никогда, никогда в жизни не видела настоящих фейерверков! Вся пиротехника находится исключительно в ведении Эрудитов и Бесстрашных, в нашей миролюбивой фракции такие вещи строго-настрого запрещены.

Снова и снова повторяющиеся залпы заставляют меня подпрыгивать на месте от радости и смеяться беззаботным, детским смехом. Это просто волшебно, незабываемо! Конечно же, это шоу на площади не могло не привлечь Бесстрашных, и через какое-то время площадь уже полна людьми, с удовольствием смотрящих на это невероятное представление, которое все не заканчивается.

– Хорошо, что мой хороший друг заведует всеми материальными запасами фракции, правда? – громко говорит Дэни, стараясь перекричать поднявшийся шум и свист от непрекращающегося светопреставления.

– Неплохо, – радостно киваю я, не в силах сдерживать свой восторг. Дэни, приобняв меня за плечи, начинает увлеченно рассказывать о видах фейерверков.

В какой-то момент, в перерыве между раскатами вспышек ярких огней, слышен шум подъезжающих машин. И вот уже вышедшие из них бойцы точно так же стоят, улыбаясь как дети и задрав головы вверх.

Все, кроме одного. Эрик, в своей неизменной, по случаю теплого вечера, черной футболке, и с почему-то тугой бинтовой повязкой на левом плече, идет мимо нас ко входу. Прямо на меня в упор смотрят серые ледяные глаза, на ничего не выражающем лице – холодная отстраненная маска равнодушия. Ну почему надо было приехать именно в этот момент, ни раньше, ни позже?! Первая моя мысль до абсурда смешная: это платье – невезучее, а не я. Как ни надену его – так и попадаю на Лидера.

А вообще, конечно, совсем не весело. Все, что мне остается – только отвернуться, делая вид, что я очень увлечена салютом. И молиться, ведь я прекрасно знаю этот псевдо-спокойный взгляд. Ну что, правда, за невезуха? Всю неделю в моей жизни ничего не происходило, было тускло, уныло и тоскливо, а именно сегодня, когда темнота озарилась чем-то необыкновенно прекрасным, мне не повезло нарваться на этого ревнивого садиста. Не везет, так не везет.

Хотя, чего унывать? Больше оптимизма: когда-нибудь мое вечное невезение закончится – я ведь не бессмертная.

POV Эрик

Это уже, блядь, даже ни хуя не смешно.

PS: Обязательно продолжу и разовью эту глубокую мысль бывшего Эрудита))

Next chapter is coming…

Спасибо вам, мои любимые читатели, за потрясающие отзывы!!!! Безумно приятно стараться для вас!

====== Глава 24 ======

Комментарий к Глава 24 Пацан сказал – пацан сделал – новая глава появилась быстро ))) Все для вас, мои любимые Эрикоманы))

Картинка к главе

http://favim.com/orig/201107/08/bed-girl-sleep-tired-white-Favim.com-98592.jpg

POV Эрик

Это уже, блядь, даже ни хуя не смешно.

Чуть ли не по-военному чеканя шаг, иду ко входу во фракцию мимо оцепеневшей Карми, стараясь сдерживать себя, чтобы не вцепиться в глотку этому дружелюбному придурку. О ее судьбе даже думать страшно. Усилием воли прогоняю застилающую глаза пелену ярости, от которой зубы сжимаются до скрежета, а рана от недавно вытащенной эрудитами пули начинает снова пульсировать и ныть. Проклятая девка, да что ей спокойно не сидится-то?! Как паршивая собака, которую сколько ни ласкай, все равно норовит за руку укусить. Но с сегодняшнего дня у меня есть козырь – маленький кусок ничего не значащего металла, который я изо всех сил яростно сжимаю сейчас в кулаке. Ради него ты сама встанешь на колени и к ширинке потянешься, а я еще подумаю, как сделать этот процесс более поучительным.

А ведь как дурак, всю дорогу до фракции мечтал приехать и обрадовать, мечтал увидеть и насладиться сполна твоим восторгом и восхищением. Но ты не хочешь по-хорошему, значит, будет как всегда.

С каждым шагом удаляюсь все дальше вглубь коридоров от долбанной площади и воркующих голубков, сжимая зубы все сильнее, до скрежета и боли в голове. Больше всего сейчас хочется развернуться и бежать обратно и, подобно безумному зверю, рвать зубами на куски, раздирать плоть острыми когтями, жадно впитывать обостренным до предела чутьем теплый запах крови и наслаждаться предсмертной агонией и последними судорогами своих жертв. С Карми сценарий видится несколько иным, но не менее жестоким. Я притащу эту девку к себе и буду воспитывать до тех пор, пока в ее зеленоватых глазах не погаснет огонек жизни. Унижу, растопчу и вышвырну ко всем чертям эту суку из фракции. Пусть изгоев обслуживает, раз не понимает преимуществ своего привилегированного положения. Другая бы пользовалась вовсю, а эта… Дура дурой. Отвратительный зверь в моем сознании уже поднял свою уродливую морду и ждет только сигнала к действию. Последними усилиями воли сдерживаю поднятые вверх стартовые флажки, не давая ему вырваться наружу, иначе, когда приду в себя, точно пожалею. И Карми пожалеет, если живой останется. Или пожалеет, что не сдохла.

Встречный народ, и так вечно тушующийся при моем появлении, сегодня в открытую шарахается и пытается слиться со стенами. Правильно делают, ведь мне позарез нужна разрядка, иначе зверь сожрет сначала меня, а потом все, что попадется под руку.

От напряжения сжатых кулаков на белых бинтах повязки появилось красное пятно – снова кровит. Надо бы сдаться эскулапам, перетянули бы там потуже, но я упрямо иду в другую сторону, в свою берлогу. В голове созрел план действий на ближайшие часы: сначала – нажраться. Ну, хоть немного, иначе разнесу тут все к чертям. Хотя, и после не факт, что не разнесу. Но выпить хочется до одури. И курить. И пристрелить эту чертову ведьму.

Выпью, схожу пожру в столовку, потом – в тренажерку, немного скинуть напряжение и успокоиться, и пустячное ранение этому не помеха. Ну, а потом, собственно, воспитательный процесс. Оно и к лучшему, что я выжду несколько часов. Во-первых, хоть немного успокоюсь и не совершу прошлых ошибок. А во-вторых – ожидание наказания, как известно, страшнее самого наказания. А судя по глазам Карми, она уже мысленно прощалась с жизнью. Понятливая, только не там, где нужно. Было бы побольше мозгов – сидела бы в общаге на жопе ровно – в этом случае сегодняшний вечер был бы для нее относительно радостным.

Ну хотел же с ней по нормальному! Где виски? Была же где-то бутылка. Обшариваю весь свой импровизированный бар, состоящий из бутылок алкоголя всех сортов и степеней крепости и устроенный в вечно пустом холодильнике, и, наконец-то, нахожу желаемое. Закуриваю сигарету и откидываюсь в кресло, глотая обжигающий напиток прямо из горла. Прикрываю глаза и, шумно вдыхая и медленно выдыхая, пытаюсь совладать с собой. Повезло тебе, Карми, что я обещал больше не причинять боли. Но я не обещал оставить тебя в покое, а есть вещи и похуже ударов. Например, пугающая неизвестность – сегодня ты хлебнешь ее по полной. Ну и, конечно, за тобой должок, который я возьму обязательно, хочешь ты того или нет – не зря же я ради тебя подставлялся под пули. Ради тебя, милая, только ради тебя.

Воспоминания, занимающие мои мысли по дороге в столовую, вызывают раздражение. Тем вечером, в подвале заброшенного фабричного здания, я подставился хуже тупого неофита, вообще мозги отключил – ведь мог и подохнуть, остаться там навсегда. После прыжка в темноту, сопровождаемого отборными матами Макса, я увидел на столе среди грязного тряпичного хлама то, ради чего все это и затевал. И тогда я потерял чутье и нюх, и очень не вовремя, потому что именно в этот момент из-за стола выглянула отвратительная изгойская рожа. Сразу за рожей появился автомат, достаточно современный и почти новый, как я успел отметить краем сознания до того, как пуля обожгла плечо. Две другие, попавшие в грудь, не причинили сильного вреда, ударившись о прочнейший кевлар бронежилета. Но, из-за ничтожного расстояния между нами, сила удара двух снарядов была такова, что меня отбросило к стене, о которую я крайне неудачно приложился головой, на некоторое время потеряв сознание. И от контрольного в голову меня спас только все тот же Макс, изрешетивший последнего оставшегося в живых урода серией выстрелов. Так что жизнь за жизнь – мы в расчете. Ведь пару лет назад именно я точно так же спас его шкуру. В общем, я еще легко отделался – ударом башки, парой крупных гематом на груди и легким ранением в руку. Но цель того стоила.

Время приема пищи уже закончилось, но работники общепита, увидев припозднившегося клиента, со всех ног бросились сервировать стол, не желая испытывать судьбу медлительностью. Пришедшая во время позднего ужина новая мысль заставляет, прихватив все ту же бутылку, быстро пойти в сторону диспетчерской. Провинившаяся неофитка подождет. Глубокая ночь, когда страшнее всего – лучшее время для моих планов, а сейчас еще и одиннадцати нет.

Молодой парень-диспетчер резво вскакивает и вытягивается по стойке смирно при моем появлении. Подобострастным тоном, льстиво заглядывая в глаза, тут же интересуется:

– Как обычно?

– Да, – киваю я, приятно удивленный его понятливостью, – за всю последнюю неделю. И погуляй где-нибудь.

Весь следующий час я сижу, развалившись у монитора с бутылкой виски, по минутам рассматривая жизнь Карми со всех сторон, снятую сотней камер, установленных по всему Бесстрашию. С мазохистским нетерпением жду и опасаюсь только одного – если узнаю, что трахалась с Дэниэлом – обоих будет не спасти. Так и зарою – вместе.

Но кадр сменяется кадром, день новым днем, а Карми все так же тренируется, общается в столовой со своими сотоварищами, болтается с девчонками по этажам, а по вечерам дополнительно кидает ножи или стреляет из автомата по мишеням. Дружелюбного урода камеры показали всего несколько раз, когда они вместе обедали, и потом, когда тащил веник к ее тумбочке. С удовольствием рассматриваю стоп кадр переодевающейся в комнате девушки, разглядывая смугловатое стройное тело с такими волнующими изгибами. Совсем скоро снова вспомню, как оно реагирует на меня.

Кадры нежного поцелуя на краю пропасти заставляют зверя с интересом поднять голову и, обнажив ядовитые клыки, засмеяться резким отвратительным смехом в предвкушении сегодняшней ночи. Чувствую, что мои планы еще слишком мягкие для нее, не заслужила она относительно сдержанного и спокойного свидания.

А чем же она занята сейчас? О, как мило – в общаге заплетает волосы в какую-то хитрую косу своей убогой подруге, которой попало от меня недавно веником по лицу. Прямо-таки умиротворяющая картина. Лучше бы спать ложилась – подъем уже скоро. Но чувствую, как видение девушки, аккуратно перебирающей темные пряди подруги понемногу успокаивает. Эта камера стоит в углу комнаты, поэтому Карми видна мне немного сбоку, но взгляд цепляется и не может оторваться от легкой спокойной улыбки, золотистой волны распущенных волос и плавных аккуратных движений рук. Глубоко вздыхаю и откидываюсь на спинку кресла, запрокидывая голову на закинутые назад ладони. Сейчас на пару часов в тренажерку – работа с грушей всегда успокаивает, и, наконец-то, наступит время долгожданной встречи.

В тренажерном зале в этот час народу не так много, как обычно – всего лишь полтора десятка Бесстрашных, коротающих вечер за спортивными снарядами. Не глядя ни на кого, иду в самый дальний угол, именно к той груше, с которой занималась недавно моя проштрафившаяся неофитка.

Несколько пробных ударов, чтобы оценить работоспособность раненой конечности…

– Эрик, а что у тебя с Карми? Просто, если ты уже наигрался, могу принять эстафету! Давно хочу уже эту девку раком поставить, – растягивая слова, насмешливо спрашивает Катон, стоящий за моей спиной.

Застываю на месте, не веря своим ушам. Вот это ты, падла, вовремя. Вот это ты удачно вылез, прям как знал. Медленно разворачиваюсь и смотрю на него в упор. Не отводя взгляда от парня, с наглой усмешкой наивно дожидающегося ответа, начинаю разминать шею.

– Ты-то мне и нужен! На ринг!

Первое мгновение Катон вообще не понял, о чем я, так и стоит, глупо хлопая глазами. Но через пару секунд шарящие по моему лицу глаза находят все признаки смертельной опасности, которые мозг быстро перерабатывает в сигнал бедствия – таким меня редко кто видит. И далеко не каждый успевает рассказать об увиденном, упокаиваясь с миром навсегда. Улыбка сползает с лица, он инстинктивно пятится назад, выставив руки вперед успокаивающим жестом. В недоумевающем голосе слышны ноты страха, что заставляет мою кровь пульсировать от бешенства.

– Эрик, спокойно, ты что?! Я же пошутил, просто так ляпнул, не подумав. Если у вас серьезно, то я затыкаюсь! И мысли больше о ней не будет!!! Просто я и подумать не мог…

Резкий удар в челюсть заглушает последние слова идиота, заставляя захлебнуться на полуслове. Хрен с ним, с рингом, убью прямо здесь. Вот оно, самое то, что мне сейчас нужно – чего на слабой девке отрываться, когда есть практически равный соперник, посмевший пожелать МОЕ. Не давая прийти в себя, наношу опасный удар в висок, который, будь он нанесен в полную силу, мог бы стать для него последним. Катон падает как подкошенный, закрываясь руками. Сам напросился. Если останется в сознании, то даже спасибо скажу за то, что с каждым ударом жестокий зверь прячется все дальше, а, значит, Карми с ним не встретится.

Тяжело дыша от злости, жду, когда парень, шатаясь, поднимется, и резко бью кулаком в лицо. Катон, качнувшийся от удара и сплюнувший на пол кровь, наконец осознает всю серьезность своего положения, понимает, что сейчас на кон поставлена если не жизнь, то уж здоровье точно. Приняв защитную стойку, медленно движемся по кругу, испепеляя друг друга ненавидящими взглядами. У моего противника, правда, с его, похоже, в очередной раз сломанным носом и размазанной по всему подбородку кровью, взгляд все же больше недоумевающий, нежели враждебный. Попал ты, щенок, со своим длинным языком под горячую руку, терпи.

Катон нападает первым – сжав зубы, всем телом стремится в атаку, но на моей стороне огромный опыт, сила и агрессия, поэтому, уклонившись, молниеносно беру его в захват, тут же несколько раз пробивая корпус коленом, отчего парень начинает хрипеть, припадая на колени. Тряпка. А из моей души, я чувствую это прямо физически, начинает понемногу вытекать отвратительный коктейль из жестокости, ярости и гнева, обрушивая свой последний поток на этого жалкого, гнилого изнутри, человека, отлично себя чувствующего, похоже, только на ринге с девками.

Снова даю ему время подняться и немного прийти в себя. Теперь в его глазах только злость и отчаяние умирающего животного, намеренного биться до конца. Делает выпад кулаком, но я реагирую быстрее – хватаю за руку и резко выворачиваю, отчего в захваченном предплечье что-то громко хрустит, заставляя парня заорать. Перелом. Неплохо, но мало.

Обхватываю его шею, надежно фиксируя руки, и, сильно прижавшись лбом к его лбу, выдыхаю в перекошенные от боли и страха черты лица:

– Ты – труп.

Удар головой в переносицу с последующим броском, и Катон бесформенной массой валится на пол. Пытается пошевелиться, но я наваливаюсь сверху и, не соображая ничего от ярко-красной пелены ярости перед глазами, наношу удар за ударом, разбивая ненавистное лицо в кровь.

Не знаю, сколько прошло времени, но в себя я пришел только тогда, когда чей-то локоть обхватил мне шею удушающим приемом, пытаясь оторвать от неподвижно лежащего парня. Неужели сдох? Пытаюсь в очередной раз дотянуться до этого сопляка, но сильная рука тащит прочь, давя все сильнее и лишая кислорода. Извернувшись, бью Фора – а это оказался именно он – в корпус, но из-за невыгодной позиции удар получается слабым. А вот его удар в лицо что надо – мгновенно приводит в чувство. Во рту сразу же начинает ощущаться металлический привкус крови. Смотрю на Фора налитыми кровью глазами, но его решительный вид понемногу приводит меня в себя.

– Все, успокоился, Лидер?

– Ты-то какого хера лезешь? – рычу на него, и только сейчас замечаю окружившую нас толпу, смотрящую во все свои испуганные глаза. Что вылупились? Лидеру захотелось крови, обычное дело.

– Держи себя в руках, – брезгливо чеканит Фор мне в лицо, – он и так уже труп!

А ведь убогий прав – что-то я совсем контроль потерял. Еще раз оглянувшись на нокаутированного, вытираю кровь с губ и командую:

– Проверьте пульс!

Сразу несколько человек срываются с места, хватая неподвижные руки и щупая горло. Через несколько секунд напряженного вслушивания с облегчением кивают головой. Повезло тебе, сопляк.

– В стационар его! – кидаю я и, не глядя, иду к выходу. Пора привести себя в порядок – у меня скоро такое долгожданное свидание.

Давно я не испытывал такой невероятной легкости и гармонии, как после этого недолгого боя и последующего за ним обжигающего душа, смывающего последние остатки нечеловеческой злобы. Везучая ты, Карми, даже не представляешь насколько. Знала бы ты, что я готов был с тобой сделать еще пару часов назад.

Хватаю из шкафа последнюю чистую футболку, натягиваю джинсы и свою любимую жилетку, вызывающую обычно у Карамельки приступы паники. Смотрю на себя в зеркало и усмехаюсь разбитой губой – ну прям жених, ей должно понравиться.

Тяжелая поступь шагов отдается эхом в пустых каменных коридорах. С каждым метром нетерпеливое предвкушение захватывает все сильнее, вызывая на лице радостную улыбку. Я отлично себя контролирую, но шанса лишний раз покошмарить эту дурочку не упущу – сама напросилась.

Тихо спускаюсь на несколько ступеней вниз, в тишину спящего общежития. Тусклых ламп дежурного освещения вполне достаточно для того, чтобы разглядеть ряды кроватей со спящими неофитами, отключающимися мгновенно после физических тренировок, становящимися все тяжелее к концу обучения. А вот и она.

Встав у изголовья кровати, рассматриваю спящую на спине девушку. Голова, окруженная волной пышных волос, повернута чуть в сторону, рука, согнутая в локте, спокойно лежит на груди, вторая – вытянута вперед. Лицо расслабленное и умиротворенное, зрачки под плотно сжатыми веками быстро двигаются – мне придется прервать твой сон, милая. Сейчас будет страшно.

Быстрым движением плотно закрываю рот ладонью, заставляя девушку дернуться и резко распахнуть глаза. Карми пытается заорать, а, разглядев, чья это рука, пытается заорать еще громче, начинает метаться и пытаться оттолкнуть меня. Наклонившись максимально низко, с огромным удовольствием впитываю в себя ее страх, продолжая зажимать рот, придавливая девушку к подушке. Ногти снова судорожно царапают мое запястье, испуганные глаза расширены, зрачки мечутся, пытаясь найти на моем лице ответы на вопрос о ее дальнейшей судьбе.

Девушка судорожно выдыхает, когда я медленно убираю руку. Быстро садится на кровати и, не видя других путей отхода, пытается отодвинуться от меня как можно дальше, практически упираясь спиной в спинку кровати, а руками натягивая одеяло на свои обнажившиеся ноги. Спокойно сажусь сбоку и, поставив ладони на кровать по обе стороны от ее бедер, с улыбкой садиста смотрю прямо в глаза. Карми, сглотнув, несмело оглядывает комнату, но помощи ждать неоткуда – никто даже ухом не повел. Спят, бедненькие, совсем обессилев после тренировок.

– Что тебе надо? – хриплый после сна голос невероятно сексуален.

– Я же обещал вернуться и пристрелить, – усмехаясь, отвечаю ей. И добавляю не терпящим возражений ледяным тоном, – Подъем!

PS: Каждый ваш отзыв все больше успокаивает Лидера, настраивая его на любовный лад ))))

====== Глава 25 ======

.

Ваши замечательные отзывы все же совершили невозможное.

Приятного прочтения)))

POV Эрик

Одержимость. Это именно то слово, которым можно описать мои ощущения, когда треклятая неофитка находится в зоне видимости. Я одержим ею, я ею болен. Эти мысли вихрем проносятся в голове, пока глаза с нетерпеливым наслаждением высматривают все тончайшие оттенки эмоций, сменяющиеся на лице только что проснувшейся девушки.

– Что тебе надо? – хриплый после сна голос невероятно сексуален.

– Я же обещал вернуться и пристрелить, – усмехаясь, отвечаю ей. И добавляю не терпящим возражений ледяным тоном, – Подъем!

Девушка несколько секунд смотрит на меня, быстро обдумывая ситуацию. Наконец, несмело накрыв ладошкой мою ладонь, говорит тихим шепотом, постоянно оглядываясь на своих спящих товарищей, боясь, видимо, огласки.

– Эрик, давай, пожалуйста, поговорим завтра, когда ты успокоишься. Утром встретимся и все обсудим.

Усмехаюсь про себя – вот ведь наивная. Еще сутки назад этот тихий тон и прикосновение, скорее всего, сработали бы, но не сегодня. Ты заслужила небольшую встряску. Встаю с кровати и чеканю в своей обычной манере:

– Повторяю последний раз – ПОДЪЕМ! И на выход!

На лице девушки деланное спокойствие сменяется гримаской злости. Сдвигает брови и решительно шипит:

– Тогда убирайся! Или я сейчас заору!

– Да ори, мне похер.

Хватаю посмевшую ослушаться приказа неофитку за запястье и рывком дергаю с кровати. Девушка едва успевает вынуть ногу из-под одеяла и поставить на пол, иначе точно упала бы. Второй рукой хватаю какие-то вещи, висящие на спинке, и, как есть, в трусиках и тонкой майке, тащу ее к выходу, не обращая внимания на яростное бесшумное сопротивление. Боишься, все-таки, что все проснутся и узнают о наших неуставных отношениях? Тем хуже для тебя.

Быстро тащу за собой вверх по лестнице в пустой коридор и толкаю спиной к стене. Швыряю в руки комок вещей, которые девушка успевает поймать в последний момент.

– Одевайся и вперед, – немного подумав, усмехаюсь, – хотя, в принципе, можешь и так ехать.

Тяжело дышащая, растрепанная Карми, смотрящая на меня потемневшими от злости глазами, больше всего сейчас напоминает готовую к атаке разъяренную кошку. Не хватает только вздыбившейся шерсти и утробного рычания, но его с успехом заменяет злой срывающийся голос:

– Может, наконец, найдешь уже себе девушку? А то твой вечный недоебѝт не дает мне нормально выспаться.

От хлесткой пощечины ее голова дергается в сторону, а волосы взвиваются вокруг блестящей волной. Хватаю рукой за горло и, прижав к каменной стене, со злостью цежу:

– Тщательнее подбирай слова при общении с Лидером! Все, поехали!

Девушка, не поднимая на меня полных слез глаз, начинает расправлять комок вещей. Сама, видимо, поняла, что ляпнула лишнее. О, да у меня счастливая рука, оказывается – я схватил первое попавшееся, а это оказалось то самое премиленькое платьице, которое было на ней во время салюта. И куртка. Ночь обещает быть прям романтичной.

– Куда поехали? – поднимает она наконец глаза. Если бы взгляд мог испепелять, то я был бы уже кучкой дымящегося пепла.