Текст книги "Мой личный пейзаж страха (СИ)"

Автор книги: EminEfendi

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 26 страниц)

========== Глава 1 ======

.

Keep calm and choose Dauntlesss

О боже, моя юбка!!! Поднимаюсь с колен и осматриваю порванный подол своей длинной оранжевой юбки. Надо же было так неудачно прыгнуть с поезда и прокатиться по крыше. Отряхивая локти, колени и одежду от гравия, оглядываюсь. Рядом поднимаются ребята,ошарашенные собственной смелостью. Мы прыгнули, мы сделали это!!! Осознание этого момента постепенно достигает сознания. Радостно улыбаюсь Кэти, подруга улыбается в ответ.

– Юбку порвала, – зачем-то растягиваю перед ней порванный подол, демонстрируя большую прореху. Она заливисто смеется.

– Да плевать, другую дадут. Мы прыгнули!!! Не могу поверить!!! Мы с тобой самые настоящие Бесстрашные, юхууу!!!!

С другого конца крыши раздается властный голос:

– Новички, внимание. Меня зовут Эрик, я один из ваших командиров.

На парапете, в расслабленной позе, стоит обладатель голоса – высокий парень в черной куртке и черных джинсах. У него мощный накачанный торс, пирсинг в бровях, бритые виски и очень надменное выражение лица.

– Хотите в Бесстрашие? Вход там. – Эрик носком ботинка, указал куда-то в пустоту.

– Кто хочет быть первым?

Ответом было молчание. Нам не видно что же там внизу. Видны только здания напротив и сбоку, образующие стены колодца, вниз которого и указывает командир. Лишь кто-то из толпы осмелился спросить:

– А что там?

– Сам выяснишь. Идет? – протянул наш командир,с явной издевкой в голосе

Я также стою в толпе и волнуюсь. Не заставят же они нас прыгать на голый асфальт. Значит, там должно быть что-то мягкое – вода, батут какой-нибудь. Логика говорила именно это и сейчас безумно хотелось ей верить. Кэт берет меня за руку, ей тоже страшно.

А вот и первый смельчак – высокий темноволосый парень в синем костюме Эрудиции. Легко запрыгивает на парапет, смотрит вниз. По его напряженной спине понимаю, что зрелище там не для слабонервных. Эрик, не выдержав, лениво протягивает:

– Долго ждать-то?

Эрудит, не обернувшись, делает шаг вперед в пустоту и молча летит. Я закрыла глаза, ожидая звуков удара тела о что-то жесткое. Но ничего не слышно, тишина. Похоже, там все-таки что-то мягкое, но не вода, всплеска точно не было.

–Следующий! – командует Эрик.

Дальше начали прыгать уже охотнее – друг за другом прыгнули два парня из Искренности, девчонка в серой одежде Отречения и парень Эрудит. А сейчас моя очередь, сколько можно стоять и дрожать.

Под пристальным взглядом командира забираюсь на парапет и смотрю вниз. Все не так и весело, как я успела себя убедить. Мне придется прыгать вниз метров на 10 в огромную яму в полу колодца, по краям которой торчат обрезки арматуры. И дна не видно. Испуганно оборачиваюсь и смотрю на Эрика. Его взгляд встречается с моим, вижу в нем только презрение и усталость от нашей трусости. Похоже, он нас всех заранее ненавидит.

Порывы ветра треплют мои длинные волосы и юбку, которая обвивается вокруг ног и очень мешает. А полечу – еще и парашютом раскроется или выше головы задерется, то-то смеху будет. Беру подол двумя руками и завязываю узлом на бедрах. В толпе раздается мужской свист при виде моих практически голых бедер. Это наверняка Пит, Искренний, только у него рот не закрывался всю дорогу до фракции.

– Эй, Дружелюбная! Ноги побрить догадалась перед стриптизом?

Точно он, кто же еще.

Как же бесит, думаю я, и делаю шаг вперед.

С визгом, от которого у меня самой заложило уши, лечу вниз. Через несколько секунд в тело врезается сетка, я пару-тройку раз подпрыгиваю на ней, как на батуте. Смеюсь от счастья и скопившегося напряжения. Ну конечно, не могли нас убить, я же говорила!

Милый черноглазый парень снимает меня с сетки и спрашивает имя. Имечко у меня под стать Дружелюбию – Кармеллина. А вы встречали в нашей фракции нормальные имена? Я – нет.

– Карми! – в сокращенном варианте имя звучит более адекватно, на мой взгляд.

– Добро пожаловать в Бесстрашие! Шестой прыгун – Карми, – улыбается он мне. Хорошо хоть, что не все здесь такие агрессивные, как качок с крыши.

Кэт прыгает восьмой и,так же как и я, не меняет имя.

POV Эрик

Цирк начинается. Шестнадцать клоунов стоят передо мной на крыше и трясутся от страха. Какие же они жалкие и беспомощные! На кой черт надо были идти в Бесстрашие, спрашивается, если они боятся на меня глаза поднять, не говоря уже о том, чтобы подойти к краю крыши, посмотреть, что там внизу. Никто ведь не запрещал. Так нет, сбились в кучу, стоят, трясутся. Я уже их всех презираю, каждого. Тем слаще будет отрываться на тренировках. Люблю, когда меня боятся. Мое зачастую плохое настроение и отрицательные эмоции требуют выхода, и лучшего выхода, чем пугать этих трусливых крысенышей, я не знаю. Ну, разве что бой или хороший секс.

Насчет секса – а вот тут есть на что посмотреть. Вон как дурочка Дружелюбная юбку до задницы задрала перед прыжком – хоть сейчас снимай идиотку с парапета, на камушки укладывай и по назначению используй. Смотрит на меня испуганными глазенками. Ждет, что я ее подбодрю добрым словом, что ли?! Подбодрю, милая, обязательно, но не здесь и не при всех.

Прыгнула, ножки еще больше оголились. Хорошие ножки такие, мне понравились. И мордочка смазливенькая, волосы длинные – прям под мой вкус.

Сколько вас еще на крыше осталось. Бесите, прыгайте уже разом все, что ли. Надоели.

====== Глава 2 ======

Всю свою недолгую жизнь, сколько себя помню, меня окружали добрые счастливые люди, зеленые поля и луга Дружелюбия, песни под гитару и веселые зажигательные танцы.

В Бесстрашии я оказалась потому, что поняла – мне как воздух необходима свобода. Свобода от постоянных улыбок и невозможности показать свое плохое настроение. Свобода от нашей специфической еды, от которой всегда отличное настроение. Ну, и Кэт подбила. Она более боевая, ей здесь будет легче. Но и я не пропаду, у меня все получится.

Я обычная девчонка, хоть некоторые и называли меня красавицей. Рост почти 170 см, хрупкое телосложение, стройные длинные ноги, тонкая талия, длинные русые волосы на прямой пробор, большие глаза. Я считала себя достаточно тренированной, ведь работа в Дружелюбии наполовину физическая – все, что связано с посадкой, уборкой урожая и уходом за домашними животными на ферме, требует много сил и выносливости. Да и танцы, на протяжении нескольких лет, укрепили мышцы. Но, конечно, этакой супервумен, я себя воображала до первой тренировке в Яме.

Мы идем за нашим инструктором Фором, как он нам представился, на экскурсию по лабиринтам Бесстрашия. Лабиринты каменных коридоров бесконечны, они мрачные и плохо освещены. По всей их длине, то тут, то там, встречаются выступы или, наоборот, темные ниши. С нами по коридорам постоянно двигаются и хаотично перемещаются множество Бесстрашных – мужчин и женщин, парней и девушек безумного вида. Лица в пирсинге, видимые участки тела в самых разнообразных татуировках, волосы всех цветов радуги. Объединяет всех их – черный цвет одежды с минимальными вкраплениями других оттенков.

Группой мы доходим до Ямы – главное место в жизни каждого Бесстрашного, как рапортует нам Фор. Мне оно понравилось с первого взгляда! Огромное помещение, на несколько ярусов вверх и вниз опоясанное этажами. Мы находимся где-то на средних этажах, можем увидеть Яму сверху. Внизу много людей – они борются, тренируются и общаются, сидя на бетонных блоках, кто-то даже танцует. Весело у них, ничего не скажешь. Мой рот сам собой расплывается в улыбке.

Далее инструктор показывает нам общежитие – наш дом на ближайшие 10 недель, пока длится инициация. Тут уже не до улыбок, помещение мало напоминает уютные дома Дружелюбия, скорее уж спартанские условия Отречения. В большой комнате несколькими рядами стоят кровати, у каждой кровати – тумба. Посередине комнаты – небольшой квадратный стол, на котором свален ворох черной одежды и несколько стульев. Вот и вся обстановка, голые стены и лампы без плафонов не добавляют уюта. На одной из стен – две хлипкие двери. За первой – общий душ на несколько душевых стоек и четыре раковины для умывания, над каждой раковиной небольшое зеркало. За другой дверью – несколько унитазов. Полная прозрачность и открытость. И дружелюбие, кстати тоже, ведь унитазы расположены очень близко друг к другу, хоть за руки держись, пока сидишь на них. Фу, придет же в голову.

Выбрала себе кровать, Кэти заняла соседнюю. Конечно, мы будем рядом, как же иначе. Всю нашу жизнь, практически с рождения, мы были вместе. Вместе ползали по ярким коврам в моем или ее доме, вместе ходили в сад, а потом в школу. И вместе выбрали то, что выбрали.

Из вороха одежды на столе каждый выбирает себе джинсы, майку и куртку. Также под столом надо искать обувь своего размера. Беру себе черные удобные джинсы, облегающие тренировочные штаны, пару маек на лямках, черные кеды и стандартную для всех новичков черную куртку. Кэти одевается также, только вместо маек берет футболки.

–Наконец-то, одежда приличная, а то так надоели эти вечные платьица с белым воротничком – а-ля девочка-отличница, – замечает незнакомая мне Искренняя.

Я киваю, мне тоже поперек горла наша оранжевая нелепая одежда. Никогда больше не надену оранжевый.

– Да на тебя что не одень, все равно дура дурой выглядишь, – ржет Пит.

–Ты заткнешься когда-нибудь? – не выдерживаю. – Ты еще в поезде всех задолбал!!! Скажи честно – ты не сам ведь ушел из Искренности, тебя даже оттуда вышвырнули за длинный язык?

– Нас ты начал бесить еще с первых пяти минут в поезде, а им тебя столько лет приходилось терпеть. Вот и дали пинка под зад, – смеется Зак, Эрудит, прыгнувший первым.

– Да, и причем сразу в Бесстрашие, чтобы дурь из башки выбили, – подключается Кэт.

Большинство неофитов заулыбались – Пит ни у кого не вызвал желания встать на его сторону. Сам же Искренний пожал плечами и преувеличенно спокойно протянул:

– Нам еще долго тут жить, еще посмотрим у кого что выбьют и кого куда вышвырнут, – и демонстративно ушел в душевую.

Переодевшись, идем к большим двустворчатым дверям, за которыми слышна громкая музыка и гомон множества голосов. Это столовая, в которой полно народа. Как мне показалось, мужчин больше. И все они жадно и пристально впиваются в нас глазами. Как же – новенькие девушки пришли, очень увлекательное зрелище. Пока мы, семеро неофиток (остальные девять переходников – парни), идем к свободным столикам в дальнем конце столовой, сотни глаз успевают оглядеть нас с ног до головы . Отовсюду раздаются радостные крики Бесстрашных, наперебой поздравляющих нас с прибытием и громко оценивающих наши внешние данные.

– Фракция озабоченных придурков, – шипит мне Кэти. Это точно – с чем-чем, а вот с хорошими манерами и скромностью здесь туговато.

Сажусь с Кэти и еще четырьмя неофитами за свободный столик, на котором уже лежит разнообразная еда – паста, картофель фри, отбивные. Все успели проголодаться, поэтому долго не мнутся – берут тарелки, кладут себе кусочки повкуснее и начинают есть.

– Если не считать прыжков с поезда и крыши, день не так уж плох. – говорю я ребятам. Они радостно кивают с набитыми ртами. – Я Карми, Дружелюбие.

– Кэти, оттуда же, – представляется моя подруга.

– Мара, Эрудиция. – кивает нам полненькая испуганная блондинка с короткими встрепанными волосами. Говорят, она прыгнула последней, да и то после того, как на нее Эрик наорал. Сама Мара молчит и только испуганно смотрит на всех своими большими голубыми глазами. Предпоследним прыгал сидящий напротив меня парень с непослушными рыжими вихрами.

– Дин, Отречение – сказал Рыжик. И в пятый раз взахлеб начал рассказывать, как витиевато Эрик называл их с Марой, оставшись с ними двумя на крыше. Приличных и добрых слов, как я поняла, там было крайне мало.

Еще две девушки за нашим столом были также, как и Мара, из Эрудиции – Лиз и Лола. Видно было, что они, так же, как и мы с Кэти, давние подруги и перешли в новую фракцию вместе. Общаться с нами не стремятся, переговариваются тихонько между собой. Ну и ладно, их дело.

В один момент столовая замолкает, музыка звучит совсем тихо. На балконе, что над столовой, стоят пятеро мужчин, среди которых и наш недавний знакомый – Эрик. Чернокожий взрослый мужчина выходит вперед и громко объявляет:

– Новобранцы, встать! – вся столовая затихла. – Вы выбрали фракцию воинов, призванных защищать этот город и всех его жителей. Мы здесь верим в ежедневный подвиг и в отвагу, которая побуждает одного человека вступаться за другого. Уважайте эту веру и гордитесь этим.

Раздается волна аплодисментов, Бесстрашные подхватывают нас, новеньких, на руки и начинают качать.

Комментарий к Глава 2 Немного сумбурно получилось, но хочется быстрее перейти к любимому герою)

====== Глава 3 ======

Недоброе утро начинается в семь тридцать громким стуком чего-то тяжелого о металлическое ограждение. Фор пришел нас будить, и не нашел ничего лучше, чем колотить железной палкой со всей дури по перилам.

– Две минуты на сборы, – объявляет он, – и жду вас всех в Яме! Сегодня будет первая тренировка, поживее.

Приходим в Яму, Фор приказывает построиться в шеренгу. Пока мы, путаясь и смеясь, пытаемся построиться по росту, меня кто-то несильно толкает в спину и дергает за волосы, убранные в хвост. Волосы рассыпаются, с них стянули резинку. Что за детская выходка? Мы что, снова в школе? Оборачиваюсь – Пит бежит от меня в начало шеренги, на свое место, сжимая в руках резинку для волос. Бегу за ним, тихо чертыхаясь про себя, как меня останавливает грозный рык невесть откуда взявшегося Эрика:

– В шеренгу встали, быстро! Элементарной команды выполнить не можете?

Шеренга на удивление быстро выравнивается, неофиты притихли. Я с распущенными волосами замираю на своем месте. Это вам не Фор с его добрыми улыбками, тут даже лишний раз шевелиться не станешь, лишь бы не обратить на себя внимание стальных холодных глаз Лидера.

Фор, хмыкнув, начинает речь:

– Есть два этапа подготовки. Первый этап – физический – это приобретение необходимых знаний и навыков для действий на поле боя. На этом этапе также осуществляется знакомство с основами военной дисциплины, проводятся занятия по строевой и физической подготовке, тактика боя, изучается холодное и огнестрельное оружие и методы защиты от него. Второй этап – психологический, где вы будете учиться бороться со своими страхами. Подробнее о втором этапе будет рассказано перед его началом. Между этими этапами будет несколько выездов на местность, где вы своими глазами увидите работу Бесстрашных. Вы тренируетесь отдельно от урожденных Бесстрашных, но оценивать вас будут наравне с ними. По результатам тренировок вы получите назначение на должности – командный состав, охрана периметра или присматривать за изгоями.

Эрик рассматривает нас немигающим взглядом. С гаденькой улыбкой начинает рассказывать о новых правилах, о таблице и будущем тех, кто останется за красной чертой. Переходники начинают волноваться из-за такой несправедливости – мало того, что оценивают наравне с теми, кто здесь вырос, так еще и выгоняют. В других фракциях такого нет. На что Эрик резонно замечает:

– Так и оставались бы в другой фракции, а здесь трусам не место. Если вы близки нам по духу, боязнь неудачи вас не остановит. Испугались – можете валить отсюда прямо сейчас. Вы выбрали нас – теперь выбор за нами.

В какой-то момент его глаза встречаются с моими. Он пристально смотрит, постепенно на его губах появляется змеиная усмешка. Знай я его тогда получше, сразу поняла бы, что он что-то задумал. А пока я просто стояла, загипнотизированная Лидерским взглядом, пока не догадалась отвести глаза и уставиться в пол. Мне не выдержать его прямой взгляд, в нем столько презрения и льда.

Пока Фор терпеливо объясняет нам распорядок дня, Эрик медленно начинает движение вдоль шеренги. Дождавшись конца объяснений Фора, берет слово:

– Любые наши приказы не обсуждаются и выполняются незамедлительно. В строю стоим по стойке смирно, руки вдоль туловища. Ваш внешний вид на тренировках должен соответствовать нормам и правилам безопасности. Запрещается приходить в зал в любой одежде, кроме спортивной.

Также медленно, как будто даже лениво обходит шеренгу, заходит нам за спины. Неофиты заметно напрягаются. Лидер продолжает движение за спинами, слышу, как он приближается ко мне. Волосы на затылке немного шевелятся.

– Внешний вид подразумевает под собой аккуратность. Это касается всех. – Он прямо у меня за спиной. – Вот это – недопустимо.

Не успев договорить, Эрик с силой хватает одной рукой мои распущенные волосы, дергает на себя и наматывает на кулак. Я оказываюсь прижата спиной к этой горе мышц, да еще и приходится приподняться на цыпочки, чтобы хоть немного уменьшить боль от натяжения волос. Вцепляюсь в его руку пальцами. Чувствую горячее дыхание мужчины на затылке. Так и держит, урод. Больно же!

– Отпусти! – тихо стону я. Он тут же отпускает волосы и толкает меня со всей силы в спину. Вылетаю из строя и, чудом успев выставить перед собой руки, падаю на колени и ладони. Рядом из строя вылетает Рыжик, который посмел сложить руки на груди, вместо того, чтобы держать их «по швам». Чуть дальше также на колени приземляется еще один переходник, пришедший в джинсах.

– Вы – никчемные трусливые идиоты, решившие, что достойны Бесстрашия, но не соображающие элементарных вещей, – чеканя каждое слово продолжает Эрик. Смотря на то, как выкинутые из строя ошарашенно поднимаются с пола, орет:

– Встали в строй, суки!!! Смирно!

Оглядывает всех тяжелым взглядом:

– Половину из вас вышвырну к афракционерам через месяц. А если кто в ближайшие часы не усвоит правила поведения – жрать говно с помоек будет уже завтра. Вольно! За мной!

На этой оптимистичной ноте мы начинаем тренировку. Сорок кругов по всему залу, разминка, отжимания от пола. Половина новичков уже на разминке дышат тяжело и дрожит от напряжения. Фор показывает нам упражнения, Эрик внимательно следит, сидя на бетонном блоке.

Подходим всей толпой к небольшому возвышению – рингу. Просто небольшая площадка сантиметров на тридцать выше уровня пола, ничем не огороженная. Эрик легко запрыгивает на нее, обводит нас взглядом.

– Ты, с патлами, ко мне! – он смотрит на меня в упор. Замираю на месте – приказ звучит, будто собаку зовет.

– Не поняла? – ласково и тихо спрашивает он, недобро прищуриваясь. Вот сейчас становится страшно. И очень понятно. На негнущихся ногах иду к рингу, запрыгиваю, встаю напротив мужчины, который стоит прямо, заложив руки за спину. Что делать? Меня сейчас будут бить? Я даже не знаю, как не то что сдачи дать, а даже просто защищаться. Это будет самое короткое время пребывания неофита в Бесстрашии. Он меня просто убьет с одного удара.

– Сегодня выучим основные захваты и ответные приемы. Они пригодятся при задержании, да и просто в ближнем бою. Первый захват – выворачивание руки за спину. – Не переставая рассказывать, командир резко хватает меня за кисть правой руки, легко перемещается за спину, и, выворачивая кисть, поднимает мою руку вверх. Сустав пронзает резкая боль, любая попытка пошевелиться делает ее только сильнее. Все, что я могу – только беспомощно всхлипнуть. Свою вторую руку Эрик накидывает мне на шею, делая удушающий прием. Я полностью обездвижена, прижата к нему спиной и слегка придушена, могу только беспомощно болтаться у него в руках и свободной рукой царапать стальной удушающий бицепс.

– Противник полностью обездвижен и в вашей власти, дальше можно его придушить, – говорит Эрик, плотнее обхватывая мое горло и заставляя закашляться, – можно свернуть шею, ну или взять в плен, на допрос, к примеру. Или еще куда, – так и вижу его язвительную усмешку. Взял в плен, блин! Альфа-самец недоделанный.

Пытаюсь лягнуть его ногой, Эрик еще немного приподнимает захваченную руку вверх, заставляя меня громко застонать. Услышав стон, радостно хмыкает на ухо и отпускает. «Да он кайфует от моего страха, чертов садист» – пронеслось у меня в голове. Прытко отбегаю от него на другой конец ринга, потирая выкрученную руку. «Пожалуйста, хватит, только не я, выбери другого!». Как будто услышав, мучитель кивает головой на ребят:

– Рыжий, ко мне! Следующий прием…

Показав еще несколько приемов на испуганных неофитах и умудрившись никого не покалечить, передает группу Фору, который ведет нас к матам отрабатывать друг на друге показанные навыки.

Подбегаю к Питу, толкаю его в спину.

– Доволен, придурок? Отдавай! – протягиваю руку.

Искренний протягивает мне резинку и пошло улыбается:

– Классно стонешь! Может, уединимся сегодня?.

– Ах ты ублюдочный….

Осекаюсь под пристальным взглядом Эрика и, резко отвернувшись, иду тренироваться.

POV Эрик

Красивая девка. И пахнет сладко, шампунь какой что ли. Кожа нежная, гладкая, чистая. Татух не видно, волосы естественного оттенка. У нас тут такие редкость. Обычно приходят либо откровенно страшные, либо отбитые на всю башку. И как сладко стонет, если ее прижать хорошенько. Одно удовольствие прижимать.

====== Глава 4 ======

С восьми утра до шести вечера у нас тренировки, с одним часовым перерывом на обед. После шести мы идем переодеваться, приводить себя в порядок и на ужин. После ужина и до отбоя – свободное время. После одиннадцати часов вечера нам строго запрещено появляться где-либо на территории Бесстрашия. Выходить в город можно только в сопровождении Лидеров или инструктора.

Чаще всего нас тренирует Фор, бывает, что присоединяется и Эрик. Причем, как мне кажется, он приходит только в поисках извращенного удовольствия унизить нас, заставить почувствовать жалкими и слабыми. В его присутствии все стараются слиться со стенами и тренажерами, чтобы лишний раз не обратить на себя внимание этого еще молодого, но уже жестокого Лидера. Эрику, как нам удалось узнать, 26 лет. Лидером он стал в 18, тогда же был назначен главным по подготовке новичков. За эти годы он успел отлично отточить свои изощренные методы воспитания и наказаний, но его буйная фантазия каждый раз придумывала новые.

*

Вот и сегодняшний, пятый наш день в Бесстрашии, начался с явной издевки – первый бой. Противники, назначенные Эриком – Зак, первый прыгун, и маленькая испуганная Мара. Предыдущие два дня мы, под руководством неизменного Фора, отрабатывала основные удары, используемые в бою. Тренировки проходили спокойно, так как Эрика эти дни никто не видел. Видимо, уезжал куда-то. Сегодня наш садист пришел в зал рано, сидел и ждал, пока мы приступим к разминке.

Зак долго не мог поверить, что ему нужно всерьез ударить девушку, которая в разы слабее его, да еще и ростом по грудь. Но бой закончился очень быстро – Мара упала в обморок, увидев свою собственную кровь, капающую на ринг из разбитого носа.

Мне в противники досталась Лиз. Наш бой тоже долго не продлился – Лиз неловко упала от моей подсечки под колено и громко закричала, что нога слишком болит и она сдается. На что Эрик объявил перерыв, повел нас к мосту через реку, где приказал Лиз висеть, держась за мост. Слава богу, девушка выдержала, хотя плакала потом долго. Как признался позже Фор, это один из любимейших трюков Эрика, который прошли далеко не все нерадивые ученики. Для некоторых это было последнее, что они видели в этой жизни. А вот нашему «милому» Лидеру все сходит с рук – Макс дал ему полный карт-бланш на обучение и спрашивает только результат. Количество новичков до и после обучения мало кого волнует, при условии, что они сами виноваты в своих неудачах. Такова была жестокая реальность, в которую мы попали.

Осознание этого факта давит и не дает расслабится, вздохнуть свободно и почувствовать себя если не счастливыми, то, хотя бы, просто на своем месте. За иллюзией свободы идем с подругой в тату-салон. На салоне настояла Кейт, которая без ума от местной моды на татуировки. А мне просто хочется прогуляться, да и узнать местную инфраструктуру лишним не будет.

– Ты пойми, Карми, татушку надо сделать! В конце концов, это просто красиво, – убеждает она меня по дороге. Я обещаю подумать. Не видела еще ни одной татуировки, которая бы мне так понравилась, что захотелось бы украсить свое тело на всю жизнь.

Первое впечатление от тату-салона – огромное полутемное помещение, с подсвеченными ярким светом местами для мастеров и клиентов. Практически все из более чем двадцати кресел заняты, но мы находим одно свободное, куда тут же садится Кейт. Тату-мастер, высокий юноша азиатской внешности, с выкрашенными в белый цвет короткими волосами, представляется нам, как Никко и предлагает посмотреть огромный каталог картинок. Чего тут только нет! Животные, птицы, растения, символы фракций, оружие, лица, здания, древние иероглифы и письмена. Взгляд падает на рисунок с параллельно расположенными рядами полосок и прямоугольников, где-то я такую уже встречала. Никко, видя мой интерес, говорит:

– А вот эту выбирать не советую. Она одна на всю фракцию такая, и, думаю, с ее обладателем лучше не конкурировать.

– Эрик? У него на шее что-то похожее.

– Он самый.

– А что она значит?

– Это очень древние символы, оставшиеся от цивилизации, канувшей в Лету еще задолго до Великой Войны. Эрик сам откопал их в какой-то старинной книге. Ее значение «абсолютная сила и безграничная власть». Слышали бы вы, как кудряво и многоэтажно он матерился, когда я набивал ему на шею! На шее, девочки, очень больно, имейте ввиду.

– Безграничная власть, говоришь? – Кэти ехидно улыбается. – А Макс в курсе насчет непомерных амбиций этого «не мальчика, но мужа»?

Никко серьезно отвечает:

– Макс знает обо всем, что здесь говорится или делается, так что вернемся к татуировкам. Есть темы, на которые безопаснее всего – молчать.

Больше тему Лидеров не затрагиваем, обсуждаем только татуировки. Вместе с Никко Кейт все-таки уговорила и меня. Теперь запястья наших левых рук опоясывает спиралью одна и та же надпись, сделанная красивыми витиеватыми буквами:

VERAE AMITITIAE SEMPITERNAE SUNT

«Истинная дружба вечна». Это про нас.

Весело болтая и обмениваясь впечатлениями от саднящей кожи на месте тату, идем к себе. По пути встречаем Дина, спешащего из бара. Время уже позднее – почти одиннадцать вечера, пора нам как маленьким зверькам прятаться по своим норкам. Кэт и Рыжик-Дин беспечно болтают и смеются, радуются в предвкушении завтрашнего Дня Посещения. Мое настроение портится с каждой минутой, ведь ко мне точно никто не придет, некому. Меня воспитала община, у меня нет тех самых одно-двух родных человечков, которые бросят все и захотят увидеть меня. Родителей нет уже очень давно, мысли о них уже не перехватывают горло и не заставляют слезы литься безостановочно как раньше. Но грусть никуда не уходит, и перед Днем Посещений особенно. И так будет каждый год.

Дойдя до спальни, иду к своей кровати, ложусь и, закутавшись в одеяло, отворачиваюсь от всех.

– Кара, у тебя все в порядке? – заботливо интересуется Кэт, присаживаясь на краешек кровати. Только она меня так называет – Кара. От этого детского прозвища так и веет теплом, детским радостным смехом и беззаботностью.

– Конечно, просто устала, день был долгим – не глядя в глаза, вру я ей. Незачем грузить ее своими проблемами, вон она какая счастливая. Мистер и миссис Эванс, ее родители, завтра точно придут.

– Ладно, отдыхай конечно, а то мистер Я-сожру-вас-живьем уже придумывает для нас очередную гадость. Мы должны быть во всеоружии! Ну, или, по крайней мере, выспавшимися! – Кэт, засмеявшись, ложится на подушку и мгновенно засыпает.

Постепенно спальня затихает, а я лежу и ворочаюсь, сон ну никак не идет. Уже половина двенадцатого, а мне так хочется хоть чуть-чуть побыть одной, не слышать стонов и храпа, побыть наедине с собой. Тихонечко встаю, надеваю обувь, благо лежала я в джинсах и маечке, и выскальзываю вверх по лестнице, прочь от этого сонного царства. Куда бы пойти? На третьем от земли уровне, около одного из тренировочных залов, идет коридорчик, в котором напротив входа в зал есть окно. Из этого окна видны какая-то улица, дома с уютными занавесками и светом в окнах. Иду к окошку, облокачиваюсь локтями на подоконник, утыкаюсь лбом в прохладное стекло. За моей спиной пустой коридор, вокруг ни души. Как же тихо здесь, спокойно. Завтра в честь приезда родственников тренировки начинаются не утром, а после обеда, я останусь одна в спальне, буду лежать в кровати и спать. Не грустить, не плакать, а спать. Или пойду делать безумную прическу и красить волосы в синий цвет! У меня будет лысый череп с одной стороны и синие длинные пряди с другой. Приду в три часа в тренажерку обновленным фриком, а не зареванной несчастной одиночкой. Смеюсь над своими мыслями. Что угодно, лишь бы не плакать.

От раздумий меня отрывает тихий вкрадчивый голос.

– Сколько времени?

По спине бежит холодок – я знаю этот голос. Резко оборачиваюсь – в двух шагах стоит Эрик, смотрит на меня с усмешкой. Он в своих неизменных черных джинсах, обтягивающих накачанные бедра, черной футболке и жилетке, подчеркивающей огромные мышцы рук. В пустом темном коридоре Эрик выглядит особенно устрашающе. И как он при такой массе и телосложении умудрился неслышно подкрасться? Или я так погрузилась в свои мысли, что ничего не услышала?

Он делает небольшой шаг вперед, приподнимает бровь, ожидая ответа. Пытаюсь храбрится и делаю вид испуганной дурочки:

– Ой, что-то я задержалась здесь, мне уже пора давно быть в постели. – проблеяла я, пожав плечами. Тьфу ты, что за черт меня дернул сказать слово «постель». Надо было сказать – в общежитии, идиотка.

Рот Эрика расплывается в похабной ухмылке. Слово «постель», похоже, вызывает ненужные ассоциации. Делаю шаг вперед, в намерении обойти его слева и убраться отсюда восвояси. Эрик тут же сдвигается мне навстречу, заставляя отступить и упереться спиной в подоконник. Он очень, очень близко ко мне, на расстоянии пяти сантиметров. Что он делает, это уже выходит за рамки общения Командира и подчиненного, думаю я, инстинктивно выставляя ладони вперед на уровне его груди.

– Я задал вопрос. – он не отрываясь смотрит мне в глаза. Они темные, почти черные, расширенные почти на всю окружность радужки. Глаза дикого зверя, следящего за жертвой. Сглатываю комок в горле, скашиваю глаза на руку, смотрю на часы.

– Почти двенадцать. – слова даются с трудом, он слишком близко, это пугает.

– Почему же ты не в постели? – он намеренно выделяет последнее слово, произнося его медленнее и растягивая слоги.

– Мне не спалось, захотелось прогуляться. Но я уже ухожу. – тараторю, не глядя на него, и, в подтверждении намерений, пытаюсь просочиться у него сбоку. Ничего не выходит, Эрик облокачивается ладонями на подоконник по обе стороны от меня, теперь он еще ближе, а я еще больше прижата и не имею возможности уйти.