Текст книги "Чернолунье — Свобода для заключённого (СИ)"
Автор книги: Dir Blake
сообщить о нарушении
Текущая страница: 17 (всего у книги 25 страниц)
Дай неслышно рассмеялся, глядя на её раскрасневшееся недовольное лицо в обрамлении растрёпанных пушистых волос.
– Я серьёзно! – буркнула она.
– Я понял.
Под её внимательным взглядом Дай засунул часы в карман сюртука.
– Потеряешь – прибью, – прошипела она, подозрительно сощурившись.
– Да-да, – закатил глаза Дай и беспечно пошел по мостовой, засунув руки в карманы. – Ты идешь? Не знаю, как ты, а я ужасно хочу есть.
– Иду, – рыкнула она, срываясь с места.
Глядя в отражение витрин с булочками, Лилит пыталась пригладить растрёпанные волосы. Дай стоял рядом с ней, бесстрастно взирая на эти роскошные и не очень, но, без сомнения, аппетитные кондитерские изделия. Он лениво осматривал кафе-пекарню с её обыденными светло-зелёными бумажными обоями, типичными для всех магазинов и помещений. Тихо отбивали секунды старые настенные часы. За широкими панорамными окнами мелькали силуэты прохожих. Оранжевые лучи солнца заливали небольшие столики из потемневшего от времени дерева.
Дай, казалось, даже и не думал выбирать себе что-то из еды, оставив решение за скудными вкусами Лилит. Он витал где-то в своих мыслях, пока застывшая в нерешительности Лилит начинала раздражаться. Она снова не могла определиться с выбором, а Дай никак не помогал!
– У-у… – гневно бухтела она. – Ты бесполезен…
Раздался протяжный дребезжащий звонок. Хозяин пекарни подскочил на месте от неожиданности и побежал к краю шкафа со своей стороны, где стояла тумбочка, а на ней, на витых металлических ножках водрузился телефон, местами ржавый, с потрескавшейся позолотой на концах трубки.
Старая модель. Не редкая вещь в заведениях подобного типа.
На пухлом приветливом лице пекаря промелькнула растерянность, он бросил несколько косых взглядов в сторону Дая бесстрастно смотревшего в окно, а потом робко обратился к нему:
– Простите, кажется, вас просят к телефону.
Дай удивленно поднял брови, будто бы впервые заметил присутствие мужчины, нахмурился и быстрой напряженной походкой приблизился, взял из его рук увесистую трубку.
– Алло?..
– Привет-привет! – наиграно весело раздалось на другом конце провода. Связь была почти без помех. – Узнал меня?
Дай потер виски, силясь вспомнить, кому принадлежал этот странно-знакомый женский голос.
– Нет, – угрюмо ответил он.
– Это «Железная дева», – представилась, наконец, женщина из Совета, пославшая его на задание. Но голос её сейчас был чистым, наиграно-кокетливым, она была без своей страшной маски и, судя по внешним звукам, находилась на улице и звонила с телефонного автомата.
– Жуткое прозвище, – хмыкнул Дай, посмотрев на склонившуюся у прилавка с булочками Лилит. Пекарь что-то говорил ей, а она бессмысленным болванчиком смущенно кивала.
– Не хуже твоего, Ищейка, – из трубки послышался самодовольный смешок.
Дай привычно поморщился, услышав своё второе «имя».
– У меня не так много времени на светские беседы, поэтому скажу по существу… Рядом кто-нибудь есть? Отвечай односложно.
– Не совсем, – Дай оглянулся на окно, но людям снаружи было не до него.
– За тобой может вестись слежка, – голос её посерьёзнел. – Впрочем, как и за мной, поэтому не подавай серьёзного вида, у нас совсем дружеская беседа.
Дай почувствовал, что она улыбнулась.
– Ты уже достал камень?
Юноша неприязненно закусил губу.
– Нет, – выдавил он после короткой паузы. На другом конце трубки послышался вздох. – Но я уже близко.
– Когда вернешь, – сказала женщина без тени колебания, – придержи его у себя.
– А?.. – Дай не успел сформулировать вопрос.
– Есть подозрения, что в Собрание затесались предатели, не исключено, что они могли прокинуть и в Совет. В замке началась полнейшая неразбериха после сообщения о том, что готовится заговор. Весь двор на уши подняли. Под подозрением находятся все. Никому теперь нельзя доверять…
– Вам тоже? – не сдержался, съязвил Дай.
– Мне тоже, – эхом отозвалась она. – Кто знает, может я предатель?
– Я вам не верю.
– И правильно делаешь. О самом важном я тебе сообщила. На время расследования камень держи при себе и никому его, слышишь, – голос её ожесточился, – никому не отдавай.
– Значит, вы мне доверяете?
– Доверие – непозволительная роскошь, Даймонд. А теперь поспеши и достань камень.
Связь оборвалась, послышался протяжный гудок.
Дай вернул трубку на место и напряженно взглянул на Лилит. Полученная информация совсем его не радовала. После событий в поезде он и сам начал подозревать, что кто-то в замке работает на Секту: снабжает её вооружением и информацией. Но, если до этого Дай считал, что это мог быть один человек, теперь, после разговора с Железной девой, он был уверен – их много. И, похоже, эти «предатели» работают на другое государство. А значит, Совет всё ещё не знает, что сектанты тоже пробрались в верхи.
Ему нужно как можно скорее вернуть камень и заняться выявлением предателей, пока никто из его родных не пострадал: ни Лиам, ни Шелла, ни Рэйка. Ещё одной потери он не вынесет.
– Выбрала что-нибудь? – нетерпеливо спросил Дай, подходя к Лилит.
Девушка подозрительно сощурилась, она слышала этот странный телефонный звонок и ответы Дая, но не стала ни о чем спрашивать: пекарь всё ещё был рядом.
– Куда-то торопишься?
– Да, – коротко ответил он. – На встречу твоим «знакомствам».
– Я выбрала! – мило подозвала она пекаря, пропуская реплику Дая мимо ушей, и указала пальцем на несколько булочек, лежавших в лотке за стеклом прилавка.
Как она не пыталась скрыть свои истинные чувства за фальшивой улыбкой, Дай заметил в её чёрных, как сама ночь, глазах раздражение и испуг.
Ⅳ
– И кто это? – снова задал мучащий вопрос Дай. Ему хотелось быть готовым к встрече с неизвестно кем. Он мог представлять опасность.
– Достал уже! – воскликнула Лилит, осматриваясь по сторонам. Она боялась потерять ориентиры и сойти с нужной дороги. Таблички с улицами на домах ей мало помогали. – Это девчонка! девчонка! – не выдержала она нытья Дая.
Дай облегченно вздохнул. Ну, хотя бы не мужчина.
– Не пыхти мне в затылок! – возмутилась она, когда Дай налетел на неё.
– Не останавливайся так внезапно! – не остался в долгу он, потирая ушибленный об её макушку подбородок. – Сколько мы уже плутаем в этих дворах? Уже стемнело почти! Ты, что дорогу к своей «подружке» забыла?
– Заткнись, – процедила она. – Ты слышишь?
Тревога исказила её лицо, она ускорила шаг. Дай тоже прислушался. Звуки бьющегося стекла, невнятная ругань и…
– Выстрелы! – вскрикнула Лилит и помчалась вперёд, не разбирая дороги. Даймонд поспешил за ней. Эти звуки явно не сулили ничего хорошего.
Крики становились всё отчетливее, они почти приблизились к ветхой каменной церквушке, которую, по-видимому, давно забросили. Соседние дома тоже пустовали. До цели оставалось преодолеть несколько старых многоквартирных домов, когда раздался детский вопль:
– Сестрёнка! Помоги мне, сестра!!!
Лилит в ужасе ломанулась к церкви, но Дай успел схватить её за руку.
– Стой! – приказал он. – Там слишком много народу! Это облава?
Но его вопрос остался без ответа, Лилит пыталась вырвать у него свою руку.
– Пусти! Они убьют её! Она Сурт!
– Сурт?! – Дай не мог поверить услышанному. Сурты были для него сродни легендам, страшным сказкам, он и не надеялся встретить его когда-нибудь. Но повстречал Лилит, а теперь она говорит, что есть ещё один помимо неё. И сейчас на этого Сурта устроили облаву. Наверное, Дай попытался бы сделать то же, узнай, что в его городе объявился настоящий Сурт. Но он бы захватил его для своего научного интереса, а этих людей, похоже, волновала только нажива. Продажа людей – дело нередкое, пусть и незаконное.
Девчонке уже не помочь. Бандиты вооружены до зубов и, если Дай с Лилит сейчас кинутся ей на помощь, то сами пострадают не меньше, а ещё привлекут внимание. А внимание – самая ненужная Даю вещь.
Он перехватил её руки за спиной.
– Ты что творишь?! – прорычала Лилит. – Ей нужно помочь! Быстрее!
– Сестрёнка!!! – протяжно завизжала девочка, когда раздалась мужская брань и выстрелы. – Спаси!!! – отчаянно вопила она, захлебываясь слезами. – Помоги мне!
Лилит начала брыкаться, наступать Даю на ноги, пинать локтями.
– Нилл! Нилл! – закричала она, и Даю пришлось заткнуть ей рот. Она пыталась кусаться, но Дай крепко держал; прижал к себе её спину и навалился всем телом, чтобы сдержать её нечеловеческую бушующую силу.
Лилит стала ослабевать, и крики в церквушке стихли. Они прекратились, а вот мужская брань только усилилась. Дай оттащил Лилит в переулок. Бандиты вышли из здания, громко чертыхаясь.
– Чёртова мерзость! – гаркнул один из них. – Не хотела сдаваться до последнего.
– Теперь она бесполезна! – добавил другой. – Такую не купят!
– Обледенение, да? – злобно усмехнулся третий. – Теперь она сдохнет в муках. А ведь мы предлагали решить всё по-хорошему…
Мужчины дружно загоготали.
– Чё-еерт! – протянул второй, – я ведь в неё три пули всадил! – он брезгливо оттер окровавленные руки о тёмные штаны. – Живучая тварь!
– Странно, что она почти не отбивалась, – проходя мимо переулка, где притаились Дай и Лилит, продолжили разговор мужчины. – Я слышал, эти чудовища обладают огромной силой.
– Нам то какое до этого дело – живы, и то хорошо; мелкими царапинами отделались. Говорят, эти твари живых свидетелей не оставляют.
– А как она визжала?! Я думал полиция на шум прибежит! – схватился за голову первый. – Повезло, что нет, однако всё же плакали наши денежки!
– Может и не плакали, – третий бандит загадочно сощурился. – Она всё звала какую-то «сестру», может, такая же тварь как она. А значит, есть ещё Сурт, где-то в этом городе, и мы всё ещё можем срубить монет и ампул…
– Зачем только этой чокнутой Секте эти твари? – неизвестно у кого спросил второй бандит, но Дай уже не слышал, что ему ответили товарищи. Мужчины ушли довольно далеко.
Дай расслабился, и девчонка вырвалась из его цепкой хватки.
Лилит влетела в открытые двери церкви, как полоумная. Её Широко раскрытые глаза лихорадочно заметались по каменному помещению.
Деревянные лавки были разломаны, стены церкви покрывали порезы и кровь… она большими пятнами растеклась по битому кафельному полу. Возле алтаря в разноцветных осколках разбитого витража лежало хрупкое белоснежное тельце.
– Нилл! – вскрикнула Лилит, подбегая к ней. Девочка лежала без движения, лишь было слышно, как хрипло она дышала. Белое платье, которое вчера с таким трудом отстирала Лилит в морской воде, опять окрасилось в красный, но теперь на уровне живота. К этому цвету прибавился и другой, чёрный. Порченая кровь сообщала, что обледенение проникло уже очень глубоко.
Лилит опустилась на колени и стекло под ними хрустнуло. Она приподняла девочку за худые плечи. Нилл открыла подслеповатые глаза и внимательно вгляделась в знакомое обеспокоенное лицо.
– Сестрёнка… – хрипло проговорила она, тяжело дыша. – Ты пришла…
– Да… – сглотнув подступивший к горлу ком, сказала Лилит. – Я здесь. Теперь всё будет хорошо…
– Я так рада, – Нилл слабо улыбнулась и вдруг зарделась сильным кашлем. Чёрная кровь проступила на её бледных сухих губах. Лилит увидела, как «тьма» обледенения коснулась её подбородка.
«Нет… нет! – думала она, – слишком быстро… Остановись!»
– Я помогу тебе, – дрожащими губами произнесла девушка, безумно оглядываясь по сторонам в поисках трупа или ещё живого человека. Лилит подозревала, что красная кровь на полу принадлежала Нилл и ей не поможет.
– Я никого не убила, – тихо сказала Нилл. – Как и обещала сестрёнке… кхе-кхе. Никого из этих людей…
– Ну почему, – проныла Лилит, чувствуя, как перед глазами всё расплывается от слез. – Почему сейчас?..
Горячие капли упали Нилл на лицо. Она протянула почерневшие онемевшие пальцы к мокрой щеке Лилит.
– Ты плачешь?.. – невидящими глазами всмотрелась в неё девочка. – Нельзя… над Суртами нельзя…
– Я не плачу, – упрямо мотнула головой Лилит, глотая соленые слёзы. – Это дождь…
– Не плачь… – слабеющим голосом произнесла Нилл, и слеза пробежала по её чернеющей щеке, – а то я тоже заплачу. Лучше спой. Ты же мне споёшь, сестрёнка?..
Лилит осипшим голосом начала напевать слова песни, единственной, что она знала и так ненавидела:
– Мир окутан мглой.
Под ночной пеленой Угаснет рассвет, А с ним и красок цвет…
В церковь бесшумно вошёл Дай. Он отстранённо наблюдал за происходящим.
Лилит часто прерывалась, чтобы вдохнуть, но удушливые слёзы не давали ей нормально петь.
– Сестренка, ты здесь?.. – тускло спросила Нилл. – Я совсем ничего не слышу…
– Я здесь! – отчаянно закричала Лилит. – Я рядом, Нилл!
Но седовласая уже ничего не слышала и не видела. Губы её замерли, а чёрные глаза бессмысленно уставились в разбитое окно витража на потолке. Она больше ничего не чувствовала.
Тишину, воцарившуюся в церкви, нарушали только всхлипы Лилит. Она сжала бездыханное тело девочки, похожей на куклу, в объятьях, и тут раздался тихий треск. Это её почерневшее туловище, больше походившее на кусок стекла, чем на плоть, пошло трещинами. Лилит испуганно отстранилась, и «сосуд» лопнул. Кусочки разлетелись в разные стороны, чтобы превратиться в пыль, поблескивающую в воздухе пыль.
Лилит зарыдала, громко, надрывно, сжалась в клубок, стиснув в пальцах осколки покрытого кровью витража. Снова, она снова не смогла никого спасти. Люди опять гибнут по её вине. И зачем она только попросила Нилл дать то глупое обещание; Сурты не смогут жить без людской крови. Нилл мертва из-за неё:
Всё, что дорого Сурту, обратится в прах.
Всё потому, что она снова привязалась.
Нечто странное творилось с Даем.
Глядя на слёзы Лилит, он чувствовал жуткое, инородное наслаждение. Что-то ликовало внутри него, что-то доселе неизвестное, но всегда находившееся внутри. Даю стало противно от самого себя: слёзы Лилит доставляли ему удовольствие. Оказывается, даже эта стойкая девчонка может плакать, так жалко и некрасиво! На кукольном лице её местами проступили красные пятна, точно у неё была аллергия на собственные слёзы, глаза и губы распухли.
Дай с ужасом признал, что ему нравилось видеть это неприязненное лицо, преисполненное отчаянием, и показался себе каким-то чужим, холодным и жестоким. Ему было плевать на Нилл: он её не знал. А вот Лилит он знал и не хотел, чтобы она по глупости умерла. Возможно, Каштанка смогла бы спасти девчонку, подоспей на помощь сразу, но вероятность этого была очень низка. А лишний раз рисковать у Дая нет права.
– Всё из-за меня, – хрипло проговорила Лилит, смотря на порезы на пальцах; они быстро затягивались. – Я не смогла ей помочь… если бы я пришла раньше…
– Если бы ты пришла раньше, трупов могло быть уже два, – холодно отрезал Дай.
– Я бы что-нибудь придумала, я бы успела, – лихорадочно зашептала она.
– Нет, – жестко сказал Дай. – Прекрати себя винить. Ты ни в чем не виновата…
– Да, – покорно согласилась Лилит. – Это ты виноват! Ты мне помешал! – злые слезы заблестели в её глазах, она смотрела на Дая с обидой и ненавистью.
– С кем ты говорил тогда по телефону?! Может ты знал, с кем я веду тебя знакомить, и заложил её! Ты и меня сдашь на опыты?! – яростно кричала она. – Почём нынче жизнь монстра, а? С кем ты говорил по телефону? Кто ты, чёрт возьми, на самом деле?!
Дай отвел глаза в сторону, он не мог видеть её такой.
– Я не могу сказать, – через силу выдавил он. – Это секретная информация.
Лилит смолкла, встала на ноги и шаткой походкой побрела к выходу.
– Куда ты? – встрепенулся Дай, делая шаг к ней.
– Я так это не оставлю, – мрачно произнесла она. – Я иду мстить.
– Не будь дурой! Их трое! В одиночку тебе с ними не справиться!
– Да что ты? Пойдешь со мной? – зло процедила она и шагнула за порог.
Дай схватил её за руку в попытке остановить, но Лилит резко одернула её.
– Отвали! – рыкнула она.
Но юноша не отстал. Он схватил её за ворот рубашки, притянул к себе и требовательно поцеловал в губы. Девчонка упрямо слепила их, начала отбиваться, отступала назад, пока не уткнулась спиной в холодную кирпичную стену.
Дай обхватил одной рукой её талию, а второй шею, не позволяя отстраниться. Лилит толкалась, била костяшками по его груди, но у неё уже заканчивался воздух, и начинала кружиться голова. Она приоткрыла рот, чтобы вдохнуть, и Дай воспользовался этим, углубив поцелуй.
Лилит больше не сопротивлялась; лишь дрожащие пальцы продолжали сжимать борта его сюртука. Нежные губы податливо отвечали на властный поцелуй, и Даю нравилось это чувство власти, сейчас он владел ей. Но радость его омрачил металлический привкус.
Дай резко отстранился, вытирая с прокушенной губы кровь. Клыкастая девчонка и тут ему мешает.
Лилит шумно дышала, жадно глотая воздух, и сверлила парня яростным взглядом.
– Вали куда хочешь, – выплюнул он, зло сверкнув глазами. – Я устал с тобой нянчиться.
Лилит сердито вытерла губы, рыкнула и пошла прочь, туда, куда предположительно ушли бандиты.
Вскоре она устала, завернула в какой-то мрачный переулок и прислонилась к стене. Ей было плохо.
Погода заметно испортилась: свинцовые тучи заволокли небеса, и, кажется, накрапывал липкий моросящий дождь. Лилит не могла точно сказать, дождь это или её собственный пот. Ей было ужасно жарко, но в тоже время и знобило. Холодная чёлка прилипла к горящему лбу, но кружащейся голове от этого легче не становилось.
Лилит упёрлась рукой в противоположную грязную стену. Таракан пробежал возле её сапога. Она низко склонилась, цепляясь неслушающимися пальцами в мокрый скользкий кирпич.
Её вырвало.
Вода в луже окрасилась в чёрный. В глазах у Лилит всё плыло, но даже так она точно знала, что порченая кровь принадлежала не ей.
– Я не позволю тебе умереть, Дай, – тяжело дыша, сказала Лилит, чувствуя во рту ненавистный до тошноты привкус крови, что так нагло портил её жизнь и их сладкий поцелуй. Она всё ещё ощущала жар его нежных губ, его прикосновения, и воспоминания эти мучали её.
– Больше никто не умрет, – Лилит вытерла губы, и взгляд полный решительности устремился в сгущающийся мрак переулка. Припадая одной рукой к стене, она продолжила путь.
Ⅴ
Дай натянул на голову капюшон и, засунув руки в карманы сюртука, продолжил идти по главной улице, не разбирая дороги. Пока он искал место для ночлега в какой-нибудь таверне или гостинице, пошёл дождь и далеко не самый слабый.
Мысли о глупой девчонке всё никак не выходили из головы. И что только на него тогда нашло? Зачем он это сделал? Хотел остановить, но было ясно с самого начала, что с ней бороться бесполезно.
– Горбатого только могила исправит, – пробурчал он под нос, плотнее кутаясь в ворот сюртука.
И почему вечно Дай должен думать за них двоих. Каштанка, на вид, уже совсем не маленькая, он не обязан с ней нянчиться. Если этой идиотке так не терпится умереть – пусть идет, ему-то какое дело. Они почти незнакомы. Дай ничего о ней не знает. Как и она о нём.
Дай нахмурился. Было странно, что Лилит за время их знакомства ни разу не поинтересовалась его жизнью. А в единственный раз, когда она напрямую спросила: «Кто ты такой?», – Даймонд не смог дать ей внятный ответ. Он «тень» – загадка, таинственная сказка, ходящая по всему Алнаиру. Он Ищейка.
Может в этом всё дело. Поэтому она ему не доверяет. Должен ли он был всё ей рассказать о своей настоящей миссии, о себе. Стала бы она тогда его слушать?
Мелкий, будто просеянный через сито дождь поливал улицы. Прохожие кутались в плащи и куртки и, казалось, пытались прижаться друг к другу как можно плотнее.
«Холодно, – подумал Дай, выдохнув облачко пара и глядя сквозь эту дымку на ссутулившиеся людские фигуры, укутанные в многослойные одежды. – А ей сейчас вдвойне холоднее».
В портовых городах температура воздуха по ночам всегда ниже, чем в обычных. А с наступлением осени становится только хуже: влажность растет, постоянно льют дожди. Заболеть в такую погоду как раз плюнуть.
Дай переступил лужу, шагнув на тротуар. Теплый свет из окон таверны так и притягивал замерзших путников. Дай ступил на деревянный порожек, отряхивая приставшие к коже сапог капли. Хотел было войти, протянул руку к дверной ручке, уже предвкушая запах свежеприготовленной еды в сухом прогретом помещении, но его опередили.
Дверь распахнулась, и на Дая чуть не налетел человек в тёмном дождевике.
– Простите, – пролепетал он.
У Дая возникло неприятное чувство дежавю. Он вспомнил, как однажды точно также столкнулся с Лилит. После чего содержимое карманов пропало.
– Ничего, – кисло ответил он и сделал шаг в сторону, чтобы пропустить щуплого мужчину.
– Постойте… – пробормотал он, вглядываясь в лицо Дая. – Это же вы!..
– Я? – недоуменно спросил юноша, молясь, чтобы этот человек не узнал в нем «телохранителя принца», которого многие жители в столице знают в лицо, или посла.
– Я вас видел в больнице… – продолжил на своей волне мужчина. – Вы же пострадали в том поезде два дня назад. Как вы себя чувствуете? Что делаете здесь? Неужели вас так скоро выписали?
Дай недоуменно смотрел на него, он впервые его видел.
– Простите, но кто вы такой?
– Ах! – воскликнул мужчина. – Точно! Простите меня, я совсем не подумал! Это же наша первая встреча «вживую». Я Мэтью Вилсон, мужчина коротко поклонился, сняв с головы капюшон, – проводник того самого поезда.
– Я Дай, – коротко представился он, решив опустить подробности. Мужчина работал в том локомотиве и наверняка не раз посещал Гиансар и всё ещё мог признать в нём особу из замка.
Но Мэтью и этого хватило, он радостно пожал руку Дая и ещё долго не хотел отпускать. Юноша выдавил любезную улыбку, пытаясь невзначай освободить свою руку из его цепкой хватки. Это выходило плохо.
– Я хочу поблагодарить вас за спасение, – Мэтью сильнее и активнее затряс его рукой. Его большие глаза озаряла искренняя радость. – Если бы не вы, вражеские роботы наверняка погубили бы всех пассажиров поезда без исключения. Полиция всё ещё расследует это дело. Возможно, это объявление новой войны!
Дай знал, что на самом деле тогда случилось, но молчал, эта информация была не для общественной публики, и скорее всего полиция замнет это дело. Действия Секты Регул, подкрепленные новейшим вооружением страны и связями в чиновничьих верхах, так просто не обнародуют.
– Кстати, та девушка в мужской одежде разве не с вами? – встрепенулся проводник. – Я хотел бы ещё раз её отблагодарить.
– Нет, – раздраженно ответил Дай. – Она не со мной. Девчонка ушла, а я не обязан всё время контролировать её действия.
– Я думал вы в близких отношениях, – задумчиво произнес Мэтью. – Всё время пока вы лежали в больнице без сознания, она просидела возле вашей койки и почти не отходила.
Дай несколько раз удивленно моргнул. Ему не послышалось?
– Каштанка?.. гм, то есть, – он запнулся, – та темноволосая барышня в красном фраке и штанах?
– Да, – недоуменно откликнулся проводник, – она самая.
Даймонд едва мог поверить услышанному. Эта эгоистичная, самодовольная девчонка могла спокойно сидеть и ждать, когда он проснётся?! Немыслимо.
– И ещё… – неуверенно прошептал Мэтью, оглядываясь по сторонам. – Она просила не говорить вам, но я не могу о таком молчать.
Мужчина поманил Дая рукой и, когда тот нагнулся к нему, зашептал в самое ухо страшную тайну:
– Тогда, в поезде, я видел, как она, крича от боли, вся в крови и ожогах, пыталась вытянуть вас с края платформы вагона. Если бы она не сделала этого, вы бы точно соскользнули головой на быстро мелькающие под колёсами рельсы. Она и меня спасла от гончих-роботов. Я тогда так испугался.
Дай отступил назад и чуть не поскользнулся на мокрой от дождя ступеньке.
– Может быть, я ошибаюсь, – чуть погодя продолжил Мэтью, – но мне кажется, что она совсем о себе не заботится. Вы уж присмотрите за ней. Стойте, вы куда?
Дай сорвался с места и побежал, хлюпая сапогами по лужам. Он уже не слышал удивлённых возгласов Мэтью.
Холодный ветер с дождём били ему в лицо, трость, которую он заложил за ремень на спине, глухо постукивала в такт его шагов.
– Вот же дура, – процедил Дай, вытаскивая из-за пазухи «зеркальце».
«Только не выброси, – отчаянно взмолился он, – только не выброси!»
Он отчетливо помнил, что сегодня Лилит была в новых штанах, а в кармане старых должен был лежать жучок, что он ей дал. Открывая крышку «зеркала», Даю оставалось только молиться, чтобы девчонка не выкинула камешек вместе с испорченной одеждой.
Кто бы мог подумать, что она не просто идиотка, ищущая проблем, а идиотка, рискующая собой ради других. Она и его успела спасти, да ещё и ничего не сказала! Она считает, что в долгу перед ним, но отплатить спасением его жизни не желает. Что за странная девчонка. Теперь-то он не может бросить её со спокойной совестью!
Мигающий зелёный огонёк показался на залитом дождём экране устройства. Сигнал исходил из ровно начерченного прямоугольничка, обозначавшего один из многих жилых домов. Это точно была не свалка.
Дай облегченно вздохнул и завернул за угол.
Ⅵ
– Вот это куш мы сорвали, – довольный дребезжащий голос вырвал Лилит из беспамятства. Она едва смогла разлепить тяжелые веки; голова гудела, щёки горели, и ужасно знобило.
В сырой промозглой комнатушке, стены которой изъела плесень, было немногим лучше, чем на улице, где, судя по звукам, бушевал ливень.
– Чё делать с ней будем? – хрипло поинтересовался второй мужчина с жёлтыми, гнилыми зубами.
– Попробуем продать, – небрежно отозвался бандит, сидевший у стены, где стояла единственная засаленная лампа, и ковырявший ножом грязь под ногтями. – Скоро Борзый подойдет и двинем…
– Слухай, – понизил голос первый, самый молодой из них, щербатый. – Может она из этих… дворян?
Он приблизил к ней своё немытое лицо и всмотрелся. Лилит притворилась спящей.
– Дворян? – усмехнулся желтозубый. – Единственные дворянки, спящие по ночам в подворотнях, работают в известных домах и оказывают соответствующие услуги! – он зарделся карающим смехом.
– Не могу не согласиться. И всё же у неё тёмные волосы и лицо такое… – щербатый откинул со лба её чёлку. – Благородное что ли. А одежда…
– Много ты благородных видел? – усмехнулся второй. – А одежда – дрань. Фрак, и то испорченный. Такой даже не продашь.
– Ну, хотя бы девчонку продадим, – глухо отозвался тот, что у стены. – А если она дворянкой окажется, нам только на руку. Больше монет выручим.
– А пока можно и самим поразвлечься, – желтозубый потер свои потные ладони, приблизившись к грязному дырявому матрасу, на котором лежала Лилит.
– Ты хочешь её!.. – встрепенулся щербатый, – но она же спит…
– Да ты, мальчишка, совсем жизни не видел, – пожурил бандит. – Даже на мелкую ту тварь идти с нами испугался… А теперь ещё и спящая баба тебя тревожит. Даже лучше, что она спит, меньше шума будет.
Он ухмыльнулся.
– Ты ампулы то хоть раз пробовал? – угрюмо спросил мужчина у стены.
– Н-нет… – замялся парень. – Не пришлось. Их разве не на крайний случай принимают?..
Тут мужчины дружно рассмеялись.
– Таких, как ты, сразу видно, поэтому и за деньгами не гоняешься так сильно, как мы.
– Достаточно один раз попробовать, – хрипло отдалось справа от Лилит. – И невозможно остановиться. А название-то какое пафосное: «Жидкое золото»!
– П-постой! – воскликнул щербатый, когда здоровяк навис над Лилит. – Ты что, серьёзно?
– Не мешайся! – мужчина грубо оттолкнул его так, что тот не удержал равновесия и с грохотом повалился на пол.
Руки Лилит были привязаны к металлическому изголовью кровати какими-то старыми мокрыми верёвками, они уже успели натереть ей запястья. Не подавая признаков жизни, она едва ли смогла бы их снять или разорвать. Слишком крепкие.
Лилит почувствовала как тяжёлое, вонючее мужское тело нависло над ней. Своими толстыми пальцами он пытался расстегнуть ремень на её брюках, но у него выходило плохо. Мужчина начинал свирепеть.
– Какой бабе пришло в голову надеть штаны? – возмущался он. – Давно пора запретить им их ношение законом. Куда смотрят эти безмозглые констебли!
– Это защита от таких, как ты! – выплюнула Лилит и со всей силы ударила его коленом между ног.
Мужчина заверещал, хоть удар и получился слабее, чем она рассчитывала. Лилит всё ещё чувствовала слабость и тяжесть во всем теле.
Она дернула руками, но, как и предполагала, для веревок этого было недостаточно. Узлы только туже затянулись.
– Драная сучка, – с ядовитой злобой во взгляде процедил желтозубый. – Я тебя прикончу! Держи её ноги! – скомандовал он растерявшемуся щербатому.
Парень вскочил с места и попытался схватить правую ногу Лилит, но она брыкалась.
В конце концов, её всё же смогли скрутить, мальчишка сноровисто привязал её ноги к ножкам кровати, по приказу желтозубого бандита, разумеется.
Он мерзко оскалился, когда увидел растерянность и презрение в лице Лилит.
– Только попробуй меня тронуть, урод! – из последних сил задергалась она. Ей было тяжело дышать, холодный воздух жег легкие. – Я тебе кишки выпущу!
– Ха-ха-ха, сначала попробуй выбраться.
Сказав это, он раздернул в стороны короткие части её фрака, схватился за замочки на корсете. Его толстые пальцы-сардельки зашарили по её груди.
Лилит рычала, взбрыкивалась, но ей было плохо и страшно, так дико страшно впервые. Никто её не спасет. Она себя тоже спасти не может. Кто же знал, что пойдет этот мерзкий холодный дождь? Кто же знал, что она всё же отравила Дая?
Неужели это её расплата. Расплата за то, что она приносит несчастья, за то, что люди из-за неё гибнут? Расплата за то, что она Сурт?
Лилит закрыла глаза. Ей давно уже пора перестать бороться за свою жизнь и уж тем более – за чужую.
Напротив подвальной полуразвалившейся комнатушки у старого, облезлого, но жилого дома, под проливным дождем стоял юноша в чёрном сюртуке. Пряди серых волос, торчавших из-под капюшона, намокли и потемнели.
Он тяжело дышал, но, не смотря на это, его тонкие губы были угрюмо поджаты. Серо-голубые глаза горели холодным яростным огнем. Он излучал свирепое спокойствие.
Из «барака» до него доносилась ругань.
Юноша потянул руку к рукоятке трости у себя за спиной, но на полпути остановился. Ему нужны были силы, а то левое плечо, постоянно напоминавшее о себе при каждом движении, никогда не пройдет.
Дай сжал кулаки и сделал шаг к хлипкой конструкции, выполнявшей функции двери.
Дверь выбили пинком.
Щербатый парень, стоявший к ней ближе всех, едва успел отскочить, но в следующую секунду его коротким быстрым движением схватили за голову и приложили к стене. Он без чувств съехал на пол.
Опасно заблестел нож в руке второго бандита, сидевшего на стуле. Он вскочил на ноги и наставил оружие на непрошеного гостя.
Юноша прошёл в тесную комнатушку, прихватив со сгнившей полки у стены пустую пивную бутылку. Она уверено легла в его ладонь.
Подскочил с места бандит, нависавший над Лилит. Дай удостоил его пренебрежительным взглядом и скользнул по фигуре девушки лежавшей на кровати; она была в порядке и всё ещё в одежде, только отключилась.
