Текст книги "Чернолунье — Свобода для заключённого (СИ)"
Автор книги: Dir Blake
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 25 страниц)
Но Лилит не разозлилась, улыбнулась и, держась за лоб, догнала его. Уходя все дальше, они растворились в ночной мгле.
Ⅹ
Материк Алькор, королевство Алнаир, г. Альриша
В «Пьяной сельди» было душно. Дух горячей еды мешался с запахами пота и алкоголя. Разгорячённые мужчины громко общались и ржали над пошлыми, несмешными шутками. Теплый свет настенных ламп озарял широкое помещение с низкими потолками.
Шрам, притаившись за небольшим столиком сбоку от окна, ковыряла вилкой подгоревшую рыбёшку. Она почти не дышала, но ненавистная рыбная вонь продиралась в ноздри.
Черный плащ – верный друг и помощник – сейчас отягощал. Так жарко. Хотелось развязать завязки на шее и высвободиться из его огненных объятий.
Тошно, жарко – терпи.
Шрам, стиснув зубы, воткнула вилку в рыбу.
Назойливая мысль выбежать из таверны на свежий воздух грызла всё яростнее. Но она должна ждать. Ждать, пока чёртов Нуар соизволит показаться.
Она не доверяла ему. Непонятно было, в чем его выгода помогать ей. Какие цели он преследует? Мутный тип.
Шрам знала: всё не так просто. Он вовсе не дурак. Дурой будет она, если станет слепо плясать под его дудочку.
Он перехватил камень, но не отдал ей. А ведь он лучше всех знает, что от его сохранности зависит её жизнь. Он ей не доверяет. Но и она не свершает ту же ошибку. В этом мире никому нельзя доверять, даже себе.
В чём она была точно уверена – Нуар неслучайно решил остановиться в этом городе. Ему что-то здесь нужно…
Шрам чувствовала что это «что-то» сможет скомпрометировать его. Ей нужен рычаг давления на него. Ей нужен камень.
Совсем близко раздался грохот. Пьяный мужик ввалился в таверну. Покачиваясь и еле стоя на ногах, он приподнялся, опираясь о стену.
Повернув голову в поисках официантки, он столкнулся взглядом со Шрам.
Она поспешила отвернуться к окну, но было уже поздно.
Безжалостно шатаясь, он привалился руками на её стол.
Резко пахнуло спиртягой, и Шрам поморщилась.
Были только две вещи, которые она ненавидела всеми фибрами души: рыба и спиртное.
Она начала проклинать Нуара за то, что он решил остановиться в этой таверне-пивнушке, совмещавшей то, что она ненавидит.
Этот вшивый городишко становился противнее с каждой секундой.
Альриша располагался возле мелкой речушки. Все жители поголовно занимались рыболовством и рыботорговлей. В этом году улов оказался хорошим. Много рыбы выставили на продажу, и приезжие охотно раскупали товар. Из каждого кабака, таверны или обычной пивнушки доносились запахи рыбы.
Мужик плюхнулся на стул перед ней.
Шрам усердно склонила голову, чтобы спрятать лицо за капюшоном.
Мужчина, не стесняясь, наклонялся то вправо, то влево, силясь рассмотреть её лицо.
– Чего одна сидишь, красотка? – кажется это пытался выдать он заплетающимся языком.
Уголки губ Шрам чуть дернулись, то ли в раздражении, то ли в усмешке.
– Красотка… – проговорила она, точно пробуя слово на вкус. Ядовитая ухмылка исказила лицо, она приподняла голову, устремив единственный алый глаз на мужчину.
Он вгляделся в её лицо и резко отпрянул, чуть не свалившись со стула.
Шрам вонзила тупой нож промеж его пальцев. Серебро прошло в опасной близости от кожи. Тупая боль в левом плече напомнила о себе.
Мужик, быстро дыша, испуганно таращился на свою руку. В страхе шевельнуться.
– Проваливай отсюда, – прошипела она, одним движением выдернув нож из стола.
Пьянчуга попытался вскочить, но зацепился за ножку стула и повалился на бок. Потом на карачках быстро пополз куда подальше.
Шрам окинула взглядом таверну, никто не заметил произошедшего: все были увлечены пьянками и жратвой. Она натянула капюшон поглубже и вернулась к слежке.
К счастью, долго ждать не пришлось.
Мужская фигура в чёрном плаще поверх пальто и с капюшоном на голове бесшумно покинула «Пьяную сельдь».
Вокруг таверны тянулись узкие аллеи, усеянные плотными рядами трехэтажных домов с двух сторон. Редкий тарантас, бибикая, пытался прорваться сквозь толпы баранов людей, спешащих на ярмарку или просто прогуливающихся перед сном. Шрам шагнула на булыжную мостовую, залитую оранжевым светом.
Она старалась затеряться в толпе и лишь изредка проскальзывала меж парочек, дабы не потерять Нуара из виду.
Он шёл спокойно, кидая непринужденные взгляды на торговые лавки.
Запах рыбы преследовал Шрам повсюду. Многие люди задержались в городе из-за благополучно разрушенных Нуаром рельс. Открыли ярмарку и теперь этой рыбой торгуют из-за каждого угла Альриша.
Нуар утратил прежнюю вальяжность, резко завернув за угол серокаменного дома. Шрам пришлось задержаться за одним из рыбных прилавков, чтобы не выдать своё присутствие. Выждав нервные секунды с задержанным дыханием, она прошмыгнула в переулок вслед за ним.
Гул толпы остался где-то позади, и лишь тихая музыка и крики зазывающих в свои лавки торговцев доносились до неё. Свет фонарей едва просачивался в узкий проход. Приглушённые шаги эхом отдавались от сырых стен. Шрам шла вперёд по единственному пути. Похоже, они приближались к спальным районам.
Двери и окна были здесь плотно закрыты на засовы и ставни. Ни прохожих, ни карет. В этой гробовой тишине хорошо слышались шаги. И любое неверное движение с лёгкостью выдаст преследователя – Шрам.
Она скрывалась как могла. Бледные фонари лишь изредка выхватывали её мелькавшую тень.
Нуар шёл быстро, не издавая ни звука. Шрам не раз подумала, человек ли он?
Он скользил по дорожкам так легко, точно был призраком, тенью! Она много раз упускала его из виду.
Шрам не теряла осторожности, прижималась к стенам, выглядывала из-за угла и продолжала заворачивать в проулки и переулки вслед за Нуаром. Дорогу назад она уже и не помнила: слишком много было поворотов.
Наконец он сбавил шаг и, скользнув на ярко освещённую широкую улицу, одним рывком преодолел ряд домов, завернул в арочный пролет.
Шрам поспешила за ним, но затаилась за противоположным домом. Ближе приближаться не стала. Опасно. Но зато заняла отличную позицию для наблюдения.
Нуар вытащил что-то из-под плаща и протянул человеку, нервно посматривающему по сторонам. Капюшон также скрывал его лицо, и Шрам могла разглядеть лишь грубые жилистые руки, высунувшиеся навстречу тому, что достал Нуар. А был это какой-то желтоватый свёрток в потрёпанной ткани. Незнакомец бережно спрятал вещь в сумку на поясе. И Шрам ахнула от количества оружия у него за поясом.
Нуар похлопал его по плечу и очень тихо что-то шепнул. Тот напряженно кивнул, и Нуар, как показалось Шрам, растворился во мраке пролета.
Мужчина внимательно присмотрелся к противоположной улице. И Шрам вжалась в стену всем телом, ощутив спиной ужасающий холод кирпича.
«Неужели заметили?» – промелькнуло в её голове, но уже через несколько секунд мужчина двинулся с места и скрылся за одним из домов позади Шрам.
Она утерла со лба холодный пот и двинулась следом.
Шрам не знала, сколько поворотов проскочила и как долго вообще уже плутала. Ей надоели эти хождения, и она решила действовать.
Незнакомец завернул за угол.
В темноте переулка холодно сверкнуло лезвие ножа. Спина Шрам напряглась, ощутив приятный вес оружия в руке. Она припала на одну ногу и, резко выскочив спиной на освещённую улицу, выкинула вправо руку.
Лезвие уткнулось в трепещущую шею. Однако она не довела удар до конца.
Мужчина в капюшоне также усел приставить к её горлу нож. Оба стояли неподвижно.
– Убери оружие и сними капюшон, медленно – тихо, но чётко проговорил он.
– Это должны быть мои слова, – прошипела Шрам, ядовито ухмыльнувшись.
– Тогда вместе. На счёт три. Раз… – Мужчина захватил двумя пальцами край капюшона. – Два…
Шрам проделала тоже движение.
– Три!
Капюшоны обоих упали на плечи. Нож двинулся к её шее, но Шрам отклонилась назад. Гибкая, как змея, она ушла в сальто. Меньше чем за секунду она уже приняла удобную для стремительной атаки низкую стойку. Левая рука беспомощно висела плетью. Перехватив клинок в правой руке обратным хватом, она приготовилась напасть, но…
– Ты же!.. – мужчина подавился воздухом.
Фонарь озарил лицо Шрам.
– Лис… – мрачно прошептала она. – Кэйл Мизуния.
Кэйл был мужчиной в теле. Черты лица острые, но он всегда сглаживал их улыбкой. Глазки мелкие и бегающие вечно прятались в узкие щелки век. Революционеры прозвали его Смеющимся лисом. Это прозвище как нельзя кстати подходило ему. Ведь за притворной улыбкой прятался холодный расчёт и алчная, гнилая душонка.
– А!.. – воскликнул он, но не успел договорить.
– Теперь меня зовут Шрам.
На глаза её упала тень.
– Сколько лет прошло, – выдохнул он. – Где ты была? Как?.. Почему ты здесь?
– Я скиталась в столичных трущобах, – безэмоционально ответила она.
– Так долго?! – Кэйл вытаращил глаза. – А штаб?
– Я думаю, ты знаешь, что меньше чем через два года его уничтожила собачонка Совета.
– До меня доходили кое-какие слухи, – он задумчиво почесал щетинистый подбородок. – Не думал, что они окажутся правдой.
– Что тебе передал тот человек? – нетерпеливо шагнула к нему Шрам.
Мужчина замялся, но под упертым взглядом блондинки всё же ответил.
– Важную информацию.
– Так он информатор! – злорадное торжество отразилось на её лице.
Вот она, козырная карта! Теперь-то она сможет диктовать Нуару свои условия! Шрам слышала, что отношения секты и революционеров как никогда напряжённые. Сектанты уже пробрались в «верхи» им выгодно поддерживать монархию в стране и держать власть под контролем, не говоря уже о том, что они могут спокойно вершить свои тёмные дела и постоянно заметать за собой следы. А глупый Совет даже не догадывается, что в их рядах полно предателей.
Революционеры же ставят под угрозу режим Алнаира и позицию секты. Они хотят свергнуть монархию и разрушить устоявшиеся традиции наследования власти. Желают сами выбирать себе «властия».
Нуар служит секте. И то, что он помогает революционерам, можно считать предательством Регула. В лучшем случае карой за это станет смерть!
– Шрам… мне жаль, что это случилось… – нервно улыбнулся Кэйл. – И с тобой, и с Айзом.
– Это уже не важно, – раздраженно отрезала она.
– Не хочешь вернуться к нам? В наших рядах всегда рады опытным бойцам. Как по старинке: «Долой короля!..».
– Я покончила со своим прошлым, – жестко прошептала она. – Теперь я убийца Шрам.
– Почему? – он подошел к ней ближе. – Айз возлагал на тебя большие надежды. Вместе вы могли горы свернуть! Ваш отряд был лучшим…
– Вместе? – она едко усмехнулась, склонив голову набок. – Напомнить, что случилось пять лет назад? – Шрам приблизила к нему своё лицо так, что он отчетливо мог разглядеть то, что скрывалось за вуалью волос. – Тот день навсегда врезался в мою память!
Кэйл побледнел и отшатнулся.
– Тогда мы по полной облажались. Не думаю, что Айз хотел сотворить такое с тобой.
– Хватит об этом, – предупреждающе процедила она. – Та А…, которую ты знал, умерла пять лет назад. Я Шрам, – повторила она, словно сама пыталась убедить себя в этом. – Монстр без прошлого.
Оружие опасно заблестело в её правой руке.
Кэйл растеряно отступил.
– Кто же дал тебе такое имя? – он с ужасом всмотрелся в её рубиновый глаз.
– Тот, кто спас мне жизнь.
Тусклый уличный свет выхватывал тонкий силуэт в комнате.
Оголенное плечо опухло и уродливо торчало вперёд. Холодные пальцы прикоснулись к нему и Шрам болезненно зашипела. Ампула лишь на время убрала боль. Сейчас она возвращалась в полном размере. Шрам нужна квалифицированная медицинская помощь.
Накрашенные алые губы скривились в недовольную гримасу.
Дверь комнаты заскрипела, и яркий свет из коридора упал на пол. На пороге появился человек в пальто и шляпе с идиотскими перьями.
Шрам щёлкнула пальцами, и настенные фонари вспыхнули зелёным огнём, но уже через пару секунд пламя стало обычным, оранжевым.
Шрам повернулась к новоприбывшему. На угрюмом лице плясали языки пламени.
– Я знаю, что ты сделал, – начала она, и губы её тронула усмешка. – А вот секте эта информация ой как не понравится.
Нуар «по-доброму» улыбнулся. Шрам поёжилась.
– Что ты хочешь за своё молчание? – натянуто спокойно спросил он.
– Камень, – коротко ответила она, не желая затягивать разговор. – И следующей нашей остановкой будет лучшая больница.
– Как скажешь, – кивнул он и сунул руку в карман. Через секунду он вытащил на свет кулак, а в нём… – Лови.
В воздухе блеснуло что-то маленькое и чёрное. Шрам двинулась вперёд, поднося руку к вещице. Чёрный камушек бесшумно упал в раскрытую ладонь. Он таинственно переливался в свете ламп, а внутри него, казалось, клубился чёрный дым. Шрам почувствовала отдалённое гудение, исходившее из самого центра.
– Я тоже знаю кое-что о тебе, А…
Подул ветер, затрепетали занавески, а за окном тревожно зашептались листья.
====== Глава 7. Поезд ======
– Слышала о Пути Каина? Его ещё называют Путём Предателя.
– Путь Каина… – зачарованно повторила девочка. – Нет. Не слышала.
– Вы ещё не проходите географию? – слегка удивился сероволосый мальчик.
Он знал, что не проходят.
Девочка понуро покачала головой, и тёмно-каштановые пряди упали на красивое лицо.
Сероволосый насупился и раскрыл заблаговременно принесённую карту.
– Вот он. Смотри, – он указал пальцем на длинный пригорок когда-то коричневого цвета, сейчас выцветшего от старости и ветхости.
– По легенде, Каин предал первого короля Алнаира – Рейнхарта Ⅰ – и бежал в направлении Поллукса. Ему обещали дать защиту и привилегии. Путь его пролегал через Пустошь, но, чтобы спокойно пересечь её, он пошёл по длинному плоскогорному хребту. Это был единственный безопасный путь. Король знал об этом и послал своих ищеек перехватить Каина там. Они уже наступали ему на пятки. И ночью изнеможённый и загнанный он окинул тихую Пустошь взглядом и увидел…
– Сумеречные Лилии, – закончила за него девчонка. – Они светились, были похожи на звезды, хаотично разбросанные по безжизненной пустыне. Пустошь считается мертвой землёй, но эти цветы росли там и распускались в полнолуние. Каин поразился такому феномену и подошёл ближе, чтобы получше рассмотреть, – принцесса понизила голос и насмешливо-пугающе улыбнулась. – И тогда пески начали затягивать его ноги. Корни одного из цветков опутали его ступни. Он кричал, вырывался, но всё без толку – его утянуло. А цветок, забравший его жизнь, стал светиться ярко-красным. А второе название этих лилий – Хищные.
– Так ты знала!.. – насупился мальчишка. Девочка громко прыснула. – Не смешно!
Она хитро улыбнулась и придвинула своё лицо к его почти вплотную.
– Я читала книгу о загадочных местах планеты, там говорилось об этих лилиях, и упоминалась легенда о Каине.
– Зачем тогда обманула? – он попятился, отвел глаза в сторону.
– Ты всегда так увлечённо рассказываешь о чем-то, – прошептала она, приблизившись. – Мне нравится слушать тебя.
Мальчик сглотнул и упрямо отвернулся на карту.
– Я бы хотел побывать там, – серо-голубые глаза его заблестели. – Увидеть то, что увидел Каин. Как разрастающаяся пустыня резко контрастирует с границей Вечного леса, Леса чудовищ и как в лунную ночь белыми звёздами цветут вечные Хищные лилии и как напитавшиеся «красные» распускаются в последний раз, чтобы навсегда увянуть под утро. У них такая мимолётная жизнь: один раз вкусив человеческую кровь, в следующее полнолуние они увянут. Так грустно.
– Тебе их жаль? – с интересом спросила принцесса. – Не думаешь, что это кара за то, что они питаются живыми существами?
– Не знаю, – пробормотал он, понурив голову.
Девочка весело хмыкнула.
– Ты добрый. Всегда таким был. Тебе жаль даже монстров… – она смолкла, видя, как краснеют его ушки, и совсем тихо с печальной улыбкой добавила, – прошу, никогда не меняйся.
Он озадачено повернулся к ней. Но она приободрилась и хитро спросила:
– Что более важно, возьмёшь меня с собой? в своё путешествие к Пустоши? – она игриво склонила голову набок.
На лице мальчика пролегла едва заметная тень. Он открыл рот, уже зная, что солжет.
Ⅰ
Материк Алькор, королевство Алнаир, Западный путь, Пустошь
Дай проснулся среди ночи от странного движения со стороны соседки по купе.
Свет убывающей луны выхватывал силуэт девушки, съёжившейся на кровати. Лилит обхватила плечи руками и мелко дрожала прижав колени к груди. Почувствовав на себе взгляд, она устремила на Дая свои чёрные глаза.
Свет в вагоне погас, и юноша больше не мог ничего различить. Поезд въехал в туннель. Тихо, убаюкивающе стучали по рельсам колёса.
Даймонд наощупь потянулся рукой к включателю лампы, но его запястье грубо перехватили.
Луна вновь озарила купе.
Обжигающе холодная рука Лилит сдавила его руку в крепких тисках, а её лицо оказалось совсем близко. Он слышал, как громко и обрывисто она дышала. Её точно лихорадило.
Дай хотел отстраниться, но замер под её лукавой усмешкой, как испуганный кролик.
– Мне так холодно… – тихо выдохнула она, проведя свободной рукой по его щеке. – Поделишься своим теплом?
Дай поперхнулся воздухом. Что? Теплом? Да что с ней?
Она скинула с кровати одеяло и уселась на юношу верхом. Холодные руки уперлись в его грудь, он сам и не заметил, как обхватил руками её бёдра. Она едва ощутимо вздрогнула, что показалось странным.
Судорожно выдохнув, Лилит склонилась над его шеей. Он ощутил её обжигающее дыхание на своей коже, и волнительная дрожь пробежала по всему телу.
Ловкие пальцы быстро расстёгивали пуговицы на его рубашке. Белая ткань скользнула на кровать, обнажая гибкий торс.
Лилит алчно припала к его горячему телу.
Дай провел рукой по её оголённой гибкой талии, и снова она чуть вздрогнула, как дикий котенок, не привыкший к людским ласкам. Он прикоснулся к её рёбрам, явственно ощущая каждую косточку. Он не мог не удивиться, что при такой худобе силы в ней было больше, чем в здоровом мужчине.
Лилит провела рукой по его груди, отстраняя рубашку в сторону, и в этот момент он поймал её взгляд: жгучий и пьянящий. Чёрные глаза смотрели прямо на него, а не блуждали где-то в стороне как обычно. Эти глаза притягивали и пленяли, вызывали самые противоречивые чувства и порывы юношеского сердца.
Лилит приблизилась так, что он мог слышать, как ровно она старается дышать. Ему вдруг ужасно сильно захотелось поцеловать её аловатые, мелкодрожащие губы. Он бы это сделал и уже обхватил рукой её тонкую шею, притянул к себе, но она не спешила поддаваться и лишь, как ему показалось, подразнивающее прильнула к его шее.
Он зарыл пальцы в её тёмные мягкие волосы, болезненно пожевав губу. Его настойчивые пальцы требовательно сжали её бёдра, но девчонка лишь сильнее впилась в тонкий матрас костлявыми коленками.
Тогда он потянул вверх её большую рубашку и, на удивление, беспрепятственно снял. Его взору предстали угловатые плечи с явно выступающими ключицами, делающими её такой хрупкой, словно надавишь чуть сильнее, и она сломается как прутик. На белой нежной коже россыпью маленьких звёздочек расположились на груди родинки. В изнывающем поцелуе он приник к её шейке. Она впилась ногтями в его крепкие плечи и, опомнившись, испуганно разжала пальцы.
Такая иллюзорно хрупкая и ранимая Лилит нравилась ему больше.
Грудь девушки оказалась перетянута плотным бинтом. Дай сразу понял, как она все время умудрялась скрывать свою женскую натуру. Он скользнул пальцами по шершавой ткани, силясь отыскать крючок, на котором он держится, но безрезультатно. А когда ему показалось, что он нащупал что-то похожее, Лилит силой прижала его руку к изголовью, наградив лукавой усмешкой.
Жадные поцелуи обожгли его шею и грудь. Он сдавленно выдохнул, прижав девушку к себе ещё сильнее: он хотел чувствовать её всем своим телом.
Влажный язык прочертил дорожку на его разгоряченной шее и…
Острые клыки впились в трепещущую жилку.
Дая как холодной водой облили. Он попытался вырваться, оттолкнуть девчонку. Но она вцепилась в него мертвой хваткой, надежно удерживая его правое запястье у изголовья. Левой рукой он безуспешно стиснул её бок. Она согнулась, но не отступила.
Прокушенная область под клыками начала онемевать, и сил резко поубавилось. Хватка стала ослабевать, и его рука бессильно упала на кровать. Глаза слипались, ужасно хотелось спать, сил не осталось даже пошевелить пальцами.
Тут Лилит отстранилась, выпрямилась. Лицо её было перепачкано, по подбородку стекали алые капли, красивые губы наполнились цветом. На лице её не было эмоций, лишь фарфоровая маска безразличия. Взгляд её был устремлен на Дая, но точно смотрел сквозь него, куда-то далеко, в её прошлое. И выражал он тоску и… одиночество.
«Мы похожи», – подумал Дай и содрогнулся от своих мыслей.
– Ты же Сурт… – сипло подал голос он, протянув дрожащие пальцы к её окровавленной щеке.
Кривой коварный оскал отразился на её лице. В чёрных глазах заблестели озорные огоньки.
– Я же предупреждала. Сам виноват, что не поверил.
И действительно, какой дурак. Почему он решил, что это прозвище? Почему не принял её слова за чистую монету? А потому что привык не доверять, привык не верить на слово, привык, что истина всегда спрятана далеко.
Дай резко сел в кровати. В комнате было тихо, лишь непрерывный стук колес за окном да редкая людская суета за дверью прерывали тишину. Голова закружилась от внезапного подъёма, и Дай невольно коснулся саднящей шеи.
И тут он вспомнил события прошлой ночи.
Он обернулся в поисках своей попутчицы, жмурясь от яркого дневного света, лившегося из окна.
Лилит сидела на кровати, тихо хрустя солеными крекерами. Она перевела ленивый взгляд на Дая.
Он было раскрыл рот, чтобы начать расспросы или выговоры, сам ещё не решил, что именно, но…
– Оденься, – небрежно кинула Лилит, мотнув головой в сторону изголовья кровати.
Дай неуклюже повернулся, нащупал рубашку. Он с досадой ожидал увидеть на белой ткани кровавое пятно, но та, на удивление, оказалась чистой. Он кинул взгляд на свое отражение в окне и обнаружил, что на шее тоже нет крови, только маленькие запёкшиеся ранки, похожие на укусы комара, большого и толстого комара.
Кто-то явно «поухаживал» за ним.
Он мельком глянул на Лилит, и она прямо уставилась на него. Иронически выгнув бровь, она кинула оценивающий взгляд на его всё ещё голый торс.
Он насупился, быстро натянул рубашку и начал застёгивать пуговицы.
Девчонка фыркнула и вернулась к поеданию своих крекеров.
Дай вдруг понял, как сильно ему хотелось есть. Он ведь почти ничего не ел на ужине у Браулиш.
– Не дам, – брякнула Лилит, засунув очередное печенье в рот. – Можешь даже так не смотреть.
Дай раздраженно дернул бровью.
– Я вообще-то ничего не просил.
– А я заранее говорю, – она снисходительно взглянула на него. – А ты водичкой наслаждайся.
Дай проследил за её взглядом и уткнулся глазами в стакан на краю стола.
Пить ему и вправду хотелось. В горле был сухо, точно он песка наелся. Но это было неудивительно: они проезжают Великую Пустошь.
Пустошь – это пустыня, оставшаяся после Ужасной войны. Поллукс и Кастор объединились для войны с Алнаиром, они хотели отобрать кусок самого большого по площади королевства. Они напали со стороны невысоких гор, где проходила неопасная часть Вечного леса, и распылили с самолётов газ, уничтожавший всё живое и неживое. Изменился даже рельеф местности: горы превратились в хребет, а зелёные поля обратились в пустыню, где ничего не растёт. Так раньше считали, пока Каин не открыл Сумеречные лилии, которые есть только в Пустоши
Дай подозрительно уставился на стакан с жидкостью.
– Не отравлено, – раздражённо проговорила Лилит. Он перевёл взгляд на пачку печенья в её руках. – Не крала я. Купила. За твой счёт, – она насмешливо оскалилась, как всегда одним боком.
Дай хотел возмутиться, но замолк, снова заметив эту странную кривую улыбку с ямочкой только на левой щеке.
– Почему так? – спросил он, но Лилит недоуменно склонила голову набок. – Что случилось с твоим лицом?
Улыбка сползла с её губ, лицо стало безразличной маской.
– Не понимаю о чем ты… – тихо прошептала девчонка.
– Врешь.
Лилит поджала губы.
– В тот раз зима была, – нехотя выдавила она. – Обледенение уже на щёки заползло. Ты же в курсе, да? Если обледенение дойдет до головы, его уже нельзя будет остановить, а если всё же успеешь – без последствий это не пройдет. Обычно не так заметно, но правая часть моего лица «заморожена».
– Так значит ты и правда Сурт… – рассеяно произнес Дай, взъерошив волосы на затылке. – Я не…
– Так себе их представлял, – закончила за него Лилит и надменно хмыкнула. – Ты ожидал увидеть синекожего упыря с красными глазами? Даже не думай сравнивать меня с этими безмозглыми вампирами. Их волнует лишь жажда крови.
Она вальяжно закинула ноги на стол. Замки сапог грозно грохнули о дерево, Дай только и успел схватить стакан с водой, прежде чем она его опрокинула.
– Ну, разве вы не похожи, – ехидно проворковал Дай. Хотел поддеть её. Что вышло: она засверлила его яростным взглядом.
– Уж прости, что отведала твоей кровушки. Сам дурак, – Лилит насмешливо вздернула нос. – Я ведь предупреждала.
– Ты так предупреждала, что я решил, что это прозвище! – вспыхнул Дай. – Я вообще сначала подумал, что ты беглая аристократка. Вся такая белокожая и темноволосая, даже глаза чёрные! Не похищенная ли ты? Но нет. Ты оказалась невоспитанной грубиянкой, да ещё и наемницей, и воровкой. А я ещё думал: помощь тебе нужна…
– Сдалась мне твоя помощь, – начала было она, но осеклась, поймав его предупреждающий взгляд.
– Вчера тебе нужна была помощь, – гневно проговорил он, взглянув на неё сверху вниз. – Могла бы нормально попросить.
Лилит стыдливо зажевала губу, отведя глаза на окно.
– Я всегда хотел помочь Суртам, – спокойно продолжил он, выглянув на проносящуюся за окном пустыню с редкими голыми колючками. – Я не считаю их монстрами. У меня даже была теория, что «обледенение» – не какое-то там проклятье, а обычная болезнь. А если это болезнь – её можно вылечить. Сурты такие же люди, только больные.
Лилит удивленно уставилась на него и тут… прыснула от смеха.
– Знаешь, – сквозь смех пропыхтела она, – сентиментальность не красит мужчин.
Даймонд набычился. У него лицо побагровело от возмущения.
Да что он так распинается перед этой глупой девчонкой! Она всё равно ничего не оценит.
Он скрестил руки на груди и, нахмурив брови, прикрыл глаза, лишь бы её не видеть. А про себя безостановочно повторял: «Спокойствие. Это просто девчонка! Нечего вестись на её глупые шуточки».
– Не спи, крашеный, замёрзнешь! – совсем близко раздался насмешливый голос.
– Чёртова Каштанка! – не выдержал он, вскочил с места и чуть носом не столкнулся с ней. Лилит бесшумно встала с койки, пока он сидел с закрытыми глазами, и протянула к его волосам руку. Но сейчас чуть не повалилась обратно.
Их глаза встретились, и Лилит сделала несколько проворных шагов, отступая спиной к двери. Он неотступно шёл за ней.
– Куда это ты собралась? – Дай протянул к ней руку, и она, неосознанно прикрывая левый бок, уперлась в стену.
Это движение не укрылось от него. Он тревожно нахмурился.
Лилит раздраженно дернула губой: поняла свою оплошность.
– Не твоё дело, – процедила она, накрыв бок рукой.
– Это я тебя… вчера, – растеряно начал Дай. – Покажи!
– Не твоё дело, – повторила она, вжимаясь в стену всё сильнее.
Он, наконец, понял, как ему стоит вести себя с ней.
Дай бесцеремонно схватил за край её рубашку и задрал вверх. Она не надела корсет, похоже, бок и вправду сильно болел.
Лилит задохнулась от возмущения.
Дай провел свободной рукой по синим овалам. Один ближе к животу и четыре – к позвоночнику. Да. Перестарался.
Девчонка зашипела, сбросив его руку. Чёрные глаза так и горели ненавистью.
– Разве у Сурта нет быстрой регенерации?
– Есть, но и она не всесильна, – раздраженно выплюнула Лилит. – Легкие царапины исцеляются полностью в течение часа, но вот более сильные травмы требуют больше времени. Особенно синяки. Эти пройдут уже скоро.
Дай ей не поверил.
Похоже, скорость регенерации зависела не только от степени тяжести раны, но и от места её нахождения. Область живота – довольно чувствительное место. Рана на нем будет болезненная и проблемная.
Дай сочувственно взглянул на неё.
– Не смей жалеть меня, Дай, – процедила она, взглянув на него исподлобья. – Жалость для слабаков, а я себя к таковым не отношу.
Лилит схватилась за дверную ручку и хотела рвануть в строну, но Дай перехватил её руку.
– Куда ты?
– Теперь ты меня и в туалет решил за ручку водить? Может, тогда в одной кабинке запремся? – Она жестко оскалилась, насмешливо вздёрнув брови.
Дай отшатнулся, и Лилит выскочила вон, хлопнув ездящей дверцей.
– Дурочка… – прошептал он, припав лбом к холодному металлу двери.
Ⅱ
– Дурак! Ну, дурак, – бухтела Лилит возясь с пряжкой ремня. Язычок никак не попадал в отверстие. Пальцы от чего-то дрожали.
Кто-то начал стучать в хлипкий металлический пласт, называемый дверью. Замок заскрипел.
– Чтоб тебя!.. – тихо чертыхнулась девчонка. Ремешок в её руках жалобно звенел. – Твоя доброта ещё сведёт тебя в могилу, дурак. А может я дура, если это трогает меня… Не смей… – прошептала она, стиснув рубашку на груди. – Не тронь моё сердце.
Пока она не испытывает чувств, люди, её окружающие, не пострадают. Проклятье не упадет на Дая, пока она потребительски относится к нему, а он не видит в ней души. Лишь маска. Лилит решила, что так будет лучше всем. Дай оказался неплохим человеком, а потому она должна продолжать отталкивать его.
Только бы добраться до столицы, а там их пути разойдутся. Она отправится на поиски своих воспоминаний, а он продолжит поиски камня. Так будет лучше всем. А до тех пор…
Она не позволит ему умереть.
И вернет должок.
Очередной удар чуть не сорвал дверь с петель.
– Выхожу я! – рявкнула Лилит, поправляя высокий хвост, собранный некогда красной лентой. – По башке себе подолби!
Стуки в дверь прекратились, но послышались гулкие стуки каблуков и ботинок по полу, что-то точно творилась снаружи. Какая-то суматоха.
Лилит рывком открыла дверь. Тут же на неё наскочила женщина. Тушь на глазах её растеклась и, вместе со слезами, расчертила чёрными струйками щёки. Лицо её исказилось от ужаса. Она попыталась вырваться, но Лилит крепко сжала рукава её голубого жакета.
– Что происходит? – грубо спросила она, тряхнув женщину за плечи.
Люди в коридоре толкались, пинались и кричали. Большой толпой они пытались втиснуться в узкий проход между вагонами. Разноцветные тёмные подолы путались под ногами. Женщины визжали, царапались. Кого-то толпа сжала в тисках, кого-то уже затоптала.
Сильный запах гари ударил в нос.
Пожар?!
Женщина в её руках забилась в истериках:
– Бежать! Быстрее! Чудище! Там!.. – визжала она.
Раздался оглушительный скрежет, смешиваясь с людскими воплями.
Кусок железа стремительно полетел в Лилит.
Ⅲ
Дай завязывал шнурки на сапогах. В купе было блаженно тихо. За окном проносились безжизненные пейзажи Пустоши. Совсем скоро они въедут на Путь Каина. Дай всегда мечтал увидеть его. И вот, наконец, ему предстала такая возможность, пусть и не вовремя: Путь Каина можно увидеть, лишь направляясь к столице длинным путём. Сомнительная радость.
