Текст книги "Слизеринцы и Общество Чистой Крови (СИ)"

Автор книги: diademma__

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 26 страниц)

– Само как-то происходит, – пробормотал Скорпиус, снова ложась на подушку. – Я ничего не помню.

Он произнёс это с привычной уверенностью и твёрдостью, как будто констатировал обычный факт, но внутри была настоящая паника. Где он был? Что случилось? Что с его памятью? Его воспоминания стёрли или забрали? Почему здесь Поттер? Опять дуэль? Хотя с кем…

– Какой сейчас день?

– Шестнадцатое сентября, уже вечер, между прочим, – недовольно сказала женщина, добавляя что-то в лекарство и давая ему выпить.

Малфой начал прикидывать, какой период времени пропал из его памяти, и внутри у него постепенно всё холодело. Это не смахивало на случайность или чью-то неудачную проделку. Их кто-то намерено схватил и держал где-то весь день и всю ночь.

– Вас обоих нашли сегодня утром около кабинета директора, под надписью на стене… – Она запнулась и качнула головой. – Неважно, это всё не детских умов дело.

– Какой надписью? – снова поднялся Скорпиус на локтях, но его тут же уложили обратно в прежнее положение.

– Этим уже занимаются взрослые, ваша задача на данный момент отдохнуть и рассказать о произошедшем.

– Но я не помню.

– Значит вспомните потом, – улыбнулась мадам Помфри.

– Мне нужно написать отцу, – сказал он, прикрывая глаза.

– Вашим родителям уже всё сообщили, не волнуйтесь, вы сможете их увидеть, как только я решу, что вы в состоянии это сделать.

– Я в прекрасном состоянии. – Он опять попробовал встать, и тело сковала неприятная и непривычная слабость.

– Лягте обратно, – покачала головой она, собирая склянки, – думаю, с вас вполне хватит бить рекорды по получению травм. Вторая неделя первого курса, а уже в Больничном крыле, подумать только. – Целительница собралась уйти, но на секунду обернулась. – Да, и не будите своего соседа, пожалуйста, ему очень нужно отдохнуть.

Он посмотрел ей вслед и, когда она скрылась за дверью, повернулся к однокурснику.

– Поттер, – шепнул он. – Эй, Поттер!

Альбус медленно открыл глаза, приподнял голову, осмотрелся и остановился на Малфое.

– Мы где? – очень тихо прошептал он, обессилено опустив голову обратно.

– В Больничном крыле. Ты помнишь, что произошло? Почему мы здесь?

Он снова закрыл глаза и едва заметно покачал головой.

– Больно… – сказал он одними губами, уже наполовину возвращаясь в сон.

– Никакой от тебя помощи, – пробурчал Скорпиус, отворачиваясь.

Да уж, не это он подразумевал под интересной жизнью, складывающейся вокруг неугомонного Поттера.

***

Пока Гарри проходил через многочисленные коридоры и лестницы, чтобы дойти до Больничного крыла, сердце колотилось всё быстрее, и не только потому, что он торопился, но и из-за навязчивой, неприятной мысли: “Мой сын в опасности”. Не то чтобы Гарри Поттер любил преувеличивать, и сообщение, что у Альбуса несколько сильных, но не особо серьёзных травм, он приравнивал к опасности, но, познав то ощущение вечного страха за близких, невозможно было спокойно слышать такое о своём сыне. Он снова завернул, подходя к дверям крыла, но тут его кое-что остановило. Кое-что неожиданное.

Светлые волосы, бледная кожа, идеальный костюм и столь непривычная спокойная уверенность на давно знакомом лице – всё это почему-то совершенно не вязалось с представлениями Гарри о том, каким стал Драко Малфой. Вид у него был как у безупречного аристократа, несмотря на всё, через что он прошёл. Тот поднял на него взгляд, оторвавшись от книги, которая скрашивала скучное ожидание на небольшом диване для посетителей больных, и оба едва заметно вздрогнули. Бесконечная череда воспоминаний о старых днях отозвалась давно забытым ощущением, но не сильным ударом, а чем-то маленьким и неприятно-резким слева в груди.

– Что ты тут делаешь, Поттер? – В голосе уже не было старой ненависти, лишь тонкий слой обычного презрения, прикрывающий лёгкое недовольство и усталость.

– А ты?

– Неприлично отвечать вопросом на вопрос.

– Неприлично – это поправлять мою речь, учитывая, что ты должен быть мне бесконечно благодарен за то, что я спас тебя от Азкабана.

– Знаешь, если ты собираешься напоминать мне о своей минутной слабости всю оставшуюся жизнь, лучше бы ты меня туда отправил.

– Ты считаешь мой поступок слабостью?

– Из-за твоего отказа давать показания оправдали бывшего Пожирателя. Ты думаешь, люди, пострадавшие от рук Волан-де-Морта и его последователей, сказали тебе за это спасибо? Думаешь, дал мне новый шанс? Очередное гриффиндорское заблуждение.

– Не говори, что ты предпочёл бы остаться под пристальным наблюдением Министерства.

– Я и так под его наблюдением, они же считают, что я злодей.

– Может, потому что ты выглядишь как он?

– Выглядеть не означает являться, Поттер.

– Так ты больше не на стороне зла? – усмехнулся Гарри.

– Сторона зла… Брось, нет уже никаких сторон. Единственное зло в моей жизни – это разве что ваш аврорат и слишком упорные его работники по типу тебя, которые ограничивают меня везде, где можно.

– Выполняем свою работу, – пожал он плечами.

– Да, особенно большую опасность я, видимо, представляю, когда хожу на Косой переулок. Мракоборцы, кажется, считают себя невидимками, преследуя меня, даже дистанцию адекватную не соблюдают. На них глядя, даже идиот что-то заподозрит.

– Я передам, – хмыкнул Гарри и повернулся к открывающимся к дверям.

– О, вы уже здесь, – сказала вышедшая мадам Помфри. – Как раз вовремя. Думаю, им уже лучше, так что вы можете войти, заодно, может, заставите их перестать ссориться.

– Их? – спросил Гарри у уже удаляющейся целительницы.

– Да, мистер Поттер, – обернулась она. – Не знаю, во что ввязались сыновья вас обоих, но из этого явно ничего хорошего не выйдет. Да, и ещё. У них пропала память. Не пытайтесь её пока что восстановить, это может непредсказуемо закончиться.

Она пошла дальше по коридору, а взрослые зашли в крыло.

***

– И почему ты думаешь, что во всём виноват я? – послышался ворчливый голос со стороны дальних кроватей, прикрытых ширмой.

– Потому что со мной одним такого точно бы не произошло, – последовал громкий ответ. – Ты думаешь, я бы позволил просто так такое с собой сделать? Нет, Поттер, тут точно без тебя не обошлось, вокруг тебя же вечно одни проблемы.

– Мы же не помним ничего, доказательств у тебя нет. Так что не надо на меня кричать, и так голова раскалывается…

– Да я само молчание и спокойствие!

Гарри отодвинул ширму, и оба мальчика уставились на посетителей.

– Пап? – одновременно произнесли они. Разве что интонация различалась. Альбус посмотрел на отца с радостью и чуть виноватой улыбкой, а вот Малфой его настроя не разделял, судя по напряжению и даже оттенку страха в глазах.

– Привет, как ты? Что с вами случилось? – начал Гарри, садясь на стул рядом с кроватью сына.

– Мы не помним, – повторил свои слова Ал. – Очнулись тут вчера, чувствуем себя лучше, но нас пока не выпускают.

– Само собой. – Аврор скользнул взглядом по бинтам на руках и под пижамой ребёнка.

Малфои молчали, глядя друг на друга.

– Что говорит мадам Помфри? – поинтересовался Гарри, пытаясь приободрить то ли его, то ли себя.

– Сказала, что я в репертуаре своей семьи. Как, кстати, мама с Лили?

– Волнуются, – усмехнулся он. – Лили уверяет, что ей надо поскорее поступить в Хогвартс, чтобы за тобой следить. Так что мама с ней осталась на всякий случай, вдруг она решит что-нибудь вытворить.

– Могу представить. – Альбус посмотрел на другого взрослого и заметно напрягся. – Здравствуйте, мистер… Малфой.

Тот прищурился, дёрнул бровью и с насмешкой и сарказмом кивнул:

– Мистер Поттер.

Затем повернулся обратно к Скорпиусу и взмахнул палочкой.

– Квиетус, – произнёс Драко, устанавливая над собой и сыном куполообразный барьер, не позволяющий окружающим слышать то, что происходит внутри него, и начал что-то говорить.

***

– Что с твоими воспоминаниями?

– Я… Я не знаю, – ответил слизеринец.

Драко шумно вздохнул, что отозвалось в груди Скорпиуса неприятным волнением, и он мысленно закусил губу. Мысленно – потому что Поттеры, может, и не слышали их, но прекрасно видели, а терять лицо перед ними обоими было бы стыдно. Скорпиус расправил плечи, отчего по телу прошлась волна боли и устремил на отца спокойный взгляд.

– Ты не знаешь, – повторил за ним Драко. – Проверил ли ты, забрали их или стёрли?

– У меня не хватило сил на заклинание, поэтому нет.

– Скорпиус Гиперион, неужели я должен объяснять тебе, насколько это важно? – чётко спросил он.

Память… Как забавно, что она играть такую большую роль. Какие-то события можно просто стереть из памяти, и никто о них не узнает, а можно вытащить, что ведёт к возможности тебя шантажировать. Многих Пожирателей Смерти, например, приговорили к Азкабану или даже к поцелую дементора именно благодаря воспоминаниям Гарри Поттера, дающим неопровержимые доказательства их действий. Скорпиусу вспомнилось и дело его отца, на заседание по которому его чудом пустили. Когда Драко сидел на месте подсудимого и смотрел на своего школьного врага, когда взгляды пересеклись и в них не было ничего, кроме тяжёлой, необъятной усталости, когда Герой молчал, несмотря на то что все ждали его решения, когда он повернулся к судье и, легко мотнув головой, негромко сказал: “Я не буду свидетельствовать против Драко Люциуса Малфоя”.

– Нет, отец, я понимаю.

– В таком случае ты должен также понимать, что это заклинание может использовать только сам носитель воспоминаний. Это ты, надеюсь, не забыл?

– Нет, но через какое-то время я смогу и обязательно выясню, что со мной сделали и кто это сделал.

– Не сомневаюсь. И постарайся больше не попадать в Больничное крыло. Твоя мать переживает.

Драко снял купол, развернулся и направился к выходу.

***

– Квиетус.

Альбус перевёл взгляд с однокурсника на его отца.

– Похожи, – хмыкнул он.

– Надеюсь, не характером, – в тон сыну пробормотал Гарри и коснулся ладони мальчика.

– Не надо, – улыбнулся он, убирая руку под одеяло. – Не смотри так.

– Как? – спросил аврор.

– Будто ты виноват во всех бедах мира. Не волнуйся, мы разберёмся. Ты ведь и не с таким справлялся, правда?

– Правда, – согласился Гарри, – только вот ты с подобным разбираться не должен.

– Почему? – Альбус пододвинулся к нему, но тут же непроизвольно поморщился от боли в животе.

– Понимаешь, Хогвартс должен быть безопасным. А если мне уже на второй неделе сентября приходит письмо о том, что с тобой что-то случилось… Ты не должен попадать в такие ситуации. Это… неправильно, ты же всего лишь ребёнок.

– Только не думай, что это из-за тебя, пап. Перестань, не могут же тебе мстить вечно.

– Мстить? – переспросил он.

– По крайней мере, так предполагает Джеймс.

– Так вот почему ты такой весёлый, – улыбнулся Гарри. – Джим заходил?

– Совсем недавно, около часа назад. Очень забавно грозился “перебить всех, кто посмел такое сделать с его братом”. Сказал, что это наверняка кто-то из старых Пожирателей, а ещё очень косо смотрел на Малфоя. Думаю, Скорпиусу повезло, что на тот момент он спал и не мог что-либо услышать или ответить, а то я еле убедил Джеймса, что он тут ни при чём.

– А почему Джим в этом сомневался? – нахмурился аврор.

– Он считает, что Малфой хочет втереться мне в доверие и использовать или ещё что. Если честно, на первый вариант не очень похоже, учитывая отношение Скорпиуса ко мне.

– А что такого в этом отношении?

– Ну не знаю, он злится на меня, ругается. Впрочем, на это есть свои причины, я и сам не уверен, как это происходит, но мы с ним периодически сталкиваемся не в самых подходящих местах в не самое подходящее время…

– Это в каких же? – поинтересовался он.

– Кстати, – проигнорировал Альбус его вопрос, – он сказал, что нас нашли около кабинета директора, а на стене была надпись. Ты не знаешь какая? А то мадам Помфри и все остальные отказываются говорить.

– Я об этом не слышал, – покачал головой Гарри. – Всё равно собирался поговорить с МакГонагалл, заодно спрошу у неё.

– Хорошо, – кивнул мальчик, подавляя зевок.

Аврор это заметил и поднялся.

– Ладно, Ал, я пойду. А ты пока отдыхай.

В этот момент Драко снял заклинание и пошёл к дверям, а Гарри, бросив на сына приободряющий взгляд, последовал за ним.

– Эй, Малфой, тебе что-нибудь говорили про надпись? – спросил он уже в коридоре.

– Какую надпись? – обернулся тот.

– Вот и мне нет. Альбус сказал, она была рядом с ними на стене, когда их увидели у кабинета директора.

– Что, очередная тайная комната? – усмехнулся Драко. – Видимо, на этот раз восстаёт кто-то, не ладящий со слизеринцами. Может, это мятежный дух Грейнджер? Твой сын случайно никак домашних эльфов не ущемлял?

– А твой? – съязвил Гарри.

– Если и так, я его ругать за это не буду. А вообще, надо бы сказать ему, чтобы держался подальше от всяческих Поттеров в его окружении, а то любой контакт с ними приносит сплошной вред.

– С чего ты взял?

– Опыт, – дёрнул бровью Малфой и направился к МакГонагалл.

Гарри спорить не стал.

========== 10. Мемóриал Ревóко ==========

– Злодей мёртв, но зло бессмертно, – прочитал Поттер, хмуро глядя на стену. – Как ты там сказал? Нет больше никаких сторон, да?

Драко недовольно вздохнул и засунул руки в карманы, рассматривая застывшие красные капли, стекающие с кривых букв.

– М-да, – протянул он, – зловещие послания на стенах и покалеченные первокурсники. Может, лучше твою жену позвать, а? Она вроде как в этом разбирается.

– Иди ты к чёрту, Малфой.

– Спасибо за предложение, Поттер, но я, пожалуй, откажусь, – усмехнулся Драко. – Боюсь, я как раз оттуда.

– Гарри! – воскликнула МакГонагалл, подходя к ним. – Я рада, что вы так быстро пришли.

– Да, профессор, я тоже весьма рад встрече, – ехидно сказал Малфой. – Меня так сложно заметить или у вас такая реакция на всех бывших Пожирателей?

– Перестань, – одернул его Гарри.

– Да нет, мистер Поттер, – с достоинством подняла голову директор, – я давно работаю с детьми. Уже как-то научилась справляться с подобными выпадами. Позвольте спросить, по какой причине вы так со мной разговариваете?

– Не надо заниматься моим воспитанием, профессор. Лучше ответьте мне, по какой причине мой сын оказывается в подобном состоянии в стенах этого “безопасного и благонадёжного замка”? Почему я с вами так разговариваю? Забавно, что в вашу голову ещё приходит задавать такой вопрос. Значит, о достоинстве своём думать и ничем важным не заниматься у вас время есть, а следить за детьми, так это пусть авроры приезжают? – Он махнул рукой на одного из работников, пытающегося палочкой и странными заклинаниями достать хоть какие-то сведения о произошедшем.

– Я уверяю вас, мистер Малфой, – строго сказала она, – что я сделала всё возможное для обоих мальчиков, как только их нашли, поэтому ваши упрёки и оскорбления здесь абсолютно бессмысленны. К тому же мадам Помфри уверяет, что они очень скоро поправятся, так что я не вижу, что вас так возмущает в его “состоянии”.

– Что меня возмущает? – поднял брови Драко. – Что меня возмущает? Хорошо, профессор, я вам скажу. Разбитые в кровь пальцы и костяшки правой руки, сильное повреждение спины, ног, живота, да и в целом ужасное физическое истощение. Его просто-напросто избили, а вы так спокойно интересуетесь, чем я недоволен? Ах да, как я мог забыть, ему сломали нос.

Гарри удивлённо на него посмотрел.

– Как ты всё это понял?

– Я знаю его одиннадцать лет, – ответил Драко, будто объяснял что-то элементарное. – Знаю каждый жест, каждый взгляд, каждое движение. Неужели ты думаешь, что он может от меня что-то скрыть? Во-первых, у него повсюду бинты. На ступнях, под футболкой, на плече, разве что ладонь оставили так заживать, – он бросил укоряющий взгляд на МакГонаглл, – что, кстати, не мешает ей выглядеть ужасно. Ещё у него пластырь на носу. Не думаю, что он может помочь при залеченном переломе, так что, скорее всего, его наклеил либо он сам, чтобы я не заметил следа смещения, либо ваша прекрасная целительница, чтобы избежать ответственности за лишнюю рану.

– Да как вы смеете так отзываться о мадам Помфри? – возмущённо воскликнула директор.

– Зачем Скорпиусу скрывать это? – спросил Гарри.

– Затем, что кто-то с ним сразился, а он проиграл, Поттер. Проигрыш – это слабость, – сказал он, негромко добавив: – Тебе не понять.

– Он ребёнок, он не должен выигрывать. Да и сражаться тоже.

– Я же сказал, тебе не понять.

– Всё равно у вас нет никакого права так говорить о мадам…

– Во-вторых, – продолжил Драко, игнорируя МакГонагалл, – он сидит сгорбившись и почти не двигается. А поскольку мой сын никогда не сутулится, это наталкивает на мысль, что ему чертовски больно, – повысил голос Малфой, выделяя последние два слова. – Мне продолжить список того, что меня возмущает? Или вы уже поняли посыл?

– Ладно, Малфой, мы поняли, – перебил его Гарри, – пора бы и делом заняться.

Он глубоко вдохнул и пообещал себе, что разгадает эту загадку, чтобы больше никогда не видеть сына в Больничном крыле.

***

К сожалению, загадка оказалась не такой уж и простой, как они думали. Гарри, несмотря на огромный опыт и множество раскрытых дел, практически рвал и метал, когда картинка снова не складывалась правильно. Фактов не хватало, детали не сходились, а очередная теория Джо, который вызвался помочь Главному, заводила в тупик новой незнакомой ветви этого бесконечного лабиринта возможных исходов. Он был готов даже попросить Малфоя о помощи, но Драко, правда, с Поттером работать не собирался. Он как раз был чётко уверен, что в этой проблеме сын должен разобраться самостоятельно.

Тем временем сын оправдывал ожидания отца и разрабатывал самый изощренный план мести, на какой только был способен. Потому что никогда за все одиннадцать лет своей жизни он не попадал в такие ситуации и теперь был готов на всё, чтобы этого не повторилось.

Загвоздка заключалась в первом пункте. Понять, кому мстить. Для этого нужны были воспоминания. Для воспоминаний нужен был Поттер, так как у Скорпиуса их просто уничтожили (разумеется, он проверил это, как только их выпустили из Больничного крыла спустя пару дней). Та же ситуация с Альбусом или нет, он не знал, поэтому старательно пытался научить однокурсника заклинанию, способному это показать. Если на его памяти стоит блок, это совсем другой разговор, но, так ли это, предстояло ещё выяснить. Выяснение проходило в библиотеке, куда они уже практически традиционно ходили несколько раз в неделю, чтобы взять новые книги.

Вот и сейчас они сидели за самым дальним столом, рядом были огромные стопки фолиантов, Скорпиус листал очередной сборник, а Альбус скучающе вертел на столе палочку.

– Слушай, мне надоело, – зевнул он. – Может, это была простая случайность или совпадение? Как ты собираешься что-то разыскать, если здесь даже взрослые не справляются?

– Взрослые – это кто? Гарри Поттер, что ли? – поинтересовался Скорпиус. – Нет, пока я не найду то, что мне нужно, я не остановлюсь. – Он поднял на него глаза и твёрдо сказал: – Ты тоже.

– А почему я должен тут тратить своё свободное время? – наклонил голову Ал. – Я, может, прямо сейчас встану и уйду. Как вот ты этому помешаешь?

– А ты не хочешь понять, что с тобой? – спросил он, нагибаясь к сокурснику. – Не хочешь наказать виновных? Ты вообще осознаёшь, что с тобой сделали?

– Со мной всё в порядке, – махнул мальчик рукой. – А вот с тобой? И на что тебе сдалась эта месть? Да и я на что сдался? Сам, что ли, не разберёшься?

– Разберусь, – буркнул он, берясь за новую книгу. – Не всё сразу, Поттер, мне нужно время.

Такое настроение однокурсника Скорпиуса раздражало. Не потому, что Альбус делал что-то не так, как ему хотелось… ну или частично не потому. Самое неприятное было в том, что без него весь этот план растянется на недели или даже месяцы. Очень противно признавать, что ты в ком-то нуждаешься. Особенно если ты Малфой. Хотелось просто пожать плечами и сказать, чтобы тот делал, что хочет, ведь он ему не нужен. Но он был нужен, вот в чём вся проблема. Поэтому Скорпиус вздохнул, поднял глаза на вставшего и собиравшегося уйти Ала и спокойно произнёс:

– Вернись.

Альбус остановился и скептически взглянул на него.

– Если ты хочешь меня каким-либо образом заставить, лучше даже не пытайся. Я не соглашусь.

Он взял свою сумку, но Скорпиус остановил его за локоть.

– Я не заставляю, Поттер, – процедил он, мысленно злясь от своей беспомощности и этой вынужденной зависимости.

– А что, будешь приказы отдавать? Или угрожать, как обычно? – насмешливо спросил он, высвобождая руку.

– Я же сказал: это не приказ, – стиснув зубы, продолжил Малфой. – Это просьба, Поттер. – Он подавил желание послать его подальше и сделать всё самому, видя, как Альбус слегка удивлённо посмотрел на него. – Просьба.

Ал перевёл взгляд с однокурсника на стеллажи библиотеки, недовольно выдохнул и, пробормотав: “Что делать-то?”, вернулся на место.

***

– Стой, не так!

Книги на их столе взметнулись в воздух и, шелестя страницами, попадали вниз.

– Молодые люди, ведите себя тише, – шикнула на них библиотекарша, которая, к счастью, произошедшего с книжками не заметила.

– Что сложного в том, чтобы дослушать меня до конца и сделать правильно? – раздражённо спросил Скорпиус, подняв сборник, упавший на пол. – Надо сначала приложить палочку к виску, а потом уже говорить.

– Ты не сказал этого, – хмуро оправдывался Альбус.

– Сказал бы, если бы ты не перебил. Давай ещё раз.

Ал вздохнул, приложил палочку, закрыл глаза.

– Мемóриал Ревóко.

Малфой выжидающе на него смотрел. Заклинание, которым воспользовался он, на Альбусе не сработало. Они попробовали уже пять других, но и они ничего не дали. Если и сейчас не получится, шанс успеха приблизится всего к нескольким процентам.

Поттер приоткрыл глаз, взглянул на однокурсника, затем по сторонам…

– Нет, я ничего не вижу, – покачал он головой, на что Скорпиус раздосадовано откинулся на спинку стула.

– Сосредоточься.

– Да я уже сосредоточен.

– Значит, недостаточно, – громче ответил слизеринец, и на них грозно взглянула когтевранка, которой они явно мешали заниматься. – Ещё раз.

– Ещё раз, – передразнил Ал. – Когда захочу, тогда и сделаю.

– Давай без этого, – устало пробормотал Малфой.

– Мемориал Ревоко.

Снова ноль.

– Думай, Поттер, – наклонился к сокурснику Скорпиус. – Думай о том, чего конкретно ты хочешь. Зачем тебе это, ради чего ты это делаешь, верь в остатки своих воспоминаний, думай о том, как сломаешь этот барьер.

– Мы даже не знаем, есть ли этот барьер и есть ли там воспоминания.

– Просто думай об этом.

– Я только и делаю, что думаю!

– Так думай чётче!

– Мемориал…

– Подожди, – остановил он его. – Настройся. Потом говори.

– А не много ли ты, Малфой, хочешь?

– Делай уже.

Альбус опять закрыл глаза и стал думать. На самом деле, сокурсник был прав. Надо было лишь сконцентрироваться.

– Мемориал Ревоко!

И в этот момент голову пронзила резкая боль, дыханье перехватило, картинки мелькали сумбурными пятнами, так, что ничего нельзя было рассмотреть, тело сковало, и его тут же накрыла волна неожиданных ощущений. Неточных, весьма сильных, но в ту же секунду ускользающих. Словно он пытался вспомнить очень значимый сон: самого изображения нет, но то, что ты чувствовал, даёт тебе цепляться и цепляться и наконец увидеть…

– Поттер! – окликнул его Скорпиус, прерывая почти получившийся процесс. – Мерлин, ты хоть что-то можешь сделать без увечий для себя или окружающих?

– Я же почти увидел! – возмутился Ал. – Это действительно барьер, я мог всё вспомнить! Зачем ты меня остановил?

– Затем, что ты чуть в обморок не грохнулся, а на нас уже библиотекарша посматривает. Что ты увидел?

– Не знаю, ничего чёткого. – Он нахмурился, пытаясь поточнее сформулировать. – Это точно был не Хогвартс, как будто нас переместили куда-то. Там… там было…

Скорпиус осмотрелся, убедившись, что никто не подслушивает, и снова повернулся к нему.

– Темно, – выдохнул Ал, погружаясь в свои ощущения. – Холодно. Было… страшно и…

– И?

– Больно, – совсем тихо прошептал он.

– Прекрасно, – потёр Малфой переносицу. – Темно, холодно, больно, страшно. И мы снова вернулись в подземелья…

========== 11. Капля ==========

Сентябрь закончился. Расследование Скорпиуса и Альбуса постепенно продвигалось, а подозрения Джеймса лишь усиливались, когда он видел, как его брат проводил время с Малфоем, но у всех остальных из главных забот и волнений было только одно. Первый этап Турнира. Большой Зал уже с самого утра был заполнен студентами, и в воздухе чувствовалось единое ощущение среди всех – предвкушение.

МакГонагалл поднялась, и именно этого момента ждали все присутствующие.

– Итак. Наступил второй месяц осени и, как мы помним, сегодня мы узнаём результаты первого этапа Турнира. Участники, я прошу вас выйти к профессорам.

Под бурные аплодисменты поднялись четверо студентов.

– Хорошо, – кивнула директор, когда они встали рядом с ней. В этот момент перед ними появился небольшой столик. – Положите, пожалуйста, сюда наследия, которые вы принесли.

Они последовали её словам, в то время как остальные перешёптывались и вытягивали шеи в надежде получше всё рассмотреть. В воздух поднялась Распределяющая шляпа, отчего зал удивлённо зашумел.

Эмма вышла вперёд.

– Я считаю, что мне попались записи Годрика Гриффиндора, и я попросила директора МакГонагалл одолжить мне шляпу, – улыбнулась она. – Так что не удивляйтесь, что в этом году вы увидите её больше одного раза. Для Хогвартса её создал именно Годрик, вот я и решила, что это самый очевидный вариант.

Профессор добродушно кивнула.

– И основатель, и наследие определены правильно, мисс Чанг. – Пуффендуйцы радостно закричали. – Посмотрим дальше.

Перед студентами предстала маленькая милая игрушечная кукла, забавно крутящаяся вокруг своей оси.

– Кукла моя, – обратила на себя внимание Одри. – Дневник Кандиды Когтевран. В книжках очень много написано про её дочь, поэтому я нашла призрак Елены и узнала, что она когда-то подарила ей эту игрушку. И всё же это не просто обычная вещица, а настоящее наследие, так как, подобно мечу Гриффиндора, её облик может явиться любому когтевранцу и направить на истинный путь.

МакГонагалл снова согласилась с корректным ответом, и Дейвис с достоинством улыбнулась на недовольный взгляд Кейт.

Дальше шёл Дэниэл. Ему попался Салазар, поэтому у одного из знакомых слизеринцев он попросил некий ключ, находившийся в небольшом стенде гостиной змей. Согласно легенде, этот ключ нужен был для входа в Тайную комнату, созданную Слизерином, а дальнейший способ её открытия был изобретён гораздо позже. Он без особого интереса рассказал, как дошёл до такой теории, и черёд перешёл к Фастерн.

– Наследие Пенелопы Пуффендуй, – пояснила пятикурсница, показывая на пробирку с незнакомым зельем. – Я попросила образец этого лекарства у мадам Помфри, опираясь на историю о смертельно больном друге основательницы. На самом деле, она совершила немалый прорыв. Экземпляры этого зелья находятся практически в каждой больнице магической Британии. Впрочем, другу своему она не смогла помочь, зато мне на этом этапе, надеюсь, помогла.

Она подмигнула Дереку, и тот подбадривающе ухмыльнулся в ответ.

– Да, мисс Фастерн, помогла, – кивнула МакГонагалл. – Лекарство Пенелопы было верным выбором.

Студенты похлопали участникам.

– Теперь, – громко произнесла директор, – вы пройдёте последнее испытание этого тура, определяющее итоговое количество набранных вами баллов за этот этап.

Она взмахнула палочкой, и каждый предмет раздвоился, заставив четверых недоуменно переглянуться.

– Начнём с мисс Чанг. Будьте внимательны. Одна из этих шляп оригинальная, а вторая трансфигурирована. Найдите настоящую.

Эмма переводила задумчивый взгляд с одной на другую и наконец уверенно показала на первую. Ещё один взмах, и вторая исчезла, вернувшись в изначальную форму маленького камушка, который они даже не заметили на столе. Пуффендуйка радостно захлопала в ладоши, и весь зал тут же последовал её примеру.

Одри и Кейт тоже определили правильно (хоть Фастерн и думала дольше; Трансфигурацию она не любила), а вот Дэниэл, к сожалению Когтеврана, ошибся.

– А что было бы, если бы ошиблись двое? – спросил Альбус у рядом сидящего Скорпиуса. – Снова проходили бы то же самое или им новое задание придумали? А… так им баллы начисляют. Я думал, проигравшего исключат.

– Смотри, – проигнорировал его вопрос Малфой. Он показал ему блокнот с множеством надписей, фигур и стрелок. Турнир его, видимо, совершенно не интересовал. – Я не могу понять закономерность. Почему мы?

– Я же говорил, может, это случайность?

– Да нет никаких случайностей, Поттер. И совпадений тоже, – опередил он его следующее предположение. – Давай, думай, что у нас общего?

– Факультет. Курс. Эээ…

– Вот именно. “Эээ”. Мы абсолютно разные, нас практически ничего не объединяет. Знаешь, что это значит?

– Что?

– Что мы зашли в очередной тупик.

– Болтаете, мальчики? – улыбнулась сидящая напротив Кристина.

– Ой, привет, я тебя не заметил, – весело ответил Ал, – слушай, а я же так и не рассказал тебе, что мы делаем. Знаешь, мы решили…

– Взять дополнительный проект у МакГонагалл, – перебил Скорпиус, спокойно смотря на неё, а потом на Альбуса невозмутимым взглядом а-ля “Скажешь ей хоть слово – вернёшься в Больничное крыло”.

– Врёшь и не краснеешь, – ответила она. – Ну да ладно, ваше дело. Кстати, вы уже готовы к Хэллоуину?

– Так месяц же ещё. Да и к чему готовиться? Просто поставят кучу тыкв по всему замку.

– Я слышала, гриффиндорцы говорили с директором по поводу костюмов. Как я поняла, они собираются действительно устроить настоящий праздник.

– Нам не до праздников, – пробормотал Малфой.

– А по-моему, классная идея, а ты хоть отвлечешься от этого расс… проекта, – согласился Поттер.

– Я взял новые книги, – сказал Скорпиус, когда они вышли в коридор. – Попробуй всё, что есть про память, может, в этот раз получится. У тебя то ли голова какая-то непробиваемая, то ли ты просто заклинания неправильно применяешь.

– Да я и так трещу уже от твоих заклинаний, – пожаловался Ал, беря протянутую ему книжку. – Может, лучше в четверг вместе в библиотеке попробуем?

– Я же говорил, я не могу по четвергам.

– Почему?

– Всё-то тебе рассказать надо.

– Да, надо.

– Отработка, – буркнул он.

– Ты весь этот месяц по четвергам ходил на отработку? – удивился Поттер. – Какое наказание может длиться месяц?

– Не месяц, а два.

– И за что так?

– А ты думаешь, Кастоди нас похвалил и по головке погладил, когда узнал, что с нас сняли 100 баллов после урока полётов?

– Кто там про меня говорит?

Староста выбрался из толпы и подошёл к первокурсникам.

– Дерек, – в качестве приветствия сказал Малфой.

– Привет, дело есть. – Он засунул руки в карманы и взглянул на Альбуса. – Неважно выглядишь.