Текст книги "Моряки Зелёного Моря (СИ)"

Автор книги: Deuscreator

сообщить о нарушении

Текущая страница: 29 (всего у книги 34 страниц)

– Сердце моё радуется, когда зрю я т-тебя, – всхлипнула она. – Вечность из боли, багровая, как ненависть, разваривала мою плоть, расплетала на волокна мою душу. Но всё злато мира спущено не зря, ибо я зрю тебя вновь. Ты пришёл за мной.

Он поверил, что жив. Он чувствовал на себе одежду, а боль и вовсе стала воспоминанием. Он крепко обнял её в ответ, дал ей прижаться.

– Я не могу поверить, что ты прошла через это…

Он почувствовал, что её тело – изрезанная плоть. Стоило ему моргнуть, и он увидел сплетение открытых ран с почти чёрным мясом, порубленным в капусту.

– Но я в порядке. Пожалуйста. Моё лицо, лицо нормальности. Увидь его.

Она посмотрела ему в глаза, и он увидел страшное изрезанное месиво, которое даже не могло шевелить губами, ибо те были оторваны от тела. Под этой массой из изрезанной кожи иногда двигались её раздробленные кости. Кошмар продолжался.

– Н-нет…

– Верь мне. Пожалуйста, закрой глаза, слушай меня. Пожалуйста, верь мне.

Он выдохнул и закрыл глаза, крепко прижав её к себе.

– У меня нормальное лицо. Я прошла через многое, но я в порядке, ради тебя. Представь, пожалуйста, что я в порядке. То что ты видел, это наваждение, этого не существует. Моё лицо в порядке, чувствуешь?

Она прижалась к нему щекой, и он почувствовал тёплый шёлк её кожи. Кобра открыл глаза и увидел, что она действительно она. Такая Сова, какой он помнил. И наверное он не хотел бы видеть никакой другой.

– Как это происходит?

– Реальность начинается со снов, – прошептала она. – Здесь наш сон и есть реальность. Пожалуйста, со мной всегда будет в порядке, пока ты будешь рядом, чтобы в это поверить.

– Сова…, – он крепко обнял её, прижал к себе. Ему вдруг стало так страшно её потерять.

Он снова почувствовал себя в пустыне, где был наедине с ярким, безжалостным солнцем, стремящимся снять с него чешую. Заставить его потрескаться, бессильно рухнуть в жёсткий, почти стеклянный песок, врезающийся в кожу.

Он на секунду вспомнил о том, как он на самом деле скучал по прикосновению к её плечам. Он видел в ней душу – сияющую, яркую душу. Роднее, чем братское плечо. В разы роднее, чем сухую материнскую кровь, что жгла ему пальцы. В разы более важную, чем кровь, связывающую его с Домом Мира.

Он чувствовал, будто с Совой он прошёл куда больше, что с ней он путешествовал по пустыне, что с ней он боролся за свою жизнь, вырывая её из песков. Просто её не было рядом телом. Будто, куда бы он ни пошёл, они пойдут дальше вместе – теперь точно.

Наверное даже чёрт не знает, как это объяснить – это было просто реальностью, вот и всё. Простое, словно песок; сложное, как всё, что из себя представляла Десейра.

– Я хочу, чтобы меня звали Иволлой…, – прошептала она. – Я увидела это имя на старом обломке, когда путешествовала через пустыню с Малиной. Это было имя, что пахло великими лесами. И чувствовала я, как оно сплелось с моим сердцем. Как оно прозвучало, как часть меня. Сможешь ли ты меня запомнить Иволлой, что бы ни случилось?

– Конечно. Конечно я смогу, – согласился Кобра, чувствуя, как дрожит её тело. Или может, как дрожит он сам? – Конечно я запомню…

Он был готов принять что угодно. Исполнить любое её желание, если это в его силах. Казалось, спокойствие, что их захлестнуло – лишь штиль, что будет разбит нарастающей бурей. Будто тучи набрали в себя воздух, прежде чем обрушить на них молнии и погнать в их сторону песок, что оставлял бы ссадины и рваные ранения.

И реальность разорвалась; бескрайнее багровое небо восстало над чёрнильно-чёрной пустыней, что двигалась подобно бесконечной гусенице, поднимая и опуская барханы.

Сова встала рядом, чуть пригнувшись и растопырив пальцы с когтями. Затем повернулась спина к спине с Коброй, локоть к локтю, не зная, откуда выпрыгнет угроза, однако то, что она приближалась, оба чувствовали.

– ЕсС-сли я уБ-биваю, эт-т-т-то надолго, – раздался застланный помехами голос.

Кобра увидел, как меж барханов скользнуло что-то белое, и уже приготовился дёрнуться в ту сторону, как заметил эту же белизну в другом месте. Приглядевшись, он понял, что это не было совиное чудовище, это была материя, словно жидкость, поднимающаяся из чёрных дюн, издающая непостоянный звук.

Кобра и Сова – Марк и Иволла, не сговариваясь, вместе бросились к ближайшему возвышению, пока белый шум постепенно приближался, угрожая их поглотить. Ничего хорошего он не сулил, это точно.

Кобре показалось, что из белизны рывками пытались вырваться оплавленные фигуры разумных – рогатых и безрогих, тощих и толстых, сильных и слабых. Их торсы резко поднимались из материи, совершая рывки, а потом ослабшими амёбами втягивались назад.

Кобра и Иволла карабкались по склону гигантского бархана. Чёрный песок, подобно плоти, покрытый неустойчивой шкурой, пластами осыпался вниз под их ногами, оголяя более древние слои.

Кобра задрал голову, видя, как на багровом небе внезапно стали вспыхивать символы: чёрная сфера, объятая блестящими звёздными крыльями Арбентского дракона, розовая Ниямийская Лилия с сияющими лепестками, цветастая центровина Регилтиса, из которой исходили разноцветные нити: жёлтые, красные, голубые, зелёные и многие другие, обращая небо во что-то иное.

Сова застыла, глядя на то, что растеклось по небу, видно не понимая, на что она смотрит, а возможно, созерцая совершенно другую картину. Цвета плясали на её лице.

– Т-ты б-бУд-дешь К-... ал-лекКой, – раздался голос из белого моря, поднимавшегося вокруг них.

Это был совиный монстр. Демоница поднималась, усердно цепляясь когтями. Её крылья были словно проколоты кристальными булавками, её тело связано острыми зелёными лозами.

– Т-тЫ б-буд-ешшшшь нич-чем, – кровавый демон подтянулся, голодными глазами глядя на Иволлу. – М-мы исС-чезн-нем вместе. Я из-збавлюсь оТт стрАд-даний жизни. Пустой.

Прошипела, и в глотке Кровавой Совы, будто перегорев, хлопнул динамик.

Сова посмотрела на Кобру, отступив на несколько шагов к вершине от демона. Её единственный глаз сощурился, но смотрел всё ещё широко на пернатую аберрацию, ползущую к ним. За демоном, цепляясь за его нижние конечности, ползли многочисленные белые фигуры, подтягивающие за собой всепоглощающую материю.

– Он-Н? – прохрипел демон совсем глухо, словно умирающий, в чьи лёгкие был воткнут крупный нож. – Изб-бавится от-т теБбя. Как и осСтальные. Ты станешь бес-сполезной без моей с-силы. Никакой см-мерти. Б-бо-ль тела… Б-…

– Я не оставлю тебя, что бы ни случилось, – сказал Кобра, посмотрев на Сову. Он взял её за руку и сжал её, и та сжала в ответ. Её глаз широко открылся, она посмотрела на демона с отвращением и потянула Кобру за собой.

– Я не боюсь страданий, – сказала она на вершине бархана.

Издав неразличимый крик, совиный демон попытался сделать ещё один рывок, прыжком сократить расстояние и схватить Сову, однако белые фигуры, крича разными голосами, этого не дали. Они обхватили демона, а их крики слились в один страшный радиошум.

Та рвалась, вытягивая когти, но белое нечто хватало её и утягивало вниз. Ослабленный демон… исчез.

***

Ритуал закончен. Отто устало осел на землю, книга захлопнулась в его руках. Он стряхнул проросшие через кожу совиные перья, отпуская остатки демонического духа. Тот разлетелся по всему Франгиру, разошёлся на аспекты, исчез… Упокоился.

Хэнк опустил дымящийся дробовик, на его щеке зияла рваная рана. Он чуть подёргивал носом, напряжённо вглядываясь в пентаграмму. Неподалёку Голди перезаряжала пистолеты; отстрелянные обоймы глухо упали на кварцевый пол, и она не спешила поднимать их. Её глаза блестели, а кибернетический глаз дёргался из стороны в сторону, в каждой пляске тени пытаясь высмотреть противника.

Молчун спрятал ободранные руки; раны на его лице и груди постепенно зарастали белым костным наростом. Он облегчённо вздохнул, зная, что всё кончено. Камбионша отсела, тяжело дыша и потирая кисти. Её крылья слегка подрагивали, истекая кровью и адреналином, но она улыбалась, глядя, как уходит демонический дух. Бывшая или нет, но она всё ещё была слугой Инфернума.

Кобра, застыв будто статуя, вдруг дёрнулся, чуть обмяк, но не упал. Сова, которую он держал в своих руках, приоткрыла рот, начав дышать; лёгкая белая дымка святой энергии с электрическим треском начала отходить с их кожи.

Кобра слабо улыбнулся, глядя на ту, что живой, кажется, вновь смогла нормально взглянуть на мир. Сова протянула руку, обычную, из кожи и костей, но теперь испещрённую шрамами. В дыму её тело принимало ту форму, что была сокрыта демоническим влиянием – одетую в кровь и лоскуты одежды, металлические пластинки и многочисленные обломанные перья, сошедшие из неё.

В застывшей тишине отчётливо послышался топот сапогов. Алекс Мур, словно птица, шарахнутая молнией, вбежал в помещение, держа в руках сияющий кристалл. На его лице и руках торчали дыбом коричневые перья, глаза широко открыты.

– Мистер Отто, мистер Отто!..., – запыхавшись, крикнул он, оказавшись в помещении, в котором всё погрузилось в тишину.

Отто повернулся к нему, слабо улыбнулся и даже приподнял бровь, глядя на оттопыренные перья. Тяжело дыша, Алекс поднял было на Отто глаза, но его взгляд вместо этого упал на двоих в центре. После он увидел там что-то, и его лицо приняло понимающее выражение.

– А, ой…, – только и сказал он, потом перевел взгляд на Отто, и прошептал, чтобы не помешать двоим, кто находился у стержня. – Мистер Отто… На нашем хвосте рейдеры. Я думаю, они ждут нас по ту сторону шторма.

Глава 22 «Последняя пуля для Скалы»

Сова настолько ослабла после ритуала, что Кобра нёс её на руках до машины. Он не знал, правду ли сказала демоница перед изгнанием или просто всеми силами пыталась цепляться за существование, но Сова действительно уже не могла быть полезной в бою и даже возможно быть радиошаманом. Чудо, что осталась жива.

Что делать в этой ситуации, он и не знал, но бросать Сову из-за отсутствия изгнанной силы он не собирался. Даже если бы она не могла сама ходить, он был готов до конца дней таскать её на спине, будь на то её воля.

Все сильно устали; у многих кровоточили царапины и ссадины, которые Отто заштопал словом, но унять полностью боль от них был уже не в силах. Нельзя его винить; даже легенды однажды устают, а то что он сделал, было за гранью всяких разумных стараний.

Кобра не хотел думать о тех проблемах, что остались, лишь о решённой. Лишь о том, что Сова снова в порядке, что жива и что рядом.

О том, что Зелёное Море неподалёку, о том, что они могли не успеть, о Руге, которая дышала им в затылок, об Иистире, чьи окончательные планы неизвестны, и о многом-многом другом Кобра просто не хотел думать.

Он вошёл с Совой в её каюту с радиостанцией, которая оказалась цела исключительно потому, что во время “болезни” они перетащили Сову отсюда в другую каюту. Эвелина и Алекс Мур уже собрали свои вещи и пока что выдворились в коридор.

Кобра уложил Сову на койку, помог устроиться удобнее.

– Если тебе что-то нужно…

– … Сон … объятья твои, тишины, покоя…, – прошептала она слабо, закрыв глаз. Вместо второго у неё зияла неприкрытая тёмная впадина из плоти, лишённая век. Она слабо сжала его руку, не собираясь отпускать.

Он присел на край койки, поглаживая её по голове. Малина, всюду следовавшая за ними, наконец успокоилась, чуть гудя, ухая, распушив перья и царапая одеяло. Затем, взмахнув крыльями, оказалась на своём месте у радиостанции и угнездилась, глядя на Сову большими глазами.

– Ты справилась, отдыхай. Нам ещё предстоит многое сделать.

– …Столько голосов близ нас, и все говорят и шепчут…, – пролепетала Сова, будто не способная забраться в темноту снов. – Мы в затишье, и скоро вновь разразится буря. Вскоре снова прольётся кровь.

– Да, Сова, но мы будем к этому готовы. Сейчас мы в безопасности. Мы отдохнём, ты придёшь в себя. И мы встретим наши испытания и преодолеем их.

– Не уходи…

– Не уйду. Буду рядом. Спи теперь, всё хорошо.

***

Отто убрал магическую линзу от глаза, помассировал другой глаз, отходя от постоянных вспышек и громовых ударов. Проморгался как следует, отведя глаза.

– Ну как? – спросил Ворчун. – Есть там что-то?

Конечно, там было. Всполохи пламени, постоянное движение по периметру, будто рычащие муравьи перекатывались меж барханов и возвращались к месту, из которого Исследователь начал свой путь, явно пытаясь разгадать, уж не в бурю ли тот отправился, и если в бурю, как его оттуда достать?

– Конечно, есть. Вы были правы, Ворчун, ваших преследователей там множество, и судя по всему, просто так отпускать вас они не собираются. Чем вы их так разозлили?

Отто повернулся к Ворчуну, но Алекс, опёршись о кресло, встрял в разговор.

– Разве ты не знаешь, как это бывает, Оттыч? – спросил он спокойно, на лице молодого волшебника играла расслабленная сонная улыбка. – Крутые бродяги с пустошей собирают себе на хвост самых разных болванчиков для показа зрителям своих боевых навыков. Мы не сделали им ровным счётом ничего, а вот они за нами увязались.

Отто прекрасно понял, что хотел сказать Алекс. Этот странный молодой парень имел очень хористкие взгляды на мироздание – словно весь мир сцена, созданная чьим-то намереньем и по чьим-то лекалам. Неопытный разумный мог бы подумать, что тот просто хотел пропихнуть их в мир. Однако Алекс это говорил скорее для того, чтобы дать Отто понять: “Пожалуйста, друг, я где-то облажался, но я не очень хочу, чтобы ты туда копал. Впрочем, я ожидаю, что ты всё равно будешь, поэтому я не против. Да и так, балаболю помаленьку, очень люблю звук собственного голоса”. Отто хмыкнул; раньше они в этом были более похожи.

– Во-первых, бледнокожий, – обратился Ворчун к Алексу. – Никаких “мы” нет, хоть заруби себе на колене. Вместе с легендой и всеми остальными ты полетишь отсюда на первой безопасной остановке. Во-вторых, чёртова Руга хотела моего Исследователя, а потом дьяволы, что пришли за нами, разнесли её лагерь. Думаю, её это расстроило.

– Хм, Руга выглядит и вправду достаточно расстроенной, -хмыкнул Отто. – Я был знаком со Скуутером. Он скорее не стал бы отправлять за вами людей. Она его убила?

– Насколько мы знаем, – Ворчун фыркнул, – варлорды редко выживают, если их сменяют.

– Скорпион Скарлекс с тобой не согласился бы, – усмехнулся Отто. – Ты наверное его не знаешь, он жил лет триста назад. Вот это был настоящий варлорд. Ужасающий и хитрый, он был бы уже здесь, а мы бы и не поняли, как он это провернул.

– Четыреста. Твои двухтысячные выпуски выходили четыре сотни лет назад, – поправил Алекс, а Отто только непонимающе поднял бровь. Алекс пожал плечами. – Про Скорпиона Скарлекса ты писал завершающее расследование в две тысячи пятисотом выпуске, когда он был убит пятый раз в виде демона, но потом ты нашёл его оцифрованную копию в древнем комплексе.

– …Ты это помнишь? – удивился Отто. – Ого, Ал, это… это круто.

– Ага, помнить случайные штуки – мой конёк, – залихватски улыбнулся Алекс, почёсывая подбородок и усы. – Но не обольщайся, я только юбилейные твои выпуски читал. Всего я не помню.

– Короче, я не знаю, о каком Скорпионе вы трёте, но я знаю точно, правители в Десейре от старости не дохнут, их сменяют. И рейдеры меняются довольно быстро. И Руга зарезала людей, а при нас резала даже целых дьяволов.

– Целых дьяволов? Это, конечно, маловероятно. Скорее всего, ты имеешь в виду импов. В большом количестве только они способны протиснуться сквозь пелену в физическом воплощении, – хмыкнул Отто.

– Вообще-то Ворчун прав. На лагерь напали камбионы, цепники, иглохваты и даже балор. И все из Дома Крови, ибо лил кровавый дождь в тот день. Это было полноценное вторжение, совершённое налётчиками Града Крови, изменёнными дьявольской магией, – начал рассказывать Алекс, иногда лениво размахивая руками. – Всё благодаря, я полагаю, красным кристаллам, которые они везли в багажниках своих машин, что сверкали и сияли инфернальными цветами.

“Вот оно как… Интересно… Очень. Не удивлюсь, если данные кристаллы – производная какого-нибудь фокусирующего материала и символов Дома Крови. Если это так, то у Инфернума появились очень интересные способы посещать материальный план”.

– Интересно…, – только и сказал Отто вслух. – Должно быть, они были ослаблены материальным планом, если рейдеры смогли их победить. Либо же вы правы, и Руга действительно настолько опасна.

– Верь мне, легенда, недооценивать её я бы побоялся, – хмыкнул Ворчун недовольно, но настойчиво.

– Она сражалась наравне с Молчуном и Эвелиной одновременно, – сказал Алекс, раскрыв широко глаза. – И наверное чудо, что мы смогли уйти живыми от неё одной. Более того, ей подчиняются тени.

– Хм, она звучит интересно, – хмыкнул Отто. – Надо будет узнать о ней побольше.

– Можешь начать с Молчуна, – устало усмехнулся Ворчун, опёршись о кресло и уже склонив голову на грудь. – Уверен, он про свою сестрёнку может много чего рассказать.

Тут Отто осенило и слегка напугало это заявление.

– На Молчуна хорошо распространяется Судьба, даже когда он в группе. Это значит, плохи наши дела. – Отто пригладил волосы назад. – Алекс, у вашей Руги много друзей?

– Ну, она ведёт за собой целый Жеччедрел, – Алекс не сразу понял, о чём спросил Отто, а когда понял, открыл рот. – А! Ты в этом смысле…

– О чём вы? – не понял Ворчун.

– Если у неё мало друзей, значит её Судьба очень сильна. Она одна достигла всего, и ей может очень сильно везти во многих вещах. Если у неё много союзников, то наши шансы выше; они может и хороши в своих навыках, однако случайности будут скорее на нашей стороне.

Ворчун закатил глаза так, что даже в сварочных очках это можно было разглядеть, и устало выдохнул.

– М-да-а-а, понял я теперь, откуда у Кобры в голове «судьбой» засрано. Мистер легенда, вы столько на свете живёте, а…

– Мистер Ворчун, прощу прощения, но вам потребуется ко мне прислушаться. Судьба – это не шутка, это сильно влияющий на жизни разумных феномен, существующий в наших мирах. Безответственное отношение к нему привело очень многих правителей к падению, а великих людей к смерти. Так есть ли у неё надёжные друзья, на которых она рассчитывает?

– Я бы записал теней, но остальные выглядят перед ней скорее напуганными. Мы были её телохранителями, когда такие же то появлялись, то исчезали, – сказал Алекс и развёл руками. – Это выглядело хорошим способом быстро прихоботить много золота.

Отто выдохнул и, сложив руки, постучал пальцами в задумчивости.

– Мистер Ворчун. Сегодня ночью готовьтесь, ибо я вас убью, – сказал Отто и грозно взглянул на механика. Тот непонимающе поднял бровь.

– Что?

– Я принесу вас в жертву богам Судьбы, потому спите вполглаза. И скажите Кобре, что Алекс скорее всего сделает так же. И может быть, я вас пощажу. Учтите, я жил очень долго, и собираюсь жить ещё дольше.

– Угрожая мне, мистер легенда…, – Ворчун посмотрел на Отто, – долго прожить не выйдет.

– А вы поверьте мне, мистер Ворчун, – кивнул Отто. – Верьте, что я вам враг, и идите спать. Силы вам потребуются, иначе я зарежу вас во сне. Безжалостно зарежу.

“Нет, вряд ли это сработает. Но нам нужно поднять наши шансы. Эти разумные действительно могут поверить, что мы друг другу враги, тогда наша Судьба сосредоточится на нас. Конечно это не проверено, конечно это риск… Но если за нами рейдеры, что могут невзирая на молнии рвануть прямо к нам, то до нас точно доберутся самые опасные”.

Ворчун наклонил голову, презрительно посмотрел на Отто и махнул рукой.

– Если без меня заведёте машину, она взорвётся, – предупредил Ворчун и вылез из кресла. – Хватит с меня сегодня мистики. Судеб всяких, демонов, дьяволов…

– Знаешь, я вот вроде понимаю, что ты несерьёзно, но иногда ты так говоришь, что даже я могу в это поверить, – усмехнулся Алекс, когда Ворчун ушёл. Отто зловеще посмотрел на волшебника.

– А кто сказал, что я несерьёзно? Тебе лучше тоже присмотреть за собой и Эвелиной. Может быть я скажу Хэнку, чтобы взяли кого-то из вас. За вас тут никто особенно, кроме вас самих, не вступится, поехать дальше без вас мы можем…

– Ой, иди ты… Мистер Легенда, – усмехнулся Алекс. – Уж поверь, за ней я отлично пригляжу. И она за мной. Заруби себе на колене, – повторил он фразу Ворчуна и ушёл по коридору на камбуз.

Отто и сам стал готовиться ко сну в кабине, перебрался в кресло, закурил мягкий травяной косяк и погрузился в раздумья. Ничего не могло быть просто. Ловушки на легенду ставятся там, где он находит себе много людей.

Отто немного нервно постукивал пальцами, чувствуя, как молнии иногда сверкали за железными заслонками, опущенными на стекла. В голове проносились бессмысленные, никуда не ведущие расчёты; Судьба – это не та стихия, которую можно просто измерить, предсказать или договориться. Но он точно знал, что лишь нелепая случайность нередко вытаскивала его из самых тугих узлов, появившихся от безысходности.

Иногда нельзя сделать “правильный” или “неправильный” выбор. Порой они оба неправильные, и это совершенно нормальная ситуация; не каждый случай – это сценарий, подразумевающий избавление. Смерть иногда приходила к великим прямо на их будничном утреннем горшке, когда ничто не предвещало беды.

А здесь?... Здесь утро никогда не бывает тихим.

***

Голди чувствовала себя паршиво. Сначала вечером, почти всю бессонную ночь и утром время тянулось невероятно медленно, силы не восстанавливались, сердце глухо и болезненно стучало, ощущаясь в стальной клетке таким уязвимым, будто любое касание готовилось взорвать его как воздушный шарик.

Она думала обо всём, что произошло и произойдёт; новостями поделились с каждым. Всем было приказано спать, но она просто не могла. Конечно, можно было попроситься к остальным, согреть старушечье стальное тело, но в ней просто не осталось никаких сил на подвиги, да и у остальных скорее всего тоже.

Утром, когда внутренние часы с перебоями показали шесть, она поняла, что больше так не может. Одевшись, она выбралась из каюты и отправилась бродить и осматриваться. За окном бушевала песчаная буря, внешнюю броню царапали пролетавшие куски стекла.

На кухне спали Алекс с Эвелиной – удачливые, молодые, нехорошие редиски. Накидали одежды и улеглись на самом неудобном в мире стальном полу, но спали словно младенцы, укутавшись в объятия друг друга.

Каюте Кобры недоставало самого Кобры, там скрипел и шипел раненый капитан. Рядом, на спальном мешке, сложив руки как покойница, на спине спала МНИЦевский сержант с холодным недовольным лицом. Эти хотя бы выглядели не очень довольными; Голди стало на душе чуть легче.

Наверное Кобра решил с места в карьер покутаться с Совой. Тоже везучие молодые батарейки, в коих ещё бурлила энергия. Любовь – точно дело молодых, счастливых, а для неё уже всё кончено, она уже слишком стара для такого. Не стоило и думать. Ну и пожалуйста! Не очень-то и хотелось, конечно.

Хэнк – крепкий напарник Отто с пышными бакенбардами – спал в неудобном кресле с обрезом в руках. Он дёрнулся и сразу направил на Голди оружие, как только та вошла в кормовую кабину, но поняв, кто перед ним, медленно его опустил и откинулся назад, пригладив волосы на голове.

– С добрым утром, бача, – усмехнулась она, пока тот протирал глаза. – Как ты меня услышал под этот гром? – спросила она, подняв бровь.

– Сколько сейчас времени? – спросил он, посмотрев в бронированное стекло, но ничего не увидел. Там бушевал песок, и было темно.

– Сейчас примерно утро, – с гадкой улыбкой ответила старуха. – Кажется доброе.

– Хм! – фыркнул Хэнк. – М-да, от нас тут пользы конечно, как от водного козла молока. Ничего не видно.

Мужик рухнул в кресло, устало закрыв глаза; со сном ему тоже не везло. Но раз уж он проснулся, Голди хотя бы не хотела остаться одна в мучительном ожидании изменений, потому села рядом, достала сигарету.

– Слушай, а ты же с Отто, верно? Один из его напарников?

– Если ты попытаешься подкопать к нему инфу, я дам тебе в металлические зубы… Этот ответ устроит? – грубо и устало ответил Хэнк.

– Нет-нет, – покачала головой Голди, – в смысле, да, устроит, но я хочу под тебя подкопаться. Ты вообще кто?

– Экс-констебль её величества Сигмарфы. И член клуба “бросаю пить последние лет двадцать”. Помогаю Отто не умереть.

– Приятно познакомиться, мсье констебль. Наёмница её величества, самой себя и член клуба “пью лет шестьдесят как свинья и всё равно жива”. Помогаю своим дуракам красиво покончить жизнь, – хохотнула Голди, усевшись поудобнее. Её белая куртка чуть заскрипела, – большим бабахом.

– Ну-у, пить лет шестьдесят наверное легко с заменимой-то печенью, – пожал Хэнк плечами, достал из кармана флягу и смочил рот водой, стараясь экономить. – Возможно, в разы труднее “не пить”. Но не моё; не люблю себя пьяным. Гантеля лучше эля.

Голди его осмотрела; у мужика действительно отсутствовал живот, да и плечевая рама была внушительной.

– Гантели, вижу, пользуются особенной любовью.

– Вполне, – сдержанно кивнул он.

Несмотря на то, что напарник Отто хотел побыстрее закончить диалог, Голди не собиралась просто так отстать от “экс-констебля”, однако произошло кое-что, перевернувшее с ног на голову мучительное утро. На изголовье прозвучал оборвавшийся крик заклинания, разнёсшийся чистым громом прямо внутри помещения. Что-то было не так.

– Отто! – Хэнк моментально проснулся, подхватил обрез и рванул по коридору.

– Что? – не поняла Голди и вскочила на ноги, чуть не потеряв равновесие. Сердце снова заработало, от мозга поступил приказ подать адреналин в ненастоящее сердце, и тот быстро заструился по венам.

Наручи откинулись, металлические податчики вложили пистолеты в ладони, и Голди синхронно щёлкнула предохранителями. Они пронеслись по коридору мимо генераторной, мимо оружейной, мимо кухни, в которой всё ещё спали Алекс с Эвелиной, к каютам и головной кабине.

Голди увидела, как в переходе в кабину, в окровавленных от многочисленных порезов тряпках стояла крепкая фигура – явно незнакомая. Хэнк вскинул обрез и, заорав, выстрелил; оглушительный в замкнутом пространстве выстрел попал в цель, свалив её как мешок с клубнями.

Однако из каюты Кобры (что была занята сейчас МНИЦевцами) внезапно, распахнув гермодверь, с диким рёвом вылетел рейдер в глухом шипастом шлеме с большим окровавленным кустарным мачете, закованный в стальные пластины и туго перетянутый цепями.

Голди кинулась на внезапного рейдера, заблокировала удар его мачете, защищая Хэнка. Моментально вставила пистолет в сочленения брони на боку и сделала несколько выстрелов; ушные импланты перешли в режим активного шумоподавления для стрельбы в закрытых помещениях. Рейдер рухнул.

Мысли орали – “ИЗМЕНА!”

Шлюз перед ними собрался захлопнуться; кто-то ударил по кнопке, отделяющий каюты от кабины. Внутри действительно находилось множество людей и продолжали лезть. Однако в последнюю секунду прямо из воздуха появился мужик в куртке; Голди вскинула пистолет, но тот выставил руку, и её внезапно оглушило; белый шум заполнил голову.

Казалось, она только на секунду ушла в себя, ослеплённая и парализованная, но потом увидела; Отто был с ними, бледный как смерть, в рассечённой куртке, но без крови.

– …План? – спросил Хэнк, прислонившись спиной к закрытому шлюзу и перезаряжая обрез.

– Выжить, – коротко ответил Отто, потом глянул на Голди. – Извини, что оглушил, ты могла меня пристрелить.

– Ничего, в-всё тип-топ, – попыталась она прийти в себя. – Как они вообще проникли сюда?

– Рейдеры? – Отто поднял бровь. – Напролом. Или в окно.

Шлюз отворился, но Отто вскинул руки в жесте волны, и проём закупорило плотное силовое поле. Два рейдера, закованные в броню из лома, выстрелили из ружей, но картечь срикошетила от силового поля. Позади них кто-то рухнул как подкошенный, а кому-то повезло отделаться лишь раной в бедре.

Оттолкнув оставшегося на ногах, к силовому полю разъярённо подскочила высокая кахаширка с наплечником, полным острых шипов. Она ударила в силовое поле рукоятью здоровенного чёрного тесака, потрясая привязанной к нему цепью. Казалось, что она занимала собой весь дверной проём. Её кожа во многих местах покрылась костяной плёнкой, в которой блестели кусочки стекла.

– Скользкий червь! – крикнула она, показав клыки, явно сильно раздражённая. – Твои сладкие слова не помогут второй раз! Я вырву твой дьявольский язык!

– Ничего, дорогая психопатка, мне и одного раза вполне достаточно. – Отто щёлкнул пальцами и подмигнул ей, но потом сразу повернулся к Хэнку, никакой бравады на его лице не было. – Лезут сюда искать водителя, – Отто скользнул глазами по телу под ногами, – надеюсь, он…

Отто посмотрел в раскрытую каюту Кобры и тяжело вздохнул. Там лежало два тела: одна была зарублена, едва проснувшись. Второму, видимо, не суждено оправиться от ранений.

– Эй! – кахаширка ударила тесаком в силовое поле, прервав монолог. – Магия не длится вечно, иномирец. Вы жуки в закрытой стальной коробке. Некуда деваться. Поле исчезнет, и я сниму голову с каждого из вас. – Кахаширка улыбнулась, заставив даже Хэнка нахмуриться и отступить на шаг. А потом Руга прислонилась плотнее к полю, вглядываясь троице в глаза. – Приведите ко мне Гурхрама, моего брата. Надейтесь на него; у него есть шанс вас спасти, если он решит сдаться.

Она внезапно схватила оба тесака и, подняв, ударила ими в силовое поле, да так, что поле прогнулось и завибрировало.

– Живо! Ты не сможешь меня удерживать вечно! – рыкнула она разъярённо.

Голди глубоко вдохнула несколько раз, переглянулась с Отто. Тот показал головой Хэнку, чтобы тот отправился назад. Кахаширка отвернулась от них и начала отдавать приказы помощникам.

– Если бы ты мог сделать маленькую щёлочку, я расстреляла бы эту стерву, – храбрясь, улыбнулась Голди, показав зубы.

– Боюсь, они тоже к этому готовы, мисс Голди. Ничего, у меня есть план. Эй! – крикнул он на ту сторону. – Если вы останетесь здесь, я сначала ослеплю вас, а потом мои друзья вас расстреляют. У нас много времени на подготовку и достаточно оружия. – Отто обернулся к Голди. – Более того, мисс Голди, я видел, у нас есть и в задней части тяжёлые пулемёты? Прошу, изрешетите им средства для отступления.

Голди широко улыбнулась. Руга оскалила зубы.

– О нет, ты не успеешь! – рыкнула она, а потом приказала своим. – Вы двое, сторожить проход! Убейте их всех! Умнику отстрелите руки и ноги! Хочу повесить его смазливую рожу на капот.

После чего рванула наперегонки наружу, с грацией горной реки и грохотом грузовика оттолкнув забравшегося внутрь Исследователя очередного рейдера, искажённого дьявольскими чертами.

***

Внутри вскипало море. Оно двигало её через втыкающиеся в тело стеклянные кусочки, через гудящую в голове бурю, через вечный грозовой шторм, заставший их под утро.