Текст книги "Моряки Зелёного Моря (СИ)"

Автор книги: Deuscreator

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 34 страниц)

Нужно отметить, что Кобра не представлял, как справился бы с доставкой без Молчуна. Могучий кахашир делал большую часть всей работы, пока остальные разве что мешали под ногами.

Но когда и ему требовался отдых, впрягались остальные, и тут уже кто во что горазд. Уже через минуту Ворчун стонал проклятья через слово, Сова пыхтела и нашёптывала псалмы, а Кобра просто тяжело дышал, чувствуя, как безжалостный шар норовил выскользнуть из рук и скатиться вниз по лестнице, обещая снести несчастного инферлинга и намотать его на себя в несколько слоёв, словно мягкую резину.

Ах если бы бравые стражи, вместо того чтобы сопровождать их, им помогли! Но нет, помощи от них днём с огнём не дождёшься; видно решили, что группа и без того справлялась, чтобы не вмешиваться, а возможно, считали их слишком опасными.

“У нас строгие инструкции”, – сказал один, когда Ворчун, сквозь зубы проклиная небеса, попросил помощи.

И всё же теперь они добрались. В высоком широком зале с яркими светильниками и чистыми витражными стёклами, через которые пробивалось яркое десейрийское солнце. Наконец-то Кобра перевёл дыхание, оглядывая зал; стражи стояли у каждой колонны недвижимо, словно статуи, а на спинке кресла сидела безглазая ворона пепельного окраса, с тлеющими перьями и золотыми украшениями; скорее всего обернувшийся дьявол.

– Владыка славного града…, – Кобра низко поклонился и отдельно кивнул вороне, отсылая поклон и ей. – Позвольте вам представить шар, что на крови предсказывает будущее. Находка, из-за которой мы и прибыли в славный град.

Властитель сделал расслабленное движение рукой, как если бы предложил продолжать. В прорезях маски слегка блеснули глаза, прочитать их выражение было невозможно, однако вся охрана сразу же удалилась из зала слаженным, почти парадным строем, оставив их в компании вороны-дьявола да самого Владыки.

Тот встал с трона, изящно заложив руки в широких рукавах за спину. Казалось, этот наряд делал его в разы величественнее и загадочнее, огромной ношей ложась ему на плечи. Подол опускался почти до самых ступней.

– Нартурос! – не то крикнул, не то позвал он, подняв одну руку.

– Да, Властитель! Я повинуюсь!

Из тьмы меж колонн тут же выскочил горбатый старичок со слегка перекошенным лицом и раздутым носом. У него были заострённые уши, чистая, но опалённая одежда теурга, а в кожу впивались вшитые не то защитные, не то сдерживающие амулеты из дьявольских домов и иных категорий, Кобре неизвестных. Старик выглядел почти до смеху жалким со своим скрипящим высоким голосом и странной переломанной походкой. Во всяком случае, Ворчун посчитал его смешным, потому усмехнулся. Молчун незаметно стукнул того в бок, сохраняя каменное выражение лица.

Старичок Нартурос ладонями отогнал Кобру и остальных от шара, пришёптывая “кыш-кыш”. Радиошаманка громко ухнула, как настоящая сова, готовясь защищать Шар, но Кобра отошёл и её себе за спину увёл, держа так, чтоб она на старика не кинулась; как бы тот ни выглядел и что бы ни делал, вероятно, Властитель желал этого.

Из тьмы за ним, вольно прислонившись к колонне, встала полуэльфийка с редкими морщинами на подтянутом лице. Чистые седые волосы, незагоревшая кожа. Иномирянку в нёй в первую очередь выдавали небольшие стальные пластины, скрывающиеся под кожей лица и шеи, да жёлтый кибернетический глаз с чёрным крестом, а потом уже бело-золотая куртка неместного пошива и сочетающиеся сапоги и штаны. Очень чистые и продвинутые для этих мест.

Когда Кобра кинул на неё мимолётный взгляд, она отсалютовала двумя пальцами.

– Дальше! Кыш! Вы смешиваете ауру! – взмолился старичок.Группа отступила ещё. Сова сзади вцепилась в Кобру, заглядывая из-за него на работу странного старика, когда тот бормоча, достал из своего одеяния бутылку и, откупорив её, выпустил стремительный дым.

Дым окутал шар, зашипел и обратился в белый пар, растворяющийся в воздухе и оседающий на шаре. Старик бегал вокруг него:

– Это…, это подарок! – визгливо просипел он скрипучим голосом. – Подарки дарят Великие другому Дому, как знак признания их заслуг. Тысяча разумных душ, четыре из которых принадлежат великим пророкам, о-о-о, я слышу, как они вопят! Из них отсекли почти всё: имена, личности. Они помнят, кем они были, но не понимают, кто они есть… Но что это?

Старичок обернулся на Кобру, беспорядочно хватая воздух длинными пальцами, словно отщипывая от мира по нитке.

– Дьявол подарил реликвию своего Дома тебе, – сказал старичок с широко открытыми глазами.

– Если под «подарил» имеется в виду, что я это нашёл, то да, – кивнул Кобра, но Нартурос замахал головой и рукой, другую придерживая у груди.

– Ложь! Ложь! – вскричал он. – Здесь акт подарка; дьявол вручил тебе свою надежду вместе с шаром. Надежды его больше нет; реликвия дома уходит тому, кто даже не связан с ним контрактом. Ай-яй-яй…

Кобра напрягся, но постарался сохранить хладнокровие. От Молчуна и Ворчуна он уже почувствовал вопросительные взгляды, жгущие затылок, но решил смолчать, притворившись, что озадачен таким высказыванием. Это было уместно.

– О шар…, – теург вновь облил шар дымом. – Я чувствую нить судьбы, вплетённую в него. Чистую, настоящую нить, – его голос задрожал. – Война. Она предвещает войну, что начнётся в любом исходе.

При этих словах сердце у Кобры сжалось в камень и рухнуло. Если войну в любом случае не избежать, то это конец. Он увидел, что даже Властитель и ворона напряглись, поменяв положение и стремясь внимательно вслушиваться в слова старика.

– Но! – вскричал старик, подняв руку и растопырив пальцы. – Тяжесть этой войны ещё не определена, как и её исход; я вижу, как оно предсказывало вторжение чёрных Верных легионов. Я вижу, как Матрон, их великий корабль, подымается в воздух.

Шар засветился, вторя его словам, и замерцал.

– Но я вижу и его останки. Обломки, ещё не построенные резиновыми руками, – прошипел старик. – Никакого Матрона построить не удастся, если не будет площадки, если не будет деталей. Он не будет завершён без артефакта. Я слышу имя… нет, название – “солнечный руль”. Матрону нужен солнечный руль, и лишь с ним он полетит и будет разить… Это… Руль? Нет…, гобелен? Нет. Скорее священный барельеф, единственный в своём роде и неповторимый. Святые писания в рисунках, высеченные в камнях. Уничтожь его, и ожумы лишатся воздуха – не взлетят их корабли, не разить им тогда с неба.

Он затих, положив руку на шар. Вдохнул полной грудью, запрокинув голову.

– Что ещё ты видишь? – приказным, но спокойным тоном Властитель велел продолжать.

– Слушай, а что, Властитель – мальчишка? – шёпотом спросил Ворчун, нахмурив брови.

– Ворчун, завались, – нахмурился Кобра, а Ворчун недовольно кивнул, но отстал. Время действительно было не то.

Старик слушал шар, но лицо его было растерянным.

– Кровь. Шару нужна кровь дьявола. У него кончилась кровь…, – забормотал он.

Ворона легко вспорхнула с места и в воздухе обратилась в фигуру. Вся группа отступила ещё на шаг, глаза были прикованы к трёхметровому дьяволу. Старик, извиняясь, улыбнулся.

Дьявол, которого они видели вчера, в этом не оставалось никаких сомнений. Кожистые крылья, золотая цепочка меж рогов, а глаза сейчас пылали пламенем с чёрными зрачками.

Он молча достал из-за пояса костяной нож, при виде которого жилы у Кобры похолодели. Нож был белым, как тот, которым вчера угрожал ему Иистир. Учитывая, что Кобра Иистира с тех пор не видел…

Дьявол полоснул ножом по своей ладони, пустил кровь. Багровая нить потянулась к шару и начала впитываться в него, обращая фиолетовый оттенок шара в бордовый. Дьявол Дома Славы сжал кулак, оборвав нить, когда счёл достаточным.

Теург прислушался к шару, но потом отпрянул и посмотрел на дьявола, в отличие от остальных (и Владыки), без всякого страха.

– Прошу ещё, ему нужно ещё…, – попросил старик тихо, почти жалобно.

– Ты говоришь со мной, червь? – с презрением и высокомерием спросил дьявол, слегка приоткрыв крылья и сжимая кулак. С окровавленным ножом он казался угрожающим, особенно учитывая, какую рану он нанёс своей ладони и даже не поморщился. – Тебе недостаточно того, что я уже тебе дал?

– Ему нужно больше крови, покровитель. Мне кажется, он почти затух, – попросил теург почти жалобно. – Великий покровитель, прошу, одолжите ещё.

Шар и без того был бордовым, каким Кобра видел его тогда, разве что магия не была свершена, какой пользовался Иистир. Однако дьявол поддел ножом свою рану и кровь вновь полилась, заставляя шар алеть. Когда его оранжевая кожа побледнела и посерела, дьявол, показывая клыки, убрал ладонь.

– Лучше бы оно того стоило, – прошипел дьявол на чистом инфернальном наречии, а после сказал на общем. – Это всё, что я тебе дам; больше ты не получишь.

– Шар выглядит полным. Что он говорит? – спросил Властитель.

Теург прислонился к шару, окурил его дымом, а когда дым рассеялся, только неуверенно улыбнулся и пал ниц:

– Простите меня, великий Властитель. Но я более ничего не слышу; должно быть, я ошибся.

Нельзя было описать глаза дьявола, что лицом оставался холоден, но знал, что старик встречает свои последние рассветы. “Его нужно защитить и отвести от него гнев”, – подумал Кобра и выступил вперёд.

– Позвольте, я предположу? – спросил Кобра, и Властитель повернулся к нему. – Для шара мы использовали магию. Я думал, что разблокировал его ещё тогда, но видно, не полностью. Возможно, я смог бы включить его позже, как подготовлюсь?

Дьявол, видно, почувствовал ложь, но виду подавать не стал, сохраняя достоинство, а возможно понимая, что задумал Кобра. Он скорее всего понимал, какой такой «разблокиратор» собирался притащить Кобра. Вопрос оставался один – а вышел ли «разблокиратор» живым после вчерашней стычки? Если нет, что его – Кобру – ждёт?

– Да будет так, – кивнул Владыка, после чего почти беззвучно хлопнул в ладоши над своей головой. В комнату почти сразу же вошла стража. – На дар я отвечаю даром; передайте искателям по десять золотых монет каждому. Это лишь знак моей признательности; больший бюджет ждёт вас, когда мы обговорим детали. Марк Кобра, я жду вас, когда вы подготовитесь. Вы получите мой знак.

Кобра сдержанно улыбнулся и кивнул, поклонившись. Сейчас это была победа, можно выдыхать.

***

– Вот молодец, живой вернулся…, – проворчал Ворчун, одарив Кобру недобрым взглядом.

Ворчун сегодня встал не с той ноги; за утро он перебрал несколько движков от местных, но всё как-то не клеилось. Его напрягал куда-то пропадающий Молчун, его напрягала новенькая, и больше всего его напрягали эти змеиные странности, которыми Кобра полнился.

А ведь когда человек напрягается, хорошо ему не становится, это уж точно.

Ворчун уже передал чертежи, но его всё свербило. Он сидел над ними последнее время, но никак не мог насидеться; казалось, словно что-то ускользало, но неизвестно что. Однако теперь, когда чертежей не было, Ворчун просто не мог сидеть без дела.

С самого утра он перебрал две машины пары местных искателей за хорошую плату, и те оказались очень довольны; казалось бы, раз наконец-то за работу накапала денюжка, Ворчун должен быть доволен. А вот и нет; стоило инферлингскому змеёнышу показаться на пороге, как всё настроение у механика улетучилось. Хорошо ещё, что не рвануло яркой вспышкой, впрочем, ещё не вечер.

– Владыка оказался на удивление сговорчив, – заметил Кобра. – Он приглашает тебя к его главному механику; они помогут реализовать проект по твоим чертежам. И он согласен на твоё предложение касательно семьи.

Несмотря на то, что Ворчуну следовало радоваться, он только хмыкнул и отправился выискивать проблемы:

– А дьявольский двигатель? Весь новый чертёж опирается на него; он у нас будет?

– Через две недели и три дня, – кивнул Кобра и достал кожаный свиток, что тлел по краям. – Это было им заверено.

У Ворчуна глаза округлились. Он встал, отерев замасленные руки о фартук и, поправив папиросу, подошёл ближе, дабы разглядеть “документ”. Инфернальные буквы аккуратно и ровно были вырезаны на коже и наполнены чернилами. Сама кожа казалась невероятно длинной и податливой, подобно бумаге, местами были видны склеенные швы.

– Могу тронуть?

– Не советую, но вперёд, – пожал плечами Кобра. – Она человеческая.

Ворчуна действительно слегка передёрнуло. Он решил последовать совету и отдернул ладонь. Трогать чью-то человеческую кожу, обращённую в контракт, казалось мерзким.

– Шутишь? – почти с надеждой спросил Ворчун.

– Если бы... Дом Славы знаменит своими победами. Видел вчера, во что был одет Властитель? Я и сам надеялся, что он будет одет, как из Дома Солнца. Белая ткань, украшения… А тут вот оно как, всё по старым заветам…, – выдохнул Кобра ностальгически.

– М-да, сколько лет назад это было? Кажется, словно прошёл десяток, – вздохнул Ворчун. Воспоминания о старом смягчили негатив. – Дом Солнца, кстати, уже не имеет своего города, знал? Он перешёл Дому Казны, – сказал Ворчун, пытаясь разобраться в контракте, внизу которого стояло аж четыре разных подписи, пока Кобра держал тот в руках.

– Ага. Более того, я тебе скажу, Дом Солнца был расформирован за ненадобностью. Теперь дом Казны имеет и большую часть его членов среди себя.

– Ты имеешь в виду дьяволов? – Ворчун оторвал взгляд от кожи и, распрямившись, выдул дым в сторону. Кобра кивнул, сворачивая свиток и пряча его под куртку. – Кобра, етить тебя в дышло, вот это я и хотел спросить; какого чёрта ты стал так хорошо разбираться в дьяволах за время, пока мы не виделись? Ты раньше лишь в жуках копался и постоянно про них трещал, теперь что тебя не спроси, всё будет связано с дьяволами.

– Ворчун, – улыбнулся Кобра, показав медные клыки. – Я тоже на месте не сидел, сам понимаешь. Разум знаний просит, разве его удержать?

– Ты, чешуйчатая башка, ты случаем не заключил с одним из них контракт?

– Ты только что его видел, но кроме него – нет, – Кобра покачал головой, после чего достал ещё один конверт. – Кстати, для тебя, ворчливая башка, все указания здесь. Время и встреча, ваш предварительный бюджет, всё. Учти. Все эти деньги определены на экспедицию; в них включается, в том числе, и провиант. Вместе с этим, Владыка сказал, что приставит к нам своего человека. На всякий случай заготовь в машине шесть жилых мест.

“Шесть, ага, как же. Нам троих, такое ощущение, за глаза хватает, плюс болванчик от Владыки. И твоя эта курица страшная. Куда нам ещё места, етить его в песок…”

Ворчун распаковал конверт, пробежался глазами по содержимому, написанному на Вольном языке. Кобра уже собирался идти, но Ворчун успел его остановить:

– Марк, – сказал он. – Нам нужно поговорить.

Кобра напрягся, поднял бровь и повернулся.

– И о чём же?

– О твоих двух совах, Кобра, – Ворчун присел на табуретку и стряхнул пепел с папиросы. – Ты и дальше собираешься притаскивать в группу людей и их животных, даже не посоветовавшись с остальными?

– Ворчун, я бы спросил твоего мнения, но я не мог отказать Сове в принятии в нашу команду, как и её птице. Она очень сильно помогла мне попасть к Владыке. У неё много хороших навыков для радиошамана, и в конце концов, она умеет летать. Ты помнишь кого-нибудь в Десейре, кто мог бы летать?

– Какой-нибудь опытный маг, способный отрастить себе пару крыльев? Тот, чья птица, скорее всего, была бы магической и не жрала как четверть человека?

В этот момент в гараж с машиной, над которой недавно пыхтел Ворчун, заглянула сама Сова, просто просунув космато-одноглазую морду в дверной проём. Увидев этих двоих, та молча подошла ближе, клацая перчатками с когтями по переносному радиоприёмнику, к которому были подключены её наушники.

– Малина ест не столько, – хмыкнул Кобра. – Летающих магов в Десейре даже с помощью дьявольских Домов отыскать трудно. А убедить пойти с нами? В разы труднее! – Кобра, заметив Сову, взял её за плечо и показал на неё рукой, чем сильно её насторожил, и она остолбенела. – Сова – отличный вариант, Ворчун. Она полезна и она сама просится в караван.

Ворчуну ничего не оставалось, как раздражённо фыркнуть.

– Она опасна, Марк. Опасная и кровожадная радиошаманка, – он повернулся к Сове. – Если тебе голоса прикажут убить нас всех, а потом перегрызть огненный шланг, ты так сделаешь? Ха, клянусь, Марк, она так сделает, даже если поменяет очерёдность. Будет гореть, но нас резать.

Ворчун горестно усмехнулся собственной “шутке”, покачав головой.

– Голоса уже говорили вырезать тебе тучу на лице, – сказала Сова с широко открытым глазом, глядя на Ворчуна с абсолютно пустым выражением лица. – Они говорили утопить тебя в крови твоей жены, а кости твои вытащить из тела, дабы развесить на них твою кожу…

Ворчун поменялся в лице и показал на Сову рукой, очень красноречиво глядя на Кобру, пытаясь передать: “Видишь? Или она уже вырвала твои глаза, и ты ослеп?”. Кобра сам посмотрел на Сову, приподняв бровь, а та всё продолжала:

– …собрать весь честной люд на площади и, раскрыв крылья, показать их внутренности. Дать небу услышать твой боевой клич, разносящийся средь барханов. Чувствовать ветер на своём лице, чувствовать как… как жизнь кричит через твои вены!

Она уже не смотрела ни на кого из них, устремив свой взгляд выше, от чего проводки наушников потянулись вверх. Кобра взял эту туманную за плечо и слегка потряс.

– Но ты ведь этого не хочешь, так? – спросил он. Ворчун скептично сложил руки на груди.

Сову как из транса вырвали, она бестолково захлопала глазом и посмотрела сначала на Кобру. Тот кивнул в сторону Ворчуна. Она посмотрела на Ворчуна.

– … А… Да? Всё что он сказал, да, – кивнула она, сняв наушники и вернувшись из туманного состояния.

– Ворчун, клянусь, она безобидна. Сова, скажи, ты безобидна для нас, так?

– Я не хочу убивать вас. И я спорю с голосами, когда они в кровавом настроении; это несложно. Более добрым духам нет страха их перекричать, ибо я их защищаю.

Она растерянно пнула ржавую гайку на каменном полу и сунула руки в карманы куртки. Если мысли Совы скорее всего были предсказуемой кровавой бойней без начала, смысла и конца, то чем думал Кобра, Ворчуну было не понять. Неужели она помогла “настолько”, чтобы рисковать жизнью их всех?

– Видишь? Она совсем как Жемчужина. Ничего страшного в ней нет.

– Жемчужина не была такой, – устало выдохнул Ворчун. – Жемчужина была спокойной, замкнутой и потерянной девчонкой, тупила в стену со своим радиоприёмником и подсовывала записки с услышанными кладами, пока те не теряли актуальность. То что ты держишь сейчас за плечо – не Жемчужина. Это скорее окровавленный камень, которым забили насмерть человека по желанию левой пятки.

– Да я видел домашних жуков опаснее, чем она. Из радиошаманов она может быть странная и пугающая, но она всё ещё в норме. Ей говоришь – не убивать, она и не убивает, всё просто.

– Я вырвала рейдеру глаза, когда мы были во дворце, – сказала Сова, раскрыв руки и чиркнув острым когтем о палец, словно это должно было её оправдать. – Он мог заметить Кобру ими.

– … А потом я сказал ей больше так не делать, и угадай, что? Больше никто не умер. Видишь?

Ворчун хлопнул себя ладонью по лицу, растёр по нему пот и стряхнул машинную грязь. Так жалкие попытки оправдания пополнения группы кровавой маньячкой были хоть сколько-нибудь терпимы.

– Ладно, Кобра. Допустим. Допустим, мы её оставляем. В любом случае, нам в команду нужен ещё штопарь. Такой, чтоб смог и пулю вытащить и рану зашить, и руку ампутировать в случае чего, – сказал Ворчун, а Сова сразу же подняла руку и замахала ей.

– О! О! Кстати, я – штопарь! Смотри! – она задрала себе штанину и показала тонкие полосы от шрама на ноге. – Мне приходилось шить, вправлять, ставит припарки... А тут меня рвач порвал, думала, что вообще без ноги останусь. Но когда я вырвала все внутренности из его головы и освободила свою ногу, а потом сшила её, всё оказалось не так страшно.

Ворчун удивленно хмыкнул. Мало того, что нога действовала исправно, так и выглядела вполне себе. Это конечно было удивительно для безумной замарашки вроде неё. Впрочем, Ворчун всё ещё был недоволен; эта дура, раз уж попала к рвачу в пасть, могла бы принести тому удовольствие и дать себя сожрать за свою собственную глупость. А Кобра, радостный, показывал на неё как на сокровище.

– Видишь? – спросил он, словно Сова успела глаза и Ворчуну вырвать.

– Угу. И получше тебя, – буркнул Ворчун. – Ещё раз, у кого ты училась этому?

– У Миртассы. Её ещё называли “Кровавой Глефой”, до того как она превратилась в соватара. Меня она учила наносить и сшивать раны… До того как я начала учиться слушать духов, – потёрла она затылок ребром ладони.

– Она была штопарем? – скептично спросил Ворчун.

– В каком-то смысле. По большей части, она была лидером Кровавых Сов. А дар слушать духов во мне нашёл другой член нашего культа.

– Ха, культисты… Если-б ты была от кого другой, то я жучиный дядя. Марк. Случайно не слышал про этих Кровавых Сов? – недовольно спросил Ворчун. – Что они делают? Мирных людей режут? Может младенцев едят?

– Кажется, они распались после битвы Мамака у Каменных Столпов, не более того, – пожал плечами Кобра. – И они были прималистическим культом. А это, друг, не моя специальность. Это всё что я знаю.

– Всемать Природа Дорианна дала нам жизнь, – сказала Сова с фанатизмом в голосе. – Она подарила нам силу преследовать нашу добычу. Добычу, что может сопротивляться. Добычу, чей черёд уже пришёл. Тех, кто возвращает свой великий долг жизни помногу, она и одаривает сполна… Но не меня; моя судьба в том, чтобы отдать и ничего не получить.

– И что отдать? – Ворчун недовольно насупил брови. Сильнее плохих категоричных решений он считал отсутствие решений как таковых, и среди моря ужаса, что несла с собой Сова, начали проступать и те болты, что могли удержать её в группе.

– Как что? – удивилась Сова. – Конечно же: силу, кровь и жизнь во имя спасения большинства. Я годами ждала этого знака, оттачивая свои способности, и вот момент настал; все знамения сошлись вместе, голоса хором вторили о том, что будет, и о том, что мне нужно помочь вам это остановить. Ведь я посланница самой Всематери. – Сова когтями указала на себя, серьёзно это доказывая.

«Посланница». Лицо Ворчуна сразу же скукожилось от такого самомнения. Если Дорианна действительно послала Сову, то только к чёрту на барханы.

– Ладно-ладно, не драматизируй…, – фыркнул Ворчун – Но если мы выкинем тебя из группы, то на этом ты не остановишься, не так ли?

– Вам придётся меня убить, а я этого сделать не дам до свершения моей судьбы.

“Судьба” – забавная вещь. Многие сумасшедшие пророки кидаются судьбой, считая, что не их момент умереть здесь и сейчас. Особенно забавными были моменты, когда после диалогов они получали пулю в лоб.

Девку следовало проучить. Дать ей отрезвляющую пощёчину и отправить её с её совой куда подальше… Ворчун выхватил пистолет, сразу же щёлкнув предохранителем. Однако ни он, ни Кобра не успели среагировать.

Сова оказалась вплотную, а холодные стальные когти сжали руку механика, глубоко впившись в кожу. Ворчун чувствовал её сухое дыхание сквозь фанатично сжатые зубы у своего глаза. Другой рукой она впилась ему в лицо, не тронув, но широко открыв его глаз, чтобы тот смог её видеть.

Теперь уже Ворчун застыл от её стремительности и точности. Дыхание перехватило, а сердце гулко ударило, а после ощутимо забилось.

– Эй, стоп! – попытался вмешаться Кобра.

– Тебе придётся попытаться в другой раз, – сказала Сова Ворчуну. – Но в другой раз я убью тебя быстрей. И бо-о-ольнее…, – с жестоким наслаждением произнесла она, после чего отняла у него пистолет и швырнула его в сторону. Тот ударился о бочку и со стуком остался лежать на полу.

На руке Ворчуна остались царапины. Кобра выдохнул с облегчением, когда Сова отпустила механика. Сова же почти сразу ушла из гаража.

– Она с-сумасшедшая, – с трудом процедил Ворчун.

Что-то напугало его сильнее чем обычно. Слова путались между собой. Он хотел было мысленно обматерить Сову, но отчего-то показалось, что она могла бы это услышать.

– Я поговорю с ней, – выдохнул Кобра и потер лицо, расчёсывая чешую. – Но честное слово, Ворчун. Если ты будешь нарываться на конфликт, она однажды с криком “ты всегда ко мне цеплялся” отчекрыжит тебе руки. Подумай над этим, друг, – устало выдохнул он.

Ворчун лишь фыркнул, свыкаясь с болью. Он сделал дурость. Но видимо, пока он один видел, какой бы Сова ни была полезной, её польза однажды обернётся против них. И если Кобра этого не видит, значит, потерял былую хватку…