Текст книги "Моряки Зелёного Моря (СИ)"

Автор книги: Deuscreator

сообщить о нарушении

Текущая страница: 27 (всего у книги 34 страниц)

Кобра сжимал и разжимал кулаки, глубоко дыша. Он ощущал цепь, воткнутую в его грудь, жжение над сердцем – эту глубинную потустороннюю связь, которую ему дано теперь осознать. Не из-за магического фона, нет; изменений в нём Кобра почти не чувствовал, ибо не был связан с Арканумом; скорее из-за контракта, побыть с которым наедине ему довелось впервые.

Из-за Исследователя вышёл Хэнк, удостоверившись, что с машиной всё в порядке.

– Теперь перейдём к более сложным вещам, – сказал Отто. – Марк. Мне потребуется уже твоя помощь; мы отправимся вглубь руин, к стержню, и понадеемся, что там всё чисто. Ты лучше меня ориентируешься в темноте, нам нужно будет подготовить всё для ритуала. Это должно быть просторное безопасное место, где нас ничто извне не побеспокоит.

– Будет, – безразлично хмыкнул Кобра, уставившись на Отто и когтем потирая один из своих клыков.

“Если бы Отто хотел найти безопасное место, он наверняка взял бы больше людей. Кажется, у нас будет разговор. Это хорошо. Я сам хотел с ним поговорить… Правда, когда Сова будет в порядке, и мне больше ничего от него не потребуется”.

– Хорошо, – Отто повернулся к остальным. – Хэнк, Алекс, я хочу, чтобы все были в сознании и бодры. Нам потребуется магически связать одержимую, когда я и Марк вернёмся. Не магам нужно будет подстраховать нас и удерживать её от нанесения вреда себе и нам.

Кобра полез в Исследователь за автоматом, они скоординировали свои действия с Ворчуном и остальными.

– Чёрт возьми, Марк, – фыркнул Ворчун, – я и так пахал как вол, теперь ещё и Сову придётся тащить силком? А мы вообще справимся?

– Разбуди Молчуна, объясни ему ситуацию, – устало выдохнул Кобра, – если потребуется, используйте наши запасы эпинефрина. Бороться с демоном – задача непростая.

– Угу, конечно… Вот ему хорошо наверное, всё веселье проспал.

– Не бойся, – Кобра отсоединил магазин, заглянув в него, пристегнул назад, – думается мне, самое весёлое ждёт нас впереди.

– Да не боюсь, – махнул рукой Ворчун, закурив папиросу. – Мы рискуем, как в старые добрые, а? Только обстоятельства поганей и люди ненадёжней.

– Раньше было не сильно лучше. Мы справимся. Живыми из этого приключения, в итоге, мы скорее всего и не вернёмся.

– Хочу с тобой об этом поговорить, – Ворчун звучал мрачно и устало, он упёр взгляд в Кобру. – Ты знаешь, что я доверяю тебе, жопа чешуйчатая? Что я пошёл с тобой буквально на смерть, зная это ещё с самого первого дня?

– Ты это к чему? – Кобра приподнял бровь.

– К тому, что я не хочу, чтобы ты держал от меня в секрете что-то ещё, кроме дьявола, – сказал Ворчун, сделав глубокую затяжку. – А мне кажется, что ты держишь.

– Я хотел бы тебе всё рассказать, но я не знаю, что и как, – пожал плечами Кобра. – Это самое честное, что ты можешь пока услышать. Мне пришлось заключить контракт с дьяволом, но он помогал мне без контракта долгое время. Я использовал его силы, брал от него знания. Это то, как я выживал в пустыне.

– И молчал об этом. Дьяволы управляют людьми, они берут их тела, разум, и ты ничего об этом не сказал, Кобра.

– Мы многого о них не знаем… Я бы рассказал тебе всё, Ворчун. Но и мои знания не сильно богаты. Существа иных планов бывают очень скрытны, – Кобра посмотрел вглубь коридора. – Иистир учил меня многому, чтобы отомстить тем, кому он служил. Но вот он вновь кому-то служит… И как знать, всегда ли это было его планом.

Кобра выбрался наружу, где вовсю шла подготовка и обсуждение плана. В конечном итоге, вытащить руками демона и перенести – задача практически суицидальная и глупая, даже если они смогут связать его цепями; демоны обладают нечеловеческой силой. Как бы крепко не связали одержимую, она может всех раскидать в стороны, а потом вскрыть каждого железными когтями, которыми она страшно скрежетала о стены каюты.

Тем не менее, задача стояла, и команда собралась что-то с этим сделать.

– Тонкий мир плохо взаимодействует с серебром, это все знают. Если мы покроем серебром цепи…, – думал вслух Алекс.

– Ага, а когда закончим со всем, возьмём себе пива с мороженым, – саркастично хмыкнул Хэнк. – Вы что, везде с собой таскаете расплавленное серебро?

– Согласна с усачом. У нас есть конечно лебёдочная цепь, но серебро у нас только пулями, и их уже немного. Да и мне не показалось, что они дали особый эффекта с этим демоном…, – заметила Голди, опираясь о борт Исследователя и стараясь держать спину так ровно, как только могла.

– Мнение это ошибочное, миссис Голди…, – начал Алекс, но был перебит.

– Мисс, солнышко. Я пока ещё мисс, – старушенция залихватски ему подмигнула, и увидев это, камбионша несколько обеспокоенно положила Алексу руку на плечо, уперев взгляд в наёмницу.

– Мисс…, – обратился Алекс, сложив руки вместе. – Если бы не “лунный металл”, внесённый вами в тело того создания, вероятно, даже с помощью мистера Кобры мы не смогли бы его удержать. Метафизические создания, а особенно их эфирные проекции, редко показывают свои ранения, но всё же получают их. Испытывают боль и слабеют… Более того, я вполне способен расплавить серебряные монеты, – он показал «жуков», – у меня есть немного.

Кобра спрыгнул и отыскал Отто, что завидев его, огласил всем, куда они направляются, и что делать, если они не вернутся в ближайшие полчаса, или что делать, если демон начнёт особенно бесноваться.

После чего двое, вооружившись фонарями, отправились к огромной колонне и разрывам в ней, оставив Исследователь позади, что при всей своей громадности казался маленькой гусеничкой, замершей меж корней огромных подземных деревьев.

Грозовое Приморье всё-таки оказалось удивительным.

Отто и Кобра спустились в пролом, отправляясь вглубь гигантского столба. И гроза совсем стихла позади, хотя на деле безостановочно гремела над самой головой. Фрагменты стен, осколки горшков, обломанные сегменты крыш из полированных каменных блоков, древние стулья, остатки фресок… Всё это собралось над их головами и топталось их сапогами.

Воздух напряжённо гудел, готовый в каждую секунду сорваться вихрем. В свете фонарей иногда мелькали еле заметные вспышки, показывая, насколько на самом деле стены неплотные; разрывы виднелись всюду.

– Потрясает, правда? Многим из нас, дабы решить ужасающие проблемы, приходится отправляться в красивейшие из мест… Пусть и с мрачной историей, – заметил Отто, и его голос слабым эхом разнёсся по проломам, хотя говорил он негромко.

– Как это вообще? – удивлённо и непонимающе оглядывался Кобра. – Многие обломки соприкасаются друг с другом еле-еле. Как это всё не обваливается на нас?

– Секрет великого императора… Вот этого я не знаю, Кобра. Есть ощущение, словно он сделал бесконечный источник энергии, цель которого была лишь притягивать к себе всё окружение. И сделал их штук десять. Но звучит глупо, правда?

– Если ты не знаешь, то как ты можешь быть уверен, что нам нужно именно это место?

– Здесь я и Мирула, моя знакомая чародейка, держали оборону от двух очень мощных теней; они преследовали её из-за проклятия, что она подцепила в другом нашем приключении. Мы использовали местную магию для того, чтобы защищаться от них. Сила столбов отпугивала теней, а мы её использовали, чтобы провести мощный изгоняющий ритуал… Представь, что ты обрушиваешь на кого-то мощь целого вулкана. Эти столбы могут оказаться благословением, если хоть кто-нибудь разберётся, как правильно их использовать… Впрочем, за них придётся побороться.

Они прошли ниже, аккуратно спускаясь по обломкам. Вдруг Отто замер, подняв руку. Кобра сразу же насторожился и поднял винтовку; ему показалось, словно он вернулся во времени на несколько лет назад.

Вокруг только темнота, что иногда пронзалась вспышками. Но маленькие коридорчики стали шире, превращаясь в большие пустые переходы, иногда оканчивающиеся тупиком или очень узким проёмом.

Отто показал пальцем вперёд, во тьму, и Кобра пригляделся. В темноте средь каменных обломков ему почудилось что-то ещё более тёмное. Почувствовав его взгляд, “что-то тёмное”, не больше гоблина, повернуло к нему маленькую, почти человеческую голову; тёмно-серое пупырчатое лицо с каменной кожей взглянуло на Кобру синими глазами.

Отто наклонился, встал на четвереньки и, подняв зад кверху, издал чуть визжащий звук. Создание, ответило похоже, а после, орудуя двумя руками и помогая себе почти лягушачьими лапами, поползло в тонкий пролом, прочь с глаз.

– Будем надеяться, что эти мирные, – прокомментировал Отто, хмыкнув, поднимаясь и отряхивая руки.

– Это ещё кто? Столбовые гномы?

– Наверное, – пожал легендарный исследователь плечами. – Местный народ. Пока без названия. Я верю, что они разумны, просто сделаны совершенно по-другому. Возможно, это преобразованные жители старой империи, изменённые постоянным излучением от стержней. Возможно, что-то другое… Они плюются электрическими разрядами, если их разозлить. Если они окажутся неразумными, назову их грозовыми гобложабами.

– И что ты ему сказал?

– Сказал, что мы безвредны, пока нас не трогаешь… Во всяком случае, мне так кажется. Если бы он выгнул шею выше, поднял голову и стал сверкать электричеством у себя во рту, это значит, что он опасен и пугает нас. А если стреляет, то там уже не до разговоров. Правда, они редко нападают на вторженцев.

– Что они вообще едят тут?

– Мне кажется, то что растёт в подземельях. Основные развалины империи находятся глубоко под пустыней. Тот, кого мы встретили, скорее всего одинокий искатель. Он передаст весть о нас остальным. Народ они довольно общительный.

– Тогда почему я не слышу, как они общаются?

– Слышишь-слышишь, – закивал головой Отто. – Видишь вспышки? – он показал на потолок, где сквозь разрывы иногда мелькали вспышки электричества, далеко-далеко от них.

– Это они… общаются?

– Ага. Вспышками. Под нашими ногами их в разы больше, если приглядишься.

И правда. Кобра почувствовал себя особенно неустойчиво, когда понял, что внизу ему видны как минимум десятки электрических вспышек. И сколько ещё он мог не видеть? Впрочем, чувство ему было не ново; жуки тоже очень хорошо маскировались, и даже здесь их могут быть сотни, даже на том камне, где он стоял.

Они отправились, Кобра шёл следом. Иногда они плутали, но Отто останавливался, прислушивался к своим ощущениям и отправлялся в определенную сторону. Коридоры казались просто бесконечными, а теперь Кобре ощущались ещё и очень неуютными.

Эти переходы не только могли завести путника в тупик и запереть в своем переплетении, но и глядели на него возможно сотней незаметных глаз, что сами ничем себя не выдавали.

– Происходит что-то великое, не так ли? Как и в прошлый раз, с тем профессором, которого мы остановили? Тем, который открыл Бриллиантовую Бездну?

Отто спросил это отстранённо, осматривая помещение.

– Я не хочу с тобой говорить на эту тему, – проскрежетал Кобра.

“Открытие Брильянтовой Бездны могло озеленить всю Десейру. Мы все стремились к этому, но потом ты разрушил единственные знания, что вели нас к изменениям…”

– Я понимаю. Я сам часто вспоминаю тот день, когда наши пути разошлись. Мне жаль, что я подвёл тебя, но поверь, ничего хорошего из того, что задумал Разуминский, не вышло бы. Заработай его изобретение, и в Десейре стало бы ещё хуже, чем сейчас. Просто по-другому.

– Хорошо, Отто. Хочешь об этом поговорить сейчас? – вспылил Кобра. – Давай поговорим, о великий и всезнающий искатель, до чьего разума я не дорос и никогда не дорасту. Жалкий червь думал-то, что являюсь тебе напарником, что моё мнение чего-то стоит, что ты правда проникся моими проблемами. Но ты всё-таки свободный богатый иномирец, куда мне простому рабу до твоего понимания. – Кобра фыркнул, словно сплёвывал яд. – Тебе виднее, почему ты решил просто оставить Десейру гнить в песках. Да это не моего скудного ума дело, да? “Оно могло создать плотоядные растения с буйным ростом, что отправились бы в другие миры”. Когда запахло жареным, ты вдруг сразу подумал о других мирах, а не о нас. То что делал Разуминский, могло облегчить жизнь каждому. Любой оставленный в песках мог иметь шанс на спасение. Люди, оставленные в песках, перестали бы получать страшные ожоги. Как знать, может и города перестали бы так буйно расти, и рабы без господ могли бы найти способ перестать быть рабами, имея больше мест, куда сбежать, кроме безжалостной пустыни…

Кобра почти закончил, хотя чувствовал, что может ещё долго продолжать.

– Я думал, что когда увижу тебя в следующий раз, застрелю на месте. Я обещал это и тебе и себе.

– И только то, что я тебе потребовался, заставило тебя передумать? – спокойно спросил Отто через плечо.

Кобра выдохнул, собравшись с мыслями. Вот он, момент, о котором он мечтал много-много раз в далёком прошлом, засыпая под шуршание остывающих песчинок, что забивались меж чешуек.

– Нет. Я решил, что пускай лучше ты гниёшь дальше в собственном “великом опыте”, подальше от нас… Ты, чёрт возьми, был всем тем, чем я не был, Ин! – Кобра зашипел, повысив чуть голос, но перешёл на громкий злобный шёпот. – Я думал, что наконец-то есть кто-то, кто действительно может привести за собой что-то великое. А оказалось, что всё великое, что ты с собой нёс, это великое, блин, разочарование!

– Забавно, многие всё же предпочли бы меня убить, – пожал Ин плечами, почти не обращая внимания на осуждение.

– Ты сам мне говорил, что я – не “многие”, – злобно хмыкнул Кобра, глядя исподлобья и спускаясь по камням, а потом пройдя чуть дальше, всё же дополнил. – Я пытался стать тобой. Быть тем, чем ты казался.

– Даже после того, что между нами было? Стержень и правда в тебе светел, Кобра. И я знаю, как тяжело его нести, – беззлобно хмыкнул Отто, перепрыгивая на следующий камень. – Да, понимаю… Верь или не верь, я тоже пытаюсь быть тем, кем я кажусь. Иногда у меня даже получается, хотя в большинстве случаев я смотрю, как старые друзья меня покидают, и вот, по обороту колеса, мне нужно заводить новых.

– Да…, – Кобра почувствовал, как злоба покидает его сердце. Словно выгоревшие дрова. Словно источник, в котором уже не осталось воды. – Десейра, наверное, просто проклятое место.

– Может быть и так, – согласился Ин. – И всё же, ты лучше меня знаешь, что и оно заслуживает спасения, не правда ли?

– Может и заслуживает, а может всё-таки пропади оно пропадом, – махнул Кобра рукой. Сейчас он почувствовал, что ему глубоко плевать на всю эту пустыню. Он хотел другого. Чего-то наконец хорошего, а не тяжёлых решений и вечных жертв. И для себя и для тех, кто рядом с ним. – Впрочем, – он тряхнул головой, – хотя нет… Нет, ты прав. Место не виновато. И люди в нём не виноваты; они бывают хорошими. Они заслуживают спасения. Я просто… Иногда и не знаю, что чувствовать. Всё так смешалось. И я так невероятно от всего устал…

– Это вполне естественно. Ты многим жертвовал, лишь бы сохранить то, что у тебя есть. Хорошего в жизни происходило мало, а плохое вечно о себе напоминало.

– Я просто хочу, чтобы с Совой всё было хорошо, вот и всё. Потом я хочу просто уснуть. В тишине. С жуком на груди, – отчеканил Кобра, глядя под ноги и переступая очередные камни.

– Мы исцелим её, у меня хорошее предчувствие, Марк, – кивнул Отто и завернул за поворот, за которым проблёскивало что-то бело-голубое.

“Предчувствия, надежды, слепые действия; почему каждый раз мне кажется, что это глупая, но единственная опция?”

Они завернули и оказались в широкой, размером с небольшой зал, полости с оплавленными стенками и краями, что обращались в лёгкую стеклянную поверхность, впитавшую в себя осколки камней, песчаника и непознаваемые обломки.

В её центре ярко светился и гудел стержень шириной с целую смотровую башню. Бело-голубой, он напоминал застывшую молнию, принявшую форму толстого кристалла. Отто соскользнул вниз по стеклянной стенке и, ловко устояв, нашёл более-менее ровное место.

После чего достал из сумки небольшой цилиндр, закрытый стальным колпачком, и снял его. Оказалось, что цилиндр заканчивался резцом, что слегка тлел огненно-красным цветом. Отто провёл резцом у себя под ногами, что-то чертя.

На стекле стали появляться чёрные линии, и Отто замер, прислушиваясь. Кобра тоже напрягся.

Лишь всепоглощающее гудение стержня звучало ответом. Они были готовы к тому, что стержень внезапно отреагирует на вторжение и влияние, однако стержень казался непоколебимым титаном. Впрочем, если их вмешательство и оказалось замеченным, то они не смогли этого понять.

Отто продолжил чертить. Когда они закончат, отправятся назад к машине, звать остальных.

Кобра, сжимая автомат, оглядывал оплавленные стены, думая, как они это сделали, и о том, что во всем этом сооружении наверняка есть подпесчаные скалы. Пока всё шло гладко, это значило лишь одно – что-то наверняка пойдёт не так…

Глава 21 «Счистить с перьев копоть»

Запах жжёного бензака гнал кровь по венам. Руга лицом принимала жесткий сухой ветер под палящим солнцем, ощущая, как боевые барабаны своим темпом гнали её кровь, донося каждому, что они уже приближаются к своей цели.

Закованная в тяжёлую цепь с серебряным покрытием, извивалась от боли Колдунья, скаля окровавленные зубы. Её дьявольский облик рвался наружу, но грязное серебро вжигалось в её кожу, а стальной ботинок вжимал переломанное инфернальное плечо в раскаленный солнцем настил кузова.

Колдунья сопела и плевалась кровью, её одежда стала сухой и ломкой от застывших тёмно-багровых пятен. Её полуисчадия были порабощены; многим из них пришлось лишиться всего лишь своих господ, другие же лишились своих голов. Монструозные морды отказавшихся висели на капоте. Те, кто присоединились, частично восполнили потери среди злобной раненой орды. Орды, что чуть не захлебнулась кровью, но теперь, отплевавшись, жаждала ещё.

У Руги всегда был план, она всегда знала, ради чего отправляла людей убивать, жечь бензак, ссыпать отстрелянные гильзы. Однако сейчас у неё была лишь кровь на зубах и убегающий брат.

Это не была пощёчина, о нет, это не был даже шлепок по заднице; это был унизительный удар под дых и плевок в затылок. Прилюдный. Непростительный. Пока те, кто шли за ними, обливали её лагерь слизью и предавали огню.

Она собрала самых ярых, самых злобных. Забила их раны полуисчадиями, а в Жеччедреле оставила самых надёжных и трудолюбивых. Самых грозных погонщиков, чтобы управлять рабами. Самых умных ковалей, самых ловких штопарей, чтобы они восстановили их город.

Марк Кобра. Марк Кобра. Марк Кобра. Когда Жеччедрел был молод, Кобра принёс в него демона, что разорвал каждого четвёртого разумного и обвалил каждую вторую опору каждого первого шатра, а после исчез, погребённый под руинами. И он вернулся спустя много лет… Только сейчас ущерб был сильней, но город стал крепче, город выстоял.

Это было хорошо; Руга заберёт голову Гурхрама и вернётся в горы Кардеморна. Жеччедрел не удержит её от победоносного возвращения. Своей силой, своим напором она способна заработать большее, чем город посреди пустыни, полный озлобленных, но жалких ущербных людей, инферлингов и всех остальных, чья кожа мягка и опалена солнцем с рождения.

И ещё эти двое – камбионша и слизняк-иномирец. Для Руги их головы были вторым заработком: первую она собиралась сдать одному инфернальному дому, для улучшения отношений и замирения. Очень выносливая, сильная скотина; схватить её нужно было во сне, крепко, не давая шанса ни дать отпор, ни улететь, но они не успели. А второй? Отрубить ему пальцы, вырвать язык и продавать тягловым рабом или жучиным племенам, мешком для их размножения; использовать его было бесполезно, он бы тут же сдох, а дурак-торговец мог бы его взять. В ином случае он был бы слишком опасен, учитывая, что умел колдовать.

Теперь она собиралась прижучить этих двоих уже не из желания богатства, а за то, что посмели её предать. Никто не предаёт Ругу Кровавые Скалы и уходит безнаказанно. Даже те, кого она собиралась предать сама. В пустыне лишь Руга та сила, которую стоит бояться и уважать; сопротивляться ей настолько бессмысленно, что если она решила убить, то лучше просто встать на колени и подставить шею.

Чёткие следы колёс, пронзавшие песок не больше половины дня назад, ясно вырисовывались среди гальки и песка, ещё не заметённые ветром.

– Чуешь, червь? – спросила она у колдуньи, потянув за цепь и подняв её голову к горизонту, где темнели и сверкали свинцовые тучи. – Гляди. Там твоя добыча, которую я заберу себе. Ты говорила, что если твоих сил не хватило, то и моих не будет достаточно? Очень ошибаешься. – Кахаширка-босс оскалилась, наклонившись к пленнице. – Твои люди будут смотреть, как я свершу то, что пообещала ты. А ты лишь извивалась и стонала от боли, умирая от голода.

Колдунья дёрнула головой и заворчала, но железный намордник мешал ей издавать даже осмысленные звуки. Руга повернулась к бойнице на фуре, в которой находились её приближённые.

– Насадить этого червя на столб! – приказала Руга, резко подняв связанную цепями колдунью. – Я хочу, чтобы она сияла на солнце и светилась в ночи, мои воины! Пускай все видят, как заканчивают мои враги!

И когда двое утащили мычащую и дёргающуюся колдунью крови, Руга стиснула рукояти тесаков, прозвенев цепями. Если ей было сложно убить Гурхрама тесаками в первый раз, то во второй с большей яростью, с большим усердием, это точно получится.

Она это просто знала.

***

– Готовы? – спросил Кобра, повернувшись к остальным.

Они были готовы ровно настолько, насколько были не готовы. Одни решительно кивали, сжимая цепи. Другие иногда хмуро или взволнованно переглядывались. Цепи чуть блестели подготовленным серебряным покрытием, а среди них в этом коридоре собрались опытные маги, но всё равно это никого не успокаивало.

Не успокаивался и совиный демон. Всё это время он не спал, он боролся, скрежетал, вопил и прямо сейчас, видно чувствуя недоброе, бесновался ещё сильнее. Кое-кого это успокаивало; не может же демон всегда находится на пике своих сил. Значит к ритуалу он должен выдохнуться.

Кобра же не был уверен; никто ещё не рассказывал историй о спящих или хотя бы сонливых демонах; может быть они никогда и не спят. Может им нужно лишь питаться чужими душами, чтобы поддерживать себя в порядке? А может и едят они тоже исключительно воспоминания о том, то им нужно есть?

– Мы постараемся сделать всё возможное, сэр Кобра, – кивнул Алекс, почесав свои короткие бакенбарды. Глядя на это, куда более бородатый Хэнк хмыкнул.

– Все справятся и останутся живы, – обратился Отто к группе. Кобра отошёл от вентиля на двери и подпустил Голди. – Мистер Марк попробует успокоить Сову, Алекс и я поможем ему магией. Наши мускулы, Хэнк и Эвелина, помогут сковать её цепями. Дальше мы постараемся транспортировать её по оговоренному маршруту.

Все приготовились. Иметь план на первую часть было хорошо; роли были распределены, и цель более чем ясна. Осталось только не подвести.

– А что дальше? – спросил на всякий случай Алекс.

– Мы доведём её до места ритуала. Эвелина, Хэнк, Голди, Молчун, вы удержите Сову на месте, не дав ей навредить себе. Мистер Алекс, Кобра и я проведём экзорцизм. Остальные остаются тут, наблюдают за горизонтом. – Все понятливо кивнули, когда Отто окинул их взглядом, а потом скомандовал. – Мисс Голди, открывайте.

Голди начала крутить дверной вентиль, Кобра мысленно приготовился. Вой по ту сторону прекратился. Все с ужасом увидели глубокие борозды, оставленные когтями в металлических стенах. На полу лежали куски разорванной окровавленной наволочки. На стенах местами были вырезаны, словно ножом по коже, различные инфернальные символы. Демон уже давал знать, что тут начинается его логово. Осколки потолочной лампы блестели рядом с белыми перьями, покрытыми кровью.

Вой заглох вместе со скрежетом сломанной изнутри двери. В кромешной тьме полоской света был выхвачен отдалённо человеческий силуэт.

Сова висела под потолком, вцепившись когтями и изогнувшись как злобная летучая мышь. Её лицо застыло, когда свет коснулся её, она оскалила зубы как загнанное животное. Её глаза полностью почернели, её щёки плотно поросли перьями, белыми и бурыми, от шеи и ниже торчащими сквозь обрывки одежды. Её руки – птичьи когтистые лапы с плотной сморщенной кожей и чешуёй жёлтого цвета. Ноги изогнуты. Крылья, распушённые и огромные, казалось, были больше неё самой.

– Сова…, – произнёс Кобра, обращаясь к ней, – Мы здесь, чтобы помочь тебе. Сейчас мы свяжем и вытащим из тебя демона. Прошу, доверься нам.

Неизвестно, слышала ли Сова, или в её теле не осталось уже никого, кроме могущественной кровожадной сущности, однако она издала пронзительный клич, от которого замерцали даже выключенные лампы. Лишь на секунду померкнув, свет вернулся яркой ослепительной вспышкой.

Отто выставил вперёд резко засиявший амулет в виде Колеса. Колесо Франгира сияло, заставив демона сжаться; на его коже заплясали солнечные зайчики, с шипением источая белый пар.

– Сейчас! После второй вспышки! – крикнул Отто.

– Нет! – по-человечески выкрикнула Сова. – Нет!

Демоница кинулась вперёд, но была перехвачена; камбионша и Хэнк попытались повалить её на пол каюты, используя цепь. Когти сверкнули в бликах света, Отто дал ещё одну вспышку вместе с божественным словом, которое оглушало потусторонних существ. Кобра инстинктивно сжал зубы, готовясь к рывку.

Кобра подскочил, схватил Сову за плечи и помог остальным её связать. Она дёргалась, заставляя цепи скрипеть. Её мышцы внезапно вздулись силой почти двух пескомерок, и лишь вспышки Отто ослабляли её.

– Сова, держись! Не давай ей сломить тебя. Не двигайся, мы сами всё сделаем. Доверься мне, – Кобра старался говорить как можно проникновеннее, глядя Сове в лицо. И даже когда та резко бросалась, пытаясь зубами вырвать ему глаза, он уворачивался, но всё равно держал её.

– Убью! Я вырву твоё сердце! Умоюсь в твоей крови! – до хрипоты орала она вперемежку с совиными взвизгами. Её отсутствующий глаз казался глубоким чёрным пятном, внутри которого горел болезненный кровавый свет. – Убью! Убь.. Мркг! Вгрг!

В конечном итоге её удалось скрутить и поднять на плечи, чтобы она не отталкивалась от пола. Её лицо затянули плотной тканью, облитой священной водой, чтобы не кусалась, и чтобы влияние демона сошло с её головы.

Сквозь кожу Совы на свету проступали вздувшиеся сосуды и символы. Её тело казалось перекрученным, словно что-то ломало её изнутри невидимой страшной силой, выходящей из кожи вместе с паром от святой воды.

– Несите её на выход!

– Так… хорошо… Всё в порядке, Сова, мы рядом.

– Через коридор, налево, ой, направо, направо! Сюда, короче, бача!

– МГМРК!

– Ох! Ну и идиоты…, – испуганно выдохнул Ворчун, стараясь не мешать, но и не способный просто игнорировать процесс.

Её вытащили наружу. Сова брыкалась и дёргалась, вопила и изгибалась, пыталась крыльями порвать цепи, которыми была обмотана. Малина, её сова, испуганно прыгала, в итоге села к Кобре на плечо и громко ухала, расправив крылья, глядя в её сторону, пока её уносили, стараясь держать над собой.

Выход из Исследователя не прошёл без эксцессов. Наружу выбрались Молчун и Хэнк. Эвелина держала Сову, собираясь рывком спрыгнуть с борта Исследователя и приземлиться с ней внизу, не дав ей себе навредить, однако когда камбионша отправилась в полёт, план пошёл не так. Сова взбрыкнула, со стороны показалось, будто из неё вырвалась длинная пернатая шея, они приземлились с грохотом; одержимая скрежетала окровавленными зубами и куском кости – камбионша всего лишь сжала своё крыло, рывком отскочив от бешеной.

– Останки раскидаю по круге! Затоплю сами дюны! Кровью! Кровью! Нет! Нет!

Тряпка с лица свалилась на песок, кожа у рта Совы покрылась белым пятном, то расползаясь, то сужаясь, источая пар.

Сова стала двигаться активнее; магические путы Алекса с неё слетели, тот соскользнул с лестницы, кинулся в сторону Эвелины, ослабив хватку.

Одержимая одним силовым движением, Сова подобно гусенице вскочила на задние лапы и издала оглушительный болезненный рёв, в воздухе засияли кровавые символы, пока она кружилась на месте, словно её ноги были не связаны, а вкопаны в землю.

Молчун кинулся на неё, схватил за плечи и рывком повалил на песок. Вместе с Хэнком они навалились и крепко вцепились, пытаясь не дать ей вырваться, но Сова, даже связанная, умудрялась рывками раскидывать двух мужчин выше и шире себя. Кобра настроил свою энергию и направил, чтобы удержать демона, сплести вокруг него магические путы, сжать, не давая двигаться.

Ветер бросал в глаза редкие горсти песка и шумел в ушах. Группа довольно собранно разделилась на две: одни отправились в отмеченный Отто пролом в штормовом столбе, другие остались снаружи.

Отто шёл впереди; созданный им магический шар медленно и безмятежно летел за ним, хотя крики Совы будто сотрясали всю гору.

Молчун крепко держал Сову за ноги и, прижимая к себе, тащил так, чтобы не давать ей дёргаться. Позади него Хэнк нёс Сову под руки. Та брыкалась, рвалась, изгибала шею, шипела и свистела, выдавая из себя все силы. Рядом камбионша с порванным крылом страховала их, помогая держать голову Совы так, чтобы та не изгибалась, пытаясь ухватить кого-нибудь. Кобра шёл по другую сторону, страховал, но в основном стремился успокоить и показать, что они стремятся ей помочь.

Иногда это даже давало эффект; Сова прерывала отчаянные попытки освободиться рыданием и напряжённым сопением. Она прикусила язык до крови и иногда просто отрывисто ревела, пуская сопли. Её волосы казались мокрыми и жидкими вместо привычных, пышных и сухих. Перья на лице вымокли и иногда источали из себя тонкие чёрные струйки.

Демон понял, что вырваться не получится, и попыталась вонзить в саму себя когти, но общим заклинанием Алекс и Кобра сковали её магическими путами, держа практически в коматозном состоянии, где она лишь дёргала головой из стороны в сторону, глядя по сторонам невидящими чёрными глазами.

***

Плохо. Плохо. Плохо.

Страшно. Страшно. Страшно.

И бить. Бить. Бить. Бить.

Тебя буду. Тебя буду. Тебя буду.

До исступления, до отупения, до потери сознания, до потери себя. Буду. Буду. Буду.

Большая сова пыталась сломить и подчинить маленькую птичку, застрявшую меж когтей. Она щёлкала окровавленными клювами с ломтями её плоти и вырванными перьями. Она топила её в белом море безумных голосов. И доставала, тогда когда её собственные когти начинали в нём растворяться.

И всё же маленькая птичка держалась между когтей. Она держалась крепко, как камешек, застрявший в подошве ботинка. Как рыбья косточка в зубах. Как глупость, звенящая в голове толпы.

Казалось, истощена, однажды потеряет сознание и больше не проснётся. Больше никогда не увидит снов. Потеряет все силы к сопротивлению. Рухнет. Безвременно уснёт.