Текст книги "Тени над Мохаве (СИ)"

Автор книги: Demia

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 23 страниц)

– У меня проблемы, – доверительно сказал Стивен. – Из-за тебя или нет, я не знаю, но проблемы серьезные… Курьер пытается мне помочь. И не только мне… но это не значит, что я одобряю такие методы. Мы еще можем договориться по-хорошему…

Где-то за его спиной раздался звонкий металлический лязг, потянуло дымом. В герметично закрытой комнатушке, где даже вентиляции не наблюдалось, Адаму вздумалось закурить.

– Я ни о чем не договариваюсь с копами НКР… – скривив окровавленные губы, процедил Пейсер. – От вас никогда… ничего… хорошего не жди…

– А от него? – не оборачиваясь, Стив кивнул туда, где молча стоял Курьер, заполняя комнату удушливым табачным дымом. – Думаешь, с ним у тебя больше шансов найти общий язык?

– Валите на хер…

– Очень грубо, – заметил Адам, делая широкий шаг вперед.

Стив закашлялся, ничего не успел сделать, когда он, возникнув из-за спины, перехватил руку, которой Пейсер пытался закрыться, выкрутил запястье до хруста, вдавил пальцем сигаретный окурок в щеку, оттолкнул хрипло взвизгнувшего пленника, заставив его упасть на кровать.

– Ты это… это… – разгоняя руками дым, Стив пытался оформить мысль. – Совсем уж не увлекайся…

– Урод!.. – Пейсер попытался вскочить, но снова был откинут на скомканное одеяло. Стивен поднялся, отошел в сторону, внезапно почувствовал легкое головокружение. Вероятно, из-за того, что в комнате почти нечем было дышать. Да и голодный желудок все активнее давал о себе знать, шея под воротником взмокла то ли от жары, то ли от того, что невозможно было не нервничать.

Ладони тоже вспотели, и он уже несколько раз совершенно непроизвольно пытался вытереть их о штаны, заметил, что кончики пальцев испачканы в крови – видимо, перемазался, забирая у Пейсера полотенце.

– От урода и слышу, – небрежно отозвался Адам, повел плечами, с хрустом размял суставы. – Так на чем мы остановились?

Блеснул нож – стандартный боевой нож, который все время болтался у Адама на поясе и крайне редко использовался. В последний раз, припомнил Стив, им разрезали упаковку ИРП на обратном пути из Разлома… Очень острый, да и Курьер с ним обращается мастерски.

– Да все! Все, хватит!.. Не надо, я скажу! – опустив локоть, которым закрывался, Пейсер злобно взглянул на Адама, затем на Стива, скосил глаза на нож, и стало понятно, что теперь-то он по-настоящему напуган. – Только не при копе, ясно? Я не стану говорить при копе, пусть свалит…

– Вот как? Неожиданный поворот… – Адам развернулся к Стивену, кивнул на дверь. – Подождешь снаружи? Заодно глянь, где там Качино, мне он будет нужен на пару слов.

– Угу, – согласился Стив, впрочем, не испытывая особой уверенности в том, что хочет оставлять Курьера наедине с пленником. Да и желание Пейсера побеседовать с Адамом тет-а-тет выглядело странно, если учесть, что Адам настроен куда менее доброжелательно… – А ты тут… не перегнешь?

– Все будет в порядке, – уже в который раз за день произнес Курьер, по прежнему сжимая рукоять ножа и краем глаза наблюдая за Пейсером. – Помнишь, что ты мне говорил? Я знаю, что я делаю, а ты – веришь мне.

В том, что Адам знает, что делает, Стив и сейчас был уверен, но вот вторая часть начинала вызывать некоторые сомнения, уж слишком неприятной, сложной для восприятия и обработки казалась сложившаяся ситуация. Закрывая за собой дверь комнаты, Стивен вспоминал все то, что ему рассказывали о прошлых делишках Пейсера, о том, как он провоцировал конфликты между “Королями” и НКР, как организовывал нападения, едва не развязал серьезный конфликт…

А еще Курьер тогда признался, что зря сохранил этому мерзавцу жизнь. Да и в задачу рейнджера Буна входило нечто иное, а не просто удерживание Пейсера в плену.

– Вот черт… – простонал Стивен, падая в стоящее у стены коридора кресло и не обращая внимания на Качино, который уже не в первый раз проходил мимо, вышагивая туда-сюда, покашливая, явно о чем-то не на шутку тревожась. Здесь, в коридоре, дышалось легче, но голод нарастал, допрос Пейсера ничуть не испортил Стиву аппетит. В ушах слегка шумело, подташнивало, но это, скорее всего, из-за того, что пришлось надышаться дыма. Плюс стресс – чертов стресс, который стал неизменным спутником Грина за последние недели.

Тяжело вздохнув, Стивен опустил голову, вцепился пальцами в волосы, закрыл глаза. Сейчас бы выпить… и закусить… и заглянуть в “Топс”, посмотреть, что за программа в театре, а потом, может, прогуляться по Стрипу, позвякивая крышками, снять проститутку – помоложе, не особо потасканную, но главное, чтобы помогла расслабиться, забыть хоть на одну ночь о проклятом Разломе, Улиссе, Курьере и всех осточертевших проблемах…

– Ну вот и все, – голос Адама раздался одновременно со звуком захлопнувшейся двери. – Стив, ты не поверишь… А впрочем, поговорим снаружи, ведь мы не хотим, чтобы Качино услышал больше, чем должен, – с кривой усмешкой он покосился на мрачного босса “Омерты”. – Иначе мне придется его убить.

– Ты закончил? Можно убирать? – в голосе Качино Стив не услышал ни радости, ни облегчения.

– Что? Нет… нет, ну что ты, – Адам перевел взгляд на Стивена, улыбнулся уже более искренне. – Ты меня с кем-то перепутал. Еще недельку его тут подержите для меня, хорошо?

– Недельку?! – Сделав несколько решительных шагов, Качино замер. – Ты сам-то ничего не перепутал? Тебе тут не отель…

– Ты забыл, что твои бесценные рукописи по-прежнему у меня. Даже учитывая, что теперь ты у руля, их значимость для твоей репутации сложно переоценить… А еще, – он поднял ладонь, едва Качино набрал воздуха, чтобы вновь запротестовать, – у меня винтовка, нож и офицер полиции НКР, – Адам кивнул на Стива, – так что заткнись и делай, что тебе говорят. Клянусь, Качино, когда все закончится, я оставлю тебя в покое, но пока… Покормите этого кретина, потом выставишь мне счет.

Стив даже не представлял, что ощущение “гора свалилась с плеч” может быть таким ярким, отчетливым и практически буквальным. Он почти не слушал возмущенных протестов Качино, взлетел по лестнице за Адамом, отметил, что игроков в казино заметно поубавилось, наверное, приближалось время закрытия. И можно только догадываться, насколько сильно ударили по местному бизнесу очередные нововведения властей, пусть и продиктованные чрезвычайными обстоятельствами. У касс он заметил пару знакомых лиц – ребята из Маккарана, видимо, решили провести здесь свои выходные, но в его сторону ни один из них даже не взглянул, и Стивен спокойно вышел на Стрип, понял, что и правда близится ночь. В Мохаве всегда темнеет быстро, кажется, что солнце еще высоко над горизонтом, а через несколько минут уже сгущаются сумерки…

– Ну что там? – спросил он у Адама, который стоял и задумчиво рассматривал улицу, по которой пока еще прогуливался разномастный народ.

– Какая-то странная херня, – честно ответил Адам, долго и пристально посмотрел на Грина, словно обдумывая что-то очень важное, затем махнул рукой. – Пойдем, отдохнем, перекусим, обсудим все, что у нас есть.

– И куда на этот раз? Опять в какой-нибудь бордель, где нас, как ты сказал, уж точно не станут искать?

– Нет, – останавливаясь и дожидаясь, пока Стивен спустится по ступенькам, Адам кивнул в сторону “Лаки-38”. – Хватит с нас борделей. На этот раз ты будешь моим гостем. К твоим услугам бар, бильярд, ванная и уютная комната для гостей.

– Ого… “Лаки-38”?.. Правда? Ты серьезно? Круто!..

– Пошли, – сунув руки в карманы, Курьер прогулочным шагом пересек дорогу, посторонился, пропуская парочку нетрезвых гуляк, и направился к самому загадочному из всех казино Нью-Вегаса.

========== Глава 23 ==========

Едва они переступили порог казино, система сработала автоматически: личность Адама была идентифицирована, компьютерная сеть активировалась, включились лампы, зашумела вентиляция, заработал лифт… Охнув от восторга и изумления, Грин окинул взглядом огромное помещение с высоченными потолками, дорогими люстрами, рядами игровых аппаратов, барными стойками, столиками и диванами. Даже несмотря на то, что в последний раз “Лаки-38” встречало игроков почти две сотни лет назад, внутреннее убранство еще хранило следы былого великолепия. Видимо, бывший (а глядишь – и нынешний) владелец каким-то образом старался следить за тем, чтобы тут ничего не развалилось, не рассыпалось под тяжестью толстенного слоя пыли. Стив подумал, что, возможно, это было бы самое роскошное казино на Стрипе, если его привести в порядок и сделать доступным для посетителей. Но сейчас здесь было пусто, очень тихо, в воздухе, насыщенном мелкой пылью, стоял запах затхлости и – совсем легкий – тлена.

Впрочем, Курьер здесь чувствовал себя как дома. Нельзя было не заметить, как расслабился Адам, едва автоматические герметичные двери закрылись за ними, как опустились его плечи, изменилась походка, ставшая более неторопливой, тяжелой, даже немного ленивой. Он обещал попозже провести небольшую экскурсию, показать пентхаус и коктейль-бар, извинился за то, что холодильник почти пуст, но запасов вполне хватило на то, чтобы утолить голод, в основном – консервами. Адам заверил, что озаботится этим вопросом, как только отдохнет, но Стив махнул рукой, хотя такие гостеприимство и хозяйственность даже слегка позабавили.

– Ты представляешь, – вещал Адам, роясь в холодильнике и вытаскивая запечатанные упаковки довоенных стейков, консервированную свинину и даже какие-то сладости, – этот придурок обокрал НКР. Вернее, он так думает. Кажется, даже сам понятия не имеет, куда влез и что натворил. Или прикидывается, что тоже не исключено, хотя… маловероятно.

– А?.. – Стив, продолжая пялиться по сторонам и проникаясь мыслью, что он находится внутри знаменитого и таинственного “Лаки-38”, даже не понял, что Адам перешел к сути дела, закончив извиняться за пыльные столы и скромный ужин.

– Пейсер, говорю, прямо из-под носа у НКР увел пару ящиков с какими-то препаратами. Прошли мимо сто пятнадцатой, в обход аванпоста, потом задержались в Вестсайде. Внизу, в коллекторах, устроили склад, никто не знал, кроме шайки Пейсера. Он и его люди там себе целый туннель отжали, с ними и договорились. Те, кто это привез.

– Те, кто привез? – заинтересовался Стив. – Наши?

– Вот тут начинается самое интересное, – Адам плюхнулся на стул и, наблюдая, как его гость вскрывает упаковки с едой, многозначительно прищурился. – Это были не военные. Ни формы, ни званий. Судя по описанию, просто наемники, сняли склад за хорошие деньги… Уж как Качино о чем-то пронюхал, я не знаю, может, Пейсер что-нибудь сболтнул одной из его шлюх… Так или иначе, зацепка насчет Короля оказалась отчасти правдивой… Пиво будешь?

– Пиво? – Стив удивленно моргнул. – Мне вроде нельзя…

– Посмотри на себя, – кивнул Адам, удерживая в одной руке две бутылки. – Ты выглядишь здоровее любого, кого я знаю. Да и нет там спирта, натуральный продукт… ну, почти… – он вгляделся в затертую этикету, поставил бутылки на стол. – Но если хочешь, есть газировка и простая вода. Утром надо будет сварить кофе.

С полминуты поразмыслив, Стивен взял бутылку, сковырнул пробку о край длинного обеденного стола, что перегораживал собой всю кухню, разделяя ее на две части. С наслаждением сделал глоток – напиток был хоть и теплый, но восхитительно вкусный, особенно за ужином после такого напряженного вечера. Сказать ли Адаму о том, что он уже несколько дней провел без уколов и при этом вполне неплохо себя чувствует?..

– В ящиках оказалась какая-то химия. По всем признакам – наркота, да в таком количестве и такого качества, что запасы “Ханов” не сравнятся… Кстати, я не говорил? – Адам застыл с бутылкой, не донесенной до рта. – То, как Республика поступила с “Великими Ханами”, – подло и непростительно. Я наизнанку выворачивался, чтобы заключить этот союз, а в итоге вы просто дали им пинка под зад, вышвырнули из Мохаве… Заодно и меня подставили, нехорошо вышло. Очень нехорошо.

– Так значит, правду говорят, что ты приложил к этому руку? В смысле, к союзу.

– И руку, и ствол, и все свое чертово обаяние… И что я в итоге узнаю? Что НКР их просто использовала как пушечное мясо, а едва Легион был отброшен, как целое племя выдворили прочь. Наплевав на договоренности, наплевав на то, что “Ханы” воевали бок о бок с лучшими бойцами Республики… И ты еще удивляешься, почему вас тут не любят, – с кривой усмешкой Адам покачал головой, глотнул пива, вытянул ноги, откидываясь на спинку стула. Стив, жуя стейк, последовал его примеру, расслабившись, пропустив мимо ушей очередное обвиняющее “вы” и продолжая украдкой озираться, пытаясь запомнить каждую мелочь, каждую деталь интерьера. Ведь кто бы мог подумать, что ему доведется переступить порог “Лаки-38” и поужинать здесь с единственным на сегодняшний день хозяином?

– Ладно, к черту “Ханов”, – Адам вздохнул. – Тут уже ничего не изменишь… А Пейсер – сволочь хитрая, но туповатая, ему не хватило мозгов понять, что что-то тут нечисто. Что не будет НКР использовать подпольные склады для хранения своих препаратов, даже если это полулегальная дурь. Не станет связываться с шайкой придурков из Фрисайда… Впрочем, Пейсер утверждал, что все-таки двое в форме там были. Заходили проверить и пересчитать ящики до того, как два из них случайным образом исчезли…

– Хочешь сказать, что Пейсер их спер? – недоверчиво хмыкнул Стив. – Он что, совсем идиот?

– Не совсем, но особым умом никогда не отличался. Зато увидев тебя, официального представителя НКР, и поняв, что ты как-то лично во всей этой истории заинтересован, здорово перепугался и выложил мне все. Всегда был трусоват, хотя наглости ему было не занимать… Меня удивляет другое: при всей своей ненависти к НКР он продался за мешок крышек. Вот уж правду говорил Аркейд – люди меняются…

– Меня немного настораживает, что ты говоришь о Пейсере в прошедшем времени, – с набитым ртом заметил Стив.

– Оу… это я просто слегка опережаю события, – ухмыльнулся Адам. – Но пусть пока погреется под крылышком у Качино, мало ли что еще из него можно выжать… Сами “Короли” химию почти не употребляют, Пейсер с его больным сердцем – тем более. А вот по притонам Фрисайда и Вестсайда она расползлась, и ты не поверишь…

– Да я, кажется, уже чему угодно поверю, – негромко произнес Стивен, пытаясь в уме собрать целую картинку. – Выходит, то дерьмо, которое мне сунул Старк, попало в Нью-Вегас под видом химии?

– Под видом химии для нужд НКР. Я знаю, как у вас с этим строго, но в свете напряженной обстановки, частых стычек с местными, перестрелок и поножовщины, такая поставка выглядит логичной. Однако до Маккарана оно так и не дошло, часть оказалась в притонах Пейсера, а основная партия исчезла с концами.

– Так… – Стив моргнул, мотнул головой, пытаясь сосредоточиться. – Так, погоди… То есть все заболевшие так или иначе это приняли? Сами, под видом химии?..

– Не обязательно. Аркейд утверждает, что заразиться вполне возможно через половой контакт с носителем. А оглянись вокруг, тут же полный город шлюх и желающих поразвлечься. Один-другой незащищенный акт, и вот какой-нибудь примерный семьянин, скажем, мистер…

– Рамси, – подсказал Грин. – Одна из опознанных жертв…

– Рамси, – согласился Адам, – возвращается от проститутки или любовницы домой к жене, тащит ее в постель, игнорирует меры предосторожности… Кстати, а ты сам-то…

– Я не идиот, продолжай, – буркнул Стив. – Мне особенно интересно, почему я до сих пор жив и отлично себя чувствую, а Оливер умер… и другие тоже… Рамси, например, который так никуда и не вернулся, а черт знает как оказался трупом в Карьере…

– Какая-то реакция. Мутация или… черт его знает, Аркейд еще не разобрался до конца. Может, Хилдерн что-то выяснил, надо будет к нему наведаться… Так или иначе, ты, приятель, оказался среди немногочисленных счастливчиков… и я, если честно, этому рад.

Курьер улыбнулся, поднял бутылку, словно только что произнес тост. Стив пожал плечами, тоже улыбаясь и чувствуя, как где-то внутри него слегка ослабли до предела натянутые струны, отдающиеся ноющей нервной тревогой каждый раз, как он пытался задуматься над тем, что с ним случилось и что его ждет в будущем. Слова Адама вселили какую-никакую, но надежду, да и состояние здоровья не тревожило, а временами очень даже наоборот.

– Значит, Пейсера можно вычеркивать. Пейсера и все, что связано с его незаконными делишками, – сказал Стив, поразмыслив. – Если он действительно выложил тебе все, что знал… выходит, у нас тут глупая случайность, а не чей-то злой умысел. Никто не ставил себе цели искусственным образом накрутить ситуацию, спровоцировать конфликты, подтолкнуть местных к перевороту… Так выходит?

– На сегодняшний день, кажется, именно так, хотя все равно остается ощущение, что где-то мы что-то упускаем… Но я разберусь, – глядя куда-то мимо Стива, Адам задумчиво кивнул. – Я разберусь со всем этим… и со многим другим тоже. Раз уж я здесь, то придется оправдывать ожидания.

– И чьи же? – скептично хмыкнул Стив.

– Это очень неудобная тема для разговора, – в тон ему отозвался Адам. – Предлагаю ее обсуждение перенести на другое, более удачное время. А сейчас, – он поднялся, хлопнул в ладоши, с видимым удовлетворением потирая их, – отдыхаем, приятель. Я поднимусь в пентхаус, проверю кое-что, скоро вернусь. Душевая прямо по коридору, комнату для гостей найдешь. Есть книги, журналы… Чувствуй себя как дома, бери все что хочешь… Только штуки, назначения которых не знаешь, лучше не трогай, – спохватился он. – А то мало ли… некоторые из них могут быть опасны.

Невероятно четко вспомнив путь из Разлома, “детский пистолетик” в руках Адама и обрушившиеся ослепительным белым огнем небеса, Грин энергично закивал. Чтобы он трогал курьерские “игрушки”? Хоть раз? Хоть кончиком пальца? Да упаси бог!

***

Едва проснувшись утром следующего дня, Стивен понял, насколько относительно все в этом мире. Еще недавно ему казалось, что счастье – это невероятно сложное и всеобъемлющее понятие, включающее в себя миллион нюансов и оттенков, подразумевающее кучу пунктов и оговорок. Но когда он открыл глаза, увидел над собой потолок люкса “Лаки-38”, ощутил спиной удобный пружинистый матрас и вдохнул аромат чистого постельного белья, то осознал, что вот оно, счастье, черт бы его побрал. Счастье – это проснуться бодрым и вслушиваться в тишину, потянуться от души, не чувствуя ни боли, ни дискомфорта. Провести ладонью по гладкому подбородку, постоять под щекочущими струйками воды, вытереться чистым мягким полотенцем и, натянув почти новую легкую одежду, надеть мягкие кожаные туфли вместо тяжелых ботинок на шипованной подошве… проследовать на кухню, поставить вариться кофе и ничего не бояться. Хотя бы в ближайшие час-полтора.

Проходя мимо комнаты Адама, он заглянул в приоткрытую дверь, отчего-то ожидая, что хозяина апартаментов уже и след простыл, но ошибся. Адам все еще спал, причем спал так крепко, что даже скрипнувшая дверь его не потревожила. С вечера Стивену не довелось внимательно осмотреться, он устал, перенервничал и уснул, едва улегся в кровать, даже взятый с собой журнал не успел открыть. Поэтому сейчас, окинув беглым взглядом хозяйскую спальню, он заметил несколько весьма примечательных вещей, включая, кажется, и те самые устройства, которые лучше не трогать.

Хоть музей открывай, – Стив усмехнулся своим мыслям и осторожно отошел от двери. Заглянул в бильярдную, обратил внимание на шкаф, уставленный какими-то подозрительными склянками, смахнул пыль с неработающей рации на маленьком столике в углу. Чем бы здесь ни занимались нкр-овцы после исчезновения Курьера, личные вещи они и правда не тронули. По крайней мере, Адам не упоминал о пропаже чего-либо, а значит, все в порядке.

Единственное, чего не хватало в номере, – это окон. Ни единого окна, из которого можно было бы полюбоваться окрестностями, вдохнуть свежий воздух, посмотреть, не столпились ли зеваки у входа, ведь наверняка слухи о том, что двое путников на глазах у всего Стрипа по-хозяйски вошли в запечатанное казино, уже облетели весь Вегас. И теперь уж точно присутствия Курьера не скроешь, хотя он, кажется, перестал даже пытаться это сделать, напротив – проявляет активность, общается с рейнджерами, гуляет по Стрипу… разве что автографы не раздает.

Налив себе кофе и вскрыв упаковку кексов, Стивен вооружился карандашом и пачкой чистых листов, найденных на полке в бильярдной, уселся поудобнее, сделал первые наброски, нахмурился… Нет, определенно, портреты ему даются лучше, чем пейзажи, однако Разлом вполне узнаваем – и скалы, и руины, и горящие глаза туннельщиков под массивными, присыпанными песком бетонными плитами. Вглядевшись в них, перевернул лист изображением вниз, отложил его в сторону.

Следующий рисунок – окрестности Вестсайда, какими он их видел тогда, в ту ночь. Слишком широкая дорога, уходящая в ночное небо, танцующие горные пики на северо-западе, маленькое строение – древняя автозаправка, сваленные в кучу бочки… Ржавые, помятые, совсем как те, что валялись в пещере Брока или как там ее…

– Весьма неплохо, – голос из-за спины заставил Стива подпрыгнуть, кружка, задетая рукой, поехала по столу, но он успел ее подхватить, обернулся и увидел Адама, явно только что проснувшегося, растрепанного, но пребывающего в куда более благосклонном расположении духа, чем днем ранее. Кожаную броню он также сменил на простую рубашку и брюки. Кивнул в качестве приветствия, зевнул, прикрывая рот, оперся рукой на спинку стула Стива и наклонился вперед, чтобы лучше разглядеть рисунки.

– Не слышал, как ты встал.

– Я тихо встал, – сказал Адам. – И наконец-то отлично выспался. А ты хорошо рисуешь.

– Да нет, это так, – Стив махнул рукой, – балуюсь иногда. Вот, смотри, – он повернул на столе листок и чуть отклонился, открывая Курьеру обзор. – То, о чем мы говорили вчера. Автозаправка и горы…

– Ага… – глубокомысленно протянул тот. – Так, давай о делах чуть позже. Я хочу вначале умыться и позавтракать, а ты…

– А я уже, – Стив кивнул на почти пустую чашку. – Там еще есть, могу подогреть.

Пока Курьер совершал утренний моцион, кофе согрелся, и за завтраком, вопреки своим намерениям поговорить о делах, они трепались о всякой ерунде, словно оба подсознательно стремились продлить минуты покоя, оттянуть переход к не самым приятным темам. Адам, расположившись за длинным деревянным столом напротив Стивена, милостиво разрешил задавать любые вопросы, поклялся отвечать честно, и Стив, разве что не потирая руки в предвкушении, с энтузиазмом воспользовался этим предложением.

– Качино, – начал он с самого свежего. – Я уже понял, что ты крепко держишь его за яйца, но как? Каким образом?

– Шантаж, – не выпуская чашки, Адам обезоруживающе улыбнулся и развел руками. – Старый добрый шантаж.

– И предмет шантажа – это…

– Личный дневник Качино. Чрезвычайно увлекательное чтиво, хочу заметить.

– А что в нем такого?

– Если интересно, могу дать почитать, – не переставая улыбаться, предложил Адам. – Немного философских размышлений, чуть-чуть душевных излияний и много страниц подробнейших описаний сексуальных извращений. В них наш шалунишка Качино знает толк…

Стив покачал головой, стараясь не ухмыляться слишком откровенно.

– Дашь глянуть, – бросил он. – Ознакомлюсь на досуге… Так, теперь давай про Буна. Что у вас с ним?

– Ничего, – Адам пожал плечами. – Не сошлись характерами, знаешь, как оно бывает…

– А если честно?

– Если честно… Легион. Все упирается в Легион. Бун был очень радикально настроен, а я пытался до последнего соблюдать нейтралитет. После того как он мне сорвал небольшую операцию в Нельсоне, открыв огонь по часовым, у нас с ним вышел очень неприятный разговор… И наши пути в итоге разошлись.

– Это странно, – заметил Стив. – Вроде бы он в первую очередь должен был тебя поддержать.

– А он и поддерживал. Мы с ним в целом неплохо сработались, но я не хотел лишних жертв. Даже из числа легионеров, не говоря уже о том, что из-за принципов Буна тогда пострадали невинные люди, которых я мог бы спасти.

– Вот как, – протянул Стив. – Даже из числа легионеров… хм…

– Пойми правильно, – по-своему расценив реакцию собеседника, решил дополнить Адам, – они не вызывают у меня симпатий, но точно так же, как армия НКР, Легион состоит из живых людей. Многие из них – совсем мальчишки, намного младше тебя, преданные своим командирам и Цезарю, выполняющие приказы потому, что не знают… никогда не видели альтернатив, не думали о них. Но Бун… ему плевать на такие нюансы, его отношение к Легиону очень личное, и нам не удалось достичь компромисса.

Стив подумал, пожал плечами. Лезть в личные дела Курьера – это одно, а совать нос в частную жизнь собранного и неразговорчивого рейнджера – совсем другое. Лучше не вдаваться в детали, не тратить на это время, а спросить то, что смутно беспокоило уже не день и не два.

– Так почему ты поддержал НКР?

– То есть? – Адам приподнял одну бровь, выражая вроде бы вполне искреннее удивление. – Не понял вопроса.

– Почему не Легион? – в лоб осведомился Стив. – Ты дружишь с легионерами, пусть и… э… бывшими. Ваша история с Буном… как бы тоже… заставляет задуматься. И я помню, что сказал доктор Геннон про Форт и Цезаря…

– Да перестань! – с досадой Адам стукнул почти пустой кружкой по столу. – Легион? Серьезно?.. За кого ты меня принимаешь? Я же… А, к черту. Ладно. Окей, – он вздохнул, поерзал, устраиваясь удобнее. – Я вынужден признать, что многое из того, о чем говорил Цезарь, звучало здраво и рационально. Своя философия, своя политика… не похожая на то, к чему все привыкли, но я тогда был свободен от привычек, свободен от какой-то цельной оценочной системы. У потери памяти есть свои плюсы, личность… личность человека – это не только характер, это еще и совокупность его воспоминаний. Без воспоминаний человек – ничто, а у меня так мало их оставалось… Поэтому я просто смотрел и слушал, запоминал… пытался запомнить как можно больше, забить пробелы, бреши в своей жизни, наполнить ее хоть чем-то… Заодно делал выводы.

– И?..

– И понял, что совсем не хотел бы увидеть Буна на кресте, Аркейда в глубокой безымянной могиле, а Рыжую Люси – в рабстве у какого-нибудь центуриона… Знаешь, – он усмехнулся, склонив голову и рассматривая щели в деревянной столешнице, – есть у меня, как тогда выяснилось, глупая привычка привязываться к людям. Улисс сказал, что рано или поздно это меня погубит.

Стив напрягся, пытаясь вспомнить, правда ли легионер из Разлома говорил нечто подобное, но так и не вспомнил. Однако не мог не признать, что в словах Курьера мелькнуло что-то такое… согревающе обнадеживающее, возможно, подразумевающее, что и он, Стив, окажется в числе везунчиков, чьи интересы будут учтены, что бы в итоге ни случилось.

– И что ты ему на это ответил?

– Что он прав, – с напускным равнодушием ответил Адам. – Но в этом вопросе мы с ним никогда не поймем друг друга. У Улисса… своя система приоритетов, чуть более сложная для понимания.

– О, это я понял, едва его увидел, – пробормотал Грин и наиграно улыбнулся в ответ на иронично-вопросительный взгляд.

После завтрака Адам сообщил, что планирует прогуляться до посольства, где его должен ждать Бун. Заодно – встретиться с послом, выяснить подробности инцидента с “Омертой”, когда работа станции монорельса оказалась приостановленной, а люди Качино с оружием вышли на улицы Стрипа. Это не должно было занять много времени и, пока Адам рассеянно бродил по номеру, перекладывая с места на место разные вещи, заглядывая в шкафы и сундуки, Стивен продолжал свои расспросы.

– Рыжая Люси, – он покосился на Адама, который замер со шляпой в руке, будто прикидывая – надеть ее или повесить обратно на вешалку, притулившуюся между элегантных гардеробных шкафов. – Правду говорят о тебе и Рыжей Люси?

– Смотря что говорят…

– Вы с ней… были близки? – попробовал Стив другую формулировку.

– Близки? В смысле – спал ли я с ней?

– Ну… а ты спал?

Адам усмехнулся, повел плечом, едва заметно кивнул, опять переключаясь на гардероб.

– Вот как… круто… – тихо позавидовал Стивен, прогуливаясь по просторной хозяйской спальне и рассматривая необычное оружие, какие-то загадочные устройства, книги и разный хлам, которым был завален стеллаж возле письменного стола с компьютерным терминалом. – А сейчас, когда ты вернулся…

– Она хочет меня убить. Убить и скормить своим питомцам.

Повесив шляпу на месту, Адам повернулся к Стиву.

– Я не сказал ей, что ухожу. Никому не сказал, и ей в том числе. И спустя два года она была… не очень рада меня снова увидеть. Вот так получилось…

– Неловко, – закончил Стив. – А ты при этом… ох, черт! – он замер, уставившись на стол. – Это же… это то, что я думаю?

– Где?.. А, это… пресс-папье.

– Это же целый золотой слиток! Ты используешь золотые слитки в качестве пресс-папье?.. – проведя пальцем по пыльному желтоватому бруску и попытавшись его сдвинуть, чтобы убедиться, Стивен поднял на Курьера преисполненный скепсиса взгляд.

– Они тяжелые.

– Охренеть, – вынес вердикт Стив, вспоминая свою не самую плохую, в общем-то, зарплату, которая на фоне курьерского пресс-папье смотрелась просто смешно. – Охренеть… Пресс-папье…

– Хочешь взять себе? – вдруг предложил Адам, подходя ближе и останавливаясь в паре шагов. – Не как плату за что-то, а как… подарок. Или сувенир. На память и в качестве компенсации за все неудобства, что ты вынужден терпеть по моей вине.

– Нацарапаешь на нем автограф?

– Автограф? Ты шутишь?

– Конечно, шучу, – хмыкнул Стив, покачав головой. – Не надо… нет, правда, не надо, это… как-то…

– У меня есть еще.

– Ну разумеется. Разумеется, у тебя есть еще… Сколько?

– Что “сколько”? – не понял Адам.

– Сколько у тебя еще таких слитков? – Стиву было глубоко наплевать на всю бестактность своего вопроса. Один небольшой брусок благородного металла, прижимающий к столу пачку каких-то листков с завернувшимися обтрепанными краями, в очередной раз заставил покачнуться его картину мира, хотя почему – на этот вопрос он сейчас не смог бы ответить даже самому себе.

– Два, – немного помедлив, сообщил Адам. – Этот и еще два. Всего было пять, пару я прихватил с собой, когда покидал Мохаве.

– Ясно. Все ясно. Так, погоди, я забыл… о чем мы говорили до этого? А, да. Рыжая Люси… хотя это я, конечно, лезу не в свое дело…

Суетливо оправляя рукава рубашки и, очевидно, передумав по поводу шляпы, Курьер едва заметно поморщился.

– Да лезь на здоровье, мне кажется… то есть я уверен, что все в прошлом. Радует лишь то, что она согласилась помочь, но я думаю, что ею движет беспокойство о судьбе Вестсайда, а вовсе не личные симпатии… Знаешь, – застегивая последнюю пуговицу воротника, он на миг замешкался, – а ведь мне иногда казалось, что между нами есть что-то большее, а не просто секс.