Текст книги "Может быть...(СИ)"
Автор книги: Convallaria majalis
сообщить о нарушении
Текущая страница: 39 (всего у книги 48 страниц)
– Допустим, вы уничтожите машины, но что дальше? – Лин было непросто сдерживать шквал эмоций, который поднимался из недр сознания. – Я видела их поселение. Вы не сможете приблизиться к нему. Зато они могут прийти сюда и разнести деревню в щепки!
– Значит, ты предлагаешь отступать? Прятаться? – презрение к подобному способу решения проблем так и сквозило в голосе вождя. – Куда? Куда мы пойдем? Здесь наш дом, Лин! – Эйтукан хлопнул ладонями землю подле себя. – Мы родились здесь, здесь и умрем, если на то воля Матери.
– Это правда, – подтвердил в очередной раз Тсу’тей. – Войны не избежать.
Бейфонг не сомневалась в его словах. На’ви и вправду хватило бы дурости полечь здесь. Не всем, но многим. На самом деле, ей даже было жаль вождя: его народ ждал и копил злобу слишком долго. Эйтукан сдерживал их столько, сколько мог. Но он ни за что не стал бы врать им, утаивать надвигавшуюся беду.
«Ему придется говорить. А что ты можешь сказать, вождь? Проявишь слабину, и твой собственный народ останется обезглавлен, более того – обезглавит себя сам. Уж лучше сознательно идти на смерть, чем страдать от неопределенности, да?»
– Я знаю, что речь идет не о моем Клане, и все же ты говорила, что Оматикайя понадобится помощь, – подал голос Аквей, почесывая Нгию по голове. Рити согласно заверещал.
Лин не нравилась эта отчаянная готовность. По правде говоря, Бейфонг стоило радоваться: На’ви были готовы пойти и вместе с ней уничтожить источник их общих проблем. А дальше Лин могла быть свободна! Но маг земли от чего-то не могла решиться.
«На чьей ты стороне, Бейфонг? Пора им сказать. Пора сказать себе! Отнесись к этому как к операции. Считай мирных заложниками. Договорись с Огустин. Хватит распускать сопли!»
– Вы не туда смотрите, – резня в планы мага земли не входила.
– Что ты хочешь этим сказать? – уточнил Эйтукан.
– Наша цель – не убить, – Аквей усмехнулся в ответ на данную фразу, но Бейфонг проигнорировала его. – Наша цель – обезвредить и прогнать.
– Разве, видя смерть своих братьев, Таутутэ не побегут в страхе? – не понимал ее предводитель Оматикайя.
– Нет. Пока мы не лишим их преимущества, не отрежем их связь с родной землей, ничего не получится, – Лин говорила страшные для себя слова. Она собиралась лишить людей надежды на всякую подмогу. Истощить их, а значит и Грейс, и Норма, и Труди.
«Давай, Бейфонг. Кохова специалистка по засаде! Адские Врата – не Ба Синг Се, долго осаждать не придется, не успеют они умереть от голода».
– И ты знаешь, как? – скепсис Эйтукан даже не скрывал.
– Знаю, – Лин не позволила собственным сомнениям отразиться во взгляде или голосе. – Тсу’тей провел меня к поселению Таутутэ. Мы видели его. В том числе под землей. Мы знаем его слабые места. И не только благодаря дару. Но и благодаря Грейс Огустин.
«Это все, что я могу сделать, Док. Простите».
– Грейс? – силясь понять, что он не ослышался, Эйтукан взглянул на супругу: она находилась примерно в таком же состоянии, как и сам вождь. – Помогла раскрыть слабые места?
– Не все, но те, о которых знала, – кивнула Лин. Да, она немного приврала. Но не испытывала никаких мук совести по этому поводу.
– Почему она так поступила? – вырвались слова из уст Мо’ат. Цахик нервно крутила ритуальный шип на шее.
– Она хочет, чтобы мирные жители, которые не умеют сражаться, остались живы, – Лин с каким-то облегчением перевела внимание на Мо’ат. Но не дала себе большой передышки и снова посмотрела в глаза Эйтукана. – Это ее условие.
Вождь напряженно размышлял над произнесенным предложением. С одной стороны, поступок Грейс его поразил, она помогала им снова. Но и просила не мало. Впрочем, его целью не было истребление. Он просто желал любой ценой освободить свою землю и уберечь собственный дом.
– Что ж. Пусть прячется и прячет их, когда придет буря! – дал свое согласие Оло’эйктан
– А что с другим Сноходцем? – напомнил о Салли Аквей.
– Эйва выбрала его для чего-то. Пока он не пытался вредить, – Лин и сама не понимала, какого Коха солдат был нужен, но идти против воли Духа было по меньшей мере глупо.
«Хотелось бы знать, что именно Эйва планирует делать с ним».
– Как бы он не мешал, сейчас его лучше не трогать. Он предупредит Таутутэ смертью фальшивого тела, – добавил Тсу’тей, стиснув челюсти.
«Я подожду. Осталось недолго».
– Пусть пройдет Унилтарон, – предложил Аквей.
– Хватит и того, что он стал Таронью! – отмел предложение Тсу’тей, вскочив.
– Постой, – подняла руку Мо’ат. – Ты ведь надеешься, что он не выживет? – обратилась она к Оло’эйктану Оланги.
Аквей раздавил пальцами ягоду, которую собирался скормить рити. Сок обрызгал его фаланги:
– Эйва привела его, пусть она его и судит, – судя по усмешке, На’ви был уверен в смерти аватара Салли. – Я бы мог просить Умэ, если ваш Клан не желает мараться.
– Не приплетай Умэ! – рявкнула Мо’ат, потянувшись к шипу.
Лин опять испытывала на себе последствия недостатка информации.
«Весьма болезненная реакция. Почему? Что не так с Умэ? Или она тоже, как и Уэу отреклась?»
– Значит, решено, – после некоторых раздумий закончил разговор Эйтукан. – Если Жейк’сулли выживет, значит он нам не враг, если же нет, Эйва сама отрежет ему путь. Пока же мы будем хранить молчание.
Лин видела, как морщились при этом Мо’ат и Тсу’тей. Сам вождь Оматикайя тоже не выглядел довольным.
«Еще бы! Нейтири ходит рядом с потенциальным предателем».
***
Летная маска прикрывала глаза Джейка. Прозрачные чешуйки на крыльях икрана колыхались под действием ветра. Солдат балансировал, подстраиваясь под движения банши и держась одной рукой за упряжь между головными отростками, а второй сжимал лук и стрелу. Пальцы ног аватара крепко цеплялись за упоры седла, располагавшиеся на уровне ключиц икрана.
Салли, вертя головой, следил за своей жертвой: одним из быков, мчавшихся сквозь лес и поднимавших тучи грязи. Это было испытание Таронью. Джейк долго к нему готовился. Часами обсуждал с Нейтири тонкости полета. И, черт побери, это было непросто, учитывая, что на языке местных Салли мог связать дай бог десяток фраз. С пониманием, напротив, было получше. И, конечно, спасали жесты, рисование на земле и прочая хр*нь.
Плюс в том, что скрываться и подкрадываться не требовалось. Но и стрелять с неустойчивой опоры в виде икрана было ни разу неудобно.
Меканеи, который продолжал тенью следовать за Джейком и Нейтири, перед вылетом сказал, что нужно метить в дыхало. По крайней мере, Джейк надеялся, что правильно разобрал слова. Вообще после того как Салли подчинил икрана, пренебрежения во взгляде Меканеи поубавилось. И вообще этот заср*нец каждый раз ухмылялся, когда видел, как кривилась рожа Тсу’тея. Джейк не знал, что за терки были между этими двумя. И выяснять не собирался.
Икран исправно уклонялся от стволов, лиан, а мелкая живность сваливала с пути сама.
Внизу быков настигали Оланги, которые были не прочь поохотиться еще, ведь два Клана требовали больше пищи.
Джейк заметил, что копья отскакивали от хребта, не нанося урон. Если бы Салли сидел в кабине Самсона, вопросов с попаданием в уязвимые места не возникло бы. Но сейчас Салли работал и стрелком, и на четверть пилотом. Кроме того, при стрельбе нужны обе руки. Путем многих проб и ошибок солдат более или менее научился стрелять и не выпадать из седла. Ну и попадать в цель два раза из пяти.
Джейк первые пару минут охоты следил за другими Таронью.
Тсу’тей, само собой, был здесь. И, само собой, только что подстрелил быка.
Солдат же просадил две стрелы: одна отскочила от рога, вторая от основания шеи. Салли быстро достал из колчана, лежавшего на спине икрана, следующий снаряд.
«Значит будем выделываться».
Сначала икран по команде опередил быка. И пока он продолжал лететь чуть впереди, Салли оторвал руку от упряжи, втянув живот, отклонился назад и в бок, а затем, прицелившись, отпустил тетиву. Наконечник стрелы вошел точно в дыхало, зверь кубырем покатился под ноги собратьев.
А Джейк, пошатнувшись, восстанавливал равновесие.
– Ох*ренно! – ляпнул от избытка эмоций морпех.
Нейтири поддержала его радостным кличем.
Сделав почетный круг в воздухе, Джейк приготовился снижаться, чтобы свежевать собственную добычу…
***
– Слабачка! – выплюнула Уэу, стирая пальцем кровь с разбитой губы.
– И потому ТЫ лежишь на земле? – усмехнулась Лин.
Как ни странно, но Уэу тоже ответила ей оскалом и села:
– Дело не в силе твоих кулаков, – она рывком оказалась на ногах и бесстрашно подошла к Лин вплотную.
– Знаешь, в чем разница? Я, даже зная, что проиграю, не сбегу. Я встречу свой конец стоя! А ты? – Уэу склонила голову набок. В поведении женщины не было враждебности, по крайней мере, в отношении Лин. Скорее, охотница смотрела на своего оппонента с жалостью. Как… Как на больную: – Ты боишься за нее? Хочешь, я помогу? – Уэу положила ладонь на плечо Лин. – Я избавлю тебя от сомнений. Она исчезнет и тебе больше не будет нужды сдерживаться.
«Какое участие! Я сейчас расплачусь от умиления».
– Ты сошла с ума. Не представляю о ком ты, – врала Бейфонг. Она легко оттолкнула чужую конечность. Не то, чтобы Уэу попала в точку, но отчасти она была права. Никого, кроме Норма, Грейс и Труди, Лин толком не знала. Остальные люди были для нее некой неосознаваемой массой. Она знала об их существовании, но ничто ее с ними не связывало. Кроме, пожалуй, мнимого происхождения. Да, Таутутэ несколько отличались от ее родни, но если сравнивать с На’ви, разница была не такой уж и большой, как могло показаться на первый взгляд. Готова ли была Лин их убить? К своему стыду, бывший шеф полиции не могла ответить «да» на этот вопрос. Бейфонг приходилось убивать, но она понимала, что обозленные На’ви придут не за справедливостью – они придут МСТИТЬ. Пощадят ли они немногих мирных жителей? Если верить словам Грейс, такие были.
«Уэу вряд ли будет их щадить. Но и лишить ее сил отряд я не могу. Мне придется следить еще и за ней».
– Хватит молоть чушь. Кажется, ты делаешь успехи, так покажи мне! – отбросила лишние мысли Лин и приняла стойку для атаки. Уэу тоже не заставила себя ждать. Она целилась то в голову, то в живот. Лин же с легкостью блокировала. Но то ли меткость Уэу сегодня повысилась, то ли Бейфонг была слишком занята посторонними мыслями, так или иначе на скуле Лин после очередной атаки расползлась царапина.
«Какого Коха я творю?! К чему сантименты? Я. ВСЕ. РЕШИЛА!»
– Видела? – Лин ткнула пальцем в собственную скулу, обращаясь к противнику. – Запомни! Потому что щадить тебя дальше я не собираюсь!
Уэу, улыбавшаяся своему неожиданному успеху, перестала радоваться очень быстро – ей резко стало некогда проявлять любые эмоции. Град ударов из камней, штырей и тросов посыпался на нее!
Лин била, не стесняясь: кулаки толкали куски земли, ноги создавали трещины и выдергивали столбы, металл свистел в воздухе. Она что-то теряла и отчаянно не понимала что! И это злило ее еще больше! Уэу же просто оказалась под рукой. Бейфонг казалось, что она сумеет найти ответ, если продолжит нападать. Она видела в глазах женщины напротив азарт битвы, видела и страх, который пришел после. Но не могла остановиться.
«Вы и ваша Эйва! Что вы сделали со мной?! Я собираюсь добровольно участвовать в атаке на людское поселение и среди кого?! Среди синих, хвостатых идиотов, которые собственный дом защитить не в состоянии!»
Лин все меньше заботилась о защите. Принимала снаряды на предплечья, разбивала их в полете кулаками и коленями. Каменная крошка летела в нее, царапала кожу, но Лин было все равно. Что-то медленно и болезненно умирало внутри, причиняя куда как более страшную боль!
«Ненавижу! Ненавижу На’ви! Ненавижу Таутутэ! Ненавижу Эйву, которая решает свои проблемы чужими руками!»
Ноги подсказали Бейфонг, что приближался еще один противник.
– Лин! – голос был знаком, но маг земли не могла вспомнить.
«Ненавижу!»
Уэу отступала, смирившись со своим бессилием, но не собираясь отдавать жизнь. В Лин проснулась жажда погони.
«Не уйдешь».
– Тсмуке а карр, стой! – взмолился другой голос. Но и его Бейфонг не помнила.
«Они не имеют значения».
Уэу буквально взлетела на дерево, но трос подобно хвосту змеи обвил ее лодыжку и сдернул вниз. Рефлекторно женщина смягчила свое падение при помощи дара, но подняться уже не могла. Ее хрупкую стену из камня Лин разнесла одним пинком. Иглы просто смяла, невзирая на полученные повреждения. Уэу отползала, тяжело дыша.
– Где же твоя готовность умереть стоя?! – издевалась Лин. Клинок на ее браслете отражал лучи солнца, едва пробивавшиеся сквозь крону.
– Лин! – два голоса почти настигли их.
– Ты так желала крови Таутутэ.
Уэу пораженно застыла. Вся в синяках и грязи, со спутавшимися волосами и съехавшим на бок черепом нантанга на голове она поднялась и раскинула руки в стороны:
– Бей! Я хочу их крови. Хочу ЕЕ крови! – горькие слезы бессилия текли по щекам На’ви. – Почему они спокойно ходят по нашей земле?! Их народ отнял у меня близких! Отнял мою связь! И даже тебя! Эти демоны не должны жить. Никто из них не должен!
Бейфонг думала слишком долго. Когда она собиралась завершить начатое, ей снова помешали.
«Те голоса…»
Кто-то заслонил Уэу, другой схватил Лин сзади, не давая опустить клинок.
– Прекрати, Тсмуке а карр, прекрати, Лин. Прекрати, – успокаивающе шептал кто-то.
«Хийик?»
Пелена спала с глаз. Лин с первобытным страхом повернула голову и посмотрела через плечо. Там и правда стоял Хийик. По-прежнему весь в своих шрамах. Забавно, что самый безумный из них останавливал ее.
Бейфонг уже поняла, кто был между ней и Уэу – Лауну бесстрашно загородила собственным телом так ненавистную ей охотницу. Мир сошел с ума.
«Нет, не мир. Это я».
Почувствовав, что Бейфонг перестала упираться, Хийик отпустил, но вместо того чтобы отойти, сменил свой захват на объятия. Лин все еще осознавала весь ужас своего поступка и не сопротивлялась.
– Просто дыши, Тсмуке а карр. Просто дыши, – гладил ее по голове лекарь.
Лин слушала и дышала. На большее ее не хватало.
«Почему я?.. Я не желаю смерти Уэу. Почему?»
– Ты не виновата.
«Виновата. По всем статьям. Я знала, что делаю».
– Тобой овладели твои демоны, – теплая ладонь скользила по голове.
«Нет. Я пыталась утопить в своей горечи и ярости другого».
– Ты сильна, но не всесильна. Ты одарена, но ты такая же, как мы.
«Нет. Совершенно нет. Чужая. Лгунья, которая собирается истреблять подобных себе!»
– Ты дышишь, живешь, боишься и любишь. Ты сражаешься за то, что считаешь правильным. Ты защищаешь то, что тебе дорого. И где бы ты ни родилась, ты пришла к нам, – шептал Хийик. – Ты помогла мне. Помогла нам. Ты не побоялась быть отвергнутой. Ты подставлялась, когда мне грозила гибель. Ты – наша, Лин. Я знаю, ты боишься за тех, кто тебе дорог. Я не могу понять, за что ты ими дорожишь, но я могу помочь их защитить. Я пойду за тобой. ТЫ НЕ ОДНА.
«Докатилась. Какой-то мальчишка подтирает тебе сопли! Еще заплачь, Бейфонг. Королева театра!»
– Спасибо, – Лин мягко отстранилась. Радости не было, но и отчаяние решило пока заползти обратно в свой темный угол.
Бейфонг повернулась к Лауну и Уэу: первая осматривала повреждения второй. Секунды спустя к осмотру присоединился и Хийик.
– Жить будешь, – подзатыльник от лекаря заставил раненую На’ви поморщиться.
– Я училась врачевать и без тебя знаю!
– Уэу, – привлекла внимание Лин, – я прошу у тебя прощения. Я не должна была взрываться и… – Лин боялась, что если не произнесет этого сейчас, потом уже никогда не найдет в себе сил. Извинения все еще не были ее сильной стороной. Хотелось сбежать, поджав хвост. Но жалеть себя маг земли не собиралась.
Настороженность все еще не ушла с лица Уэу. Но она приняла извинения и добавила:
– Я тоже виновата, – опираясь на Лауну, женщина поднялась. – Неважно, что я думаю. Моя задача обучаться и приносить пользу свому новому Оло’эйктану, а не злить тебя. Ты тоже прости меня, Лин. Спасай свою Грейс…
– Не моя она, – отрезала Бейфонг.
– И других, не умеющих сражаться. Только пусть уйдут, – Уэу говорила на удивление спокойно, учитывая произошедшее.
«Мир все же съехал с катушек».
***
– Валим-валим-валим! – повторял словно мантру Джейк. Пасть огромной х*ри чуть не захлопнулась на хвосте его банши. Да отвлекать тварь от икрана Нейтири таким способом было д*рьмовой идеей! Но кто виноват, что на стрелы этот крылатый заср*нец не реагировал?!
Только Джейку разрешили охотиться самостоятельно! Только Меканеи перестал слоняться за ними! И бл*ть появилось вот это!
– Давай за мной! – крикнул напарнице Салли и ушел в пике, заметив брешь в кроне леса.
Красный монстр рухнул вслед за ними и просто перекусывал все, что мог, прокладывая себе путь!
«Вот с*чара! Нужно меньше места».
Джейку и Нейтири приходилось вилять. Они не могли разогнаться на полную, опасаясь врезаться во что-нибудь. Солдат лихорадочно отряхивал с себя неожиданных мелких попутчиков. В лицо наездникам летела листва, паутина и бог знает что еще.
«Это пойдет. Давай туда».
– За мной! – повторил Джейк, направляя зверя в узкий проем между занавесом из лиан.
Пришлось вжаться в банши, когда он лег на крыло, чтобы проскользнуть. Салли хватило опыта и сил, чтобы не свалиться. Только услышав разъяренный рев, морпех на секунду развернулся.
«Отстал».
Не испытывая удачу на прочность Таронью преодолели еще несколько сотен метров, прежде чем банши зацепились за ствол дерева.
Нейтири смотрела на Джейка, он на нее. Молчание затягивалось. Лес потихоньку вновь заполнялся звуками. Кажется, мелкое зверье поняло, что опасность миновала. Нейтири смешно растопырила уши и вылупила глаза.
Салли не сдержался и заржал. Девушка присоединилась к нему, откинув голову назад и задыхаясь от смеха. Они были живы. Остальное значения не имело.
– Что… Что это было? – пытался произнести слова нормально Джейк.
– Торук!
– Торук?
– Торук, – кивнула Нейтири. – Вернемся в деревню, покажу.
– Торука?! – охр*нел Салли.
– Увидишь, – улыбнулась Нейтири и кличем приказала икрану лететь.
«И правда, нельзя возвращаться с пустыми руками».
***
Лин рисовала очередное послание на земле. Время от времени она писала письма домой. Письма, которые никто не получит, никто не сумеет прочесть. Знаки родного языка казались пустыми. Бейфонг нарочно выводила их пальцами, не применяя магию.
«Су, мама, вы даже не представляете, во что я ввязалась. Какая же я – дура!»
Она даже Корре писала. И Мако.
«Просто схожу с ума потихоньку».
Не дописав, Бейфонг резко смахнула иероглифы при помощи магии.
«Скоро все закончится. Либо я умру, либо отправлюсь домой».
– Снова? – присел на корточки Тсулфэту.
– Имеешь что-то против? – с вызовом ответила Лин.
– Кто я такой, чтобы останавливать тебя, – усмехнулся старик.
– Друг? – пожала плечами Бейфонг.
– Хорошо, если так.
– Я напала на Уэу, – неожиданно призналась Лин, начиная новое письмо.
«Все равно он не прочтет».
– Она добивалась смерти, – с сожалением произнес Тсулфэту, отходя к небольшому холму позади.
Не похоже, чтобы новость его удивила, однако он не мог узнать что-либо от Хийика или Лауну, которым Лин запретила распространяться. Уэу также не стала бы говорить о собственном позоре. Только если Тсулфэту не встретился с раненой лично и не сделал собственных предположений.
– Нет, я ни о чем не знаю.
«Не лжет».
– Нам помешали, – добавила Лин, отходя дальше и продолжая выводить закорючки.
– Ты жалеешь? – посмотрел на затылок женщины старик.
– Я… – пальцы Бейфонг застыли, не закончив слово. – Я не знаю, кто я… – слова вырвались раньше, чем маг земли осознала.
«Коховы клешни!»
– Забудь!
– Не только у тебя была прошлая жизнь, – покачал головой Тсулфэту.
Лин проигнорировала его.
– Когда-то… меня звали Сшрэ, – продолжал На’ви.
«Клык?»
– Я не знал своих родителей. Меня отдали ради обновления крови в другой Клан. Все, что я знаю, так это то, что одному из моих родителей принадлежал Клык, – Тсулфэту выудил из одного кармана подвеску. Клык нантанга. Обломанный у острия. Большой палец старика ощупал место скола.
– Ты их, конечно же, не нашел, – повернулась Лин, стерев последнее письмо.
– Не пытался. Амхул, который был Оло’эйктаном еще до Тсаро – отца Сей’лана, унес эту тайну к Эйве.
«А я-то мучилась, что отца не знаю!»
– Не жалеешь?
– Нет. Все идет так, как оно должно быть. У меня была семья здесь. Когда я стал достаточно взрослым, мне рассказали. Было больно, но еще больнее другое, – Тсулфэту положил клык рядом с собой и достал деревяшку и продолжил начатое неизвестно когда дело. – Мое предназначение – новая кровь… Я не смог его выполнить.
– Таутутэ?
– Нет. Как это не странно, Охак Утрал, – старик говорил тихо, будто бубнил себе под нос.
Но Лин на слух никогда не жаловалась. Она прекрасно разбирала слова. Подумав, маг земли присела на тот же холм, созерцая в кои-то веки спокойный пейзаж.
«Надолго ли».
– Мы с Атан решили больше не пытаться, – стряхнул стружку Тсулфэту. – Первая трещина появилась тогда. А потом чужаки… И снова испытания. Снова боль. Тогда… – он замолчал, не окончив фразу.
«Тогда ты сломался полностью».
– А клык? – намекала на скол Лин.
– С ним… вышла глупая история, – пожал плечами старик. – Я упал грудью на камень.
– Почему «мастер»?
– Почему нет? Когда не осталось больше ничего, – посмотрел на нее старик. Он не был грустен, он был до ужаса спокоен, говоря это.
Лин не отводила взгляд, но в такие моменты хотелось быть слепой.
– Я все еще собираюсь вернуться.
– Выбирая свой путь, ты выбираешь, кем тебе быть, – Тсулфэту положил рядом со сломанным клыком такой же, только целый и деревянный. После этого На’ви встал и не торопясь покинул Лин.
***
Не было более эффективного способа для медитации, чем механическое тыканье вилкой в массу, которую по ошибке называли едой.
– Эй, Норм! – обратился Салли к ученому, вспомнив, что он был в блоке не один.
– Что? – оторвался от экрана компьютера Спеллман. Его достало дописывать недельный отчет.
– Как понять, что девушка… у На’ви… свободна и ты ей нравишься?
Джейку не хотелось бы накосячить и оскорбить Нейтири. Вроде как, она была не против совместных полетов и легко поддерживала контакт с Салли. Но, вроде как, оставался Тсу’тей?
«Джентельмен гр*баный!»
Норм кинул Джейку учебник, сказал примерную страницу и, пока морпех шелестел страницами, продолжил:
– В общем-то, ритуалы ухаживания у них не однозначные. Но, как правило, На’ви не скрывают симпатии. Бывают подарки. Есть такой фрукт утумайту. Его вручают тому, кто нравится, потом он или она возвращает. Есть самодельные украшения. При чем не важно, кто из партнеров будет это делать. Ну а брак? Мы точно не знаем, они не говорят. Никто до тебя в клане не жил. Так что извини, – пожал плечами Норм. – Может быть, ты как раз и узнаешь. Обычно таких проблем не возникает. В Клане все знают, кто и чей мунтъатан или мунтъатэ.
Зашипели дверные заслоны, в помещение вошла Грейс. Стянула маску, поставила на стол рюкзак и пригляделась к открытой книге, которую Салли оставил открытой на столе.
– Твою мать! – прокомментировала ситуацию Огустин с каменным выражением лица.
«Какой же я бл*ть везучий! Молодец, Джейк. Теперь тебе будут задавать ненужные вопросы».
– Даже не думай об этом, солдат! – захлопнула учебник Грейс. – Тр*хнешь Нейтири, улетишь, а что потом? – уперлась она ладонью в книгу, нависнув над Джейком.
«Так нечестно, Док. Давите своей ср*ной правдой на мозги!»
Сцепив руки в замок на столе, Салли искоса посмотрел на Грейс:
– А если я смогу завершить миссию?
– Это большая ошибка, солдат, – вкрадчиво говорила Док. – Ты не сможешь остаться здесь. Завести семью. Даже в ЛУЧШЕМ случае!
«Не говоря уже о том, что ты дал Атилле все, что нужно было для бомбардировки. Я уверена!»
– Черт, Джейк? Нейтири? – не верил ушам Норм. – Ты не мог найти кого-то?.. НЕ дочь вождя?
Салли улыбнулся и развел руками. Да, вот такой он был «талантливый».
Огустин позволила себе закурить. Как будто ей не хватало новых проблем, помимо планов Бейфонг.
«Надо же, настолько парень проникся! Мне бы радоваться, да что толку? Один против всех он не выстоит. Отключат от блока, выбросят помирать. И все. Ты, может, и хороший парень, Джейк. Но ты один».
– Чем раньше ты, забудешь о возможности связи с Нейтири и с любой другой из На’ви, тем лучше. Если ты и правда ценишь их… – дым медленно поднимался к вентиляции. – Мне жаль, что тебе так не повезло… – Грейс сочувственно похлопала по спине морпеха. Ей и правда было жаль. Салли ведь не врал. Но, увы.
«Бейфонг, вы не могли бы поторопиться с вашими боевыми действиями? И разнести по камешку все наши моральные дилеммы».
– Док правду говорит, – уныло протянул Спеллман, почесав затылок. – Тебе лучше не прирастать к аватару, чувак. Он – не ты.
Салли ударил кулаком по столу.
«Не я?! Не я?! Тогда кто?!»
========== Глава сорок первая ==========
Хукато никогда не умел вовремя остановиться. Хона не раз говорила ему: «Однажды домой принесут только твой хвост». Пожалуй, она была не далека от истины. Пожалуй, Хукато следовало не обращать внимания на жалостливое подвывание. Но он не смог.
Нет, На’ви не был глупцом. Он помнил о хитрых уловках. Он не был излишне нежен и не раз помогал больным братьям испустить последний, полный благодарности вздох.
Сегодня, как и всегда, проводник собирался сделать все, что было в его силах.
Ноги и руки аккуратно переносили тело с ветви на ветвь, вой приближался. Хукато знал, кому принадлежал этот голос: ленай’га – не первый и не последний уходящий к Эйве. Проводник видел их раньше, чем он вместе с Лин прибыл в деревню Оматикайя. Правда, в Тъа’тсонг эти существа не были столь большими.
Стараясь не потревожить слух зверя, проводник подобрался вплотную: навис прямо над последним пристанищем ленай’га. Скулеж прервался, зверь повел отощавшей шеей. Слепота не мешала ему чувствовать чужое присутствие. Лапы ленай’га разогнулись, шея потянулась в сторону Хукато. Нижняя пасть раскрылась, предвкушая неожиданную добычу. Передняя пара исхудавших конечностей яростно заскребла по коре.
Хукато прижал уши к голове и слился с деревом, даже хвостом не смел дернуть. Только глаз не сводил с «обезглавленного зверя»: целое поле связующих нитей развивалось над обрубком шеи, некоторые волоски потемнели и приобрели фиолетовый цвет.
Обречен. Ленай’га был обречен на медленную, голодную смерть. Его «голова», его потомок вырос и покинул родительское тело. Если бы все сложилось лучше, другой ленай’га подарил бы обезглавленному семя и шанс вырастить новую голову – новое дитя. Но, увы.
Пожалуй, немногие могли похвастаться тем, что видели передачу семени и начало второй жизни уже взрослого ленай’га. Хукато мог. Он видел, как лишь перед лицом смерти враждебные друг другу существа могли слиться ради возможности выжить. Как один заботился о другом, пока тот не обретал способность питаться вновь и не прогонял спасителя.
Но этому ленай’га пришло время отправиться к матери. Хукато хотел помочь. Он ждал, когда последние силы зверя иссякунт, чтобы закончить его страдания.
Ленай’га рычал, вставал на дыбы, щелкал зубами, но проводник не двигался. Он был готов: не единожды ему приходилось длительно пребывать в одном положении, чтобы спастись от цепких стеблей Охакъ Утрал. Хукато слушал лес – верещание съяксьюков, клокотание кали’уэйя, хлопание птичьих крыльев, чавкание, с которым сворачивались бутоны, поедая насекомых, шорохи листвы и горький «плач» под собой.
Слишком упрямое, слишком своевольное существо не желало так просто умирать.
Сумерки вступили в свои права, когда тело с воем обрушилось на землю.
Хукато слегка повел конечностями, разминая суставы. Зверь не шевелился и продолжал издыхать, лежа на боку. На’ви вытащил клинок из-за спины и, помолившись, прыгнул вниз. Скользя по траве подошвами стоп, он подбирался к телу со стороны спины. Дыхание в раздувавшейся груди ленай’га подсказывало: зверя все еще стоило опасаться.
Хукато сделал еще шаг и занес клинок над головой, направив острие в сторону ленай’га.
Все было кончено, меч опускался на одно из дыхал, располагавшихся по бокам шеи у самого ее основания: удар в столь уязвимую точку должен был убить существо в течение считанных мгновений.
Проводник вложил в атаку вес всего тела, его клинок почти достиг цели, когда… Зверь дернулся и вскочил! Меч оставил порез на шкуре, но не нанес серьезного вреда. Хукато не успел убрать рук с пути поднявшегося ленай’га. Чтобы не улететь в ближайшие кусты он вцепился в шею, оказавшуюся под животом проводника. Клинок, к сожалению, был потерян. Дотянуться до него не было никакой возможности. А зверь, почувствовав нежеланного наездника, заревел и стал дергаться из стороны в сторону, пытаясь сбросить Хукато!
За одно Эйве проводник был благодарен – находясь на задней части шеи, он был защищен от пасти и от передних лап, хотя ноги пришлось поджать. Точек опоры было слишком мало. Хукато понимал, что его проигрыш – лишь вопрос времени. Нужно было бежать. Выбрать момент и оттолкнуться. Косы выбились из общего пучка и облепили лицо. Растения еще не начали испускать свой свет в ночи. Хукато совершенно ослеп. Он был в таком же затруднительном положении, как и его противник.
Ленай’га отклонил шею и резко выбросил вперед, пытаясь отправить проводника в полет, словно свою прежнюю голову. На’ви повис на краю шеи и ударился лицом о место прикрепления головы. Собственные волосы и связующие нити скользили по скулам, по щекам, по хребту носа. Хукато даже подумывал укусить зверя за нити, что, вероятно, должно было принести немалую боль.
Но не успел. Ленай’га почуял близость своей победы и согнулся снова, чтобы совершить рывок. Хукато собирался покинуть негостеприимную шею за миг до броска.
Но ни зверь, ни На’ви, не ожидали того, что случилось в следующий миг. Их обоих прошибло «молнией»! Два крика, полные боли, пронзили ночной лес! Вспышки не было. Тьма по-прежнему клубилась вокруг. А Хукато и ленай’га застыли подобно изваянию. Они ждали. Когда нахлынувшая волна отступит или полностью поглотит их. Когда вернется контроль над телами, или когда на одного обрушится смертельный удар другого. Они ждали. А тьма начала отступать.
Хукато врос в шею зверя, обняв ее всеми конечностями в момент приступа. Проводник дышал через раз и не понимал, что произошло! Он чувствовал страх смерти, чувствовал боль одиночества и жажду жить. Но… Были ли они его собственными?
Ленай’га поднялся на дыбы, выпрямил шею и зарычал. Хукато, подброшенный движением, немного съехал вниз и потряс головой, убирая косы с глаз. Цвин, кажется, зацепился за что-то и не хотел падать за спину. Хукато подтянулся, чтобы понять, в чем дело, и замер снова.
Он не мог поверить в то, что видел. Место сочленения шеи и головы ленай’га светилось. Связующие нити крепко оплели цвин проводника и не намеревались отпускать. Хукато зажмурился, прогоняя обман зрения, и посмотрел еще раз: нити и цвин по-прежнему были единым целым.
