Текст книги "Может быть...(СИ)"
Автор книги: Convallaria majalis
сообщить о нарушении
Текущая страница: 25 (всего у книги 48 страниц)
К сожалению, волнения на том не исчезли. Когда Мать ниспослала Тинин’ро знамение, ему пришлось действовать против воли Лин. Поразился ли Цахик? Разуверился в сестре? Нет. Причина, пусть и не единственная, добровольного одиночества Лин была ему ясна. Он и сам поступил бы так же – один вместо многих. Именно поэтому юноша согласился оборвать жизнь своих соплеменников. Никому другому Тинин’ро не пожелал бы оказаться на месте себя самого.
Лин не хотела его слушать. С трудом, но вытерпела речь Хукато, осыпав проводника ядовитыми словами. А Тинин’ро снова почувствовал себя слабым. Никчемным. Не способным ни на что. Он думал, что стал в глазах сестры больше, чем глупым мальчишкой. Что хоть немного приблизился к тому, кого достойно звали ЦАХИК! Увы…
Но даже пренебрежение со стороны Лин не умалило желания помочь ей. Защитить. От кого? От гнева Клана.
Наверняка, сестра думала не только о благе Таунрэ’сьюланг. Она действительно не хотела отдавать На’ви в лапы чужакам. Но в то же время сама не желала вставать против своих учеников, против друзей, против семьи. Тинин’ро не сомневался, что рано или поздно связь между сестрой и чужаками раскроется. И тогда Лин будет нужна опора. Он не мог пойти, как бы ни хотел. Его место было в Клане. Зато Цахик был способен поучаствовать в выборе спутников для Лин.
Боевые и прочие качества оценивал Хукато. Тинин’ро судил о преданности. Лин, разумеется, не сказали об участии второго. Но как он ни старался, не смог найти большого числа На’ви, верность которых перевесила бы гнев и боль утраты. Лишь половина избранных осталась бы с сестрой при любых обстоятельствах: Лауну, отчаянно боровшаяся за внимание и похвалу от своего учителя, Тсулфэту, видевший больше других, и еще один.
Третьего шаман просил лично. Он не раскрыл тайны Лин, ибо обещал ей, Хукато и отцу. Только предостерег своего ставленника. Тинин’ро понимал, что несправедливо было требовать от раненного чужаками, защищать Лин, зная ее секрет. К великому сожалению, поступить иначе юноша был не в силах. Он любыми способами хотел помочь. Когда Цахик так привязался к сестре? Когда? Одной Эйве известно.
– Мать – не ошибается. Лин – не предает… Сестра – не предает.
Тинин’ро мысленно молил только об одном: «Лишь бы он не сломался…»
***
Джейк, черт возьми, перестал понимать самого себя. Он только что отказался досрочно закончить миссию и побыстрее получить свои ноги!
«С чего вдруг, такая щедрость от полковника?! Да, его заеб*ло слушать сводки с пикничка!»
Да! Салли все еще выгуливали целыми днями. И теперь вместе с Нейтири ходил какой-то странный мужик из приезжих. Видимо, его прокляла Огустин, ибо кусок нейрокосы у него уже давно отвалился, а оставшаяся часть была снабжена кольцом. Но дело даже не в прическе, не в фартуке, который это тип носил постоянно – нет. Дело во взгляде. При том, что «синежопый» совершенно точно ни слова не понимал по-английски, Джейк проверял, абориген умудрялся таращиться на морпеха с проницательным выражением на роже.
«Да прямо сейчас откроет пасть, спросит, как дела у полковника, и «привет» передаст».
Салли не любил таких типов. Еще больше он не терпел высокомерных ученых-ебл*нов, к которым причислял Грейс. Однако теперь именно с ней он и хотел поболтать.
Кретином, вопреки мнению Огустин, солдат не был: дождался, пока они оба покинут Адские Врата. Пока увезут на медосмотр Норма – вроде бы подхватил какую-то заразу не слишком давно, и проверялся, чтобы не устроить другим зомби-апокалипсис.
Конвоировала Спеллмана, конечно же, Труди, потому в блоке остались только Док и морпех. Смысла загружаться в аватара, проср*в полсуток, не было.
«Поехали!»
– Док! – ляпнул Джейк.
Грейс одарила его своим фирменным взглядом, намекавшим: «Этот кусок д*рьма еще разговаривать не разучился?!»
– Слушаю.
– Мне предлагали свернуть операцию.
«Серьезно! Теперь Салли – главный по программе «Аватар»?! Паркер немного охр*нел. Впрочем, чего еще ожидать. Он давно и необратимо повредил мозг одной из своих клюшек! Теперь очередную дозу действительно умных мыслей ему приходится вводить извне, а я ведь Докторскую степень совсем не по медицинским наукам получала».
– Я отказался, – продолжал морпех.
«К чему ты клонишь, дубина? Думаешь, что с грацией топора можешь втереться ко мне в доверие?»
– И? – отгородилась от него скрещенными руками Док.
Джейк завелся.
«Я тут пытаюсь вам время дать. Не положить кучу аборигенов зазря. И где благодарность?!»
– Меня не пускают в деревню. Я постоянно под конвоем. Я так ничего не добьюсь. И мы не наладим с ними… контакт. Может вы… – солдат чуть не подавился словом, – поможете?
Грейс даже не притворялась, что поверила Салли хоть на секунду. Но… его положение было невыгодно всем.
– В правильности выводов тебе не откажешь, – сцепив руки за спиной, она расхаживала взад-вперед по коридору блока. – Одно условие: без нытья.
– Не знаю такого слова, Док! – бодро отозвался солдат.
«Напрасно. Ты пожалеешь, что попросил, парень».
Джейк и вправду пожалел. Научиться на руках бегать было проще чем, терпеть уроки Огустин. Он скучал по нудному Норму, от которого них*ра не добьешься, и по Нейтири, которая хотя бы знала, когда остановиться.
«А это – Грейс, бл*ть, Огустин! И да, «бл*ть – не относится к языку На’ви, так же как х*йня, с*ка и прочие бранные выражения»!»
К счастью, привычку отступать Салли потерял еще до прибытия на Пандору.
***
«Он не мог уйти далеко».
Санг, сидевший рядом с хозяйкой на дереве, согласно рыкнул.
Бейфонг причиняли дискомфорт как минимум два чувства. Во-первых, невозможность разобраться с ситуацией самостоятельно или, по крайней мере, принять участие. Во-вторых, нескончаемость проблем в отношении Хийика.
Казалось, потери сознания при первом появлении в деревне Оматикайя, вынужденного постельного режима, а также пятен на лице и туловище должно было хватить с лихвой, чтобы не нарываться. Однако На’ви счел все произошедшее незначительным и пропал два дня назад.
Спохватились не сразу, так как лекарь не совершал каких-либо попыток к побегу. Цахик исправно поила его снадобьями, в одиночестве Хийик оставался неоднократно. И вдруг – исчез.
«Ушел погулять – не вернулся. Типичная история для большого города. Но для Оматикайя или Таунрэ’сьюланг?!»
Правда, пропал он одновременно с братом. Примечательно, что накануне Фтуэ’эконг и Хийик устроили перепалку. После их разводили по разным концам деревни.
На поиски отправились За’о, Хукато, Тсу’тей, Лауну и еще несколько воинов. Они собирались вырубить братьев дротиками со снотворным, связать и притащить обратно. Разумеется, это был запасной план.
А Лин оставалось только ждать – любые марш-броски были ей запрещены.
«И с места не сдвинуться. Все из-за Кохова Сноходца. Надо обмозговать с Тсулфэту, когда вернется».
– Ты здесь? – из деревянной расселины высунулся Тсу’тей.
Бейфонг все еще не простила ему закулисные игры.
«Но все же приперся. Значит, дело срочное».
– Говори.
Санг недовольно заурчал, когда почувствовал, что между основаниями «усов» перестали чесать.
Тсу’тей ухмыльнулся, дав понять, где он видел приказы Лин. Но приблизился и опустился на корточки, соблюдая при том почтительное расстояние, дабы не злить икрана.
– Мы его нашли. Хийик подрался со Фтуэ’эконгом. Оба у Мо’ат. Тебя ждут.
«А тебя почтовым ястребом сделали».
Санг был безжалостно лишен почесывания и растерянно водил головой в стороны. На его обидчивые вопли Лин даже внимания не обратила, направившись внутрь ствола. Шаг ее стал более уверенным, но Цахик предупредила, что бегать магу земли еще рано.
Тсу’тей с сочувствием посмотрел вслед улетавшему икрану и пошел за Бейфонг.
Пещера под корнями набила Лин знатную оскомину, однако Хийика вместе с братом привели именно туда, потому выбора не было.
Когда Бейфонг спустилась, она увидела лишь Мо’ат, Лауну и Хийика.
– А где второй?
– Ушел. И мы пойдем, – Мо’ат, приобняв девушку за плечи, вывела последнюю. Судя по недовольному выражению на лице Лауну, Бейфонг пропустила что-то еще.
На Хийике красовались свежие «синяки». Что примечательно, ни один не «накладывался» на свежие пятна.
«Фтуэ’эконг не хотел наносить серьезного вреда. Пытался «убедить»?»
– Рассказывай, – Лин даже не злилась. Бейфонг была уверена: вскоре этот парень перестанет быть ЕЕ головной болью.
«Согласится с остальными, и я перестану для него существовать».
Хийик, по всей видимости, надеялся на более строгий прием и недоверчиво смотрел на женщину. Впрочем, в его глазах читалось еще что-то.
«Скорее всего, ему уже рассказали о моей «маленькой» тайне. Странно, что не кидается. Не связан ведь. Фтуэ’эконг разубедил?»
– В отличие от брата, я по-прежнему иду за тобой. Мы с братом все решили.
«Впервые слышу, чтобы от яда тъумтсэулл лишались рассудка. Хотя одному Ваату известно, что вы там решали».
Способ «улаживания» конфликта Лин ничуть не поражал. В конце концов, она сама зачастую действовала так же, когда дело касалось семьи. Но тот факт, что Хийик на ее стороне, не мог не вызывать вопросов.
– Тебе известно о моей связи с чужаками?
– Да, – злость вкупе с повреждениями делала лицо парня довольно кровожадным. – И я по-прежнему желаю их смерти.
– Их? Не моей? – Лин и Хийика не разделял даже десяток шагов. При желании На’ви легко добрался бы до Бейфонг. Победил бы? Кто знает…
– Я дал слово Цахик, что останусь рядом. Остальное значения не имеет, – пришел в себя лекарь.
– Будешь подчиняться?
– Буду, – он вспомнил про «челюсти», которые едва не сжались на его шее. И был удивлен, что на сей раз они так же не сомкнулись. Чтобы не связывало Лин с чужаками, она не желала смерти ему, хотя была вправе. Отбившийся от стаи… Кому он нужен? Больного можно вылечить, раны можно зализать. Но неподчинение главному, особенно вдали от дома – это изгнание и смерть.
Лин нуждалась в каждом из тех, кого взяла с собой. Слова молодого Цахик приобретали смысл. Тсмуке, а карр была послана Эйвой, помогла им, чтобы они вернули этот долг позже. Когда придет время. Цахик точно знал о тайне Лин. Но не сказал. И оказался прав: Хийик ненавидел чужаков слишком сильно, едва не погубив тем себя и Лин! Но даже после она не отказалась от ненадежного воина. Не дала погибнуть. И пусть общалась с чужаками. У Хийика было слово Цахик, Мать, которая послала Лин к своим детям, и сама Тсмуке, а карр, спасшая не только его жизнь. Остальное не имело значения.
– Ты видел Сноходца? Знаешь, кто он?
– Да. Ничего более мерзкого в своей жизни я не встречал, – выплюнул На’ви.
Брат пытался внушить, что Лин – такая же, как Сноходец. Но он глубоко ошибался. Чужак всего лишь натянул шкуру, взял лицо одного из них. Внутри него не было ничего. Пустой. Особенно во сне. Как мертвая земля. Как сосуд, из которого вылили воду. В Тсмуке, а карр была жизнь, была сила ее зверя, была связь со всем и всеми. Хийик не знал Лин столь долго, сколь остальные. Но у него были свои собственные глаза. Не всевидящие, но глаза.
К сожалению, он даже не пытался озвучивать свои наблюдения. Чем вызывал у Бейфонг замешательство.
«Мерзко? Странно, что на меня ты не смотришь подобным образом».
– Ты его не убьешь?
– Если это нужно для общего дела, да. Не нападет на тебя, Лауну или Тсулфэту – будет жить, – никакого безумия во взгляде или чего-то подобного. Хийик просто собирался выполнять приказ. Приказ Цахик, защитить его сестру. Ну, и заодно всех причастных.
Лин такая позиция не устраивала.
«Либо ты слушаешься меня, либо вали к остальным. Очередную истерику я могу и не пережить».
– Ты его не убьешь! – она сократила расстояние. – Либо пойдешь своим путем.
Вот теперь это было то же самое чувство, что и в лесу: незримый зверь Тсмуке, а карр был готов загрызть по первой команде.
Хийик должен был выбрать. Не предав себя самого, выбора Матери и веры Цахик.
– Я не убью Сноходца и пойду за тобой, – Тсмуке, а карр не была на стороне чужаков. Значит, смерть Сноходца приравнивалась к взрыву тъумтсэулл. Хийик мог подождать. – Не желаешь моих клыков – освободи, – от Лин у него была только одна дорога – к Матери.
«Прибить тебя? Как раз искала, кого бы по стенке размазать! Где у вас спрятан не иссякающий запас любви к самопожертвованию и пафосу?»
– Живи. И уйми свою жажду мести. Я не буду вытаскивать тебя в следующий раз.
«Не успею, как подсказывает жизненный опыт. Эйва, лучше бы ты оставила кого-то более вменяемого, чем псих на поводке».
***
– Что ты задумал, Салли? – напрасно тратила слова Огустин: подключенный к капсуле Джейк не мог ей ответить.
«Предложение сотрудничать, просьба о помощи. Не похоже на Паркера или Полковника. Эти двое, скорее, языки себе откусят. Глянуть бы твои дневники, солдат».
Увы, ранее Грейс соврала. Она была в курсе содержания лишь тех записей, которые были сделаны при ней. Многие, но не все. Да, у Огустин имелись полномочия, чтобы обойти личный пароль морпеха. Но вряд ли такой шаг остался бы незамеченным. Как правило, вскрывать дневник и прочие личные файлы приходилось в особых случаях. Например, после смерти работника, при его насильственной депортации или в результате банальной утери пароля. Разумеется, действия фиксировались в Центре Управления.
«И я у Паркера как на ладони. А если предположить, что Салли и вправду сам напросился? Но ловушка слишком очевидна. С чего вдруг ему отказываться от досрочного завершения миссии? Прикипел душой к Пандоре? К Нейтири?»
Образ «солдат – нормальный человек» у Грейс в голове не укладывался. Но как ученый она должна была быть рассматривать даже самые абсурдные варианты. Возможно, стоило смотреть на Салли не со стороны личных ценностей, не со стороны эмоций, а расценивать его как объект изучения.
Зашипела система герметизации, лязгнула дверь. Как и думала Док, Норм вернулся с медосмотра.
– Каковы результаты?
– Говорят, что все в порядке. С прошлого раза ничего не изменилось, – ученый потер в правой части живота.
Единственное, что напоминало Норму о событиях трехлетней давности – пара шрамов на туловище и ноге, да регулярное обследование. Медработники искали любые возможные следы инфекции в организме. К счастью, пока все было тихо.
– Наш морпех просил помощи. Говорил, что отказывается досрочно завершать миссию, – сообщила последние новости Док.
– Он теперь главный? – не понял Спеллман.
– Официально – нет. Но, по его словам выходит, что так, – следила за биометрическими показателями на экране капсулы Грейс.
– Если вам интересно мое мнение, он держит нас за идиотов, и думает, что мы купимся на его бред, – озвучил свою гипотезу Спеллман.
– Я подтягивала его по языку. Норм, ты вообще занимался с ним? – Огустин неожиданно перевела тему.
– Док, вы же сами только что!.. – задохнулся парень.
– Норм. Нам нужен Салли. Ничуть не меньше, чем… другим. Нравится тебе или нет.
«Боже мой! Я защищаю этого кретина. Фантастика».
Спеллман поднял руки вверх, сдаваясь.
– Я не понимаю вас.
«Я тоже. И это очень плохо».
***
– Фтуэ’эконг поведал мне, что произошло, – Хукато явился без всяких предисловий и предупреждений.
Лин в тот момент отчаянно пыталась залатать продырявленную соком тъумтсэулл штанину. Ее навыки в столь кропотливом деле не сильно улучшились за прошедшие годы. Главным камнем преткновения служило время. Однако это было даже к лучшему, потому как покидать деревню Бейфонг пока запрещалось.
«Какого Коха вам все еще от меня нужно?»
– А Хийик удивил, – закончил свою мысль проводник.
– Зачем ты пришел?
– Отдать должное нашей дружбе.
Издевательская ухмылка так и просилась на губы, но Лин одернула себя.
«Дружбе? Рити тебе друзья! Писклявые, неугомонные. Ты знал про меня. Слышал слова, которые я говорила. Доверился непонятно зачем. А теперь делаешь вид, что не при делах?! Друг гребаный!»
– Я видел, как горел лес.
– Прошлое? – эмоции отошли на второй план. С видениями шутить не стоило.
– Не Тъа’стонг, – мотнул головой странник. – Я видел, как падает Тсу’тей. И тебя, рядом со Сноходцем.
Лин прервалась, перестав мучать кусок материи.
– Повтори…
– Ты и Сноходец. Бок о бок, – Хукато даже уточнять не требовалось. Он не сводил с Лин глаз.
«Как на обвиняемого смотрит. Хм».
– Считаешь, я предам?
– Эйва ничего просто так не показывает.
– Значит, я стану жечь лес?! – Бейфонг опрокинула станок, задев его, подскочила, не обращая внимания на не до конца затянувшиеся раны.
«Какого Ваату здесь происходит?!»
Лин молчала довольно долго. Она терпела. Терпела. Терпела. Хватит!
– Как же ты со мной в одном шатре засыпал?! Хону оставлял одну? Щенков?! Как, Хукато?! Если я уже запятнана?! Кох! – магу земли пришлось сесть. Тянуло сильнее обычного.
«Кажется, Эйве надоело меня чинить».
– Мать!.. – начал было проводник.
– Прислала меня! – закончила за него Лин. Теперь она держала руку над ключицей.
«Спасибо… друг».
Бейфонг померещилось, что проводник намеревался помочь, дернулся в ее сторону. Однако Хукато по-прежнему не подходил.
«Галлюцинации?»
– Я сказал не все, – его тембр его голоса стал чуть ниже. Внутри На’ви все сжалось. – Я видел лес, стоя около тебя. В моих руках не было копья или меча.
Хукато испытывал к себе отвращение.
Лин отвернулась. Поставила станок в прежнее положение.
«Я не буду перед тобой оправдываться. И не жди, что оправдаю тебя. Сволочь!»
– Тогда тебе нужно убраться подальше.
– Лин…
– Ты уверен в своих снах, но не во мне. Нам не о чем говорить.
«Ты не пытался истолковать свои видения по-другому? Чего стоит вся ваша болтовня о связях, о семье, о Клане? Вы выкинули меня. Так же как когда-то выкинули Ва’ру».
– Лин…
– В память о нашей дружбе. Уйди, если о видении сказать больше нечего.
Когда Хукато исчез за одной из колонн, до Бейфонг донеслось:
– Я не могу их бросить…
Чинить одежду было бессмысленно. Дело требовало сосредоточения, которого мага земли бесцеремонно лишили. Разве Лин не должно было быть все равно?
Ведь все происходящее являлось спектаклем, разыгранным Эйвой. На’ви – не ее народ, не ее друзья, даже не жители ее родного мира. Похожие тела? Магия? Чушь! Тогда почему ей было больно?
«Заигралась. Уже сама не понимаю где ложь, а где – нет. Пошло оно все к Унаги в брюхо!»
В одном Лин была согласна с проводником – Эйва ничего не показывала просто так. Сноходец…
========== Глава двадцать восьмая ==========
Комментарий к Глава двадцать восьмая
Благодарю за ожидание)
Напоминаю:
Леза’оуэ – полное имя За’о.
Тсаулапъангрр или же тсаулапъ – унидельта-дерево.
Таутрал – Гигантская пальма.
Келутрал – Дерево-Дом
И:
Снокфьян – вешалка для личных вещей, найденная на просторах “Аватар вики”.
Плетеный кокон медленно закачался, тронутый кем-то снаружи.
Лин, которая нынешней ночью и глаз не сомкнула, готовилась врезать надоедливому гостю.
Спать в Гамаке ее заставила Мо’ат, пинком выдворив из пещеры. Цахик даже разрешила покидать деревню, правда под конвоем Лауну. Создавать проблемы девчонке, не оставившей в трудную минуту, Лин не желала. Не прогоняла ее, не кидалась в пасть местным зверям и растениям.
Впрочем, держать себя в руках «помогало» и состояние Бейфонг: под ключицей и в районе бедра все еще тянуло. Разумеется, никакого комфорта при передвижении не было. Однако Лин могла ходить по широким древесным «дорогам» без особого риска свернуть себе шею в результате падения. Единственным опасным моментом было перемещение непосредственно в гамак и обратно.
Говоря честно, спать в подвешенном состоянии после долгого и планомерного контакта с землей получалось от слова «никак». Пустота, ясно ощущавшаяся телом, не давала расслабиться.
«Не беда. Похоже, меня будут развлекать».
За’о. Ее будил сидевший на корточках За’о, как успела заметить маг земли. Что понадобилось страннику, можно было только догадываться. Он в последнее время практически не появлялся в поле зрения Лин.
После всеобщего выяснения отношений, За’о не делал каких-либо открытых заявлений, не досаждал Бейфонг, но и с оставшимися Таунрэ’сьюланг не держался рядом. Просто исчез. Чтобы ночью прийти с весьма туманными намерениями. Однако не враждебными, во всяком случае, пока.
«А с чего ему устраивать драку? Если людьми не был атакован, разумеется, ненависти нет. Заинтересован в чужаках? Вероятнее всего, опасается, порядка ради, но не более. Мнение большинства, его, кажется, не волнует. Могу ли я рассчитывать на тебя, За’о? Или ты пришёл, чтобы «осчастливить» меня, как один бывший «друг»? Как бы там ни было, ночные посиделки, особенно с тобой, мне ни к чему».
– Я сплю, – нагло соврала Лин, сомкнув обратно веки.
– Получается, это ветер играет с моими ушами? – странник еще раз потревожил одно из креплений гамака.
«Не ветер, а настырность и больное воображение!»
– До рассвета подождешь, – не открывая глаз, отнекивалась женщина.
– Ты все равно не можешь уснуть. Землю быстро покинула, – мягко настаивал странник.
– Будишь меня, чтобы дать совет?
«Ночные консультации. Как мило».
– Нет, – тон За’о поменялся: На’ви был серьезен. – Пришло время говорить.
«Только не очередная болтовня! В последнее время мне на собеседников не везет».
Да и воспринимать запутанные речи За’о своим уставшим сознанием Лин не решалась. Маг земли, не нарушая целостности кокона, приподнялась на локтях.
– Уйди. Утром поговорим.
– Много суеты, – произнес За’о, будто бы это являлось действительно непреодолимым препятствием.
Лин огляделась вокруг, не забыла посмотреть вниз. Удивительно, что они своими перешептываниями еще никого не разбудили. Собеседник мага земли пришел не за отказом, ибо следующими его словами были:
– Могу помочь со сном.
Странник на секунду прикрыл глаза, коснулся двумя пальцами век, затем губ и снова взглянул на Лин.
– Я тебе не бешенный икран, – по-своему интерпретировала его телодвижения Бейфонг.
– Я и не дам тебе успокаивающие семена. Но смысл тот же.
«Другой разговор. Выслушать очередные бредни и отключиться – то, что нужно».
Стараясь не нашуметь, Лин выбралась из гамака. Она ожидала, что странник поведет ее вниз, однако За’о, напротив, поднялся на ярус выше, где располагались… посадочные площадки для икранов. По факту – наиболее широкие ветви или сращения многих.
За’о остановился, убедился, что рядом никого не было. Кроме ветра. В данный момент мужчина не озвучивал подобное. Однако за время знакомства с магом земли не раз доносил до нее, и до других, что никогда не был одинок в своем путешествии. Рядом со странником и его икраном всегда оставался ветер. Ближе к земле или дальше от нее, неважно. И самое страшное, что Лин не считала подобное глупостью или сумасшествием. Гул. На верхних ярусах деревьев был особенно слышен гул. Он не стихал даже ночью. Воздушные потоки говорили. Но Бейфонг не понимала их языка.
«Еще немного здесь постою и буду слышать не только их, но и собственный хвост».
– Долго я буду ждать своего сна? – ворчала маг земли, лениво наблюдая, как длинная коса странника, подобно змее, сползала с его плеча, более не сдерживаемая заколкой. Не иначе как бессонная ночь наводила на Бейфонг мысли о том, будет На’ви разоблачаться полностью, или же нет.
– Лин, – За’о ограничился сменой прически, что являлось обязательным церемониальным жестом, и, наконец, приступил к делу, – когда наши пути впервые пересеклись…
«Многообещающее начало. А значит, ничего хорошего».
– Я понял, что в тебе есть сила…
«Сила послать тебя и уйти?»
Маг земли отчетливо почувствовала сонливость, впервые за эту ночь. Возможно, ей и средство больше не требовалось.
– Чтобы встать на путь моего Клана, – На’ви протянул руку.
Недвижимый мужчина стоял прямо, расправив плечи. Что означало всю серьезность его намерений.
Оматикайя и Таунрэ’сьюланг ходили, пригибаясь к земле. Не сгорбившись, но не вытягивались по струнке. За’о же был похож на пик, рассекавший потоки воздуха.
– Нет, – Бейфонг ответила прежде, чем ее мозг обработал поступившую информацию. Инстинкты действовали на ура. За что Лин была им искренне благодарна.
Кое-что встало на свои места. Другое окончательно потеряло ясность. Повышенное внимание к персоне Бейфонг получило свое оправдание. А вот попытки как можно больше связать ее с Таунрэ’сьюланг утратили всякую логику. Однако размышления об этом вполне могли подождать.
– Я не прошу ответа сейчас. Я дам тебе время, – За’о опустил руку, но и шага назад не сделал.
– Если мой ответ останется прежним? – маг земли напряглась всем телом, всем разумом.
– Даже деревья сгибаются под натиском бури, – На’ви намекал на неизбежность согласия Бейфонг.
– Вот и не пытайся заставить дерево взлететь.
– Ты – не дерево, Лин. У тебя есть крылья. Он ждет. Прилетает почти каждый день. А ты не приходишь, – глаза За’о двигались, но взгляд не был фиксирован на чем-то конкретном. Во всяком случае, маг земли не видела ничего перед своим собеседником. Казалось, он искал Санга, о котором говорил.
«По мне, двух раз в неделю вполне хватает. Но даже так. Это не твое дело. Даже если тебе сам Санг жаловался».
– Забирай себе. Отдаю, – нужно было выпалить любой бред, лишь бы отвязаться от За’о.
«Не до тебя сейчас, летун».
– Нельзя отдать кому-то свои ноги, нельзя отдать кому-то свои крылья, Лин, – как ребенку объяснял странник. – У тебя есть способности. Подумай, – призывал он.
– Я не люблю летать.
– Ты можешь.
«Тыкаешь меня носом, парень? Не маловат? Могу и сопли вытереть!»
Возраст За’о оставался для мага земли нераскрытым делом, но Лин заранее решила, что На’ви младше.
– Меня с Сангом познакомили Оматикайя, – переводить стрелки было не в стиле Бейфонг, но назревавший конфликт был явно лишним. – Нужен воин? Ищи среди них. Я отказываюсь, – пятясь задом, чтобы не словить удар в спину, Бейфонг покинула площадку. Возможностью пересчитать собой все «ступени» Дерева-Дома в случае неудачно сделанного шага она предпочла пренебречь.
Лин не собиралась брать ничего у За’о! Более того, всякую надежду на сон смело раздражением. Но маг земли упрямо держала в голове цель: вернуться в гамак и пролежать там до утра.
– Даже скалы плавают, Лин, – напоследок протянул странник.
«Не отступится! Раава, за что мне это? Эйва, хватит издеваться!»
И все же За’о не напал. Он даже не последовал за Бейфонг.
***
Грейс могла делать все что угодно: работать в лаборатории, гулять в аватаре, ковырять вилкой еду, только что вынутую из микроволновки. Но всюду за Доком неизбежно следовали мысли о Салли: его поведение не получалось с чем-либо ассоциировать.
«Атилла поболтал с парнем – это точно. А вот ЧТО он ему сказал – вопрос. Но вышел Джейк от него не особо довольным. Правда ли, операцию собирались свернуть? Правда ли, что Салли спас наши задницы? Черт! Я слишком мало знаю».
Запершись в своих апартаментах, Огустин мучительно медленно заставляла себя признать очевидную истину: отчасти принять предложение морпеха к сотрудничеству мешала банальная зависть. Ведь именно Салли даже не осознавал ВСЕЙ значимости собственного положения.
«Ох, дурак. Везучий дурак».
Грейс в который раз пересматривала фото. Они были маленькими окнами в старую иллюзию. В те времена, когда все было «хорошо». Где Док ошиблась? Могло ли все быть по-другому?
Бумага легла на стол. Огустин отдала предпочтение стакану со спиртным.
«А, может, это МЫ – дураки? Если верить Салли, его выбрала Эйва… Выбрала? Надо же. Нас, почему-то, никто не выбирал…»
Док взболтала жидкость в стакане.
«Если не считать единственного случая с галлюцинациями».
На определенный отрезок времени Огустин удалось задвинуть воспоминания о странном происшествии, произошедшем при передаче лекарства для Норма и других. Но теперь они цеплялись за размышления об «избранности» Салли.
Конечно, никто не забрал жизни Грейс. Никакие духи не приходили, чтобы мучать ее в кошмарах. Однако аватар Огустин прошел неоднократное обследование после случившегося. Сама Грейс тоже посетила медиков. Ничего не нашли. Ничего не изменилось. Нервные клетки были в полном порядке. Разумеется, у аватара – не у самой Грейс. С ее-то работой? Никаких паразитов не было обнаружено. Инфекция исключалась.
«Надо поинтересоваться у Салли еще раз, как именно его выбрали… Да. Бухнуть с ним! А после требовать, чтобы он воспроизвел точное число семян Древа Души, окруживших его, и непременно указал каждую точку на теле, которой они коснулись! Господи! Чем я занимаюсь?!»
Главным вопросом относительно морпеха стоял выбор: как именно ответить на стремление Салли к сотрудничеству – игнорировать или согласиться.
«С чьей бы подачи не действовал Джейк, он сейчас ЕДИНСТВЕННЫЙ, у кого есть шанс наладить отношения с На’ви. Но, в связи с чрезвычайной нехваткой знаний и клеток в головном мозге, один он справиться не в состоянии. Великое достижение в том, что он это понимает, и, хотелось бы верить, что сам, обратился за помощью. КАК помогать – буду решать я. И пусть Селфридж с Куоритчем хоть обделаются от злости, а своего я добьюсь».
Последний стакан был выпит чисто из жадности и нежелания выливать спиртное в раковину.
***
– Вы пришли сюда с посланцем Эйвы, – мерно вышагивал перед четыремя Таунрэ’сьюланг Эйтукан. – Почему же отказываетесь и дальше следовать за Говорящей с Землей? – На’ви другого Клана явились с неожиданным предложением к предводителю Оматикайя: перейти в его подчинение.
– Знание, которое она открыла нам – непосильный груз, – Хукато говорил с Оло’эйктаном от лица остальных. – Мы не можем идти за ней. Но ослушаться Матери и покинуть вас не имеем права. Нельзя позволить чужакам лишать нас наших домов.
– Тогда вам стоит знать, что и мы вместе с Небесными Людьми помогали Лин, – вмешалась Мо’ат, находившаяся позади супруга.
– Это так, – подтвердил Эйтукан, не таясь от гостей. – Готовы ли вы помогать, зная это?
Уэу прошипела себе под нос что-то нелицеприятное. Но поскольку главной в группе была не она, Оло’эйктан не уделял ее реакции особого внимания.
Хукато вздохнул, смиряясь.
– Я понимаю, что Сноходец —неприкосновенен, – склонил он голову, не разрывая пути между своими глазами и глазами Эйтукана. – Но если чужаки сами ступят на вашу землю, вы погоните их прочь? Искорените болезнь, поразившую наши земли? – проводник выставил чуть вперед сжатый кулак.
– Да, – вонзил конец лука в почву Оло’эйктан.
– Тогда мы последуем за Оло’эйктаном Оматикайя, – Хукато подобно нантангу пригнулся, признавая главенство за новым предводителем. Примеру проводника последовали и остальные. – Смею просить лишь об одном. Не сводить нас с Лин.
– Мы дадим Говорящей с Землей знать. Она имеет право. Но вы будете подчиняться не ей.
Возражений не последовало.
– Да будет, так! – окончил своим словом разговор Эйтукан.
Мо’ат не проронила ни звука. Ее лицо явственно отражало неодобрение.
И не только Цахик не понравился подобный расклад: Тсу’тей забрал вещь, отданную Мо’ат на хранение, молча получил в свое распоряжение одного из Таунрэ’сьюланг, Фтуэ’эконга, и поторопился покинуть Оло’эйктана.
