Текст книги "Барсук (СИ)"

Автор книги: Бывший Читатель

сообщить о нарушении

Текущая страница: 29 (всего у книги 33 страниц)

– Знаю я, как выгляжу. Можешь мне не напоминать. Фигово. Не сплю уже третий день… или четвертый. И с таким лицом я никому не могу понравиться! Не то что ей…

Нахлобучив на голову фетровую шляпу по самые уши и скрестив руки на груди, парень откинулся в кресле. И, наблюдая это, Найджел вдруг понял, что воспринимает Тома как брата. Родного младшего братишку, которого нужно наставлять и о котором надо заботиться. Удивительное чувство.

– Ну, таким-то ты точно не произведешь впечатление. Для начала тебе надо выспаться и нормально поесть. А то выглядишь… краше в гроб кладут. А после этого мы продумаем твой ритуал ухаживания…

– Да какой ритуал?! – фыркнул Том из-под шляпы. – Мы же не…

– Именно они, Томас. Или волшебство выдуло тебе познания о животном мире? – съехидничал Найджел. – Вспомни всех этих голубей, попугаев, выхухолей…

– У выхухолей нет ритуала ухаживания!

– Будешь первой выхухолью, у которой они будут! Иди, выпей зелье Сна без сновидений и выспись, а то на неё и похож. А утром уже придумаем, что делать… Ауч! – руку обожгло. Сигнальные руны на повязке горят огнем, сигнализируя о нарушителях. – Иди спать. А мне пора.

– Аккуратнее. Ты ещё нужен мне живым.

– Увидимся! – кивнул Найджел и исчез в проходе за бочкой.

Заметив в темноте коридора трёх студентов, Найджел даже протер глаза, но, приглядевшись, успокоился: это был не Поттер с компанией. По коридору шли Долгопупс с Лавгуд и Уизли.

«И что теперь делать? Остановить их? Трое на одного… И непонятно, что им нужно. Может, крадутся в Больничное крыло… Хотя там всегда рады пациентам. Или…»

Попытка как-то оправдать нарушителей провалилась, когда они остановились перед директорской горгульей.

«Из всех глупостей, которые есть в этом мире, они выбрали самую большую! И что им так срочно могло понадобиться от всеми презираемого директора?»

Тем временем нарушители сошлись в схватке с дверью. И, слушая их, Найджел еле сдерживался, чтобы не рассмеяться. Пока поблизости никого не было, он мог позволить себе не вмешиваться. А вот понаблюдать – очень даже. И слушая предположения о пароле, Найджел кусал язык и щеку, чтобы не выдать своё местоположение громким хохотом.

Первой сдалась Уизли.

– Тогда так… «Тёмный Лорд, Повелитель Всего»... Не знаю, Невилл. Этот гад мог поставить паролем какое-то темное проклятие или особые пароли Пожирателей…

– Это что-то простое, – не сдавался Долгопупс, меряя шагами проход перед горгульей. – То, что невозможно забыть. Например, имя матери или друга… Хотя сомневаюсь, что они есть у Снейпа…

– Мама есть у каждого, – возразила Полумна.

– Да, конечно, Полумна, – нетерпеливо согласилась Джинни, – но мы попусту теряем время. Нужно вызнать пароль у кого-нибудь, и всё!

– Никто не должен знать! – возразил Невилл, меряя шагами расстояние между стенами. – Я же это уже говорил. И у учителей нельзя спрашивать. Никто не должен быть замешан.

– Тогда у старост?

 – Они не знают. Голдштейн точно не знает. Только преподаватели и старосты школы.

– Старосты школы! – победно вскинулась Уизли. – Вот и решение!

– Дафна Гринграсс не поделится паролем. Она чистокровная слизеринка.

– Так Тафнел же есть! То есть Яксли, – сморщила носик Джинни. – Это, конечно, будет трудно, но…

– Нарглы не дружат с мозгошмыгами. И подружить их нельзя, – возразила Полумна.

Уизли хотела возмутиться, но Долгопупс согласно кивнул.

– Он выбрал свой путь. Мы даже заикнуться не успеем… – тут парень задумался, но решительно тряхнул головой. – Мы должны быть уверены, что нас не сдадут.

«Спасибо тебе, Невилл! – подумал Тафнел, выглядывая из-за угла. – Ты не представляешь, сколько нервов ты мне сохранил… Хотя посмотреть на то, как они вызнавали бы у меня пароль, было бы интересно… Но мне не настолько любопытно».

– Сюда кто-то идет! – всполошилась Уизли.

Сам Найджел заметил приближение посторонних на мгновение позже. И сейчас быстро обдумывал варианты.

Ход в директорскую башню был тупиковым, уйти нарушители не могли. А объяснить нахождение около директорской башни в такой час было бы трудно. Вдобавок в соседнем коридоре раздавались голоса Кэрроу, что автоматически усугубляло ситуацию.

«Долгопупсу нельзя попадаться, Кэрроу такое точно не спустят. И одним Круциатусом дело не обойдется. Если только…»

– Ни с места! – нарушители вздрогнули всем телом, увидев вышедшего из ниши старосту школы. – Именем закона, вы задержаны!

«Боже, что я несу?!» – подумал Найджел.

– Без глупостей, – парень наставил на троицу палочку, слыша голоса Кэрроу уже за поворотом. – Живо к директору. Он разберется, что с вами делать.

Шепнув горгулье пароль, он повел нарушителей вверх по лестнице. Погоня в виде Кэрроу отстала, и Найджел перевел было дух, но стоило ему отвлечься, как в грудь ткнулись сразу три палочки.

«Блеск! Я забыл их конфисковать…»

– В покоях директор, – предупредил Найджел со спокойствием, которого он на деле не ощущал. – Вы уверены, что сможете с ним справиться? И кстати, зачем он вам был так срочно нужен?

– Его нет этой ночью в замке, – фыркнула Джиневра Уизли. – А ты собственными руками открыл нам проход. Спасибо.

– Последнее слово, – попросил Найджел и, воспользовавшись секундным промедлением противников, поднял обе руки, в одной из которых была зажата волшебная палочка. – Люмус Максима!

Вспышка света осветила маленькое помещение, попутно ослепляя противников.

– Ах ты троллев!..

– Остолбеней! Инкарцеро! Остолбеней!

Проморгавшись, парень увидел лежащих без сознания Долгопупса и Уизли. Полумна сидела на полу, мягко улыбаясь, не пытаясь выбраться из веревок и даже не сопротивляясь.

– Рада видеть тебя, Найджел.

– Объяснишь, что вам было нужно? – спросил Найджел, садясь рядом. – Не просто так же вы вылезли из гостиной, рискуя подставиться и попасться Кэрроу?

– Мы хотели украсть меч Гриффиндора. Он нужен Гарри.

– Губа не дура, на исторические реликвии замахиваться, – присвистнул парень. – Но зачем так самоубийственно?

– Мозгошмыги подсказали, что стоит поторопиться.

– Ясно. – толкнув дверь, парень внес в кабинет директора обездвиженных студентов. Лавгуд прошла сама и села в одно из кресел, с удовольствием рассматривая убранство. Разумеется, директора не оказалось на месте. – Не везет так не везет. Мило. И что мне делать?

– Мистер Яксли, что происходит? – вежливо поинтересовался Дамблдор. – Эти молодые люди что-то нарушили?

– Пытались украсть меч Годрика Гриффиндора. Поэтому мне нужно посоветоваться с директо…

Камин полыхнул зеленым, и из него вышел Северус Снейп.

– Мистер Яксли? Мисс Лавгуд, мисс Уизли, мистер Долгопупс… Что привело вас?

– Эти ученики были пойманы вне своих гостиных после отбоя. Так как мы были ближе к вам, то я решил попросить вас назначить им взыскание.

Невилл и Джинни только очнулись и сейчас ошарашенно таращились на директора, пытаясь предположить будущее наказание.

– Минус пятьдесят баллов с Когтеврана и минус сто… ах да. Тогда две недели отработок у профессора Рубеуса Хагрида. А теперь будьте добры удалиться.

– Да, сэр, – выдохнул Найджел, уволакивая нарушителей прочь. – Благодарю.

«Всё прошло на волоске».

Внизу их ждала целая делегация. Впереди всех стояла МакГонагалл с таким видом, что Найджел поблагодарил небеса за предусмотрительность, что снял веревки с Лавгуд. Также тут присутствовали Флитвик, Спраут, а также Кэрроу, что не удивительно.

– Мистер Яксли?

– Я встретил нарушителей недалеко отсюда и отвел их к директору, чтобы он назначил им наказание. В итоге Когтевран лишился пятидесяти баллов, и нарушителям назначена отработка на две недели у Хагрида.

– Ясно, – пискнул Флитвик. – Мисс Лавгуд, пройдемте со мной.

– Мистер Долгопупс, мисс Уизли, прошу за мной, – бросила МакГонагалл.

– Жаль, – вздохнул Амикус Кэрроу. – Я надеялся, что нарушителей отдадут мне.

– Доброй ночи, – попрощавшись, Найджел минул преподавателей и поспешил в факультетскую гостиную.

«Боже, прошу, избавь гриффиндорцев от шила в одном месте! Хотя… такого чуда точно не будет. Тогда пусть они хоть планы получше строят, чтобы можно было их вытащить без проблем!»

– А может, шоколадных лягушек? Или лучше сосательные перья? Или может…

– Том, прошу тебя! – почти взвыл Найджел. – Хватит! Ты обсуждаешь варианты для подарка на протяжении часа почти без остановки! Может, пора определиться?

– Но я не хочу дарить ей что-то простое! – возмутился Крауч. – Она такая… я никогда такую не встречал…

– Поверю на слово, – буркнул Найджел, невольно вспомнив Салли-Энн. – Но советую поторопиться. Если ты затянешь, то рискуешь опоздать. И так почти неделю думаешь.

– Но я не зна-а-аю… – простонал Том, уронив голову на стол. – Всё, что есть, какое-то… ну не знаю… слишком простое. А я хочу, чтобы она удивилась.

– Позови её замуж, – невозмутимо посоветовал Тафнел, разрезая отбивную на кусочки. – Поверь, она удивится.

– Точно… Спасибо Найджел! – Крауч засиял, как медный пятак, и вскочил со скамьи. – Мне нужно в лабораторию! Подмени меня, пожалуйста!

– В смысле «спасибо»?! В смысле – подмени?!

Но окрыленный идеей Том убежал, не слыша возгласов старшего товарища.

– Идиот влюбленный… Ещё и первашей на меня скинул, Ромео недоделанный…

Найджел уже проводил первокурсников и шёл на занятия, когда из соседнего коридора послышались голоса и тихие всхлипы.

– Ну-ну… Не плачь… Тщ-щ-щ… Все хорошо. Смотри. Репаро! Видишь?.. И ничего не разбито…

– Меня… меня накажут… Меня… запрут в подземельях… и скормят демонам….

– Кто тебе такое сказал, милая?

– П-п-профессор Кэрроу… Он… Он сказал, что мы малолетние и бесящие…. И что нас скормят… если мы…

Завернув за угол, Найджел увидел плачущую первокурсницу, видимо, из Когтеврана. Её, обнимая, удерживала блондинка со слизеринским галстуком на шее, тихо уговаривая не плакать и вытирая слёзы на щечках девочки. Увидев старосту школы, она напряглась, бросая на парня настороженные взгляды. Не нужно было читать её мысли, чтобы понять, о чём та думала.

«Сейчас главное не поворачиваться спиной. А то либо убьет, либо лишит целого пласта воспоминаний».

– Мистер… Яксли? – надменно осведомилась девушка, в которой Найджел запоздало узнал вторую старосту школы, Дафну Гринграсс. – У мисс Хофферсон возникли некоторые проблемы. Не стоит беспокоиться, я провожу её в Больничное Крыло. И на обед также провожу.

– С этим вполне может справиться староста её факультета, – возразил хаффлпаффовец, глядя в другой конец коридора. – Мистер Голдштейн, будьте добры, проводите мисс Хофферсон в Больничное крыло, а после на обед. Спасибо.

Когтевранский староста лишь кивнул и увел первокурсницу, оставляя Найджела наедине с Гринграсс, чего той явно не хотелось. Но она быстро сориентировалась. Высоко вздернув голову, она покинула злополучный коридор, не удостоив Найджела и взглядом.

«Вот как… И у непробиваемых слизеринок, ледяных королев, тоже есть сердце… Кто знает, может, что и получится. Шанс мизерный, но всё-таки».

– Это конец, Найджел. Это конец. Всё кончено…

– Ты толком скажи, что происходит! Эти причитания я уже минут пять слушаю и до сих пор не получил вводную, чтобы как-то помочь.

– С этим не помочь… Ни тебе, никому… Всё напрасно…

Хаффлпаффцы обходили закуток в углу гостиной, не замечая людей под чарами, но несколько студентов, заставших начало действия, продолжали наблюдать, надеясь получить пищу для слухов. И пусть заглушающее и отвлекающее заклятия были у старосты школы на высоте, они не теряли надежды.

Ведь выйдя утром в гостиную, они увидели сидящего там старосту факультета с такой миной, словно он похоронил всех родных за раз. А на вопросы лишь качал головой, говоря, что с этим не помочь. И сидел он так, пока не вышел Тафнел.

– Том! Что за цирк?! Ну-ка собрался, тряпка! – Найджел встряхнул пятикурсника за шкирку и посадил перед собой. Тот не отреагировал, шмыгнул носом и уставился в одну точку бессмысленным взглядом. – Что произошло? Вчера ты вроде закончил подарок (результат почти недели раздумий и двух дней затворничества в лаборатории), назначил свидание и подарил. Хронология не нарушена?

– Нет…

– Продолжим. Она ответила “нет”?

– Нет.

– Она согласилась?

– Нет.

– Стоп, я запутался, – Найджел сел в кресло напротив младшего товарища. – Она что сказала?

– Что я… что она никогда не будет со мной… что я ей отвратителен… что она не будет с монстром…

Том монотонно бубнил, не отрывая взгляда от камина. И Тафнел содрогнулся, глядя на эту картину.

«Придется разбираться…»

– Том, а как зовут твою неповторимую?..

Стена была очень любопытная. Древняя, испещрённая трещинками и загадочными выемками, она манила своей таинственностью, побуждая фантазию работать на полную катушку, заставляя строить невероятные гипотезы и искать им подтверждения… Так Найджел пытался себя отвлечь, ожидая пятикурсницу, которой не повезло вызвать к себе любовный интерес Крауча. Иначе, если бы он начал думать обо всем произошедшем, то сошёл бы с ума.

Новость, что объект страсти хаффлпаффского старосты учится на факультете львов, заставила вспомнить древнюю, как мир, истину – «Любовь зла…». И сейчас, медитируя перед стеной, Найджел неохотно признал, что впервые у него появилось желание надрать Тому уши. Крепко так, чтобы ещё пару-тройку часов горели.

«Конечно, наказывать за чувства неправильно, но как можно было не подумать наперед?!»

Наверно, именно поэтому Найджел сейчас стоял возле одного из проходов, ведущих в гриффиндорскую гостиную, не имея даже подобия плана. Насколько он знал львов, те ломали своей импульсивностью абсолютно любой план.

Основной проблемой было выловить нужную девушку в одиночку или хотя бы с минимумом свидетелей. Не то чтобы на него напали, но Найджел не хотел лишних слухов.

– Давай… Не упирайся, тварь… Хуже будет! Ах ты… Круцио! Остолбеней! Инкарцеро! Мобиликорпус. Вот так… Будешь знать… Теперь нести тебя…

Мимо Найджела прокрался Амикус Кэрроу, скаля в безумной улыбке зубы. Перед ним парило тело в школьной мантии, и Пожиратель едва ли не капал на него слюнями, облизываясь. Оглянувшись, он занес тело в пустой класс и захлопнул дверь.

Сознание к Руди вернулось рывком. Тело затекло. В помещении было холодно, её зазнобило.

– Эй, мисс, как вы? – спросил кто-то под ухом, напугав девушку. Послышался смех. – Я вижу, что вы пришли в себя. Хватит валяться, есть разговор.

Кряхтя, она приподнялась и увидела, что лежит на парте в каком-то заброшенном кабинете.

«Неудивительно, что я замерзла. И всё болит».

Она попыталась размять затекшие мышцы, но наткнулась на изучающий взгляд незнакомца. Тот, видимо, желая остаться инкогнито, натянул на лицо чёрную маску с тонкими вертикально стоящими рожками, оставляя открытым только рот. Одет незнакомец был в теплый джемпер из темной ткани, из-под которого выглядывала темная же рубашка, и такого же цвета штаны.

– Мисс Морган, я полагаю?

– Кто вы? – может, это было грубо, но у Руди не было желания любезничать с этим мутным типом. – Где моя палочка?

– У меня, – показал искомое тип в маске, скатившись в глазах девушки с планки «мутного» до «гада». – Не хочешь узнать, как ты сюда попала?

– Ты притащил, наверно?

– Зачем же так враждебно? – деланно удивился незнакомец. – И ты угадала наполовину. Тебя действительно притащили. Благодетель у тебя под ногами.

Руди глянула вниз и едва не упала с парты. На полу лежал Амикус Кэрроу.

– Что он хотел?..

– Ничего хорошего, полагаю. Я увидел лишь то, как он тащил вас в этот класс, с мордой как… как у бабуина, одержимого похотью. Как-то так, – пожал плечами незнакомец. – Но я его остановил. Можешь, кстати, меня поблагодарить.

– Спасибо, конечно, – Руди спустилась с парты, придерживая край юбки. – Но ты не мог бы вернуть мне мою палочку? И я никому не скажу, честно.

– Хмм… – незнакомец задумался, и девушка испугалась. Она наедине с непонятным типом, который настолько отбитый, что нападает на урода Кэрроу. И у неё нет волшебной палочки. – Верну. Но сначала мы поговорим. Как тебе условие?

– Поклянись! – потребовала Руди, внутри сжимаясь от страха. Наглеть, не имея рычагов давления или хотя бы защиты, опасно, но… Гриффиндорка она или нет? – И я тебе поверю.

– Клянусь, что желаю лишь поговорить с Руди Морган и не желаю причинять ей вреда! – вспышка осветила помещение. – Люмус. Нокс. Теперь поговорим?

– О чём?

– О Томасе Крауче. Знаешь такого? Он вот тебя хорошо знает…

– Так ты из этих…

– Этих?

Девушка опустила голову.

– Ты дружок Крауча? Чего ты тогда напал на своего?

– Дружок?.. Своего?.. Девушка, развейте мои опасения, – незнакомец сел на колченогий стул и подпер голову кулаком, – вы что, решили, что он Пожиратель?

– А кто? С таким-то отцом…

– У-у-у… Как всё плохо-то… – парень в маске покачал головой. – Дай угадаю. Тебе это Долгопупс рассказал? Об отце?

– Он. А что?

– Ну! Долгопупс… – незнакомец, видимо, по привычке, попытался потереть лоб. Наткнувшись на маску, он лишь досадливо тряхнул головой. – Дура ты, Морган. Вот абсолютная. Идеально круглая. Совершенно.

– Это ещё почему! – закричала Руди, чувствуя, будто кто-то проводит лезвием по сердцу. – Что ты знаешь об этом?!

– Много знаю, Морган, – незнакомец, назвав её по фамилии, словно отстранился. – Ты хоть в курсе, как звали Тома до того, как он узнал свои корни и вступил в наследство? Не знаешь… А на кой чёрт ты ему нужна, такая красивая, но пустоголовая кукла? Тебе навешали бреда, а ты и рада в него поверить…

– Заткнись! Ты ничего не знаешь! – слёзы невольно брызнули из глаз, но девушка не обратила на них внимания. – Родителей Невилла…

– Запытали Круциатусом сразу после того, как исчез Тот-Кого-Все-Бояться-Называть. В экзекуции участвовали Беллатриса Лейстрендж, Рудольфус и Рабастан Лестрейнджи, а также некто Бартемиус Крауч младший. Родители Невилла сошли с ума и теперь мало чем отличаются от овощей. Это я знаю. Но я не понимаю, в чём виноват Томас и почему ты с ним… так резко порвала.

– Он сын того самого Крауча!

– Том этого хотел? – со скучающим видом спросил незнакомец. – Он этого хотел? Простой же вопрос. Скажи, хотел?

Руди отвернулась и подняла глаза к потолку, чтобы не дать волю слезам. Ей было больно. Так, словно некто кусками вырывал из неё части души и посыпал солью. А после всё повторялось.

– Он…

– Бастард. Не знала? – незнакомец не изменил тона, но девушке почудилась в его голосе насмешка. – Да, мисс Морган, он бастард. Вырос в приюте и не знал, что он волшебник. И потом его жизнь не баловала. Реально он узнал об отце только в этом году. И знаешь, он от души пожалел, что узнал. Но в нынешних условиях и не такое признаешь, чтобы выжить.

– Но он… он…

– Хороший парень. Для того, кто вырос в приюте – очень хорошо воспитан и знает, что такое честь и совесть. О чём явно забыли на вашем факультете…

– Да наш факультет!.. – от возмущения слёзы на глазах девушки высохли, как роса под июньским солнцем. – Наш факультет самого Годрика Гриффиндора, и он…

– Львы! – фыркнул незнакомец. – Именно. Взять хоть Долгопупса. Если бы он реально о тебе беспокоился, то он бы сказал бы просто: «Будь с ним поаккуратнее, возможно, он поддерживает нынешний режим». Всё! Этого было бы достаточно, чтобы ты начала присматриваться к избраннику внимательнее. Возможно, задала бы прямой вопрос. В духе факультета, конечно, – парень в маске насмешливо кивнул Руди. – Но он не сделал этого. Он «присел тебе на ухо» и рассказал о том, как мерзкие Пожиратели разрушили его жизнь. И обвинил кого? Бинго! Твоего ненаглядного Томаса Крауча, который, к несчастью, является наследником этого нехорошего человека. То есть прости, не обвинил! – заерничал парень, распаляясь от собственных слов. – Он пожаловался, поплакался и «поделился», что потомок того нехорошего человека здесь. Мелкая подлость… В духе львов. Даже змеи мне больше по душе. Они хотя бы не врут, что храбрые и благородные!

Но Руди уже не слушала. Она раз за разом вспоминала разговор с нынешним негласным лидером факультета. Как она вернулась, счастливая от мимолетной встречи с Томом, который намекал, что готовит сюрприз и хочет «серьезно поговорить». А какой разговор, если не об отношениях. Руди Морган не была сопливой девчонкой, она вообще с пренебрежением относилась к этим напомаженным и надушенным фифам вроде Браун. Но и она иногда мечтала о любимом. А Том… Он не считал её хрустальной люстрой. Он видел в ней личность…

Тут её окликнул Долгопупс, чему она была рада. Она же гриффиндорка, только и ждала возможности показать этому Снейпу и Кэрроу! Но всё оказалось сложнее… И тот разговор дался им одинаково тяжело, что ей, что Невиллу. Она видела, что старшекурсник буквально выворачивает душу, пытаясь предупредить её, и была благодарна. Но Том… Её милый, чудесный барсучок с повадками енота… После этого на свидание она шла, как на казнь.

Томас же, пребывая в радостном возбуждении, не замечал её фальшивых улыбок. Ей хотелось лишь быстрее всё закончить и вернуться в спальню. Выплакаться, подумать и решить, что же делать. Но у судьбы были другие планы.

И когда парень встал перед ней на колени, она поняла, что не может. Не может сказать «да» этим отношениям. Она хотела этого. До дрожи в коленях, до звезд из глаз хотела быть с Томом. Но поощрить сына садиста…

Те слова до сих пор звучали в голове, даже не думая затихать.

«Я никогда не буду с тобой. Почему? Ты мне отвратителен, я никогда не буду с монстром. Не надо спрашивать. Я тебя ненавижу».

Она произносила эти слова, с каждой фразой чувствуя, как предает себя. Но она не могла отступить. Она должна быть с правдой. А правда что… А что правда?

– Я люблю Томаса Крауча, – озарение вспыхнуло в голове, расставляя всё по своим местам. – Я должна его увидеть.

Незнакомец в ответ лишь бросил ей её палочку и вытарабанил по стулу замысловатый ритм.

– Не зря его просил, – пояснил он в ответ на недоумение девушки. – Это пароль от входа в гостиную барсуков. Но можешь попросить любого хаффлпаффца проводить тебя. Думаю, они не откажут такой красавице…

– Остолбеней! – не глядя бросила заклятие в гада Руди Морган, которое тот, разумеется, отразил. А она уже неслась в сторону гостиной барсуков.

Но она не могла видеть, как незнакомец снял с лица знаменитую в мире маглов «ушастую» черную маску и, превратив ту в черный носовой платок, спрятал его в карман. А после сменил цвет одежды на родной и достал из сумки ученическую мантию вместе с канареечно-черным галстуком. После проделанных манипуляций незнакомец подошёл к лежащему на полу Амикусу Кэрроу, в задумчивости крутя в руках палочку.

– Я бы с большим удовольствием тебя вскрыл от шеи до паха, но боюсь, что за этим последуют репрессии. Так что нет. Но мы ещё встретимся, будь уверен…

Томас Крауч лениво следил за огнем в камине, не обращая внимание на вечерний гул. День прошёл как в тумане, и сейчас парень едва мог вспомнить занятия, которые сегодня были. Мыслями он был где-то далеко и не фиксировал происходящее.

«Один день закончился. Только зачем?..»

Ответа на этот вопрос не было, но он был Тому и не нужен. Поднявшись с кресла, он решил пойти в спальню.

Вдруг бочка, выполняющая у хаффлпаффцев функции двери, громко стукнула, отворяясь. Так обычно входили гонцы, несущие важные вести, и Том, поддавшись любопытству, остановился, чтобы послушать новости. И остолбенел.

У входа стояла Руди Морган, но… вид её слегка отличался от привычного. Рукава блузки были закатаны, обнажая на предплечьях татуировки, которых девушка всегда стеснялась, отговариваясь, что сделала их на спор. Волосы были растрепаны, а глаза искрились от напряжения.

От восхищения этим образом стало труднее дышать, но Крауч постарался успокоиться. В конце концов, она вряд ли к нему…

– Том!

– Ты пришла меня убить?

– Нет! Я пришла… пришла… – девушка тяжело дышала, одновременно пытаясь сказать всё, что хотела, и пробраться к нему. – Я хотела… я хочу… Я… Я люблю тебя!

Бздынь! Было ощущение, словно кто-то ударил под ухом в тарелки.

– Повтори, – попросил Крауч, внезапно охрипнув и щипая себя за руку. Судя по всему, он не спал. – Повтори, пожалуйста.

– Я… Я тебя люблю, Том. И… Прости меня пожалуйста за те слова. Я… Я очень виновата и… если ты не хочешь меня прощать… я тебя пойму…

– Руди Морган, – в голосе старосты факультета зазвенела сталь, а от тона все неосознанно выпрямились, проникнувшись важностью момента, – ты станешь моей женой?

– Я… я…

– Готова ли ты быть со мной в радости и горе, деля все поровну, на двоих?

– Я… я…

– Готова ли ты поддержать меня в любом решении, принимая моё решение как своё? Я же приму твои решения так же. Я спрашиваю всего раз. И тебе придется решить. Решить прямо сейчас. Ты со мной? Или нет?

Девушка выпрямилась, упрямо вскинув подбородок. Было слышно, как трещат в камине дрова, а за окном свистит ветер.

– Я, Руди Джоан Морган, буду с тобой, Томас Крауч. Поддержу твои решения и приму твою сторону в любом споре. В огне или перед смертью. Я буду с тобой.

– Том… Вот ты вроде умный парень… Обладаешь житейской смекалкой… Какого рожна тогда, объясни, пожалуйста, мне, ты всё это устроил? – Найджел стоял, нависнув над Краучем, изо всех сил стараясь вести себя уважительно и корректно. Но глядя на эту довольную мордаху, хотелось скормить ему лимон. Целиком, вместе с кожурой. – Чего лыбишься? Рассказывай, что это за «решай прямо сейчас»? Да-да, мне уже поведали, что тут было. Страшно представить, какие слухи теперь поползут по школе…

– Найджел, ты что, не рад за меня?

– Да это тут при чём?!

– Нет, скажи.

Резко выдохнув, парень сел на ближайший стул, отчаянно потирая переносицу.

– Я рад, что ты устроил свою личную жизнь, Том. Очень, правда. Но ты мог это сделать не столь пафосно?!

– Все как-то само получилось. Да ты не переживай, Найджел, – добродушно посоветовал пятикурсник, легкомысленно пожимая плечами. – Ну, пообещали быть вместе, подумаешь…

– Том… Уф, я понял. Ты сейчас в своём ядовито-розовом мирке, и все вокруг добрые, а облака из сладкой ваты. Я понял. Но прошу, хотя бы о первокурсниках не забывай. А то я смотрю, ты на радостях вообще на них забил.

– Я не забил! – возмутился Томас. Но тут же расплылся в дебильной улыбке, руша весь образ.

– Вот проклятие! Хммм… Хэй, Том, ты не забыл про занятия у директора Снейпа?

Результат превзошёл все ожидания. Крауч во весь голос непечатно выругался и унесся в сторону библиотеки с возгласом «Я совсем забыл!».

«Вот это эффект! – подумал Найджел, в воображении подрисовывая за Томом клубы пыли. – Имя директора даже ядовитый романтичный туман может разогнать! Воистину, великий человек…».

– Вот вредители! Малолетние твари… Размалевали…

Издалека заслышав эти высказывания, уже довольно привычные после воцарения Кэрроу в Хогвартсе, Найджел пошел в ту сторону, доставая палочку. На то, для чего завхозу нужно было пара часов, самому Найджелу были нужны лишь секунды. Но старый сквиб не отреагировал на предложение помощи. Злобно бурча, он ушел, не забыв напомнить Найджелу не мусорить.

«Хорошая всё-таки фантазия у Лавгуд! Так зачаровать рисунок, чтобы он не только шевелился, но ещё и за себя постоять мог! Сразу видно ученицу Когтеврана!»

И Найджел даже не кривил душой. Огромный феникс, на этот раз раскинувший крылья в коридоре на пятом этаже, сердито хлопал крыльями, стоило поднять палочку. А на попытку стереть мог выпустить довольно сильную молнию. Но, увы, всего одну, что и решило участь граффити.

«Отряд Дамблдора – мобилизация продолжается… Бред. Нет, дерзко, согласен. Но не будь директор на «этой» стороне, ни один не остался бы жив…»

Прикрывшись щитом от молнии, Найджел в три взмаха убрал рисунок и призыв на борьбу и зашагал дальше. Но он не мог перестать размышлять о партизанской борьбе, что развернулась между Кэрроу и Долгопупсом.

После выходки Руди Морган тот почти потерял способность видеть полутона. К счастью, избранница Крауча обладала настолько огненным характером, что Долгопупс обломал об неё зубы, как и весь львятник. Она просто прокляла пару-тройку особо ретивых, пообещав непроходящую диарею любому, кто косо посмотрит на неё или Тома. После такого к ней не рисковали подходить, во избежание. А Тому пару раз гриффиндорцы подходили пожать руку со словами: «Ты это, держись…»

Гриффиндорец же закусил удила. И всё чаще в коридорах появлялись граффити, всё чаще раздавались возражения на слова Кэрроу. Всё чаще гриффиндорца подвергали пыточному заклятию. Но тот словно этого и добивался.

– Мистер Тафнел, – в конце коридора стоял Северус Снейп. – Надо поговорить.

– Разумеется, сэр.

Они вместе дошли до кабинета директора и вошли внутрь. Обычно Найджел оставался стоять, но тут он сел в одно из кресел, с удовольствием давая отдых спине.

– Мистер Тафнел? Что вы себе позволяете?..

– Оставь, Северус, – портрет директора Дамблдора покачал головой, внимательно глядя на хаффлпаффца. – Мистер Тафнел, вы в порядке?

– Я устал, директор. Простите. Но здесь… Это единственное место, где я могу быть собой. Самим собой. Где не приходится пыжиться, высокомерно молчать или язвительно назначать взыскания. Просто студент, пусть и выпускного класса. И могу себя позволить немного подурачиться и не быть все время настороже. И я, наверно, впервые рад, что уезжаю из Хогвартса на каникулы.

– По поводу этого я вас и вызвал, мистер Тафнел. Но сначала я хочу задать вам один вопрос.

– Слушаю?

– Мистер Тафнел… какую сторону вы намереваетесь принять?

– В смысле? Разве…

– Мистер Тафнел, я не о том. После войны, а она когда-нибудь закончится, вы намереваетесь остаться в Англии? Или уехать куда-нибудь?

– Вообще-то, сэр, я думал остаться в Англии. Это моя родина всё-таки.

– Почему я спросил. Дело в том, что у меня есть сын.

– Сын?

– Сын?!

Найджел и Дамблдор обменялись ошарашенными взглядами, убеждаясь, что им не померещилось.

– Сын? А… А сколько ему?

– От кого, Северус? Я думал…

– Ему всего три месяца. И я не намерен обсуждать его мать. Я здоровый мужчина, в конце концов! – возмутился Снейп, поджав губы. – Это была… случайность. Но я не бросил его. Провел тест на отцовство. Он действительно мой.

– Он надёжно защищен?

– Ты его признаешь?

– Его мать пока на стороне Тёмного Лорда, и с ней все будет нормально. Да, я дам ему свою фамилию. Но это сопряжено с другим риском. Я волнуюсь, что он может стать мишенью после войны. Ведь победителей не судят…

– А их прегрешения не учитываются… Я помню, директор, – понятливо кивнул Найджел. – Но что вы хотите от меня?

– Я хочу, чтобы вы стали крестным отцом моего сына.

Бам! Вздрогнув, Найджел упал с кресла, попутно опрокинув рядом стоящий стол.

– Меня?! Крестным отцом? В таком возрасте?

– Вы совершеннолетний.

– Но, сэр, полно других вариантов…

– Не замешанных в делах Тёмного Лорда и дружественно ко мне настроенных?