Текст книги "Барсук (СИ)"

Автор книги: Бывший Читатель

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 33 страниц)

К сожалению, мальчик не смог поговорить с профессором Снейпом до отъезда. зельевар испарялся из видимости, стоило ему покинуть Большой зал, а двери он больше не открывал.

И наступила пора отъезда. Ребята выволокли свои чемоданы и погрузились на поезд. Салли-Энн и Найджел с удобством расположились в купе, утянув туда же Полумну.

А когда до отправки поезда оставалось пара минут, в дверь постучали.

– Найджел? Салли-Энн? – на пороге купе появился Невилл Долгопупс. – Извините, можно присоединиться?

– Конечно, садись!

Невилл сел на свободное место рядом с когтевранкой, которая даже не подняла глаз от журнала, который читала вверх ногами.

– Как окончание года?

– Нормально.

– Ваш факультет снова выиграл. Поздравляю.

– Эммм… Спасибо.

– Кстати, вы не знакомы, кажется. Это Полумна Лавгуд. Полумна, – блондинка кивнула и опустила журнал, – это Невилл Долгопупс.

– Очень приятно, Невилл. Ты приятно пахнешь.

– Эммм… Спасибо, – гриффиндорец неуверенно улыбнулся. – А ты…

– Я знаю, – ответила девочка и вернулась к журналу.

На растерянный взгляд Найджел развел руками.

– Мы с ней познакомились при любопытных обстоятельствах.

– Спасли от дементоров, – уточнила Салли-Энн. – Она чуть не подверглась Поцелую.

– Ого! – Невилл с уважением посмотрел на Полумну. – Ты очень сильная!

– Ничего сложного, – безмятежно улыбнулась девочка. – У них очень интересные мозгошмыги. Не беспокойные, а другие. Знаешь, я…

Невилл и Полумна забыли о попутчиках и увлеклись беседой. Понаблюдав за ними минут пять, Найджел вышел в коридор в компании Перкс.

– Найджел, – девочка с подозрением посмотрела на друга, – ты точно не купидон?

– В смысле?

– Сердца соединяешь.

– Хммм, ну не знаю. Полумна своеобразный человек. Может, они не сойдутся характерами.

– Посмотрим.

Остаток времени ребята провели, шатаясь из одного купе в другое. Конец путешествия они встречали лёгкой грустью, стоя около своего купе, откуда доносились возбужденный голос Невилла и лёгкий смех Полумны.

– Энни, увидимся летом? Можем сходить в кино.

– Можем. Найджел, а… что между нами? – девочка начала краснеть, не отрывая взгляда от проплывающих за окном пейзажей. – То есть, ты понимаешь?.. Я имею в виду…

– Я понимаю. Энни, – подросток положил руку на плечо девочки, – ты же помнишь свою клятву тогда?

– Да.

– Семья… Ты сказала, что будешь мне семьёй. И я хотел бы… Я хочу, чтобы ты стала мне… Фух… Я хочу, чтобы ты стала моей девушкой. И в будущем… если не передумаешь, конечно, женой. Что ты об этом думаешь?..

– Найджел, ты дурак? – не успел мальчик упасть духом, как Салли-Энн повисла на нём, звонко целуя в щеку. – Конечно, я согласна!

– А знаешь, вокзал Кингс-Кросс ведь ещё не скоро? Мне всегда было интересно, каково это – целоваться?

– А разве мы не целовались?... – девочка покраснела как помидорка.

– Я не распробовал. – Улыбаясь, Найджел потянул свою уже девушку в сторону тамбура.

Комментарий к Учебный год начался. С первой учебной неделей вас!

Главы постараюсь выкладывать регулярно, но я тоже должен учиться. А ещё работать.

И комментируйте! Это приятно Авторскому сердечку!

====== Часть 13 ======

– Найджел, привет!

– Привет, Энни, – мальчик быстро поцеловал подругу и выхватил у неё поклажу. – А где твои родители?

– Ушли на работу! – отмахнулась девочка. – Я уже взрослая… почти. И не хихикай!

– И не думал! – прыснув в кулак, подросток покатил оба чемодана к вагонам. Там, подмигнув девочке, он взмахнул палочкой и занес поклажу в купе.

– А разве можно колдовать?

– Здесь уже можно. Плюс первое сентября, учебный год уже начался. Официально.

– Ладно, пойдём, – затащив парня в купе, девочка уселась и начала рассказывать новости. – Ты слышал, что случилось на Чемпионате Мира по квиддичу?

– Откуда? Я же не интересуюсь квиддичем. И в Косой переулок не ходил в последнее время.

– Там видели Чёрную Метку! Об этом же во всех газетах писали! – порывшись в сумке, девочка чертыхнулась и, достав палочку, воспользовалась Манящими заклятиями. Вообще они должны были изучать их в этом году. Но в пользовании сумочкой, над которой поработал Найджел, появилась проблема. Которую девочка смогла решить, изучив всего лишь одно заклинание. – Вот, читай.

– Хммм… Ну… Обычная заметка… Хотя сильно приукрашено, конечно. Но понятно.

– И ты не напуган?!

– Энни, в мире куча фанатиков, – отложив газету в сторону, Найджел вытянулся на полке, устроив голову на коленях девушки, – разумеется, что иногда они выкидывают такие фортели. В мире всегда есть недовольные. Так что я не парюсь. Главное, ты не пострадала.

– Я то нет, – девочка лёгкими движениями поглаживала мальчика по волосам и лицу. – Мои родители как увидели беспорядки – руки в ноги и аппарировали вместе со мной.

– Аппа-что?

– Аппарация – мгновенное перемещение в пространстве. Довольно неприятная штука, если честно. Меня чуть не вывернуло. Ощущение, будто через очень узкий шланг протискиваешься.

– Зато вы ушли от проблем.

– Это да. Но знаешь, это всё равно страшно. Мои родители, – девочка подняла глаза к потолку, – они были очень напуганы. Мама успокоительное выпила. Папа себе спиртного налил. Я такими их никогда не видели. А от утренней газеты они просто в истерику впали.

– Я читал, Энни, что с этой Меткой у людей связаны очень плохие воспоминания. То, что описано в газетных подшивках… Твои родители пережили те события, милая, и поэтому они в ужасе от того, что всё может повториться.

– Я не знаю… Страшно это.

– Неудивительно. Война только выглядит как интересное времяпрепровождение. На деле… это очень невесело.

– А откуда ты знаешь? – девочка с подозрением посмотрела в лицо мальчику, который лежал, закрыв глаза.

– Нам показывали кадры с войны. И не то кино, с красивыми речами, когда солдат закрывает друга своим телом, чтобы защитить его. И не то, где эшелон поднимается в атаку, самоубийственную, но смелую до безумия. Нет.

Мы смотрели, как людей пытали, выбивая сведения. Как заставляли страдать связисток, оставляя их в смежной комнате с плачущим ребенком. Я не знаю, что чувствует женщина, когда рядом плачет ребенок. Но даже я нервничаю, когда слышу хныканье младенца. А представь, каково ей? Нам показывали, как люди предавали и указывали на тех, с кем делили хлеб и воду, в надежде спасти жизни. Вот что такое война, – голос подростка на мгновение прервался. – Грязь, боль, смерть.

– А кто вам такое показывал? – спросила Салли-Энн шёпотом. – Вы же… во сколько вам это показывали?

– Мне было восемь. Наверно. Другие были ещё младше. Одному воспитателю казалось, что мы не станем творить зло, если посмотрим на других. Проводил с нами такие «познавательные» киносеансы.

– А… вы?

– Малышей старались повернуть к стене, чтобы они ничего этого не видели, закрывали им уши. И сами отворачивались. Но всё равно, что-то видели… – Найджел оскалился. – Любопытство кошку сгубило.

 – А… а…

– Воспитателя того, конечно, уволили. У него какое-то расстройство психики было. А нас поголовно к психологам. Но обошлось малой кровью.

– Малой?

– Недели две-три спали с включенным светом и по двое в одной кровати. И всё.

– Мерлин! Найджел, как же…

– Не стоит, Энни. Я уже пришёл в норму. Сны не мучают, и я не стал чудовищем. Просто на жизнь смотрю… без розовых очков. А тебе рассказал, чтобы ты знала, что такое война. И избегала её.

– Я понимаю, – девочка обняла Найджела, качая в своих руках. – Я не буду ввязываться в войну.

– Я не хочу, чтобы ты трусила, пойми. Я хотел бы, чтобы если от тебя потребуют воевать во имя чьих то идеалов, ты подумала – а кому это нужно? И стоит ли.

– Я поняла. Я буду осторожна.

– Вот и договорились.

И с этими словами мальчик замолчал, явно планируя подремать. Девочка держала его голову у себя на коленях, мягко гладила и думала, сколько она не знает о своём парне.

«Кстати, надо познакомить его с родителями! Всё-таки… мы одной семьёй будем!»

Турнир… Турнир… Турнир… Объявление директора в тот же вечер едва ли оставило равнодушными студентов. Но Найджел с трудом понимал, почему все так взбудоражены.

«Простые межшкольные соревнования… Подумаешь!»

Едва хаффлпаффцы зашли в гостиную и, разъяснив первокурсникам правила поведения, отправили их по спальням (в этом году староста повесил на Найджела следящее заклятие и настоятельно просил не заходить в вагон к первокурсникам, мол, он справится сам), как мальчик поднял руку.

– Седрик! Можно вопрос?

– Что-то случилось? – шестикурсник напрягся. Нет, этот барсук вряд ли мог что-то натворить в первый день, как в прошлый раз, но всё же…

– Нет. Просто… Что это за Турнир такой?

– Ха! Ты о нём никогда не слышал?

– Учитывая, когда его проводили в последний раз, это не удивительно, – чуть обиженно ответил Найджел. – Да и не верю я, что ты не знаешь.

– Ну… Да, я нашёл кое-что. Мой отец работает в Министерстве, и поэтому я был в курсе.

– Понятно. Просветишь?

– Найджел, директор Дамблдор сказал всё достаточно полно, добавить к официальным данным мне нечего…

– Я хотел бы знать, что разузнал ты.

– Три этапа. На каждом сложное испытание. В первом какой-то монстр пятого класса опасности. Во втором поиск чего-либо. В третьем лабиринт.

– Ясно, три попытки убить участников.

– Ты как скажешь, Найджел… Ощущение, будто участников там на съедение отдадут.

– Это не так? Да не важно. Но всё же что в этом такого? Обычные межшкольные соревнования… У нас в старой школе тоже такие проводились.

– Это не просто соревнования! Это старое соперничество трех старейших школ Европы! Честь Школы!

– Седрик, – к распинающемуся Диггори подошла староста-девушка, – не говори о чести школы Барсуку. Он тебя не понимает. Практического смысла не видит.

– Эммм… Короче, это престижно.

– Так бы и сказал, – пожал плечами Найджел и отправился следом за однокурсниками в спальню.

Проводив его взглядом, Седрик с тяжелым стоном осел в кресле.

– Эй, ты чего?

– Я как-то декану сказал, что меня не коснется, когда этот Барсук станет старостой факультета. Знаешь, я боюсь, что меня даже звание старосты школы не спасёт.

– С чего это?

– Просто предчувствие. К тому же я уже реально начал размышлять, как бы не возвращаться на седьмой курс.

– Это кто? Хагрид?

– Соплохвосты! Только вылупились! Какие милашки!

– Энни, – стоящий позади девочки Найджел осторожно обнял ту за талию, – я один хочу сейчас превентивно передавить этих «милашек»? А то я что-то не помню в бестиарии Саламандера таких личинок.

– И я не встречала. Как ты думаешь, мы не сделали хуже, поддержав в прошлом году Хагрида?

– Ты, главное, об этом никому не рассказывай. А то люди не оценят.

– Поняла. Молчок!

Но урок прошёл не так уж и плохо. Хотя это с какой стороны посмотреть.

Найджел понял, что эти животные – заказ для Турнира. Но узнав, из чего склепал этих слизняков великан, ему стало резко не до смеха. Огнекраб и мантикора! Вопросы, как у него получилось скрестить ужа с ежом, резко вытеснились мыслями, что же получится, когда эти «милашки» вырастут.

– Энни, – после занятия мальчик шагал, дуя на руку, которую слегка обжёг соплохвост, – теперь на УЗМС ты только на подмоге. Договорились?

– Почему?

– Потому что тебе наверняка нравятся все конечности целыми. И лишних у тебя я не вижу. Вопросы есть?

– Уже нет…

– Энни, ты сейчас свободна?

– Да, у меня сегодня больше занятий нет.

– Навестим профессора Трелони?

– Просто так?

– А у меня гостинец есть! – подросток показал лежащую в сумке коробку конфет. – Пойдём!

После обеда на Северной башне уже никого не было, поэтому ребята без проблем дошли до люка, охраняющего вход в покои провидицы. По привычке сделав росчерк палочкой, Найджел не смог открыть проход, поэтому им пришлось стучаться. В этот раз в дело пошёл пенал Перкс, к счастью, снабженный металлическим краешком.

– Профессор! Как мы рады вас видеть! – стоило открыться люку и развернуться веревочной лестнице, как двое четверокурсников мгновенно взлетели наверх и повисли на профессоре Трелони.

– Мистер Тафнел! Мисс Перкс! Что вы себе позволяете? Приговариваетесь к наказанию в виде чаепития!

– Да, мэм! – хором ответили шалопаи и побежали за чашками.

Через пять минут они сидели за накрытым столом, угощались конфетами и печеньем и делились новостями. Женщина взахлёб рассказывала о проведенном отпуске.

Оказывается, за два летних месяца Сивилла в компании Люпина съездила к племенам индейских шаманов. Те приняли её как родную, но долго ругались на безруких «бледнолицых», которые простые «ранки» превращают в «большую болезнь». Следующий месяц Трелони прожила в вигваме, одеваясь по местной моде, питаясь и ночуя наравне со всеми. И спустя месяц «бледнолицую скво» осмотрел шаман.

– Смотрите! – Сивилла достала палочку. – Акцио!

Перо с преподавательского стола вспорхнуло и послушно легло в руку провидицы. Та сияла торжеством.

– Это же замечательно! – захлопала в ладоши Салли-Энн.

– Прекрасно! – кивнул Найджел, удивленно глядя на гордую достижением женщину. – Шаман смог вам помочь?

– Он сказал, что мне нужно каждые три месяца делать ритуал… Он объяснил, но это полумера.

– А для излечения нужно?..

– Он не сказал. Точнее… Задал какую-то дурацкую загадку. Сейчас… «И плоть и кровь помогут силу обрести». Бред, если честно.

– Не знаю, – Найджел захрустел печеньем. – А профессор Люпин что-нибудь смог понять?

– Нет. Только, – женщина задумалась, – он покраснел. Очень сильно.

– Профессор, а может, шаман имел в виду «ваша плоть и кровь»? – предположила Салли-Энн. – Ребёнка, в смысле?

– Возможно. Более того, это логично. Я слышала, что ведьмы после того, как рожают, как-то спокойнее колдуют. По крайне мере, мне так рассказывали. Оххх…

– Что-то не так?

– А может, Ремус всё понял? И поэтому не сказал? Может, он боится… ну… ребенка? – прорицательница опустила глаза, пытаясь скрыть выступившие слёзы. – И поэтому он не сказал… Не хочет…

– Профессор, – сделав подруге знак «стоп-игра», мальчик подсел поближе, – вы же в курсе его проблемы?

– Разумеется.

– Мистер Люпин считает себя тёмной тварью. И он страшно боится навредить кому бы то ни было. Особенно вам. И ещё не рожденному ребенку. Но он желает ребёнка. Наследника. Если вы хотите, действительно этого хотите, то вам стоит проявить настойчивость. Очень большую.

– Я… я понимаю, – вытерев глаза поданным платком, Трелони слабо улыбнулась. – Обещаю, постараюсь.

– Вот и замечательно! А теперь давайте пить чай. Кстати, тут где-то была конфета с кокосовой начинкой…

– Поздно, она уже у меня!

– Энни, так не честно!

– Нужно делиться с ближним своим!

– Теплом души – да! Но конфеты – это святое! И не отодвигай от меня коробку!

– Ты вообще конфеты профессору как гостинец принёс!

– А она их как гостеприимная хозяйка на стол поставила! Ну, Энни!

Четверокурсники уже ушли, а Сивилла продолжала сидеть в кресле, не торопясь убирать со стола.

Лето было просто волшебным. Для неё, никогда не бывавшей дальше Англии, Америка показалась бескрайней, с огромным количеством невероятных возможностей. Хотелось попробовать всего и сразу. Она чувствовала себя маленькой девочкой.

Но Ремус, сопровождавший её, оказывается, хотел ей помочь! И нашёл способ! Шаман был груб и прямолинеен, но он смог поправить состояние женщины. Да так, что она уже почти два месяца колдует! И никаких срывов!

С другой стороны, с ясновидением стало труднее. Сивилла уже не могла вспомнить, были ли видения следствием её дара, или они были навеяны алкогольными парами? Всё больше женщина понимала, что то, чем она занималась раньше как хобби, превратилось для неё в смысл существования.

Но сейчас… Сейчас она уже не зависела от него. Она продолжила преподавать, но без прежнего давления.

Первым делом она попросила студентов не стараться. Не насиловать своё сознание, пытаясь заглянуть туда, куда, находясь в сознании, попасть не получится. Части студентов она посоветовала сменить прорицания на что-то более им подходящее. Но те, замявшись, не пожелали. Хотя доводы привели крайне неубедительные.

Для себя женщина решила спрашивать в основном по теории. Правила гадания на картах, на птичьих внутренностях, правила обращения с гадательным шаром, хиромантия, значения знаков… Прошлогодние экзамены показали себя очень хорошо. Студенты отвечали уверенно, хоть и терялись слегка от резкой смены учебного процесса и темпа экзаменов.

Но теперь встал вопрос, хоть пока и не остро, куда же пойти дальше. Трелони не была дурой, ведь ей на распределении предлагали на выбор Когтевран и Слизерин. А уж так корчить из себя провидицу ни одному орлу не придёт в голову. Тот период четырнадцать лет назад был воистину неудачным для неё, когда она была готова на всё. Но время бессилия прошло, и пришла пора осмотреться по сторонам и наконец остепениться. И то, что сказал шаман… Она поняла его. Хотя упорно отрицала. И безумно хотела. Хотела. До искр, до звёзд из глаз. Она хотела семью. Очаровательного ребенка и надёжного любимого мужчину. И она его, похоже, нашла. Осталось в этом убедить мужчину.

Занятия по Зельеварению профессор Снейп ожидаемо начал с контрольной, чтобы проверить, что же сохранилось в головах у студентов с прошлого года. Признаться честно, Найджел слегка подзапустил этот предмет, увлекшись созданием зачарованной с помощью рун одежды, но время почитать всегда находил. Поэтому на большинство вопросов ответить смог, а кое-где даже развернуто.

– Плохо… Плохо… Очень плохо… Отвратительно…

Профессор быстро просматривал сданные ему бланки по диагонали и выносил вердикт, почти не вчитываясь в содержимое. Со стороны казалось, что он вообще безразлично скользит взглядом по строчкам, но подросток успел понять, что профессор владеет навыком скорочтения, и, чтобы уловить общий смысл, ему не надо читать построчно.

«Удивительный человек! Даже такой навык он умудряется показать как пренебрежение к ученикам! Вот что значит конспирация!»

– Мистер Тафнел… – мужчина поднял взгляд на студента и поморщился. – Работа отвратительна. Останьтесь после занятия.

– Да, сэр.

Подросток еле дотерпел до конца урока. Он так и не смог поговорить с профессором с прошлого года и ощущал из-за этого некую неловкость. Хотелось извиниться и попросить дальше проводить занятия по зельеварению. Для него лично и для первокурсников. Кстати, эту почётную обязанность староста и потенциальный Чемпион Диггори в этом году вручил Найджелу без его на то разрешения. А отказать почти десятку первокурсников, у которых тряслись губы в страхе перед «Ужасом Подземелий», у подростка не хватило духа.

Наконец однокурсники ушли, оставляя жертву на растерзание профессору. Некоторые даже расщедрились на ободряющую улыбку. А Энни пообещала найти ему чёрный шоколад.

– Подойдите ближе, я не хочу кричать, – Найджел послушно пересел за первую парту. – Мистер Тафнел, я знаю, что вы снова собираетесь оккупировать мой класс для обучения ваших первокурсников. Считайте, что экономя своё время, я разрешаю вам заниматься здесь в моё отсутствие. Если что-то пропадёт – виноваты будете вы. Если разобьёте или что прольёте что-то – виноваты снова вы. Я понятно объяснил?

– Да сэр. Но у меня вопрос. Точнее, два.

– Слушаю.

– Если кто-то всё-таки заберется в ваши кладовые? Это может случиться без моего участия, а вы будете думать на меня. Я не хотел бы портить ваше мнение о себе.

– Не волнуйтесь. Моё мнение о вас и так невысоко. Вы ничем не рискуете.

– И всё же, сэр…

– Значит, вы будете восстанавливать пропажу из своего кармана! Вам понятно? Я и так делаю больше, чем вы заслуживаете!

– Мне ясно, сэр. Второй вопрос: ингредиенты, которые можно использовать.

– Во втором ящике. Каждый раз там будут разные. Куда вы денете всё, что испортите, мне неинтересно. Хоть продайте. Но порядок после вас должен быть идеальным. Вам ясно?

– Разумеется, сэр. Как открывается дверь в класс и ящик с ингредиентами?

– Смотрите.

Проследив, как Тафнел трижды открыл и закрыл кабинет и шкафчик с ингредиентами, Снейп потерял терпение и выставил хаффлпаффца за дверь.

« Мерлин! Как же он раздражает!»

Мужчина откинулся на спинку кресла. Помассировал виски, потёр глаза. И снова просмотрел отложенную в сторону контрольную работу.

Найджел Тафнел. В конце прошлого года мужчина выгнал его из кабинета, так как настроение было просто кошмарным. Но в этом году… Стоит признать, в этот раз хаффлпаффовец был почти не виноват.

На педсовете в начале года профессор Бабблинг взахлеб рассказывала всем и каждому, каких успехов добился Найджел Тафнел на поприще создания зачарованной с помощью рун одежды. И всё бы ничего, но Снейп терпеть не мог конкуренции. И сейчас, перечитывая контрольную, он явственно видел, какой у Тафнела разрыв в умениях. И зельеварение явно не было больше центром его устремлений.

Нет, Северус Снейп не был разочарован. Огорчён, может быть, и не более. Ведь каждый может ошибиться. И он в том числе.

А ведь он действительно решил, что сможет передать этому настырному барсуку все свои знания. Но не судьба.

– А как ты обеспечил целостность?

– Замкнул в виде кольца. Пришлось высчитывать количество рун на каждый круг.

– Ты ещё и вертикальные рунные цепочки сделал! Это же…

– Идея пришла внезапно, и я решил попробовать. Как думаете, у меня получилось?

– Это же просто штучная работа! Никто не делает так, потому что это страшно тяжело! Но защита просто… просто…

– Я хотел бы проверить, но как?

– Я обеспечу! Между прочим, на Турнир приезжает один известный артефактор…

Студенты, сидящие на занятиях, тихо переводили выданный текст, но при этом внимательно прислушивались к объяснениям хаффлпаффца и гортанным восклицаниям профессора Древних Рун. Когтевранцы тихо перерисовывали видимые им символы с ткани, разложенной на учительском столе, слизеринцы записывали, какими свойствами может обладать одежда, обработанная таким образом, а гриффиндорцы, точнее, гриффиндорка, Грейнджер ревниво следила за профессором Бабблинг. И тихо закипала, чувствуя себя обиженной, ведь она не понимала того, что обсуждали эти двое! При всём желании не понимала!

– Профессор! Может, вернемся к теме урока?

– А?.. Да-да, мисс Грейнджер. Вы перевели текст? Молодцы. Так, время ещё есть, переведите этот абзац. Здесь есть несколько особых рун. Постарайтесь найти их толкование!

И женщина снова повернулась к столу, продолжая прерванный разговор.

– Тафнел! – шагающий в сторону Большого зала мальчик остановился, пытаясь определить, кто его позвал. – Надо поговорить!

– Мисс Грейнджер, – чуточку обреченно отозвался Найджел. О гриффиндорской заучке ходили пугающие слухи, и он не хотел проверять их правдивость. Но, видимо, у девушки были собственное мнение на этот счёт. – Чем могу вам помочь?

– Что ты там устроил?

– Где и когда?

– На занятии, только что! – Грейджер притопнула, злыми глазами глядя на ошарашенного мальчика. – Что ты хвастаешься?!

– Я?..

– Да, ты! – девушка скрестила руки на груди, сверля запутавшегося хаффлпаффца взглядом прокурора. – Вытащил свои поделки, а весь класс страдай?!

– Я не понял, а кто страдал? – краем глаза Найджел заметил, что идущие с ними в одном направлении студенты замешкались и теперь грели уши. – Кому я что плохого сделал?

– Ты отвлёк профессора Бабблинг! И она весь урок рассматривала твою хохлому!

– Грейнджер… – мальчик сделал глубокий вдох, параллельно убирая палочку, которую машинально вытащил, неосознанно встав в защитную стойку. – А тебе какое дело?

– При чём тут я? Да все…

– Ты что там делала? Переводила текст? Вот и переводи! Закончила? Переводи другой! Толмач. Какое тебе дело до того, чем занимается преподаватель и чем занимаюсь я? Завидно? Так найди себе увлечение и не суй свой нос в чужие дела.

Найджел пытался сказать все спокойно, но в итоге монолог получился полностью из резких рубленных фраз. Выдохнув, он огляделся:

– Кто-то считает, что я неправ? – окружавшие их люди помотали головами. – Видишь, Грейнджер? Никто не возмущается. Одна ты тут идейная, готовая бороться с несправедливостью. Иди ещё, пожалуйся преподавателям.

– И пойду! – развернувшись на каблуках, гриффиндорка побежала по ступеням, не заметив, как кто-то из толпы ей вслед кинул: «Ябеда»!

– Это было сильно, Тафнел, – уважительно кивнул малознакомый слизеринец. – Давно пора было её на место поставить.

– Я и не ставил, – равнодушно пожал плечами Найджел. – Я не хочу, чтобы она совала свой нос в мои дела.

За обедом Минерва сидела темнее грозовой тучи. Жалоба мисс Грейндер была обоснованной… почти. Но именно что «почти»! Устав Школы и внутренние правила не запрещали преподавателям обсуждение предмета за гранью школьной программы. Профессор Флитвик часто рассказывал об альтернативных заклятиях, имеющих сходный эффект. А Аврора Синистра любила легенды о создании созвездий…

Поэтому сделать замечание профессору Бабблинг женщина при всём желании не могла. О том, чтобы отчитать Тафнела, не шло и речи. К нему Минерва вообще старалась лишний раз не приближаться. Во избежание.

Но сделать что-то стоило.

– Коллега, – дернувшись, Батшеда слегка испуганно посмотрела на декана Гриффиндора, – вы сегодня что-то активно обсуждали с мистером Тафнелом?

– О да! Он выдал такую интересную идею! И даже частично её воплотил. Мальчик талант и…

– Но класс остался без присмотра. Студенты были недовольны…

– Они жаловались? – взгляд молодой коллеги повлажнел.

– Только одна… – кривить душой честная МакГонагалл не могла.

– Понятно… Я учту, – глаза коллеги превратились в две льдинки, и Минерва почувствовала вину. Но она же поступила правильно… Ведь правильно?

– Вы хотели со мной о чём-то поговорить, профессор? – спросил Найджел, когда его в коридоре остановила декан.

– Да, Найджел. Кхм… Как бы начать…

– Можно с начала.

– Ну, хорошо. Ты же видел вашего нового учителя ЗОТИ?

– Конечно! Его бы даже слепой заметил. Главное – эффектно появиться!

– Да… В общем, я просто хочу тебя предостеречь. Аластор Грюм очень ммм… своеобразен. И опасен, весьма. Пожалуйста, не лезь в драку! Договорились?

– Вы же меня знаете: меня не тронь – и я не трону…

– Знаю. Именно поэтому и предупреждаю.

– С профессором Люпином ничего в прошлом году не случилось!

– А с профессором Трелони очень даже! И да, я знаю, что это ты с Салли-Энн приложили руку к её преображению.

– Вы ничего не докажете! – тон мальчика оставался веселым, а голос мягким, но Помона почувствовала, как тот напрягся, готовясь к обороне.

– Я и не собиралась. Но я прошу тебя, как и в прошлом году – не твори ничего… странного. Договорились?

– Будет непросто, но я постараюсь.

– Вот и молодец!

– Только один вопрос.

– Слушаю.

– А что у него за глаз? Или это простой протез?

– Нет, это артефакт. Он позволяет Аластору смотреть во все стороны. Да, Найджел, и сквозь затылок тоже.

– И сквозь одежду?

– Эээ… Ну… Наверно… Но профессор Грюм не станет этим заниматься!

– Ну, как говорится, бережёного бог бережёт…

– Найджел! Я запрещаю тебе что-то делать с профессором Грюмом!

– Что именно? – с любопытством спросил подросток.

– Калечить, убивать, уродовать ему внешность…

– Тут при всём желании уже не смогу. Без меня справились, – тихонько буркнул мальчик, пока профессор Спраут перечисляла, что ещё «нельзя». – А украсить его можно?

– Нельзя! – тут же ответила Спраут, видимо, вновь припомнив Трелони.

– А если он сам нападёт?

– Не будет он нападать, ты чего?

– Ну а всё же…

– Можешь защищаться.

– Точно?

– Но я запрещаю тебе нарочно выводить его из себя!

– Хорошо, буду случайно…

– Найджел!

– Ой, извините, профессор, я должен бежать!..

Помона Спраут шла по коридору обратно в теплицы, размышляя о том, что начинает сочувствовать Минерве. Всё-таки у неё там были все Уизли плюс юный Поттер. А для мирного тихого Хаффлпаффа хватало одного искреннего Тафнела. Хотя…

«Я странен, а не странен кто ж?

Тот, кто на всех глупцов похож…

Кажется, это из Грибоедова… Надо потом попросить у Филиуса книгу перечитать».

И с лёгким сердцем женщина отправилась в теплицы. В своих студентов она верила, а в Найджела особо. И если он что-то натворит, значит, она чего-то не предусмотрела!

***

Когда Помона Спраут вошла в кабинет директора, гул, стоящий там, на секунду прервался, чтобы вспыхнуть с новой силой. В середине кабинета стоял четверокурсник-хаффлпаффец, который, на удивление, не выглядел виноватым. И даже смущенным.

– Найджел… – это всё, что смогла произнести Спраут, увидев, какой именно нарушитель вынудил Минерву экстренно собирать деканов и профессоров во главе с директором. – Что ты натворил?..

– Здравствуйте, профессор. Ничего смертельного…

– Ничего?! – МакГонагалл едва не сорвалась на визг. – Что ты сделал с Аластором?!

– Сам нарвался, – пожал плечами подросток.

– Тихо, Минерва, – осадил подчинённую директор, внимательно глядя на студента Помоны. – Может, мы выслушаем, что произошло? Мистер Тафнел, прошу, поведайте нам.

– Они вам не понадобятся! Эти книги. Можете их убрать, – Найджел послушно положил книгу в сумку. – Я здесь, чтобы подтянуть вас по защите от действий, которые один волшебник может причинить другому. Для этого вы должны запомнить…

В руке у мальчика уже была палочка, как и у остальных хаффлпаффцев. После второго курса боевой отряд «СС» не прекратил своё существование, он просто сменил график своих тренировок на еженедельный. Список изучаемых заклятий был небольшой, но каждое повторялось до полного автоматизма.

И сейчас четвертый курс факультета Хельги был готов защититься, в случае, если новый преподаватель выкинет какой-нибудь фортель.

– Вы должны убрать это, мисс Браун, когда я говорю!

Гриффиндорка залилась краской, пряча свой гороскоп в сумку. А у Найджела появились первые нехорошие подозрения….

– И что? – нетерпеливо спросила МакГонагалл. – Что с того?

– Так как я знал о некоторых особенностях артефакта, что носит профессор Грюм, я заблаговременно принял меры, – не моргнув глазом продолжил Найджел. – И нашил несколько рун на одежду себе и… Себе.

– И что это за руны? – с любопытством спросил Флитвик.

– Вот, – подросток стянул через голову мантию и, сняв вязанную жилетку, протянул её преподавателю. Тот вывернул её и внимательно рассмотрел знаки, нашитые белыми нитками.

– Действительно, руны… Коллега, может, вы хотите? – полугоблин протянул изделие Бабблинг. Та мотнула головой, и жилетка вернулась к Найджелу. – И что было дальше?

– Он начал рассказывать о заклятиях и тут остановил свой взгляд на мне. Потребовал ответа, почему не видит сквозь мою одежду. Когда я указал на руны, посмеялся и сказал, что его это не остановит. А после упал и начал корчиться, мучаясь от боли.

– Это нападение на учителя! – громыхнула МакГонагалл.

– Где? – выразительно оглянулся Найджел.

– Мистер Тафнел, не паясничайте.

– Простите, профессор Снейп. Я просто не понимаю, почему дирекция покрывает наклонности этого, с позволения, преподавателя.