Текст книги "Барсук (СИ)"

Автор книги: Бывший Читатель

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 33 страниц)

Помона Спраут прошла сквозь вход в гостиной, кипя от возмущения. Эта министерская выскочка!.. Выдохнув, она постаралась успокоиться. При знакомстве с первокурсниками нужно суметь расположить их к себе. Конечно, в Найджеле она была уверена, но и самой нужно быть в курсе.

–… вот так, ребята. В коридорах будьте внимательны, ходите группами хотя бы по два человека, но лучше больше. Не стесняйтесь попросить помощи, если чего-то не знаете или у вас какая-то проблема. Любую проблему лучше решать в зародыше. Если что, есть я и вторая староста, Салли-Энн Перкс. Будьте уверены, что-нибудь мы придумаем. А если проблему нельзя решить на нашем уровне, то можно обратиться к нашему декану, профессору Спраут. А она за факультет любого по самую макушку в землю зароет!

На этой обнадеживающей ноте женщина зашла в комнату.

– Спасибо, Найджел. Первокурсники, видимо, ваш староста уже говорил обо мне, но позвольте представиться лично. Профессор Помона Спраут, я ваш декан и профессор Травологии. Правила нашего факультета старосты уже должны были объяснить, но повторюсь.

Наш факультет всегда, повторяю, ВСЕГДА, был в стороне от межфакультетских конфликтов. Мы не лезем в драку первыми. Но обиды не копим. И если к нам относятся плохо, мы всё возмещаем сторицей. Но самое главное, в первую очередь мы заботимся о близких, – первокурсники, сидящие на ковре, начали переглядываться. – Сейчас вашими близкими в школе являются ваши сокурсники. И я надеюсь, вы понимаете, что это не просто слова. Это главное.

Ах да, на нашем факультете есть добрая традиция в виде дополнительных занятий по зельеварению для первокурсников, чтобы вы не пугались на первом занятии. Курирует этот факультатив профессор Снейп, ответственный за него Томас Мур, третьекурсник. Если будут вопросы, он вас просветит. А теперь марш по спальням, вам надо хорошо выспаться!

– Ребята, погодите, – вперед снова вышел Найджел. – Чтобы облегчить мне работу, вы могли бы кое-что принять от меня? Это «маячок», – парень вытащил из сумки напульсник. – Я дам их каждому из вас. Если вдруг вы попадете в беду, он передаст мне сигнал. И я смогу вам помочь. Так я буду знать, что вы целы и невредимы.

– Он будет отслеживать наши перемещения? – с подозрением спросил первокурсник-магглорожденный.

– Нет. Найти я вас смогу только после того, как вы попадете в беду. Но постарайтесь не рисковать понапрасну.

Получив презенты, первокурсники пошли по кроватям, переговариваясь на ходу и сонно зевая. Остальные остались сидеть на местах, дожидаясь, когда новички уйдут. Наконец в гостиной наступила полная тишина, и профессор Спраут прочистила горло и обратилась к стоящему рядом старосте.

– Найджел, ты хотел что-то узнать?

– Да, декан. Речь этой розовой болонки была очень запутанной. Что требуется от нас в свете грядущих событий?

– Не высовываться. Да, ребята, – женщина оглядела сидящих перед ней студентов, – происходит что-то непонятное. Министерство мутит воду, а профессор Амбридж направлена именно для того, чтобы следить за нами.

– Ааа… Продолжение тех статей… – понимающе покивал Найджел. – Это всё объясняет.

– Мой отец говорил, что все заявления Дамблдора и Поттера вымысел! – Захария Смит фыркнул и, откинувшись в кресле, скрестил руки на груди. – И все эти разговоры о Сами-Знаете-Ком брехня…

– А Седрик в Святом Мунго тоже просто так лежит?

Хаффлпаффцы потупили глаза. Седрика Диггори, отличного товарища и хорошего старосту, после событий Турнира быстро доставили в больницу, но его раны заживали крайне неохотно. Поэтому он был вынужден взять академический отпуск.

– Да, ребята, – покивала Спраут, – ситуация неоднозначная, поэтому не стоит верить всему, что пишут и о чём говорят. И у меня к вам просьба. На занятиях нужно будет вести себя максимально корректно. Будут проводиться проверки всех преподавателей на профпригодность… Прошу, отнеситесь с пониманием.

– Конечно, декан, – студенты согласно закивали на эти слова. – Остальное решим по ходу дела. Главное, мы уяснили, не стоит с ней конфликтовать.

– Ребята, – хлопком в ладоши Найджел снова привлёк внимание. – Мы будем перемещаться так же, как первокурсники. Не менее трех человек в группе. По одному не ходить. Неважно, в уборную или библиотеку, нужно быть все время на виду…

– Но зачем? – Джастин Финт-Флетчли недоуменно нахмурился. – Нападать на нас вроде не собираются…

– Сейчас мы опасаемся не нападения. Нам нужно обеспечить себе алиби на случай, если нас обвинят в чем-то предосудительном. Самое тяжелое – доказать, что ты не верблюд. Поэтому…

Помона Спраут смотрела, как Тафнел делит сокурсников на группы и объясняет технику безопасности, и радовалась. Радовалась, что в это смутное время у неё будет плечо, на которое она сможет опереться. И будет человек, который её поддержит. И позаботится о факультете.

Прошло почти две недели с начала учебного года, когда Салли-Энн вдруг подсела к Найджелу, который занимался домашним заданием.

– Найджел, что делать? Эта Амбридж просто…

– Не знаю, Энни, – парень поморщился и, ещё раз сверившись с книгой, перечеркнул написанное. Ситуация бесила, а чувство беспомощности выводило из себя. Что их не собираются обучать ЗОТИ, стало понятно на первом же уроке. А книги можно было смело вернуть в книжный, в раздел детской литературы. Хорошо, что он их не покупал! – Это какой-то кошмар, но если преподаватели не решаются его разрешить, как можем мы?

– Но первачки беззащитны, Найджел, – девушка положила голову на плечо парню и приобняла того за талию. – То, что происходит сейчас… Это же маразм! Им запрещают изучать заклятия!

Парень снова поморщился и обнял девушку за плечи.

– Энни, мы попытались, как раньше, обучать перваков «Силами Самообороны». В результате этого первокурсника, который воспользовался Щитовыми чарами, эта жаба довела до истерики. Декан еле его отмазала. Мы не сможем объяснить, почему наши первачки поголовно вдруг узнали о защитных заклятиях.

– Но, Найджел, надо что-то делать, так продолжаться не может. Эти Уизли активизировались…

– А с рыжими уродами у меня будет отдельный разговор. Создадите нам алиби сегодня?

– Вам – это кому?

– Парням. Надо провести разъяснительные работы с парочкой экспериментаторов.

– Только умоляю, без серьезных травм.

– Не учи учёного!

– Уизли, – Найджел прижал руку к разбитой губе, – скажите, вы мазохисты? Вас бьют на протяжении почти четырёх лет, а вы не успокоитесь. Не трогайте Хаффлпафф. Приблизитесь ещё к кому-то из наших – пожалеете. Я понятно объяснил?

– Толпой легко нападать, – сквозь зубы сплюнул один из близнецов, приподнимаясь на локтях. – Вы как слизни…

– Ты холодное с пушистым не путай! – возразил староста, прописывая ботинком в живот гриффиндорца. Стоящие кругом хаффлпаффцы закивали. – Вы, здоровенные бугаи, подсовываете отраву первокурсникам, зная, что это отрава. Так что скажите спасибо, что всё ещё живы, после таких выкрутасов.

– Да мы же просто угощаем. Это что, преступление? – другой близнец приподнял голову с пола и попытался дурашливо улыбнуться. Но текущая из носа и разбитых губ кровь портила весь вид. – Мы что, виноваты, что они такие доверчивые?

Найджел отзеркалил улыбку, но глаза его оставались абсолютно холодными. Учитывая, что они находились в узком малопосещаемом коридоре, освещаемом редкими факелами, выглядело это жутковато.

– Не виноваты. Совершенно. Именно поэтому вы всё ещё живы. Но то, что вы испытываете свои изделия на первогодках – это уже наказуемо.

– Не докажете!

– А нам не надо. Мы не аврорат и не Визенгамот. Нам достаточно самого инцидента. И кстати, можете меня поблагодарить.

– За что это? – с подозрением спросил один из близнецов, следя, как хаффлпаффцы ходят туда-обратно, нося какие-то ведра. – И что это такое?

– Это, – Найджел стукнул по ведру, – ваше наказание. А спасибо вы должны сказать, что я успел откачать первачка с Когтеврана. Нашему первокурснику пришлось себя неслабо травмировать, чтобы мне поступил сигнал. Так что если бы не я, вы бы не здесь были, а уже в тюрьме куковали. Как перспектива?

– Не умер же он… – но тон у гриффиндорцев был уже неуверенный.

– Но мог. Так что вам бы не поздоровилось. Многократные нарушения правил, незаконные эксперименты на человеке без его на то согласия, убийство несовершеннолетнего… И заметьте, это только то, что знали все ученики и преподаватели в школе. А вот что бы раскопали профессионалы сыска, это вопрос. Так что да, благодарность была бы не лишней. Впрочем, мне всё равно. Эрни, всё готово?

– Абсолютно.

– Хорошо. Дорогие однояйцевые, я знаю, что старшекурсники о вас регулярно чесали кулаки, но, по-видимому, ваша память очень плохая, раз вы так быстро забываете эти уроки. Поэтому мы придумали кое-что другое. И да, вы употребите всё, что у вас было с собой. – Перед бледными лицами братьев посыпались конфеты их собственного изготовления. – В ваших интересах сказать, какими эффектами они обладают и в чём не совместимы. Не скажете – заставим вас сожрать всё – и поминай как звали!

– А в ведрах что?

– Смола и перья. Древний и эффективный способ наказать дурака. Кстати, прямиком из средневековья. Приступаем, ребята… Ах да, нажалуетесь – и сильно пожалеете, что не подохли.

Близнецы с ужасом смотрели, как над ними опрокидываются ведра. Это будет очень долгая ночь…

Близнецы их не сдали. Связь между пропажей смолы из теплиц и вывалянных в перьях и пуху гриффиндорцах, вывешенных посреди Большого зала, установили, но узнать имен нарушителей не смогли. Правда, профессор Снейп загадочно сверкал глазами, а после Найджел заметил в Хаффлпаффских часах полсотни лишних баллов. Но посчитал это простым совпадением.

А экспериментов над первокурсниками больше не было.

– Профессор, мы можем поговорить?

Салли-Энн, выходившая из класса последней, не обернулась. Они много спорили с Найджелом по поводу его идеи, но она всё же согласилась. И сейчас её парень шёл по лезвию бритвы, чтобы помочь первокурсникам.

– Да, мистер Тафнел? – министерская ставленница приторно улыбнулась и глупо хихикнула. – У вас вопрос?

– Скорее, проблема. И я не могу с ней обратиться к кому-то другому…

– Слушаю, – женщина села за свой стол, заинтересованно смотря на студента.

– Профессор, вы же знаете, что происходило в Хогвартсе все эти годы?

– Ну, разумеется! – фыркнула Амбридж, кинув на парня взгляд, полный снисходительности. – Общий упадок образования, ужасающий подбор кадров, полная недисциплинированность…

– И отсутствие безопасности в самой безопасной школе! – закончил фразу Найджел. – Да, профессор, вы не ослышались. И меня беспокоит это больше всего.

– Если у вас есть какая-то информация, мистер Тафнел, то не тяните, – было видно, что женщина начала терять терпение. – Если вы хотите просто пожаловаться…

– Я хотел не жаловаться, профессор. Я хотел попросить у вас помощи. У вас и министерства.

– Что вы имеете в виду?

Найджел внутренне сконцентрировался. Юлить, недоговаривать и интриговать было не в его привычках, но он был обязан сделать всё, что только может…

– Первокурсники. При нынешних действиях администрации школы я очень беспокоюсь об их безопасности…

– Министерство обеспечивает защиту. Не стоит волноваться…

– От студентов?

– Что?..

– Профессор, я регулярно привожу к мадам Помфри первокурсников. Они постоянно попадают в переделки. Одни Уизли чего стоят! А ещё Пивз, полтергейст… А первокурсники не знают простейших заклятий.

– Кхм, мистер Тафнел, это не в моей компетенции. Школа находится в ведении директора.

– То есть это правда… Эх, а мы верили, что министерство действительно пытается нас уберечь…

– Мы стараемся! – возразила Амбридж, недовольно поджав губы. – Министерство делает всё, чтобы не допустить…

– Профессор, но мы-то здесь! И здесь нам постоянно грозит опасность быть покалеченными…

– Что вы хотите, мистер Тафнел, скажите уже толком!

– Профессор, я прошу вас организовать дополнительные занятия по ЗОТИ для первокурсников.

На женщину стало страшно смотреть. И так похожая на жабу, она заклокотала и будто надулась, медленно поднимаясь из-за стола.

– Мистер Тафнел, это ни в какие рамки! Если вы так же считаете, что Поттер говорит правду…

– Поттера я терпеть не могу, профессор, – чтобы сказать это, Найджелу даже не пришлось стараться. – И хорошо, если в его словах была хоть осьмушка правды.

Меня заботят только мои первокурсники. Хаффлпаффцы вообще не любят воевать. Но раз уж администрация не может справиться с опасностями в школе, то я прошу вас, как работника министерства и ближайшую соратницу министра Фаджа, помочь нам.

И Найджел преданно взглянул в глаза женщине, мысленно возводя окклюментный щит. Ведь если он прав в своих предположениях, его ожидал разговор с пристрастием. А то, что Амбридж будет пристрастна, можно было не сомневаться.

– Кхм, может, выпьем чаю, мистер Тафнел? И тогда всё обсудим.

– Конечно, профессор.

Что же, похоже, легилименции можно было не опасаться. А вот сыворотки правды… В руку скользнул пузырёк. Как хорошо, что профессор Снейп обучил его варить всевозможные противоядия!

– Достаточно, мистер Тафнел, – Снейп отвернулся и начал собирать разложенные инструменты со стола. – Вы можете удерживать свой окклюментный щит под атакой, и он довольно крепок. Дальше вы должны проводить время за медитациями и работать над его устойчивостью. Наши занятия окончены.

– Спасибо вам, сэр. Вы мне так помогли.

Студент присоединился к уборке. Мужчина складывал ножи для нарезки ингредиентов в чехлы, поглядывая на парня.

– Тафнел, один совет.

– Слушаю, сэр, – парень повернулся и передал чашки для смешивания.

– Тафнел, я слышал о ваших планах. Будьте аккуратны в общении с профессором Амбридж. Не думайте, что сможете её перехитрить. Она весьма влиятельна. Если вы станете для неё врагом, вы очень пожалеете. Не играйте с ней.

– Спасибо за беспокойство, профессор, – кивнул Найджел. – Я буду аккуратен.

–Идите.

Возвращаясь из подземелий, Найджел обдумывал сложившуюся ситуацию.

Разговор с Амбридж завершился согласием профессора организовать дополнительные занятия для первокурсников. Все выставленные условия в конечном итоге постоянно сводились к одному – никаких лишних умений у первокурсников появиться не должно. Найджел же давил на отработку навыков до уровня автоматизма, чтобы ученики могли применить знания в любую минуту, и на то, как студенты будут благодарны за то, что министерство делает для них. Скрипя зубами, профессору пришлось уступить.

Оставалось только сообщить о дополнительных занятиях первокурсникам и успокоить хаффлпаффцев. Новый профессор ЗОТИ всего за две недели, прошедшие с начала года, успела настроить практически всех студентов против себя. И староста опасался возможной реакции на новость о занятиях под её руководством.

Внезапно его внимание привлёк тихий всхлип. Завернув за угол, он обнаружил спрятавшуюся в нише девочку с галстуком Когтеврана.

– Эй, что случилось? Ты чего здесь сидишь?

Девочка мотнула головой и спрятала лицо в коленях.

– Пойдём, не стоит сидеть на холодном полу. Пошли. Давай, вставай, вставай.

Через пять минут они уже сидели на хогвартской кухне, попивая горячее какао. По необъяснимой причине, шоколад и молоко успокаивали Найджела ещё со времен первого курса. И став старостой, он стал предлагать какао тем первокурсникам, кто грустил. Способ сработал и сейчас. Девочка перестала плакать и затихла.

– Кхм, так что случилось? И кстати, тебя как зовут-то?

– Пенни, – тихо ответила девочка и потупила взгляд.

– Пенни. Пенелопа значит, правильно? – девочка кивнула. – Расскажешь, почему ты плакала? И пряталась к тому же не где-то, а в подземельях.

– Я хочу домой.

Найджел кивнул. Это было знакомо. В первую неделю им с Салли-Энн уже довелось успокаивать пару-тройку первокурсников, соскучившихся по дому. Одну девочку Перкс вообще посадила к себе на колени и укачивала, пока та не уснула. Но на Хаффлпаффе студенты редко чувствовали себя чужими друг другу. Младшекурсникам не давали грустить, поэтому таких сцен было относительно мало.

На других факультетах, похоже, было не так, и Найджел ещё раз порадовался, что в своё время Шляпа сделала правильный выбор.

– Это нормально, Пенелопа. Все скучают по дому. По родителям…

– А девочки меня начали дразнить, – тихо пожаловалась когтевранка. – Чего плачешь, говорят? А я, может, маму с папой и так не видела дома целыми днями! А тут меня перевели в другую школу, и папа сменил работу и говорил, что дома будет чаще, и мама домой стала работу брать, а эти…

Последующие слова потонули в слезах. Найджел, не говоря ни слова, сел рядом и, трансфигурировав из полотенца плед, укутал им девочку и приобнял.

– Тебе не обязательно становиться волшебницей, если не хочешь. Главное, не забрасывать обычные предметы. И тогда ты сможешь продолжить учиться в обычном мире. А родители тоже понимают, что тебе нужно учиться. И очень сильно скучают. И наверняка пишут тебе письма каждый день…

– Ни одного… Ни одного не написали, пока я здесь…

– А они волшебники? Могут воспользоваться совиной почтой?

– Эээ… Нет, они обычные люди, просто… Ну, они же…

– А ты им писала?

– Первого сентября.

– Они ответили?

– Да, прислали длинное письмо. А потом – ни строчки.

– Наверно, тебе нужно отправлять родителям короткие записки, чтобы они не волновались. И просить рассказывать, как у них дела. Поверь, они так же ждут твоих писем. Но если ты не пишешь, как они смогут тебе ответить?

– Я… Я напишу! А… У вас нет пергамента?

– Есть и пергамент, и перо, и чернильница. Пиши. Отдашь письмо мне, я отправлю его.

– Спасибо большое.

Через десять минут Найджел получил конверт. И если он не ошибся, часть чернил расплылась от слез, которые капали из глаз девочки помимо её воли. Единственное, в чем девочка имела перед ним самим преимущество, что у неё было кому писать домой и по кому скучать.

– А… Вы не проводите меня?

– Провожу. А то чувствую, что мы засиделись.

Они уже шли к башням орлов, когда их окликнули.

– Мистер Тафнел, куда это вы ведете мою студентку? – профессор Флитвик при всём своём не внушительном росте порою откровенно пугал. И сейчас буквально препарировал старосту Хаффлпаффа взглядом.

– К гостиным факультета. Она немного заблудилась.

– О, в таком случае благодарю вас. Мисс, ступайте в гостиную.

– Спасибо, Найджел! – помахав на прощание, девочка порывисто обняла парня и убежала по лестнице наверх.

– Пока, – усмехнулся Найджел. Взгляд полугоблина стал откровенно враждебным. – Вас что-то интересует, профессор?

– Ничего. Идите в гостиную.

– Конечно. Доброго вечера.

– Это безумие!

– Вот эта жаба будет обучать?! Ты с ума сошёл?!

– Найджел, она же ясно сказала, она НЕ будет обучать ни нас, ни кого бы то ни было!

– Ты сошёл с ума!

Гам в гостиной стоял невообразимый. Казалось, студенты всех семи курсов спустились вниз, чтобы высказать своё мнение. Исключение составляли первокурсники, которые сидели перед камином, с недоумением глядя на обычно флегматичных старшекурсников, которые голосили все разом, явно не слушая друг друга.

Найджел сидел в кресле, сверля взглядом потолок. Не то чтобы ему было всё равно. Он просто ждал, когда пройдет первая волна возмущения. Наконец ему показалось, этот момент настал.

– Найджел, – не отличающийся буйным темпераментом Эрни сел рядом, – зачем тебе это вообще?

– Спасибо, Эрни, – Хаффлпаффцы, устав кричать, прислушались. – Ты задал правильный вопрос. Зачем мне это? У меня других дел нет? Впереди СОВы, а я тут к этой Амбридж бегаю, дополнительные занятия выпрашиваю.

– Ты всегда что-то придумываешь.

– С какой-то целью. Те же занятия по зельям. В результате дополнительные на постоянной основе проводятся только у нашего факультета. И скорее всего, так будет ещё очень долго…

– Это можно понять, – возразил МакМиллан. – Но Амбридж! Она же жаба!

– А жабы в принцесс превращаются, – хмыкнул Найджел. – Шучу. Мне нужно как-то легализовать знания первокурсников.

– Чего?..

– Саймон, – первокурсник в очках с массивной оправой поднял голову, – ты применил Щитовые Чары в начале сентября?

– Да.

– Как отреагировала профессор Амбридж?

– Она… Она кричала… шипела… говорила, что меня исключат… Сказала… сказала, что мою палочку сломают…

Мгновение – и Салли-Энн села рядом и приобняла мальчика.

– Никто не обидит тебя. И палочку не сломают. А отчислить за такое не могут. Она просто тебя пугала. Просто пугала…

– Понятно, почему нужна легализация? – продолжил Найджел прерванный разговор, оставив первокурсника на подругу. – На этих дополнительных я просто буду учить их тому же, что и на занятиях «СС». Просто будем иметь оправдание. И всё.

– Ла-а-адно, – однокурсники начали вполголоса переговариваться. – А проблем не будет?

– Не должно. Очень на это надеюсь. Очень.

Ведя в кабинет ЗОТИ первокурсников на первое дополнительное занятие, Найджел испытывал лёгкое чувство дежавю. Разве что волнение было больше не по поводу урока, а по поводу безопасности подопечных. Но внешне парень этого не показывал, оставаясь невозмутимым.

Сойдя с лестниц, ведомая Найджелом группа завернула за угол, как вдруг возле кабинета он увидел знакомое лицо. Третьекурсник Томас Мур стоял, опершись на стену и сложив руки на груди.

– Привет, Том. Ты кого здесь ждешь?

– Тебя. Мы можем поговорить?

– Хорошо. Ребята, – Найджел повернулся к первокурсникам, – подождите меня, я скоро вернусь.

Но Томас не стал уводить старосту далеко. Быстро взмахнув палочкой, он установил заглушающие чары и повернулся к пятикурснику.

– Мне нужен совет.

– Слушаю.

– Я… Я же стал вести занятия по зельеварению. И должен объяснять, как всё резать, готовить…

– Я знаю, Том. Что дальше?

– Они… не… понимают, – выдавил из себя подросток, заливаясь краской стыда. – Я и так, и этак, а они – ни в какую. Вот когда ты объяснял, они понимали. Ну, первое занятие, помнишь? А теперь…

Томас опустил голову, рассматривая руки, будто это могло как-то помочь. Было мучительно стыдно. На последнем занятии он так разнервничался, что едва не произошёл взрыв. А ведь за все время, пока преподавал Найджел, не то что взрывы, запоротые зелья были редкостью… А ведь он сам сказал, что ему не нужен присмотр и он справится сам!

– Я подвел вас. Всех вас.

Мур не обманывал себя. Он редко что делал для других бескорыстно. Но если давал обещания или брал ответственность, то старался изо всех сил! А это… Это было его неудачей и его виной…

– Ты молодец, Том, – на удивленный вскинутый взгляд подростка Найджел кивнул и повторил: – Ты молодец. Другой бы стал пытаться исправить, портя всё ещё больше. Но ты сразу понял свою ошибку и сразу попросил совета. – Прислонившись к стене, староста подмигнул Тому. – Том, ты талантлив. Ты сразу смог понять, как что крошить, и очень быстро схватил основы. Ты понимаешь зельеварение лучше остальных твоих сокурсников.

Но на дополнительных занятиях для первокурсников ты должен учить их простейшему. Резать, шинковать, помешивать, толочь… И приучать к подземельям. Если они смогут всё это запомнить, то воспроизвести эти действия в присутствии профессора Снейпа для них будет уже не так трудно.

– Я так и сделал! Но они не понимают! Снова и снова совершают ту же ошибку!

– Значит, нужно объяснять снова и снова. Том, я не понимал зельеварение. И поэтому попросился на дополнительные занятия. Нынешние первокурсники тоже не понимают. И им нужно помочь. Скрупулёзно, терпеливо, дотошно. Показывай им. Держи за руку. Объясняй, почему надо делать именно так. Это трудно, знаю. Но раз взялся – постарайся. И не отчаивайся.

– Ага. Рано тебе ещё отчаиваться! – с сарказмом пробурчал Том, видимо, вспомнив сказку Льюиса Кэрролла.

– Именно так, Алиса, – хмыкнул Найджел. – Всё, иди. Нам пора к Амбридж.

– Терпения вам там! – улыбнулся заметно повеселевший Том. – В этой стране Чудес!

====== Часть 19 ======

Под конец месяца Найджел наконец выкроил время, чтобы проведать профессора Трелони. Со всеми обязанностями старосты они с Салли-Энн не могли дойти до Северной башни. Но сегодня девушка решительным жестом отправила парня навестить преподавателя, пообещав присмотреть за порядком.

Поднявшись по знакомым лестницам, он поднялся в класс и огляделся.

– Профессор? Простите, что не заходил к вам, но староста никогда не спит! Вы перестали появляться в Большом зале, и я забеспокоился…

– Какие люди! – раздался веселый голос прямо за спиной. – И без охраны!

– Нас охранять не нужно! Мы сами кого хочешь оби… – Парень обернулся и замер с открытым ртом. – Это что?!

Женщина, стоящая перед ним, несомненно, была профессором Трелони. Но только до преображения. Волосы, теперь выстриженные неровными прядями, доставали до середины шеи. На плечах было не меньше пяти шалей. Она сильно сутулилась и постоянно что-то перебирала в руках.

И самое страшное – очки. Огромные, в пол-лица, так уродовавшие женщину, снова были на её носу.

– Это? – она раскинула руки в стороны. В глазах её плясали чертенята. – Мой образ!

– Зачем?.. – задушенно спросил Найджел, ощущая иррациональное желание перекреститься. Хотя в церковь он не ходил года два и даже не знал, был ли крещён при рождении. – Зачем вы это с собой сделали?!

– Для поддержания имиджа, – серьезно кивнула женщина. – Скоро проверка профессора Амбридж.

– Увидев вас в таком виде, она однозначно решит, что вы плохой преподаватель! – парень наконец очнулся от ступора и, схватив женщину за плечи, слегка встряхнул. – Она вас уволит!

– Чего и добиваюсь, – кивнула Трелони.

Найджел сел на ближайший стул и задумался.

– Вы хотите, чтобы вас уволили? Но зачем?

– Если я не могу уволиться по собственному желанию, меня могут уволить. Это простая логическая задача.

– Подождите… Вы хотите уволиться?

Женщина тяжело вздохнула. Взмахнув палочкой, сервировала стол, заварила чай. И, поставив чашку с чаем перед недоумевающим парнем, села напротив.

– Найджел, я очень благодарна тебе. Я начала жить по-настоящему. Это правда. Но я больше не могу находиться здесь. – Отхлебнув обжигающего напитка, провидица подперла голову руками, задумчиво глядя в окно. – Я перестала прятаться от жизни. Начала бороться. И я хочу свободы. Но мне её не хотят давать.

– Кто?

– Директор. Я отнесла три заявления на увольнение, а взамен получила только отговорки. И это в течение лета. Я пыталась с ним поговорить потом, но получила пристыжающий монолог и речь о том, как опасен мир. А то я не знаю! – чашка начала опасно потрескивать в руке женщины, и Найджел счёл за лучшее её забрать. – Но я не хочу больше оставаться в Англии. Хочу уехать. Наверно, в Америку. Эта страна гигантских возможностей.

– И поэтому вы хотите, чтобы вас выставила Амбридж?

– Это единственный шанс. А для этого придется потерпеть этот маскарад. Надеюсь, этого будет достаточно.

– Недостаточно. Не хватает запаха кулинарного хереса и неадекватного поведения для полноты картины.

– Оххх… – женщина откинулась на стуле. – Я уже успела забыть, как это делается… Ладно. Вспомню.

– А вы всё время так будете ходить? – Найджел, чуточку морщась, ткнул в бесчисленные шали и браслеты. – И кстати, в каком секонд-хенде вы нашли этот кошмар?

– Оу, это интересная трансфигурация. Главное, никто не догадывается, что я так могу! Смотри.

Взмах палочки – и бесчисленные шали превратились в носовые платки. Второй взмах – и длинное неказистое нечто укоротилось, превращаясь в легкую, бежевого цвета, юбку. Третий взмах – и разношенная блузка неопределенно-серого цвета преобразилась в стильную рубашку, выгодно подчёркивая достоинства женщины. А на последнем взмахе все браслеты уменьшились и легли на стол маленькой кучкой колец.

– Вау! – впечатлился Найджел. – Если вы сейчас и причёску с очками измените, я посчитаю вас реинкарнацией Морганы.

– Увы, этого я не могу. Но есть другой способ, – женщина ловким движением собрала волосы в пучок и заколола их спицей, трансфигурированной из ложечки. – А вот очки у меня сменные. Менять их размер нельзя.

– В таком случае у мисс Амбридж нет и тени шанса распознать в вас преподавателя!

– Спасибо. Я очень надеюсь, что получится.

– Наверно, это будет странное пожелание, но надеюсь, вас выставят!

– Выпьем за это чаю!

Несмотря на волнение за профессора, у самого парня, к сожалению, было полно уроков, которые надо было посещать, и домашних заданий, которые нужно было выполнять. Плюс дополнительные занятия по ЗОТИ, половину времени которых Амбридж тратила на восхваление министерства и министра.

К счастью, её уже не заботило, что первокурсники знают защитные заклятия. Она нашла новую цель для своей тирании и по полной наслаждалась полученной властью.

Проверки преподавателей пошли одна за другой. Трансфигурация, Чары, Астрономия… генеральный инспектор нервировала своим присутствием, корябая что-то в пергаменте, и задавала «каверзные» вопросы, которые наверняка считала чрезвычайно умными. Хотя большинству они казались взятыми с потолка.

Так продолжалось до середины октября, когда, наконец, грянул взрыв.

Вышедшего на обед с занятий по Древним рунам Найджела подхватил поток взволнованных школьников. Заметив в толпе знакомую белобрысую шевелюру, парень целенаправленно начал продвигаться в ту сторону.

– Эрни, что происходит?

– Амбридж увольняет Трелони.

Вместе с остальным потоком Найджела вынесло во внутренний двор. Рядом протиснулась Салли-Энн.

– Это ужасно грустно!

– Обретение свободы – это хорошо. Ты же сама говорила с профессором.

– Всё равно… Я буду скучать.

– Это правило жизни. Лучшие уходят первыми.

– Ну тебя, Найджел! Это вообще присказка про смерть!

Пока они тихо переговаривались, завхоз доставил последний чемодан преподавателя прорицаний и вернулся к генеральному инспектору. Та сияла, поглаживая волшебную палочку, со снисхождением любуясь провидицей, которая путалась в многочисленных шалях, стелющихся по земле.

– Вы уволены, Сивилла Трелони, – безжалостно припечатала Амбридж, расплываясь в довольной улыбке. – Извольте покинуть школу.

– С удовольствием.

Шепчущиеся студенты замолчали, удивленные этой резкой переменой от дрожащего голоска до звучного контральто. Женщина, стоящая в середине двора, расправила плечи и вычурно поклонилась ошеломленному генеральному инспектору.

– Вы оказали мне огромную услугу, Долорес.

– Что?.. К-какую услугу?! – взвизгнула женщина, багровея лицом.

– Вы уволили меня. А я давно хотела это сделать, да вот не получалось. Ещё раз спасибо.

– Ха, да кого вы обманываете? Почти сквибка, шарлатанка, алкоголичка…

Звонкий смех прервал шквал оскорблений. Трелони смеялась самозабвенно, уперев руки в бока и утирая слезы.

– Воистину, Долорес, вы чрезвычайно слепы. Вы настолько убеждены в своей правоте, что не видите дальше собственного носа… Вы точно меня увольняете и не возьмете назад?