Текст книги "Античная наркомафия-8 (СИ)"

Автор книги: Безбашенный

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 45 страниц)

При таком климате и близости к Наветренным островам не обижен Барбадос и собственной дикой растительностью. Я ведь отчего про сейбу вспомнил? Есть она и здесь. Есть и махагони, и бакаут – с кубинскими сравнивать недосуг, но едва ли хуже. Заметили и королевскую пальму, и персиковую. Вот чего не попалось, так это папайи – тоже с Кубы завозить, значит, придётся. Есть, конечно, и морской виноград, который коколоба ягодная, и это особенно радостно для наших колонистов. Они ведь в шоке были, когда на Горгадах их честно предупредили, что о нормальном винограде им придётся забыть раз и навсегда. Подгнивает он, сволочь, во влажных тропиках, а его местные сородичи либо несъедобны, либо несладкие, так что нормального вина из их сока не получить. Будет здесь, конечно, со временем и тот зелёный морщинистый заменитель винограда с Бразила, и пальма асаи, но пока-что – только вот этот местный морской виноград. Ну так зато ведь его до хрена, и он халявный, ухода не требующий. Просто обходи кусты и собирай спелые гроздья ягод.

Чего полно, так это характерного для Вест-Индии "бородатого" фикуса с этими его свисающими к земле воздушными корнями. Молодая его поросль – кустарниковая, да и то не сразу, а сперва вьётся лианой вокруг дерева-жертвы, пока воздушными корнями надёжной опоры себе не создаст, но в конце концов вымахивает и в здоровенные деревья. Мы его ещё по Кубе знаем неплохо. Родственник инжира, и спелые плоды тоже съедобны в принципе, но мелковаты, да и вкус – так себе. А главное – до хрена их есть дружески не рекомендуется. От нескольких-то плодов ничего не случится, а если от пуза налопаешься, то эдемские финики говорят, что дристать побежишь, и радуйся тогда, если до кустиков ближайших донести своё говно успеешь, гы-гы! В общем, фрукт это ещё тот, и ни разу он не замена нормальному инжиру. Мы-то его привезли, конечно, тот нормальный, но я ведь упоминал уже, в чём с ним засада? Ос ему нужен – тот, который жёлтый полосатый мух. Ну, может и не жёлтый, они не все жёлтые, но и не какой попало. У этих, млять, грёбаных фикусовых каждому виду для опыления свой особый ос требуется, и если в Африке это не проблема, поскольку африканский дикий инжир и есть предок нормального культурного, то тутошний ос, опыляющий тутошний "бородатый" фикус, инжир опылять не будет. Ему свой ос нужен, африканский, без которого он и вырастет, и даже зацветёт, но плодов хрен от него дождёшься. Так что с его посадкой на Барбадосе только полдела сделано, а вторые полдела – ещё только предстоят. А о местном диком – ну, что ещё о нём скажешь? Что его здесь настолько до хрена, что именно в его честь и остров в реале своё название получил? Так нам это по барабану, нашим колонистам – тем более. Нам бы попрактичнее чего. А у него и древесина средней паршивости – мягкая она, ни на какие прочные конструкции не годится. Одно только достоинство, что растёт довольно быстро, так что на дрова сгодится. Может, и для Горгад на топливо сгодился бы для удалённых от Сан-Висенти с его углём островов, но во-первых, с ним тот же самый геморрой с доставкой туда нужного ему для опыления тутошнего оса, а во-вторых, Наташка не уверена, выдержит ли он засуху на тех Горгадах. В принципе-то он сухие сезоны выдерживает, но ведь не в пустыне же.

Но понемногу, как я уже сказал, можно есть и его плоды. Есть кроме них плоды персиковой пальмы, есть гуава, есть ещё несколько видов анноны – сметанное яблоко – ну, плод непритязателен внешне, но довольно вкусен, есть родственные ему виды кремовое и сахарное, которое мы уже с южноамериканского материка в Тарквинею завезли, когда за кокой и хинным деревом плавали, плод которого вообще лимонку внешне напоминает. Но особенно интересна гладкая, которая попалась нам возле болот на юге острова. Плоды на вкус не так хороши, как у ейных родственниц, хотя вполне нормальны, зато морской воды не боится, то бишь прекрасный галофит, не менее полезный, чем морской виноград. Вот её семена на Горгады уж точно напрашиваются. Тоже, правда, с опылением геморрой для всех этих аннон – жучок какой-то особый, Наташка говорила, но с этим как-нибудь уж со временем разберёмся. Можно, по её же словам, и искусственно опылять, покуда с жучком этим хитровздрюченным вопрос не решится. И на Бразил она напрашивается, где в сухой сезон с постоянными ручьями напряжёнка, и на атолл Рокас, где пресная вода отсутствует как явление, так что кроме галофитов прижиться и нечему. Когда мы ещё кокосы получим с лишь недавно раздобытой эдемскими финиками кокосовой рассады?

Американские виды в известном нам реале нередко получали свои названия по аналогии с видами Старого Света, иногда не такой уж и очевидной. Вот обозвали анноны те же самые яблоками, а какие они в звизду яблоки, если разобраться? Морской виноград – тот хотя бы уж гроздьями ягод с нормальным схож, пускай и не родственный ему вид, а у аннон этих что с яблоками общего? Ни родства с ними близкого, ни близкого сходства внешнего вида плодов. Вкус разве только немного схож. Но ещё больше это для живности характерно. Агути зайцем обозвали, пуму – горным львом, но ягуара – вообще тигром. А с хрена ли тигром, с хрена ли не леопёрдом или пантерой, если уж на то пошло? Только за любовь к воде и купанию? Бизона – вообще буйволом, и это при живых ещё местами даже в самой Европе зубрах. Полный беспредел, короче. Ну так такая же хрень и с названиями американской растительности. Гуява – ни разу не груша, персиковая пальма – ни разу не персик. Барбадосская вишня – ещё один наглядный пример.

Собственно, она не только на Барбадосе растёт, а вообще на всей этой гряде. На Кубу, например, где её не было, мы её с Доминики завезли, и она уже начала плодоносить. А барбадосской она обозвана оттого, что именно на этом острове её особенно до хрена. В суглинке тутошнем плодородном дело, как Наташка считает. Родства с настоящей вишней ни малейшего, внешнее сходство – только издали, а вблизи сразу видно, что ягоды у неё ребристые. Косточки, кстати, тоже. И практически в свежем виде не хранится – сорвёшь, и надо или сразу есть, или перерабатывать на варенье или джем, потому как иначе быстро забродит – ага, тоже своего рода источник вина для жаждущих, да ещё и уникальнейшего витаминизированного. Рекордное содержание витамина C, куда там до неё тем хвалёным цитрусовым! Но беда в том, что разрушается витамин при термической обработке, так что если противоцинговое средство нужно для мореманов в дальних морских вояжах, то тут ни варенье не поможет, ни джем. Тут или засахаривать надо без варки, или сушить.

А чем засахаривать прикажете, когда до бенгальского сахренного тростника мы ещё не добрались, и тот индийский сахрен только в качестве дорогого деликатеса идёт? В основном мёд в античном мире вместо него используется или фруктовая патока, но и мёд недёшев, да и патоки той много не наваришь. А свинцовый сахрен – ну его на хрен. Вот и приходится в основном сушить, и сухофрукты – основное противоцинговое средство. Но сухофрукт сухофрукту тоже рознь. Из имеющихся больше всего витамина – в шиповнике, но есть его – удовольствие ещё то. Чтобы ели, а не выбрасывали втихаря за борт, с винной порцией его совмещаем. Мореман разве откажется от своей пайковой винной порции? Не попадалось мне ещё таких мореманов. Я ведь упоминал о добавлении отвара хинной коры в креплёное вино в нашей прошлогодней южноатлантической экспедиции? Кривились, но пили, так зато ведь и злой африканской малярии никто не подцепил. С шиповником нам такого экстрима не требуется – не настолько он омерзителен, как хина. Просто выдаётся мореману его суточная порция, которую он должен слопать на глазах у разливщика вина под контролем помощника навигатора, и только после этого ему наливается его винная порция. А иначе – хрен он её получит.

Вишня эта барбадосская, которая ни хрена не вишня, хороша уже тем, что она вкуснее. В виде сухофрукта – это смотреть надо по результатам проб. Сушить ведь быстро надо, пока не забродила, но с этой её ребристой косточкой есть её будет проблематично, а очищать от них – не знаю, получится ли быстро. Пробовать, конечно, надо. Но возможен и другой вариант – выжимать сок и сбраживать в вино, из хренового гнать спирт и крепить им хорошее, дабы лучше хранилось. Вроде бы, в виноградном вине те витамины, что были в соке до его сбраживания, сохраняются, так с хрена ли тогда им в вине из сока этой "тоже типа вишни" не сохраняться? Так что и этот вариант тоже пробовать надо, эксперимент – наше всё, и не исключено, что именно этот путь как раз и окажется самым продуктивным. В общем, будет чем заняться на досуге нашим барбадосцам. Хвала богам, здесь влажные тропики, и плодоношение их растительности к сезонам жёстко не привязано. На одном и том же растении в любое время года есть и бутоны, и цветы, и зелёные плоды, и спелые. Удобный в этом смысле климат, что ни говори.

Вот дикой фауной Барбадос, конечно, сильно обделён. Это общая беда для всех удалённых от материка островов, и основная гряда тоже не особо-то его богаче. Живность современного острова нашего реала – завезённая в основном. Что европейский заяц-русак, что африканская зёлёная мартышка, что индийский мангуст, что сухопутная черепаха из Южной Америки и мелкий олень оттуда же – все завезены европейцами. Англичане ещё, Серёга говорит, свиней там каких-то диких застали, которых они сами туда не завозили, а наоборот, перестреляли их там на хрен. Видимо, на испанцев тогда их завоз валить надо. Но то дела той реальности, в которой нас давно уж нет, а в этой – ну, тоже испанцы сюда живность завозить будут, больше-то ведь некому, только другие испанцы – не романские, а наши, турдетанские. Свинтусов, собственно, уже и так завезли, просто не в том пока ещё количестве, чтобы было кому из них одичать. Но с годами, надо думать, появятся и дикие свинтусы. Пока же дикая живность на Барбадосе имеется только сугубо местная.

С некоторой желательно держать ухо востро. В болотах на низменности вдоль южного побережья острова встречается и большая крокодила. Ну, относительно большая. Мы примерно трёхметрового подстрелили, оказавшегося уже известным нам по Панаме и побережью Кубы острорылым крокодилом. Они и до пяти метров в принципе дорастают. Хвала богам, при равных размерах этот вид не так агрессивен, как тот же кубинский, да и летает пониже остальных – в смысле, ленится обычно приподыматься на лапах с отрывом брюха от земли. Но крокодил есть крокодил, и зазевавшийся гуляка может запросто стать его обедом. Но если не зевать и иметь заряженную винтовку или мощный арбалет, то есть неплохие шансы и самому полакомиться крокодилятиной, а заодно обзавестись и крепкой толстой кожей с костяными щитками на панцирь или цетру. И хотя вооружаем мы наших колонистов больше на случай недружественного визита злых чингачгуков с близлежащих островов, на юге Барбадоса мощная стрелковка вполне актуальна и без них. Солёная вода острорылому крокодилу не преграда, так что его здесь ещё и хрен истребишь – наплывут с юга новые. Ну, точнее, с запада – с основной гряды. Там-то им базироваться особо негде, но они в их водах рыбу и черепах промышляют, за которыми добираются и до Барбадоса с его удобными для них болотами.

Игуаны водятся по всему острову. Они ведь тоже плавают хорошо, так что всю Вест-Индию давно уже освоили. До крокодильих размеров тутошним, конечно, далеко, ну так они крокодилов из себя и не корчат. И безопасны – в том смысле, что сами не нападут, хоть и есть чем кусаться, и достаточно вкусны в качестве охотничьей добычи. Пока наших колонистов здесь мало, а их скот тоже не размножился, есть с кого разжиться мясом.

Забавны попытки морских черепах освоить и сухопутную экологическую нишу. Вот что значит отсутствие местной сухопутной! Я не упоминал, что зелёная черепаха, что покрупнее оливковой, с возрастом переходит на растительную пищу и держится поближе к берегу? При случае и наземную растительность пощипать не откажется, но на материке эта ниша сухопутными черепахами в основном занята, да и опасна из-за хищников, а здесь хищник на неё один – тот самый острорылый крокодил, который в воде её ловит, а не на суше. А другой хищник, двуногий, ещё только появился и порядки свои навести пока ещё не успел. Это я наших имею в виду, потому как чуда в перьях если и наведываются, то не настолько часто, чтобы серьёзно повлиять на расклад. Поэтому они – не в счёт. Но один хрен черепаха с ластами вместо нормальных лап, роющая яму для кладки у самых зелёных зарослей, выглядит несколько сюрреалистично для понимающих. Впрочем, наших людей больше волнует гастрономическая сторона черепашьего вопроса, а она от этих попыток экологической экспансии ничуть не страдает.

Но особенно примечательны те виды живности, которые в нашем современном реале до наших современных времён не дожили. Мы ведь отчего на Доминике давеча того крупного жёлто-зелёного ару расселять задумали? Оттого, что истреблён он был в нашем реале – не единственный, кому не повезло, но самый крупный и малораспространённый из всех ар. Здесь нам, кстати, никакой местный ара не попался, а водится только амазон. Это не есть хорошо, так что в качестве ещё одного пункта для расселения жёлто-зелёного ары с Доминики теперь напрашивается и Барбадос. Как установят наши регулярную торговлю с Доминикой – надо будет их и этим озадачить.

Сей же секунд примечателен местный барбадосский енот. Он более поджарый, чем хорошо известный обычный енот-потаскун… тьфу, полоскун, но в целом похож на него и вроде бы, считается его подвидом. Точнее, считался – ага, в известном нам реале, в котором дотянул до середины двадцатого века, а затем вымер. Люди его истребили сами или завезённый ими индийский мангуст, история умалчивает, но факт остаётся фактом, и в его лице, то бишь морде, мы наблюдаем живым и трезвым очередной вымерший вид. И даже не подозревающий о том, что может исчезнуть. А с чего ему это подозревать, если в реале он и араваков пережил, и карибов, и испанских колонизаторов, и аглицких? Только современная цивилизация по сути дела его доконала, а никак не те старинные. Античная, надо думать, тоже едва ли ему страшна. Мех его в тёплом климате никому не нужен, а уж чтобы ради мяса на него кто-то охотился, никто из нас как-то и не припомнил. Хоть он и не чистый хищник, а всеядный, как барсуки и бурые медведи, и едят же в принципе люди и медвежатину, и барсучатину, но вот с мясом енота оно как-то не повелось. Поэтому нам как-то и в башку не пришло пробовать. Пригодится ли в качестве собаки – хрен его знает. Вроде бы, приручается хорошо, и в прежней жизни я даже и сам видел как-то раз мужика с енотом на поводке, а у Серёги и знакомый такой был, но нахрена они в таком качестве нужны, когда нормальные собаки есть? А по деревьям наши тартесские кошаки уж всяко не хуже их лазают, да и грызунов получше их ловят. Но это уж колонистам будет виднее.

Наверняка есть и другая живность. Кажется, мелькали в зарослях агути, и это не удивляет, потому как они по всей Вест-Индии водятся. Просто пока-что хватает мяса того подстреленного крокодила и двух ламантинов. Серёга говорит, что вполне может найтись и какой-нибудь из древесных опоссумов, примечательных тем, что они – сумчатые. Одни только опоссумы из всех ранее многочисленных южноамериканских сумчатых не только выдержали жёсткую конкуренцию с пришедшими с севера плацентарными, но и подались на север сами. Но искать его специально нам, конечно, недосуг. Есть на острове, конечно, и несколько видов летучих мышей, и какие-то наверняка гнездятся в пещерах, а где они, там и накопившиеся за века залежи ихнего гуано – ага, своя селитра точно не помешает. Кальциевая, конечно, но поташа нажечь – не проблема. Так что хоть и бедноват Барбадос наземной фауной, нам не впервой за неимением гербовой писать и на туалетной. Да и не с суши наши барбадосцы будут получать основную часть животной пищи, а с моря.

О черепахах и ламантинах я уже упомянул. В смысле угодий для них Барбадос ценнее большинства Наветренных островов, поскольку обладает обширным шельфом для их кормёжки. Как крокодилы, проплывая через острова южнее, кучковаться предпочитают всё-же на тутошних болотах, так и черепахи с ламантинами, следуя транзитом через узкие отмели основной гряды, охотнее всего кучкуются на широких здешних отмелях. Поэтому даже нормального мяса остров в состоянии предоставить своим колонистам немало. Смог бы и ещё больше, если бы наши испанцы ели тюленей и дельфинов, но вот уж чего они не едят, того не едят. Ну, не очень-то и хотелось, как говорится. Рыбу, хвала богам, трескают с удовольствием, а с ней в море проблем тем более никаких. Это только наше современное рыболовство способно подорвать поголовье промысловой рыбы в океане, а этой античной цивилизации таких возможностей и не снилось. Как, впрочем, и потребностей. Это в наши современные времена семь миллиардов рыл кормить уже требовалось. Проблема эта не в двенадцатом году, конечно, обозначилась, а гораздо раньше, где-то в середине двадцатого века, так что для объективности мы её и возьмём с её двумя с половиной миллиардами на шарике. А у нас сейчас на дворе начало второго века до нашей эры. Цифири для него я не знаю и с потолка её брать не хочу, но для рубежа эр, то бишь момента рождения будущего Распятого она оценивается где-то в районе трёхсот миллионов, и это ближе к максимуму в разбросе оценок, чем к минимуму. Поэтому думаю, что не сильно ошибусь, если четверть миллиарда на данный момент прикину. Ну, с большим плюс-минусом, конечно, но тут не точная цифирь важна, а её порядок. Сейчас население шарика на порядок меньше, чем на момент первых заметных признаков перепромысла рыбы в океане. И это – эдакий тонкий аглицкий намёк на весьма толстые обстоятельства. Если стол накрыт на десятерых, пусть даже и для обжорства от пуза, сотню ему один хрен не прокормить никак.

Ну так и куда размножаться сверх всякой разумной меры? Кому, спрашивается, нужны миллиарды этих мотористов, удавленников, гриппозников, дураков и им подобных "мутантов икс"? Римской империи на момент её расцвета шестидесяти миллионов хватит за глаза для того взлёта античной цивилизации, которого потом не смогут достичь доброе тысячелетие спустя. И это – с учётом тех дармоедов-люмпенов, которые в конечном итоге прожрут и просрут ту цивилизацию. Без них, подозреваю, и сорока миллионов хватило бы вполне на её создание и поддержание, если не вообще тридцати. Ведь и в те времена вся имперская армия не более полумиллиона составляла, и её хватало. Хватило бы ресурсов и на её дальнейший прокорм, если бы не приходилось кормить ещё и генетический мусор в имперских городах. Ну и нахрена он такой нужен? Африка с Азией, скажете, размножится тогда и задавит числом? Да полно пугать-то! Как они размножатся без этой современной медицины и этих современных агротехнологий? Без них и Китай в свои лучшие времена больше тех же самых шестидесяти миллионов наплодить не мог, а точнее – прокормить, и в результате всякий раз сваливался в очередную крутую смуту, съёживаясь до пятнадцати миллионов. То бишь та же самая античная цифирь и у Китая, выше которой на античных технологиях не запрыгнешь, а ведь Китай – это тоже цивилизация как-никак, не Африка ни разу с её голожопыми черномазыми дикарями. Черномазых и на весь материк больше не прокормится, да и хрен они когда объединятся для согласованного натиска. Так и будут отдельными племенами буйствовать с армиями не более, чем античной численности, а на такую нашим потомкам снарядов и патронов уж всяко хватит. Алариха и без них как-то не смутит численность люмпенского населения Рима, наших же с их оружием – тем более. У нас есть пулемёты, которых у вас нет, короче говоря. А посему нехрен тут пугать нас той дикарской численностью, которую переработают на удобрения и гарнизоны пограничных фортов. Есть желающие переплюнуть суданских махдистов?

Так что если с ума не сходить и дикарей всевозможных дурацким чрезмерным гуманизмом не размножать, включая и внутренних, которых вообще гнобить и держать в маргиналах, вешая высоко и коротко по первому же законному поводу, то и не нужно для нормального развития населения, многократно превышающего античное. В пару-тройку раз у себя – это не страшно, если не в ущерб качеству, но для этого спешить с приростом не надо, а надо чистить его от ущербных, дабы не размножались и не создавали проблем нормальному цивилизованному социуму. А вне цивилизации – сколько могут прокормить сами, таков и есть их естественный лимит, и это их суверенные трудности, цивилизацию не волнующие. И если придерживаться этого принципа, то в океане разве только китов с их весьма малочисленным молодняком и его ну уж очень медленным ростом придётся от браконьерского перепромысла охранять, а уж для рыбы-то сей означенный перепромысел будет невозможен даже в теории. Не съест античное население рыбы больше, чем можно выловить античными же сетями с античных кораблей, и это будет многократно меньше её естественного прироста. Кто-нибудь слыхал в Античности об исчерпании рыбьих косяков хотя бы в средиземноморской Луже? Вот то-то же.

С сухопутной живностью, конечно, труднее. Ну, не так трудно, хвала богам, как с китами, большинство видов размножается и растёт гораздо быстрее, но даже кролики не так плодовиты, как морская рыба. Поэтому и не может достаточно крупная для приличной культуры общность прожить охотой и собирательством. Культура требует оседлости, а та в свою очередь резко ограничивает ресурсную базу по площади, вынужлая к земледелию и скотоводству, то бишь к производящему хозяйству. И чем жёстче ограничение площади, тем выше требования к производительности хозяйства. Остров среди моря – предельный случай, а цивилизация, которую мы строим – преимущественно островная. Население её, конечно, один хрен будет расти, и когда-нибудь нашим потомкам один хрен придётся уже и рыбоводческими фермами заморочиться. Возможно, и раньше, чем в том нашем реале, потому как транспортная связность у нас запаздывает по сравнению со всем остальным, и разводить рыбу на месте вполне может оказаться и выгоднее, чем ловить её где-нибудь в другом океане полуантичными недосейнерами и везти через половину шарика такими же полуантичными недорефрижераторами. Но форсировать-то этот процесс нахрена?

Нам же не абы какое население нужно, а толковое – тянущее, а не тормозящее, помощники, а не гири на ногах. Современный демографический взрыв – он ведь за счёт кого произошёл? За счёт тех, кто в прежние времена не размножался, либо не доживая до детородного возраста по причине своей болезнененности, либо оказываясь в маргиналах по причине полной бестолковости. Ну так и нахрена нам болезненная бестолочь? Сотня даже таких, конечно, осилит больше, чем десяток здоровых умников, это-то козе понятно, но с сотней здоровых умников не тягаться и трём сотням эдаких ущербных порождений огульного гуманизма – жрущих и срущих, кстати, соответственно втрое больше. На число вынужденно сделала ставку известная нам современная цивилизация, но нам-то здесь не дышат в затылок равные по уровню развития конкуренты, и мы как раз можем позволить себе подождать, формируя демографию покачественнее. Кому нужны толпы хронически болящих кроме спекулянтов лекарствами? Кому нужны толпы спившейся алкашни кроме спекулянтов бухлом? И кому нужны толпы дурачья кроме дурачащих их демагогов, тоже своего рода спекулянтов от идиологии? Так может – того, спекулянтов этих всех сортов, в толпах ущербных "тоже типа людей" нуждающихся, сразу на карандаш, и по первому же поводу засудить на хрен, да и вздёрнуть? Уж всяко проще, быстрее и дешевле, чем у них на поводу идти, плодя ущербный социум им в угоду и загоняя цивилизацию в тупик. Я не раз уже критиковал старика Ликурга за те частности, в которых он был неправ, иногда и катастрофически неправ в некоторых из них, но сам его общий принцип евгеники, ставки на качество человеческой породы, а не на число – совсем другое дело…

Это для всей нашей политики характерно, а применительно к Барбадосу никто не отменял и его основного предназначения – быть "аэродромом подскока" и базой для тарквиниевских трансатлантических флотилий на их пути к Кубе. Именно этим резоном мы убеждали Фабриция, а через него и Арунтия в необходимости барбадосской колонии. А база – это же не только вода, свежая жратва и таверна с борделем для истосковавшихся за долгое плавание мореманов. База – она же ещё и ремонтная на случай, если шторм в пути корабли потреплет. Настоящие-то ураганы Барбадос редко захлёстывают, обычно не успевают ещё набрать полной силы, но шторма послабже не редкость и к востоку от него, так что приходится учитывать и вполне вероятные поломки от них. А чем прикажете суда ремонтировать, если весь остров будет окультурен и засажен полями, да плантациями? А посему и нельзя его весь окультуривать, а надо ещё и леса на нём достаточно оставить для той же деловой древесины судостроительных пород. И это тоже ощутимо ограничивает ту численность населения, которую может позволить себе наша барбадосская колония.

И вдобавок, лес – он ведь и самим колонистам нужен. О дровах, на которые эти быстрорастущие фикусы напрашиваются, я уже упоминал. И для готовки повседневной, и для обжига керамики, и для обжига известняка на строительный раствор без дров – никак. Их же воздушные корни могут подойти и в качестве прутьев для всевозможных плетёнок. Дерево покачественнее нужно на балки перекрытий, без которых не обходится и каменное строительство. А рыбацкие лодки с баркасами из чего строить, раз уж морской промысел исходно предусматривается как один из важнейших в жизнеобеспечении колонии? Да и только ли для древесины нужен лес? А фруктов тех же дикорастущих собрать? А на охоте какой-никакой дичью обеденное меню поразнообразить? Да даже и просто прогуляться по нему, от повседневных хлопот отрешившись и развеявшись? В каждом из нас всё ещё жив тот прежний первобытный охотник-собиратель, бродящий по первозданному ландшафту и не мыслящий жизни вне его. Конечно, и сельский сад во дворе неплох, и чем он больше, тем приятнее. Но как честный античный латифундист, свидетельствую – даже обширная и роскошная загородная вилла не даёт такого ощущения свободы и простора, как дикий лес, безлюдный и нетронутый никакой хозяйственной деятельностью. И как бы ни был силён кайф обходящего свои владения собственника, этих ощущений не заменить даже ему.

А детворе колонистов где гулять прикажете? Где пацанве играть в войну или в индейцев, где разводить костры и строить шалаши, где стрелять из рогаток и самодельных детских луков? Да и просто по деревьям где им ещё в своё удовольствие полазить? Какая детская площадка сможет заменить им нормальный полноценный лес? В детях же сильнее и инстинкт исследователя, а значит, и выше потребность в ощущении свободы и простора.

Кстати, насчёт рогаток – млять, мы даже и не ожидали такой их популярности у пацанвы! Казалось бы, с хрена ли, когда ни за лук, ни за пращу слова мальчишке никто не скажет, если тот совсем уж явно не хулиганит, стреляя, куда ни попадя. Но детвора вдруг оценила совмещаемое в рогатке важное сочетание прицельности лука с компактностью и нетребовательностью к боеприпасам пращи, и в результате генерал-гауляйтер Нетониса просит увеличить поставки резины, его коллега из Гасты Горгадской прозрачно намекает, что пора бы и с Горгадами этим чудо-материалом поделиться, а теперь вот уже и Барбадос тоже, того и гляди, резину канючить начнёт. Понятно, что ещё круче для любого был бы пистолет, но при его отсутствии и сильная рогатка за пистолет сойдёт. Так что надо, как до Тарквинеи доберёмся, решать теперь вопрос и с наращиванием производства каучука. В основном он там сейчас из млечного сока папайи добывается, но раз пошли такие дела, надо заказывать эдемским финикам и готового каучука от ольмеков побольше, и рассады ихнего тамошнего каучуконоса. Наташка считает, что это гевея, не та бразильская, что в основном в нашем прежнем мире на натуральный каучук культивируется, а какой-нибудь местный родственный ей вид. Скорее всего, не такой продуктивный на латекс, как та гевея бразильская, но уж наверняка лучший, чем папайя. Самое же смешное по её словам то, что в принципе хоть и хреновенькими, но тоже каучуконосами являются и многие фикусовые, в том числе и вот этот американский бородатый. С каучуконосным южноазиатским он и рядом, конечно, не валялся, но сколько-то латекса даст и он, и на Барбадосе его до хрена, так что каучуком барбадосцы хоть сейчас в состоянии обеспечить себя и сами. Собака для них не в нём порылась, а в сере для его вулканизации. Где ж её на известняковом острове возьмёшь? Поэтому проще с Кубы готовую резиновую ленту и на Барбадос возить, как на Азоры возят. А впрочем, сера ведь один хрен и на чёрный порох нужна, так что когда до школьного обучения барбадосской детворы руки дойдут, можно будет показать ей и сбор местного каучука, и его вулканизацию привозной кубинской серой. Смешно же и серу из метрополии везти, когда точно такая же медь из точно таких же колчеданных руд давно уже и на Кубе выплавляется, оставляя серу в виде отходов…

Два малых судна мы оставляем колонистам для их собственных плаваний. Для начала, конечно, чтобы собственное побережье как следует изучили с окрестными водами, ну а как прибудут к ним торговцы из Тарквинеи, так чтобы вместе с ними и сами на Кубу наведались. Это – важнейшее из направлений, определяющее развитие здешней колонии. Вроде бы, Акобал говорил, тарквинейцы уже добрались в прошлом году и до Доминики, но пока ещё не дотянулись до Тринидада и устья Ориноко, до которых барбадосцам рукой подать. Вот на транзите ништяков оттуда барбадосцы и могут начать приподыматься, не забывая при этом и себя. Та же пальма асаи и в устье Ориноко должна быть, и оттуда они её всяко раньше могут заполучить, чем с Кубы дождаться. А если от Тринидада свернуть вдоль берега сразу на запад, то на таком же примерно расстоянии от него окажется остров Маргарита с его прославленными в колониальные времена жемчужными отмелями. Они и возле самого Барбадоса должны в принципе быть, жемчужнице ведь лишь бы отмель была подходящая, но тут фишка в том, что там и шельф широкий, продолжение материкового, и гойкомитичи местные наверняка жемчуг промышляют, а значит, не надо там и самим за ним нырять, когда можно у красножопых выменивать. Жемчуг-то тарквинейцы и поближе найдут, но не откажутся и от привезённого барбадосцами, потому как лишним и он там не будет, учитывая ажиотажный средиземноморский спрос. По крупным правильной формы и хорошего цвета жемчужинам, особенно цветным, греко-римский мир с ума сходит, ценя их на уровне настоящих самоцветов.