355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Безбашенный » АН -7 (СИ) » Текст книги (страница 41)
АН -7 (СИ)
  • Текст добавлен: 13 августа 2019, 22:00

Текст книги "АН -7 (СИ)"


Автор книги: Безбашенный



сообщить о нарушении

Текущая страница: 41 (всего у книги 45 страниц)

– Вот потому-то мы с отцом и доверяем тебе, что ты этим не злоупотребляешь.

– Так в том-то и дело, Фабриций, что сила-то наша в единстве, а оно обеспечено тем, что мы не боимся доверять друг другу. А не боимся оттого, что у нас нет причин для соперничества. И не надо бы нам создавать их для наших детей и внуков.

– И в чём ты видишь создание таких причин для наших детей и внуков?

– Да вот как раз в том, чего вы с отцом и хотите от меня. Это же прецедент. Мы с тобой тоже не вечны, и когда-нибудь нас сменят наши сыновья. И смотри сам, что у нас получается. Ты сейчас глава нашего правительства, и именно этим будут определяться и обосновываться права твоего Спурия – сын наследует как имущество, так и общественное положение своего отца. А теперь представь себе, что я принял твоё предложение и занял ТВОЮ должность вполне ЗАКОННЫМ образом. Разве это не даёт наследственные права на неё моему Волнию – точно таким же образом, на основании того, что я, его отец, тоже занимал её? И хотя мы с Велией приложим, конечно же, все усилия, чтобы у него не было такого даже в мыслях – не только ведь в личных амбициях будет дело. У обоих ведь будут свои друзья и своя свита, да и в Большом Совете найдутся бузотёры, дай только повод для бузы, а тут повод намечается – законнее некуда. А мы не вечны, и когда нас рядом с ними уже не будет – найдётся кому нашептать и тому, и другому. Дайте-то боги, чтобы оба они оказались выше этих дурацких обезьяньих интриг, но сама эта ситуация, дающая для них повод, не улучшит отношений между ними. Ну так и зачем же мы будем создавать её?

– Проклятие! Ты прав! – босс мигом прокрутил ситуёвину в мозгах и просёк её суть, – Но что нам тогда делать? Не могу же я быть одновременно в Гадесе и в Оссонобе!

– Не можешь, конечно. Я хотел предложить тебе назначить Велтура. Да, я знаю, он не готов, но я ему помогу, а за год мы его поднатаскаем, и он справится. Один год я уж как-нибудь это дело вытяну, но не больше – и так-то всё планы летят кувырком, и больше одного года такого бардака я допустить не могу.

– Так погоди, ты же говорил о прецеденте. И если по этим соображениям тебе не следует возглавлять правительство, то тогда ведь и ему тоже?

– Да, и ему тоже нельзя, и по той же самой причине. Хочешь ты того или нет, но ОФИЦИАЛЬНУЮ должность главы правительства тебе придётся оставить за собой, а на то время, пока ты занят в Гадесе и не можешь исполнять своих обязанностей в Оссонобе, ты назначишь себе ВРЕМЕННОГО заместителя, который будет править не от своего, а от твоего имени – по твоему поручению. И Велтур – как твой кровный родственник – в этом качестве будет гораздо уместнее меня. То, что "временное" назначение может затянуться и надолго – это уже другой вопрос. Деваться нам от этого некуда, раз уж тебе не удалось убедить отца насчёт оставления Гадеса…

– Велия уже рассказала тебе?

– Как видишь. Жаль – это решило бы все наши проблемы.

– Да в том-то и дело, что не все. Велия рассказала тебе о том моём разговоре с отцом, при котором она присутствовала. Но перед самым его отъездом у меня с ним был ещё один. Отец хоть и отругал меня тогда, но потом обдумал этот вопрос непредвзято и в последнем разговоре об оставлении Гадеса в будущем говорил уже спокойно. Но – только в будущем, а не сейчас и не в ближайшую пару-тройку лет. Есть причины, по которым это пока-что неприемлемо для нас.

– Корабли? Но ведь мы давно уже заказываем их больше в Тингисе, чем здесь.

– Не только корабли. По сравнению с прежними временами у нас даже без них резко выросла наша потребность в бронзе. И на эти ваши машины, которые вы делаете в Нетонисе, и для нужд Тарквинеи. Ты же сам говорил, что железо в её климате слишком быстро ржавеет?

– Да, ржавеет со страшной силой. И не только там, а и на Бразиле, и на Горгадах в дождливый сезон, и в особенности на том острове в большом заливе у Африки, где жара и сырость круглый год. Поэтому для таких мест всё, что только можно делать из бронцы, а не из одного только железа, лучше из бронзы и делать – пусть дороже, зато долговечнее.

– Я помню твои доводы, и раз надо, значит – надо. Но раз так – нам нужно очень много бронзы, а значит – олова. А олово – это Митониды. Последние два года дед не раз пытался договориться с ними о том, чтобы они позволили нам закупать олово прямо в их факториях на Касситеридах, клятвенно обещая им, что металл нужен нам только для себя, и ни один его слиток не будет перепродан нами ни в одну из стран Внутреннего моря. Но они и слышать об этом не хотят. В прошлом году дед предложил им ещё более выгодный для них вариант – увеличить поставки в Гадес по гадесским же ценам. По устоявшимся, без скидок, мы согласны были и на это. Но даже об этом договориться с ними не удалось.

– Мстят нам таким манером за старое?

– Ну, пакостят по мелочи, я бы сказал. Даже упуская свою собственную верную выгоду, лишь бы только нам при этом не помогать, а заставить переплачивать купившим у них посредникам. Мы, конечно, так и делаем, олово-то нужно, и деваться некуда, да и не разорит это нас при наших нынешних доходах. Но сколько же можно маяться этой дурью? Отец попытался всё-таки договориться с ними, но тоже безуспешно, я теперь продолжаю эти попытки, и вот как тут в такой ситуации оставишь Гадес?

– До сих пор, значит, не забыли? – хмыкнул я, – Хотя – понять их можно, такое – разве забывается? – мы рассмеялись вместе с помалкававшими до сих пор супружницами, и если лишь наслышанные о тех событиях Фабриций с Ларит слегка, то мы с Велией – как их какие-никакие, а всё-же участники – гораздо дольше и заливистее.

Я ведь рассказывал ещё в самом начале о том давнем конфликте Тарквиниев и Митонидов, не поделивших меж собой производство и сбыт драгоценной чёрной бронзы? Начала его мы не застали, а угодили сразу в его активную фазу, когда Митониды сделали весьма неплохую попытку бортануть из этого бизнеса Тарквиниев, в пресечении которой мы как раз и поучаствовали, после чего неплохо выслужились в ходе дальнейшей грызни, по результатам которой из этого бизнеса пришлось уйти Митонидам. Тогда же примерно я поинтересовался как-то раз у Фуфлунса, нашего тогдашнего босса в Гадесе, кто же в этом конфликте всё-таки начал хулиганить первым, и его весьма уклончивый ответ навёл меня на подозрения, что и у Тарквиниев в этой истории рыльце тоже было в немалом пушку. Я об этом не рассказывал? Ну, во-первых, о чём рассказывать-то было, если я так ни хрена толком и не выяснил? А во-вторых – не шибко-то меня это и волновало, если честно – как по служебной причине, так и по личной – ага, вот этой, сидящей рядом, с которой давно уж детей растим и воспитываем. В общем, есть за что Митонидам не любить Тарквиниев, и это здорово осложняет нашим нанимателям доступ к олову, ближайшее месторождение которого в Галисии на севере Испании, другое в Бретани за Бискайским заливом, но самое ценное, дающее самородный металл – на полуострове Корнуэлл туманного Альбиона.

Поначалу-то оно, надо думать, и в Галисии самородное имелось, да только ведь и добывалось оно там с эпохи бронзы, то бишь задолго до Тартесса, так что с тех пор оно там наверняка всё повыбрано, и в ход давно уже идут рудные касситериты. В Бретани оно в самородном виде, возможно, ещё и осталось, но едва ли много. Даже в Корнуэлле самые древние разработки, Серёга говорил, датированы где-то концом Бронзового века, а самым главным потребителем и тогда было Средиземноморье, и до месторождений Бретани его тогдашние торговцы оловом должны были добраться уж всяко раньше. Тем не менее, уже давно известен и Корнуэлл, и поскольку он наименее выбран, самые богатые россыпи – на нём, а значит, и пресловутые античные Касситериды – скорее всего, именно он и есть. Но точно мы этого знать не можем, а можем лишь гадать, потому как в Гадес олово приходит уже в товарных слитках, а уж дурацкой привычки показывать свои делянки посторонним финики отродясь не имели. Да и вряд ли они добывают его сами, а скорее всего, просто у местных его скупают в своих факториях, да переплавляют в те слитки, отчего и особенно бздят "хвоста" конкурентов – местным-то не один ли хрен, кому своё олово продать?

– А ты, кстати, знаешь, с чего всё началось? – спросил вдруг Фабриций с хитрой ухмылкой, – Фуфлунс проговорился мне как-то раз о твоём интересе к этому.

– Ну, тогда ты должен бы знать, что ничего внятного он мне тогда не рассказал, хоть и видно было по нему, что знает он об этом побольше моего. А раз так – пристало ли наёмному солдату совать нос в тайны своего нанимателя? Не за это мне платилось щедрое жалованье, да и интересно-то было ведь не по делу какому, а просто из любопытства, так что когда я понял, что мне этого знать не положено, то прекратил расспросы и выбросил это дело вообще из башки.

– И правильно сделал – когда дед решал, насколько тебе можно доверять, тебе зачлось и это. Причём, вдвойне – дед оценил как твою преданность, которую ты в скором времени доказал и делом, так и твой ум. Ведь не мог же ты не заподозрить, что не всё там было так просто, и мы тоже не были такими уж невинными жертвами злодеев?

– Это-то я тогда, конечно, сообразил. Но какое мне до этого было дело? Со мной были честны и порядочны, со всеми друзьями и сослуживцами – тоже, а с конкурентами – ну, мой наниматель может быть, конечно, в чём-то и неправ, но он – мой наниматель. Есть они, и есть мы, у них свои интересы, у нас – свои, и этим всё сказано.

– Ну так и в чём мы были тогда неправы? – поинтересовалась Велия.

– Мне, кстати, тоже интересно! – поддержала её Ларит.

– А тебе, Максим? – босс ухмыльнулся ещё хитрее.

– Судя по тем событиям, которые я уже застал, твой дед должен был уж ОЧЕНЬ крупно насолить Митонидам. Прямое нападение – это в любом случае война, а война – это и потери, и убытки, так что без веской причины войн обычно не начинают.

– Дед и мне поначалу не рассказывал подробностей, хоть и не скрывал того, что Митонидам было за что нам мстить – насолил он им в самом деле очень крупно, и это как раз было связано с чёрной бронзой. У них там несколько партий металла ушли из-за этого в брак, а ты представляешь, какие это убытки?

– Колоссальные! – ахнула Ларит, не смыслившая в металлургии, но слыхавшая о стоимости драгоценного сплава и об её причине.

– И за что дедушка их так? – моей тем более не нужно разжёвывать финансовые последствия такой подлянки.

– А главное – КАК он это сделал? – техническая сторона вопроса для меня куда интереснее, чем то, кто там из них кому первым нассал на носки сандалий.

– Примерно года за полтора до вашего появления у Митонидов иссякла хорошая руда на их медном руднике, а разработка другого и перенос производства на него – это же немалое время, и чтобы это не привело к перебоям в выплавке чёрной бронзы, они начали покупать медь у других. Вышло так, что лишняя медь нужного качества была в то время только у нас, а дед был обижен на них – тоже было за что – и не удержался от соблазна. В общем, дед приказал добавить в медь для Митонидов немного свинца, и в результате…

Фабриций наверняка пытался чего-то объяснить, но все его дальнейшие слова потонули в моём хохоте – я уже въехал и ржал, схватившись за живот, а следом за мной, тоже всё поняв, расхохоталась и супружница. Чтобы испохабить медь до непригодного к работе состояния, много свинца не нужно, и если не перебарщивать с ним, то его примесь практически незаметна, а скажется она, и весьма неприятным образом скажется, только при попытках ковать отливку. Я ведь рассказывал уже об очень непростой и заковыристой античной технологии получения бериллиевой бронзы? Весь секрет, собственно, в ней, а не в составе, но сейчас речь не об этом, а о сути диверсии. Собака тут порылась в хреновой растворимости свинца в меди, из-за чего им и нельзя заменить дефицитное олово даже в обычной бронзе. Пока металл горячий, свинец ещё размешан в меди равномерно, но при охлаждении растворимость опускается ниже плинтуса, и весь лишний свинец проступает на границах кристаллических зёрен меди, образуя между ними прослойку чистого свинца. А по прослойке и прочность сплава на изгиб, излом и ковку – мягкий свинец плывёт под молотком, и вся медяшка растрескивается при ковке так, как если бы была хрупкой. Как чистое олово, например, или как та же черновая медь, не рафинированная до технической через повторную плавку. Точно так же такая медь поведёт себя и в бериллиевой бронзе, и обнаружится это только при испытаниях готового слитка после термообработки, которые производятся ударами молота. Картина маслом, млять, кто понимает! Хренова туча синих аквамаринов УЖЕ истолчена в порошок и использована в выплавке драгоценного сплава, уже проведена термообработка, придающая сплаву присущие ему твёрдость и упругость, слиток охлаждён, и мастер с гордостью опирает его одним краем на наковальню – ага, вот сейчас он покажет, на что потрачены драгоценные самоцветы! Он картинно размахивается молотом и со всей дури лупит им в середину слитка в полной уверенности, что тот сейчас спружинит, как ему и положено, а слиток вдруг – хрысь, гы-гы! Конфуз однако!

Ежу ясно, что обломки слитка осмотрят, да ещё и по отдельности так же ударом испытают – ага, с аналогичным результатом. Набор статистики называется. А вот дальше – всё зависит от того, какова была примесь свинца. Судя по нескольким – со слов босса – партиям брака, пропорция была подобрана идеальная, то бишь потёки свинца из прослоек между кристаллами меди замечены не были, и тогда на что остаётся грешить? Правильно, на передозировку самоцветного порошка. А слитки меди – вот хоть и не сказал Фабриций, какими они были по размеру, но понятно же, что маленькими – специально, чтоб большой зубилом не рубили и свойства самой меди раньше времени не обнаружили. Подмастерье, ясный хрен, жестоко секут розгами, а то и плетьми, за перерасход самоцветов, тот визжит и мамой клянётся, что всё сделал правильно, мастер сушит мозги, оценивая в этом гвалте величину передозировки и прикидывает из опыта потребное на её разбавление до нормы количество меди, добавляет к обломкам злосчастного слитка медь, сколько насчитал – или один малый слиток, или пару-тройку, повторяет плавку и термообработку, и уж теперь-то всё должно выйти, по идее, как в лучших кузницах Онобы и Кордубы! Ну, оно и выходит абсолютно так же, как вышло бы и там при таком же металле, гы-гы! Мастер понимает, что хрен он угадал, но в чём лажа, ему ещё невдомёк. Злополучный металл откладывается в сторону, а назавтра готовится новый для новой плавки. Подбор самоцветов на неё, их взвешивание и толчение в порошок мастер – ага, от греха подальше – производит сам. Но от судьбы не уйти, и на следующий день результат повторяется в точности. Умора, млять!

Безупречная репутация мастера, доказанная множеством прежних безупречных плавок, вне подозрений, и это спасает его от розог или плетей, но выслушать-то о себе и о своих предках ему приходится немало нового и не известного ему ранее. Но хуже-то всего даже не это, а то, что он сам в полном охренении – ну не было такого никогда, вот хоть ты тресни! Он, конечно, осматривает и медь, но он ведь ни разу не Терминатор и вообще на Шварца не похож, а с мелкоскопами в античном мире напряжёнка. Он даже не лесковский Левша, которому на хрен не нужен никакой мелкоскоп! Ну и как тут не заподозрить козни сверхъестественных сил? Приглашается жрец, богам возносятся благочестивые молитвы и приносится щедрая искупительная жертва, потом мастер уединяется с начальством с глазу на глаз, и они вместе отбирают первосортные без дураков самоцветы. Оба при этом, само собой, скрипят сердцем и прочими потрохами, наверняка ведь тоже всю жизнь подменяли их дешёвыми, прихомячивая для себя любимых дорогие – мне ли не знать! Накрывается звиздой левый заработок, к которому давно привыкли жёны у обоих, оба предчувствуют домашний кошмар с запиливанием заживо, но куда от этого деваться? Новая плавка, снова термообработка, снова испытания – результат тот же самый. Ну вот как тут не нажраться? Богохульствуя к суеверному ужасу жреца и проклиная несправедливый мир, убитые горем мастер и его начальник бросают всё и уходят в трёхдневный запой. Занавес, гы-гы!

Велию ещё мелкой шмакодявкой тоже далеко не единожды и не дважды водили на экскурсии на такой же тарквиниевский рудник – ага, на тот самый, где мне довелось и службу караульно-вертухайскую потащить, и в производственном процессе его литейки поучаствовать. Понятно, что показывали ей не всё, но показывали многое, и объясняли ей тоже многое, хоть и тоже не всё, да и Кордуба – старая турдетанская, конечно – тоже ведь город металлургов и кузнецов. Так что и представляем мы себе с супружницей абсолютно одно и то же. Хохочем, переглядываемся, утираем слёзы и снова хохочем. Потом только начинаем наперебой объяснять тонкости Фабрицию и Ларит – сбивчиво, то и дело снова прерываясь на очередной взрыв смеха, но в конце концов разжёвываем и им, и они тоже, въехав наконец, ржут – не так долго и заливисто, как мы, поскольку и представляют себе эту ситуёвину умозрительно, а не в цвете и в лицах, но тоже въехали и тоже ржут, так что некоторое время мы хохочем всей четвёркой.

– И этого уже никак не исправить? – спросила Ларит, отсмеявшись.

– Можно выжечь оттуда свинец, если переплавить металл повторно не один, а несколько раз, – просветила её моя супружница, вытирая слёзы и преодолевая икоту, – Но при этом выгорит и часть меди, и наверняка часть драгоценной присадки, – и оглядывается на меня за подтверждением или уточнением.

– И немалая часть, – подтвердил я, – Эта присадка выгорает гораздо больше, чем медь, и её уже не вернуть, так что надо толочь новые самоцветы и добавлять их до нормы.

– Сурово дед обошёлся с Митонидами! – заценил Фабриций, въехав во всё.

– Ну и за что он их так? – теперь это заинтересовало и меня.

– Да как раз из-за самоцветов. Они же у астуров добываются, а это рядом с теми галлеками, у которых олово, так что тамошняя фактория Митонидов закупает у галлеков не только олово, но и эти синие камни. Конечно, они и там стоят не гроши, но тебе же не нужно объяснять разницу между морской перевозкой и сухопутной. По сравнению с их ценой в Кордубе разница – полуторная в лучшем для нас случае, а бывало, что и двойная. А по этим ценам и наши издержки, и наша прибыль от чёрной бронзы. Естественно, деду это очень не нравилось, и он много раз пытался договориться с Митонидами о поставках синих камней ими или о допуске нашего купца в их факторию. Но как сейчас они не хотят договариваться с нами об олове, так и тогда не хотели договариваться о самоцветах. Тут они, конечно, были в своём праве, и дед даже рассматривал вопрос о том, не породниться ли нам с ними, чтобы улучшить отношения…

– Этого ещё не хватало! – ужаснулась Велия, сразу же сообразившая, чем такой вариант мог тогда обернуться для неё.

– Да из этого ничего и не вышло – они отказались, и дед очень обиделся на них.

– И хвала богам! – мы с супружницей переглянулись, прекрасно поняв причину отказа Митонидов и обиды на это старика – Криула, мать Велии, не была законной женой Арунтия, и это делало её непрестижной по олигархическим меркам невестой.

– Когда дед наконец рассказал мне обо всём этом, он и сам признал, что тогда он сильно погорячился и недооценил последствия трюка с медью, – хмыкнул Фабриций, – Дед рассчитывал на то, что свинец в меди обнаружат самое большее при второй плавке – это были бы не такие уж большие убытки, и всё обошлось бы просто скандалом. Поэтому он и не ожидал, что дело обернётся войной. Но наши металлурги превзошли его ожидания и настолько хорошо подобрали состав, что ихние догадались о свинце только после пятой плавки, когда уже истолкли в ступе порцию самоцветов на шестую, и убытков от этого у них набежало на целое состояние…

Перед сном мы с Велией расслабились в роскошной ванне-бассейне. Конечно, наша собственная в Оссонобе была не худшей, хоть и меньшего размера, так это в нашей городской квартире, а уж в пригородном "виллозамке", так и не меньшего, и конечно же, будь моя воля, я предпочёл бы сейчас аналогичный расслабон дома, повидавшись со всей семьёй. Но есть хорошая сторона и здесь – нас сейчас уж точно никто не побеспокоит.

– Как представлю себе, что меня могли выдать замуж за какого-нибудь тупого и напыщенного финикиёныша, так оторопь берёт! – пожаловалась супружница, – Такого я от дедушки не ожидала. И какой опасности нас с мамой и Велтуром подверг…

– Ну, во-первых, он же не нарочно. А во-вторых, если бы не случилось того, что случилось – мы ведь с тобой даже и не познакомились бы, и кто знает, как бы сложилась жизнь у тебя и у меня? – мы с ней обнялись, и нам сразу же нашлось, чем заняться…

И ведь если вдуматься, то так оно и есть. Я же рассказывал, как было дело? Не прими я её тогда в той деревне со спины за разбитную девку "из таких" или успей мне кто подсказать, кто она такая – ведь и мысли бы тогда не возникло к ней подкатиться! Не будь того нападения на рудник – ну, задержались бы мы в деревне подольше, я нашёл бы кому впендюрить, а с ней – ну, может и увиделись бы ещё разок мельком, улыбнулись бы друг дружке, максимум – поболтали бы немного. Хотя и это вряд ли – о чём девчонке было бы болтать с наёмным солдатом-чужеземцем, и турдетанским-то владевшим тогда от силы на тройку? И один хрен она осталась бы в деревне, а нас увели бы тащить службу на рудник. А не случись их похищения – я так и тащил бы с ребятами ту службу, а она вернулась бы в Кордубу, и хрен бы мы с ней познакомились всерьёз. Вспомнила бы пару раз максимум обознавшегося дурака-солдафона, принявшего её за шлюху, и не факт ещё, что с улыбкой. Потом вернулась бы в Гадес, отец забрал бы её в Карфаген, где и выдал бы, скорее всего, замуж за кого-нибудь тамошнего. А я – ну, и я тоже вспомнил бы пару раз как забавный курьёз, да и только. Какую-нибудь бабёнку нашёл бы себе, конечно, но какую? Млять, и Софонибу я ведь тогда тоже хрен заполучил бы, потому как купил-то я её ведь в Кордубе, а попал бы я туда, если бы начальство не перебздело отправлять туда Криулу с детьми и партию готовой продукции с обычной для таких случаев охраной? Может, и перебздело бы, всё-таки был мятеж, но как знать? Если бы даже и попал, то в каком качестве? Без той спасательной операции я и не отличился бы, и Нирула бы в рабы не заполучил, а без него не отличился бы на руднике и не заработал бы ни премиальных от Ремда, ни левака на тех камешках. Ни с Велией бы не познакомился, ни на Софонибу купилок бы не хватило.

Конечно, я один хрен не пропал бы, и чего-нибудь мы бы с ребятами один хрен придумали, но в целом вся жизнь сложилась бы совсем иначе. Это сейчас, когда она УЖЕ сложилась так, как сложилась, всё кажется естественным и само собой разумеющимся, но тогда – всё ведь складывалось спонтанно, шилось наспех белыми нитками и зависело от множества непредвиденных случайностей. То, что случилось – намного лучше того, что могло бы случиться при иных обстоятельствах, а посему – моё огромное человеческое спасибо покойному старику Волнию! Как за то, что он сделал для меня сознательно, так и за то, в чём он столь удачным для меня образом облажался…


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю