Текст книги "Мы, аристократы - 3 (СИ)"

Автор книги: Бастет Бродячая Кошка

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 24 страниц)

  Честно предупредив меня, что я буду выбирать после Драко, Малфой вручил ему пять колдографий девчонок в возрасте от десяти до тринадцати лет – сёстры Гринграсс, Летиция Рутвен, Аманда Биго и Джозелин Линдси. Несмотря на то, что в начале лета Драко исполнилось тринадцать, он был ребячлив и до недавнего времени мало интересовался девчонками, но помолвки Винса и Теда заметно сдвинули шкалу его интересов в эту сторону. Оба парня как-то сразу стали выглядеть старше и взрослее, а завидовать Драко умел. Кроме того, он всё еще не мог смириться с рождением второго ребёнка в семье и не упускал случая кинуть язвительное замечание на эту тему – не при родителях, однако. Он стал бояться разочаровать их.

  Поэтому Драко отнёсся к выбору настолько вдумчиво, насколько он был способен, без легкомыслия и капризов. Тем не менее он изобразил разочарованный вздох и обиженно посмотрел на отца:

  – Это всё?

  Малфой не удостоил его ни малейшим объяснением, считая, что его сын достаточно взрослый, чтобы самому всё понимать.

  – Я в своё время выбирал из трёх, – только и обронил он.

  Драко снова пересмотрел колдографии и жалобно сказал:

  – Я что, прямо сейчас должен выбирать?

  – Можешь подумать до конца лета, но других не будет. И если ты не выберешь сейчас, я предоставлю выбор Гарри, а ты в конце лета будешь выбирать из оставшихся.

  Ущемления в привилегиях Драко потерпеть не мог. Он снова взял колдографии.

  – Дафна мне еще в Хогвартсе надоела, – он отложил одну колдографию. – А эта курносая, не люблю курносых, – он отложил ещё одну и завис над остальными тремя. – Поттер, глянь, ты какую бы выбрал?

  Я посмотрел на девчонок с колдографий. Одна глядела серьёзно и замкнуто, другая выглядела простушкой, третья казалась милой и покладистой.

  – Беленькую бери, не ошибёшься, – посоветовал я.

  – Беленькую... – Драко переводил взгляд с одной фотографии на другую. – Ты уверен?

  – Главное, чтобы ты был уверен. Не нравится, выбирай другую.

  – Нее, тогда эту ты возьмёшь... – он протянул колдографию с блондиночкой отцу. – Ладно, пусть будет Астория, у неё волосы как у мамы.

  Малфой издал одобрительный смешок – аргумент сына ему понравился.

  – В этом году Астория будет поступать в Хогвартс, там ты узнаешь её поближе. Веди себя с ней соответственно, постарайся не разочаровать ни меня, ни её. А я свяжусь с её родителями, они ждут нашего ответа. Если не случится ничего неожиданного, помолвка состоится следующим летом. – Он кивнул на оставшиеся колдографии: – Теперь выбирай ты, Гарри.

  Я уже видел их все, поэтому сказал сразу:

  – У этих девчонок прогнозы не под меня, а под Драко.

  Малфой понимающе кивнул и достал из письменного стола ещё три фотографии.

  – Эти не подошли Драко по прогнозам.

  Я пересмотрел все колдографии и отобрал две.

  – Вот на эти можно сделать прогнозы, без переговоров с семьями.

  Мы с ним договорились вернуться к этой теме в конце лета, перед отъездом в Хогвартс. А пока я стал собираться к маглам.

  4.

  От Лондона до Брайтона был час езды на машине. Это Джонс настоял, чтобы мы отправились на дачу по-магловски, раз уж начинаем погружение в этот мир. Палочки мы оставили у Малфоев ради большего реализма, да и колдовать нам за пределами особняка всё равно было нельзя. Наши вещи были уже на месте, Джонс отправил их туда несколько дней назад.

  Скучно в дороге нам не было. Такая поездка была в новинку даже мне и Эрни, а остальные парни буквально прилипли к окнам. Современная автострада, огромное количество едущих по ней машин, толпы маглов в населённых пунктах, придорожные магазины, броская щитовая реклама – всё это производило сильное впечатление на новичков.

  – Другая цивилизация, – подытожил общее впечатление Тед, когда мы подъезжали к Брайтону.

  Дача оказалась просторным двухэтажным особняком с прилегающим к нему довольно-таки большим куском территории, обнесённым высоким глухим забором. Она располагалась среди таких же участков в приморском дачном районе, большую часть года стояла нежилой и была на охране под сторожевой сигнализацией. К нашему приезду Джонс нанял двух женщин, сменявшихся через день, в чьи обязанности входило готовить нам обед и наводить порядок в доме, и консультанта по школьным наукам и по магловской технике. Это был студент-старшекурсник, проживавший неподалёку в снятой Джонсом квартире и называвший себя клавишником.

  Завтрак и ужин мы должны были обеспечивать себе сами. Это входило в магловское обучение, запланированное для нас Джонсом. В первый день он показал нам дом и гараж, продемонстрировал, как пользоваться кухонной техникой и телевизором, и сводил в ближайший торговый центр, где мы должны были закупать продукты. Когда мы вернулись с прогулки по окрестностям, обед для нас был уже готов. К трём часам дня на дачу явились остальные нанятые работники, и нас познакомили. Меня Джонс оставил за старшего и представил обслуге как парня, с которым будут решаться все организационные вопросы. Сам он собирался появляться здесь раз в неделю по выходным и проверять, как у нас идут дела. Не желая оставаться вдали от новостей магической Британии, я уговорил его приносить нам "Ежедневный Пророк" за предыдущую неделю.

  Когда Джонс распрощался с домработницами и студентом, он показал нам, как включать сторожевую сигнализацию на ночь, и оставил нас одних. Я толкнул перед парнями речь на тему, что магловские науки тоже нужно знать и что каждый желающий может приобщиться к ним через учебники, стоящие здесь в шкафу. Но это было нашим факультативом, а основная программа нашего пребывания здесь заключалась в освоении быта. Поскольку завтрак и ужин мы должны были готовить сами, я разделил нас на две команды, мою и Драко, которые должны были по очереди заниматься кухней через день. Возмущение Малфоя-младшего по этому поводу нужно было видеть...

  – Я тебе что – домовый эльф?! – гневно подступил он ко мне.

  – Драко, вас трое и ты главный, – напомнил я, предвидя такую реакцию парня. – Мне всё равно, кто из вас будет заниматься бытом в ваш день, но всё должно быть сделано.

  Малфой поутих. До него дошло, что у него есть Винс и Грег, на которых можно перевалить хозяйственные дела. Вот и прекрасно, пусть он хотя бы научится распределять обязанности своим подчинённым.

  – А сейчас все, кто этого не знает, пусть выучат правила магловского дорожного движения, главу о пешеходах, – распорядился я. – Без этого я вас из дома не выпущу, брошюры – в шкафу. В магловедении это идёт первой главой, сразу же после введения, но вам нужно это знать сейчас и наизусть. И запомните, когда мы находимся в общественных местах маглов, у нас там нет никаких привилегий перед ними. Вести себя нужно точно так же, как и они, или у нас будут неприятности. Особенно это касается тебя, Драко.

  – Да понял я, понял, – буркнул он.

  С тех пор, как Драко узнал о прибавлении его семьи, он стал крайне раздражительным и вывести его из себя стало очень легко. Я приготовился вовремя пресекать его взбрыкивания, но парень вёл себя на магловских улицах на удивление благоразумно. Если от детской трусости он избавился еще на первом курсе, то природная малфоевская осторожность была и оставалась у него в крови.

  Мы стали втягиваться в магловскую жизнь. Мне было непонятно, откуда у Малфоя с его исключительной памятью такая неприязнь к учебному процессу, но он скоро отвалился от наших занятий с клавишником и всё свободное время посвящал телевизору и ленивому перелистыванию научно-популярных книг. Грег и Винс тоже отказались от компьютерного ликбеза, едва научившись включать компьютер. Их гораздо больше интересовало другое. На даче был небольшой тренажёрный зал, где они продолжали занятия боевыми искусствами, и они наконец получили свободный доступ к магловской литературе по единоборствам. На первой же неделе пребывания на даче они накупили кучу книг по всяким видам борьбы и теперь осваивали кое-что оттуда. Вдобавок Грег пристрастился смотреть спортивные телепередачи, а Винс неожиданно увлёкся кухней. Готовить завтраки и ужины было для него не в тягость, а в удовольствие, поэтому в его дежурство у нас на столе всегда бывало что-нибудь вкусненькое. Его любимым занятием стало просматривать кулинарные пособия и мечтать, как он закончит школу и откроет собственный ресторан.

  – Не окупится, – разочаровал его Джонс, навещавший нас по субботам. – Клиентов мало.

  Он говорил со знанием дела, экономика магической Британии не была для него тайной. Винс принял к сведению слова Джонса, но огорчался недолго.

  – Тогда я магловский ресторан открою – ведь можно же?

  – Можно, – и они пустились в дебри рассуждений о том, что нужно для открытия магловского ресторана. По телевизору шли магловские новости, я слушал их вполуха и заодно просматривал номера "Пророка", навёрстывая упущенное за неделю. Вдруг я увидел в позавчерашнем номере колдографию семейства Уизли в полном составе на фоне египетских пирамид. К колдографии прилагалась коротенькая заметка:

  "Работник Министерства Магии выигрывает главный приз!

  Артур Уизли, начальник сектора борьбы с неправомерным использованием магии в отделе обеспечения магического правопорядка, выиграл главный приз в ежегодной лотерее, проводимой «Прорицательской газетой» по поручению Министерства Магии. Семьсот галеонов из министерского фонда были торжественно вручены победителю.

  Довольный мистер Уизли потратил эти деньги на поездку всей семьёй в Египет, где его сын Билл работает устранителем проклятий в египетском филиале международного гоблинского банка Гринготс.

  Семья возвратится домой к началу учебного года в Хогвартсе, где обучаются четверо младших детей Уизли."

  – Смотрите-ка, мистер Джонс, – прервал я его содержательную беседу с Винсом. – Уизли-старший – знаете его? – оказывается, выиграл в лотерею. Бывает же такое везение...

  – Знаю. – Джонс поморщился. – Не удивляйтесь его везению, мистер Поттер, это известно как делается. "Прорицательская газета" официально не принадлежит Министерству, но ест из его рук. Если нужно кинуть кому-то подачку из министерской казны, Министерство устраивает через эту газету лотерею, для чего нарезает тысячу кусков бесполезной бумаги и пытается продать их дуракам, а затем объявляет своего ставленника победителем. Насколько я помню, в семье Уизли недавно случилась серьёзная неприятность?

  – Да, их дочка погибла во время учёбы в Хогвартсе.

  – Вот в Министерстве и решили, что в этом году выигрыш полагается Уизли. Это Фадж очки себе набирает, обычное дело. Наш министр даже побывал вчера с визитом в Азкабане, впервые за Мерлин знает сколько лет. В сегодняшнем номере статья как раз об этом...

  "Внимание! Разыскивается опаснейший преступник!", – перебил его голос диктора с телеэкрана.

  К объявлению прилагался портрет измождённого, заросшего волосами человека средних лет, в профиль и в фас. Мы невольно уставились на экран, а диктор продолжал вещать:

  "Сириус Блэк, пожизненно осуждённый к тюремному заключению за зверское убийство четырнадцати человек, сбежал из тюрьмы строгого режима и уже сутки находится на свободе. Преступник невменяем и чрезвычайно опасен. Всем, кому известно его местонахождение, просьба немедленно сообщить о нём по открытой у нас горячей линии. Телефонный номер линии..."

  Краем глаза я заметил, что Джонс вдруг оперся локтями на колени и уткнулся в ладони лбом. Повернувшись к нему, я увидел, как пальцы мага впиваются в его собственные волосы, и не смог произнести ни слова. Он застыл в этой позе, а мы с парнями обеспокоенно переглядывались, не смея обратиться к нему. Наконец я решился и позвал:

  – Мистер Джонс? – а затем погромче: – Мистер Джонс!

  Он оторвал руки ото лба и опустил их, сцепив пальцы и глядя прямо перед собой.

  – Мистер Джонс, что-то случилось? – осторожно спросил я.

  – Мне нужно уйти сейчас, – сказал он севшим, незнакомым голосом и, не вставая с места, активировал портключ.

  Джонс исчез, оставив нас в полной тревоге. Даже Винсу было очевидно, что произошло нечто чрезвычайное, но никто не понимал, что именно. Я мог только предполагать, что потрясение Джонса связано с телевизионным объявлением, потому что недавно слышал историю сбежавшего преступника от гоблина в Гринготсе.

  Сириус Блэк, кузен Нарциссы и мой троюродный родственник, отлучённый от родовой магии за поведение, недостойное наследника рода. Сириус Блэк, убивший своего друга и предавший моих родителей. Маг, разыскиваемый маглами...

  Джонс позвонил наутро по магловскому телефону и сказал, чтобы мы не волновались и что у него всё в порядке. Голос мага был твёрдым, свидетельствующим о самообладании, и я успокоился за него. Но дурное предчувствие, не покидавшее меня со вчерашнего вечера, никуда не исчезло.

  На свой день рождения, который мы справляли у Малфоев, я улучил минутку и поинтересовался у Люциуса, правда ли, что сбежавший Сириус Блэк был предателем моих родителей, работавшим на Вольдеморта. Тот задумчиво сощурился и напомнил мне, что в последние два года Лорд был невменяемым, поэтому его бредни об опасности, угрожающей ему от младенца, отнесли туда же и никто из Упивающихся не воспринял их всерьёз.

  – Представляешь наше общее изумление, Гарри, когда оказалось, что кошмар всей магической Британии действительно убился об полуторагодовалого ребёнка? – Малфой иронически усмехнулся. – Но ещё больше мы удивились, когда в газетах появились сообщения о том, что Сириус Блэк выдал Поттеров Лорду.

  – Неужели это было настолько невероятным?

  – Это было абсолютно немыслимо. Лорд еще мог быть невменяемым настолько, чтобы бояться младенцев, но уж точно не настолько, чтобы поступить вопреки своей паранойе и поверить Сириусу. Блэк был истинным гриффиндорцем – упёртым, безмозглым, импульсивным крикуном, у которого ноги всегда опережали голову. У него чуть ли не корчи начинались при одном упоминании о Лорде и Упивающихся, но если бы бредовое предположение, что Сириус мог втайне работать на Вольдеморта, могло оказаться правдой, у нас это знали бы.

  – Значит, вы знаете, кто на самом деле предал моих родителей? – вскинулся я.

  – В том-то и дело, что не знаю, и это выглядит странным. Кто заставил Лорда испугаться младенца, я знаю. Это Снейп. Тогда он подслушал у Дамблдора первую половину какого-то дурацкого пророчества о младенце и ему так захотелось выслужиться, что он доложил об этом Лорду в обход меня и не посоветовавшись со мной. Мальчишество, которое ничем хорошим для Снейпа не кончилось – выслуживаться тоже надо уметь. Более того – перед тем, как докладывать о пророчестве одному из его участников, нужно очень хорошо подумать, и если бы я об этом знал, я бы Снейпа остановил. Лорд потребовал навести справки, по которым выявилось два подозрительных младенца – ты и Невилл Лонгботтом. Подозрение пало в первую очередь на тебя, потому что Лонгботтомы не прикрывались Фиделиусом, но как Вольдеморт проник к Поттерам под Фиделиус, у нас не знает никто. В ту ночь он не только не взял с собой никакой боевой поддержки, но и никого ни о чём не предупредил – это на него не похоже, потому что обычно он себя берёг. О том, что там он превратился в кучку пепла, мы узнали на следующий день из газет.

  – Что это было за пророчество? – спросил я, едва дождавшись, когда Малфой закончит говорить.

  – Если мне не изменяет память, что-то вроде "грядёт тот, у кого хватит могущества победить Тёмного Лорда, рождённый на исходе седьмого месяца теми, кто трижды бросал ему вызов". За точность слов не ручаюсь, но смысл гарантирую, у нас тогда это неоднократно обсуждали.

  – И это всё?

  – Да. Снейпа спугнули и остальное он не слышал.

  Я вдумался в приведённые Малфоем слова, пытаясь обнаружить в них то, что так устрашило Вольдеморта.

  – Чушь какая-то, – подытожил я наконец. – Из этих слов никак не следует, что драка неизбежна – при должном подходе предрекаемый маг вполне мог бы стать могущественным союзником. Нужно быть параноиком, чтобы попасться на такое.

  – Все мы считали так же, но Лорд тогда и был параноиком. Он убивал своих и чужих, направо и налево. Ни о каком союзнике не могло быть и речи.

  – Прежде чем нападать на моих родителей, Лорду следовало как минимум попытаться узнать оставшуюся часть пророчества. Лет пятнадцать на это у него в запасе было. И не было никакой необходимости делать это лично.

  – К тому времени он уже привык решать свои дела в стиле "нет человека – нет проблемы". А почему он пошёл убивать тебя лично... ну что с сумасшедшего взять?

  Очень удобно считаться сумасшедшим – делай что хочешь, и никто не задастся вопросом, почему ты это делаешь.

  – Если не Лорд, то, может, хоть кто-то пытался узнать это пророчество целиком?

  Малфой неопределённо пожал плечами.

  – Судя по словам Снейпа, об этом пророчестве мог рассказать только Дамблдор. Еще пророчество можно было вытянуть из памяти самой пророчицы Трелони, но Трелони и по сей день безвылазно живёт в Хогвартсе. Добраться до неё очень непросто, а после того, как Лорд исчез, это никому уже не было нужно.

  – Но если Лорд не погиб, то и пророчество остаётся в силе. Они где-нибудь записываются?

  – В отделе Тайн Министерства имеется артефакт, который записывает все подлинные пророчества в зачарованные шары с указанием на них имён участников пророчества. Эти шары складируются в специальной комнате на стеллажах. Прочитать содержимое шара могут только лица, вовлечённые в это пророчество.

  – И какой смысл в хранении шаров, если их больше никто не прочитает?

  – В основном для того, чтобы разоблачать ложных пророков. Видишь ли, Гарри, пророк предсказывает только одну из альтернатив будущего, и чем больше народа в неё поверит, тем вероятнее она становится. Чтобы пророчество стало исполняться, нужно, чтобы в него поверил хотя бы один из его участников, но если оно будет у всех на слуху и в него поверит множество стороннего народа, оно также становится более вероятным. Умным людям не нужно, чтобы наше будущее стало детерминированным, поэтому пророчества скрывают от посторонних глаз.

  – А это ничего, что я – участник пророчества и вы рассказываете мне о нём?

  – От тебя уже незачем скрывать его, потому что в него поверил другой его участник.

  – Кто-нибудь из Упивающихся пытался выяснить обстоятельства развоплощения Вольдеморта?

  – Нам тогда было не до этого – мы лишились единого руководства. Замены лидеру у нас не было, об этом позаботился сам Лорд. Аврорат воспользовался нашим замешательством, начались массовые аресты. Только Белла не поверила, что Лорд пропал, и попыталась что-то выяснить, но для неё всегда был интереснее процесс, а не результат. Поэтому она не только не добилась никакого результата, но и начудила с процессом. Ты ведь слышал про Лонгботтомов?

  Мне говорили, что из-за тогдашнего визита Беллы родители Невилла сошли с ума и с тех пор находятся в клинике Святого Мунго.

  – Да.

  – Остальные спасались, кто как может, и никому не было дела до того, как именно развоплотился Лорд. Откровенно говоря, многие из нас втайне радовались его гибели и надеялись, что это навсегда. Подробности не волновали никого.

  Вряд ли свидетелей налёта на дом Поттеров можно было найти двенадцать лет спустя, но можно было хотя бы побывать на месте происшествия и осмотреть его.

  – Как мне попасть к дому родителей? – спросил я у Малфоя.

  – Если хочешь, я провожу тебя туда, – предложил тот.

  – Я хочу поспрашивать соседей. Они станут откровеннее, если я буду там один, – пояснил я своё намерение.

  – Возможно, – согласился Малфой. – В пределах Британии ходит автобус "Ночной рыцарь", который за небольшую плату довезёт тебя до Годриковой лощины. Чтобы вызвать его, нужно встать на обочину дороги и махнуть палочкой, думая о том, что тебе нужен транспорт. Обратно у тебя есть порталы, как сюда, так и на дачу Джонса.

  Он кивнул на мой портальный браслет, замаскированный под магловские часы. Впрочем, время браслет тоже показывал.

  – Дядя Люциус, у вас есть предположения о том, чем побег Блэка мог так встревожить Джонса? – поинтересовался я напоследок.

  – Есть, но это не моя тайна, – просто сказал Малфой. – Пусть Джонс рассказывает сам, если он этого захочет.

  5.

  Я стоял на окраине Годриковой лощины, где меня высадил «Ночной рыцарь». Только что пережитая – и, как ни странно, благополучно пережитая – поездка наводила на размышления, которые я не стал откладывать на потом. Пока еще свежо было воспоминание, я перебирал в уме подробности поездки и пытался совместить их с законами физики, недавно вычитанными в магловском учебнике.

  Нет. Магловская физика здесь и рядом не ночевала. Закон инерции, например, для "Ночного рыцаря" был не писан. Точнее, писан частично – подумаешь, швыряло по стенкам, когда должно было раскатать в кровавое тесто. Похоже, автобус перемещался по грани магловского и волшебного мира, обладавших разными свойствами. Дорожные объекты расступались перед ним, что свидетельствовало о раздвигании незыблемого магловского трёхмерного пространства. Тот же принцип, по которому укрываются наши жилища от маглов, только в динамике.

  Это что же, знание магловской физики вообще бесполезно магам? А если и интересно, то только теоретически?

  Получается, что мы принадлежим другой реальности с иными свойствами, пропитывающей магловский физический мир, словно вода – ватный шарик, и при определённых условиях возможно частичное расслоение этих двух реальностей. Странно, что в школьном курсе об этом нет ни слова – маглы вон, напротив, начинают обучение с фундаментальных законов своего мира. Это у нас "палочкой туда, палочкой сюда"...

  Или это никого не интересует? Считается, что реальность одна, и она наша?

  Надо будет Эрни это подкинуть. Он равенкловец, вот пусть и думает.

  В Годриковой лощине маглы издавна жили вперемешку с магами, не подозревая об их существовании. Эта местность была обжита магами более тысячи лет назад и частичное расслоение реальностей накрывало её всю. Для маглов это была большая сельскохозяйственная долина, с деревней вдоль реки, с полями, фермами и прочими сельскохозяйственными постройками. У нас здесь располагалось несколько поместий и посёлок для небогатых магов, со своими полями и фермами. Достаточно было небольшого волевого усилия, чтобы перейти из одной реальности в другую.

  Поскольку автобус высадил меня в магической Годриковой лощине, в ней я и находился. На удалении друг от друга высились особняки старинных родов, вдоль реки тянулась цепочка коттеджей, к которой от остановки вела просёлочная дорога.

  Я пошёл по дороге, надеясь спросить кого-нибудь, где находится жилище Поттеров, но поблизости никого не было. На подходе к деревне я увидел развалины, к которым была протоптана тропинка, и свернул туда. Тропинка заканчивалась у мемориального обелиска, на котором были высечены имена моих родителей. Значит, эти руины и были особняком Гриффиндоров, полученным моим отцом по завещанию деда.

  По тому, что мне было известно из рассказа Хагрида, особняк не должен был так пострадать. Если Вольдеморт проник сюда, убил моих отца и мать, а затем развоплотился при попытке убить меня, откуда взялись руины? Однако, в воспоминании прежнего Гарри были блики огня, пляшущие по стенам. Снаружи что-то уже горело, когда налётчики вошли в детскую.

  При Годрике дом наверняка считался богатым – он был рассчитан на семью в десяток жильцов, а если потесниться, то и в полтора – но по нынешним временам это было довольно-таки скромное сооружение, скорее коттедж, чем особняк. Я вызвал воспоминание маленького Гарри и стал просматривать, пытаясь совместить его с тем, что находилось передо мной. Попутно всплыли и другие воспоминания того времени – как отец переносит меня на первый этаж и я играю там фигурками зверюшек на ковре перед диваном...

  – Добрый день, – раздался позади меня дребезжащий старческий голос.

  Я обернулся. Там стояла сухонькая древняя старушонка в сильно поношенной робе неопределённо-бурого цвета, опиравшаяся на старомодную клюку. На шее старушонки болтался с десяток амулетов, её глаза смотрели на меня не по возрасту зорко и въедливо.

  – Добрый день, – вежливо ответил я.

  – Вы пришли к мемориалу, молодой человек? – доброжелательно поинтересовалась старушка. И продолжила, не дожидаясь ответа: – В первые годы сюда много людей приходило, вон и тропку протоптали... Это теперь сюда редко захаживают.

  Я кивнул на развалины:

  – Вы жили здесь, когда это случилось, миссис... ээ...

  – Мисс Бэгшот, молодой человек. Батильда Бэгшот. Да, я безвыездно живу здесь с тех пор, как оставила преподавание в Хогвартсе.

  Этим именем был подписан учебник по истории магии, по которому преподавал Бинз.

  – Мистер Гарри Поттер, к вашим услугам, – представился я.

  – Тот самый Гарри? Сын Джеймса и Лили? – старушка заметно удивилась. Она подошла поближе и, щурясь, стала рассматривать моё лицо. – Верно, похож – глаза матери, лицо отца, только без очков. Как же всё-таки причёска и выражение лица могут изменить внешность... Но где ваш знаменитый шрам, мистер Поттер?

  – Его удалили, когда я попал в магловскую больницу. Бывает, что и шрамы со временем исчезают.

  Мисс Бэгшот понимающе покивала, продолжая разглядывать меня.

  – Вы что-нибудь помните о том, как это случилось? – я мотнул головой на останки коттеджа.

  – Помню, мистер Поттер, – вместе со мной она уставилась на развалины. – У меня уже много десятилетий старческая бессонница. Обычно старики пьют усыпляющие зелья, но я никогда их не пила – усыпляющие зелья снижают остроту ума, запомните это, мистер Поттер. Поэтому около полуночи я заметила на стенах комнаты блики огня с улицы и увидела в окно, что горит дом Поттеров. Я накинула зимнюю робу и вышла посмотреть, не могу ли я чем-нибудь помочь. Но дом уже пылал, а я всего лишь очень старая женщина, мистер Поттер. Я давно пережила свою магию и ничего не могла с этим поделать.

  – Но вы видели, что тут происходило?

  – Я собиралась подойти поближе, насколько позволял пожар, но тут дверь дома распахнулась. Это буквы у меня перед глазами расплываются, а вдаль я и сейчас хорошо вижу – и я увидела, что это были не Поттеры. Поэтому я не пошла вперёд, а остановилась вон за тем деревом.

  Старушка указала клюкой на большое развесистое дерево, одиноко растущее между посёлком и развалинами.

  – Вы разглядели этих людей, мисс Бэгшот?

  – О да, разглядела, насколько это возможно было ночью. Их было двое, оба рослые, оба в длинных плащах с капюшонами, накинутыми на головы. Один всё время держал левую руку под плащом так, словно на ней лежал свёрток – я еще подумала, что это ограбление. Второй двигался странно – по моему прежнему опыту, я бы заподозрила, что он был сразу под несколькими заклятьями, в том числе и под Империо. Когда они отошли на несколько шагов от крыльца, из-за горящего дома к ним вывернулся третий, тоже в плаще с накинутым капюшоном – толстенький, приземистый, держался подобострастно. Я подумала, что это и есть поджигатель, потому что дом занялся снаружи. Тот, который был как бы со свёртком, сказал что-то остальным двоим, и они пошли вон туда, – мисс Бэгшот указала клюкой сквозь развалины, – а сам он направился в ту рощицу рядом с дорогой. Я тогда сильно разволновалась, мистер Поттер. Я поспешила назад в деревню, чтобы поднять тревогу, но по пути мне стало совсем дурно, и я упала в обморок. Когда я очнулась, уже светало, сама я прозябла насквозь, а на пожарище остались одни головешки. Поэтому я не видела, как сюда прибыли спасатели и как они вытащили вас из дома. Я всего лишь очень старая женщина, мистер Поттер.

  – Вы рассказали всё это на расследовании?

  – Никакого расследования не было, мистер Поттер. Была газетная шумиха, в которой говорилось, что здесь побывал и развоплотился Неназываемый. В ту ночь он действительно исчез, поэтому незачем было что-то расследовать.

  – Мои родители захоронены здесь, под обелиском?

  – Нет, на кладбище. Они тогда оба сгорели, поэтому там был захоронен пепел с пожара.

  – То есть, похороны были символическими... – понял я. – Как мне найти их могилы?

  – Я провожу вас, мистер Поттер, если вы не возражаете.

  Я не стал возражать и пошёл вместе с ней на местное кладбище, приноравливаясь к тихому шагу старушки. Пока мы шли, она указывала на разбросанные по долине поместные усадьбы и рассказывала, кому они принадлежат. Строились эти усадьбы столетия назад и, за немногими исключениями, сейчас представляли из себя ценность скорее историческую, чем материальную. Здесь когда-то жил не только Годрик Гриффиндор, но и трое братьев Певереллов, и, насколько мне было известно из книги-артефакта, здесь же находился дом светлейшего мага Альбуса Дамблдора. Но одно дело – книга-артефакт, и совсем другое – живой человек, который наверняка был знаком с семейством Дамблдоров.

  – Здесь ведь родина нашего нынешнего директора Хогвартса? – поинтересовался я у мисс Бэгшот. Та недовольно поджала губы и указала клюкой на коттедж за два дома впереди по улице.

  – Вот их дом, этих Дамблдоров, только здесь давно никто не живёт. Соседи они мои, мой дом как раз напротив, – по интонации старушки я понял, что она недолюбливает Дамблдоров, и это еще мягко сказано. – Но родина Альбуса не здесь, а в Насыпном Нагорье, а сюда они уехали подальше от пересудов, когда его отца посадили в Азкабан. Их мать, Кендра, тогда переехала, а с ней трое детей. Старшим у них был Альбус, затем Аберфорт, и младшая, Ариана. Кендра была маглокровкой от дочери североамериканского землевладельца и от его слуги-индейца, которую отправили рожать в Англию, чтобы скрыть позор. С лица она была вылитый папаша-индеец и по характеру такая же, суровая и молчаливая. Их отец, Персиваль, был чистокровный, но простой, без традиций. Я сама его не видела, но Альбус с Аберфортом, видать, в него пошли, потому что на мать они были совсем не похожи, зато дочка была вылитая Кендра. Характером все трое, видать, пошли в отца – в гневе себя не помнили.

  – Я читал в "Пророке", что отца нашего директора посадили в Азкабан за убийство троих магловских детей, – вспомнил я зимнюю газетную кампанию. – Если его семья уехала от слухов, значит, здесь об этом ничего не известно?

  – Как – неизвестно? Известно. Земля слухом полнится... – мисс Бэгшот остановилась посреди дороги и оперлась на клюку – тема разговора задела её за живое. – Дочка эта, Ариана, родилась у них на головку двинутой. В шесть лет она как-то сумела выбраться из-под родительского присмотра на улицу и встретилась там с магловскими мальчишками. Они стали дразнить её дурочкой, и у неё случился сильный выброс магии. Отец от её крика выбежал на улицу, увидел, что дочурку обижают, да у неё на глазах и заавадил всех троих. Девочка после этого окончательно свихнулась. На суде он говорил, что совсем не помнит, как это получилось.