Текст книги "Мы, аристократы - 3 (СИ)"

Автор книги: Бастет Бродячая Кошка

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 24 страниц)

  У магов издавна существует не менее десятка разновидностей помолвочных и брачных клятв. Это магические клятвы, различающиеся между собой уровнем вовлечённой в договор магии и степенью ответственности магов. При их нарушении страдает либо личная магия нарушителя, либо его родовая магия, либо обе сразу. В последнее столетие к ним добавилась ещё и магловская брачная клятва на бумаге с государственной печатью, при которой нарушитель не теряет ничего, кроме оговоренного в бумаге имущества. Удобная клятва, когда не хочешь рисковать ничем по-настоящему важным, неудивительно, что нынешние безродные маги всё чаще выбирают её.

  Но старинные семьи предпочитают избегать магловской заразы и клянутся при помолвке и бракосочетании как прежде, отдавая в залог свою и родовую магию. Клятвы собственной магией приносятся на крови, родовой – на рунном круге родового дома. В подвале каждого родового дома есть рунный круг, на котором строится магическая защита дома и приносятся родовые клятвы. Если же клянутся сразу и своей, и родовой магией, то собственная кровь используется в клятве на рунном круге.

  Брачную пару начинают подыскивать очень рано, фактически с рождения ребёнка. Основой считается астрологическая совместимость пары, учитывается также родовитость и уровень магии семейств. Поиск начинается с ровни, но если никого подходящего не найдено, требования снижаются до семей попроще. Если же и там никого нет, как исключение допускается брак с маглорожденным. Впрочем, если не было угрозы исчезновения рода, чистокровные маги в таких случаях до недавнего времени предпочитали оставаться бессемейными.

  Если помолвку заключают между маленькими детьми без их согласия, их родители дают малую родовую клятву на рунных кругах обоих семейств, при одностороннем расторжении которой ущерб невелик, а по взаимной договорённости о расторжении нет никакого ущерба. Но уже с двенадцати лет принято спрашивать согласия будущих супругов, и тогда они скрепляют помолвку кровью, отвечая своей магией за соблюдение клятвы. Магов с пелёнок приучают нести ответственность за свои слова и поступки, поэтому возраст личной ответственности у них наступает рано. Да и возраст гражданской ответственности тоже, на год раньше, чем у маглов.

  Крэббы и Булстроуды были старинными семействами, их дочери иногда роднились даже с Блэками, когда у тех не было выбора среди своей ровни. Но их родовая магия никогда не была сильной, потому что сама по себе она прирастала медленно, а с покровителями им не везло. Только недавно, благодаря Абраксасу Малфою, Крэббы обзавелись домовиками и стали престижным семейством в своём кругу, а у Булстроудов и того не было, поэтому предложение выдать девицу Миллисент за наследника Крэббов было встречено с распростёртыми объятиями. Кому-то это могло бы показаться мелкой возней, но на каждом уровне есть свои притязания, свои достижения и свой уровень честолюбия. Выходя за Винса, Милли возвышала своё положение, и это был правильный брак, усиливающий магию обоих родов – но, главное, Милли и Винс нашли друг друга. Магам не всегда так везёт, чаще им приходится вступать в брак по благоприятному прогнозу и строить отношения уже в супружестве.

  Мы были рады за своих друзей и втайне от них готовили им подарки. Сам ритуал помолвки, во избежание магических помех, всегда проводился без посторонних, поэтому Винс отправился домой накануне, а Малфой-старший отбыл туда же утром, он должен был участвовать в ритуале как сюзерен Питера Крэбба. Друзья и родственники наречённых были приглашены к часу дня на поздравления и на торжественный обед.

  Без десяти час все мы, весёлые и нарядные, телепортировались через каминную сеть в аппарационнную комнату Крэббов. Столпотворения не получилось только потому, что приёмный камин не пропускал следующего гостя, пока в нём оставался предыдущий. В аппарационной нас уже встречали Нотт-старший и родители Гойла, вместе с хозяйкой дома. Миссис Крэбб – крупная, пышная, улыбчивая женщина – после взаимных приветствий повела нас в гостиную, где нас дожидались остальные участники торжества. Что бы там не злословили хогвартские девчонки, но Милли в парадном платье, обтягивающем её аппетитные формы, с высокой причёской, подчёркивающей её полную белую шею, с большими сияющими радостью глазами, выглядела настоящей красавицей. Мощный и мускулистый Винс в традиционном торжественном костюме тоже очень смотрелся рядом с ней.

  Все тут были давно знакомы, представляли Булстроудам только Диаса и меня. Винс и Милли приняли поздравления и подарки, а затем нас пригласили в обеденный зал. Дом у Крэббов был поменьше и попроще, чем у Малфоев, кухня в нём размещалась по соседству со столовой, потому что он строился, когда у хозяев еще не было домовиков. Но теперь здесь стряпали домовики, и еда сама появилась на столе, когда мы расселись по местам. Виновники торжества сели во главе стола, вслед за ними с обеих сторон – их родители, затем взрослые гости, и наконец мы с Тедом и Эрни напротив Грега и Драко.

  После первого же тоста в зале установилась дружелюбная и непринуждённая атмосфера. Я присматривал за Эрни, чтобы тот не чувствовал себя отчуждённо и неловко, но, вопреки моим опасениям, парень быстро освоился за столом. Во взрослые разговоры он не лез, зато с интересом слушал и наблюдал, а в конце застолья шепнул мне потихоньку, что все здесь как родные. Я ответил вполголоса, что так оно и есть, что все мы, включая его, состоим в той или иной степени родства.

  – Например, волосы у меня блэковские, чёрные, – сообщил я ему. – Моя бабушка по отцовской линии, Дори Поттер, была урожденная Блэк.

  За последние два года я отпустил волосы, и сейчас их длина была на уровне моего подбородка. От чёлки я тоже избавился и расчёсывал их на прямой пробор. Пока волосы отрастали, они были непослушными и торчащими, но проблема оказалась легко решаемой с помощью зачарованного шампуня. И, разумеется, нужно было носить с собой расчёску и не забывать ею пользоваться.

  – А хорошо, что я здесь, у маглов так не роднятся, – сказал Эрни. – У нас в приюте это больная тема, её постоянно обсуждают и всегда выспрашивают о семейной жизни тех, кто попал в приют уже в школьном возрасте. У магловских детей родные только отец с матерью, в лучшем случае дедушки с бабушками, а здесь, смотри, сколько родни, и все о своём родстве помнят. В приют не сдадут, как там.

  И меня бы не бросили, если бы не подсуетился Дамблдор. Конечно, всякое бывало, но в целом высокородные маги держались друг за друга – их было слишком мало, чтобы выживать порознь.

  – Если проводить аналогии, то род сходен со стаей, где все заодно и где сильные защищают слабых, а государство – со скотным двором, который в равной мере защищает всех и где достаточно, чтобы родители вскормили детей до совершеннолетия, а родовые отношения только мешают, – высказал я мысль, над которой уже задумывался не однажды в попытке осознать различия между маговским и магловским обществом. – Перейти из стаи на скотный двор выгодно одиночкам, а также тем, чья стая слаба – то есть, безродному большинству. Меньшинство при этом подминается под большинство, теряет своё имущество и социальное положение, но ради общего блага это приемлемая жертва. Безродное большинство магической Британии тоже хочет кормушки и безопасности – и оно с радостью пройдёт к ним по трупам родовитого меньшинства. Но если имуществом и социальным положением еще можно пожертвовать, то жертвовать своей магией высокородные маги не готовы и никогда готовы не будут. Ситуация стала назревать еще в середине двадцатого века, иначе они не кинулись бы под знамёна первого же авантюриста, который предложил им хоть какую-то альтернативу.

  – А магией придётся жертвовать?

  – Однозначно. Причём не только родовой, но и собственной. В случае легализации сильнейшие из магов будут мгновенно истреблены органами магловской госбезопасности, а остальные породнятся с маглами и через пару поколений их наследственность растворится в магловской настолько, что магия исчезнет с планеты полностью. Будут только время от времени появляться необученные одиночки, становясь объектами магловского научного исследования, не знающими, что делать со своей уникальной способностью.

  – Всё так безрадостно, Поттер? Ты уверен?

  – Боюсь, что да.

  – Неужели нет никакого выхода? – встревожился Эрни, нисколько не желающий терять свой удивительный новообретённый мир.

  – Уничтожать маглов – точно не выход. Дело даже не в том, что с этим уже столетия на три опоздали, а в том, что это такое же бесполезное дело, как черпать воду решетом. Пока существуют маги и маглы – причём вторых много больше, чем первых – тенденция сохранится. Можно продлить агонию магического мира ужесточением секретности и пресечением промагловских настроений, как в последние полтора века, но это временная мера. Если бы у нас было надёжное убежище, куда нет хода маглам, можно было бы еще побороться за существование. А так...

  – Маглам и так нет хода туда, где живут маги. Хогвартс, например, или поместья магов...

  – Это слишком маленькие участки, которые с каждым годом всё труднее скрывать от магловской следящей техники. Их защита держится на рунной магии – стоит её разрушить, и они окажутся как на ладони.

  – Но если для магии возможно расширение отдельных участков пространства, если можно вычленить их из мира и закрыть туда доступ... значит, теоретически такое можно осуществить и с большим куском пространства... – задумался Эрни вслух. – Этому что-то мешает на практике?

  – Я не настолько хорош в высшей теории магии, – признал я неоспоримый факт. – Мне даже неизвестно, какие исследования ведутся в этом направлении и что в них достигнуто. Видимо, их необходимость еще не осознана нашим обществом, иначе это было бы у всех на слуху. Если я стал бы искать новейшие разработки по этой теме, я обратился бы во Всемирную Магическую Академию, но пока я только школьник... – я закончил фразу пожатием плечами, взяв на заметку, что вопрос надёжного убежища для магов действительно является насущным. – В Хогвартсе я поинтересовался бы этим у Флитвика, он может быть в курсе... гоблины ведь где-то живут, а это многочисленная раса...

  – Я, пожалуй, у него поинтересуюсь, – ухватился за идею Эрни. – Он как-никак мой декан.

  – Только не говори, почему, а то мало ли... – предупредил я.

  – Это понятно, я найду что сказать, – судя по одобрению в голосе, парень заразился моей скрытностью.

  – Эй, вы не заболтались? – окликнул Тед, сидевший с другой стороны от меня. За разговором мы с Эрни не заметили, что обед закончился. – Что у вас такое увлекательное – я ничего не пропустил?

  – Мы обсуждали, что защита наших жилищ от маглов становится ненадёжной. О том, что если прежде они не замечали нехватку небольших участков земли, то теперь стали учитывать каждую её пядь, да и их средства наблюдения стали эффективнее.

  – Мой отец что-то такое уже говорил. – Тед оглянулся на выходящего из-за стола Нотта-старшего. – Отец! Что ты говорил на зимних каникулах о соблюдении секретности?

  Лорд Нотт остановился. На его сухом невозмутимом лице отобразился лёгкий интерес.

  – Это говорил Юджин Эйвери, а я только передал его слова. Его отец занимается исследованиями в ВМА и наслышан о современных научно-технических достижениях маглов. Он рассказывал, что сейчас у маглов появилась спутниковая фотосъёмка, благодаря которой они получают точное отображение земной поверхности. Приборы труднее обмануть, чем человеческие глаза, поэтому в Академии открыли новую лабораторию для разработки надёжных методов противостояния этой технологии.

  – Значит, в этом направлении всё-таки ведутся работы... – меня порадовало, что не все маги так недальновидны, как у нас в Британии.

  – Вы о чём? – Люциус Малфой заметил, что мы что-то обсуждаем, и тоже подошёл к нам.

  – О секретности наших земель, – коротко просветил его Нотт-старший. – В продолжение того самого разговора.

  – Вы об этом вспомнили к слову или по конкретной причине? – не преминул поинтересоваться Люциус.

  – Я не в курсе, как обстоят дела у нас с секретностью, зато представляю, на что способны магловские технологии, – ответил я. – Диас тоже представляет, поэтому мы с ним обеспокоены.

  – Не только вы, уж поверьте, – на лице Малфоя промелькнула озабоченность. – Наши разработки не успевают за магловскими, в Министерстве никто и не чешется, предпочитая расширять штат оперативников, а не вкладываться в освоение современных методов. Обывателям всё равно, они платят налоги и уверены, что Министерство позаботится обо всём, а отдел магических происшествий в последние годы едва справляется.

  – Ты еще не повлиял на них насчёт этого? – спросил его Нотт-старший.

  – Конрад, я там не работаю, чтобы как следует надавить на них. Сам знаешь, попечительский комитет – это всего лишь общественная деятельность, а министерскую должность мне не дают, как бывшему приверженцу Тёмного Лорда. Основное влияние я сейчас использую, чтобы укрепить позиции Роули, и если я буду распыляться, я не преуспею нигде. Когда Роули получит достаточную поддержку, он сам займётся этим, но в Министерстве сейчас дамблдоровских прихвостней как саранчи. Вдобавок очень многие там озабочены только карьерной грызнёй и просто не понимают, зачем нам усиливать секретность.

  – Неужели в Министерстве сидят настолько недальновидные чиновники? – вежливо удивился я.

  Малфой изобразил гримасу усталого презрения.

  – Министерство с самого начала было кормушкой для нищебродов и местом выгула ставленников. Из серьёзных фигур там лишь некоторые любители самодеятельности, а также те, у кого не хватает средств и людей проводить политику чужими руками. Вроде меня в настоящее время... – он закончил фразу скептическим смешком.

  – Даже если Министерство возьмётся за ум, вряд ли всякие иллюзии, отводы глаз и отпугивающие чары надолго останутся надёжной защитой, – заметил я. – Маглам уже сейчас не хватает удобной земли, и скоро на каждый бесхозный клочок со странными свойствами сбегутся толпы учёных, а за ними толпы собственников. Нужна такая защита, чтобы не было даже намёка, что здесь что-то есть – пространственный карман или нечто подобное. Если это можно устроить в отдельно взятом кошельке, то же самое наверняка можно устроить на отдельно взятой территории.

  – Я немного читал дома о таких заклинаниях, но это очень сильное колдунство, как говорит Драко, – вступил в разговор Тед. – Девятый век, исследования ближневосточной школы волшебников – джинны и всё такое... кажется, книга называлась "Волшебные замки Востока". Тогда же в Европе было признано, что территориальные пространственные заклинания представляют чисто теоретический интерес, потому что свободной земли сколько угодно и что результат не стоит требуемых жертв.

  – Так то девятый век... – протянул Эрни. – С тех пор много чего изменилось.

  Нотт-старший поочерёдно поглядел на нас троих.

  – Если вы этим серьёзно интересуетесь, я разрешаю взять книгу из моей библиотеки.

  – Спасибо, отец, я возьму её, чтобы ребята ознакомились, но там нет никаких конкретных подробностей. Это обзорная книга, для практического применения она не годится. Может, ты посоветуешь что-то получше?

  – Получше... – Нотт ненадолго задумался. – Наш род не специализируется на пространственной магии, у нас таких трактатов нет. Я обращусь к Эйвери, чтобы он попросил отца подобрать для вас что-нибудь современное. Если где и найдутся такие труды, то в Академии.

  – Было бы замечательно, – обрадовался я. – Лорд Нотт, вы упомянули о том, что в Академии изучают способы противостояния магловским технологиям. Значит, там и сами технологии изучают?

  – Разумеется, – подтвердил Нотт-старший.

  – А чем тогда вызван запрет на адаптацию этих технологий для магов? Он ведь недавний, я не ошибаюсь? Паровоз у нас есть, радио есть, пресса есть, автобус тоже – нет только самых современных технических новинок.

  – Этот запрет существует только в магической Британии, а в Западной Европе интересные новинки понемногу внедряются, – сообщил Нотт. – В остальном магическом мире магловская техника используется на нашем уровне и даже меньше. Там и маглы технически отсталые по сравнению с Европой. Кстати, Люциус, откуда этот запрет?

  – До недавнего времени я не интересовался магловскими делами и помню только, когда он был принят, – сообщил Малфой после некоторого размышления. – В середине шестидесятых, когда министром был Нобби Лич, довольно скоро полетевший с поста за должностные злоупотребления...

  – Люциус! – Мы оглянулись. В дверях столовой стояла Нарцисса. – Люциус, мы вас ждём в гостиной!

  Действительно, наша задержка начинала выглядеть невежливой. Мы прекратили разговор и присоединились к остальным гостям.

  3.

  Кроме Эрни, ни у кого из нас не было магловской одежды, даже у меня, поскольку этим летом я жил не у Дурслей. Для поездки по магловским магазинам мы оделись в лёгкие рубашки и классические бриджи, что могло сойти за магловскую летнюю одежду. Джонс критически осмотрел нас, поморщился, но всё-таки решил, что сойдёт.

  Мы портировались в магловский особняк Джонса в лондонском пригороде – три этажа, цветник и газон, гараж на три машины. Обронив мимоходом, что его жена и дети сейчас у родных, Джонс вывел из гаража длинную легковую машину с тремя рядами сидений и усадил нас туда. Сам он сел за руль и отвёз нас к ближайшему универсальному торговому центру.

  Для большинства из нас это был первый выход в магловский мир. Винс с Грегом заинтригованно переглядывались, Драко предвкушающе морщил острый нос, Тед благодушно щурился, пребывая в глубочайшей уверенности, что если я рядом, то всё будет хорошо. После Джонса я был самым осведомленным о магловской жизни, но приютская подготовка Эрни тоже была не лишней, поэтому Джонс взял в поездку и его, чтобы тот помогал присматривать за парнями. Оставив машину на стоянке, маг повёл нас внутрь многолюдного пятиэтажного здания, строго-настрого приказав не отставать и не разбегаться. Даже я оказался в таком магазине впервые, не говоря уж об остальных, но привычка к дисциплине у нас была на высоте. До подросткового отдела мы добрались без происшествий, если не считать того, что пару раз пришлось тормошить Винса, в изумлении застревавшего у витрин.

  Выглядели мы если не чужеземцами из другой эпохи, то зажиточными британскими провинциалами, и не только из-за одежды. У нас была другая манера держаться, другое привычное выражение лиц, на которых сейчас вдобавок было написано, что нам здесь всё в новинку. Зато Джонс держался здесь уверенно, и вышколенные столичные продавцы без вопросов стали выполнять его распоряжение подобрать нам всё, что потребуется на лето. Мы пробыли в отделе не меньше часа, пока не закупились всем, от кепи до кроссовок, затем посетили кафе-мороженое здесь же, на этаже. Покупки нам пришлось тащить с собой – никаких домовиков и уменьшающих чар. Джонс сказал в ответ на претензии Драко, чтобы мы сразу привыкали носить покупки, если нам предстоит до конца лета жить по-магловски. Впрочем, Драко быстро догадался всучить свои пакеты и коробки Грегу и Винсу.

  На нас оглядывались. Мы не вписывались в этот мир. И это нам предстояло в себе изжить.

  Рунная помолвка Теда была фактически браком. Кольца в ней создавались в процессе рунного ритуала, являлись мощными брачными оберегами и от чего только не защищали – и от сглазов, и от приворотных зелий и заклинаний, и от случайных увлечений, и от некоей категории болезней, и от нежелательного обзаведения потомством. Они или сами превращались в брачные, когда их магия признавала брак состоявшимся, или сами исчезали по прошествии трёх лет, с тяжёлыми последствиями для родовой магии обоих наречённых. Чтобы получились кольца с необходимыми свойствами, каждый участник ритуала должен был быть не ниже лорда магии. Кроме будущего супруга, в ритуале был обязан участвовать глава рода с каждой стороны, поскольку в процесс вовлекалась родовая магия. Мне, например, рунный брак не светил, потому что, являясь главой рода Поттеров, я не мог выполнять в ритуале сразу две роли.

  Тед рассказал мне, что рунный брак был идеей Дианы. У Гросмонтов было шестеро детей – один сын и пять дочерей, причём Диана предпоследняя. Гросмонты были чистокровными с десятого века и состояли в родстве с английскими герцогами, но по нынешним временам они были не настолько богаты, чтобы выделить достойное приданое всем пяти дочерям. С поиском женихов у семейства тоже возникли затруднения, поэтому Диана была отпущена в Хогвартс и там облюбовала для себя моего друга и приближённого. Нотты для Гросмонтов не были партией, за которую расстаются с деньгами, и те соглашались отдать Диану за Теда только без приданого.

  Для Ноттов, чьё положение в обществе сильно пострадало из-за прислужничества Вольдеморту, было, напротив, большой удачей заполучить в род супругу из Гросмонтов. Нотт-старший был согласен принять Диану и бесприданницей, резонно считая, что это гораздо лучше такой же нищей грязнокровки, но гордая девчонка сама не захотела идти в новую семью с пустыми руками и предложила принести в приданое хотя бы магию, а это было возможно только через рунный брак. Ущерба родной семье это не наносило, поэтому её родственники не возражали. Поскольку у Теда не было матери, для ритуала предполагалось пригласить ту самую тётку Прюданс, в доме которой он воспитывался до школы, но тут Нотт-старший вспомнил, что в ритуалах я как сюзерен считаюсь в родительском статусе для Теда, и написал сыну.

  Ритуал проходил в обоих родовых домах и делился на две части. Начинался он в родовом доме мага, который входил в другой род – обычно невесты, но иногда бывало, что и жениха – а заканчивался в родовом доме мага, принимавшем его будущего супруга. В подвале каждого родового дома имелся рунный зал, на пентаграмме которого и проходило действо. На ритуале присутствовали только непосредственные участники, которые свидетельствовали заключение союза всеми своими магическими титулами, поэтому ради сохранения их тайн зал накрывался щитом Aliquam Protectione, работавшим, как клятва о неразглашении всего, что происходило под ним. Наречённые вставали вдвоём на северном луче пентаграммы, ближние к ним лучи с обеих сторон занимали главы рода, следующие два – другие представители родов, чаще всего супруги глав рода. В данном случае со стороны Ноттов вторым вставал я.

  Мы явились к Гросмонтам незадолго до полудня, на который был назначен ритуал. Нотт-старший, в тёмно-серой парадной робе с серебряной отделкой, держался строго и подтянуто, словно на старинном портрете. Я на этот раз был в вечернем выходном комплекте – том самом, чёрном с зеленью – и выглядел в нём на свои деньги и свою родословную. Тед в ослепительно-белой шёлковой рубашке и робе цвета синей стали был решительно неотразим, как и полагалось жениху.

  В аппарационной нас встретили родители Дианы. Со старшей леди Гросмонт я уже был знаком, но больше никого тут не знал, равно как и Тед. Только его отец был знаком с обоими родителями, потому что вёл с ними переговоры о браке сына. Леди Гросмонт представила меня и Теда главе семьи, а затем повела нас знакомить с остальными членами семьи, вместе с Дианой ожидавшими нас в гостиной. Нас представили девятнадцатилетнему Марциусу, наследнику и высокомерному парню, глядевшему на нас примерно как Малфой на Уизли, и младшим дочерям – Флоре, Гестии и младшенькой Юноне. Старшая, Патриция, была два года как замужем и её здесь не было. Девчонки оказались дружелюбными и любопытными, две постарше засыпали Теда расспросами и глядели на него с таким восхищением, что Диана подобралась к нему и взяла его под локоть, заявив таким образом свои права на него. Мне в собеседницы досталась только девятилетняя Юнона, решившая, что "мистер Поттер", как меня здесь представили, тоже еще маленький и почти её ровесник.

  Около полудня мы спустились в рунный зал. Щит был уже установлен, по углам пентаграммы были расставлены пьедесталы, на которые нам надлежало жертвовать свою кровь по ходу ритуала. Диана косилась на меня с непонятной мне опаской, Тед ей что-то говорил тихонько и успокаивающе. Наконец все заняли свои места и ритуал начался.

  Эту часть ритуала вёл отец Дианы как глава рода Гросмонтов. Он давал согласие на рунную помолвку и свой кровью и магией свидетельствовал разрешение на передачу родовых способностей Гросмонтов в род Ноттов. Каких именно, не оговаривалось, но, помнится, Тед говорил мне раньше, что в роду Дианы по отцовской линии наследуется способность к призыву сущностей с других планов. Нотт-старший принимал согласие, точно так же свидетельствуя его своей кровью и магией. Я и леди Гросмонт были поручителями ритуала, она со своей стороны, я со своей.

  Последними вступали в ритуал Диана с Тедом – Диана давала брачную клятву, Тед принимал её. Оба клялись родом и кровью, после чего на пьедестале перед ними появилось кольцо для Теда. Если оно не появлялось, ритуал считался неудачным и продолжения не следовало, но у нас он прошёл успешно. Диана надела сияющий магией ободок на палец Теду, и первая половина ритуала на этом закончилась. Вторая половина ритуала проходила уже у Ноттов, её вёл отец Теда. Если у Гросмонтов происходила передача их родовой магии, то собственно помолвка заключалась во второй части ритуала. Мы засвидетельствовали будущий союз своей кровью и магией, Тед принёс брачную клятву Диане. Появилось кольцо, и он надел его на палец своей невесте.

  Ритуал завершался поцелуем наречённых. На лице Теда впервые промелькнула тень замешательства, и я догадался, почему. Он еще не целовался со своей девчонкой, а тут ему предстояло сделать это при свидетелях. Пока он колебался, Диана положила ему руки на плечи и поцеловала его сама. Парень на мгновение замер, затем втянулся в процесс, девчонку обнял. Они едва касались друг друга губами, но поцелуй получился долгим, таким долгим...

  Диана-охотница, я был на твоей стороне в твоей погоне за добычей. Надеюсь, ты сделаешь моего друга счастливым.

  Губы они разомкнули, но так и остались стоять обнявшись, только развернулись к нам вполоборота. Настало время поздравлений, и я задержался у пьедестала, пропуская родителей вперёд. Гросмонты были искренне рады – одна из дочек, можно сказать, была пристроена, в семье стало на одну матримониальную проблему меньше. Отец Теда тоже был доволен – он не знал, как подступиться к устройству сыновнего брака, а тут вдруг всё само решилось за него.

  Когда родители закончили с поздравлениями и пошли звать гостей, подошёл у наречённым и я. Тед смотрел на меня тепло и открыто, прижимая к себе своё тощенькое сокровище, устроившееся у него на груди, зато серые миндалевидные глаза Дианы глядели на меня так, словно девчонка старалась предотвратить моё приближение взглядом.

  – Тед, Диана – мои поздравления, – произнёс я с шутливой церемонностью, подойдя к ним.

  – Спасибо, сюзерен, – ответил Тед. – Утром я получил извещение из Гринготса – тоже спасибо.

  – К сожалению, я пока мало чем распоряжаюсь, так что чем могу... – я улыбнулся и развёл руками.

  – Что за извещение? – встрепенулась девчонка.

  – Подарок сюзерена – потом скажу, – сообщил ей Тед. – Сюзерен еще неделю назад знал, что всё пройдёт прекрасно. Вот видишь, зря ты его боялась, – добавил он с мягким упрёком.

  – Диана меня боялась, Тед? – я видел, что она и сейчас предпочла бы, чтобы меня здесь не было, но сделал вопросительно-изумлённое лицо, настаивая на ответе.

  Тед опустил взгляд на неё, затем снова посмотрел на меня.

  – Она меня к тебе ревнует, поэтому боялась за исход ритуала. – Диана недовольно пискнула, и он ободряюще прижал её к себе. – К грязнокровке она меня никогда не ревновала, а к тебе ревнует.

  – Но ты ей объяснил, что это совсем другое и что одно другому не мешает?

  – Наверное, я был недостаточно убедителен, – Тед вздохнул, прикинувшись опечаленным – это у него всегда получалось хорошо. – Она со мной соглашается, но всё равно не верит.

  – Диана, – я внимательно поглядел на девчонку. – Надо разобраться, и прямо сейчас, потому что ты мне не чужая, а леди моего друга и приближённого. Между нами не должно быть недоверия. Мы здесь под Aliquam Protectione, из этого зала не выйдет ни слова.

  Его и так бы не вышло, но нужно было дать ей повод для откровенности здесь и сейчас.

  – Я понимаю... что это другое... наверное... – выговорила она, чуть задыхаясь, как когда-то на озере. – Но, Гарри, если мы с тобой вдруг окажемся в смертельной опасности... я не знаю, кого Тед будет спасать первым, меня или тебя...

  Установилось молчание. Мы с Дианой – ладно, но и Нотт молчал.

  – Тед, – сказал я наконец. – Не вздумай делать такую глупость и спасать меня первым. Я-то выкарабкаюсь, а она нет. Или ты в меня не веришь?

  – Верю, сюзерен...

  – Вот и замечательно. А ты, Диана, помни, что на то мы с тобой и умные, чтобы никогда не ставить Теда перед таким выбором. Это понятно?

  Я видел, как по мере понимания из глаз девчонки исчезала настороженность.

  – Понятно... – она легонько выдохнула и опустила голову Теду на грудь. Тот пробормотал ей на ушко что-то виноватое и утешающее – что именно, я не прислушивался.

  – Значит, всё будет хорошо, потому что всё зависит от нас, – я улыбнулся. – Идёмте, нас наверху ждут.

  До отъезда на магловскую дачу у нас оставалось ещё три дня, которые Тед с Дианой должны были провести в родовом поместье Ноттов. Остальные обитатели поместья обычно переселяются на эти дни в дом второго супруга, но Нотт-старший предпочёл провести их у Малфоев, разделяя время между тренировками по стихийной магии с нами и артефакторной комнатой. Он был неплохим артефактором, если учесть отсутствие у Ноттов этой родовой способности, и занимался изготовлением портальных артефактов, связывавших наши поместья. У нас имелась и каминная сеть, но она находилась под министерским учётом и была доступна для его служащих.

  За эти дни я удалил метки у Малфоя и его ближайших союзников. Это оказалось тонкой и сложной работой, потому что пришлось исправлять последствия длительного ношения метки. Заодно я исправил в энергетических структурах моих пациентов то, что казалось мне наиболее заметными несовершенствами. То ли поэтому, то ли потому что метка действительно в какой-то степени подавляла их силу, но все четверо отметили, что без метки колдуется легче.

  Малфой вспомнил, что собирался найти нам с Драко невест, и вызвал нас для этого к себе в кабинет. Чем выше по положению маг, тем труднее подобрать ему брачную пару, поэтому выбор у нас был небольшой. С Драко было легче, потому что родители занимались подбором ему невесты чуть ли не с его рождения – все возможные кандидатуры были давно изучены, астропрогнозы браков давно составлены и предварительные переговоры проведены. Со мной такой работы еще не велось, поэтому мне предлагалось только посмотреть колдографии кандидаток для предварительного выбора.