Текст книги "Мы, аристократы - 3 (СИ)"

Автор книги: Бастет Бродячая Кошка

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 24 страниц)

  Поскольку Невилл был абсолютно никчёмен как колдун, Гермионе пришлось погасить Люмос, чтобы наложить Левиозу на рыжего. Мы оказались в густом сумраке, хорошо еще, что стены коридора слабо светились, как и везде в Хогвартсе. Девчонка кивнула мне, и я одну за другой перерезал сковывавшие Уизли путы. Похоже, это был какой-то особо прочный гоблинский сплав.

  Рыжий с болезненным вскриком свалился на пол с высоты семи футов, оставив на шипах клочья одежды и собственной кожи. Скорчившись, он застонал и остался лежать.

  – Я же сказал – держать! – строго глянул я на Гермиону.

  – У меня не сработало, – дрожащим голосом ответила она. – Рон очень тяжёлый.

  Парень был в жалком состоянии, он даже не огрызнулся, когда я наклонился над ним. Придётся поколдовать, а то он идти не сможет.

  – Вулнера Санентум, – это для заживления ран, – Акваменти, – а теперь водичкой его, чтобы пришёл в себя, – Экскуро, – долой водичку и кровь, – Репаро, – теперь его одежда как новенькая. И напоследок – на пол: – Экскуро.

  Рыжий зашевелился и сел спиной к стене.

  – Благодарности не требую, скажешь спасибо Грейнджер, – ответил я на его угрюмый взгляд.

  – Поттер, спасибо! – голос Гермионы был полон искренней признательности.

  Я вызвал ментальную карту, чтобы проверить, не идёт ли кто сюда. Нет, поблизости никого не было.

  – Зачем вы вообще полезли куда не надо... – проворчал я. – Повезло еще, что живы остались.

  – Джордж и Фред сказали, что это тайный ход в Хогсмид, – ответила Гермиона.

  – Грейнджер, заткнись, – отозвался Уизли с пола.

  – Рон, всё равно Поттер уже всё видел. И про Блэка я ему говорила, только он отказался участвовать.

  – Так вы пошли в Хогсмид ловить Блэка? Умнее вы ничего не придумали?

  – Поттер, та собака, которую видели Лаванда и Парвати – это и есть Сириус Блэк. Он анимаг, я догадалась. – Гермиона заторопилась, видя, что я слушаю её неохотно и неодобрительно. – Я даже видела эту собаку мельком около "Трёх мётел". Поттер, Блэку нужно есть, значит, он питается в Хогсмиде, потому что больше негде, и я так думаю, что это "Три метлы". Наверняка он в собачьем виде выпрашивает там остатки нераспроданной еды в конце дня, когда таверна закрывается. Значит, Блэка можно выследить, когда он поест и пойдёт в своё убежище. Вот мы сегодня и собрались... – она оборвала фразу и уставилась на меня, беспомощно моргая. – Близнецы сказали, что они сколько раз ходили этим ходом... что он ведёт в подвал "Сладкого королевства" и что тут совершенно безопасно.

  До меня вдруг дошло, на кого были поставлены силки.

  – Эту ловушку поставили здесь на Блэка после его хеллоуинского вторжения. Директор знает о тайных ходах и догадался, что Блэк пришёл одним из них, – я поднял взгляд на обрезки металлических тросов. – Гоблинский сплав, он и дракона удержит, не то что рыжего клоуна.

  – Поттер! – нахмурилась Гермиона.

  – Уже тринадцать лет как Поттер, – подтвердил я. – Грейнджер, как вы собирались выслеживать Блэка, если вам самим нельзя там показываться?

  Рон был целёхонек, о ловушке напоминали только разрезанные тросы под потолком, и девчонка быстро приходила в себя. Краски вернулись на её лицо, испуг и отчаяние сменились праведным энтузиазмом.

  – Я выучила заклинание отвода глаз, этого должно хватить. Там, в запрет... в общем, там... есть ещё заклинание невидимости, но у меня оно не получается. Вроде бы я всё делаю, как там написано, а оно не получается. Поттер, у тебя же есть... тот плащ... если бы ты присоединился к нам, то мог бы...

  Я понял. В прошлый раз Гермиона призывала к сотрудничеству не только меня, но и мой плащ-невидимку. Парням она, похоже, еще не рассказала про плащ, но это не имело особого значения, так как Дамблдор всё равно о нём знал. Мне подумалось, что если я так или иначе собираюсь встретиться с Блэком, то почему бы не поискать его с этой компанией? Тем более, что идея Гермионы была не самой худшей.

  – Ты еще не оставила эту идею? – без особой надежды поинтересовался я у девчонки. На парней я даже не посмотрел, командиром у них была она.

  – Нет, конечно, мы же еще не опоздали в Хогсмид, – заявила Гермиона. – Мы специально вышли заранее, чтобы подыскать там укромное местечко, но с твоим плащом мы сможем подойти прямо к таверне. Я думаю, ждать надо у чёрного хода.

  – Плаща не хватит на четверых, – сказал я, учитывая, что с первого курса все мы изрядно подросли. Особенно Грейнджер, которая была старше остальных почти на год. – Кто-то из вас должен остаться.

  Я добавил бы, что это должен быть шумный, хлюпающий носом рыжий, но это и так было очевидно. Лонгботтома тащат на аркане в Избранные, а сама Грейнджер, естественно, тоже не останется в стороне. Это поняла и Гермиона, сочувственно посмотревшая на Уизли.

  – Рон, ты только что перенёс тяжёлую травму, тебе нужно отдыхать, – сказала она голосом медсестры. В своей магловской жизни Гермиона, несомненно, перевидала немало учителей, воспитательниц и медсестёр – и взяла от них самое лучшее. Их строгий безапелляционный командный тон.

  Уизли не стал сопротивляться. Хоть я и устранил всё остальное, психологическая травма у него осталась. Гермиона наложила ему на подошвы заклинание прилипания, и он поплёлся к скользкой спиральной трубе. На мысленной карте поблизости от тайного хода по-прежнему никого не было, значит, срабатывание сигналки осталось незамеченным. Я сказал Гермионе, чтобы они с Лонгботтомом ждали меня здесь, и поспешил за плащом-невидимкой, опередив рыжего на пути к трубе.

  Прихватил я с собой не только плащ, но и сумку, где у меня лежало всё необходимое для вылазок, включая метлу. Не прошло и десяти минут, как я вернулся к Грейнджер и Лонгботтому. Гермиона просияла – видно, она всё-таки сомневалась, что я вернусь. Невилл к этому времени вышел из состояния тихого остолбенения и посматривал на меня с нескрываемой надеждой.

  Я вопросительно глянул на Гермиону – "идём?" – но девчонка топталась на месте, предсказуемо ожидая, что я пойду первым. Я колданул Акри Окули, универсальное разведывательное заклинание, распознающее ловушки и одновременно служащее источником света – и передо мной возник неяркий бледно-жёлтый световой шарик. Движением палочки я послал этот шарик футов на пять перед собой и заставил перемещаться по кругу вдоль стен и потолка. Мы пошли вперёд, шарик двигался перед нами, проверяя туннель на наличие ловушек.

  – Это что за заклинание? – уже через полсотни шагов на вытерпела Гермиона.

  Я объяснил.

  – Научишь? – попросила она.

  – Попроси мадам Пинс, она найдёт его тебе. Но оно очень затратное, Грейнджер.

  – И что?

  – Ты продержишь его секунд десять, не больше.

  – Неправда!

  Я промолчал, но Невилл, добрая душа, взялся вывести свою подругу из заблуждения:

  – Гермиона, правда, бывают заклинания, которые не каждый маг осилит.

  – Невилл, не осиливает тот, кто не хочет или не может учиться! – Грейнджер, лучшая ученица курса, была от души возмущена недооценкой своей исключительности и собиралась спорить с нами, если бы мы стали возражать. Но и Лонгботтом обиженно замолчал, поэтому путь по туннелю мы проделали в полной тишине.

  По прямой до Хогсмида было мили полторы, но подземный ход, проложенный по слежавшейся каменистой почве, обходил озеро широким полукругом. Мы шли по нему где-то полчаса или чуть больше, пока не оказались у подножия истёртой каменной лестницы, уходившей высоко наверх. После длительного подъёма она привела нас к люку.

  Наверху было тихо. Я отменил Акри Окули и наложил Левиозу на крышку люка, чтобы облегчить её тяжесть. Свободной от палочки рукой я приподнял крышку и заглянул в помещение над ней.

  Там был подвал, полный всяких ящиков и коробок. Я вылез сам и дождался Гермиону с Невиллом, затем закрыл за ними крышку. Из подвала наверх вела деревянная лестница, откуда доносились голоса и слышалось хлопанье наружной двери.

  – Все под плащ, – скомандовал я, отвязав плащ-невидимку с пояса и накинув на себя. Едва мы успели укрыться под ним, как за дверью над лестницей раздались шаги. Дверь открылась, и по лестнице стал спускаться грузный пожилой мужчина, напутствуемый в спину женским голосом:

  – Захвати ещё и коробку с желейными улитками, дорогой!

  Пока мужчина шарил по ящикам, я подтолкнул своих спутников к лестнице. Мы осторожно взобрались по ней и прошмыгнули в приоткрытую дверь. За ней оказалась кондитерская, изобилующая всякими сладостями, как съедобными, так и сомнительными, способными доставить радость разве что какому-нибудь умственно отсталому придурку вроде Рональда Уизли. При первой же возможности мы выбрались оттуда на улицу и пошли к "Трём мётлам". Теперь командование приняла на себя Гермиона, присматривавшая подходящее место для засады.

  На двери таверны висело новенькое объявление. Мы подошли к нему и прочитали:

  По распоряжению Министерства Магии

  Уважаемые посетители!

  Доводим до вашего сведения, что улицы Хогсмида после заката будут патрулироваться дементорами. Данная мера предосторожности принята с целью усиления безопасности жителей посёлка и будет немедленно отменена после поимки Сириуса Блэка. Рекомендуем вам совершать покупки в светлое время суток.

  Когда мы с Октавией были в Хогсмиде ночью, нам не встретилось никаких дементоров. Значит, распоряжение вышло совсем недавно. Не одна Грейнджер догадалась, что Блэку нужно где-то питаться.

  – Смеркается уже... – робко сказал Невилл.

  – Таверна скоро закроется, – сообразила Гермиона. – Никто не будет сидеть в ней, когда дементоры выйдут на улицы Хогсмида. Давайте встанем вон за тем углом, оттуда хорошо видно её заднее крыльцо, – она потянула нас в облюбованное место.

  Мы притулились за углом под прикрытием плаща-невидимки. Улица быстро пустела, жители посёлка спешили по домам. В освещённые окна таверны нам было видно, как расплачиваются с хозяйкой последние посетители, как поднимаются на гостиничный этаж немногочисленные жильцы. Наконец мадам Розмерта унесла остатки готовых блюд в кухню, потушила верхний свет и начала вечернюю уборку в зале.

  Собаки не было.

  – Нам бы успеть обратно в кондитерскую, пока там наружную дверь не заперли, – напомнил я.

  Не нужно было напрягаться, чтобы представить, в каком положении мы окажемся, если не успеем в подвал. Невилл спал с лица, Гермиона спохватилась и дала команду уходить. Мы успели, когда хозяин кондитерской уже подходил к двери, ни с того ни с сего распахнувшейся перед его носом, и проскользнули мимо него под прикрытие стойки, а он ошарашенно произнёс: "Сквозняк".

  – Ничего, в следующий раз нам повезёт больше, – оптимистично заявила Гермиона, когда мы миновали подвал и спускались по лестнице.

  – Мы что, опять туда пойдём? – ужаснулся Лонгботтом.

  – Конечно, мы же не нашли Блэка. Мы будем выслеживать его, пока не найдём. Ты ведь с нами, Поттер?

  – Ладно уж, с вами, только чтобы никаких Уизли... но, Грейнджер, если Блэк постоянно кормится у "Трёх мётел", возможно, он приходит туда позже, когда хозяйка выбрасывает помои. А она это делает после уборки, потому что я не видел, чтобы она их выносила. Мы не можем там столько оставаться, кондитерская закрывается раньше.

  – Значит, нам нужен другой ход, – мгновенно поняла Гермиона. – Джордж и Фред говорили, что тайных ходов в Хогвартсе больше, но про этот не знает Филч. Но там же была ловушка... выходит, он знает?

  – Её ставил не Филч. Он такое не поставит.

  – А кто же?

  Я не ответил. Не вижу смысла отвечать на дурацкие вопросы.

  – Ладно, спрошу у близнецов, – вздохнула Гермиона, помолчав. – Может, они знают ход, через который можно вернуться попозже. Странно, что они сами об этом не подумали.

  – Они, наверное, дальше подвала не ходили. Конфеты там.

  Гермиона покосилась на меня, но ничего не сказала. Видно, у неё были причины не обвинять меня в поклёпе. Когда мы подошли к месту, где была установлена ловушка, обнаружилось, что обрезки тросов исчезли с потолка. Зато моё разведочное заклинание сигнализировало о ловушке. Конечно, ловушку можно было замаскировать и так, что её даже Акри Окули не отследит, но это уже была сложность, в которой неизвестный ловец не видел нужды. Хотя почему неизвестный? Я догадывался, кто здесь больше всех не хочет, чтобы Блэк пробрался в Хогвартс.

  – Стойте, – скомандовал я.

  – Но тут же всё чисто, – не удержалась от высказывания Гермиона.

  – Вот именно – чисто. А должны быть остатки ловушки.

  – Это точно то самое место?

  – Если и не то, ловушка всё равно здесь стоит, а прежде её не было.

  Я выломал большой кусок грунта с пола – старым добрым Секо, естественно – и отлевитировал туда, где завис мой Акри Окули. С потолка метнулись тросы и притянули кусок к потолку. На пол посыпалась глиняная крошка, а я прошёл под разряженной ловушкой, походя оборвав на ней сигналку.

   – Быстро наверх! – я наложил на свои подошвы прилипание и помчался вверх по трубе, Грейнджер и Лонгботтом устремились на мной. Мы выскочили из статуи, закрыли её и побежали к ближайшей лестнице. Только оказавшись двумя этажами ниже, я остановился.

  – Мы ещё успеем на ужин, – сказал я запыхавшимся спутникам.

  – Зачем мы так бежали? – дотошно спросила девчонка.

  – Сигналка сработала. Если в первый раз её могли пропустить, то теперь этот человек настороже, а нам еще по трубе нужно было выбираться, – я не спускал внимания с ментальной карты, поэтому вовремя заметил приближающуюся точку и затащил обоих в ближайшую дверь.

  – Ты чего, Поттер? – непонимающе спросил Невилл. – Мы же ушли оттуда.

  Гермиона оказалась догадливее.

  – Кто там? – спросила она.

  – Дамблдор. – Я выждал пару минут, наблюдая на карте, как старик торопливо поднимается по лестнице. – Всё, можно идти.

  Лонгботтом двинулся было к двери, но оглянулся на Гермиону.

  – Ты иди, Невилл, мне еще с Поттером поговорить надо, – когда за парнем закрылась дверь, девчонка повернулась ко мне. – Поттер, ты не передумал покупать кота?

  – Нет еще. А ты всё-таки надумала продать его?

  – Ты вроде как просил... да и наши настаивают. Он и прежде безобразничал, но в последнее время вообще разбуянился. Близнецы меня за него ненавидят, не знаю, как и подойти к ним насчёт тайного хода. Позавчера Живоглот нагадил Перси на какие-то важные факультетские списки, и теперь Перси требует, чтобы никаких котов в общежитии не было. А он у нас староста, понимаешь? Ты ведь будешь заботиться о Живоглотике, а?

  – Само собой. За сколько ты его покупала?

  – За двадцать три галеона.

  Я полез в кошелёк и отсчитал золотые монеты.

  – Держи, – я протянул Гермионе деньги. – И обязательно скажи, что подтверждаешь передачу Живоглота и что теперь я – новый хозяин твоего кота.

  – Зачем это?

  – Он твой фамильяр, по-другому он не сможет сменить хозяина.

  На лице Гермионы проступило удивление, она этого не знала. Кивнув, она приняла монеты и повторила:

  – Подтверждаю передачу Живоглота, теперь ты его хозяин, Поттер. Я всё правильно сказала, да?

  – Да.

  – Как мне отдать его тебе?

  – Это же фамильяр, Грейнджер. Он уже сам знает.

  20.

  Живоглот поселился в слизеринской гостиной и быстро стал всеобщим любимцем. О том, что он вытворял у грифов, пока проживал у них в общежитии, на Слизерине ходили легенды. Дружнее всего он был с Ромильдой и, неожиданно, с Винсом. Я хотел передать кота Ромильде, но девчонка сказала, что фамильяру нельзя так часто менять хозяев, от этого может пострадать его магия. И мы договорились, что Живоглот пока останется моим, но будет слушаться её как хозяйку.

  Разговаривать с ним посредством мыслеобразов у меня получалось неважно. Живоглот пытался передавать мне сообщения, но если я и воспринимал их, то в виде смутных расплывчатых картинок, истолковать которые можно было как угодно. Я обратился за помощью к Ромильде, та объяснила мне, что способность разговаривать с животными во многом зависит от образности мышления, хотя при должном терпении её может развить любой чистокровный маг.

  Зная свои мыслительные особенности, я высказал сомнение, что у меня это когда-нибудь получится, и тогда Ромильда посоветовала мне стать анимагом. Но для успехов в анимагии требовалась та же образность мышления, поэтому я попросту обрадовал девчонку предложением побыть переводчиком у нас с Живоглотом, пока я не научусь общаться с ним сам.

  Драко, пропустивший несколько квиддичных тренировок из-за отсутствия инвентаря, потому что на школьные мётлы он принципиально не садился, получил от отца "Молнию" новейшей модели. Вручив сыну метлу, Малфой-старший позвал меня для беседы с глазу на глаз. Глядя очень серьёзно, он сказал, что не уверен в безопасности сына, и попросил меня присмотреть за ним. Я не мог не согласиться, и теперь вместе с Грегом и Винсом ходил на все тренировки факультетской команды ради предотвращения несчастных случайностей с Малфоем-младшим. Там даже почитать было нельзя, чтобы не отвлекаться от наблюдения за полем. Если до этого я был равнодушен к квиддичу, теперь моё отношение к этой игре мало-помалу скатывалось в отрицательное. Иногда к нам присоединялся и Тед, но обычно он предпочитал проводить это время в компании Дианы.

  Гермиона еще с первого курса знала мои требования к скрытности и теперь писала мне со школьной почтой. Хогвартские совы с письмами для учеников и школьного персонала были приучены садиться на специальную жёрдочку, подававшую при этом сигнал домовику, который забирал письмо и либо относил в комнату адресата, либо отдавал ему лично, если на конверте была соответствующая приписка. Поэтому школьной почтой нередко пользовались для внутришкольной переписки.

  В первом письме Гермиона сообщила, что следующую попытку выследить Блэка мы предпримем после очередного отпуска в Хогсмид, предстоявшего в последнюю субботу ноября. Она собиралась выспросить мадам Розмерту о собаке и узнать точно, когда та приходит к таверне за едой. Следующее письмо она написала вечером после Хогсмида. В нём говорилось, что собака появляется у таверны раз в несколько дней, незадолго до дементоров, когда мадам Розмерта заканчивает уборку и выходит выносить помои. В третьем письме девчонка сообщила, что наконец помирилась с близнецами, рассказавшими ей про ещё один тайный путь в Хогсмид, и предложила согласовать время очередной вылазки. Я написал, что меня устраивает любой вечер – и она договорилась о встрече на следующий день около школьного огорода, за полтора часа до ужина.

  Был самый конец ноября. Земля застыла от холода, но снег еще не выпал. Гермиона с Невиллом пришли на школьный огород через несколько минут после меня, закутанные по уши. В декабре нам предстояли полугодовые контрольные, и девчонка готовилась к ним так усердно, что стала похожа на собственную тень с тёмными кругами под ввалившимися глазами. Не моё это было дело, но я не удержался от замечания:

  – Грейнджер, отдыхать надо больше, а то ты себя совсем заморила. Эта твоя фитюлька, – я кивнул ей на шею, где, как определили мы с Тедом, у девчонки на цепочке висел хроноворот, – она еще никому здоровья не прибавляла.

  Глаза Гермионы в испуге расширились, она непроизвольно схватилась за место, где под зимней мантией покоился артефакт.

  – Ты знаешь, что у меня хроноворот?!

  – А что тут знать, если ты даже не прячешься при переходах? Только до самых тупых еще не доползло, почему тебя видят в двух местах сразу.

  Невилл относился именно к этой категории, потому что он уставился на свою подругу со смесью ужаса и изумления, наконец-то поняв, чем вызваны её внезапные появления и исчезновения, а также рассказы о том, что было на уроках, где она в принципе не могла находиться, потому что в это время сидела вместе с ним на других уроках.

  – Гермиона, это же очень вредный для мага артефакт! – воскликнул он.

  На лице девчонки появилось хорошо знакомое мне выражение упрямой правоты.

  – Вы хотите, чтобы я провалила контрольные? – её взгляд сердито забегал между мной и Лонгботтомом. – Для того, чтобы отдыхать, существуют каникулы. А семестры существуют для того, чтобы учиться, это вам понятно?

  Я только пожал плечами, но Невилл продолжал настаивать:

  – Гермиона, хроноворотом можно пользоваться не чаще, чем раз в месяц, и то с оглядкой.

  – Мне его не дали бы, если бы он был вреден! – возмутилась девчонка.

  – И тебя не предупредили, что им нельзя злоупотреблять?

  – А я и не злоупотребляю. Я пользуюсь им столько, сколько надо.

  – Так мы идём куда-нибудь или нет? – напомнил я.

  – Да, идём.

  Гермиона повела нас к квиддичному полю, пока не остановилась у Дракучей ивы, росшей неподалёку от него. Этот тайный ход я знал, но злобное дерево над ним никого не подпускало к себе без хорошего Сомнио или Ступефая. Проявлять свою осведомленность я не спешил, дожидаясь, что будет делать девчонка. А она пошарила в зарослях иссохшего бурьяна по соседству и вытащила оттуда длинную жердь. Подобравшись поближе к иве, она ткнула жердью в сучок между корнями, и дерево неподвижно застыло.

  – Идёмте, а то она скоро опять отомрёт, – Гермиона полезла в дупло высотой в половину её роста, скрытое корявым стволом ивы. Мы с Невиллом последовали за ней и оказались в кромешной тьме, слегка разбавляемой слабым светом из проёма за нашими спинами. – Поттер, засвети это своё Акри Окули, вдруг и тут ловушка...

  Я запустил бледно-жёлтый световой шарик обшаривать коридор перед нами, и мы пошли вперёд.

  – Эту иву посадил сам Дамблдор, – если Гермиона что-то знала, она считала своим долгом сообщить это всем окружающим.

  – Зачем? – спросил Невилл.

  – Э-э... может, потому что редкое растение?

  – Или в рамках жизненной программы "построй дом, посади дерево, вырасти сына", – предположил я. У пидоров детей не бывает, но по крайней мере дерево он посадил.

  В этом тайном ходе ловушки не стояли – наверняка потому, что он вёл не в сам замок. Полчаса спустя наш путь закончился подъёмом наверх, довольно-таки коротким. Откинув крышку люка, мы оказались в старенькой хижине, наполовину погружённой в землю.

  В хижине воняло пылью, затхлостью, лежалыми тряпками и собачей шерстью. Крохотные окошки этой развалюхи были заколочены изнутри и так загрязнены, что в щели между досками с трудом различалось только то, что они находились у самой земли. Из обстановки здесь был приземистый топчан, на котором в беспорядке валялось пыльное тряпьё, драный деревянный стол, несколько таких же табуретов и жалкое подобие шкафа у одной из стен. На мебели виднелись следы старых и новых поломок, какие бывают от частого употребления Репаро. Пол по углам был затянут вековой пылью, но средняя часть комнаты была вытоптана, словно тут не так давно устраивали танцы. Или драку.

  Наружная дверь не была заколочена досками, но изнутри на ней не было ручки. Подойдя к ней вплотную, мы обнаружили, что она закреплена в закрытом положении несколькими вбитыми в косяк гвоздями. Я вопросительно посмотрел на Гермиону.

  – Джордж сказал, что гвозди легко отгибаются, – сообщила она.

  Они и впрямь легко отодвигались, для этого нужно было развернуть их вбок за согнутую верхушку. Я повернул их один за другим, и дверь с надсадным скрипом сама неспешно отъехала в мою сторону. Снаружи вечерело, вокруг не было ни души. Слева неподалёку виднелось озеро, впереди за небольшим пригорком маячили крыши Хогсмида, справа на отдалении возвышался горный массив, дугой огибавший окрестности посёлка и школы.

  Мы вышли наружу. Пока я доставал плащ-невидимку, Гермиона нашла поблизости палку и продела в дверную ручку, чтобы дверь не распахивалась внутрь. Затем мы втроём укрылись под плащом и пробрались к "Трём мётлам".

  На этот раз мы просидели в засаде до окончания уборки. Когда мадам Розмерта вышла на заднее крыльцо с помоями и собака не встретила её, стало ясно, что сегодня Блэк не придёт. Мы поспешили обратно в хижину, чтобы успеть до дементоров, и прежним путём вернулись в школу.

  Блэк появился только на четвёртый день нашей слежки. Большая чёрная собака возникла перед мадам Розмертой из темноты, когда та выносила помои. Она дождалась пищи на крыльце, обнюхала выставленную миску, благодарно лизнула хозяйке таверны руку и принялась за еду. Опустошив миску, собака затрусила задворками прочь из Хогсмида, а мы поспешили за ней.

  Сытая собака бежала неторопливо, но мы всё равно едва успевали следом. Достаточно сказать, что дорог она избегала, а мы ужасно мешали друг другу под плащом, то и дело спотыкаясь на промёрзлой кочковатой земле и путаясь в побуревшей траве. Невилл запыхался и взмок, обеспечив нам густой запах пота, накапливавшийся под плащом. Гермиона выбилась из сил и стала отставать, мы поставили её в середину и подхватили под руки, чтобы хоть сколько-то ей помочь. Я про себя благодарил Теда, который хоть и нечасто, но вытаскивал меня на боевые тренировки с Грегом и Винсом.

  Гнались мы за Блэком где-то с милю, сначала вдоль озера, затем по просторной луговине, пока не достигли подножия гор. Камней под ногами прибавилось, мы спотыкались всё чаще. Шума мы создавали немало, но держались поодаль, а Блэк, видимо, не думал о возможности погони и не замечал нашего присутствия. Так продолжалось, пока Невилл не споткнулся в очередной раз и не растянулся на земле. Я поспешно прикрыл его плащом, но какой-то звук всё-таки долетел до чутких собачьих ушей.

  Блэк остановился, насторожил уши и посмотрел в нашу сторону. Я придавил Невилла к земле, чтобы тот пока не вставал, и все мы замерли, тяжело дыша. Собака повертела головой, тщательно принюхиваясь – и вдруг сорвалась с места и пустилась бегом вдоль гор. Всё-таки мы её спугнули.

  Нечего было и думать, чтобы успеть за Блэком, но упрямая Гермиона настояла на преследовании. Мы с Невиллом предоставили инициативу девчонке и безропотно ждали, пока она пыталась высмотреть следы Блэка. Но почва промёрзла, никаких следов на ней не было.

  Вдруг Гермиона резко остановилась. Перед ней на земле была процарапана корявая стрела фута в два длиной. Заострённый конец стрелы указывал назад и наискось, куда-то в горы. Я вспомнил первоначальное направление пути собаки – стрела, определённо, указывала туда.

  Рядом со стрелой лежала оброненная тёмно-вишнёвая перчатка. Гермиона присела на корточки и потянулась к ней. Я увидел на её руках точно такие же перчатки.

  – Не трогай! – но я не успел. Девчонка уже взяла перчатку в руки.

  – Почему? – оглянулась она на меня, не вставая с корточек.

  – Из-за пересечения временной петли, – я сам не знал, что из-за этого случится, но был уверен, что ничего хорошего. – Это ведь твоя перчатка, да?

  – Моя. Правая, – для чего-то уточнила она и сунула подобранную перчатку в свой карман. – Ничего страшного, Поттер. Нам нужно идти туда, по стрелке. Наверное, Блэк сделал круг, который мы можем срезать.

  Что Гермиона воспользовалась хроноворотом, чтобы нарисовать эту стрелу, понял даже Невилл. Для меня само собой разумелось, что она вернулась назад по времени тайком от нас, а мы с Лонгботтомом остались сторонними наблюдателями. Я бы такого просто не позволил.

  Гермиона повела нас обратно, куда указывала стрела. Мы не прошли и пятисот футов, как она вдруг замедлила шаг и тяжело оперлась на мой локоть. Ещё несколько шагов спустя её ноги подкосились, и она стала оседать на землю, цепляясь за нас с Невиллом. Я убрал уже ненужный плащ-невидимку и склонился над Гермионой. Она смотрела перед собой опустевшим взглядом, из её носа медленно стекали две струйки крови. Я намочил свой носовой платок с помощью Акваменти и подал Невиллу, кивнув на девчонку, а сам полез к ней в карман, чтобы выкинуть злополучную перчатку, но ничего не нашёл. Время не выдержало надругательства над собой и восстановило себя, наверняка за счёт девчонкиной магии.

  – Грейнджер! Грейнджер! – требовательно позвал я. Она приподняла тяжелеющие веки. -Что ты сделала с собой, говори!

  – Ничего... – едва слышно ответила она, борясь с наступающей потерей сознания.

  – Это не может быть только из-за хроноворота! Грейнджер, скажи, чтобы я знал, как помочь тебе!

  – Ничего... – повторила Гермиона. И, чуть помешкав, прошептала: – Я пошла в Хогсмид... уже под хроноворотом... сначала занималась...

  Она отрубилась и стала заваливаться набок. Невилл подхватил её свободной от платка рукой.

  – Поттер, что делать? – в отчаянии глянул он на меня. – Она сейчас умрёт – это же вложенная петля!

  – Может, еще выживет... – я схватил Гермиону за руки и перешёл на внутреннее зрение, позволяющее видеть магические структуры живых существ. Спасибо Дадли и его камню, что мне пришлось выучиться этому еще в магловской больнице – или я не выжил бы тогда.

   Магический каркас Гермионы едва светился, истощённый до предела. Я стал подкачивать туда свою силу, которая уходила как в прорву, и уже отчаялся удержать девчонку на этом свете, когда поглощение прекратилось и её магические структуры стали наполняться силой. Убедившись, что состояние Гермионы стабилизовалось, я вынырнул из погружения. Невилл оцепенело сидел рядом, поддерживая бессознательную девчонку за плечи и машинально вытирая её нос, хотя кровь уже остановилась.

  – Поттер, что она? – тревожно спросил он, увидев, что я вернулся из транса.

  – Уже ничего, нормально, – я полез в сумку за зельем. – А если влить в неё восстановитель магии, вообще будет хорошо.

  Невилл поддержал голову Гермионы, и я, легонько хлопая девчонку по щекам, заставил её проглотить содержимое флакона. Затем достал ещё один такой же и выпил сам.

  – Ну что? – снова спросил Невилл, потому что Гермиона не приходила в себя. И не надо, подумал я, потихоньку накладывая на неё невербальное Сомнио. А то еще захочет идти сама и снова надорвётся.

  – До больнички дотерпит.

  – А как мы её потащим?

  Действительно, как? Метла с собой у меня была, но троих она не поднимет – спортивная, не грузовая. Если везти на ней Гермиону, Невилла пришлось бы оставить здесь до моего возвращения, а это уже недопустимый риск. Подумав, я трансфигурировал носилки прямо из почвы и Левиозой уложил на них Гермиону. Затем я той же Левиозой поднял носилки с девчонкой – и мы пошли к Визжащей хижине.

  Шли мы в обход посёлка, сначала лугом, а затем по краю озера, располагавшегося на достаточном удалении от посёлка, чтобы нас не учуяли дементоры. До Хогвартса мы добирались около часа. За это время я вымотался до предела, который у меня, оказывается, был. Одна Левиоза не изнурила бы меня, но большая часть моей силы ушла на спасение Гермионы. Мы выбрались из-под Дракучей ивы за полчаса до отбоя и благополучно прокользнули мимо дементоров в школу через боковой вход замка, ближайший к стадиону. Затем мы спустились на первый ярус подземелий, перешли на другую сторону замка и снова вышли на первый этаж неподалёку от библиотеки.