Текст книги "Грани миров (СИ)"
Автор книги: Baal
сообщить о нарушении
Текущая страница: 32 (всего у книги 40 страниц)
Времени не было, так что ей пришлось придумывать другую тактику. Или, если точнее, возвращаться к той, о которой ранее говорил Кот Нуар.
Хлоя Буржуа, к счастью, выжила. Она даже не сменила своё местоположение: как жила на верхнем этаже отцовского отеля, так и осталась там. Здание оказалось достаточно хорошо продумано, и теперь являлось одним из аванпостов человечества в трупе Парижа.
Блондинка также хорошо отреагировала на раскрывшийся портал и выпрыгнувшую оттуда Ледибаг. Хлоя лишь едва вскрикнула и схватила с прикроватной тумбочки лампу, выдернув ту из розетки. В комнате сразу стало заметно темнее, потому что окна оказались плотно заклеены какой-то чёрной бумагой.
– Хлоя Буржуа, – без предисловий обратилась к девушке Ледибаг, – мне нужна твоя помощь.
Хлоя отложила светильник в сторону и встала на ноги. К Ледибаг она приближалась осторожно, как никому не доверяющий пушной зверёк.
Она похудела и осунулась, под глазами залегли тени. Движения были медленными, но нервными. И при этом – Ледибаг не заметила ни одного огреха в идеальном макияже или намёка на дисгармонию в подобранном луке. Хлоя оставалась Хлоей.
Хоть что-то в этом мире-после оставалось таким же, каким было в мире-до.
– Как я могу… что я могу, Ледибаг?
– Я не могу дать тебе волшебной силы или пообещать, что всё будет хорошо. Напротив, для тебя всё будет плохо. Ты умрёшь, возможно, перед этим тебя будут пытать.
– Это… это поможет вернуть всё как было?
– Да.
Голубые глаза Хлои блеснули – и Ледибаг увидела в них знакомое выражение превосходства. У зверька оказались крайне острые зубы и большое желание… не жить, нет. Этого в голубых радужках Ледибаг не увидела. Но Хлоя отчаянно хотела быть полезной.
– Тогда я… ты не разочаруешься, Ледибаг. Я тебе обещаю.
Костюм Ледибаг всё ещё был у Хлои в потайном шкафу. Как призналась Буржуа во время переодевания, в последние дни она частенько надевала красный спандекс, просто чтобы успокоиться. Они с Сабриной спали вместе, в обнимку, будучи одеты как супергерои – и это хоть немного помогало им принять мир вокруг таким, каким он стал.
– Теперь-то Сабринчика нет, – поджала губы Хлоя, собирая волосы под маскирующую сетку. – Ух и вкачу я ей, когда всё вернётся на свои места.
– Что случилось?
– Не вовремя выглянула из окна и попалась на глаза Палачу. Её долго не могли снять: петля оказалась под самым потолком, а потолки в отеле… ну, ты видишь. Высокие. Намучились же мы, пока все окна потом переклеили чёрным, ты не представляешь. Что же это за мир, Ледибаг, где даже из окна уже выглянуть нельзя?..
Девушке потребовалось почти сорок минут, чтобы навести марафет, но в итоге Ледибаг была довольна результатом: перед героиней стояла практически её полная копия. При помощи каких-то китайских накладок Хлоя даже изменила себе форму щёк и носа, косметика помогла изменить тон кожи, краска вычернила брови и ресницы. В целом, Хлоя была похожа на Ледибаг до того, как та лишилась Кота.
– А где, кстати, твой неугомонный напарничек? – обратила внимание на непривычную тишину Буржуа. – Ты потеряла его или что?
– В его случае Палач предпочёл не вешать. Мы с Котом, видишь ли, неплохо выбираемся из петли.
Хлоя хлопнула ресницами и рвано вздохнула.
– Ледибаг… прости.
– У нас нет времени на извинения. Если ты закончила, то я ухожу.
Таролог, что до этого момента безучастно стояла у стены, подошла к двум героиням. Хлое она тепло улыбнулась. В ответ на эту улыбку Буржуа некультурно раскрыла рот и взвизгнула.
– Мадам Агрест! О мой Бог, да что же творится в этом уродском мире?!
– Я тоже рада тебя видеть…
– Да чёрта с два я вас рада видеть! Вы безответственная, бессердечная сучка! Вы хоть знаете, как страдал мой Адрикинс, когда вы умерли?!
Эмили тихонько рассмеялась и осторожно погладила Хлою по парику. Буржуа нервно облизывала губы и обмахивалась ладонями, то и дело поднимая глаза к потолку. Плакать Хлое, по её словам, нельзя было ни в коем случае, потому что слёзы вполне могли размыть макияж.
Ледибаг решила не ждать, пока эмоциональный момент разрешится.
– План у нас простой. Ты отвлекаешь Палача, Таролог в это время разбирается с ним при помощи своих сил. Я страхую от упырей вокруг, потому что они наверняка будут. Твоя задача, Хлоя – не получить ни одной царапины до тех пор, пока Палач тебя не заметит. Вопросы?
– А почему царапины…
– У нас с Котом нет крови, у тебя есть. Если от тебя будет пахнуть кровью, то Палач сразу поймёт, что ты – не я. К тому же… вампиры хорошо реагируют на запах, совсем как акулы. Поцарапавшись, ты рискуешь не дойти до Палача вовсе. У тебя же сейчас нет никаких ранок?
Хлоя на мгновение задумалась, но после отрицательно мотнула головой.
– Нет, ничего.
– Отлично. Тогда я иду наверх и ищу Палача. Когда всё будет готово – я вас позову.
Эмили согласно кивнула и протянула Ледибаг карту Шута. Перед выходом за Хлоей они с Ледибаг обговаривали план победы над Палачом. Поскольку самым сложным было его найти на территории города, то этим занималась Ледибаг; далее вставала проблема перемещения и времени перемещения Таролога, как основной боевой силы, к героине. Здесь помогло то, что картами Эмили могла пользоваться не только она, но и любой другой человек, который знал их значения. Главным было намерение и обладание артефактом, а не одержимость.
Очень удобно, если кто спросит Ледибаг.
Она забрала карту и уже направилась было к одному из окон, как Хлоя окликнула её:
– А зачем ты смотрела как я переодеваюсь, если тебе было нужно… ну, найти Палача?
Ледибаг обернулась и недоумённо подняла брови, скрытые тусклой маской.
– Три причины. Во-первых, я должна была убедиться, что ты действительно похожа на меня, и наш маскарад обманет акуму. Во-вторых, я не знаю, когда вас призывать. Если я найду Палача раньше, чем ты замаскируешься, то что дальше? И в-третьих…
– В-третьих?
Ледибаг посмотрела на свою копию. Сердце у девушки встрепыхнулось, и где-то на глубине сознания на секундочку воскресла Маринетт.
– Как-то так получилось, что ты осталась единственным моим близким человеком, – сказала Маринетт, устало прикладывая руку к лицу. – Адриан и Алья мертвы, к родителям я боюсь зайти, Тикки, хоть и не человек, почти мертва… кто у меня остаётся кроме тебя, Хлоя?
Буржуа прижала руки в красных перчатках ко рту, и Ледибаг скинула Маринетт в чёрные глубины сознания. Слёзы хлынули из глаз Хлои сплошным солёным водопадом, настоящим и очень мокрым.
Чёрт возьми, Маринетт. Умерла так умерла. Нечего мешать.
Ледибаг отвернулась.
– Приведи себя в порядок, Хлоя. У тебя есть минут десять, прежде чем я найду Палача. Думаю, ты успеешь.
– Я… я не подведу, Дюпэн-Чэн. Ты не разочаруешься, честно!
Ледибаг зацепилась йо-йо за люстру, подтянула себя в воздух и, не церемонясь, ударила игрушкой по верхней части окна. Выпрыгнуть в получившуюся дыру было делом техники.
Найти Палача оказалось до обидного легко. Ледибаг потребовалось на это всего лишь пятнадцать минут, пять из которых она тревожно смотрела на осыпающийся сверху купол – Упырь ещё раз применил Катаклизм. Теперь сверху не хватало нескольких молочно-белых кусков, и Ледибаг могла видеть куски чёрного звёздного неба, что совсем не радовало.
Следующий Катаклизм будет последним. Слава квами, удачи Ледибаг хватило на то, чтобы пережить хотя бы один раз.
Палач обнаружился на площади перед Сен-Сюльпис, что Ледибаг нашла крайне забавным. Конечно же, всё должно было закончиться там же, где и началось, как же иначе.
Палач сидел на разрушенном неработающем фонтане Четырёх Кардиналов и безучастно пялился в пустоту. Вокруг было целое кладбище вампиров. Залитые металлом тела, разорванные на части тела, висельники, отсечённые головы, расчленённые, располовиненные, сожранные крысами, уничтоженные тысячей других способов… вампирье кладбище напоминало бы о средневековом месте сражения, не будь оно столь обширно.
Ледибаг забралась на один из старых домов и скрылась за удачно выстроенной стеной. Эта же преграда не дала Палачу обратить внимание на яркую вспышку открывшегося портала.
Знаком приказав Хлое и Эмили молчать, Ледибаг выглянула из укрытия и быстро осмотрела предполагаемое поле боя. Всё было залито красным, Палач казался королём без королевства, а на одной из недостроенных башен Сен-Сюльпис Ледибаг заметила Упыря. Акума был напряжён до предела и не смотрел вниз. Напротив, всё его внимание было сосредоточено на проглядывающем через сколы в куполе небе.
– Скоро, – читала по безгубому рту Ледибаг, – скоро мы выйдем… и тогда… да, тогда…
Палач, если что-то и говорил, был скрыт за головным мешком. Но Ледибаг неплохо изучила поведение этого одержимого, чтобы быть уверенной, что тот молчит или просто тяжело вздыхает.
Чёртов демон. Будто это ему тут устроили локальный конец света.
– Хлоя. Готова?
– Да.
Ледибаг подошла к Буржуа и прижала её к себе за талию. Йо-йо бесшумно спустило девушек в переулок. Эмили осталась на крыше, не выходя из укрытия, но и не сводя взгляда с акум. В руках у женщины была карта Таро, медленно наливающаяся светом.
– Сейчас ты идёшь вперёд. Можешь поговорить с Палачом, но он не слишком разговорчивый.
– Он что, не убьёт меня сразу?
– Вряд ли. Хотя может. Если удастся выжить, то беги куда-нибудь в сторону, чтобы не попасть под удар Таролога.
– Ясно. А мне обязательно вообще выходить, если он и так не шевелится?
Ледибаг пожала плечами.
– Сейчас сидит, потом подскочит, а Тарологу нужно время и его полная неподвижность. В принципе, пока не обязательно. Боишься?
Хлоя кивнула.
– Я накачалась такой дозой успокоительных, что мне сейчас на всё плевать. Но до этого боялась, это да.
– Надеюсь, ты с таблетками не переборщила.
– Нет, я помню твоё обращение… чёрт, вампиры!
На площадь действительно медленно выползали новые упыри. Двигались они по-животному неторопливо и не сводили злых голодных глаз с Палача. Или, если быть точнее, то с окровавленного головного колпака Палача.
Хлоя рванула вперёд, оттолкнув со своего пути Ледибаг. Героиня сразу же запрыгнула на крышу к Эмили, чтобы проверить прогресс напитки карты.
Правосудие сияло почти как маленькая звёздочка.
Хлоя не успела даже что-то выкрикнуть: Палач обратил внимание на её яркий красный костюм даже раньше, чем вампиры учуяли бегущую в венах кровь. Мгновение – и Буржуа падет на грязную мостовую, нелепо взмахнув руками.
Палач убил девушку так же, как и Нуара до этого, просто свернув голову.
Эмили напряжённо выдохнула и мрачно улыбнулась. Светящаяся карта начала медленно увеличиваться в размерах.
– Если бы не девочка…
– Да, Хлоя молодец.
Всё удалось. Проклятый акума достаточно просидел на одном месте, и теперь его песенка была спета. Пришла пора платить за свои поступки и устроенный самосуд перед Правосудием.
Палач встал со своего разрушенного трона-статуи, спрыгнул на мостовую и прямо по телам мёртвых вампиров направился к убитой девушке. Дойдя до Хлои, он с победным хрипом сорвал с той серьги и сразу же проглотил бижутерию.
После этого Палач истерически разрыдался. Видимо, понял, что его обманули, если судить по тому, как он начал озираться по сторонам.
Таролог оттолкнула от себя светящийся квадрат и схватила Ледибаг за руку.
– Идём отсюда.
– Почему это?
– Правосудие не знает жалости, нам тоже может попасть. Лучше понаблюдать с безопасного расстояния.
«Безопасным» оказался только другой округ. Ледибаг и Таролог устроились на крыше одного из самых высоких зданий поблизости и теперь смотрели на разыгрывающуюся перед ними сцену казни. Из светящегося разлома вышла женщина исполинских размеров – росту в ней было метров пять, не меньше. Она была одета в зелёные и красные ткани, на голове её покоилась мутная от времени корона, а в руках оказался зажат двуручный меч. С оружием Правосудие едва управлялось, настолько оно было тяжёлым.
Этим мечом Правосудие снесло голову Палачу. Упырь, к величайшему разочарованию Ледибаг, быстро смекнул, что что-то не так, и исчез. Просто распался на кучку летучих мышей, которые разлетелись в разные стороны.
– Как будем искать второго? – поинтересовалась Ледибаг.
– Никак. За нас это сделают другие.
Эмили достала карту Дьявола и зажала её между пальцами. Настроившись пару секунд, женщина кинула карту на крышу позади себя.
Хорошо, что крыша оказалась плоской. От карты на ней развернулась яркая фиолетово-розовая пентаграмма с кучей непонятных Ледибаг знаков и узоров. Слои рисунка росли, схема становилась всё сложнее и сложнее, пока просто не начала проваливаться внутрь.
Запахло серой и тухлятиной. В небо взвился столб красного пламени. Из середины пентаграммы, разламывая материал крыши, пробились когтистые лапы, на которых подтянулось быкоподобное существо. Следом за ним полезло что-то краснокожее и отдалённо напоминающее кошку, потом из расширенного разлома вылетела какая-то птичья тварь… пришельцы не собирались останавливаться, они всё прибывали и прибывали, сразу же покидая крышу с рычанием, мявканием и криками.
Ледибаг молча смотрела на эту фантасмагорию, не зная, что сказать. Нашествие демонов казалось ей не слишком хорошей альтернативой вампирьему бешенству.
Она повернулась к Эмили.
– Какого… чёрта?
Учитывая, что из разлома вылез целый десяток отвратительно-розовых бесов, напоминавших внешне маленьких детей, вопрос был очень кстати.
– Против одной армии может сражаться только другая армия, Ледибаг. В одиночку у нас точно ничего не выйдет. Или ты хотела использовать карту как-то по-другому?
Ледибаг утомлённо закрыла глаза. Да, планировала. Она хотела обратить против Упыря его же детей, потому что Дьявол при очень большом желании мог бы обозначать предательство. Конечно, Луна подходила бы больше, но Эмили уже использовала её. Дьявол тоже подошёл бы.
Но она совершенно точно не хотела одну проблему менять на другую.
– Чудесное Исцеление всё вернёт, – спокойно произнесла Эмили.
«Если оно вообще будет», – про себя вздохнула Ледибаг.
Не было никакого смысла возвращать Адриана, если в мире будут бесчинствовать твари из геенны. Шило на мыло. Что упыри, что эти черти.
Последней из пентаграммы поднялась ослепительно красивая женщина. Она напомнила Ледибаг о сексуальной акуме: была такой же рыжей, обнажённой и прекрасной. На голове у неё покоилось нечто вроде короны из шипов, – может, терновник? – а глаза горели плавленым золотом. Зрачки, на удивление, оказались обычными. Круглыми.
Рыжая посмотрела на Ледибаг своими золотыми глазами и мягко улыбнулась. Из пентаграммы она не выходила, даже шагу не сделала к внешней границе.
– Я знаю, о чём ты думаешь, маленькая божья коровка, – сказала она высоким голосом, похожим на звон колокольчика. – Не волнуйся, мы уйдём отсюда сразу, как только закончим… не все хотят приходить в ваш мир.
У Ледибаг дёрнулась бровь. Приложив пальцы к сведённой судорогой мышце, она тяжело посмотрела на демоницу.
– Не все? Кто же тогда рвётся?
Смех ещё больше напоминал колокольчики. Звон ветра. Лёгкость и радость, скрывающие острые зубы и змеиное шипение.
– Да так, божья коровка… есть у нас несколько дурачков, которым жизнь не мила, а посмертие ещё отвратительнее. Сейчас их трое.
– Сейчас? – переспросила Ледибаг.
Рыжая кивнула и улыбнулась. Зубы у неё были человеческими, но Ледибаг не могла отделаться от ощущения, что между чувственными красными губами мелькают острые клыки.
– Это уже пятнадцатая попытка прорвать Грани на моей памяти, божья коровка. Что я могу сказать… бывает. Раз в несколько поколений обязательно найдутся дурачки, которые захотят сюда. Знаешь, чего они все хотят?
Не дождавшись встречного вопроса, рыжая снова рассмеялась.
– Ну же, Ледибаг! Спроси меня! Спроси, чего они хотят!
–…чего же?
На этот раз вместо зубов действительно были клыки – длинные и острые, похожие на иглы.
– Власти и славы, Ледибаг, власти и славы! Потому что ни первого, ни второго нет после смерти. Какая банальность, правда?
На крышу забрался демон, что выбежал первым. Он действительно напоминал быка телом и головой, а вот передние лапы оказались какими-то кошачье-антропоморфными. Выглядело странно, потому что внизу были копыта.
Тварь несла нечто, что поначалу Ледибаг приняла за куклу или ворох тряпья. Но при более близком рассмотрении это пожёванное нечто оказалось Упырём. Акуманизированный не подавал признаков жизни, и Ледибаг впервые в жизни так была рада чьей-то кончине.
Демон-бык подтащил свою добычу к красавице в пентаграмме. Та нежными пальчиками разодрала живот Упыря и запустила ладошки внутрь. Покопавшись в требухе, она вытащила на свет кольцо Кота.
– Сколько же силы в этой побрякушке, – задумчиво протянула демоница. – Аж в дрожь бросает. Лови, божья коровка!
Поймав кольцо, Ледибаг сжала его в ладони. Она тоже чувствовала силу, волнами расходящуюся от кольца, и тоже поражалась ей. Но при этом девушка совершенно не ощущала Плагга.
– Нам пора, божья коровка, – улыбнулась демоница. – Мои малыши ещё погуляют тут, но ты не волнуйся, они ручные. Вернутся сами. Кстати… Надеюсь, скоро вы с котёночком разберётесь со всей этой катавасией. Что-то по ту сторону стало неспокойно в последнее время…
Она рассмеялась напоследок, прежде чем резко провалиться вниз. Следом за ней в пентаграмму, помявшись, нырнул демон-бык. Рисунок продолжал светиться, из него всё так же несло серой, но при этом Ледибаг больше не ощущала чужого присутствия.
Героиня ещё сильнее сжала кольцо в кулаке. Вдалеке она слышала вой и рычание, болезненные визги упырей и довольный хриплый хохот. Париж был мёртв, Адриан был мёртв, даже Хлоя – и та была мертва. В руках у Ледибаг было мёртвое кольцо разрушения и всего один шанс использовать Чудесное Исцеление.
– Ледибаг…
– Если ты хоть слово скажешь о правильном выборе, то, клянусь, я использую Чудесное исцеление просто для того, чтобы восстановить какое-нибудь окно.
– Это так не работает.
– Я знаю.
Эмили подошла к героине и протянула ей что-то пластиковое и окровавленное. Присмотревшись, Ледибаг с отвращением определила пустой пакет из-под крови, который Кот разорвал в своей самоубийственной атаке на Палача.
– Зачем это всё? – спросила Ледибаг, забирая подарок Супер-Шанса. – Просто… зачем? Если ты могла просто использовать две карты, и ничего бы не было? Ни разрушений, ни смертей, ни… смерти А-адриана… зачем?!
Эмили смотрела на Ледибаг холодной зеленью. С неожиданной яростью героиня поняла, что хотела раньше донести до неё с Котом Таролог: Таролог не акума, но и не человек. В глазах существа, выглядящего как Эмили Агрест, не было никакого раскаяния – только полное спокойствие и уверенность в том, что происходит.
Она или знала что-то, или же ей было просто плевать на смерть собственного ребёнка. Но она же говорила, что в своём горе Ледибаг не одна. Врала?
– Зачем? – тихо повторила Ледибаг. – Зачем всё это? Почему я не могу просто… просто жить, без всего этого и без… зачем?
Эмили прикрыла спокойные глаза. Больше всего на свете Ледибаг хотела в этот момент выхватить йо-йо и точным ударом снести матери Адриана, – если это была его мать, – голову. Но в её руке было зажато кольцо Плагга, а йо-йо требовало точности и свободных пальцев.
– Это твоя судьба, Ледибаг. И с этим ничего не попишешь.
– К чёрту судьбу и все эти заморочки. Давай по-честному, не-акума: зачем ты довела ситуацию до нынешней, если могла всё решить в два движения?
Какой-то из вернувшихся демонов нырнул в пентаграмму. Эмили проследила за ним, пока в розово-фиолетовом сиянии не скрылся длинный хвост, и только после этого вернула фокус внимания на героиню.
– Я могла. Но тогда не произошло бы стольких вещей…
– Например, Адриан бы не умер, правда?
– Например, ты бы так и не узнала, что Кот – это Адриан. Ты бы не поняла, что Хлоя тебе близка. Ты бы не поняла, что действительно любишь моего сына настолько, что готова ради него убить миллионы людей и даже больше.
– Ой, вот только не надо говорить, что всё это ради любви, – отмахнулась Ледибаг. – Это не Дисней, чтобы всё закончилось финальной счастливой песней.
Она уселась на крышу и скрестила ноги. Кольцо в ладони ощущалось просто неподъёмным от энергии и груза ответственности.
Ледибаг могла вернуть что-то одно. Адриана-Кота, Париж, людей, Плагга. Каждый вариант – как нож в сердце, честное слово. Да и, в общем-то, вариантов не было.
Опять в её голове ожила дура-Маринетт.
– Я верну Плагга, – тихо сказала Ледибаг. – Какой смысл в Париже, в людях, в воскрешении Адриана, если без сил созидания и разрушения мы всё равно умрём?
– Все умрут рано или поздно, – заметила Эмили.
Таролог подошла ближе, и Ледибаг едва сдержалась от того чтобы по-кошачьи зашипеть.
Эмили остановилась перед Маринетт и опустилась на колени. Достала карты Маг и Сила, положила их перед Ледибаг и пододвинула ближе к героине.
– Это ещё зачем? – подозрительно прищурилась девушка.
– Если бы всё это не произошло… была бы ты уверена, что достойна серёжек? – Эмили, казалось, смотрела прямо в душу. – Что ты достойна того, чтобы быть Ледибаг?
– У меня давно таких мыслей…
– Ты выбрала Плагга. Не свою любовь, не миллион жизней, не родной город. Ты сделала тяжёлый, но правильный выбор – выбор Ледибаг. Ты понимаешь это? Ты – Ледибаг по праву. Лучший из возможных вариантов.
Маринетт поджала дрожащие губы.
– Что толку-то от этого осознания? Всё равно Плагг и Тикки не справятся одни, без носителей… а времени искать новых у них уже нет, с такими-то акумами…
– Новых искать и не надо.
Таролог положила Мага на Силу и прижала карты ладонью. Те засветились, постепенно набирая интенсивность сияния.
– Акумы питаются нашими страхами, неуверенностью, слабостями, – тихо сказала Эмили, смотря на карты. – Цепляются за шероховатости в сознании. Если ты не уверена в том, что ты – Ледибаг, то и силы у тебя работать как следуют не будут. Теперь всё нормально, и ты готова. А что до восстановления… с этим я помогу.
Маринетт уставилась на карты. Маг и Сила? Сила – это увеличение, рост, мощная свободная энергия, потенциал… а Маг исполняет самое заветное желание.
Вместе с волшебными серёжками и крохами оставшейся удачи всё вполне могло получиться.
Глаза Эмили больше не казались Маринетт холодными и отстранёнными. Зелень радужек была спокойной, как стоячая озёрная вода, цветущая в солнечный день.
– После всего этого мне понадобится длительная реабилитация, – сказала Маринетт, укладывая кольцо Плагга поверх светящихся карт.
– Думаю, у тебя будет немного времени на восстановление, – заметила Эмили.
Маринетт кивнула и сжала в руке подарок Супер-Шанса. Пустой пакет взлетел высоко в воздух; руки Маринетт были полны силы, которую она давно уже не ощущала.
– Чудесное Исцеление!
========== Глава 28 – NC ==========
Комментарий к Глава 28 – NC
Тот момент, когда ты пишешь комфорт, а твои персонажи резко говорят, что хотят ву-ху. И ты сопротивляешься, но ву-ху всё равно пролезает в текст.
Вот реально не планировала :)
После сложных затяжных боёв всегда следовал отдых. Это был непреложный закон, который соблюдал Бражник, и за который Маринетт благодарила всех богов, квами и Высшие Силы вместе.
Она не знала, с чем это связано, но неустанно радовалась каждому более или менее спокойному дню. Боги знали, насколько ей был нужен отдых после всех событий с Упырём и Палачом; она заслужила этот чёртов отдых, мать его. Ей был нужен минимум месяц: столько, по словам её психотерапевта, требовалось, чтобы медикаментозное лечение дало хоть какой-то эффект.
Маринетт ходила в коллеж. Присутствовала на уроках она чисто номинально, уставившись во время физики-геометрии-французского на светлую макушку перед собой. Адриан, к счастью, этого внимания не замечал, чего нельзя было сказать про Алью и весь остальной класс.
У Маринетт был такой болезненный вид, что ей даже замечания не делали. Мадам Бюстье как-то пыталась поговорить с ученицей, но эта беседа ни к чему не привела. Всё время, пока учительница распиналась о важности поддержки и становлении человеческой личности через различные препятствия, Маринетт безучастно смотрела на доску позади женщины. Так и не добившись никакой реакции, мадам Бюстье с тяжёлым сердцем отпустила ученицу домой. Может, надеялась, что родители с подобными разговорами справятся лучше.
Сабина и Томас тоже видели состояние дочери. Они пытались вытащить её на прогулку, разговаривали, готовили вкусности; Маринетт предпочитала оставаться дома или ходить к Адриану, отмалчиваться, голодать.
Маринетт вообще часто была у Адриана дома. Пожалуй, она проводила в его комнате больше времени, чем в собственной, но Агрест точно не возражал. Ему компания Ледибаг была приятна.
Кто бы сомневался, ха-ха.
Она приходила к нему в любое время дня и ночи, порой даже забывая о приличиях и проникая в комнату без стука. Из-за этого она видела Адриана обнажённым, спящим, моющимся, ругающимся с приставкой, швыряющимся книгами и даже мастурбирующим на те самые журналы из-под кровати.
Ей было почти плевать. Главное что Адриан был живым.
Он очаровательно закраснел ушами, когда Ледибаг в первый раз застала его за самоудовлетворением и стыдливо закутался в простыню.
– Миле… Ледибаг! Как я рад тебя… то есть, я…
Ледибаг тогда спрыгнула с подоконника, закрыла за собой окно и прошла к креслу. Подтащив мебель поближе к кровати Адриана, – тот, видимо, предпочитал мастурбацию в комфорте, – героиня уселась и подтянула ноги к груди.
Умостив подбородок на коленки, Ледибаг ухмыльнулась уголком губ.
– Ну что же ты? Продолжай.
Адриан от её тихого приказа вздрогнул всем телом и закраснел не только ушами: нежно-розовый румянец перетёк на шею и плечи, разлился цветом по груди и окрасил кожу Агреста в рассвет. Эрекция, только увеличившаяся от появления героини, призывно топорщила простынку.
Ледибаг видела крохотное мокрое пятнышко, расплывающееся по ткани на головке. От этого во рту у девушки стало сухо, а по телу разлился жар.
Адриан неуверенно посмотрел на героиню из-под светлой чёлки и слабой рукой откинул простыню. Маринетт жадно глазела на открывшееся зрелище, неосознанно облизывая сухие и липкие губы.
Адриан был вылеплен по подобию Бога, не иначе. Он был прекрасен, идеальная модель человека: пропорции, цвет, насыщенность. Маринетт смотрела на выступающие вены на его предплечьях, гладила взглядом румяные плечи и грудь, ласкала вниманием поджавшийся живот и светлые паховые волоски. Когда ладонь Адриана легла на тёмный от прилившей крови член, Маринетт издала едва слышный чувственный вздох.
С кошачьим слухом Адриан его, конечно же, услышал.
Агрест громко застонал и запрокинул голову. Его длинные пальцы сомкнулись на стволе члена, оттянули крайнюю плоть, несколько раз двинулись вперёд-назад. Адриан смотрел на Ледибаг из-под полуопущенных ресниц, пока его рука словно бы жила отдельной жизнью.
Ледибаг смотрела в ответ. Её дыхание стало тяжёлым и влажным, в животе скрутился колючий узел, щёки опаляло жаром. Ей хотелось встать из кресла, подойти к Адриану, опуститься рядом с ним и коснуться его… везде. Он был таким красивым и настоящим, таким живым! Ей хотелось запомнить это, впечатать эту развратно-прекрасную картинку в память, выжечь её на роговице, чтобы видеть постоянно.
Она не пошевелилась и не вылезла из кресла, продолжая наблюдать.
Адриан снова расслабился и вошёл в ритм. Свободной рукой он гладил себя по телу, и Маринетт следила за этим. Агрест мало уделял внимания груди и соскам, зато частенько проводил ладонью по бокам и бедренным косточкам. Иногда он несильно дёргал себя за паховые волоски, сопровождая это громкими пошлыми стонами.
Маринетт отзывалась на них едва заметным скулением. Ей казалось, что Адриан не себя гладит, а её, настолько его движения были чувственными и возбуждающими.
Он передвинул пальцы со ствола члена и накрыл ладонью головку. В зелёных глазах Маринетт заметила то, на что не обращала внимание раньше: смешливые искры и пытающийся вытянуться в щёлку зрачок.
Это стало последней каплей. Маринетт буквально выкинуло из кресла; она даже не заметила, в какой момент оказалась не в отдалении от Агреста, а на кровати, рядом. Ледибаг наклонилась к паху напарника и лизнула его кулак, накрывающий головку. От этого Адриан вскрикнул. Его бёдра приподнялись, когда он толкнулся в кулак, и в следующий момент Ледибаг ощутила знакомый сладко-холодный запах чужого удовлетворения.
Она посмотрела на Адриана снизу вверх, напоследок прижалась губами к его руке и подобралась наверх, чтобы лечь рядом. Агрест тяжело дышал, смотря помутневшими глазами в потолок и приходя в себя после оргазма. Он даже не заметил, когда Ледибаг натянула на них простыню и прижалась к его боку.
– Значит ли это, что мы перешли на новый уровень отношений? – уточнил Адриан через какое-то время.
– У нас всегда были совершенно особенные отношения, разве не так?
Секунд десять он молчал.
– Так.
Она и сама не знала, почему не сказала в тот момент Адриану о том, что раскрыла его личность. Возможно, ей просто было тяжело вспоминать об обстоятельствах, сопровождающих это раскрытие. Или же она просто упустила подходящий момент.
Так или иначе, а даже спустя месяц после разборок с Упырём и Палачом Адриан не знал об осведомлённости напарницы.
Париж жил, будто ничего не было. У выхода акум было всего два последствия: появление горстки людей, что помнили всё от начала и до конца, и резкое падение популярности различных вампирских саг. Сумерки с треском провалились в кино, про Дракулу больше не снимали фильмы и не писали фанфики, даже в компьютерных играх стали избегать темы кровососов. Люди на подсознательном уровне удаляли из собственной жизни само упоминание о пережитом страхе.
Чудесное Исцеление, вернувшее свою силу, справилось на отлично. Оно возродило Плагга и Кота, оно уничтожило следы разбоя акум, оно наполнило Маринетт силой и восстановило её основательно покорёженное сознание. Разделения на Маринетт и Ледибаг, возникшее из-за смерти Нуара, тоже больше не было.
Тикки долго плакала, обнимая вернувшегося Плагга – Чудесное Исцеление восстановило их с Адрианом вне синхронизации. Ледибаг лично надевала кольцо на палец любви всей своей жизни, и, если бы Адриан не был без сознания, она бы обязательно бы его поцеловала.
Может быть, он бы скаламбурил про ситуацию. Сказал бы что-то про венец и свадьбу. Она бы посмеялась. Они бы обнялись. Поцеловались. Ещё раз обнялись.
Он был без сознания, и единственное, что смогла сделать Ледибаг – это перенести Адриана в его комнату.
Именно там она прервала синхронизацию с Тикки, чтобы дать квами немного побыть наедине с вернувшимся Плаггом. Красная малютка вихрем налетела на котёнка, избивая того лапками и причитая на непонятном для Маринетт языке. Она в это время сидела на кровати рядом с бессознательным Адрианом и держала его за руку. Кончиками пальцев Маринетт чувствовала его размеренный пульс, и эта медленная песнь теплом разливалась по её душе.
