Текст книги "DmC: Рожденные свободными (СИ)"
Автор книги: Asuka The Sparrow
сообщить о нарушении
Текущая страница: 28 (всего у книги 42 страниц)
Анна открыла глаза и посмотрела на руки. В ее горле застрял крик ужаса.
С левой руки, от локтя до запястья, свисал огромный пласт кожи. Мышцы покрывала студенистая серебристо-белая жидкость, от которой исходил голубоватый дымок. Запах мяты и гнили буквально шибанул в ноздри.
Больше Анна ничего не помнила – она бессильно сползла по стене в обморок. Последней мыслью, успевшей пронестись в ее голове, было: «Что за ебаная хрень?!»
*
Кэт открыла дверь каюты практически наугад – она сомневалась, что там кто-то есть, да и ей уже было все равно. По словам матросов, в баре окопалось несколько опьяневших пассажиров, и девушка рассудила, что Данте наверняка отдыхает именно там. На душе стало легче, и Кэт позволила дикой усталости завладеть телом.
Спать. Чем больше, тем лучше.
Она захлопнула дверь каюты и по привычке закрыла ее на замок. Огляделась, выискивая кровать – и замерла, прислушавшись.
В душевой текла вода.
Кэт осторожно сделала шаг вперед – вода прекратила шуметь. Пара шагов – и в дверном проеме показался Данте. Балахон он снял, оставшись в одних штанах, выданных ему медиками. С волос стекала вода, вычерчивая на плечах и груди сероватые дорожки.
Увидев Кэт, он недоуменно моргнул. Та лишь вздохнула:
– Ты плохо краску смыл.
– Разве? – Данте посмотрел на влажную руку, усеянную темными каплями. – Черт.
– Давай помогу.
– Забей, я сам, – он повернулся обратно в сторону душевой, но тут тонкие руки девушки обхватили его талию.
– Какого?..
– Ты совсем идиот? – тихо спросила Кэт, уткнувшись лицом в его влажную спину. – Сколько можно лезть на рожон? А если бы ты умер там, в море?
– А с чего бы я умер? – невпопад спросил Данте, но замолчал, услышав странные звуки. Руки на его талии задрожали.
– Кэт?..
Она не выдержала – разревелась как маленькая, прижавшись щекой к его спине.
Данте не в новинку было слушать женский плач. Но, в основном, он раньше касался истерик по поводу неудовлетворенности в постели или отказа продолжать какие-то там отношения после одной ночи.
А тут – другое. Потому что сейчас плакала Кэт, которая искренне переживала за него, и до этого вообще не показывала своих слез. Вернее, старалась не показывать – очень часто Данте просыпался среди ночи от ее тихих всхлипываний во сне. Реакция на такое поведение девушки у него была всегда одна и та же – он осторожно обнимал Кэт, надеясь, что она успокоится. А сейчас-то как быть, если она уже прижалась к нему, как маленький ребенок?
– Эй… – Данте медленно развернулся к ней, осторожно отведя руки девушки в стороны. – Кэт, не разводи сопли, ладно? Я этого не заслужил.
Она подняла голову, и Данте увидел ее лицо – заплаканное, с кругами под глазами, и бледными щеками, только-только начавшими покрываться румянцем от свежих слез. Сколько же она не спала нормально? Сутки, двое? В груди вновь кольнуло чувство жалости, но одновременно с этим душу согревала нежность. Какого черта?..
Не осознавая того, что делает, Данте взял лицо Кэт в ладони. Приблизил к нему свое, ощущая легкий ветерок от затаившегося дыхания. Накрыл губы Кэт своими – и замер, ощущая, как от ее тепла в сердце что-то окончательно рушится.
Поначалу Кэт растерялась. Она поняла, что таким незамысловатым образом Данте решил прекратить ее истерику, унять ту боль, что таилась в ней еще с приезда в Паству, когда он чуть не сыграл в ящик. Она искренне переживала за него – неразумного мальчишку, когда-то обозлившегося на весь мир, а теперь учившегося заново любить его. Но что-то подсказывало Кэт, что дело было не просто в ее переживаниях – иначе бы она не приняла этот поцелуй как должное, крепко обняв Данте.
Ну вот, успокоилась. Данте хотел сначала отпустить Кэт, но было уже поздно – ее тело прижалось к нему, передавая свое тепло и мягкость. Данте вдруг осознал, что за полгода ни разу ни с кем не трахался – с Кэт по понятной причине он не мог этого позволить, а девочки из клубов остались в той, прежней жизни. Стало понятно остервенение, с которым он убивал демонов в первые месяцы после закрытия врат Ада. А потом уже просто стало не до секса – слишком уж серьезные проблемы свалились на их с Кэт головы.
Но он не мог себе позволить просто взять и наброситься на ту, которая ему доверяла всем сердцем. Это было бы слишком жестоко – кроме того, Данте еще помнил историю детства Кэт, и не хотел, чтобы ей пришлось повторить тот печальный опыт.
Однако она и сама не спешила его отпускать – прервав поцелуй, Кэт прижалась лицом где-то между плечом и шеей. Теплые губы коснулись его кожи вместе с кончиком носа, и Данте ощутил, как тело прошибает знакомая дрожь, собираясь приятным комком в животе.
– Ведьмочка, – пробормотал он, скользя ладонями по спине Кэт. – Признавайся, что за зелье ты использовала перед тем, как прийти сюда?
Она невольно улыбнулась – уж что-что, а грубоватые шуточки у Данте не отнять. Это была одна из многих черт, делавших его человеком – настоящим, живым человеком, любившим жизнь, насколько бы погана она ни была. Стал бы он так бороться за место под солнцем, если бы не хотел жить? Вряд ли.
Ничего не ответив, Кэт подняла голову, чтобы посмотреть в глаза Данте. Но вышло не совсем так, как она хотела – губы скользнули по его теплой, влажной коже, ощутили мягкие удары пульса под ней и остановились на чуть колючей, едва заметной щетине. Приятное ощущение. Теплое, нежное и такое… родное.
– М? – он не понял, почему Кэт вдруг замерла. Все-таки странная она – то плачет в три ручья, то в себя уходит каждые пять секунд. Данте себя не считал слишком-то здоровым психически, но Кэт, несмотря на свои способности медиума, порой удивляла его своим поведением. И порой это начинало нервировать – как и сейчас.
Поначалу он хотел вновь поцеловать ее, чтобы немного привести в себя, но Кэт внезапно сама потянулась к нему, скользя щекой по его щетине. Он хотел побриться после того, как разберется со своей башкой, но, судя по всему, все ближайшие планы можно было выкидывать к чертям собачьим.
И пусть.
Кэт вздрогнула – Данте, как всегда, приступал к делу быстро и неожиданно. Поцелуй был жестким, глубоким и чувственным – Кэт ощущала, как его язык дразнит ее, вызывает навстречу, в то время как руки блуждают по ее телу, пытаясь нырнуть под свитер, ближе к теплой, желанной спине. Поначалу Кэт испугалась – все было слишком резко, грубо… и чертовски приятно, аж до мурашек. В конце концов, это же Данте – парень, который никогда не был таким уж нежным и внимательным к другим.
Кэт всегда чувствовала, что в ее отношении он не так жесток и груб, каким он был по отношению к окружающим. Она понимала это, но опасалась Данте – боялась оказаться для него брошенной, ненужной вещью. Но чем больше они проводили времени вместе, тем яснее Кэт понимала, что для Данте она совсем не вещь. Для него она была другом, близким человеком. Любимым человеком.
Любимым настолько, что Данте не мог даже выразить это. Ни в ласках, ни тем более в словах. Он обычно смеялся над рассуждениями о настоящей, крышесносной любви, считая это выдумками глупых и наивных подростков.
Но сейчас Данте оказался как раз в такой ситуации, когда для любимого человека мог бы отдать все – даже свое сердце. Хотя нет, это будет лишним. В любом случае, ради Кэт он был готов на многое – собственно, ради нее Данте и решил встать на путь защитника человечества. Ради таких же сильных людей, как она.
Холодные капли воды падали с волос на плечи, заставляя Данте вздрагивать. Руки Кэт нежно касались лопаток, плеч, осторожно водили по контурам его шрама на спине – было чертовски приятно. Но мало.
Обняв девушку, Данте прервал поцелуй. Оба тяжело дышали, и он заметил, как расширились зрачки Кэт – из-за этого ее глаза казались больше и притягательнее. Действительно как у кошки.
– Что ты?.. – тихо спросила она, когда Данте аккуратно перенес ее в душевую. Включил теплую воду и шагнул под струи вместе с Кэт. Та фыркнула – капли воды попали в нос. Лицо при этом у нее выглядело забавно, и Данте не смог сдержать улыбки.
Руки все же проскользнули под ее свитер, успевший намокнуть под душем. От прикосновения к теплой, чуть ли не горячей коже сносило крышу – и Данте одним резким движением задрал свитер вверх, обнажив бледный и плоский живот. Кэт невольно вскинула руки, избавляясь от одежды. Майка улетела в угол вместе со свитером, и Кэт осталась в одних джинсах – маленькая, стройная и хрупкая.
Она ощущала взгляд Данте, изучающий ее тело. Посмотрела ему в глаза – они казались задумчивыми, словно он был в каком-то трансе. Где-то в животе у Кэт начал скручиваться тугой комок, и ей захотелось избавиться от остальной одежды, прижаться к Данте всем телом, ощутить его тепло.
Тяжелые ладони накрыли плечи Кэт. Она не успела сообразить, что происходит – жесткие, теплые губы начали покрывать поцелуями ее шею. По спине побежали мурашки, ноги подкосились, и Кэт обняла Данте, чтобы не упасть. Вздох удивления сорвался с ее губ, и поцелуи стали еще более требовательными, жадными.
Данте показалось, что он вновь чувствует слабый аромат каких-то цветов, исходящий от кожи Кэт. Он продолжал целовать ее, приближаясь к ключицам – Кэт тяжело дышала, нежно лаская его спину одной рукой, а другой ерошила его волосы.
Обычно Данте бы не стал так затягивать с прелюдиями, но сейчас ему самому хотелось растянуть это удовольствие от прикосновений, необычных ощущений – в конце концов, от чувства безмятежности, с головой накрывшего его. Кроме того, ему было чертовски приятно то, что Кэт нравятся его ласки. Впервые в плане секса он хотел удовлетворить чужое желание, а не свое. Впервые он делал такое не ради того, чтобы забыть о мрачной реальности.
Кэт вздрогнула, когда его дыхание защекотало грудь. Она поняла, что будет дальше, и поначалу испугалась – но поцелуи были осторожными, порой еле чувствуемыми, отчего стали еще более приятными. Жар в животе стал нестерпимым, и Кэт подалась вперед. Данте все понял правильно – слегка усмехнувшись, он накрыл губами ее сосок.
Кэт подхватил мощный поток из новых ощущений. Жар в животе спустился ниже, отдаваясь каким-то тянущим, но приятным чувством, заставляющим тело выгибаться навстречу ласкам. Данте то осторожно облизывал ее сосок, то чуть прихватывал его зубами, раздразнивая, его руки обглаживали спину и ягодицы девушки, вызывая приятные мурашки. Кэт всхлипнула, уткнувшись лицом в его взлохмаченную макушку, тело подалось еще ближе, желая слиться с ним в одно целое.
– Не спеши… – пробормотал Данте, и от его теплого дыхания, щекотавшего твердый сосок, стало жарко. Джинсы намокли от струй теплой воды, молодых людей окутывал пар.
Она уже готова. Уже хочет его. Черт, да он сам не прочь прямо сейчас ворваться в нее, но это будет слишком подло и быстро для них обоих. А Данте не хотелось прерывать знакомство со столь привлекательным телом Кэт – и он оставил ее грудь в покое, начав покрывать поцелуями влажный живот.
Руки Кэт, в неистовом безумии блуждавшие по его телу, только раззадоривали – он провел языком по ее животу, совершив петлю вокруг пупка, и ощутил, как тело девушки начинает сотрясать дрожь.
Черт, да Кэт уже не просто теплая – она горячая, податливая, сходящая с ума. Хотелось одновременно плакать и смеяться, наслаждаясь ее стонами, полными восторга.
Данте завозился с застежкой ее джинсов, и тут ощутил прикосновение влажных ладоней. Поднял голову и понял, что в следующие несколько минут точно может спятить – зрачки Кэт расширились настолько, что глаза казались черными, полные губы были приоткрыты, намокшие темные волосы прилипли к ее щекам. Во взгляде Кэт читалась мольба, желание продлить этот странный и приятный момент нежности.
Данте ощутил, как ее пальцы скользят по лицу, касаясь давнего шрама на правой брови и соскальзывая со скулы к губам. Он поймал губами ее руку, нежно лаская языком кончики пальцев – Кэт прикрыла глаза от удовольствия и вздохнула. Ее свободная рука ласково гладила его по голове.
Никогда еще Данте не испытывал подобного. Ни грубости, ни скорости не было, но это почему-то не раздражало – наоборот, сейчас он чувствовал себя гораздо лучше. Быть может, потому, что раньше он трахался лишь для того, чтобы хоть ненадолго забыть обо всем «великолепии» окружающего мира, а сейчас ему просто хотелось близости, покоя и настоящей любви.
Руки все же расстегнули непослушную молнию – Кэт невольно повела бедрами, пытаясь избавиться от ненужной одежды. Она жаждала продолжения, хотела ощущать прикосновения всем телом. Кэт и подумать не могла, насколько такие ласки могут быть приятны.
– Данте… – вырвалось у нее, но его можно было и не звать – он вновь прижался щекой к ее животу, ощущая знакомый пряный запах. Те немногие здравые мысли, что оставались в голове, мгновенно улетучились, оставив место одному лишь желанию. Разведя ей ноги и коснувшись мягкой плоти, он почувствовал влажное тепло и, осторожно подхватив Кэт за бедра, поцеловал.
Она не смогла сдержать крика восторга – подалась навстречу губам Данте, забыв о том, что в любой момент может упасть. Но Данте крепко держал ее, в то время, как его теплые губы и влажный язык касались кожи, дразнили, выискивали источник того жара, что опалял все тело. Кэт ощущала желание обхватить плечи Данте ногами, лишь бы он был еще ближе – тело непроизвольно выгибалось навстречу его ласкам. Данте не заставил себя ждать – крепче сжав ее бедра, он нащупал языком вход в нее и проник внутрь.
Перед глазами вспыхнул яркий свет, и Кэт словно потерялась во времени. Она не осознавала, что делает – накрывший с головой восторг ослеплял, лишал рассудка, превращая ее в один сплошной чувствительный нерв. Каждое прикосновение Данте, каждый его поцелуй словно взрывали что-то внутри тела, распространяя под кожей безумную, чистую радость. Тело уже не слушалось – выгибалось и вздрагивало от каждой ласки. Кэт запрокинула голову, ловя губами воздух, задыхаясь от удовольствия, и струи воды отскакивали от ее шеи, ударяясь о грудь и плечи.
Данте невольно зарычал – тепло ее плоти снесло крышу окончательно и бесповоротно. Он был подобен зверю, припавшему к источнику посреди пустыни – жадно, грубо, ненасытно он ласкал ее, ощущая, как тело наполняет пьянящий восторг и нарастающее желание. Он был безумно рад, что Кэт испытывает то же самое, до боли сжав его плечи, вскрикивая от удовольствия, вскидывая бедра ему навстречу. Хотелось радовать ее и дальше, чтобы самому наслаждаться ее счастьем, и Данте осторожно обхватил губами небольшой влажный бугорок, пройдясь по нему языком.
До его ушей донесся восторженный крик, и Данте продолжил ласкать, делая это как можно нежнее. Никаких мыслей не было – он словно растворился в небытии вместе с Кэт. Только приятная боль в паху заставила его вернуться в реальность, и он сменил язык на пальцы, поглаживая ее плоть.
– А-а-а!.. – в этот момент Кэт словно провалилась куда-то в темноту. Слепящий восторг сменился ярким взрывом, разнесшим по всему телу опьяняющее умиротворение. Тело сотрясла сладостная дрожь, легким не хватало воздуха. Руки хватались за пустоту, но, найдя знакомые теплые плечи Данте, сжали их, не желая отпускать. Дыхание сбилось, в горле пересохло. Душ продолжал барабанить по их телам, но Кэт уже не обращала на это внимания. Она уже ни о чем не думала.
Данте провел пальцами между ее ног и ощутил теплую влагу. Улыбнулся и прижался щекой к животу Кэт, продолжая наслаждаться ее теплым телом. Пусть немного отдохнет – скоро начнется второй раунд. Он рассеянно оглаживал ее поясницу, в то время как руки Кэт касались его плеч и лица. Данте чуть надавил на ее бедра, вынуждая Кэт встать рядом с ним на колени – она подчинилась, практически сразу бросившись целовать его – жадно, исступленно. Пальцы Кэт соскользнули с его плеч на спину, осторожно спускаясь к пояснице – Данте понял, что она хочет сделать. Обняв Кэт одной рукой, он спешно начал избавляться от мокрых брюк, облепивших ноги.
– Ты точно хочешь этого? – хрипло спросил он, когда ее губы скользнули по шее, задержавшись прямо над пульсирующей с бешеной скоростью веной. Вместо ответа Кэт скользнула рукой по его животу, остановившись у паха. Данте коротко вздохнул и подался вперед, мельком успев подумать «Что-то будет…»
Это «что-то» наступило практически мгновенно – он вздрогнул, ощутив неуверенные теплые пальцы у самого основания члена. Они поглаживали, ощупывали, изучали, пока Кэт скользила щекой по его груди. Данте запоздало понял, что она зеркально повторяет все его ласки и довольно рыкнул, ощутив, как ее губы целуют его соски.
– Я же не ты, – прошептал он, гладя Кэт по голове. – Делай то, что хочешь делать, а не бери пример с меня.
Она вопросительно взглянула на него, и Данте показалось, что глаза Кэт блеснули неестественным огнем. Ну точно ведьма. Так и есть – понимающе улыбнувшись, девушка спустилась к его животу, повторяя губами тот же путь, который только что прошли ее пальцы. Данте запрокинул голову и судорожно вздохнул – ему адски захотелось ощутить ее влажный, теплый язычок, ласкающий его член, захотелось войти в ее рот – маленький, тесный. Черт…
По головке прошлось что-то влажное – быстро, практически незаметно. Затем еще раз, словно Кэт пробовала его на вкус, неуверенная в правильности своих действий. Ничего такого страшного она не ощутила – та же теплая, чувствительная плоть, вызывавшая не отвращение, а нежность и желание. Да, желание. Кэт осознала, насколько сильно она жаждет Данте, и почему-то эта мысль не пугала ее. Все было нормально. И то, что она сейчас будет делать, тоже нормально.
Она осторожно коснулась губами головки – в голове вдруг пронеслась мысль, что Данте не выдержит и рванется вперед, заставляя Кэт задыхаться. Но ему стоило отдать должное – Данте лишь зажмурился от удовольствия и обхватил ее голову ладонями, ожидая. Кэт продолжила – осторожно обняв его бедра, она обхватила губами головку члена так же нежно, как недавно Данте ласкал ее грудь. Пальцы Кэт ощутили дрожь, пробежавшую по его телу.
– Черт… – донесся до ушей срывающийся голос Данте, и его пальцы сильнее сжали ее волосы. Ему нравилось, что она делает, и это радовало Кэт. Более того – ей и самой хотелось подарить ему все те ощущения, что так недавно испытала она сама.
Данте сходил с ума. Вроде бы не впервой ему было ощущать, как женский язык изучает его член, облизывает его, а губы, обхватив головку, сжимаются все сильнее, заставляя вскидывать бедра, передавая приятное ощущение тесноты. Но сейчас было что-то другое – более невероятное, чем просто ласки. Грудь разрывало от обуревающих его чувств, мысли метались, словно вспугнутые птицы, пальцы судорожно сжимали мокрые волосы Кэт, продолжавшей буквально пытать его своими неумелыми, но искренними ласками. Нет, нет, нельзя так. Нельзя вот так, черт…
– Нет… – прохрипел Данте, чем заставил Кэт остановиться. Мягко отстранив ее, он вновь посмотрел в глаза девушки и выдохнул:
– Ты хоть понимаешь, насколько ты классная?
Кэт не смогла ответить – этот вопрос был слишком неожиданным после всего произошедшего. Впрочем, в случае Данте это было неудивительно – он частенько сбивал ее с толку. Но почему он вдруг остановил ее, если ему так нравилось то, что делала Кэт?
Данте молча обнял ее, прижался на несколько секунд щекой к ее щеке – и поднял, словно пушинку. Душ он так и не выключил – просто захлопнул дверь, выйдя в каюту и уложив Кэт на кровать. Сам же улегся сверху, и девушка не протестовала – наоборот, была готова принять тяжесть его тела.
Какой же он теплый… Нет, даже горячий. Кэт не разжимала объятий, продолжая касаться спины, плеч, груди, ощущая, как его жар передается ей и эхом отдается во вновь скрутившемся комке в животе. Данте в долгу не оставался – его ладонь скользила по ее телу, чуть касаясь грудей, лона и бедер. Его губы коснулись ее уха, и по телу Кэт вновь пробежала дрожь, когда Данте чуть прикусил мочку и тут же нежно поцеловал ее. Кэт выгнула спину, прижимаясь к нему всем телом, чувствуя, как сбивается дыхание.
– Ну же… – прошептала она, раздвигая ноги, приглашая. Данте поднял на нее взгляд, и она покрылась мурашками – все же глаза у него были очень красивые. И смотрели с невероятной нежностью. Никогда еще Кэт не видела подобного. Никто до этого так на нее не смотрел.
Такая хрупкая – и в то же время сильная. Чудесная девушка – его спасительница. Его любимая.
Больше Данте не мог сдерживаться – вновь накрыв ее губы поцелуем, он медленно вошел и глухо застонал, ощутив долгожданное тепло тела Кэт. Та вздрогнула – боль была резкой, но практически мгновенно прекратившейся. Она не ожидала, что это может быть так… хорошо.
Восторженно вздохнув, Кэт обхватила ногами бедра Данте, прижимаясь к нему еще теснее. Он некоторое время не двигался, позволяя ей привыкнуть – а заодно и сам наслаждался ее внутренним жаром, прошивающим все тело вспышками удовольствия.
В конце концов, Кэт сама подалась вперед, выгибая спину. Оба взяли медленный ритм, познавая друг друга, впитывая приятные ощущения от близости. Словно на этот момент они стали единым организмом, понимая друг друга с одного жеста, касания, взгляда. Тело Кэт содрогалось от и поцелуев, которыми Данте покрывал ее шею и плечи. Он и сам вздрагивал от прикосновений ее пальцев, ласкающих спину, повторяя узор его татуировки.
Руки Кэт, скользнули по лопаткам и спустились на поясницу, оглаживая бедра – по телу пробежала дрожь, заставив Данте судорожно вздохнуть и ускорить ритм. Кэт крепче обхватила его ногами и закусила губу, чтобы не закричать от удовольствия.
Ее податливое тело двигалось вместе с его телом, и Данте сам не понял, когда умудрился перекатиться на спину. Кэт оказалась сверху – ее подсохшие волосы закрывали лицо, но глаза девушки горели каким-то мистическим огнем.
– Ведьма… – прохрипел Данте, скользя ладонями по ее бокам. Кэт что-то пробормотала и подалась вперед – Данте ощутил приятную боль в паху. Девушка медленно отступила, чтобы вновь двинуться ближе – это сводило с ума, опьяняло не хуже виски. Данте прикрыл глаза, вовлекаясь в ее ритм, двигая бедрами в такт. Комок в животе скручивался все сильнее, отдаваясь приятной болью, но Данте был готов терпеть ее сколько угодно. Хоть вечность.
Бедра Кэт стали двигаться быстрее. Она прикрыла глаза, и по ее щеке пробежала вниз струйка пота. Скользнув по подбородку, она капнула на грудь девушки и, скатившись к соску, замерла. Данте, наклонив к себе Кэт, подобрал каплю языком, облизав сосок по спирали.
Кэт застонала, прижавшись к нему и задрожав. Ощущая, как влажное тепло обволакивает его, Данте опрокинул Кэт на спину и, толкнувшись еще несколько раз, кончил сам – вздрагивая, шепча что-то невразумительное, зарывшись лицом в ее волосы. Взрыв удовольствия, на мгновение ослепивший его, в одно мгновение уничтожил какие-либо мысли, оставив после себя удовлетворение и безмятежность.
Кэт ощущала что-то теплое, заполняющее ее изнутри, но восторг был слишком силен, чтобы заострять на этом внимание. Ее больше волновал Данте, отчаянно прижавшийся к ней, говоривший что-то непонятное, опаляя своим теплым дыханием щеку. Она погладила его по голове – дрожь прекратилась, но Данте продолжал что-то бормотать. Кэт попыталась прислушаться к его словам – в следующую секунду внутри что-то сорвалось и рухнуло куда-то в бездну, оставив Кэт в полной растерянности.
– Что ты сказал?..
Данте отреагировал не сразу – замолчал на некоторое время, оглаживая ее тело. Затем поднял голову и хрипло спросил:
– А?
– Ты говорил сейчас. Можешь повторить?
– Говорил? – На его лице возникла растерянность, и Кэт еле сдержала смешок – Данте сейчас выглядел необычайно забавно.
Он не помнил, что сейчас бормотал – слишком сильно было то ощущение счастья и блаженства, которое накрыло его с головой какие-то пару минут назад. Но признаваться в этом было бы глупо – да и зачем? Они рядом друг с другом, они счастливы, и в кои-то веки могут расслабиться и забыть обо всем.
Но Данте не мог промолчать, видя взгляд Кэт, полный надежды, восторга и неги. Видимо, придется сознаться в том, что он думал, что чувствовал за эти полгода, метаясь по всей стране вместе с ней. Хотя неужели это так неочевидно?
«А, к черту все это».
Данте протянул руку к лицу Кэт, убирая с глаз непослушные пряди. В очередной раз отметил, насколько она красива – особенно глаза. Большие, притягательные, ведьмины глаза.
– Я люблю тебя, – вырвалось у него.
Кэт вновь ощутила, как внутри что-то срывается в бездну. Но это было приятно. Она верила ему, знала, что Данте не врет. Он никогда не врал – за это, и не только за это она любила его. Любила так сильно, что не могла даже выразить этого словами.
Впрочем, этого и не требовалось – Данте осторожно прижал ее к себе и поцеловал в макушку, словно ребенка. Кэт с готовностью уткнулась лицом в его плечо, позволив себе забыть обо всем остальном. Кроме них двоих, больше не существовало никого.
Засыпая, Кэт ощутила теплые капли, скользнувшие по ее щеке. Слезы.
Его слезы.
Слезы радости.
*
Хелен проснулась от легкого стука. Быстро огляделась – Сол и Селена спали в соседней кровати, прижавшись друг к другу. Явно шумели не они.
Может, в соседней каюте?
Стук повторился, и бывшая медсестра поняла, что кто-то стучит в дверь. Быстро накинув пуловер, она неслышно прошлепала к двери и открыла ее. В коридоре никого не было – только сквозняк гулял по стенам. Хелен поежилась – и тут чей-то приглушенный голос позвал ее из конца коридора.
– Кто здесь? – негромко спросила она, делая неуверенный шаг вперед. И тут сознание словно застыло, ощущая, как внутренние органы словно заливает льдом.
Больше Хелен ничего не чувствовала. Ее тело двигалось само по себе, словно чья-то марионетка. Медсестра прошлепала к лестнице, ведущей на верхнюю палубу.
Близился рассвет. Вдалеке виднелись очертания суши – «Ноах» приближался к Гибралтарскому проливу. Но Хелен не было до этого никакого дела – она неуверенным шагом приближалась к бортику палубы. Пересохшие губы раскрылись, и она прохрипела изменившимся грудным голосом:
– Спасибо… за детей.
И спрыгнула с лайнера. Воды океана поглотили тело Хелен, но не выпустили его обратно. Еле заметный голубоватый дымок клубился на том месте, где она погрузилась в воду. Скрутившись в спираль, дым молниеносно скользнул прямо сквозь борт «Ноаха», возвращаясь к своей новой хозяйке, по-прежнему сидевшей в душевой, без сознания.
Когда Анна пришла в себя, запах исчез. Но кожа сползала теперь не только с ее руки, но и со всего тела. Мощной струи душа оказалось достаточно, чтобы смыть все лоскуты плоти. Боли Анна не чувствовала – лишь страх перед осознанием того, ЧЕМ она стала.
Зеркало, показавшее бледное, без каких-либо шрамов лицо с расширившимися черными глазами, подтвердило ее опасения. Вопль ужаса сорвался с губ, разнесясь по всей палубе.
========== Глава 33. Прибытие в Нью-Ватикан. ==========
Тело вело себя странно.
Вергилий склонился над раковиной. В который раз он набирал в ладони холодную воду и умывался, пытаясь прийти в себя. Привычные перчатки были скомканы и лежали в кресле, поверх пальто.
Но странное тепло в теле не желало уходить. Тем дальше, тем сильнее оно становилось, концентрируясь где-то в животе. И Вергилий начал понимать, что такое состояние ему даже нравится.
Напрягало то, что он не мог понять причины такого странного самочувствия. С одной стороны, было приятно, с другой – паршиво. Какая-то часть рассудка подсказала, что это не его чувства. Не ему так хорошо.
«Что с тобой происходит, брат?»
Ответ напрашивался сам собой – Данте вновь весело проводил время. Как он там говорил? «Я убивал демонов и трахался». Да, разумеется. Как Вергилий мог об этом забыть.
Но все равно ощущения были слишком приятными и в какой-то степени болезненными, чтобы их можно было просто отбросить.
Вергилий выключил воду. Влажная изнутри раковина поблескивала в лунном свете. Вытерев руки, Вергилий вернулся к креслу и, полностью одевшись, сел в него, закрыв глаза и попытавшись расслабиться.
Через несколько минут он не выдержал – запрокинул голову, тихо постанывая от призрачного, едва ощущаемого наслаждения, представив себе теплые женские руки, оглаживающие бедра, теплые губы и язык, нежно ласкающие член. Как ни странно, Вергилий понимал, чьи это ласки. Что удивительно, догадка не огорчила его, а скорее наоборот – особенно если представить себя на месте брата. Ладонь сама собой потянулась к брюкам – как бы рассудок ни пытался остановить этот фарс, тело требовало разрядки.
– Эй, где ты?
Вергилий вздрогнул – приятное чувство мгновенно пропало, оставив лишь саднящую, скручивающую боль в паху. Саган, черт его побери. Как невовремя.
Вновь сняв перчатки, Вергилий в последний раз умылся и вышел из ванной, прямо в дверях столкнувшись с демоном. Тот выглядел довольно бодро и грыз яблоко:
– Что-то ты побледнел, Верджи. Плохо спал?
– Нет, – быстро отозвался Вергилий. – Думал о наших дальнейших планах.
– Вот как? – Саган оценивающе вгляделся в его лицо и широко улыбнулся: – Да ладно тебе, Верджи. Вместо того чтобы лишний раз напрягать мозг, ты бы лучше нашел себе девушку на одну ночь. Говорят, это полезно для здоровья…
Продолжить он не смог – к горлу прикоснулось ледяное острие катаны. Глаза Сагана встретились с отчужденным, но удивительно спокойным взглядом Вергилия.
– Спасибо за совет, – бесстрастно сказал он. – Я подумаю над этим, когда мы закончим.
В следующую секунду он уже быстро шагал по коридору прочь. Саган хмыкнул и последовал за ним, морщась от боли. Каким бы могущественным демоном он ни был, лезвие Ямато было довольно неприятной штукой – тонкая рана на горле затягивалась с неохотой.
*
– Мамочка! Мамочка, открой!
Анна вздрогнула, услышав настойчивый стук в дверь. Она лежала в позе эмбриона, как следует закутавшись в одеяло, и пыталась уснуть. Но кошмарное видение в зеркале душевой не отпускало ее, заставляя вспоминать собственное лицо, превратившееся в какую-то ледяную жуткую маску. Даже уснуть толком не получалось – в эти краткие моменты Анну посещали кошмары.
Вот и сейчас она проснулась, во сне вырвавшись из океанских глубин, куда она не пойми как попала. А в дверь продолжали настойчиво стучать, и Анна услышала голос Селены:
– Мамочка, пожалуйста! Хелен пропала!
Какого черта? У Анны в голове осталась только эта мысль, когда она смогла связно думать. Ей недавно снился кошмар, где она бродила по «Ноаху» и столкнулась как раз с Хелен, которая на Анну даже внимания не обратила. Просто вышла на палубу и спрыгнула в воду. Анна и отреагировать не успела – только вздрогнула и пришла в себя в душевой, где до этого благополучно отключилась.