Текст книги "Притяжение (СИ)"

Автор книги: Ann Lee

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 24 страниц)

– Первое, – не реагирует он, всё так же поглаживая мои губы, большим пальцем, и сканируя моё лицо, – ты должна поесть, хочешь сейчас, хочешь потом, но это не обсуждается.

Я презрительно фыркнула, и попыталась вернуть себе своё лицо, выкрутиться из его пальцев, но они стали вдруг жестче, и стали причинять боль.

– Ай! – вскрикнула я.

– Ты сама виновата! Чего дёргаешься? – к первой руке присоединилась вторая, которая зарылась в моих волосах, и теперь двинуться, уж точно не получиться.

– Первое условие понятно? – уточнил Руслан.

– Да, – выплюнула сквозь зубы.

– Умница, – поиздевался он, но от меня не укрылся хрип в его голосе, и это неприятно царапнуло, вернее приятно, а от этого стало неприятно. Не люблю себя обманывать, но сейчас я ни в какую не могла признаться себе, что вот это его доминирование меня заводить. Заводит так, что если он сейчас надавит, я сдамся. Снова.

– Второе, – продолжил он, просевшим голосом, – ты меня поцелуешь.

– Что? – удивилась я, вытаращившись на него. – Куда?

Он рассмеялся, но хват не ослабил.

– Мне нравиться твои мысли, царица, но не в этот раз.

Я уязвленная и его словами, и своими мыслями, прикусила язык, и в немом ожидании уставилась на Руслана.

Он выгнул широкую бровь, считывая все мои метания, отразившиеся на лице, и я заметила скользнувший между белым рядом зубов кончик языка. Он явно облизывался, представляя то, что я озвучила, и это взбудоражило меня снова, и взбесило одновременно.

– Ты можешь толком сказать, что тебе ещё нужно от меня, – раздражённо произнесла я.

– Могу, – кивнул он, и потянул меня вверх, поднимая.

И всё равно я смотрела на него снизу вверх, но теперь хотя бы я не ровнялась глазами с его ширинкой, и он даже руки свои от меня убрал.

– Поцелуй меня, сама, искренне, – продолжил он, – так как ты хочешь это сделать, когда отпускаешь себя.

Я смотрела на него и не верила, что он серьёзен. Разглядывала карие глаза, в глубине которых мне казались золотые искорки, но они отнюдь не были лукавыми, скорее предвкушающими. Длинные, чёрные ресницы порхали, когда он моргал, и я на мгновение теряла свет искр. Он непроизвольно снова облизывал кончиком языка нижнюю губу, а крылья его прямого носа порхали, и я слышала, как бьется его сердце. Нет, он не лукавил, он действительно хотел этого. Моей искренности, моих эмоций, моей добровольности.

– Да пошёл ты, извращенец, – выдохнула я и оттолкнула его. – Ничего тебе не светит!

Искры в его глазах погасли, их затопила тьма. Он склонил голову, и совсем невесело улыбнулся.

– Хорошо, – выдал он, отступая на шаг, – поесть, не забудь.

Я не верила своим ушам. Я ждала новых угроз, шантажа, того что он просто сломит меня и морально и физически, но он отступает.

– Ты…Ты разрешишь мне увидеться с дочерью? – спросила я его, уже почти у входа, совершенно сбитая с толку его реакцией.

– Ты считаешь меня пиздаболом, царица? – обернулся он. – Я же озвучил тебе условия…

– Да, Боже мой! – взорвалась я, и подлетела к нему, впечаталась со злостью в его губы, при этом, не спуская с него взгляда. Пальцы сами вплелись, смяли его рубашку.

Я с остервенением, попыталась раздвинуть его губы, попыталась впихнуть свой язык в его рот, притягивая за рубашку его ближе, не ощущая ничего особо. Только ярость во мне клокотала, и желание ему доказать что он ошибается, и что я ошибаюсь на его счёт. Ничего мне не хочется от него, даже в те краткие моменты, когда я себя перестаю контролировать.

– Это дерьмо, царица, а не поцелуй, – Руслан отодвинулся от меня, с усмешкой взирая, с каким уязвлённым выражением лица я стою перед ним.

– Ты же понимаешь, о чём я прошу. Вижу по глазам, и пылающим щекам, что понимаешь. Сделай, как хочешь. Давай, неужели твоя гордость позволит тебе просрать свидание с дочерью?

Я прикрыла глаза и выдохнула.

– Как же я тебя ненавижу, – прошептала я, сжимая кулаки.

– Может, покажешь как? – усмехнулся он.

Я открыла глаза, и, собрав остатки сил, подошла к нему снова. Он стоял опершись спиной о дверь, и глаза его горели предвкушением. Руслан уже понимал, что нащупал моё уязвимое место, и теперь ждал реакции.

Я подошла вплотную, и аккуратно коснулась его груди ладонями, почти невесомо скользнула по крепкому торсу, потом снова провела вверх и зарылась носом во впадинке между ключиц, что виднелась в расстегнутом вороте. Втянула этот резкий, и дикий аромат, с обречённостью отмечая, что он уже не противен мне, не неприятен. Он будоражит, он обещает, он льётся по рецепторам, заставляя тело дрожать от возбуждения. Я коснулась губами нежной кожи его шеи, и с той же обречённой радостью, чувствуя, как Руслан вздрогнул от моего почти невесомого прикосновения к его коже. Совсем капельку, чуть-чуть, я коснулась его, но вкус ощутила сполна. Терпкий, солоноватый, и приятный. Чужой мужчина. Тот кто принуждал быть со собой, воспринимался мной благосклонно. Но и это я старалась уже не анализировать. Он нравился мне, подходил на каком-то низменном уровне. На уровне инстинктов, самых первобытных, животных. Пусть будет так. Они, это ещё не совсем я. А сейчас мне это нужно чтобы выжить, и я выживу.

Я поднялась губами выше, по шее встык к подбородку, где начиналась его борода, и вдохнула его яркий аромат, скользнув руками на широкие плечи. Остался последний барьер, посмотреть прямо в его глаза. Но сперва я зарылась пальцами в его волосах. Они были приятно мягкими, и шелковистыми. И лишь потом я посмотрела на него. На секунду я зависла окунаясь в его чёрный взгляд. Оторопела от той жажды, которая плескалась в нём. Выдохнула горячей волной в его лицо, и потянулась к губам, одновременно притягивая его к себе, склоняя ниже.

Теперь я почувствовала, что его губы были мягкими, и шёлковыми. Горячими, ароматными. Усы и борода приятно щекотали кожу, и я продолжала углублять поцелуй, всё больше находя оттенков вкуса этого поцелуя. Теперь мои глаза прикрылись сами собой, и теперь я не торопилась. Мне хотелось распробовать его до конца, смакуя неспешно этот вкус. И в какой-то момент, когда его губы разомкнулись, и я нежно провела языком по нижней, я вдруг поняла, что забылась совершенно. Что всецело отдаюсь этому поцелую, этому мужчине, что неспешно отвечает мне. И руки его скользят по моей спине, мягко прижимая к себе. И мы целуемся так самозабвенно, и сладко, что нет никакого желания разрывать этот союз.

Руслан следовал заданному мной темпу, и медленно и нежно исследовал мой рот. Без грязного и порочного напора. Его язык неспешно сплетался с моим, губы мягко соприкасались, скользили, и нас словно на волнах качало. Так степенно, и очень приятно. И мысли тоже ползли медленно и заторможено. Мы обменивались горячим дыханием, я даже тихо застонала, ему в рот, когда он прижал меня сильнее, давая ощутить всё твердость своего тела. Я же месила волосы на его затылке, не прекращая поглощать его вкус, и отдавать свой.

Меня привёл в себя мягко отпружинивший матрас, под моей спиной, и осознание того, что я уже не владею ситуацией. Руслан навалился сверху, не разрывая поцелуя, и руки его заскользили вдоль моего тела.

– В условии был только поцелуй, – просипела я, непослушным голосом, отрываясь от него.

Он вскинул на меня осоловелый взгляд, уже с привычной мне жаждой в нём, упрямо потянулся к моим губам.

– Ты всё-таки, как ты выразился «пиздабол», – поморщившись на бранном слове, сказала я, и он остановился.

Он был сейчас другой, хотя и всё такой же вроде, но что-то в нём словно надломилось. Всё тот же чёрный взгляд, и раздувающиеся крылья носа. Губы, исцелованные алели в тёмной бороде. Его волосы, взлохмаченные мной, придавали ему ещё большую необычность, такому суровому обычно и грозному. Он уткнулся носом в мою шею, обжигая кожу горячим дыханием, и руки его снова заскользили, по моему телу, выискивая брешь в моей одежде.

– Я сделаю всё, как захочешь, – заговорил он просевшим голосом, и губы его приятно заскользили по моей шее. – Долго и нежно буду тебя целовать. Везде. Ты же хочешь, царица. Я чувствую сладкий запах твоего возбуждения. Чувствую, как напряжена грудь.

Каждое слово его было правдой, но я решила отстаивать себя до конца. Потому что когда принуждение перерастает в необъяснимую страсть, это одно, и совсем другое, это осознанно отдаться своему похитителю и тюремщику.

– Я хочу, чтобы ты остановился, – я упёрлась в его грудь.

– Зачем упрямишься, – Руслан, легко преодолел моё сопротивление, и начал покрывать лицо поцелуями, – буду нежен, обещаю, каждый сантиметр твоего тела исцелую. Ну же, царица, – его голос звучал просящее, и так непривычно. Ему хотелось от меня взаимности, но я уже преодолела дурман нашего поцелуя, поэтому не поддавалась.

– Ты обещал только поцелуй, – упрямо заявила я. – Тебе понравилось? Тянет он на свидание с моей дочерью? Достаточно искренне?

Он остановился, и мгновение помедлив, оттолкнулся от матраса, встал. Невесело улыбнулся, как-то даже обречённо, и потёр своё лицо.

– Тянет, царица, тянет, – он, совершенно не стесняясь, поправил выпирающий член в брюках, и поморщился.

– Кое-что ещё бонусом, – проговорил он, отворачиваясь, и подошёл к столику, налил себе воды, и, выпив, опустился в кресло.

Я к тому времени, села на кровати, оправив одежду, и волосы. Включила торшер, потому что на улице стремительно темнело, а мне не улыбалось находиться с ним в тёмной комнате.

– Хочу рассказать тебе, почему ты здесь, – начал он, и голос его уже обрёл прежнюю силу, а взгляд снова стал прямой и сосредоточенный. Только помятая одежда, и лохматые волосы говорило о том, что произошло здесь минуту назад.

Руслан говорил быстро и чётко по делу, я не перебивала. Он поведал мне о том, что их связывало с Виком, ведь я до сих пор этого не понимала,

Оказалось, что в своё время Руслан оказал мужу довольно специфичную услугу, за которую Вик теперь отказывается платить, но благодаря тому, что я у Руслана, теперь обязательно заплатит.

Я, молча, выслушала его рассказ, не перебивая, и не кидаясь заявлениями, что я не верю ему. Наоборот, я понимала, что ему не зачем мне врать.

– Если ты понимаешь, что Вику некуда деваться, и он всё равно отдаст тебе деньги, которые должен, зачем ты меня… заставил…

Руслан поднялся из кресла.

– Что же тут непонятного, царица, – хмыкнул он, – меня торкает от тебя.

– Торкает? – не поняла я. – Что, как вино?

– Нет, как самбука, и вдыхать тебя хочется, и выпить до дна, и также сладко, как от ликёра.

Я опешила от такого признания, недоумённо глядя на мужчину.

– И по кайфу, что тебе тоже заходит, царица, – хмыкнул он.

Я тут же привычно вскинулась, чтобы опровергнуть это утверждение, но меня остановил его насмешливый взгляд, и я зашла с другой стороны.

– И тебя не смущает, что я замужем, что здесь ты меня удерживаешь силой?

– Я выгляжу смущенным? – задал он риторический вопрос.

Нет, смущенным он не выглядел. Не растерянным, не виноватым. Он делал, что хотел.

– Зачем тогда рассказал мне про Вика, хотел всё же оправдаться? – не успокаивалась я.

– Ты заслужила знать правду, – просто ответил он.

– Лучше бы я заслужила свободу, – буркнула в ответ.

Руслан подошёл ко мне, и я вжалась в изголовье кровати, совершенно не понимая, что у него на уме. Он склонился, и ухватил меня за подбородок, я уже привыкла к тому, что он любил этот жест подчинения.

– А это зависит, от того как постарается твой муж, – усмехнулся он, – но я верю, что время у нас есть.

– Пожалуйста, не надо, – я отвернулась.

– Не забудь поесть, это было первым условием, – не отреагировал Руслан на мой выпад, и спокойно направился на выход.

Пришлось идти, есть, обдумывая всё произошедшее и сказанное.

А утром, он меня разбудил, дал час на сборы и завтрак, и мы поехали на встречу к моей семье.

– Время, – скомандовал Руслан, открывая дверь машины, в которой мы разместились с Миланой.

Дочь, тут же засопела обиженно и сильнее прижалась ко мне.

– Папа старается, – сказала она, – он не спит ночами, всё работает, скоро ты будешь с нами.

– Я уверенна так и будет, – старалась я сдержать слёзы, чувствуя горечь от скорого расставания.

Мы долго прощались, целовались, плакали. Руслан даже дал нам лишние десять минут, но вот к Вику, как тот не просил, меня не пустил, и тот кричал сквозь кордон из мужчин, что сдерживали его, что любит меня.

Всё это меня настолько расстроило, что я даже не отследила, что мы двинулись. Сидела, давилась слезами, и смотрела в окно. А когда мы доехали до дома, и Руслан попытался помочь мне выйти из машины, накинулась на него с руганью и проклятиями, и даже с кулаками. Ему пришлось скрутить меня, и внести в дом, держа крепко, чтобы я не вырвалась.

Он поднял меня на второй этаж, уже в знакомую мне комнату, и приямком занёс в душ. Поставил в кабину, и как я была, в одежде и обуви, облил прохладной водой, включив лейку с тропическим душем. Несомненно, меня это переключило и успокоило. Потом он, ругаясь, раздел меня догола, замотал в огромный халат и уложил в постель, перед этим дав выпить виски.

Я отрубилась почти мгновенно, всхлипывая, но уже согреваясь и утекая в сон.

А проснулась я, когда за окном было темно, и чья-то тяжелая рука прижимала меня к горячему телу.

6

Руслана разбудил вскрик. Женский, несомненно. И чувство потери тут же накрыло с головой. Рядом не было тёплого, мягкого тела. Тихого сопения, и тонкого аромата цветов. Рядом не был царицы.

Ещё один вскрик, и он молниеносно поднялся с кровати, не озадачившись одеждой, и пошёл на звук, как был в трусах.

Свет горел в коридоре, но всё действо происходило в гостиной. Как раз у недостроенного камина, двое парней из охраны, одним из них был Тоха, держали брыкающую царицу. Держали аккуратно, чтобы особо не помять, а вот она не стесняла себя, не в действиях, не в выражениях. Дралась и ругалась так, словно от этого зависела её жизнь, но парни держались, понимая, что упустить её нельзя, и вырубить так чтобы успокоилась маленько, тоже им никто не позволял.

Вообще вся команда, Руслана, которая насчитывала десять приближённых человек, во главе с его начбезом Антоном, была подобрана им же, настолько тщательно проверена, и всякие левые отмороженные типы отсеивались ещё на первом этапе, оставались только те, кто спокойно и хладнокровно исполняли поставленные задачи. Их естественно мотивировал и достойный заработок, и конечно репутация Руслана, которая пришла к нему ещё до отсидки, после того как он работал одиноким наемником, покончив с военной службой. А может пару историй от тех, кто видел, как решаются дела с борзотой, что намерилась строить свои порядки. Все его люди прекрасно понимали роль царицы в его доме. Трогать её мог только он. И сейчас, когда эта зараза рвалась из рук парней, они старались минимизировать ей ущерб, и не хватать особо откровенно, тихо матеря вздорную бабу. Но даже это взбесило Руслана.

– Отпустите, – тем не менее, спокойно сказал он, обойдя троицу.

Все замерли, словно по команде. Парни тут же освободили царицу, она же сдула упавшую кудрявую прядь с лица, и глянула на него из под ресниц. Глаза её сверкнули, вроде гневно и презрительно, но он успел уловить в них некий интерес, секундное любопытство. Она растирала предплечья, и тихо шипела ругательства. На ней была свободная кофта и его спортивные штаны, которые ей были, несомненно, велики, и она их подкатала.

– Пыталась перелезть через забор, там и сняли, – коротко рапортовал Тоха.

– Свободны, – кивнул Руслан, так и не глянув на парней, и те, скорее всего не поняли, что им грозить за то, что поймали беглянку, награда или гнев.

Он и сам ещё не разобрался, что в нем перевешивает? Гнев или предвкушение того как он её будет наказывать? А может всё это было разочарование, на её такое посредственное бабское поведение.

Истерика, побег, презрение?

Он медленно кружил вокруг неё, разглядывая застывшую фигуру, закушенные губы, побелевшие от напряжения пальцы.

Неужели он сломал её?

Так быстро?

Ему казалось, что в ней ещё много нераскрытого потенциала, тёмной похоти, ярких незаурядных фантазий. Он видел в ней это, чувствовал. Ощущал, как тело её отзывалось на все его грубые прикосновения. Как загорались щёки от тех откровений, что он лил ей в уши. Она хотела его. Такого, какой он есть. Хоть и прикрывалась моралью. Или может он ошибался.

– Уже уходишь, царица? – остановился он, наконец, перед ней, и привычно поднял её лицо за подбородок.

Она смотрела гордо, прямо, стараясь видимо всей этой бравадой скрыть тот мимолётный интерес, когда он появился. Но он заметил и блеск глаз, и трепет крыльев её носа, когда она ловила его аромат, и нервно прикушенные губы.

– Пожалуйста, Руслан, я хочу к дочери, – проговорила она.

– Я тебя ещё не отпускал, и, по-моему, чётко озвучил твоему мужу условия твоего возвращения, – он говорил вкрадчиво, скрывая за тихим тоном злость на эту бабу. На её упрямство.

– На что ты надеялась, царица? Чего хотела добиться своим поступком?

– Ничего, я не хотела, – выдохнула она, – я просто хочу домой.

– И что? Вернёшься к нему, как ни в чём не бывало? Продолжите свою прекрасную семейную жизнь? – не то чтобы, Руслану было интересно, просто… Блядь, да неужели он ошибся в ней? И она такая же посредственная пустышка?

– Не твоё дело! – вскинулась она.

– Ты права, не моё, и мне наплевать, но сейчас ты не уйдёшь, – он приблизился, разглядывая сейчас яркие голубые глаза, в которых всё больше разгорался огонь ярости. И губы её нереальные яркие, пухлые, сжимались в линию. Личико начало гореть. Она нервно задышала. Сжав ручки в кулаки, со всей силы толкнула его.

– Ненавижу тебя, ненавижу! – закричала прямо в лицо.

Руслан даже на шаг не отступил, размял шею и плотоядно улыбнулся, чувствуя, как к нему возвращается интерес к ней, как закипает кровь.

Нет, он не ошибся. Царица, из той породы баб, которые притворяются скромными монашками, но в душе надеются, что мужик на интуитивном уровне поймёт, что она своими выкрутасами выпрашивает жёсткий трах.

– Я тебя понял, царица, – хмыкнул Руслан, рывком притягивая её к себе. Она ожидаемо забилась, задёргалась, и намерения перенести их тесное общение наверх, пришлось немного отложить. Он нагнёт её прямо здесь, в этой недоделанной гостиной, на ремонт которой у него, пока, не хватило денег. Но вот после того как её муженёк расплатится с ним, он закончит ремонт дома.

– Что ты понял? – зашипела она, и начал искать лазейки, чтобы вырваться.

– То, что ты и сама признать не хочешь, – Руслан, прижал её к грубо обработанной стенке. – Могла бы просто попросить трахнуть тебя, в кровати было бы удобнее.

– Нет, нет, – заверещала царица. – Не смей!

– Тебе не кажется, что мы это уже проходили, – Руслан ловко расправлялся с её, вернее со своими штанами, на ней. Тем более что их стоило только развязать, и они сами упали к её ногам.

– Не хочу больше слышать эту фальшь, – его пальцы нырнули к ней в трусы, как не силилась она предотвратить это. Заскользили по нежной гладкой плоти, ныряя, сразу к центру.

– Ты же течёшь! – сказал он просевшим голосом, потому что горячая влага на пальцах, словно триггер для него. Пах заломило от прилива крови к члену, все ощущения обострились, и неимоверно захотелось выбить из этой бабы, стоны и просьбы трахать её.

Но царица упрямо крутила головой, и хоть и протяжно застонала, когда он втолкнул в неё сразу два пальца, изгибая их так, чтобы достать до её волшебной точки. Она тяжело дышала и упиралась одной рукой в его грудь, вторую он крепко держал над её головой, прижав к стене.

– Давай, царица, скажи! Я хочу услышать правду, что ты хочешь, чтобы я тебя трахнул, – сипел он, орудуя пальцами в её всё больше увлажняющемся лоне, и даже чувствовал, как она тихо подрагивает. Большой палец скользил по клитору. Ему, во чтобы, то не стало, захотелось от неё этого признания.

– Не будет этого никогда, – всхлипывала царица, уже закатывая глаза, а рука её переместилась с его груди, легла на плечо, и бёдра расходились всё шире.

Руслан сдерживал себя неимоверным усилием воли. Хотелось вцепиться зубами в изгиб её шеи, как зверь, и одним резким движением насадить на звенящий от напряжения член. И кончить в несколько быстрых толчков. Освободиться от этой тяжести внизу живота, остудить хоть немного огонь в жилах, начать думать головой. Но он не отступал, продолжая трахать упрямую бабу пальцами, собирая все её вибрации.

– Будет, царица, будет, – увещевал он, хрипя ей прямо в губы, – сейчас ты попросишь дать тебе кончить, умолять будешь, а потом старательно отсосёшь мне. А позже я буду наказывать тебя всю ночь, и каждый раз ты будешь меня просить, каждый раз.

Он впился в её губы, синхронизируя движения языка, с пальцами, и освобождая её руку, которая тут же вплелась в его волосы пальцами, прижимая к себе.

Какая же она была сладкая. Сегодня он попробует её везде. Не одна баба его не вставляла так. Эти мысли снова пронеслись в его голове. Не от одной ещё в его жизни не рвало так голову. Этот вкус, словно персонально для него существовал. Действовал на самых низменных уровнях.

Красивая, упрямая сука. Как же он хотел её!

– Ну же! – гаркнул он, отрываясь от её губ, и заглядывая в затянутые желанием глаза. Голубые, потемневшие, молившие довести уже начатое до конца. Но она молчала. Упрямо молчала.

– Хер с тобой, – рыкнул он, и вышел из неё. – Вали спать.

Руслан отошёл, давая ей проход, хотя всё его тело ныло, просило о разрядке, но он упрямо не давал себе воли. Смотрел на распластанную, полураздетую царицу, которая явно ещё не сообразила, что ей дают свободу, так и стояла возле стены, в полутёмной гостиной.

– Не хочу спать, – выдала она, наконец.

– Да? А что хочешь? – он приподнял бровь, хмуро глядя на то, как она отлипает от стены, и переступает валяющиеся штаны.

– Я… Я… – она запнулась и спрятала лицо в руках. – Пожалуйста, не заставляй меня это говорить.

– Не говори, – согласился он, чутко уловив её переменившееся настроение, и моментально приняв другие правила игры. – Иди.

– Руслан, – она умоляюще взглянула на него.

Красивая, гордая, даже сейчас кажется сломленная им, но всё равно глаза непокорно блестят, но желание перевешивает. Он видел, как она борется с собой. Как напрягаются её плечи. Но только он упрямее её, и он получит то, что он хочет, и так, как он этого хочет.

– Будь ты проклят, – выдохнула она, словно в пропасть срывалась. – Я хочу тебя. Возьми меня. Трахни.

Тараторит, а у него тепло разливается под грудиной, скользит вниз живота.

– Подойди, – хрипло командует он, предвкушая дальнейшие события.

Она робко делает пару шагов, и замирает, уперев в него взгляд.

Он, молча, тянет вверх её безразмерную кофту, и, стянув ее, бросает к её ногам. Царица остаётся в белье. Послушно замирает.

– На колени, – снова командует он, и она чуть помедлив, опускается, встаёт коленями на валяющуюся кофту.

Он собирает разметавшиеся по её плечам, тёмные завитушки волос, и стянул их пальцами, тянет назад голову, пока она не запрокидывает голову и не глядит на него.

Руслан видит по глазам, что она уже всё поняла. Она немного сметена, дезориентирована. Грудь её вздымается, от нервного дыхания, и она непроизвольно вцепилась в его бёдра пальцами. Лучше этой картины, может быть только следующая, когда она возьмёт в рот его член.

Он быстро приспускает боксеры, высвобождая гудящий от натуги член. Головка блестит от смазки, и четко нацелена на её охуенные губы.

– Возьми в рот, царица, – голос дрогнул, просел, потому что она так смачно сглотнула, словно уже отсосала ему до пустых яиц, и сейчас глотала его сперму. От этих мыслей ток пробежал по спине, и без того напряженный Руслан, вздрогнул от новой волны пробежавшей рябью по мышцам. Член дёрнулся ещё выше, чуть не задев каменный живот.

Царица, как-то зачарованно посмотрела на него, и ручки её двинулись к центру. Нежная ладонь накрыла мошонку, и яйца его поджались ещё больше. Она огладила тонкую кожу, взвесила в руках тяжесть, перекатывая, играя. Другая рука скользнула на ствол, по напряженным венам, и натянутой коже, не дойдя до чувствительной головки.

Руслан шумно выдохнул, и сильнее стянул её волосы на затылке, призывая её безмолвно заканчивать прелюдию.

Но она уже сама направила его член в свой рот, медленно погружая гудящую от напряжения плоть, в горячую влагу, растягивая губы.

– Твою ж… Блядь… – не сдержался Руслан, и толкнулся, чувствуя такую нужную тесноту и нежное тепло, обволакивающее его член.

Он почувствовал, как содрогнулось горло царицы, потому что он вошёл слишком быстро и глубоко, и ослабил натиск, и она выпустила его, но спустя мгновение опять взяла, и поскользила, снова изучая языком его плоть.

В голове стало пусто. Телом теперь правили только инстинкты. Низменные, порочные. Вся кровь приливала к напряжённому члену, который хоть и не умело, но так кайфово сосала царица.

Она плотно смыкала кольцо губ, вокруг его члена, водила, втягивала в себя, и Руслан громко стонал, направлял её на себя, и терял все ориентиры.

– Давай, давай, – рычал он, уже забрав всю инициативу, и насаживая её на себя, всё резче и глубже.

Царица не упиралась, подстраивалась, и даже стонала, толи от напряжения, толи от боли в волосах, а может ей заходило всё и сразу.

– На меня смотри, – рыкнул он, чувствуя, что ещё пара движений в её тесной глотке, и он кончит, потому что завела она его до предела.

Она подняла залитые слезами глаза. А под их пеленой блестела такая голубизна, что ему казалось, что он тонет в них. Она смотрела, не отрываясь, пока он доходил до разрядки. Кончал, и тонул в её взгляде. Улетал просто от того кайфа что пронизывало его тело. Крошило кости, вытягивало жилы.

Сука, она его погибель!

7

Он сидел в кресле и задумчиво курил, не сводя тёмного взгляда с разметавшейся по кровати царицы. Укрыться он ей не дал, как она не тянула на себя одеяло, и теперь его взору открывались стройные ножки, круглая задница, изгиб спины. Разметавшиеся по плечам кудри, и краешек уставшего личика. Она спала. Уставшая, умаявшаяся. Уж он постарался. Её кожа вся была в точках синяков и засохшей сперме. Она вся была в нём. Он бы мог продолжить и дальше. Усталости не было и в помине, спустя небольшие промежутки отдыха он исправно приходил в форму. Но на улице уже занимался рассвет, а из царицы уже не возможно было ничего выжать. В последний раз она просто замерла, явно ожидая, когда он насытиться, а потом моментально отрубилась.

Руслан всё крутил в голове их разговор, как раз перед последним заходом. Они лежали сплетенные влажными телами, после того как она гарцевала на нём сверху. Их дыхание синхронно рвалось из груди, и оба блаженно выдыхали, чувствуя разливающуюся негу по телу. Она неуклюже съехала, но далеко отстраниться Руслан ей не дал, притянул к боку. В его размягченном сексом мозгу, то и дело пролетали мысли, что он оставит её себе, заберет у Гордеева, придумает любой повод. Не одна баба не даст ему столько эмоций, не сравниться с царицей. И поэтому её нужно оставить себе.

– Руслан, почему ты не женат? – вдруг подала голос виновница его мятежных мыслей.

Её видимо тоже расслабили различные упражнения, что они здесь исполняли, раз она решила копнуть поглубже.

– Зачем тебе? – получилось грубо, но Руслан не привык открываться не перед кем, и не для кого. Даже после всех часов того блаженства, что дарила ему эта баба. Перед ней он тоже не был готов изливать душу.

– Такой большой дом, хоть ещё недостроенный, ты явно планировал сюда привести женщину, – продолжала она мурлыкать, обдавая дыханием его грудь.

Он зарылся пальцами в её волосах, и потянул, пока она не поравнялась с ним лицом. С интересом вглядывался в красивые черты, искал фальшь, но она смотрела открыто, и даже немного опьянено, явно перенасыщена эндорфинами.

– Ага, привёл, – усмехнулся он, немного расслабившись, – останешься?

Она сразу помрачнела, и повела головой, чтобы он отпустил её, но ему заходили её эмоции, все до одной, и он продолжил держать её, наслаждаясь сверканием её глаз.

– А что? Оставлю тебя себе? – продолжал он в той же манере, видя, как вскипает гнев в её взгляде. И от этого его вставляло, словно он вина пригубил.

– Я не подхожу на роль твоей игрушки, – она всё же выпуталась, и отползла подальше, цепляясь за одеяло.

– От чего же? Очень даже подходишь, – он дёрнул за конец одеяла и сдёрнул его, оставляя её голой. Он даже ни разу не позволил ей сходить в душ, пропитывая её своим запахом, кончая вместо презерватива на неё, растирая своё семя по её коже.

– Нет, не подхожу, – обняла себя руками, – я замужем, у меня есть дочь, мне, в конце концов, тридцать пять…

– Тебе тридцать пять? – зацепился он, офигивая, и моментально прикидывая, что он младше её на шесть лет.

– Да…

Он окинул её взглядом, словно заново оценивая.

Гладкое красивое лицо. Высокую грудь, с крупными сосками и тёмными ореолами. Впалый живот, с аккуратной выемкой пупка. Гладкую промежность, в которой тоже всё было красиво, он сегодня изучил её там вдоль и поперёк. Красивые стройные ноги.

Сука! Повезло же Гордееву!

Интересно, зацепился бы он за неё, если бы они встретились при других обстоятельствах. Наверняка бы, не пропустил бы. Но при других обстоятельствах, он бы и действовал по-другому, чего уж теперь. Но Руслан не о чём не жалел.

Царица была хороша! А как она трахалась! Интересно мужу своему так же подмахивала? Эти мысли его разозлили, и он раздражено повел плечами.

– И что? Не вижу препятствий, царица!

– Серьёзно? – вспыхнула она. – Это в порядке вещей присвоить чужую женщину?

– А может ты не чужая мне? – Руслан навалился на неё, сжимая руками голову, и вглядываясь в рассерженное личико. – Может ты ему чужая? Просто ему по какой-то причине повезло встретить тебя раньше, и только всего! Или ты со всеми такая охочая? Для каждого такая влажная и покорная?

– Ты серьёзно сейчас? – озадачилась она – Считаешь меня единственной, и в то же время шлюхой?

Она рывком выдернула руку и зарядила ему по лицу. Было неприятно, но терпимо. Да и реакция её понравилась и позабавила Руслана.

– Не для всех значит, – хрипнул его голос, и он улыбнулся, – ну вот видишь. Готов поверить, что только со мной тебе так хорошо, что ты голос срываешь, когда кончаешь.

– А ты отношения только сексом меришь?

– А ты скажи ещё, что это не главное!

– Не скажу. Но помимо секса, есть и другие категории. Преданность, доверие, уважение…

– Нам с тобой это не грозит, – ухмыльнулся он, – у нас только секс.

Он перевернул её на живот, и подтолкнул под него скомканное одеяло, чтобы приподнять зад.

– Руслан, не надо, – забарахталась она, – я больше не могу.

– Тише царица, – он накрыл её своим телом, слегка придавив, – давай расслабься, впусти меня.