Текст книги "Притяжение (СИ)"
Автор книги: Ann Lee
сообщить о нарушении
Текущая страница: 14 (всего у книги 24 страниц)
– Здравствуйте, – улыбнулась Вика.
– Вика, это мой давний приятель Дамир Тагаев, – представил Руслан Дамира, потом повернулся к тому. – Это Вика, моя женщина.
– Очень приятно, – пропел басом Дамир, и, склонившись над рукой Вики, поцеловал её ладонь.
Царица, не ожидавшая такого тёплого приёма, смущённо улыбнулась.
– Мне тоже, – пролепетала она, бросая взгляд то на Руслана, то на Дамира.
– Ох, Руслан, как был ты резким и быстрым, так и остался, – усмехнулся Дамир, видимо имея в виду беременность Вики. – Поздравляю! – он протянул ему руку, а царица снова смутилась.
– Да, есть такое дело, – Руслан ответил на рукопожатие, – давай веди, а то мы голодные, – решил он завершить затянувшиеся приветствие и знакомство.
– Антон, – он отстал немного от Дамира, поведшего Вику в дом, и, не прерываясь по ходу даже на дыхание, бесконечно расхваливал свою хозяйство.
– Давай до завтра, – он пожал руку другу, – и заканчивай сушить зубы, достал.
– Руслан, – вдруг сказал Антон, – сейчас только понял, что ты всё сделал правильно. Ты стал другим.
Антон, пошёл к машине, потому что Руслан не стал ничего отвечать, развернулся и пошёл в дом. Но он понял, о чём тот говорит. И хотя Тоха открыто никогда не предъявлял Руслану, никаких претензии, методы, которыми действовал Руслан, взыскивая долг с Гордеева, не одобрял. Руслан это знал, потому что знал и Антона, и то откуда он, и что с ним произошло. Видел все его говорящие взгляды, когда тому приходилось стеречь царицу, и потом когда Руслан, не скрываясь, присвоил её себе.
А сейчас, надо же благословил. И как бы Руслан не отмахивался, что нет ему дела на чужое «ауф». Вот только Тоха не был чужим, и он входил в число людей, от которых Руслан не мог отвернуться. И поэтому слова друга стали приятной неожиданностью.
32
Руслан быстро нагнал, Вику и Дамира. Настойчиво вытащил её руку из под локтя приятеля, чем заслужил насмешливый взгляд Дамира. Глянул в ответ спокойно и спросил:
– Ты приготовил, о чём я просил?
– В лучшем виде, пойдёмте, нам на третий.
И они пошли к широкой деревянной лестнице, которая расходилась на двое и убегала в разные части дома.
Руслан уже бывал здесь пару раз и знал, что внизу, были административные помещения и ресторан. На втором этаже располагались номера для гостей. А третий был лишь для самых важных персон, потому что там было всего четыре огромных номера, с широкими террасами, с видом на сосновый бор, и протекающую вдалеке речку.
Всё здесь было выполнено из дерева. Пол, потолок, стены. Всё дышало и пахло деревом. Очень чётко подходила обстановка охотничьего домика. На стенах чучела животных, на полу шкуры. Мебель из кожи и опять же дерева. По летнему сезону, много свежих цветов в вазах. Но царицу естественно заинтересовали фотографии на стенах.
– А кто это Дамир? – спросила она, и по голосу Руслан понял, что Вика проявляет чисто профессиональный интерес.
– О, Виктория! Как вы проницательны, – не удержался этот льстец, и заслужил от Руслана скептический взгляд, на который впрочем, никак не отреагировал.
Они поднимались по лестнице, и по стенам на протяжении всего пути висели разнокалиберные фотографии, в различных рамках. Руслан их видел и раньше, но естественно не обращал на них особого внимания.
Но это он.
А это Вика.
– Ну что вы! – Вика тоже видимо покоробилась, таким эпитетом. – Просто у меня своя, – тут она запнулась, и коротко глянула на Руслана, – у нас галерея, – поправилась она, хотя он бы и не возражал, если она назвала её своей. Она ему не нужна по сути, хоть Дан и настаивал на выгодном вложение денег. Галерея была лишь средством, чтобы завладеть Викой.
– И я вижу, что эти фото сделаны в одном месте, хоть и в разное время, – продолжила Вика, рассматривая очередную чёрно-белую фотографию, запрятанную в рамку. На ней стояли трое детей, двое мальчишек и девчонка. Они были странно и как-то несовременно одеты. На пацанах какие-то длинные кофты, еле видны штаны. Девчонка в белом платке и длинном платье. Все ещё малявки. Стоят рядочком, улыбаются. А позади них возвышаются горы. И на других снимках, вдруг Руслан заметил тоже горы. И людей, всё также старомодно одетых. Молодых. Стариков.
– Приэльбрусье, – узнал он.
– Всё верно, друг мой, – кивнул Дамир. – Это моё родное село, Терскол. А это его красоты, и коренные жители.
Он с гордостью показывал фотографии, что шли дальше, пока они всё выше поднимались по лестнице, и соловьем разливался про свою Родину. А Руслан подумал о том, что он лишён даже этого. Сам он не помнил, да, скорее всего не знал, где жил, до России. Дед забрал его от отца, сопляком, и привёз сюда. Может и рассказывал ему что-то, да он не помнил. А узнал он пейзаж на фотографиях, потому что служил на Северном Кавказе.
Они, наконец, поднялись на третий. Вика с интересом слушала рассказ Дамира, а Руслан уже хотел, чтобы их, наконец, оставили в покое.
– Если бы вам было интересно, можно было бы устроить выставку. Ведь ваши фотографии это просто такая находка, – с горячностью начла Вика, – это же целая жизнь.
И пока Дамир, не начал в ответ снова новый витиеватый рассказ, Руслан, настойчиво притормозил Вику, и вклинился в их разговор.
– Какой наш? – указал он на дверь ближайшего номера, и Дамир всё понял.
– Да, – кивнул он, подтверждая, что Руслан угадал, – располагайтесь, будьте как дома. Обед сейчас принесут. Виктория, было очень приятно познакомиться. По поводу выставки мы ещё поговорим.
Он подошёл к Руслану, и опять пожал тому руку.
– Поздравляю ещё раз, друг!
– Спасибо, Дамир! – поблагодарил Руслан, и толкнул незапертую дверь, пропуская вперёд Вику, и зашёл следом.
Они сразу же очутились в большой комнате с широким диваном и двумя креслами-качалками, стоящими у камина. На маленьком деревянном столе стояла ваза с фруктами и вино. Шкура возле камина, и снова рога на стене. Огромные стеклянные двери в пол, ведущие на террасу, скрытую за тонкими и трепещущими на ветру занавесками.
Вика, было, устремилась туда, но Руслан, перехватил её, притянул к себе, и, зарывшись одной рукой в её волосах, а другой, придерживая за талию, впился в её губы, мигом растворяясь в её вкусе, и аромате.
Целовал так требовательно и жадно, словно они расставались, и наконец, встретились. И нет никаких сил, ждать, говорить, держать паузу. Он прижимал её ближе, чувствуя, как в его живот вдавливается её, твёрдый, и тут же на контрасте, ощущал мягкую грудь, что плющилась тёплыми полусферами, и рука с талии тут же поползала туда, чтобы ощутить эту мягкость.
Вика громко хватала воздух носом, и крепко держала его за шею, периодически соскальзывая на плечи, и поощрительно стонала.
И как бы всё было просто, если бы не её беременность. Море вариантов, пролетело в голове у Руслана.
И прижать к стене, и войти в неё на весу. И поставить на колени у этой же стены, и погрузить свой член в её рот. И загнуть над диваном, и вбиваться сзади. Да или просто разложить её на этой шкуре, лежащей возле камина, и спустить первый пар, пока так громко стучит в ушах кровь, и так остро, от бегущего по венам тока.
В дверь постучали, и пришлось прерваться. Вика осоловело смотрела на Руслана, и в её глазах он видел отражение своего желания, и возвращаться в реальность не хотелось, но стук повторился, и он снова поймал себя на том, что скатывается до животных инстинктов. Ему хочется опять присвоить её, заклеймить. Не думать ни о чем, мозг работал только для подбора вариантов, где бы удобнее её разложить, а он вообще-то приготовил ей кое-что особенное.
– Притормозим, царица, у нас по плану романтика, – прохрипел он, отстраняясь от неё.
На лице царицы промелькнула снисходительная улыбка. Ну да, он сам виноват, для него самое романтичное, это она с разведенными ногами, но сейчас он постарается её удивить.
Постучали в третий раз.
– Я сейчас, – сказал Руслан и пошел к двери.
На пороге стоял высокий парень, работник отеля, перед ним уставленный снедью столик, и большой букет белых роз. Вообще Руслан просил у Дамира, что-то романтичное и шикарное. Ну а что вполне шикарно, и для того что задумал Руслан вполне подходит.
Руслан отошел, пропуская портье, и попутно выудил из кошелька крупную купюру. Далеко паренька он не пустил, приостановил у входа, забирая цветы, и вручая деньги.
– Ну, что вы Руслан Заурович, не надо. Нам даны чёткие указания, – отказался парень, даже не глядя на деньги. – Если что-нибудь понадобиться звоните, – он указал на телефон, – меня зовут Олег. К вашим услугам.
– Хорошо, спасибо, – кивнул Руслан и закрыл за парнем дверь.
Обернулся со своим букетом, поискал в кармане коробочку, с помолвочным кольцом, которое купил, очень давно, да всё ждал подходящего момента.
Вот сегодня он самый.
Царицы уже в комнате не было, её силуэт виднелся на террасе. Руслан выудил из бархатной коробочки, кольцо из белого золота, с голубым бриллиантом.
Потратил на него херову тучу денег. Дан аж взвыл, когда он озвучил, ему сумму для покупки кольца, но перечит само собой не смел. Хотя Руслан и понимал, что Вика будет рада любому, но хотелось её удивить. А ещё Руслан знал, что она ответит положительно, в этом тоже не было никакой интриги. Вопрос когда, произойдёт это событие, оставался открытым. Она пока не была ещё свободна. Бракоразводный процесс затянулся, потому что Витёк, мотался по командировкам, а его адвокат, зачем-то настаивал на присутствие своего клиента. Опять же не понятно зачем, ведь совместного имущества у них почти не осталось. Была галерея, и то её купил Руслан. Поэтому всё тормозилось, но это ничего не меняло. Чтобы там не затеял Витёк, царица была его, и будет.
Вика стояла опершись на перила и смотрела на пронзающие небо сосны. Речку здесь не было видно, она была с другой стороны, но и без этого вид был живописный. Это признавал даже Руслан.
Он подошёл ближе, и, обняв её одной рукой, вручил букет. Белые бутоны застыли перед её лицом.
– Руслан, – выдохнула царица, и обхватила букет, втягивая аромат, – какие красивые!
Она любовалась цветами, а он в очередной раз ей.
– Сделай мне подарок, царица, – проговорил он, склонившись к ней, и втянул сладкий аромат её кожи.
– Как только приедем домой, – она растерянно посмотрела на него.
– Нет, давай сейчас, – Руслан обхватил её правую ладошку, и надел на безымянный палец кольцо, – стань моей женой!
Вика застыла на мгновенье, а потом потрясённо перевела взгляд на свою руку. Потом опять на Руслана.
– Ты так смотришь, царица, словно не ожидала ничего подобного, – усмехнулся Руслан.
– Но я и не ожидала, – пролепетала она, и в её голосе послышались слёзы.
– Вика, серьёзно, будешь реветь? – его немного напрягла её реакция. Неужели серьёзно думала, что он не захочет присвоить её даже так.
Она, не отрываясь, смотрела на кольцо, часто моргая, но это видимо не помогало, по щеке скатилась слезинка.
– Так всё отдавай обратно! Если бы я знал, что ты расстроишься…
– Нет, оно моё! – она улыбнулась сквозь слёзы, и её глаза сейчас точь-в-точь, походили на тот бриллиант, что был в кольце.
– Не твоё, ты ничего не ответила, а принялась реветь, – проворчал Руслан.
Устроил, блядь, романтику!
– Я… Прости… – она уткнулась в белые бутоны, и глубоко вздохнула пытаясь совладать с собой. – Руслан, ну ты же видишь, что мной сейчас управляют гормоны. Прости, конечно же, я согласна. Это … – она снова не договорила, проглотив слёзы.
– Почему ты тогда плачешь? – удивился он. – Нет, я понимаю гормоны, ты расчувствовалась. Но отчего? Неужели это не очевидно было для тебя?
– Мне казалось, что тебя всё устраивает, – пожала она плечами, выглядывая из букета. – Меня в принципе тоже.
– Но ты всё же плачешь.
– Нет, я уже не плачу, правда, – она подошла вплотную к нему, и, обняв свободной рукой, притянула для поцелуя.
– Конечно же, я согласна, – пошептала она в его губы, – сто раз «да».
33
Безумное количество бумаг. Просто вот ворох. И всё мне надо разобрать за неделю, потому что нужно передать дела Маре на время моего декрета.
С ума сойти, но вот уже и тридцатая неделя на носу. А помню тот день, когда я пялилась на две плоски на тесте, потом бежала сломя голову к гинекологу, и все те раздирающие чувства. Мысли об аборте страшили не больше, чем о том, что буду рожать. Боже, как же мне хватило тогда самообладания принять верное решение?
Я погладила свой круглый животик. Тимур. Мой мальчик. Никому не отдам тебя!
И пусть Руслан пока не понимает, что такое дети. Пусть его не трогают, не умильные толчки в моём животе, не моё сюсюканье с сыном, и даже на УЗИ, он спокойно наблюдал как наш сын, в моём животе сосёт палец. Всё это придёт. Мужчины они другие. Особенно Руслан, покрытый весь бронёй. Но я верю, что стоит ему увидеть сына, взять на руки хрупкое тело, понять всю значимость жизни маленького существа и он оттает, прочувствует всю важность, и поймёт свою принадлежность к чему-то особенному.
А о том, что это может и не произойти, я старалась не думать. Это случится обязательно, потому что я вижу, что он меняется, становиться мягче, старается проявлять заботу, так чтобы мне было приятно. Взять хотя бы, как он сделал мне предложение. Ведь догадался и в красивое место отвезти, и обстановку подходящую выбрать. Мы провели на той базе почти сутки, и эти часы в моей жизни стали, чуть ли не самыми лучшими.
В номере, где мы остановились, была огромная ванна, и в ней просто роскошное джакузи. И хоть ненадолго, но мы плескались в нем как дети. Потом разморённые, и совершенно голые, лежали на большой кровати. И Руслан в этот момент был таким расслабленным и открытым. Рассказывал о своём детстве, о деде с бабкой, про школу, и первую любовь. Девочка Аня, училась на класс старше, и была самой красивой девочкой в школе, и попеременно позволяла носить свой портфель всем понравившимся мальчикам, так вот, Руслан носил его целых три раза.
Это было так здорово, и ценнее всего на свете, его искренность, доверие, улыбка, красивая и расслабленная. Даже ценнее этого кольца, с голубым бриллиантом, которое даже представлять не хочу, сколько стоит.
– Ты так и не сказала, понравилось ли тебе кольцо? – спросил он, когда мы лежали, переплетя пальцы, после долгого и неторопливого секса. Тело моё до сих пор ещё ловило сладкие импульсы, и мысли витали далеко и высоко.
За окном давно опустилась ночь. Красивая, бархатная, с серебряными звёздами, и наполненная свежим ароматом ели, что долетал из приоткрытой двери с террасы. Ночные птицы, кратко щебетали. Журчала вода, и стрекотали сверчки. Волшебная ночь, правильная. А небо, которое я видела сквозь большие окна и прозрачные занавески, словно сошло с полотен Айвазовского. И казалось, что не сосны вокруг, а морская гладь, куда смотрят звёзды, и молодой месяц.
Я начала дремать, когда вопрос Руслана, разбудил меня.
Вполне закономерный. Он, как и всякий мужчина, желал подтверждения правильности своих действий. Их оценку.
А я, и по правде, не ожидала ничего этого. В моей голове был совершенно другой план. После кладбища мы бы поехали домой, там был бы праздничный ужин, и вручение подарка, и возможно, если бы он не очень сопротивлялся, праздничный минет. В последнее время он уж очень сильно блюдёт моё здоровье, выбирает правильные позы, старается действовать осторожно. Всё это не может не трогать. Как ни крути, но это забота, и это приятно.
Долго думала над подарком, и вопреки всяким приметам, остановилась на выборе часов Patek Philippe, не совсем из новой коллекции, но тоже вполне статусные и современные.
Но Руслан меня переиграл. Сперва эта чудесная база, посреди, словно заколдованного соснового бора. Просто невероятное что-то. Будто за чугунными воротами начинается другой мир. Полный свежего, прохладного воздуха. Наполненного густым ароматом хвои, и земли. Состоящего из различных оттенков зелёного: от малахитового, лаймового, травянистого, до оливкового, хаки, болотного, с переплетением золота, от яркого солнца, и вкраплением лазоревого неба.
Сам дом тоже меня поразил, своей наполненностью, историей, жизнью. Хозяин, такой колоритный мужчина, с него можно писать сказки, про хитрого падишаха. В тёмных глазах Дамира, на самом его дне прятались искры лукавства. И не гасли они, даже когда он с искренней радостью рассказывал мне, про свою базу, про лес вокруг, про места силы, на которые мне обязательно нужно сходить. Потом, я увидела эти чудесные фотографии. В них была целая история, и так приятно, что человек, далеко не бедный, и явно не особо праведный, помнит свои корни. И гордиться ими. Немного тогда меня сбила резкость и какая-то тоска в глазах Руслана, но развить эту тему он мне не дал, как всегда сбил своим напором. А потом и вовсе, сделал предложение.
А я растерялась. Я, правда, не ожидала. Думала, что возможно это произойдёт, а может, и нет. С разводом всё затягивалось, и мне, по сути, и неважно было, какой статус я приобрету рядом с ним. Так я думала до предложения, и поняла что ошибалась. Важно, ещё как важно, когда мужчина берёт на себя ответственность на официальном уровне, когда даёт свою фамилию. Это важно. Я думала, я пережила это с Виком, и сейчас это не имеет значение, вот только с Русланом оказалось всё гораздо острее и чувствительнее. Он спрашивал, по какому поводу слёзы, а я не могла ему объяснить, насколько глубоко меня поразил его жест. И дело не в великолепном кольце, мне бы сошло любое, и не в этой сказочной обстановке, он мог сделать предложение и просто за ужином. Дело в нём. В том, что он готов к новому уровню отношений. Для него это не игра. Чего уж таить, жил во мне страх, что надоест ему забавляться в семью. Один раз он уже меня выгнал…
– Это самое красивое кольцо в мире, – произнесла я, выныривая из дрёмы, – и дороже оно мне тем, что от тебя.
Я приподнялась на локте, и заглянула в его лицо.
Как всегда полумрак, преображал его. Агатовый ореол волос вокруг головы. Сверкание глаз. Тёмная борода, так что не видно губ. Неясное очертание большого тела. Он гармонировал с полутонами, поглощал свет, прятался в тени. Но как же иначе, он падший ангел.
– Хотела бы я написать тебя, вот таким, тёмным и нагим, – проговорила я, склоняясь и чертя по смуглой коже ноготками, и целуя следом свои следы.
От него несло жаром и пахло так волнительно. Его яркий парфюм перемешался с запахом пота и ароматом наших тел.
Я зарывалась носом в мягкой поросли его волос на груди и просто дурела от этой смеси.
– Предлагаешь, поселиться в этой кровати, – хрипло усмехнулся Руслан, и вплёл в мои волосы пальцы, так нежно, но в то же время чувствительно, массируя мою голову.
– Предлагаю, – мурлыкнула я, спускаясь ниже по дорожке из волос, ощущая под губами дрожь его тела. Пальцы в волосах стали твёрже.
– Чего творишь, царица? – просел его голос, когда я сползла ещё ниже, устраиваясь удобнее.
– Вообще-то, я запланировала, поздравительный минет, – фыркнула я, оглаживая ладошкой, его уже вполне готовый член.
– Поздравительный, это как? – спросил Руслан.
Лицо его было видно смутно, но в голосе я слышала улыбку.
– Это, как ты захочешь, – дрогнул мой голос.
Его тело напряглось мигом, и мне показалось, что он сейчас откажется, скажет, что в моём положении не стоит рисковать.
Но Руслан сел на кровати, и огладив мою щёку, шершавыми пальцами, сказал:
– На колени! – словно за доли секунды он скинул свою человеческую личину, и стал тем, кто он есть, по сути.
34
И я, глядя в его лицо, которое темнело надо мной неясной маской, в темноте, аккуратно сползала на пол. Встала коленями на мягкую шкуру, и замерла в ожидании.
Руслан медленно подошёл ко мне. Горячие ладони опустились на мою голову, пока не понуждая к действию, просто лаская. Потом пальцы скользнули к щекам и скулам. Большой палец, обвёл мои губы, и сверху донеся сиплый вздох. Я даже жалела, что темнота скрывает его от меня. Хотела бы я видит, как темны сейчас его глаза, как трепещут крылья носа, как на горле, под щетиной ходит кадык, когда он сглатывает, и всё тело словно под напряжением. Все мышцы напряжены, сложены в единую умопомрачительную скульптуру.
Руслан вдруг резко наклонился, и впился в мои губы жёстким поцелуем, таким, что не вздохнуть, не застонать. Одной рукой удерживал меня за волосы, а второй, чувствительно и даже больно выкручивал мои соски. И эта боль неслась по моему телу крупной дрожью, высоким напряжением проходя сквозь мышцы. Она переплеталась с лёгким возбуждением, и разгоняла его за секунды, до сверхзвуковой.
Я вцепилась в его плечи, чтобы не упасть, и принимала эту сладкую боль, прекрасно понимая, что сама дала ему зелёный свет, чтобы он отпустил себя.
И мне нравилось. Мне всё это нравилось. И поза моя подчинённая. И грубость его, такая естественная, ведь он же хищник по натуре. И темнота, что скрывает наши грешные мысли и действия, тоже мне нравилась.
Он, наконец, оторвался, и это оказалось мучительно, и неприятно, я хотела ещё, и потянулась за ним. Но рука в моих волосах, не позволила.
Я ощущала на лице его горячее дыхание, его вкус, свитый из коньяка, сигарет, и сладкой клубники, что мы ели совсем недавно.
Я чувствовала жар его разогретого тела, ярко проступившие ноты мускуса, мужского, сильного, сбивающего с ног.
И плавилась, таилась, ждала.
– Не жди пощады теперь царица, – просипел его низкий голос.
– Не жду, – ответила я.
Его пальцы смяли мои щёки, сдавили челюсти так, словно я сопротивлялась, и я поняла, насколько это волнительно, представить, что он опять меня принуждает. Я судорожно выдохнула, а в следующее мгновение мой рот протаранил его член.
Он вошел резко и глубоко. Так что моё дыхание сбилось мгновенно. Чисто на инстинктах, я дёрнулась, но сильный хват волосах, и челюсти не дали мне этого сделать.
– Тихо, тихо, – хрипнул Руслан. – Давай до упора, вот так.
И снова двинулся, давая мне немного кислорода, и опять до конца, так что мой нос упёрся в короткий ёжик его лобка.
Это оказалось совсем нелегко, и в то же время, он управлял мной, сама бы я никогда не взяла такую глубину.
Горло моё судорожно сжималось, и я давилась, но неизменно, когда я чувствовала что ещё немного, и я задохнусь, Руслан двигался назад, и тогда я судорожно хватала носом воздух, чтобы через секунду, опять поплыть от нехватки оного. Всё слилось в какой-то единый сгусток обостренных чувств, и в тоже время, я выхватывала отдельные детали.
Вот пальцы в моих волосах, сдавливают до боли, но не переходят границу, потому что направляют, и я послушно двигаюсь, заданному ими курсу.
Другая рука, сместилась с челюсти на горло, и мягко поглаживает тонкую кожу, дарит контраст, со всем остальными жёстким действием.
Член, словно поршень уже свободно ходит в моём горле, размеренно, и жёстко, растягивая его. И я не особо чувствую, его вкус, только массивную толщину, и твёрдость, что таранит мой рот.
По подбородку, и занемевшим губам бегут слюни, а по щекам слёзы.
Я упираюсь ладоням в жёсткие бёдра Руслана, но не отталкиваю его, а только старюсь сохранить равновесие.
Колени, затекли, и шкура, которая раньше ощущалась, мягкой, стала каменой и твёрдой.
Но были ещё надсадное и хриплое дыхание Руслана. Дрожь его тела. Аромат его кожи. Его мощь, и сила. Его взмокшая кожа. Влажные звуки проникновения. И всё это принадлежало мне. Он весь, какой есть, принадлежал мне. Такой многогранный и непростой. Мой.
– Ты полна сюрпризов, царица, – проговорил он просевшим голосом.
И это звучало, так знакомо, как тогда, когда мы были для друг друга странным приключением.
Я подняла глаза вверх, надеясь, что он тоже смотрит на меня.
– Не перестаёшь меня удивлять, – опять пробормотал он, ускоряясь, и я поняла, что он готов к разрядке.
Его пальцы в моих волосах сжались особенно сильно, и я застонала от боли, и тут же мне в горло хлестнула горячая терпкая сперма.
Я всё же дёрнулась, пытаясь отстраниться, чтобы сглотнуть, и его руки разжались, и я потихоньку осела на пятки, а Руслана и вовсе упал на спину.
– Блядь, как же хорошо, – донёсся до меня его голос.
Я только рассеянно обтёрла губы, а уже в следующее мгновение Руслан помог мне подняться, уложил на кровать, и, прижав к себе, зацеловал всю. И это было громче любых слов, и ярче признаний.
С помолвки прошло уже полторы недели, а я до сих пор не могу отойти.
Потом началась рутина, повседневная жизнь, дела, вот такие как сейчас, например, а так хотелось опять в этот сумрак, наполненный волнительными ароматами и хриплым дыханием.
Я поняла, что соскучилась по Руслану. Он уже третий день был в командировке, в столице, а я вот готовилась к предстоящему декрету.
В дверь кабинета коротко стукнули, и я даже не успела ответить, как она открылась.
На пороге стоял Вик.
35
Я настолько не ожидала его увидеть, что сморгнула для пущей убедительности. Но он никуда не делся. Стоял на пороге, внимательно оглядывая меня.
На первый взгляд, он не изменился совсем. Такой же лощёный, и красивый. Элегантный костюм на стройной фигуре. Чисто выбритое породистое лицо. Идеально уложенные светлые волосы. Красивый, он очень красивый. Смотрит так, словно рад меня видеть.
Но это только на первый взгляд, и для тех, кто его не знает.
А я знаю.
И вижу, тонкую складку вокруг губ. Тени под глазами. Нити серебра в светлых волосах. И за нарочитой радостью в его глазах, таиться грусть.
– Вик? – удивлённо вышло из меня.
– Привет, Вика, – ответил Вик, и прошел в кабинет, понимая, что уже можно.
Встал напротив меня, и я невольно сравнила, как он гармонично входит в это пространство, и вспомнила, как Руслану здесь было тесно.
– Ты зачем здесь? – стала подниматься, всё больше открывая свои габариты.
По лицу Вика пронеслась тень, при виде моего увеличившегося животика.
– Сиди уже, – проскрипел он, и я обратно плюхнулась на стул.
Он вытащил из своего стильного кейса какую-то стопку бумаг, и положил передо мной, и тоже сел напротив.
Бумагами оказались документы о разводе.
– Что это? – задала я вопрос, хотя имела в виду совсем другое.
– Не видишь, Вика, документы, о разводе. Всё официально мы больше не муж и жена, – проговорил Вик, постукивая ухоженными пальцами по столешнице.
– Прекрасно, – вырвалось у меня, и его пальцы на мгновение замерли.
– Куда уж прекраснее, – хмыкнул он и вздохнул.
– А зачем лично-то приехал, мог и адвоката послать? – спросила я, пролистывая листы.
– Решил, почему-то, что хочу тебя увидеть, – ответил он, и я глянула не него.
– Почему-то?
– Да, почему-то, – снова вздохнул он, кривя своё красивое лицо.
– Там ещё должно было быть постановление о том, что Милана, до совершеннолетия остаётся под моей опекой, но она не захотела…
– Как она? – вырвалось у меня.
Я целую провру дней, не видела дочь. С того неприятного разговора с родителями.
– Плохо, Вика, – ответил, теперь бывший, муж, – нам всем теперь плохо.
– Не начинай Вик…
– Ну а что, Вика, – встрепенулся он, чувствуя, что его слова уязвляют меня. – По честному давай. Чего тебе не хватало? Чего было мало? Денег? Заботы? А может член у меня маленький.
– О, Боже, Вик!
– Только не говори, что ты любишь его, – отмахнулся он.
Его глаза наполнились таким презрением. Тонкие губы брезгливо поджались. По скулам заходили желваки. Никогда не знала его таким.
Вик всегда был великодушным, добрым, отзывчивым, но к Руслану, он относился как, ко второму сорту людей. Словно тот был прокажённый. И это было изначально, до того, как тот забрал меня.
– Почему ты считаешь, что этого не могло произойти? – удивилась я. – Допусти хоть малейшую возможность, что я внезапно, влюбилась в него, потеряла голову.
– Как его можно любить? Ты хоть знаешь, кто он, – повысил он голос, и нервно встал, сложив руки в карманы своих брюк, стал расхаживать по кабинету.
– Удосужилась, хоть справки навести о нём, прежде чем детей рожать и жить с ним?
– Удосужилась!
– И что, не пугает тебя совершенно, что это бандит, бывший сиделец, убийца…
– Вик, он сидел за твои ошибки, если бы не он, ты бы оказался в тюрьме…
– И что памятник ему теперь поставить, – взорвался он. – Это был честная сделка.
– Если бы это была честная сделка, он бы не забрал меня, – тихо проговорила я. – И хватит уже об этом.
Вик остановился у окна, стоял, спиной ко мне.
– Я бы хотела, увидится с Миланой, – сменила я тему.
– Пожалуйста, – отозвался он, – я не препятствую. У нас совместная опека. Она сама не хочет.
– Ты бы мог поговорить с ней…
Вик оглянулся от окна, и по выражению его лица, я поняла, что зря попросила об этом.
– Почему же я плохая, Вик? – спросила с горечью.
Эта обида грызла меня, хотя я и смирилась вроде, что эта цена за счастье. Но она высока, каждый раз я это понимаю, когда Милана не хочет со мной общаться, не хочет меня видеть. Ждать, когда она вырастет и поймёт меня. Пропускать такие ценные моменты в жизни моей дочери, упускать важные детали. Это не отпускало, как бы я не переключалась, и не уговаривала себя.
– Ведь изначально, всё началось с тебя, ты виноват, – закончила я свою мысль.
– Виноват во всём он! – отрезал он. – Его непомерные амбиции, чёртовы подозрения. Я бы отдал ему эти деньги! Зачем нужно было форсировать так события.
– Понятно, – выдохнула я, понимая, что его непоколебимую веру, в то, что Руслан само зло ни чем не пошатнуть.
– Где мне подписать?
Вик неохотно отошёл от окна, но вместо того чтобы показать, где поставить подпись, вдруг вытянул бумаги из под моих пальцев.
– Что ты…
– Вика, ну неужели это всё? Неужели вот так?
– Вик, так «всё» произошло еще до нового года, когда меня посадили в подвал, потому что ты заключи сделку…
– Ведь нам было хорошо вдвоём…
– Вик, пожалуйста! – я взмолилась, не желая его унижений, а именно этим он и собирался заняться.
– Помнишь, мы ездили в Испанию, и ты стёрла ногу, и я носил тебя на руках?
Я невольно улыбнулась, а он, поняв, что попал на благодатную почву, продолжил.
– А новый год в старой квартире помнишь, выключили свет, и мы жги свечи всё ночь. Занимались любовью до утра.
– Я помню, Вик, конечно, всё помню, – обречённо вздохнула, погружаясь во все те воспоминания, о которых он говорил, и мне становилось, действительно жаль той жизни, тех моментов.
Вик склонился ко мне через стол, и шарил глазами по моему лицу. Он искренне верил, что вот сейчас напомнит мне все наши лучшие моменты, и я сдамся.
– А когда Миланка родилась, мы же здесь всех поили неделю, – улыбнулся он, видя видимо мою улыбку.
– Ну не мы, а ты, – поправила я его.
– Я за нас всех старался, – усмехнулся Вик, и придвинулся ещё ближе.
– У нас с тобой целая жизнь на двоих, Вика, родная, неужели тебе не жаль? – его дыхание обрамило мою кожу, и я не стала отстраняться, даже когда он нежно спрятал прядь моих волос за ухо, а потом и вовсе погладил мою щёку.
