Текст книги "Безжалостность твоей любви (СИ)"
Автор книги: angel.anastasia
сообщить о нарушении
Текущая страница: 64 (всего у книги 67 страниц)
Рано или поздно человек всё-равно разрушится. Сил, чтобы идти вперёд и верить в возможность осуществления своей цели, исчезнет и всё, что останется внутри – одна ледяная пустота, которая разъест тебя прямо на части. Останется одно безразличие, которым теперь я наполнилась до самого дна.
Плевать. Так сильно плевать, что я даже укорила шаг, лишь бы побыстрее удовлетворить желание окружающих меня людей. Лишь бы побыстрее выбраться из этого длинного тёмного коридора.
Вдруг передо мной вновь показалась знакомая дверь в известный мне центральный зал, отчего я моментально замерла и стала покорно ждать его открытия находящимися неподалёку от меня людьми. И стоило им это сделать, как я опять продолжила свой путь и только затем остановилась в центре комнаты. Остановилась в том самом месте, где меня ожидал полный хорошего настроения Дэвидсон.
– Стефани, – его губы озарила непривычная мне улыбка и он сразу подошёл ко мне ближе на шаг. – Как радостно тебя видеть этим утром.
Взгляд мужчины отдавал теплом. Он остановился на совсем небольшой дистанции от моего тела и это могло бы насторожить моё состояние, будь я способна испытывать хоть какие-то чувства. Я просто стояла и ждала его новых указаний для своих дальнейших действий. Что же на сегодня мог придумать этот коварный человек?
Внимательно разглядывая мою внешность, Дэвидсон дотронулся кончиками пальцев до моих волос и потянул в свою сторону одну тонкую прядь, отчего я тут же напряглась всей своей сущностью. Стоять приходилось ровно и я не могла себе позволить двинуться с места лишний раз.
– Сегодня у нас важный день, – вдруг продолжил говорить мужчина, при этом куда опаснее сверкая своими чёрными глазами. Взгляд опустился вниз и его руки теперь аккуратно прижались к жилке, спокойно пульсировавшей на моей шее. – Ты ведь не забыла об этом, правда, Стефани?
Трудно было понять, что он имел в виду. Я едва дышала, не имея желания лишний раз сдвигаться с места, и смотрела мимолётно на стоящего передо мной мужчину. Он нахмурился. Он явно был погружён в какие-то свои личные планы и намерения, о которых хотел мне напомнить прямо сейчас.
Я замерла. Воспоминания в голове прошли молниеносным кругом и я невольно натолкнула свой разум на ту мысль, что сегодня было восемнадцатое декабря. Точно. Вроде как именно на сегодня Дэвидсон планировал встречу с моим родным отцом. Вроде как сегодня должна была состояться крайне важная сделка.
– Не забыла, – мой ответ прозвучал чётко, бесстрастно.
Так я стала отвечать в последнее время всегда, когда от меня ждали ответа. Эмоций не было. Чувств тем более. Одно равнодушие, к которому Дэвидсон и собирался привести всё моё внутреннее состояние.
Поэтому заметив моё очередное сдержанное выражение лица, он улыбнулся шире и развернулся в другую сторону. Проследив за ним взглядом, я лишь заметила, как быстро и как радостно он подошёл к стоявшему возле него всё это время Луи.
Странно, что я только сейчас обратила внимание на его присутствие в здешней комнате.
– Её нужно приготовить для церемонии, Томлинсон, – холодно приказал мужчина, даже не удостоившись посмотреть на своего подчинённого. Его взгляд переметнулся ко мне и от встречи с устрашающими тёмными зрачками я невольно затаила своё ритмичное дыхание. – Но прежде, чем мы это сделаем...
Он вновь стал подходить ближе. Медленно, спокойно.
Мне показалась, что я ощутила в этой комнате напряжение, отчего захотелось ещё плотнее закутаться в свою одежду и заставить себя застыть. Ты кукла, Стефани. Ты не должна думать и действовать. Просто делай то, что тебе говорят.
– Сначала мы наденем на тебя один прекрасный аксессуар, да Луи? – Дэвидсон сделал последний шаг.
Я ощутила его близкое присутствие. Глаза метнулись вниз, а затем я безразлично направила их на сторону стоящего в углу комнаты Томлинсона. Он держал что-то в руках. Какой-то тёмный предмет, имеющий для меня не слишком ясные контуры своего ограничения. Но стоило Луи приблизиться ко мне в следом за Дэвидсоном, как я смогла полностью разглядеть ту вещь, что покоилась в его руках.
Браслет. Металлический. Тёмный.
Я не сразу догадалась о его предназначении. В моих глазах застыло недоумение, но ровно до того момента, как Луи протянул столь непонятный аксессуар к протянутой мною руке.
– Не бойся, дорогая, – Дэвидсон улыбнулся, заметив как металлический покров браслета соприкоснулся с поверхностью моей застывшей кожи. – Это замечательная и нужная вещица, которая лишь даст очередную гарантию твоей скорой смерти.
Смех. Мужчина засмеялся. Так громко и радостно, что я даже не услышала звонкий стук браслета со своим телом. Луи плотно застегнул его, а затем мгновенно закрыл его специальном ключом.
Чёрт. Браслет оказался слишком тугим и мне стало тут же неприятным его присутствие на своей руке. Даже жаль, что я уже ничего не могу исправить.
– Вот этот ключ, Стефани, – внезапно Дэвидсон выхватил небольшой предмет из рук Томлинсона. – Именно этот ключ твоя последняя надежда сегодня выжить. И как ты думаешь... отдам ли я его тебе?
Я промолчала. Мой взгляд ничего не выражал и я не стала озвучить лишних слов. Ответ итак был ясен. И мне совершенно было на это плевать.
– Правильно, – опять со смехом в своём радостном голосе произнёс мужчина. Ключ в его пальцах оказался плотно-сжатым и я внимательно присмотрелась к этой картине. – Не отдам.
Прошло несколько секунд. Я не двигалась всё это время, позволяя себе лишь наблюдать за передвижением стоящего передо мной мужчины. Он аккуратными шагами подошёл к распалённому ярким огнём камину и, постояв возле него с небольшой задумчивостью, спустя мгновение выкинул находившийся в своих руках ключ. Выкинул в этот самый камин.
Мой последний шанс выжить, не так ли? Моя последняя надежда?
Я ничего не сказала. Я ничего не почувствовала. Всё обострение ситуации было мне непонятно и я совершенно не смогла заметить связь между своей жизнью и целостностью какого-то ключа. В чём здесь подвох?
Как оказалось, ответ был прост.
Дэвидсон вернулся обратно к более близкому положению к моему местоположению и я, от внезапно проявленного интереса, опустила свой взгляд вниз.
Браслет казался мне тяжёлой и необычной вещью, и это послужило хорошей причиной, чтобы рассмотреть его получше. Такой необычный дизайн. Холодный металл. Тёмный, мрачный, действительно чем-то похожий на смерть.
Взглянув на его обратную сторону, я тут же раскрыла свой рот от прилива неожиданного удивления. Увиденное моими глазами смогло меня поразить и мне не удалось справиться с такой порцией шока достаточно быстро.
Что это, чёрт возьми, такое?
Часть браслета не была полностью тёмной. Часть его окрашивали цифры, похожие на... На часы?
– Что это? – мой вопрос.
Скорее из любопытства, а не их страха.
Взгляд подняла к лицу Дэвидсона и мне снова удалось обратить внимание на весёлые искорки в его мрачных глазах.
– Отсчёт твоей жизни, Стефани, – спокойно объяснил мужчина, нежно пройдясь пальцами по циферблату моего браслета. – Тебе осталось жить ровно столько, сколько показывают эти цифры. И судя по данному времени, продолжительность твоей жизни равна десяти часам. Прекрасно, не так ли? – он нежно взглянул на меня. Нежно провёл рукой по поверхности моего лица. – Ты умрёшь совсем скоро. По истечению времени браслет взорвётся и ты погибнешь прямо на глазах своего отца. Это неизбежно, милая, – его голос перешёл на шепот. Мужские губы коснулись моего уха и я почувствовала ускоренную циркуляцию крови внутри себя. – Это твоя окончательная судьба.
Молчание. Я долго стояла и смотрела перед собой.
Смерть. Только сейчас мне удалось полностью вникнуть в смысл этого значения, принимая для себя неизбежность гибели и невозможность её минования. Но расстроена ли я? Жалею ли я о том, что Дэвидсон так ехидно и так коварно решил обвести моего отца вокруг пальца?
Грустно ли мне от того, что уже совсем никто не сможет спасти мою жизнь?..
Нет. Я ничего не почувствовала. Мне плевать.
– Теперь я могу идти? – всё, чем я смогла поинтересоваться.
Дэвидсон лишь с удивлением улыбнулся, но затем поспешно обратился к Томлинсону и кивнул ему, дав этим определённый знак.
– Конечно, – прозвучал голос мужчины. – Луи проведёт тебя туда, куда нужно. Как никак, а сегодня тебе придётся очень хорошо выглядеть на церемонии, Стефани. Сегодняшний день обещает быть незабываемым.
Дэвидсон замолк и возле меня тут же появился его верный подчинённый. Его стойка бесстрастная, также как и мои внутренние чувства, которые совершенно не стали проявлять себя во всей возможной эмоциональности. Я не чувствовала страха. Я даже не чувствовала сожаления.
Лишь покорно следуя по нужному направлению, я шла сзади Луи и вдруг обрела чудесное решение. Чтобы не случилось, но я не должна больше бояться.
Мне должно быть всегда всё-равно.
====== Глава 50 ======
– Ауч, – мои губы невольно сжались и я не смогла не обратить внимание на резкую боль. – Неужели нельзя поаккуратнее?
Женщина, всё это время поспешно расчёсывающая мои волосы, лишь виновато опустила взгляд и теперь постаралась намного нежнее обходиться с моими волосами.
Я уже успела возненавидеть данное утро. Уже больше двух часов за мной все внимательно ухаживали, всеми возможными способами стремясь привести мой внешний вид в королевский и достойный образ посетительницы сегодняшней грядущей церемонии.
Моё тело мыли больше трёх раз, почти полностью доведя его до совершенства. Кожа теперь выглядела такой гладкой, а полученные мною ранее синяки и ранения были скрыты с помощью маскирующих средств. Невероятная работа.
Я смотрела на себя в зеркало и не узнавала свою внешность, которая представлялась моим глазам в отражении. Лицо такое иное. Такое здоровое, яркое, обычное. Неужели я и раньше могла выглядеть подобным образом? Без усталости и изнурённости? Без ужаса дальнейшего существования?
Мне даже захотелось улыбнуться за те ощущения гордости, что я смогла так быстро оправиться и что из меня вполне было возможно сделать привлекательную красавицу, обладающую хорошей внешностью. Но затем эти ненужные ощущения мне удалось оттолкнуть от себя почти сразу. Я лишь выполняю чужие приказы. Мне не стоит радоваться или веселиться. Это последний день моей жизни, так что обычного удовольствия от своей красоты вполне хватит. Перебарщивать с этим нельзя.
– Мы должны ещё успеть вас покрасить, – вдруг обратилась ко мне девушка, ухаживающая всё это время за моими волосами.
Она смогла их отлично уложить, отчего пряди длинной волной легли на мою спину. Они заметно отросли. Стали дотягивать почти до поясницы и вид своих здоровых ярких волос не мог не заставлять меня испытывать положительные ощущения. Всё-таки равнодушие к своей внешности ощущать я не могла. Это было мне дорого. Это было последним оставшимся моим достоинством.
– Покрасить? – с удивлением переспросила я, взглянув на стоявшую возле меня девушку. Она тут же опустила взгляд и невольно замерла, заметив силу моего недоумения. – Но зачем?
Девушка спокойно вздохнула и её чувства были уже не такими радостными, как раньше.
– Это должно хорошо повлиять на психику вашего родного отца, мисс, – покорно объяснила она.
Руки работницы продолжали нежно теребить мои пряди, отчего волосы лишь сильнее оживали под её приятными прикосновениями. Уход за ними творил чудеса.
Но я должна их покрасить... Я должна изменить их былой цвет. Чувства внутри были смешанными и я, уже отучившись ощущать на себя какие-либо возможные эмоции, была совершенно удивлена подобной реакцией. Мне действительно так дороги свои волосы? Мне действительно не хочется изменять их?
– Это приказ мистера Дэвидсона, мисс – быстро добавила девушка, заметив моё смятение.
Её голос был таким тихим и таким невинным, что я почувствовала, как легко и как удобно можно было бы мне сейчас с ней поспорить.
Я могла бы уговорить её... Я могла бы убедить её в обратном, но... разве мне это нужно?
Приказ. Так хочет человек, который всё это время пытал меня и издевался над моей жизнью. Я стала его личной вещью, которая даже не позволяла себе проявлять непослушание лишний раз, дабы не заслуживать очередного наказания. А затем покорность стала моей защитой. Защитой от чувств.
Мне ведь нравилось быть куклой. Так было намного легче и проще жить. Нет чувств – нет боли.
– Хорошо, – я выдавила на губах печальную улыбку и уже приготовилась навсегда попрощаться со своим приятным цветом волос.
Всё-таки было неплохо быть шатенкой. Этот цвет идеально подходил моей внешности и моим глазам, но всегда стоило что-то менять в самой себе. Так что это я как раз и сделаю сегодня утром.
Последний день твоей жизни, Стефани. Последний день, когда ты окончательно лишилась того, что имело для тебя значение.
Всё было готово. Меня оставили совершенно одну в центральном зале, отчего я с небольшой нервозностью стала оглядываться по сторонам в надежде найти интересное для себя занятие. Ощущать на себе длинное чёрное платье было так непривычно и я вновь подошла к висящему на стене зеркалу.
Мне было трудно узнать себя в отражении. Казалось, это был кто угодно, но только не я сама. Прежние мои каштанового цвета волосы теперь были чёрными, имеющие при этом абсолютно пугающий и отталкивающий от себя оттенок. Губы красные, притягивающие к себе.
А платье плотно прилагает к телу и отдаёт ярким блеском, благодаря которому мне теперь было легко в любой толпе попасть прямо в центр внимания.
Меня сделали заметной. При этом мрачной, хладнокровной, но и одновременно всё такой же чувственной и яркой.
От непривычных грустных размышлений, я поправила тёмные пряди своих волос и невольно улыбнулась от той мысли, что весь кошмар обретёт долгожданный конец уже сегодня вечером. Я обрету покой. Именно тот покой, в котором я так отчаянно нуждаюсь.
Время кажется мне таким долгим, поэтому не выдержав, я с резким вдохом обернулась и несколько секунд заставила себя смотреть прямо перед собой. Мой взгляд тут же уловил передвижение комнатой двери и я увидела перед собой Томлинсона, с удивлением застывшего на пороге этой комнаты. Его голубого цвета глаза туи же встретились с моими, после чего я непроизвольным движением подалась вперёд. Он застыл на месте.
Рассматривал меня так тщательно и так долго, что за это время я успела отсчитать безумно большое количество ударов своего сердца. Становилось жарко в этом зале. Стоять на одном месте на высоких каблуках было трудно и я позволила своим губам сложиться в нежной улыбкой, а затем спокойным шагом начать двигаться Луи навстречу.
– Как я выгляжу? – вдруг с интересом полюбопытствовала я, оказываясь всё ближе к назначенный цели.
Глаза Луи строго прищурились и через несколько секунд он также радостно расслабился и улыбнулся. Всё же ему удалось отвести свой взгляд от моего нарядного платья к пристальному выражению моего лица.
– Восхитительно, – такой простой ответ, от которого кровь по жилам потекла быстрей.
Почему такое происходит? Почему при приятном комплименте любая девушка способна растаять? Даже я, та Стефани, которая пообещала себя сдерживаться от любого возможного наплыва эмоций. Жаль, но на такой простой вопрос мне не удалось найти ни единого ответа.
Я лишь медленно остановилась и посмотрела парню перед собой прямо в глаза. Это мгновение многое значило для нас двоих. Оно делало нас близкими друг другу, оно соединило нас в чём-то важном и необходимом, а это с лёгкостью заставляло забыть о прошлых ошибках.
– Готова? – вдруг спросил Томлинсон, присматриваюсь ещё более строгим взглядом ко мне.
Задерживая дыхание, я поправила подол платья и расправила плечи под всем напором лишнего напряжения. Волнение всё-равно отдавалось по всему телу. Я едва заставляла себя быть строгой и бесчувственной, какой мне приходилось быть всю прошедшую неделю. Без чувств жить немного проще. Значит, я должна жить так и прямо сейчас.
– Да, – мой ответ слетел с губ самостоятельно, я лишь улыбнулась после звучания своего голоса.
Страха не было в глубине души. И даже не смотря на то, что браслет на запястье моей руки показывал меньше, чем длительность пяти часов.
Времени мало. Жажды жить ещё меньше.
– Тогда пошли, – Томлинсон нежно протянул свою руку и обхватил ладонью меня за талию.
Его близкое присутствие вызвало в душе долю напряжения, но эти чувства мне удалось отбросить от себя почти сразу.
Ни о чём не думай, Стефани. Просто иди вперёд. В след за человеком, в руках которого вся твоя дальнейшая судьба.
Лимузин выезжает на центральную террасу. Чувствуя внутри души непередаваемую долю волнения, я откидываюсь на спинку комфортного сидения и поправляю свободной рукой ткань своего платья. Непривычно ехать в такой дорогостоящей машине, которая совсем скоро привезёт меня и остальных находящихся здесь людей к нужному назначению. Я чувствую, как внутри меня всё дрожит, а глаза так и дело бегают из одной стороны в другую. Рядом находится Томлинсон. Его взгляд устремлён сквозь меня, лицо по прежнему непроницаемое и я совершенно не догадываюсь о его внутренних чувствах. Он скрыт. Он полностью погружён в самого себя.
– Ещё шампанского? – обращается ко мне один из сотрудников Дэвидсона, протягивая бокал с золотистой жидкостью.
Я невольно соглашаюсь и, удерживая в своих пальцах ёмкость наполненную алкоголем, тут же опустошаю её до самого дна. Хочется действительно напиться. Представить, что ничего вокруг не происходит и что я просто пытаюсь расслабиться в омуте своего приятного отдыха.
Я аккуратно поправляю рукав на своём блестящем платье и тут же замечаю пугающие меня очертания красных цифр.
3:45
Совсем мало времени.
Вновь какая-то горечь внутри и редкостное волнение. Данные чувства начинают раздражать и я резким движением откидываю свой пустой бокал в сторону, доставая ещё один. Хочется выпить. Забыть о каком-то ненужном смысле жизни и о факте своей неминуемой смерти.
Я пью до самого дна и шампанское приятным ударом заставляет почувствовать лёгкое опьянение.
Сколько же нам ещё ехать в этом душном автомобиле? Минут двадцать? Десять? Я не хочу об этом думать. Я хочу навсегда об этом забыть.
– Нервничаешь? – я слышу знакомый мужской голос.
Взгляд мгновенно замечает сидящего рядом Томлинсона и я с непониманием смотрю на хмурый вид его лица. Он долго смотрит. Долго впитывает моё непонятное даже мне самой настроение.
Его губы сложены в тугую полоску и он совершенно не стремится избавиться от своего хмурого состояния. Переживание охватило каждого. Нервы стали сдавать у всех нас.
<Очень прошу вас включить эту песню! Это имеет действительно огромное значение – Max Cameron – Escape Velocity
– Нет, – с уверенной улыбкой отвечаю я, медленно проводя пальцами по поверхности своего бокала.
В глазах так и пляшет веселье и я стараюсь полностью наполниться радостью. Всё-таки сегодня долгожданная встреча с моим отцом. Всё-таки сегодня у меня праздник, так как я наконец-то покончу со всеми надоевшими мне мучениями.
Луи как-то слишком пристально присматривается к моей улыбке, а затем спокойно переводит взгляд к тонированному стеклу. Заметив что-то в просторах внешнего мира, он тихо вздыхает и опять одаривает меня пронзительностью своих голубых глаз.
– Мы почти приехали, – спокойно оповещает он. – Помнишь, что тебе нужно делать?
Я тут же киваю, не желая вновь обсуждать свои обязательные действия и нужное поведение этим вечером. Лишь поправляя небольшой наушник на своём ухе и старательно прикрывая его прядями тёмных волос, я откидываюсь на спинку сиденья и погружаюсь вовнутрь самой себя.
Совсем скоро, Стефани. Совсем скоро тебя увидит весь мир.
Машина останавливается. Я дрожу и поднимаю взгляд. Вверх.
Это время наступило. Я на месте и всё, что мне нужно сделать – это появиться на глазах миллионов людей. Нет выбора и нет иного пути. В такие мгновения нужно лишь гордо смотреть прямо перед собой и окончательно отпускать от себя все ненужные сомнения. Я не могу отступить. Я не могу позволить себе бояться.
– Готова? – я чувствую, как Томлинсон аккуратно сжал мою руку и не в силах отвести взгляд, я пристально смотрю на его лицо.
Я знаю, что он переживает за меня. Я знаю, что моё волнение отдаётся по всему пространству, но это не сможет заставить меня свернуть назад.
– Да, – твёрдый голос. Я внимательно смотрю вверх и уже на готовности держу своё платье. – Я готова.
Он с пониманием кивает. Смотрит на меня всё также волнующе, будто всей душой поддерживая в такой ответственный и важный миг. Есть мгновения, которые не забываются. Есть вещи, которые можно запомнить навсегда.
– Тогда удачи, – он отпускает мою руку и я остаюсь одна.
Страшно?
Нет. Я пообещала, что больше не буду бояться. Внутри сердце так бешено дрожит, что я кажется не чувствую ничего вокруг себя.
Дверь лимузина открывается. Мне удаётся уловить огромный шум людей и до того, как я протягиваю руку мужчине и выхожу из машины, я испытываю грандиозное удивление.
Их миллион. Их много. Они все смотрят прямо на меня. И это шокирует.
Я гордо поднимаю взгляд и направляюсь вперёд. Мои шаги гордые, моё сердце счастливо, отчего я просто позволяю себе идти прямо. Большое количество ярких вспышек прямо передо мной, огромное количество людей.
Я уверенно шагаю вперёд на высоких каблуках, а затем отпускаю ткань платья и распрямляю плечи. Не бойся, Стефани. Только не бойся.
Я иду дальше. Я ни о чём не думаю и совершенно ничего не чувствую. Впереди яркий красный ковёр, за ним множество журналистов и остальных гостей данного мероприятия. Я ощущаю на себе так много взглядов, я ощущаю, как становлюсь чем-то важным и значимым в этой жизни.
Мне не страшно. Я останавливаюсь посреди дороги и моментально чувствую, как быстро вокруг меня стали появляться яркие и мгновенные вспышки фотокамер. Моё чёрное платье безумно блестит и я горжусь тем, что выгляжу именно так. Я горжусь тем, кем я сегодня являюсь.
Ты достойна всего самого лучшего, Стефани. Ты идёшь по красной дорожке в нереально-красивом наряде, с модельной походкой, со стальным и пугающим взглядом. Ты в центре внимания и всё смотрят только на тебя. Ты чувствуешь власть, значимость и ты понимаешь, какого это быть достойной настоящего восхищения.
Я улыбаюсь. Иду быстрее и позволяю себе даже улыбнуться, отчего гордость за саму себя увеличилась вдвое. Последний день моей жизни, правда? Последний день, когда все имеют возможность видеть меня живой.
– Заходи вовнутрь здания, Стефани, – я слышу грубый приказ через наушники и это заставляет меня сделать шаг вперёд. Походка становится ещё увереннее и шаги под каждым блеском стойкости раздаются посреди красного ковра.
Я продолжаю путь. Я позволяю себе оказаться внутри нужного помещения.
Блеск и красота завораживают. Вокруг так много людей, так много очаровательности и настоящего шика. Все в дорогих нарядах, все в настоящей прелести этого мира.
Я заворожена. Я смотрю перед собой и удивляюсь, насколько дорого и красиво можно было выглядеть. Я стаю в своём тёмном платье и радуюсь этому внутреннему мгновению, когда жизнь кажется мне чертовски невероятной и шикарной вещью на этой планете.
Шаг вперёд. Улыбка. Уверенность.
Сила в том, что я ещё способна идти. Я пережила всё. Я ничего не боюсь. Даже смерти.
Пожалуйста, включаем: Mythfox – Time to Come (Original Mix).
Очередное передвижение вперёд. Глаза ловят вблизи знакомую фигуру и я с удивлением обнаруживаю приближение Томлинсона. Как он так быстро нашёл меня?
Эта мысль тут же заставляют застыть в удивлении, но и на такую эмоцию длительного времени не остаётся.
Парень подходит ближе, хватает меня за запястье и заставляет отойти в сторону.
– Мы должны подождать здесь, – холодно говорит он, ведя меня к пустеющему столику и протягивая мне бокал с шампанским.
Ещё алкоголь? Но я с улыбкой принимаю протянутое мне угощение.
– Здесь так круто, Луи, – говорю я и смотрю по сторонам.
Все люди такие счастливые. Здесь иной мир, иная красота. Богатство, достоинство и роскошь – вот их секрет счастья. Я понимаю, что хочу жить так всегда. Я понимаю, что наконец-то нашла оживляющую себя страсть.
– Стой смирно, – вновь грубо говорит Луи, плотно удерживая мою руку.
Его прикосновения становятся мне неприятны, но я лишь с пустым безразличием стараюсь ещё быстрее опустошить свой бокал шампанского и положить его обратно на стол. Пусть мне не портят настроение. Пусть не пытаются сделать меня вновь никчёмной и ни на что неспособной куклой.
Я отвожу взгляд в сторону, любуясь всеми присутствующими в этом зале. Такие наряды удивляют и я с особым интересом наблюдаю за каждым, кто входит в это помещение. Моя улыбка достигает предела и именно в тот момент, когда счастье накатило на меня с головой, я увидела его.
Он. Тот, кого я не встречала несколько недель. Он, про существование которого я совершенно забыла.
– Нет! – мой крик и я почти вырываюсь с хватки Луи.
Мой страх и чувства полностью накатили на меня с головой. Сдерживать это становится невозможно.
Нет.... НЕТ!! Это не может произойти снова! Это не может... Это не может произойти со мной.
Я стала чувствовать. Я стала вспоминать. Я стала... бояться.
«– Почему ты это делаешь, Гарри? – тихий вопрос, который едва слышен сквозь мои дрожащие губы. – Почему ты всегда делаешь мне так... Так больно?
Он замер. Взглянул мне в глаза так печально, так чувственно и это стало отличным поводом для успокоения моего гнева. Мне стало легче. Просто от такого взгляда.
От этих глаз, в которых вдруг стал отображаться весь мир.
Может, всё не так плохо. Может, у нас с Гарри ещё есть шанс.
Он грустно поднял на меня свои глаза и я заметила, как резко он сделал свой последующий вздох. Готов ли он к признанию? К объяснению, которое я так сильно жаждала услышать.
Пусть просто скажет зачем. За что. Почему.
И он сказал.
– Потому что я люблю тебя, Стефани.»
«– Стеф, послушай, – он приподнял пальцами мой подбородок и вновь заставил наши глаза встретиться в ярком безумии. – Я люблю тебя. Не как сестру, а как девушку, с которой хочу и с которой я собираюсь быть. И то, что между нами... , – его мимолётный вздох, а затем ещё большая уверенность в изумрудных глазах. – Это правильно. Правильно, потому что наши чувства настоящие. Правильно, потому что мы слишком настрадались, прежде чем стать счастливыми. Я хочу тебя. И я буду всегда получать то, что мне нужно, независимо от мнения остальных. Мне плевать. Мне нужна ты и ничто в этом мире не изменит данного факта.»
«Он продолжал целовать меня. Продолжал заставлять вновь разгораться этим знакомым и убийственным желанием.
Он заставлял меня отдаваться ему на протяжении всей ночи. И каждый раз – незабываемо. Так, что до пронзительности стуков в сердце. До проблеска в глазах. До убийственного крика в перепонках.
До громкого стона.
Так, как я хотела его – мне не приводилось хотеть никого в этой жизни. Так, как я был счастлива с ним, я не была счастлива ни с кем.»
– Гарри, – внезапно говорю я.
Сердце разбилось окончательно. Воспоминания так оглушили, так проникновенно разожгли мои чувства, что я не выдержала. Слёзы начали течь по щекам, а голос сорвался на произношении столь родного и близкого имени.
Любые куклы ломаются. В этот раз сломалась и я.
– Стефани, чёрт возьми, – Луи недовольно оказывается рядом и его хватка на моей руке усиливается. Не позволяя мне сделать нужного шага, он просто заставляет меня застыть на одном единственном месте. – Что, блин, с тобой происходит?
Луи такой злой, что я невольно пугаюсь и опять вспоминаю всю ту боль, которую принёс мне этот человек. Меня глушит. Меня трясёт. От какого-то необъяснимого осознания, что со мной сейчас происходит и с кем я нахожусь на такой близкой дистанции.
– Там Гарри. Там он, Луи, – с нервозностью шепчу я, вновь пытаясь продвинуться вперёд. Не выходит. Луи насильно заставил меня остановиться на одном месте. – Я хочу к нему. Я так... Я так хочу к нему.
Слова дрожат на едином выдохе. Я замираю на неуверенном месте и продолжаю всматриваться в толпу, замечая такого знакомого и такого любимого Стайлса. Он тоже стоит, не двигаясь. Тоже пронзительно смотрит на меня, одновременно отдавая всю внутреннюю боль своему взгляду. Почему он не делает шаг ко мне? Почему я не могу оказаться рядом с ним?
– Чёрт возьми, Стефани, угомонись! – голос Луи опять отрезвляет и заставляет меня с болью вздрогнуть и перевести свой взгляд в сторону голубоглазого шатена, – просто не двигайся, ладно? Ты привлекла к нам слишком много лишнего внимания.
Его слова нервно бьют по моему сердцу и я невольно оглядываюсь по сторонам, действительно убеждаясь в том, что я своим нервным поведением заставила многих людей в этом зале странно поглядывать в нашу с Луи сторону.
Чёрт. Моей задачей было незаметно вести себя здесь, а потом спокойно последовать туда, куда поведёт меня Томлинсон. Я не справилась с этим указанием.
– Ты же не хочешь разозлить Дэвидсона, да Стеф? – холодно шипит Луи, разгневанно присматриваясь к моему испуганному выражению лица. Я понимающе киваю и продолжаю тяжело дышать, всё ещё с болью оглядываясь по сторонам. – Если Дэвидсон разозлится, то этой ночью погибнет слишком много людей.
Опять это напоминание. Опять эта угроза.
Да, я знала. Я помнила. Мне нужно следовать чужим приказам. Мне нужно слушать их, а не себя – иначе сегодня Дэвидсон кого-то убьёт. И этот кто-то явно будет дорогим мне человеком.
Выбора нет. Поэтому я с болью в глазах оборачиваюсь в сторону Стайлса и на длительном расстоянии посылаю ему свою подбадривающую улыбку. Он тоже знает. Он понимает.
Нам нельзя сейчас видеться. Нам нельзя сейчас быть вместе.
– Идём, – резко приказывает Томлинсон, после чего я тут же чувствую на своей руке его железную хватку.
Не имея сил на любые расспросы и сопротивления, я поспешно следую за ним.
Со мной что-то случилось. Мне вновь больно. Мне вновь так адски трудно существовать.
Боль поспешно окутывает в свой истинный омут. Чувства накрывают с головой и я погибаю в этом лихорадочном безумии. Мне хочется исчезнуть.
Мне вновь хочется жить.
От третьего лица
Джордан стоял в углу огромного зала и внимательным взглядом присматривался к каждому гостю, находившемуся в людской толпе. Много незнакомых лиц, известных личностей и даже тех, кого видеть совершенно не хотелось в этой местности.
Джордан спокойно наслаждался своим небольшим одиночеством и даже сделал несколько глотков красного вина, вкус которого помог набраться необходимого терпения и уверенности. Сегодня важный день.
Сегодня будет именно тот миг, спустя который решатся все былые проблемы Джордана. Ему был дан шанс всё исправить, изменить прошлые ошибки, из-за которых так несправедливо страдала его родная дочь. И этим шансом он обязательно воспользуется.
