Текст книги "Безжалостность твоей любви (СИ)"
Автор книги: angel.anastasia
сообщить о нарушении
Текущая страница: 62 (всего у книги 67 страниц)
– Я знаю, что поступаю глупо, – вновь продолжила девушка. Её тело покрылось судорогами и она прикрыла на пару минут свои тёмные глаза. Боль душила. Поедала все частицы её внутренностей. – Но я так хочу убежать из этого кошмара. Господи, Лиам он... Он всегда так хорошо относился к Стефани, Гарри. Ты бы только знал. Он бредил ею и я лично выслушивала ещё с шестого класса его речи о том, как сильно она ему нравится и как он дорожит Стефани. Такие чувства... даже сейчас я понимаю, что Лиам не любил меня больше, чем любил её.
Она говорила много. Казалось, девушка на протяжении всей жизни держала всё это в себе, а сейчас выговаривалась, будто и не зная, как можно дальше пытаться скрыться от горькой правды. Она говорила о том, как страдала от отношений Пейна и своей подруги и о том, как тайно она была влюблена в своего бывшего парня в течение долгого времени.
Стайлс был поражён, как Одри справлялась с такими душевными проблемами. Он видел перед собой такую хрупкую и бессильную девушку, но слушая и погружаясь в её внутренние страдания, он странным образом понимал – перед ним находился отчаянный и смелый человек. Тот, кто ставит счастье других превыше своего собственного.
– Я думаю, он счастлив, – вдруг заявила Одри. И Гарри с удивлением взглянул на её профиль, неожиданно догадавшись, что под словом «он» девушка имела в виду Лиама Пейна. – Я думаю его смерть подарила ему самую большую радость в этой жизни, Гарри. Потому что Лиам мечтал об этом всегда. Он мечтал стать героем и защитить ту, кто был для него всем миром. Я тоже... Я тоже счастлива. Я счастлива, потому что чувствую, как Лиаму повезло. Он ушёл из этого жестоко мира, но я... Я то осталась здесь.
Девушка вновь залилась слезами. Горе продолжало душить её и это приводило в ужас.
Она была слишком измотанной своими страданиями. Старается быть сильной, но этой силы уже совсем нет. И к своему собственному удивлению, но Стайлс понимал Одри лучше себя самого. Он знал, что девушка чувствовала себя одинокой, покинутой, ненужной. Она лишилась своей мечты, своего смысла жизни, а это погубило всю её надежду на счастье.
Жизнь хорошо ломает людей. Заставляет их падать на самый низ и пытаться губить самих себя. Наверное, именно поэтому Одри и решилась на попытку своего самоубийства. Она настолько устала, что все иные выходы из своего положения казались ей совершенно безуспешными.
– Никто из нас не живёт просто так, Одри, – впервые Гарри подал голос за всё это время. Его пронзительный взгляд направился в сторону удивлённой девушки и лицо парня наполнилось искренней и решительной серьёзностью. – Если ты продолжаешь жить, значит это для чего-то нужно. А Лиам. Он закончил свою миссию, но ведь ты... Ведь тебе ещё многое предстоит сделать.
Он надеялся, что говорил убедительно. Видеть заплаканное лицо Одри было болезненно неприятно и он с искренностью понадеялся, что его слова заставят девушку хотя бы в чём-то изменить своё мнение. И к удивлению, вздохи Одри стали спокойнее и она, наклонив голову набок, стала выглядеть более жизнерадостной, чем прежде.
– Я знаю, – тихо произнесла она. – Я знаю, что должна идти дальше. Но без него я чувствую себя такой пустой.
Опять печаль. Стайлсу даже не понадобилось опускать свой взгляд, чтобы заметить боль на лице этого мужественного человека. Одри продолжала страдать, но самое главное, что её сердце не переставало пытаться искать выход из столь кошмарного омута боли.
Старание пытаться – вот, что двигало её вперёд.
– А ты сам не боишься, Гарри? – она неожиданно обратилась к нему и парень с интересом повернул голову. В сторону Одри, которая уверенно смотрела ему прямо в глаза. – Ты не боишься своего будущего? Ведь Стефани... Не думаю, что в дальнейшем всё будет так просто.
Отчаянье женского голоса наполнило парня неприятными чувствами, но он тут же это скрыл. Не пускать себя в сомнения. Не позволять страху овладеть его истерзанным сердцем.
Он знал, что боится. И знал, что самое трудное ждало его впереди. Но разве он мог сдаться? Конечно же, нет.
– Боюсь, – Гарри ответил честно, без доли стыдливого вранья. – Но я не позволю себе перестать надеяться и верить в лучшее. Стефани стала для меня всем и я буду идти до конца. Я буду бороться и теперь ничто не заставит меня отступить.
Голос парня замолк и наступила очередная тишина. Одри смотрела на его лицо пристально, а в последующие мгновения она впервые за последние два дня улыбнулась. Тепло, нежно и действительно радостно.
Её всегда покоряла мужественность и сила духа.
– Тогда, – она положила ладонь парню на колено и это было самое приятное прикосновение за последнее время. – Я буду бороться вместе с тобой.
Молчание. Слова были лишними и Гарри впервые почувствовал, что он и вправду был не один.
Ещё не всё потеряно. С таким друзьями, как Одри Джонсон, можно было научиться верить в невозможное. И это самое невозможное Гарри Стайлс и пытался совершить в своей жизни.
Он спасёт жизнь Стефани. Он сделает всё, чтобы любимая им девушка осталась жива.
От лица Стефани
Это было одно из тех мгновений, когда я совершенно не могла двигать своим телом. Глаза открывались предельно медленно и я, сквозь пелену неприятных чувств в своём теле, попыталась хоть как-то открыть свои глаза.
Белый потолок. Однотонные стены. Это оказалось первым, что я смогла заметить и что так лихорадочно заставило мой мозг пытаться прийти в себя.
Меня будто парализовало и, не имея возможности хотя бы пошевелить своим телом, я лишь измученным взглядом прошлась по окружающему меня пространству. Светлая палата, двое неизвестных мне людей и огромное количество врачебных приборов.
Я... я в больнице?
Подобная мысль была первой, которая посетила мой рассудок. Но мысли, которые тут же вернули меня к прошлым воспоминаниям, мгновенно оттолкнули меня от предположения моего загадочного пребывания в лечебной палате. Я была похищена. Я была лишена сознания.
Я... была уничтожена.
Сердце пронзила жестокая боль и всю меня затрясло в жутких эмоциях. Пытаясь перестать заставлять своё тело двигаться, я просто повернула свою голову в сторону местоположения этих самых незнакомцев, которые с особым интересом обсуждали непонятную для меня тему.
– Ты всё проверил? – говорила женщина, перебирая свои приборы. – Точно?
Голос этой белокурой медсестры мне совершенно не понравился и я сжала зубы, пытаясь совладать с подступившим к горлу раздражением. Держись, Стеф. Всё не так страшно.
– Да, мы успели взять анализы, – ответил вдруг мужчина, уже спокойно обернувшись в мою сторону. Его глаза с удовольствием присмотрелись к моему заторможенному пробуждению и он с ехидной ухмылкой одарил моё едва живое состояние. – Посмотри, Крис, эта девчонка пришла в себя.
Женщина тут же поспешила ко мне присмотреться и, обратив на меня долю своего внимания, она также одарила своё пафосное выражение лица довольным жестом.
– Прекрасно, – проговорила она, оборачиваясь в сторону своего компьютера. – Теперь я могу сделать УЗИ.
Дальше эти двое стали по-особому суетиться, отчего цели их передвижения совершенно перестали быть для меня объяснимыми. Они всё говорили про какие-то анализы и я не понимала, зачем всё это было нужно делать с моим телом. Для чего? Кому было это нужно?
– Где я? – мой хриплый вопрос, в конце концов, был озвучен в пространстве этой небольшой комнаты, но, к моему удивлению, никто их присутствующих здесь даже не постарался отреагировать на мои слова должным образом.
Молчание. Тишина. Все они продолжали заниматься своим делом, а я окончательно прониклась пугающим состоянием паники.
Мне страшно. Ничего не понятно и я до сих пор боялась представлять, где мне было суждено находиться.
Незнакомое место. Незнакомый процесс. Моё тело исследуют, как тело животного, а я совершенно не понимаю цели этого действия.
Что со мной делают?
К горлу подкатил очередной приступ страха.
Я в ловушке. Я уже окончательно в руках тех, кто полностью лишил меня какой-либо власти над собственной судьбой.
Включаем и ставим на повтор:
Wynardtage – Beloved
После трёх длительных часов обследования двое незнакомых мне ранее мужчин насильно затащили меня в пустую светлую комнату. Оказавшись в её пространстве, я задрожала от дикого ужаса и просто с искренним шоком застыла посреди центра этого помещения, в котором мне даже не удалось обнаружить какой-либо мебели.
Только кровать и белые очертания, благодаря которым я ощутила себя попавшей в психиатрическую больницу. Дрожь так сильно стала колотить тело, что я просто забилась в угол и стала продолжать сотрясаться в таком необъяснимом страхе.
Я не произносила ни слова, чувствуя, как всю меня покидает необходимое ощущение дальнейшей надежды. Сквозь боль в груди я теряла самое главное. Веру и ту духовную силу, которая могла мне позволить оставаться самой собой до конца.
Я просто напугана. Нахожусь непонятно где и только и могу, как рассматривать своё местоположение со всех сторон. Что со мной будут делать?
Чёрт... неужели нельзя было убить меня в первую же секунду? Зачем мучить такими жуткими пытками?
Мне удалось вновь покрыться мурашками, холодным действием распространившихся по моему напряжённому телу, и через секунду, когда мой взгляд устремился вперёд, я заметила, как медленно стала отворяться входная дверь.
Сердце в моей груди замерло и я даже перестала дышать от того ехидного ощущения испуга, которому было подвластно всё моё состояние души.
Неожиданным гостем оказался Томлинсон. Со спокойным выражением лица, с той же фигурой, которая совершенно не изменилась за пройденное ранее время.
Его глаза с интересом рассматривали моё местоположение, а когда изучение моей внешности оказалось достаточным, Луи спокойно сделал шаг вперёд. Ближе ко мне. Туда, откуда мне тут же захотелось исчезнуть.
– Как твоё самочувствие, Стефани? – его голос совсем не изменился.
Такой-же холодный, чёрствый, глубокий.
Я вздрогнула и отвернулась в сторону, надеясь избежать его пронзительного взгляда. Близкое присутствие этого человека вызвало жуткое отвращение и мне очень хотелось надеяться на скорейшее окончание нашей столь неприятной встречи.
Томлинсон догадался, что на заданный ему вопрос я совершенно не горела желанием отвечать. Такое развитие событий заставило его презрительно ухмыльнуться и сделать ещё шаг, отчего парень должен был смотреть сверху вниз на то самое место, где я почти всем телом попыталась забиться в угол.
– Решила поиграть в молчанку? – очередное озвучивание неприятного для меня вопроса.
Томлинсон не спешил, отчего возникало ощущение, что возникшая между нами встреча была для него особым развлечением.
Я не выдерживала. Сжимая руками свои колени, я прижалась к холодной стене плотнее и попыталась отвлечься от тех болезненных воспоминаний, с которыми ассоциировался этот находящийся передо мной человек.
Ненавидеть Томлинсона оказалось больно. И представлять, насколько он был жестоким, тем более.
– Ну же, Стеф, – он усмехнулся и присел также на корточки, внимательно рассматривая мой загнанный в противоположный угол взгляд. – Не расстраивай меня.
Он говорил со сладостью в голосе, будто уже давая понять своё точное намерение получить от этого разговора нужную порцию веселья. А меня настолько колотило от страха, что я едва сдерживала весь порыв своих буйных эмоций.
Не смотреть на него. Не смотреть.
– Стеф! – он произнёс моё имя жёстче и его руки тут же схватили меня за щеки, заставляя наши лица встретиться в ненавистном взгляде. – Не думай, что подобного рода игры тебе так легко пройдут. Я не обладаю настолько сильным терпением.
Теперь его тон был пропитан едким ядом. Это пугало и я опять успела пожалеть, что позволила себе разозлить этого человека.
Но ненависть к нему поглощала абсолютно всё и что-либо изменить в своих собственных ощущениях я ничего не могла. Приходилось просто смотреть на него и утопать в диком чувстве страха, который, наверное уже весь остаток жизни будет сопровождать моё состояние.
– Я хорошо себя чувствую, – с трудом ответила я на недавно-заданный парнем вопрос. Голос послышался сдавленным и я ощутила себя ещё более жалкой и уязвимой.
Хочется спрятаться под землю. Убежать, как можно дальше отсюда.
И единственным, что стало меня успокаивать, это удовлетворённый взгляд Томлинсона, который лишь с ухмылкой стал продолжать находиться на близком от меня расстоянии. Он так внимательно рассматривал всё выражение моего лица своими глазами, что это порождало во мне удивительные ощущения слишком большой открытости перед данным человеком.
Отпустив свою грубую хватку с моего лица, Луи поднялся и отвернулся в сторону.
– Так бы и раньше, Стефани, – бесстрастно бросил он, продолжая смотреть в другую сторону. – Ты пытаешься выглядеть храброй и сильной, но поверь, здесь абсолютно никого не волнует твоё упрямство, – он вновь обернулся и на этот раз его глаза с презрением присмотрелись к моему месторасположению. – Тебе лучше встать и переместиться на кровать, Стефани. Через пару минут у тебя будут новые гости.
Ухмылка на губах Томлинсона кинула меня в жуткий ужас и я отвернулась, пытаясь достойно бороться с приливом унизительных слёз. Со мной разговаривают, как с вещью, а такое отношение вызывало во мне предельное чувство жалости к самой себе.
Тяжело бороться с таким положением. Делать достойный вид и закрывать глаза на всё ту низость, с которой мне приходилось сталкиваться.
И кидаясь в омут пребольшого презрения ко всему вокруг, я едва заставила себя передвигать ногами и оказаться всё-таки на той светлой койке, которая была единственной мебелью в этой маленькой комнате. Залезая на эту кровать с ногами, я опять сжала свои колени и облокотилась об прохладную стену, пытаясь помочь себе выровнять темп сбитого дыхания и утихомирить жуткое чувство ужаса, распространившееся по всему пространству напряжённого тела.
Всё хорошо, Стеф. Всё хорошо.
Ох, как же было глупо так успокаивать саму себя. Смотреть в одну точку, не обращать внимание на язвительность со стороны Томлинсона и так терпеливо ждать, когда же ко мне заявится неизвестная пара людей. Тишина во всей этой атмосфере пугала. Она позволяла мне наполняться ненужными мыслями и от этого становилось хуже.
Гарри. Лиам. Это ведь правда, что этих двоих я видела в последний раз?
Гарри даже не бросится искать меня после того, что я ему сказала... Но это к лучшему. Он должен был мне поверить. Он должен был меня отпустить.
Резкий вздох и я замерла, когда заметила шум за дверью. Незнакомые мне голоса стали издаваться всё ближе и, даже не успев насторожить своё внимание полностью, в это светлое помещение заявилось ещё двое мужчин.
Чёрт. Мне стоило только поднять на них свой взгляд, как моё сердце замерло в безудержном ужасе. Спокойно, Стефани. Это... это всего-лишь люди.
Мужчины были одеты в чёрное. Такая, на первый вид неважна деталь, тут же кинула меня в пугающее ощущение кошмара и я с трудом заставила себя сидеть на месте и не выдавать всех внутренних эмоций. Хотя этого, видимо, можно было не делать.
– Это она? – послышался едкий вопрос, отчего Томлинсон тут же положительно ответил на слова темноволосого мужчины. Я замерла и попыталась ни о чём не думать. – Ничего себе, – с усмешкой произнёс тот. Внимательно рассматривая, пожирая меня своим взглядом. – Она оказалась лучше, чем я ожидал.
Его слова сопроводила усмешка у всех троих мужчин и я съёжилась от такого пристального внимания к своей личности. Вот бы спрятаться куда подальше. Успокоиться. Прийти в себя.
Забыть всё, что так пожирало меня изнутри.
Я медленно выдохнула и спустя секунду заметила, как вновь поспешила открыться входная дверь и через неё прошёл ещё один представитель мужского пола, но на этот раз данный человек лишь с пребольшим проявлением уважения протянул ранее говорившему мужчине тёмный стул.
– Мистер Бэртон, – заговорил новый гость этого помещения. – Вот, как и вы и просили.
Бэртон, довольно кивнув своему служащему, с большим самодовольством пододвинул этот стул к нужному месту и незамедлительно присел, отчего чёрствые глаза этого мужчины оказались почти на одном уровне с моими.
Моё дыхание тяжёлое. Сердце так бешено билось в груди, что я едва сдерживала себя от потери сознания.
Томлинсон отошёл влево, а другой человек вправо. Я была окружена этими людьми. И самое главное – я была полностью в их распоряжении.
– Итак, милая Стефани, – Бэртон заговорил. Спокойно, медленно. Голос этого мужчины был насквозь пропитан жутким ядом, от которого вся эта мерзость успела подкрасться и вовнутрь меня. – Тебе придётся внимательно меня сейчас выслушать, так как я не люблю повторять дважды.
Такое жёсткое предупреждение не могло не овладеть моим вниманием.
Я сжала руки на своих ногах сильнее. Спиной прижалась к холодной стенке и просто заставила себя кивнуть, надеясь, что это весь этот процесс пугающей «беседы» пройдёт наиболее быстрым способом.
– В течение нескольких минут я буду задавать вопросы, – продолжил Бэртон непринуждённым тоном. Колкий взгляд прошёлся по его лицу и мужчина с уверенностью облокотился на спинку своего стула. – На каждый из этих вопросов ты обязана честно ответить, желательно не раздумывая лишний раз. И стоит тебе хоть раз соврать, то мы это непременно заметим и за подобную ложь ты тут же получишь по заслугам. Это понятно?
Тон говорившего со мной человека отдавал таким равнодушием, что я не сразу пришла в себя после объявленного заявления.
Господи, куда я попала?
В сердце тут же проскользнуло понимание того, что я вряд ли могла остаться живой даже после этой беседы, которая вполне могла быть их единственной потребностью в моём здешнем местоположении.
Что, если им и нужны от меня лишь эти тупые вопросы вместе с моими ответами на них?
Стало так страшно, что я не сразу вспомнила о том, что мне стоило утвердительно ответить на недавнее обращение.
Это заставало губы Бэртона плотно сжаться и с большим недовольством ждать, когда я, наконец, удачно проанализирую всё происходящее.
К счастью, приступ страха смог ненадолго отступить и я заставила себя положительно кивнуть, вновь усиливая свою хватку на ногах. Меня трясёт. Меня... Господи, меня просто заталкивает в необъяснимый омут настоящего ужаса.
– Итак, – заговорил Бэртон, не переставая за мной наблюдать. – Твоё имя?
Я нервно сглотнула, удивляясь такому глупому и тупому вопросу. Ведь разве стали бы меня похищать эти люди, точно не зная моего имени? Но вдруг понимая, что подобный лёгкий вопрос мог быть лишь очередной проверкой моего мыслительного состояния, я попыталась ответить достаточно чётко своим дрожащим и нервным голосом.
– Стефани Стайлс, – тихо произнесла я.
Бэртон одобрительно кивнул.
– Дата твоего рождения?
Я замерла, лихорадочно вспоминая тот самый день, когда я действительно родилась. Удачно вспомнив свои прошлые семнадцатилетие именины, я даже была готова заплакать от только что осознанной несправедливости.
Боже мой... Мне даже восемнадцать не успело исполниться до того, как я должна была сдохнуть в столь чёрством месте.
Боль наполнила сердце и поэтому мой следующий ответ прозвучал с нескрываемой отчаянностью и страхом.
– 5 августа 1996 год, – я задрожала и отвернулась, боясь увидеть в лицах хладнокровных мужчин наслаждение моими муками.
Но Бэртон не проявил никаких эмоций. Его лицо казалось мне каменным и он только прищурил свои глаза сильнее прежде, чем позволить продолжить свои неприятные расспросы.
– Где ты прожила большую часть своей жизни?
Я вновь напряглась всем телом. Мой ответ мог быть достаточно очевидным и я понадеялась, что они не будут сомневаться в моей искренней попытке ответить на данный вопрос довольно таки честно.
– В Холмс-Чапле, – произнесла я, пытаясь заставить себя посмотреть сидящему напротив человеку в глаза. – Я провела там всё своё детство и училась я тоже в школе, которая находится в пределах этого небольшого городка.
Вновь удовлетворительное ощущение в глазах Бэртона. Тот присматривался ко мне внимательнее и я чувствовала, как каждый раз при моих стараниях ответить, этот человек усердно сканировал каждые фразы, что слетали с моих дрожащих губ.
Становилось всё страшнее.
– Когда ты узнала, что являешься дочерью Джордана Уолтера, Стефани? – с резкостью спросил Бэртон, уже очень строго присматриваясь к моему выражению лица.
А я застыла в жестоком недоумении. И злости на их низкое решение мучить меня подобными расспросами.
Да как они вообще посмели спрашивать у меня подобное? Джордан Уолтер?
Ничего, что я до сих пор не успела понять, кто это такой? Ничего, что я, блять, вообще не знала, по какой дурацкой причине эти все люди считали меня дочерью какого-то непонятного миллиардера?
Мне тут же захотелось выкрикнуть им все известные мне гадости, пытаясь убедить их в допущенном ими ошибке. Но страх не позволил мне даже сдвинуться с места. Я просто наполнилась коварной злостью и попыталась сделать искреннее объяснение того, что о никаком Джордане Уолтере я не знала и не слышала чуть ли ни всю свою жизнь.
– В тот день, когда меня похитили, – спокойно произнесла я в ответ.
Этого оказалось достаточно и Бэртон лишь склонил голову набок, скорее всего находясь во внимательном решении озвучивании следующего вопроса.
Я вновь дрожала всем телом. Смотрела уже вниз, боясь даже думать, что мне предстояло услышать. И когда Бэртон подал голос, мне вновь удалось проникнуться жутким ужасом и отвращением ко всему происходящему.
– А теперь я советую тебе очень хорошо подумать и вспомнить всю свою жизнь, Стефани, – твёрдо проговорил Бэртон. Чёрствые глаза смотрели пристально, от ехидности такого взгляда было тяжело скрыться. – И после того, как ты подумаешь, скажи мне... Замечала ли ты враньё своих близких? Были ли моменты, когда они пытались скрыть от тебя такую личность, как Джордан Уолтер и позволять тебе находиться в презрительном обмане?
Моё дыхание участилось. Пытаясь тут же выкрикнуть слова о том, что никакого обмана не было и что я действительно дочь Анны и Эдварда Стайлс, я не успела даже заметить, как грубая хватка Томлинсона успела оказаться на моей коже.
Он сжал меня за руку и с предупреждением посмотрел в мои глаза.
– Советую тебе хорошо подумать, – вдруг холодно произнёс он.
Действия Луи лишь позабавили Бэртона, который теперь уже с язвительной усмешкой стал наблюдать за моими лихорадочными попытками подумать и действительно вспомнить что-то стоящее.
Сжав губы, я замерла на одном месте. Дышать становилось всё труднее и я не понимала, чего от меня требовали.
Какие попытки скрыть обман? Я же просто росла и была воспитана, как все дети, разве нет?
Какой к чёрту Уолтер? Кто это вообще такой?
Я пыталась думать. Прокручивать в голове все воспоминания, а потом...
Как и бывает в фильмах – сердце останавливается и в глазах возникает нужное прояснение.
Вспомнила. Я, чёрт возьми, вспомнила.
– Однажды я копалась в вещах своего брата, – мой голос озвучен тихо, расстроено, без доли блеска в своих интонациях. – У него... у него в тумбочке был какой-то листик бумаги. Я присмотрелась и увидела записанный на нём номер телефона и имя. Я увидела имя Джордана Уолтера.
Надежда в глазах погасла. Неужели это правда? И Гарри... Он знал об этом обмане всё это время?
Мне показалось, что я стала задыхаться и очередные горькие слёзы уже без абсолютного сопротивления покатились по моим щекам.
Мне больно. Противно. Я оказалась в необъяснимом кошмаре непонимания и осознания такого жестокого предательства. Мне действительно всё это время врали?
Голова настолько лихорадочно пыталась мыслить и я уже не находила силы держаться дальше.
Отпусти, Стеф. Отпусти всё, что держит тебя в том мире.
– Отлично, – Бэртон довольно улыбнулся и встал со своего места, что обозначало окончание столь жуткого разговора. – Думаю, теперь можно переходить к другой части нашей работы.
Что?
В моих глазах застыл вопрос, но хладнокровный брюнет и не обратил на это должного внимания. Он улыбнулся Томлинсону приятным жестом и потом отдал очередной из своих приказов.
– Дэвидсон хочет сейчас же увидеть нашу милую пленницу, – холодно проговорил тот. – И тебе, Луи, лучше побыстрее отвести её в нужное место.
Больше не прозвучало лишних слов. Мужчина, удовлетворённый выполнением всей своей работы, вышел и за ним тут же поспешил один из его сотрудников, который всё это время с полным молчанием находился в данном помещении.
А я замерла, со страхом в глазах смотря на Луи. Надежда уже вновь тонула в моём взгляде, но вдруг... Вдруг Томлинсон поможет мне выбраться из всего этого ужаса?
– Лучше не сопротивляйся, – бездушно предупредил он. Его руки сжали мою талию, неприятной хваткой добираясь до моих ладоней. – Этот день только начался, милая. Теперь готовься встретиться с самым страшным.
Я не смогла себя контролировать. Глупая попытка выбраться. Глупое отчаянье, отчего все мои глаза стали застилаться слезами.
– Нет, нет! – я начала биться, кричать. Крики тонули в пределах моего собственного горла и это жуткое разрушение надежды опять кинуло меня в омут боли и несправедливости. – Пожалуйста, отпусти!!!
Я не хотела никуда идти. Ни к какому Дэвидсону, ни к какому жестокому убийце, который мечтал меня убить уже сегодня.
Мне страшно. Господи, пожалуйста помоги мне! Кто-нибудь! Кто-нибудь, пожалуйста!
Я закричала так громко, как только могла.
Крики о помощи, крик со звуком последней мольбы о спасении.
Но ведь всем всё-равно. Можно кричать вечность, но никто никогда не услышит.
Комментарий к Глава 48 Дорогие мои, фанфик медленно подходит к концу и осталось, если честно, не так уж много следующих глав. Спасибо всем Вам! Я очень рада, что Вы продолжаете быть со мной))
====== Глава 49 ======
Это тёмный коридор. Местность, совершенно мне не известная и в тоже время пугающая до самой глубины души. Задыхаясь в ужасе, я просто ощущала, как настойчиво вели меня по просторам прохладного помещения и как сильно моё тело сжималось от резких приступов страха. Едкость окружающего пространства подавляла и я не знала, как спастись от такого ледяного ужаса. Вокруг лишь одни беспощадные лица. Вокруг лишь желание моего уничтожения. Я одна здесь. Я бессильна. Всё, что мне было возможно осуществить, лишь глупые шаги по тому самому направлении, по которому мне приказывали идти.
– Мы на месте, – один из мужчин гордо улыбнулся и замер, заставив меня застыть в одном испуганном положении. Пройдясь по поверхности моего тела коварным взглядом, он лишь самодовольно обернулся к своему товарищу. – Веди эту девчонку в зал, Томлинсон. Пора нашему шефу с ней познакомиться.
Луи мгновенно кивнул и, даже не раздумывая лишний раз над выполнением своих действий, он резко схватил меня за руку. Я же, не имея возможности пошевелить ладонями лишний раз из-за плотной верёвки вокруг своей кожи, молча попыталась следовать данному приказу. Двигаться было больно. Лёгкие сжимались от нехватки воздуха, а голова так и кружилась от переизбытка далеко не самых приятных ощущений.
Тяжело дыша, я оказалась внутри неизвестной мне ранее комнаты, пространство которой удивило меня своей роскошью и богатством. Дорогие кожаные диваны, лакированный паркет, гладкие и ровные стены, окрашенные в пугающий мрачный цвет. Заставляя себя делать дальнейшие шаги, я оказалась в центре огромного зала и возле меня тут же оказался с бесстрастным выражением лица Луи Томлинсон. Он выполнял свою работу с хладнокровием, с жаждой сделать всё верно и правильно. Я не узнавала этого человека сейчас. И что ещё страшнее – я его до жути боялась.
– Привели девчонку? – издали послышался голос. Такой скользкий и неприятный, что от этого свело всю внутреннюю часть моего тела.
Мне страшно. Мне... мне так хочется исчезнуть отсюда. Хоть как-нибудь. Хоть куда-то.
Я не смотрела на окружающее меня пространство. Глаза зарылись во внутрь себя и это чувство уже полностью руководило моим телом и моей сущностью. Я не слышала, как Луи ответил на заданный ему вопрос. Я не ощутила, как холодные руки стали болезненно заставлять меня встать на колени. Ноги прислонились к полу и моё дыхание лишь с более проявленной жёсткостью стало выскальзывать из моего горла. Зажмуривая глаза от страха, я задрожала. Я приняла неизбежность и беспощадность своей судьбы. Я приняла всё, что хотели со мной сделать.
Мгновения протекали быстро и спустя пару минут передо мной показался человек. Его шаги казались глухими и он медленно передвигался, пока в плотную не оказался возле моего тела. Смотря в пол, я обратила внимание лишь на носки его кожаных ботинков и только затем подняла взгляд. Только затем я окончательно осознала, какой настоящий страх может испытывать человек.
– Стефани Стайлс, – бесчувственно послышалось моё имя. Мужчина завис прямо передо мной и его лицо исказилось в истинном уродстве перед моим напряжённым взглядом. Испытывая ужас от данного отвращения, мне тут же захотелось отвернуться. – Как же всё-таки приятно видеть тебя именно здесь.
Он ухмыльнулся, притрагиваясь пальцами к коже моего лица. Взгляд пронзил меня насквозь и я с толикой боли стала наблюдать за уродливой внешностью этого человека. Тёмный цвет волос, злостный взгляд. Шрам, рассекающий пол-лица.
Мне противно. Мне хочется вырвать прямо здесь, но дабы не усугублять всю ситуацию, я лишь плотно сжала губы и отвернулась. Отвернулась в другую сторону.
Не смотри на него, Стеф. Не смотри!
– Так противно? – он с ещё большой едкостью в голосе обратился ко мне и в этот раз грубые пальцы надавили на моё лицо сильнее. – Увы, но тебе придётся посмотреть на меня, дорогуша.
Чувствуя, как его руки стали сжимать мои щёки, я развернулась и с дрожью в теле подняла свой взгляд обратно. Сердце так бешено стучало в грудной клетке. Внутри что-то разрывалось в эти моменты, когда хладнокровное лицо Дэвидсона внимательно пронзало мою внутреннюю сущность. Он любопытно разглядывал меня. Интенсивно рассматривал мой страх, мелькающий в голубых глазах. Внимательно присматривался к выступающим жилкам на моей коже.
Этот ублюдок явно получал от видимого им представления удовольствие. А я же просто умирала от испытываемого кошмара и от той ненависти, заполнявшей мою душу.
Убедительная просьба включить и поставить на повтор: Audiomachine – Fearless
– Ну что же, пора начинать! – радостный голос мужчины окутал всё помещение, и его личные люди, собравшиеся в стороне, нервно вздрогнули от нахлынувшего в этой интонации напряжения. – Браун! – крикнул он в сторону молчаливого парня, – принеси сюда камеру. Стоит же всё-таки доставить этому сукиному сыну Уолтеру нужные доказательства, а ты, Бэртон, – Дэвидсон ехидно улыбнулся и настойчиво взглянул на одного из своих подчинённых, – принеси сюда нужный мне инструмент. Сейчас же!
