Текст книги "Ночь, когда цветет папоротник (СИ)"
Автор книги: Anemoon
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 39 страниц)
Стайлз замолчал, переводя дыхание.
– Сорок четыре секунды, – сообщил ему Дерек невозмутимо, продолжая смотреть на него, не моргая. – Выговорился?
Парень только рукой на него махнул. Да и чего он ждал от этого блохастого? Внятной вразумительной реакции? Ха! Хрен дождешься. Можно тут перед ним часами пляски с бубнами водить, а в конце услышать что-то вроде: «И что?».
Дерек взял театральную паузу, после чего произнес:
– Скотт ликан. Мне не нравится его запах. Кроме того, он самец, а тот дом – его территория. Я не могу просто взять и прийти к нему.
– Но ты можешь просто взять и прийти ко мне, – пробормотал Стайлз уныло.
– Потому что ты этого хочешь.
Стайлз уставился на него глазами на полпятого, даже забыв закрыть рот. Хотя бы ради приличия.
– Что за бред?! Ты совсем оборзел, Хейл?! Я тебя выгнать интеллигентно всякими непрямыми намеками второй день пытаюсь! Но ты упорно делаешь вид, что не догоняешь!
– Потому что я слушаю твой запах, – усмехнулся Дерек. – И он говорит мне больше, чем все те звуки, которые вылетают из твоего не закрывающегося рта. Честно говоря, я их даже не слушаю.
– Чудно! – задохнулся от возмущения Стайлз.
– Ты зовешь меня. Привлекаешь. Завлекаешь, – с каждым словом волка парень становился все красней. Будь проклята эта белая кожа! – Постоянно приходишь ко мне, виляешь хвостом перед моей мордой, намекая, что не против, но только дразнишься. Ждешь, что я отреагирую должным образом, а когда это происходит, текаешь в кусты. Ты уж определись, Стайлз. Хочешь ты меня или боишься. Меня, себя, своих мыслей, желаний – уж не знаю, что там в твоей бедовой голове происходит. Только если решишь сидеть в кустах и трястись, не высовывай оттуда свой зад и не провоцируй меня, ясно?
Стайлз облизал пересохшие губы. Яснее некуда. В довольно наглядных волчьих метафорах Дерек пояснил ему, как выглядит ситуация с его стороны. И парень не мог поспорить, что он не прав.
– И? Ты просто хочешь чей-то зад в кустах? Тебя любой устроит? Или только мой конкретно? – с трудом справляясь с голосом, произнес он сипло.
– Мне нравится твой запах, – не стал отрицать очевидного Дерек.
– И все? – Стайлз отчаянно желал, чтобы волк не услышал никаких жалких ноток в этом вопросе, будто он умолял его снизойти до взаимности. Но именно этого он хотел. Чтобы Дерек сказал, что ему нравится не только его запах.
– Этого недостаточно?
Стайлз смотрел на него, храня молчание, потом отвернулся, подавляя растущее в груди ноющее и сосущее, гадкое чувство разочарования. И обиды. Дерек, выходит, хотел утолить свою волчью потребность в физической близости, а Стайлз попросту подвернулся удачно под лапу? И Дереку плевать на его чувства.
Было бы смешно, если бы вдруг это оказалось не так.
Дерек рассеяно глядел на кусавшего губы Стайлза, не понимая, чем именно задел его. Он ведь сказал, что ему нравится его запах, а это было единственным, что никогда не менялось и не могло исчезнуть. Нет, не запах его кожи, не запах шампуня или чего-то конкретного. А запах, как дух. Как аура, которую излучали все живые существа. Стайлз чуялся теплым и сладким, как молоко с медом, которое Дерек так любил в детстве, и он тянулся к нему, стараясь стать ближе и вдохнуть полной грудью. На миг ощутить себя ребенком, не знавшим никаких забот и переживаний, почувствовать себя снова дома. Но стоило ему сделать шаг, и все волшебство терялось. В ноздри ударял горький и резкий запах страха, перебивавший все остальные. Вчера он смог сквозь эту едкую гарь учуять еще один волнительный аромат, чужого ответного желания, и он попытался пойти по его следу, но все стало лишь хуже. Теперь Стайлз не позволял ему приблизиться так близко, а сейчас сидел и, кажется, собирался плакать.
– Завтра утром устроит? – нарушил Дерек тишину.
– Что устроит? – глухо отозвался Стайлз, продолжая смотреть в окно.
– Отведу тебя в рощу.
Парень взглянул на него. Глаза сухие, но Дерек все равно видел невыплаканные слезы. Он почти чувствовал их солоноватый вкус на кончике языка. И становилось тошно.
– Почему передумал? – мрачно спросил Стайлз. – Одолжение мне делаешь?
– Плачу за сегодняшнюю ночь.
Стайлз вздохнул. Ладно. Он ведь не станет выгонять Дерека спать на улицу? Это как-то неправильно. Особенно принимая во внимание то, что тот остался без крыши над головой по его вине… частичной. В большей степени виноваты были скотина Скотт и мразь Джексон, а отдувался, конечно, опять Стайлз.
– Могу только кресло предложить, – буркнул он, чтобы Дерек не подумал, что он тут от восторга прыгает и пищит из-за того, что волк останется с ним ночевать. – И уйти придется рано, до того как папа вернется.
– Хорошо, – согласился Дерек.
Что бы Стайлз ему сейчас ни предложил, он на все был согласен.
Лишь бы тот больше не плакал.
***
Это было… странно. И капец как страшно. То, что случилось на следующее утро.
Проснувшись от ароматных запахов с кухни, Стайлз первым делом взглянул на пустое кресло. Дерек уже ушел. Зевая и потягиваясь, парень спустился вниз и сквозь очередной смачный зевок промямлил что-то вроде «облое уло», попытавшись сказать «доброе утро». Он хотел уже спросить, чего отца опять так задержали, но наконец разлепил свои сонные глаза и увидел, что у плиты стоит вовсе не папа.
Стайлз заорал так, что соседи, повтори он этот вопль, вполне могли бы вызвать его отца домой. В срочном порядке, прихватив с собой наряд. Возможно, понадобился бы даже не один.
– Стайлз! – Дерек поморщился. У него в ушах загудело. – Совсем уже?
– Ты что делаешь? – просипел Стайлз, глаза которого готовы были вот-вот выскочить из орбит и покатиться по полу, куда-нибудь подальше от этого ужасающего зрелища.
– Завтрак готовлю, – мрачно ответил Дерек и даже показал ему деревянную лопатку, которой поднимал яичницу, чтобы она не пригорела.
Стайлз ущипнул себя за ногу. Не поверил. Ущипнул еще раз. И только когда Дерек отвесил ему такой подзатыльник, что чуть искры из глаз не посыпались, Стайлз уверовал окончательно.
– Прекрати вести себя, как придурок, – рыкнул на него волк.
– А ты прекрати вести себя так, будто мы молодожены, – парировал Стайлз, на ощупь опускаясь на стул и не сводя глаз с Дерека ни на секунду. – Серьезно, Хейл? Это выглядит как начало очень многообещающего ночного кошмара, в котором я буду плакать и звать маму, чтобы она пришла и спасла меня.
Дерек хмуро взглянул на него и, проверив готовность яичницы, переложил ее со сковороды на приготовленные тарелки.
– Ты умеешь готовить? – последовал очередной вопрос в духе Стилински. Еще чуть-чуть, и Дерек начнет составлять топ двадцати самых идиотских вопросов, который будет обновляться каждый вечер, потому что Стайлз обязательно что-нибудь отчебучит.
– А чем я, по-твоему, должен питаться? – холодно осведомился он.
– Не знаю. Я не задумывался об этом. Мышами? Крысами? Кроликами? Оленями? Что обычно едят волки?
У Дерека нервно дернулась верхняя губа. Стайлз схватился за вилку и стал есть, пока на него опять не нарычали. Он хотел бы жевать и глотать молча, но…
– Блин, чувак, вкусно! – с набитым ртом произнес он. И соли, что надо, и бекона, сколько он любит, а желток просто идеальный. Хоть снимай на обложку журнала «Юная домохозяйка». – А что еще ты умеешь готовить?
– Все.
– Круто! – Стайлз попробовал какао и блаженно застонал. Блин, этот волк, наверное, все-таки псионик, откуда он знает, сколько ложек порошка насыпать и сколько молока налить?! Поскольку отец либо уходил рано утром на работу, либо рано утром с нее возвращался, завтрака как такового у Стайлза практически не было, ел он в школе, а дома ограничивался кофе или какао. И так давно, так давно никто не готовил для него завтрак! У него от благодарности едва слезы на глазах не навернулись.
– Что еще я о тебе не знаю? – спросил Стайлз. Удивительно, но волк не только умел водить машину и готовить, но еще пользоваться столовыми приборами. И то, что они вроде как делили еду вместе, что-то должно было значить, да?
– Я боюсь спросить, откуда ты знаешь то, что уже знаешь, – едко произнес Дерек, – потому что догадываюсь.
– Что это за намеки? – оскорбился Стайлз. – Я добропоряд…
– Ты получил копию моего дела, ушедшего в архив? – прищурился Дерек. Стайлз заерзал, виновато улыбаясь.
– Прости. Мое любопытство меня когда-нибудь убьет.
– Это точно.
– Но ты ведь спасешь меня?
– Стайлз, – угрожающе произнес Дерек.
– Что?
– Мы уже говорили об этом. Будешь флиртовать со мной, я завалю тебя прямо на этот кухонный стол и вытрахаю до потери сознания. Без подготовки. На сухую.
Стайлз судорожно сглотнул. Было страшно. Но любопытно сильнее. И, в конце концов, он сдался на волю победителя:
– А ты спал с парнями?
– Стааайлззз! – зарычал Дерек, скаля клыки.
– Ой, нам пора! – он быстро допил какао, кинул тарелку в раковину, решив, что потом помоет, и помчался быстрее к себе наверх, чтобы переодеться, собрать рюкзак и отправиться в свадебное путешествие.
***
Их прогулка по лесу в самом деле напомнила романтическое свидание. Они не держались за ручки и шли на почтительном расстоянии, Дерек впереди, Стайлз за ним, но все же! Тепло и солнечно, птички поют, цветочки приятно радуют глаз. Где-то на периферии, потому что Стайлз забывал порой даже под ноги смотреть: ему не давала покоя мощная, обнаженная шея идущего впереди Дерека. Какая осанка, какая стать! Не волк, а загляденье.
– Прекрати томно вздыхать, – рычал Дерек. – Бесишь.
Стайлз обижено сопел, но ничего не мог с собой поделать. Его тянуло к Дереку, как магнитом, и он не думал о том, что эта травка вполне может заменить им кухонный стол. Дереку ведь все равно, где претворять в жизнь свою угрозу, верно?
Бойся, Стайлз.
– Долго еще идти? – спросил он, взглянув на часы. Они чапали пешкодралом по меньшей мере полтора часа. Ясно, что волки способны покрывать (о чем ты сейчас подумал, Стайлз?) большие расстояния в сотни километров без остановок, но Стайлз уже начал подуставать, ноги болели, хотелось присесть и хотя бы отдышаться. Да и один уверенный, широкий шаг Дерека стоил Стайлзовых двух, он еле успевал за ним бежать.
– Осталось немного. Потерпи.
– Чувак, мне нужен тайм-аут, – взмолился Стайлз.
Дерек остановился и обернулся на него. Стайлз состроил несчастную рожицу, взвывая к сочувствию. У этого волка ведь есть совесть?
– Залезай.
– Ай? – захлопал ресницами парень. – Куда?
– Мне на спину, Стайлз, – Дерек зыркнул на него своим профессиональным убийственным взглядом. – И не смей так смотреть на меня!
– Как так?! – обиделся Стайлз. Да что Дерек вечно чем-то недоволен и цепляется постоянно?!
– Без подготовки! На сухую! – напомнил ему волк.
Стайлз фыркнул. Больно надо! И ничего он не облизывался, предвкушая, как залезет на этого волчару.
Он демонстративно уверенно подошел к Дереку, встав позади него, и на этом весь его воинственный запал прошел. Господи, сердце сейчас просто из груди выскочит. Успокойся, Стайлз. Ты ведь не хочешь злить этот угрюмый, устрашающий затылок?
Очень неловко, сгорая от стыда, Стайлз обнял Дерека сзади за шею. Тот наклонился немного вперед, перехватывая его под коленями, подкинул, устраивая повыше и поудобнее, и пошел дальше.
От Дерека приятно пахло. Позавчера, во время их неожиданной и шокирующей близости, Стайлзу было совсем не до этого. Но сейчас Дерек снова был рядом, он чувствовал сквозь разделявшую их одежду жар его тела и слышал этот волнующий аромат теплой кожи. И восхитительная шея теперь была так близко…
– Ох, нет, нет! – запричитал он. – Я сам! Я лучше сам пойду!
Он спрыгнул с волка, когда тот отпустил его, и затрещал под его скальпельным взглядом еще быстрее:
– Во мне вдруг открылось второе дыхание! Я тут вспомнил, что скоро будут обновлять состав первой линии, и если я поднапрягусь как следует, то смогу и МакКолла заткнуть. Так что, пожалуй, я начну новую жизнь прямо сейчас!
– Стайлз. Заткнись, – попросил Дерек.
– Ладно, – смиренно согласился он.
И дальше они пошли молча. Дерек делал вид, что ничего не было. Стайлз делал вид, что его это полностью устраивает. Неловко вышло бы, когда его ширинка домиком начала бы тереться о спину волка. Хотя какое там неловко. Дерек и так все понял. И Стайлз был ему благодарен, что тот все-таки не стал «без подготовки» и «на сухую».
Впереди показалась роща: круг растущих посреди большой поляны белоствольных деревьев с серебристо-изумрудной листвой. Вместо травы под ногами шуршали большие листья папоротника, достававшие Стайлзу выше колена. Они дошли до бившего из-под земли ручья, журчащей змейкой струившегося куда-то между стволов, и остановились.
– Вау! – Стайлз оглядывал это поистине волшебное место. Он вытащил зеркалку и быстро защелкал. Дерек стоял в стороне и не мешал ему, пока парень не направил свой объектив на него, ловя в фокус. Стайлзу ужасно хотелось нажать на кнопку, но он не смог этого сделать.
– Ты не против? – очень осторожно спросил он. Ему не хотелось испортить это ощущение какого-то волнительного умиротворения, царившего вокруг, и… интимности, что ли. Они с Дереком были здесь совсем одни, вдвоем, наедине, и сердце Стайлза трепетало, рождая стайки порхающих в животе бабочек.
– Только без вспышки, – попросил Дерек, не разозлившись.
– Почему?
– Попробуй и узнаешь.
Нервно сглатывая, потому что в горле отчего-то пересохло, Стайлз снова поднял фотокамеру и направил на Дерека, спокойно смотревшего на него. Переключил режим и с секундной заминкой нажал на кнопку. После чего взглянул на экран.
Засвеченный снимок. Как та фотография, которую он нашел в старом выпускном альбоме. Вместо глаз – два фонаря, и лица практически не видно.
Выключив вспышку, он снял Дерека еще раз. Посмотрел на результат и слишком откровенно покраснел.
– Если будешь дрочить на мои фотки, я тебя убью, – заранее предупредил его Дерек, которому совершенно не понравилась реакция парня.
– Стой смирно, – последовал наглый приказ, и Стайлз опять вернулся к съемке. Дерек слышал, как щелкает затвор и как усердно сопит Стилински – юный, непризнанный, но очень перспективный фотограф-от-бога.
Вскоре волку наскучило изображать из себя античную статую, и, чтобы немного развлечься, он подгадал нужный момент и в один миг частично схлынул, показав настоящие глаза и клыки. Он рыкнул, оскалившись, и Стайлз с воплем отшатнулся, не ожидав появления таких жутких спецэффектов в близком фокусе. Картинно споткнулся, грациозно замахал руками и смачно плюхнулся своим вертлявым задом в мягкий папоротник.
Дерек насмешливо заулыбался, вернув себе человеческий вид. Шалость удалась, и он, будто снова став озорным подростком, был доволен, как слон.
И ушибленный копчик, и намокшие в ручье штаны, и попранная гордость стоили того, чтобы в первый раз увидеть его улыбку.
Стайлз успел сделать свой самый удачный кадр.
========== Чудовище ==========
Неловкий разговор состоялся. Скотт успел позабыть о нестерпимом желании вытрясти из Стайлза все подробности, но показанные утром в понедельник на уроке истории снимки рощи пробудили в нем воспоминания о субботнем вечере, когда он всю ночь заснуть не мог, думая о Стайлзе и Дереке. Нет, он не был шизофреником, он даже мыслей левых не допускал, но… Между его другом и волком определенно происходило что-то, и его это беспокоило не на шутку.
Он все еще не был уверен, могут ли они доверять Дереку.
– Вы ходили в рощу? – спросил он у Стайлза, сев напротив него за стол в столовой.
– Ага, – врать смысла не было. Стайлз бы один в лес не потащился с его-то топографическим кретинизмом; если бы Дерек отказался, пришлось бы брать Скотта. Одному – ваще не вариант.
– Стайлз… эм… я не хочу лезть не в свое дело… но… – Скотту не очень удавались подобные разговоры: он мямлил, мычал и мялся, силясь подобрать слова. – Но что у вас с Дереком?
Стайлз подавился молоком, закашлялся, когда оно попало не в то горло, и прижал кулак к губам, смаргивая навернувшиеся слезы. Он морально готовил себя к этому испытанию. Но тщетно. Вопрос Скотта все равно застал его врасплох.
– Ничего.
– Стайлз, – понизил голос Скотт, наклонившись к нему через стол. Он пристально глядел на него, – только что ты мне соврал.
– Хватит использовать на мне свои волчьи читерские штучки! – возмутился шепотом Стайлз, грозно сверкнув очами ради профилактики и берясь за сэндвич.
– Я не могу, – упрямо произнес Скотт, – не могу не слышать, что ты мне врешь. Стайлз!
Парень усиленно жевал, избегая встречаться с ним взглядом, и его уши были подозрительно пунцовыми. То ли в столовке запахов было слишком много, то ли аромат Дерека успел-таки выветриться, но на Скотта не снизошло никакого озарения. Как и Стайлз, он просто не представлял своего друга с другим парнем… мужчиной… волком. Для него Стайлз оставался вечно и посмертно влюбленным в Лидию Мартин, о которой он не слышал от него ни слова уже очень и очень давно.
Чувство тревоги усиливалось с каждым быстрым ударом заходящегося сердца Стайлза.
– У тебя пульс зашкаливает, – Скотт нахмурился. – Ты волнуешься?
– Ничего я не волнуюсь, – буркнул Стайлз.
– Опять врешь! – почти зарычал Скотт.
– Я не хочу говорить об этом, ясно? – не выдержал Стайлз, сорвавшись на кричащий шепот. – Не хочу говорить ни о каком Дереке! Ни о том, что между нами происходит! Что бы там ни происходило, к чертовой матери! Я не знаю, окей, Скотт? Я не знаю! Не знаю, что происходит! Я уже вообще ничего не знаю!
Он закончил свою пламенную речь тем, что залпом допил остатки молока и, сунув в рюкзак печенье, схватил поднос и ушел, оставив Скотта тупо пялиться себе вслед. Эллисон тут же подсела на освободившееся место, с беспокойством смотря на ошарашенного Скотта.
– Что случилось? Вы поругались? – тут же спросила она.
– Нет, – Скотт пребывал в легкой прострации.
– Скотт!
– А? – тот очнулся и сфокусировал взгляд на девушке. – Мы не поругались, все нормально. Думаю, Стайлз просто забыл принять лекарство. Ты же знаешь, он тогда немного дерганый.
Эллисон такой ответ успокоил. Она спросила, как прошли выходные Скотта, и тот с жаром принялся рассказывать ей, как он страдал, не видя ее прекрасной улыбки. Эллисон смущалась и улыбалась, пряча лихорадочно блестевшие глаза.
– Мама с папой сегодня в театр уходят в восемь, – сообщила она, уже уходя.
Скотт впал в полную эйфорию, улыбаясь, как идиот. Про Стайлза было забыто окончательно и бесповоротно.
До завтрашнего дня Стайлз мог спать спокойно… если он сможет уснуть, когда Дерек будет сидеть в кресле и смотреть на него.
Не моргая.
***
Стайлз не мог заснуть. Ворочался и ерзал, ища идеальное расположение тела на горизонтальной поверхности кровати. Лег на один бок, потом на другой. Подумал и перевернулся на живот. Повернул голову сначала влево, потом вправо. Полежал немного. Передумал и перекатился на спину. Открыл глаза, уставившись в потолок, и обреченно вздохнул.
– Как ты можешь читать в темноте? – не выдержал он, посмотрев в темный угол на Дерека, с тихим шелестом переворачивавшего страницу за страницей. Что он читает? Ницше? Стайлз взял его философский трактат в городской библиотеке. Под него отлично засыпалось.
– Для меня светло. И кто-то собирался спать.
– Я не могу уснуть! – пожаловался Стайлз, впадая в беспросветное отчаяние. Окно открыто, но ему все равно душно. Хотелось откинуть одеяло, может, даже рубашку снять, но он не мог. Хотя они с Дереком не возвращались больше к опасной теме, Стайлз продолжал загоняться из-за неопределенности – это единственное слово, которым можно было охарактеризовать их «отношения». Он не знал, хотел ли Дерека. Хотел ли Дерек его. И не знал, хочет ли узнавать.
– Посчитай овец, – безэмоционально произнес Дерек, сосредоточенный на тексте.
– Не могу думать об овцах, когда в моей комнате сидит волк, – бурчал Стайлз, предпринимая новую попытку улечься, закрыть глаза и попытаться заснуть. – Они все будут с перегрызенными глотками… ДЕРЕК!
Он вскочил. Дерек поднял на него взгляд, невольно поморщившись, когда яркий свет ночника резанул по глазам. Сквозь мерцающие круги от ослепления проглядывало взволнованное лицо Стайлза.
– Как убивают волки?!
– Тебя что именно интересует? – спокойно поинтересовался он. К закидонам Стайлза со временем привыкаешь.
– Как вы охотитесь?
– Часть стаи загоняет стадо на затаившихся в засаде волков. Они отделяют заранее выбранную цель от стада и гонят ее до тех пор, пока не вымотают. Тогда первым делом ее валят, кусая за задние ноги или передние. Как только добыча на земле, ей перекусывают глотку, – монотонно произнес он, будто текст с листа зачитывал.
– Дерек, – Стайз походил на буйнопомешанного, – твою семью убил волк.
Мужчина фыркнул.
– Нет, Стайлз…
– Что значит нет?! Сам посуди! Все сходится! И эти следы на горле – они не от клыков, а от когтей! Я видел когти Скотта, они загнутые, как у кошек. И те порезы на обивке дивана. Абсолютно такие же, как на… них! – он не стал говорить «шеях твоих близких», потому что Дерек и так понял, о чем он.
– Нет, Стайлз, – повторил Дерек, недовольный тем, что его перебили, – никакой волк не убивал их. Кто-то другой сделал так, чтобы все решили, что это сделал волк.
Стайлз открыл рот, собираясь было что-то сказать, и закрыл.
– Ты знал это с самого начала? – заподозрил он.
– Я еще в состоянии отличить следы когтей и зубов волка или оборотня от имитации этих следов, – едко произнес он.
– Зачем кому-то имитировать следы? – продолжал допытываться Стайлз. Разговор об убийстве Хейлов был намного увлекательнее полагающегося в два часа ночи сна.
– Я не знаю, – рыкнул Дерек. – Что ты хочешь от меня услышать? Я не знаю, кто убил их, если бы знал, давно бы нашел и организовал экскурсию по девяти кругам ада.
– Зачем ты убил Уиттмора?
Наступила такая тишина, что было слышно, как шелестят занавески на окнах, поскрипывают ветки дерева во дворе и как лязгают друг о друга клыки Дерека, когда он стискивает челюсти.
– Ты издеваешься, Стайлз?! – гневно зарычал он на него. – Я не убиваю людей!
– Тебя видели напротив его дома в ту ночь, когда его убили! Что ты там делал? Дерек! Твою мать, Хейл! Хватит скрывать от меня то, что ты скрываешь, а я знаю, что ты делаешь это, потому что ты постоянно, блять, недоговариваешь! И из-за этого все становится только еще более запутанно! Так что я уже нихера не понимаю!
– Ты сейчас говоришь о моей карьере убийцы или о наших отношениях?
Прозвучавший вопрос выбил весь воздух из легких Стайлза, и он задохнулся, отчаянно пытаясь вздохнуть.
– У нас есть отношения? – выдохнул он.
– Они есть, даже несмотря на все твои успешные попытки их испортить, – неохотно отозвался Дерек, морщась. – Я не знаю, чего ты от меня хочешь, Стайлз, потому что ты сам не знаешь, чего хочешь. Я могу сказать тебе, почему я скрываю от тебя что-то и постоянно недоговариваю. Потому что это не игры, потому что это опасно, а я не хочу, чтобы ты в это ввязывался. Я ценю твое желание помочь. Но я не хочу платить за эту помощь цену в чью-то жизнь. Особенно твою.
Это был первый раз, когда Дерек так долго говорил о чем-то, не касающемся волков и ликанов или происходящих событий, о чем-то личном, о себе, о Стайлзе, о них…
Его глупое, влюбленное сердце затрепетало.
– Дерек, – прошептал он сбивчиво, пока не передумал, – если ты меня сейчас не поцелуешь, я умру.
Стайлз совершенствовался в своих угрозах. Эта подействовала мгновенно. Спасая его жизнь, Дерек тут же оказался рядом и без колебаний поцеловал его, жадно и почти грубо, будто ждал этого слишком долго и не мог сдерживаться. Стайлз растерялся поначалу под его напором, не зная, что ему делать, у него ведь не было такого большого опыта в страстных французских поцелуях, да и в поцелуях в принципе, но постепенно начал втягиваться, неумело отвечая, но и этого хватило, чтобы Дерек завибрировал от клокочущего внутри довольного рыка.
– Ох, нет. Погоди, погоди! – Стайлз подался назад, переводя дыхание. Дерек потянулся к нему, и парень вскочил, поспешно отходя дальше от кровати, к рабочему столу и открытому окну.
Дерек мрачно смотрел на него.
– Снова текаешь в кусты? – с досадой прорычал он, сжимая руки в кулаки.
– Прости! – искренне воскликнул Стайлз. Ему правда было стыдно, что он ведет себя как… да как истеричка последняя, требует поцелуев и ласк, а потом «текает в кусты». – Просто… – он провел рукой по волосам, стараясь собраться с мыслями. – Я никогда с парнями… Нет, вообще никогда ни с кем. Но, блин, Дерек! Я так не могу.
Он сел на край стола, неуверенно взглянув на волка. Тот уже успокоился, взяв себя в руки, и его лицо больше ничего не выражало. И это было даже хуже, чем если бы он скалился и рычал.
– Я как-то успел позабыть, насколько люди любят загонять себя в общепринятые рамки, создавать стереотипы и переживать из-за несоответствия среднестатистическим идеалам, – равнодушно проговорил он. – Будто им больше заняться нечем, кроме как страдать из-за несуществующих, придуманных ими самими проблем.
– А что, у волков нет таких проблем? – Стайлза задели почему-то его слова. Как-то неприятно было слышать об этом, особенно от Дерека. Неужели тот совсем не понимал, что Стайлз чувствует?! Как ему отчаянно хочется забить на все эти гребанные социальные ограничения?! Но он не может. Потому что у него есть отец. И Скотт. И он, блять, живет в социуме, в этом проклятом маленьком городишке, где все друг друга знают, и он, блять, не волк, который может уйти в лес, когда захочется, и не возвращаться!
– Нет, – ответил Дерек спокойно, несмотря на резкий тон парня. – Мы всегда искренни в своих словах, побуждениях и поступках. Ни один волк не станет выслуживаться перед другим, чтобы получить выгоду, как людям приходится делать, строя свою карьеру на работе. Нам не нужно притворяться, если кто-то нам нравится – мы говорим об этом и добиваемся взаимности. Если кого-то ненавидим, мы говорим об этом и вычеркиваем его навсегда из нашей жизни. Если мы чего-то хотим, мы это получаем. И неважно, что думают об этом другие. Важно то, что это твоя жизнь и тебе решать, какая она будет. Никто не смеет указывать тебе, что хорошо, а что плохо, что ты имеешь право делать, а что – нет. Твоя задача самому найти правильный путь.
Стайлз молчал.
– Ты переживаешь из-за близких, – не спросил, а утвердил Дерек. – Из-за того, что не уверен в их реакции, смогут ли они принять то, что ты не такой, как им хочется, что не оправдал их ожиданий. Ты сейчас не решаешь, чего хочешь ты. Ты сейчас гадаешь, чего хотят они. Будешь так всю жизнь под кого-то подстраиваться?
– Не говори так, будто меня понимаешь, – огрызнулся Стайлз.
– Думаешь, твои проблемы такие особенные? Есть только у тебя? И только одному тебе приходится проходить через все это? Я разочарую тебя, Стайлз. Через это проходят все. Только одни делают верный выбор, а другие всю жизнь мучаются из-за своих ошибок.
– Ладно, хорошо! – Стайлз, подавляя нервную дрожь, зло посмотрел на невозмутимого Дерека. – Я согласен. Но, блять, не думаю, что хотя бы десяток людей из миллиардов живущих на Земле сейчас решают, что им делать со своей привязанностью к ВОЛКУ! Будь ты человеком, хотя бы просто человеком, все было бы куда проще, – едва слышно закончил он.
Дерек смотрел на него. Потом поднялся и подошел к окну, пройдя мимо напрягшегося Стайлза, но даже не взглянув на него.
– Куда ты? – выпалил он.
– Даю тебе время, – ответил волк, запрыгивая на подоконник. – Я не могу ничего сделать с тем, что я не человек, а чудовище, которого ты боишься. Поэтому мне ничего не остается, как ждать, что ты решишь в итоге. Спокойной ночи, Стайлз.
Он спрыгнул вниз.
– Дерек! – Стайлз бросился к окну, выглянул в него, но волка уже и след простыл. Только примятая трава под окном медленно поднималась, стирая следы от его ног.
И Стайлз не знал, вернется ли тот. Не знал, хочет ли он, чтобы тот вернулся.
***
Стайлзу не с кем было поговорить об этом. Кроме Скотта, пытавшегося как-то раз поднять эту откровенную, смущающую и пугающую тему. МакКолл был его единственным другом, на которого он мог положиться и кому мог довериться, к тому же, он теперь наполовину волк, и это решающий аргумент в выборе собеседника.
Стайлзу очень нужно было поговорить об одном волке, и разговор начал он сам:
– Мне кажется, я сошел с ума.
Очень многообещающее начало. Скотт оторвался от книги и внимательно посмотрел на него.
Был поздний вечер, но Стайлз явно не собирался возвращаться домой. И вряд ли из-за того, что они поругались с отцом – на памяти Скотта последний раз они ругались, когда еще была жива мама Стайлза, а это шесть – или уже семь? – лет назад. Когда Клаудии не стало, потерявшие ее Стайлз и Джон кардинально пересмотрели свои взгляды на их семью и друг друга. У Стайлза теперь был только его отец, а у Джона – только его сын. Здесь уже не до глупых бытовых ссор или выяснения отношений. Даже если очень хотелось поорать или упереться рогом, они поступали мудрее, садились поговорить и находили компромисс (научиться бы Скотту так же общаться со своей мамой). Однозначно, Стайлз ушел из дома не из-за отца.
– О чем ты? – уточнил Скотт осторожно. Неужели Стайлз, наконец, расскажет ему, что его беспокоит?
– Я не понимаю его. Не понимаю, – отчаянно бормотал Стайлз, заламывая уголки страниц и не поднимая головы. Он еще не готов был посмотреть на друга и встретиться с ним взглядом. Ему было стыдно даже думать о Дереке, не то что говорить о нем. – Мне и с людьми тяжело, я даже себя порой плохо понимаю. Но он другой. Вообще другой.
Скотт сразу догадался, о ком идет речь.
– Ну он волк…
– Да знаю я! – вскричал Стайлз, вскинув на Скотта совершенно больные глаза. Тот вздрогнул. – И я не знаю, что мне делать с этим. Между нами будто стена – из его вечного угрюмого молчания и кучи моих вопросов! На которые я никогда не получу ответы.
– Он не разговаривает с тобой? – тихо спросил Скотт. Он очень хотел помочь Стайлзу, но кто бы сказал ему как! Да, он проводил с Дереком много времени, но они ни разу не были даже приятелями. Скотт ничего о Дереке не знал (кроме того, что ему рассказывал Стайлз), а Дерек никогда ничего не спрашивал у Скотта о нем, с самого начала установив четкие границы их общения. Тренировки и ничего больше.
– Он разговаривает. Молча, – буркнул Стайлз. – Думает, что я понимаю его волчье невербальное общение, а я нихера не понимаю! И мне не у кого спросить, какого хера это все означает.
– Может, я смогу объяснить? – предложил Скотт. – Я пока еще не со всем разобрался, но все же…
Стайлз не решался. Все-таки это было очень личным. И это не смущало бы так сильно, будь Дерек Иден, а не огромным, брутальным альфа-самцом. Если Стайлз и сможет подняться по волчьей иерархии до максимальной ступени, то при любом раскладе будет альфа-самкой. Без вариантов. Даже к гадалке ходить не нужно.
