Текст книги "Особенный, или Помеченный болью (СИ)"

Автор книги: Амэя Мизуки

сообщить о нарушении

Текущая страница: 25 (всего у книги 26 страниц)

– Эри, – позвал вампир. – Эри, я рядом. Потерпи, душа моя, скоро должно помочь.

Он крепче прижал к себе Кирана, пытаясь отмахнуться от отчаяния, которое топило разум. Каждый раз, когда дыхание эльфа сбивалось или комнаты наполнял едва уловимый стон, Аластер готов был завыть от безысходности. Находиться так близко и не иметь возможности помочь было невыносимой пыткой.

– Эри, Эри, Эри, – как мантру шептал он. – Я рядом, держу тебя. Почувствуй мои руки, услышь мой голос, Эри.

Вампир знал, что от его крови Даэрин не очнется и процесс регенерации не остановить. Однако это позволит уменьшить интенсивность приступов и смягчить воздействие яда. Редкие судороги постепенно слабели, лишь слегка сотрясая эльфа, а тело немного расслаблялось между критическими моментами.

– Эри, душа моя, я рядом. Мы лежим в постели, и ты даже не хочешь обнять меня. Эри, пожалуйста, не оставляй меня. Я умоляю тебя, не оставляй. Я бы так хотел, чтобы это все оказалось страшным сном, а когда я проснусь, то все забуду.

Аластер уткнулся носом в алую макушку, медленно втянув воздух носом. Бессилие и отчаяние неуклонно прорывались сквозь внутренний барьер и давили на него. Грудь сдавливало от необоснованного страха, а сердце леденело. Он боялся, что Киран может не проснуться или, проснувшись и обнаружив рядом Ламиа, попросту прогнать или не узнать.

– Эри, не бросай меня, душа моя. Не надо.

Он крепко зажмурился, перебарывая очередной приступ боли и паники. Он крепко обнял эльфа, будто стараясь укрыть его своим телом от невзгод. Аластер нежно прикоснулся к уху Даэрина губами.

– Ты – моя жизнь, мой мир, смысл существования. Я никуда тебя не отпущу, даже если ты сам захочешь уйти, – прошептал наследник Высокого Дома.

– Аластер, – хрипло отозвался Киран сквозь марево боли.

========== Ронав ==========

– В какие сроки ты сдашь объект? – Аластер внимательно посмотрел на Мика.

– Если брать информацию, что нам предоставили в институте, то года два уйдет. Учитывая ваши связи и финансовые возможности, справимся чуть больше чем за год, – Мик широко улыбнулся. – Но особняк будет в работе пять лет.

– Сколько? – переспросил Ламиа.

– Пять.

– Странная у тебя арифметика, – удивленно вскинул бровь Даэрин.

– Вполне нормальная. Вы еще сами не знаете точно, какого результата хотите в итоге. Так что я дам время. Тем более сейчас я уезжаю к нагам и не смогу заниматься проектированием, – Мик театрально вздохнул. – На каком этаже будет спальня?

– На втором.

– На третьем.

Даэрин и Аластер вопросительно посмотрели друг на друга: их планы на этот счет до сих пор не совпадали.

– Хорошо, более важный вопрос, – Мик выдержал паузу. – В какой части города будет особняк?

Заказчики дружно промолчали: оба понимали, что еще сами не определились до той степени, дабы требовать хотя бы предварительный проект дома от другого.

– Сделаем так! – решил Мик – резко поднялся, подошел к столу и взял проект, готовившийся для Клана Ведьм, которые выиграли второй приз на дне рождения. Он разложил чертежи на кофейном столике по порядку – от подвала до чердака. – Это копия моего наброска, – начал он, – вы должны наметить на нем приблизительное расположение комнат и их функциональность. На это у вас есть пара месяцев. После прибытия со свадьбы я просмотрю ваши пожелания и внесу коррективы. Количество этажей может быть любым, так что, если понадобится еще, возьмите копию третьего: его можно прогнать по всему зданию.

– Хорошо, – дружно кивнули заказчики.

– Отлично. Тогда я пошел собирать вещи, не хочу ничего забыть, – нервно вздохнул Мик. – Я немного боюсь провалиться с этой свадьбой, хоть и знаю, что справлюсь. Вроде ничего сложного, но такое ответственное мероприятие. Не убьют же они меня, если…

– Только покусают, – подбодрил Киран.

– Спасибо, – Мик передернул плечами, – это очень бодрит и вдохновляет.

– Всегда пожалуйста, – широко улыбнулся Даэрин. – Я знаю толк в стимулировании.

– Я лучше пойду, – Мик кивнул сам себе и слегка склонил голову: – Доброй ночи.

– И тебе. – Аластер пересел ближе к эльфу. – Арэн поможет собраться. Также он подобрал трех вампиров, которые поедут с тобой. Владыка нагов в курсе, он не отказался от помощи.

– Со знакомыми ехать проще, – немного расслабился Мик. – Спасибо.

– Иди отдыхай, давай-давай, – Даэрин несколько раз махнул рукой в сторону.

Когда за парнем закрылась дверь, эльф полностью развернулся к Аластеру. Киран провел ладонью по прилично отросшим темным прядям, вымученно вздохнул и придвинулся ближе. Он аккуратно положил голову на плечо вампира, оперевшись на чужой торс.

– Долго ты собираешься держать меня взаперти? – тихо проговорил Даэрин.

– Всю жизнь, – удовлетворенно прошептал Ламиа.

– Я про твой особняк, – недовольно фыркнул собеседник. – Я уже забыл, когда в последний раз был в городе.

– Ты наказан, – спокойно ответил Аластер. – После твоих выкрутасов мне следовало запереть тебя в комнате, но ты еще и по всему дому можешь перемещаться.

– Аластер, я знаю, что был неправ. Да и ты на меня больше не сердишься. Для кого продолжается это представление?

– Это не представление, а урок для тебя – чтобы впредь неповадно было. Выкинешь подобное еще раз – запру на двадцать лет и лишу права голоса.

– Ты жесток, – усмехнулся Даэрин.

– А ты нет?

– И я жесток.

Прижав губы к алой макушке, Аластер мягко поцеловал любовника. Он бережно приобнял Кирана, неосознанно поглаживая его по руке. Спокойные совместные вечера стали для них привычными, сами собой разумеющимися. Они медленно подстраивались друг под друга, бессознательно создавая более комфортные условия. Конфликты тоже иногда случались – быстро вспыхивали, но так же стремительно угасали. Ни Аластер, ни Даэрин не видели никакого смысла раздувать скандал, который все равно ничего не изменит.

Каждый из них думал сейчас о своем, наслаждаясь близостью в молчании. Мысли хаотично блуждали, не останавливаясь на чем-то определенном, бессистемно перескакивая с темы на тему, скользя сквозь время и события. В определенный момент Аластер резко остановился на вдохе, замерев всем телом. Киран тут же отреагировал на неожиданную перемену, подняв лицо вверх и вопросительно посмотрев в глаза любовнику.

– Поднимись, – попросил Аластер.

– Зачем? – Даэрин сел ровно.

– Я сам еще не понял до конца, однако пора, – растерянно ответил Ламиа. – Пойдем.

Киран поймал чужой взгляд и, удержав его на несколько секунд, согласно кивнул. Они медленно поднялись, вышли из гостиной и направились в сторону старых покоев вампира. За весь путь ни тот ни другой не обронили ни слова, просто шагая рядом, редко соприкасаясь руками. Когда они оказались в спальне, Аластер оставил эльфа у кровати, а сам ушел в кабинет.

Он снял обувь, открыл окно и встал на подоконник, ловко выбрался наружу и, забравшись по стене чуть выше, уцепился ногтями за каменную кладку. Ламиа мягко нажал на край одного из камней, который тут же отскочил в сторону наподобие крышки от шкафчика. В скрытой полости оказался сейф, который моментально открылся, стоило Аластеру ввести нужный код и поднести ладонь к сканеру.

Он достал длинную шкатулку, украшенную серебром и негравированными аметистами. В ней хранился самый странный и, по мнению Аластера, нефункциональный предмет – скорее даже реликвия. Он дарился каждому вампиру на совершеннолетие, только стилистика и материал данного атрибута взрослой жизни были разными – в зависимости от статуса будущего владельца.

Ламиа ловко перехватил футляр, закрыл сейф и спустился обратно в кабинет. Он понимал, что Даэрин заметил его вылазку, однако не беспокоился о том, что эльф узнает расположение тайника и попробует его вскрыть. Там не хранилось ничего ценного в общепринятом смысле, только важные для самого Аластера предметы.

Прежде чем вернуться к эльфу, Ламиа остановился перед дверью, прикрыл глаза и еще раз все обдумал. У него был только один фактор, который он мог варьировать – время. Выбора все равно не было: в любом случае он должен будет это сделать, и единственное, что мог решить сам Аластер – чуть раньше или позже.

Он вошел в спальню и обнаружил Кирана сидевшим на краю кровати. Эльф не торопился поднимать взгляд, словно чувствовал, что зрительный контакт может спугнуть колеблющуюся решимость Ламиа.

Аластер подошел вплотную к постели, ловко снял с себя пиджак и рубашку и, оставшись только в брюках, присел на колени возле ног Даэрина. Он поднял голову вверх и, оставляя горло беззащитным, всмотрелся в чужое лицо. Даэрину ничего не оставалось, как ответить на взгляд, сев немного иначе, чтобы быть напротив Ламиа.

– Эри, я не знаю, как принято у вас, но у вампиров есть несколько традиций, которые мы не имеем права игнорировать. Одной из наиболее важных и опасных является любовь. Вампиры по своей природе не самая любвеобильная раса. Мы редко изменяем супругам или разводимся. Для вампира в первую очередь это признак несчастности, того, что он не может получить от своего избранника душевного покоя. Однако если мы уверены в своем выборе, то должны передать в руки своей судьбы одну реликвию.

Аластер вручил эльфу шкатулку, осторожно вложив ее в чужие ладони. Даэрин благоговейно провел подушечками пальцев по украшенной крышке и медленно открыл ее. На дорогой ткани лежал причудливый кинжал: рукоять была инкрустирована россыпью драгоценных камней, а узкое, не толще спицы, лезвие заканчивалось острой иглой, сделанной из клыка оборотня. У Кирана перехватило дыхание, когда он прикоснулся к прохладному металлу, любовно оглаживая невиданное до этого оружие.

– Эри, – позвал Аластер, привлекая внимание собеседника. – Это ронав. Легенды говорят, что он имеет власть над сердцем вампира, что он может прекратить его биение. Я не знаю, как это происходит: именно об этом никто не говорит. Если каким-то парам и удавалось догадаться, как это сделать, то они хранят секрет, – он громко сглотнул. – Если честно, я надеюсь, что мы узнаем, потому что я не смогу жить без тебя. Мне придется вернуться к еще более невыносимому существованию, которое я влачил до встречи с тобой. А я не хочу, не желаю знать, что такое жизнь без тебя. Ты – моя душа, властелин моего сердца, смысл жизни. Ты нужен мне, как воздух людям, как вода русалкам, как скалы подгорным жителям. Эри, ты как самая черная тьма, которая окутывает со всех сторон, и в ней хочется раствориться, стать частью такой могущественной и всепоглощающей силы.

Аластер протянул руку к лицу эльфа и мягко коснулся тыльной стороной ладони его щеки, невесомо поглаживая. Он увидел, как в алмазных глазах появились красные прожилки, как губы плотно сжались, услышал учащенное сердцебиение Кирана.

– Ты готов разделить со мной судьбу, душа моя? – спросил Аластер.

Даэрин с минуту смотрел на вампира, а после перевел взгляд на ронав. Он улыбнулся собственным мыслям, аккуратно перехватил оружие за рукоять и достал из шкатулки. Витиеватый кинжал лег в ладонь как влитой. Эльф поднялся на ноги, тем самым заставив Ламиа отодвинуться немного назад и еще выше задрать голову.

– Когда-то ты сказал, что я признаюсь тебе только с клинком у твоего сердца, – усмехнулся Киран. – Оказалось, что мы даже представить не могли, насколько правдивыми были те слова, – он осторожно уколол кончиком ронава свой палец, оставляя на игле каплю крови. – И так получилось, что я знаю, что с этим делать. Нет, я не подозревал о существовании этого великолепного творения, – эльф тепло улыбнулся. – Я знаю про единственное уязвимое место вампиров, просто до этого никак не мог подобрать правильное оружие, которое сможет поразить его. Аластер, ваши легенды не врут.

Приставив остриё к ямочке между ключиц вампира, Даэрин плавно надавил на рукоять. Лезвие легко вошло в плоть, миновало мышечную ткань и на миллиметр вошло в сердце Аластера, который почувствовал, как все его тело похолодело, а кровь застыла, когда игла из клыка оборотня впилась в сердце. Его дыхание остановилось, а грудь перестала вздыматься.

– Если я надавлю сильнее и ронав войдет до конца, то твое сердце остановится, и ты впадешь в некое подобие комы до тех пор, пока его не вынут обратно. Вампиры не могут умереть, но могут уснуть навсегда. Ваши предки нашли лазейку и решили проблему овдовевших супругов.

Нагнувшись вперед, Даэрин навис над задранным лицом Ламиа. Их взгляды так и держались, зацепившись друг за друга, излучая безграничное доверие и надежду. Эмоции беснующимся шквалом отражались в их глазах, путая мысли.

– Аластер, ты – мой яд. Ты проник в меня и отравил организм, вгрызся намертво, изменил душу и тело. Я никогда не смогу найти противоядие. Не смогу и не захочу. Я принимаю твой дар и разделю с тобой одну судьбу на двоих. Я даю обещание перед Духами и Тьмой, что перед смертью введу ронав в твое сердце и заберу с собой за грань.

Даэрин осторожно вытянул кинжал из тела вампира и опустился на колени напротив него. Аластер рвано выдохнул, слабо пошатнулся и наклонился вперед, упираясь лбом в плечо эльфа. Он ощутил, как кровь потеплела, а кончики пальцев начали мелко подрагивать.

– Вы жестоки, – прошептал Ламиа, – но невероятно прекрасны в своей жестокости, Киран-сэнсей. Я принимаю вашу клятву и вручаю собственное сердце.

Ответом наследнику Высокого Дома послужил едва ощутимый поцелуй в макушку и крепкие объятья, из которых невозможно было выбраться даже бессмертному, потому что они сковали не только тело, но и душу.

========== Прощение ==========

Кортеж, состоящий из пяти машин, медленно выехал по дорожке из-за деревьев и остановился в указанном месте за воротами замка Владыки Нагов. Гостей уже ждали – небольшая группа змей тихо переговаривалась, пока водители выстраивали автомобили в ряд. Аластер и Даэрин прибыли на празднование последними: им пришлось перенести вылет из-за срочного вызова Аластера. К счастью, они успели приехать за день до церемонии – опоздание на больший срок могло быть воспринято как неуважение в отношении хозяев земель.

Среди встречающих слуг оказался Амиас и угольно-черный наг, которые расположились слегка поодаль. Ламиа недоуменно осмотрел Владыку, перевел взгляд на статного змея, который казался очень знакомым. Вампир видел его, но внешность была другой, более молодой.

Аластер открыл дверцу и вышел из машины, эльф сделал то же самое. Даэрин обошел корпус автомобиля и встал рядом с вампиром. Все наги почти синхронно приподняли руки в уважительном жесте, приветствуя прибывших. Однако угольно-черный наг смотрел только на Кирана, очень внимательно разглядывал гостя, подозрительно прищурившись.

За секунду в глазах нага пронеслось множество эмоций: узнавание, растерянность, понимание, страх и уважение. Он медленно склонил голову и тихим шипящим звуком начал опускаться на хвост, полностью садясь на землю. Черный змей наклонил торс вперед, насколько позволяли возможности его тела, чтобы не завалиться. Поза выражала высокую степень уважения и беззащитность перед существом, для которого предназначался поклон.

Владыка Амиас отстал буквально на секунду: ему потребовалось время, чтобы понять, почему его подчиненный склоняется перед гостем. Все слуги один за другим опустились в поклоне с тихим шипением, как только услышали этот звук от повелителя. И все они замерли, словно ожидая какой-то реакции, не имея возможности поднять голову до условного сигнала.

Даэрин выступил вперед, отделившись от общей массы гостей. Однако он был не один: Аластер скользил тихой тенью, держась на шаг позади. Эльф медленно расстегнул высокий воротник своего одеяния, открывая извилистые шрамы, но так, чтобы их могли увидеть только представители змей, как только поднимут головы.

– Я, Даэрин-сел-итас-Киран Онна, кицуне – демон Огненных Лесов, Представитель всех Высоких Эльфийских Домов, принимаю ваши извинения и хочу выразить взаимное почтение. Я приношу клятву перед этим Великим Лесом и Духами, что никто и никогда не будет вспоминать вам произошедшее век назад и не станет использовать вашу честь в корыстных целях. Того эльфа больше нет, он умер вместе со своим сыном в ночь освобождения.

Владыка Амиас поднял взгляд на Кирана и сосредоточенно осмотрел витиеватый рисунок на коже гостя. В змеиных глазах скользнуло сначала недопонимание, смешанное с удивлением, но, разглядев облик красноволосого эльфа целиком, наг согласно кивнул, принимая условия сделки – молчание взамен на молчание.

– Но у меня есть одно условие, – выдержав паузу, добавил Даэрин. – Вы забрали жизни четырех эльфов, они же – одного нага. Я наделен полномочиями забрать троих нагов по своему желанию. Конечно, я не собираюсь отнимать одного из супругов или же кого-то из приближенных к власти. Выбранные мною существа останутся живы и будут служить мне до конца жизни или до тех пор, пока я не дарую им свободу. Обращаться с ними будут как с обычными работниками, никакого физического или морального насилия производиться не будет, разумеется, если они не нарушат закон или же не предадут мой Дом.

– Мы согласны, – без колебания ответил Владыка Амиас. – Вы можете выбрать любого нага или даже нагайну.

Аластер с трудом сдержался, чтобы не переспросить, уверен ли повелитель в своем решении. Нагайн было в сотни раз меньше, чем нагов. Их оберегали, любили и ценили, ведь они дарили жизнь будущему поколению. И поэтому потеря хотя бы одной из них приравнивалась к проигранной битве с утратой всех воинов. Но то была воля Владыки, который понимал всю глупость и последствия своего поступка, совершенного столетие назад.

Черный наг поднял голову чуть раньше, чем разрешил повелитель, поэтому успел заметить россыпь шрамов на шее и ключицах Кирана. Змей пристально посмотрел в глаза эльфу и беззвучно, очень медленно, чтобы можно было прочесть слова по губам, прошептал:

– Простите, это моя вина.

Аластер видел, сколько боли и отчаяния выражала эта короткая фраза. И вспомнил змея. Он был тогда командиром на базе и именно он пошел на сделку, наказав второго змея. Наг винил себя не за мучения, причиненные Даэрину: знал, что эльф давно простил его. Сейчас он просил прощения за откупленную жизнь умершего сына.

Киран медленно стиснул левую руку в кулак и, приподняв ее, прижал к груди. Этот жест знали все военные. Так после страшного боя отпускали домой выживших бойцов, которые потеряли в сражении близких существ. Так давали свободу, отпускали и освобождали от долга перед родиной. Так Киран простил нага, который взял ужасные смерти трех эльфов на себя и сейчас смотрел в глаза собственному кошмару, совести и гордости. Он смотрел в глаза тому, кто не должен был дышать, ходить, да и жить по определению. Он смотрел в глаза выжившему мертвецу и видел в них прощение и боль, но где-то очень глубоко таилось душевное спокойствие – такое, которое нельзя подделать.

– Раз уж мы разрешили все острые моменты сразу, то надеюсь, что к этой теме мы больше не вернемся, – выдвинул предложение Даэрин.

– Вы, безусловно, правы, – согласился Владыка Амиас и медленно поднялся, тихо прошипев: – Мои подданные проводят вас в покои.

– У меня есть к вам просьба. – Аластер подошел почти вплотную к хозяину земель.

– Я весь внимание.

– Комната, в которой я пребывал в прошлый раз, еще не занята? – Вампир вопросительно приподнял бровь.

– Минуту. – Амиас обратился к одному из слуг и после недолгого разговора обернулся к Аластеру: – Она занята.

– Кем?

– Дизайнером, предоставленным вами.

– Отлично. Тогда я сам попрошу его освободить покои. Спасибо. – Ламиа было развернулся, чтобы уйти, но остановился. – Для Киран-сэнсея покои не подбирайте. Он будет жить со мной.

Простая фраза, произнесенная спокойным голосом, заставила Владыку Амиаса застыть. Сейчас перед нагом стоял не гость, не наследник Высокого Дома, а вампир, сильный хищник, готовый убивать только лишь за косой взгляд и неосторожное слово. Змей согласно кивнул и повел гостей ко входу во дворец. Его взгляд постоянно метался от Кирана к Ламиа, и было непонятно, чему наг удивляется больше: самой возможности отношений между столь разными существами или тонкой нити, которая связала души вампира и эльфа крепче каната.

========== Маленькая проверка ==========

Аластер накинул на плечи зеленый плащ с хаотичными фиолетовыми кляксами, которые составляли орнамент ткани. Глубокий капюшон повис сзади, причудливо сложившись на лопатках. Затянув завязки в районе груди, вампир аккуратно поправил накидку, скрывавшую его одежду.

– На камуфляж похоже, – озвучил свою мысль Даэрин.

– Да, – согласился Ламиа. – Правда, ярковато немного.

– Только не для этого Леса. – Эльф обернулся к широкому окну. – Здесь все пестрит красками.

– Я так ревновать начну.

Ламиа подошел к любовнику со спины, обвил его торс руками и крепко прижался. Вампиру казалось, что Даэрин расцветал во Владениях Нагов, хорошел, словно готовившийся распуститься цветок. Вдалеке от города эльф преображался, открывая истинный потенциал и облик, подаренный ему природой. Аластер даже боялся представить, что будет чувствовать, когда кожа Кирана начнет сиять. Ведь юная невеста поразила всех легким мерцанием, переливавшимся на открытых участках тела.

– У меня есть более обоснованный повод ревновать тебя к этому месту, – немного язвительно заметил Даэрин.

– Какой? – Мужчина наклонился вперед, обдавая дыханием его шею.

– Даже не знаю. – Эльф развернулся в кольце рук. – Может быть, потому, что кто-то развлекался тут в прошлый свой приезд? – Он вопросительно вскинул бровь.

– Развлекался? – неуверенно переспросил Аластер.

– Да, разбавлял свое одиночество в компании молодого нага.

Ламиа тут же вспомнил Инриса и его помощь перед сном. И теперь для него стало очевидным, почему минет в исполнение алого змея казался правильным. Он уже тогда отдаленно чувствовал, а может, и знал облик осколка души. Красные локоны, беспорядочно лежавшие на его теле и подушках, были словно знакомыми.

Задумавшись, Аластер мягко провел ладонью по волосам эльфа, пропуская пряди через пальцы. Он ушел в себя настолько глубоко, что не сразу обратил внимание, что Даэрин продолжает говорить, точнее спрашивать.

– Было один раз, – признался вампир. – Однако я был не в себе.

– Как интересно. – Киран слегка отстранился, получше приглядевшись к мужчине. – Расскажешь, как это?

– Обязательно, только позже. – Ламиа кивнул для убедительности. – А как узнал ты?

– Позже расскажу, – лукаво улыбнулся Даэрин, соблазнительно закусил губу и выскользнул из объятий.

– Ты испытываешь меня?

– Я? – очень правдоподобно удивился эльф. – Нет, конечно. Как я могу?

– Ты можешь все, – не согласился вампир.

– И это правда. – Губы Даэрина растянулись в широкой улыбке. – И сейчас нам нужно успеть на ритуал. Мик просил всех собраться в холле в полдень.

– Я готов. – Аластер шагнул к двери. – Ты, видимо, тоже. Бери накидку и пошли.

– За нами должны прислать слугу, – напомнил эльф, обернувшись в цветную ткань.

– С нагами неудобно ходить по коридору, – недовольно сморщил нос вампир. – Я могу наступить им на хвост.

– Было бы занимательно на это посмотреть.

Даэрин не успел закончить мысль, так как его прервал стук в дверь. После короткого разрешения в покои вполз Инрис и приподнял руку в уважительном жесте. Взгляд нага, в котором скользнул блеск заинтересованности, задержался на Аластере всего на секунду дольше дозволенного. Однако тихая усмешка стала для вампира неожиданностью.

Когда змей вел их по коридорам вниз к главному входу, Киран подхватил любовника под руку и коснулся губами его уха:

– Я уже понял с кем, осталось только узнать как. – Эльф едва ощутимо коснулся мочки любовника кончиком языка и сразу отстранился. – Первого я уже выбрал. – Его тон резко изменился, стал жестким и серьезным.

– Только из-за того, что он был со мной?

– А почему нет? Это значит, что он нравится нам обоим.

Первая реакция Аластера поразила всех. Мужчина резко остановился и утробно зарычал, заставляя присутствующих замереть, почувствовав исходящие от него вибрации где-то на уровне диафрагмы. Он сильно сжал предплечье Даэрина и дернул парня на себя, впечатав в грудь. Ламиа тяжело дышал, как загнанный зверь, дикими глазами рассматривая любовника. Однако спустя несколько мгновений вампир расслабился, отпуская руку эльфа.

– Я не был готов к подобным новостям, – сдавленно признался Аластер.

Даэрин смотрел на мужчину с неприкрытым восхищением и страстью. Он словно поедал Ламиа, передавая через взгляд бурю эмоций, смотря так пристально и открыто, что оторваться не было возможности.

– Это ненормально для вампира – ты сдержался, – зачарованно шептал Киран, – и так волнующе.

– Ты же не собираешься с ним… – Аластер бросил быстрый взгляд на нага.

– Нет, конечно, – развеял его опасения Киран. – Это было бы глупо с моей стороны.

– Тогда зачем ты меня провоцируешь?

– Мне интересен предел твоих возможностей, – честно признался эльф. – Ты даже не представляешь, насколько силен со своей несвойственной вампирам выдержкой, Аластер.

– Неподходящее время для экспериментов, – укорил его Ламиа.

– Ничего не смог с собой поделать, – пожал плечами парень и двинулся дальше, догоняя нага. – Иногда мой контроль дает слабину.

– Мой тоже не безграничен. До сих пор не понимаю, как я выдержал те ночи, которые ты провел с ней.

Отчего-то вампир до сих пор не мог называть наложницу Даэрина по имени, словно пытался ее обезличить, чтобы не ревновать лишний раз, не накручивать себя без повода. Он же сам попросил Кирана о ребенке и не имел права показывать свое недовольство. Перспектива появления нового члена семьи полностью перекрывала все недовольство мужчины, наполняя сердце благоговейным ожиданием.

– Уже скоро? – тихо поинтересовался вампир.

– С какой стороны посмотреть. Для нас это несколько мгновений, а для Фииат продолжительное испытание. Думаю, к родам мы успеем и отдохнуть, и вернуться, и даже немножко поработать.

– Хорошо. – Аластер задумчиво кивнул, полностью уходя в свои мысли.

Они миновали последний переход, преодолели широкую арку и оказались в длинном холле. Вопреки ожиданиям и всем возможным традициям в помещении находилось не более тридцати существ. Для свадьбы таких высокородных особ количество гостей было непозволительно малым. Однако Мик распорядился именно так.

Так как обряды двух рас сильно различались между собой, Мику пришлось кардинально поменять и аккуратно переплести их между собой, чтобы создать тот вариант, который подойдет двум народам. У змей свадьбы заключались на одну ночь и обычно в ритуале участвовала одна нагайна и около дюжины нагов. Также не было никакого пиршества и поздравлений новобрачных. В отличие от праздника обручения эльфов, которые устраивали пышные банкеты и грандиозные застолья. Мик должен был придумать такую церемонию, которая не шла бы вразрез ни с одной традицией, кроме срока брака.

Здесь присутствовали только родственники и их супруги. Аластер, Бэрси и Мизуки были приглашены в качестве особых гостей. Как Мик объяснял накануне, они должны были стать свидетелями нерушимого союза, сторонними наблюдателями, которые не заинтересованы ни в счастливом, ни в несчастном браке нага и эльфийки.

Когда, видимо, подошли все, Мик привлек к себе внимание и повел присутствующих вглубь замка, а слуг попросил остаться. Из холла они вновь вошли в коридор, минуя другую арку, поднялись на несколько пролетов и устремились дальше, углубляясь в лоно горы.

По гулкому эху шагов, шороху одежды и редким перешептываниям Аластер мог бы сказать, что они идут по недрам пещеры. Однако длинный туннель был искусно обработан: стены покрывала тонкая вязь, потолок был гладким, а пол выложен ровным, едва светящимся камнем, который и излучал свет. Сияющее полотно стелилось под ногами, уходя далеко вперед, создавая иллюзию бесконечности.

Ламиа замечал только редкие отдушины, аккуратно замаскированные в изысканном рисунке стен, и нечастые полосы простого камня на полу, словно отмечавшие пройденный путь. Они шли по прямой, не огибая каких-либо невидимых преград, и в конце-концов достигли самого сердца горы.

Искусственно созданная дугообразная площадка напоминала месяц. Она с двух сторон огибала громадную стену, которая выросла перед процессией, как только все вышли из туннеля. Прямо перед Аластером оказалась высокая двустворчатая дверь, скрывающая ритуальную залу.

Ламиа почувствовал какое-то необъяснимое волнение и легкий укол зависти. Но эти чувства не были злыми, они скорее отражали желания и стремления мужчины, которые он планировал воплотить, чем жалящий гнев. Наследник Высокого Дома понимал, что его зависть была связана с нерешительностью в одном очень важном и ответственном вопросе, который он намеревался решить в ближайшие годы, не откладывая на века.

Аластер крепче сжал ладонь эльфа, с затаенным дыханием ожидая, когда врата откроются и явят их глазам единственный в своем роде ритуал, предназначенный соединить два тела с одной душой в любящую пару.

========== Брачный ритуал ==========

Мик достаточно легко распахнул двустворчатую дверь, явив присутствующим скрытую залу. Все вошли в помещение, окутанное сумраком, и Фурия закрыл широкий проход с другой стороны, оставшись на дугообразной площадке. Гости аккуратно прошли по краю пещеры в две стороны и остановились лицом к центру.

Огромное помещение казалось полостью в горе, самой сердцевиной потухшего вулкана: потолок возвышался и образовывал клин, в центе которого зияла дыра. Именно через это круглое отверстие и проникал свет, создавая приятную игру теней и бликов.

Аластер пригляделся внимательней, затаив дыхание. Не то чтобы его до дрожи поразило увиденное, но отчего-то первые несколько мгновений вампир не мог решиться вздохнуть. Округлая стена, окольцовывавшая залу, была увита розой снов. Прекрасные растения тянулись от пола вверх на добрые десять метров. Остролепестковые цветы широко раскрылись, источая умопомрачительный аромат в замкнутом пространстве. И сейчас, взглянув в противоположную сторону, где стояла вторая половина приглашенных, Аластер понял, почему им выделили накидки именно такой расцветки: гости сливались с фоном, становясь практически незаметными.

От краёв к центру помещения пол плавно поднимался, образуя ровную выпуклость, словно расползавшийся в стороны мыльный пузырь. Гигантских размеров камень, являвшийся дном пещеры, был испещрён витиеватым растительным узором, устремлявшимся к сердцевине. На самом возвышении, в ореоле света, лежали две фигуры – Элиан и Олиас. Их словно положили по одной линии, макушка к макушке, а после передумали и сместили еще ближе, так чтобы они соприкасались щеками и могли чувствовать дыхание, улавливать мимику друг друга. Однако при этом ни эльфийка, ни наг не могли увидеть тех, кто только что вошел в залу.