Текст книги "Особенный, или Помеченный болью (СИ)"

Автор книги: Амэя Мизуки

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 26 страниц)

– Теперь я понимаю, почему Мик так долго кормит тебя, – с придыханием прошептал Даэрин. – Это так волнующе, даже возбуждает. Хотя сейчас ты все равно отказался от моей крови, – с сожалением заметил он.

Киран прижался к вампиру вплотную, выдавая свою эрекцию, упираясь затвердевшей плотью в бедро. Легкий поцелуй коснулся уха, дразня едва уловимой лаской.

– А так хотелось, чтобы твои клыки вошли в мою кожу без анестезии, чувствовать, как кровь сочится из маленьких прокусов, пока ты ее слизываешь, – Даэрин прихватил мочку, оттянул на себя и выпустил. – Почему ты не жаждешь моей крови, даже когда так голоден? – тихо простонал он, высвобождая пальцы из плена.

– Я хочу тебя, а не твою кровь, – Аластер собственнически сжал ладонями чужие ягодицы. – Видимо, при нашем рождении было заложено так, что твоя кровь не может служить для меня едой. Она невероятна, притягательна, но только в виде дополнения к моему демону. Я не могу укусить тебя для утоления жажды, только для удовольствия.

– Запомни это, – Даэрин улыбнулся, высвободился из объятий и потянул Ламиа к машине.

Странно, но Аластер даже не заметил, как компания людей прошла мимо, почти сразу углубившись в парк скорби. И на пути к дому эльфа он чувствовал умиротворение, ведь в салоне не пахло никем, кроме его любовника.

– Эри, а почему в этой машине и в спальне пахнет только тобой?

– Это мое личное пространство, убежище, где можно спрятаться от внешнего мира. Наверное, ты этого не понимаешь, не знаешь, что такое сон, и тем более не представляешь, насколько уязвимы спящие существа, – Даэрин резко повернул на перекрестке, избегая столкновения с вылетевшей на встречную полосу машиной. – Ну, еще я очень ревностно отношусь к некоторым предметам, да и территории. В редких случаях туда проходит Неэл, и никто больше.

– А кто убирается в твоих комнатах? – недоверчиво спросил Аластер.

– Сам, – Киран пожал плечами.

– Сам? – Ламиа удивленно распахнул глаза. – Это как?

– Не пугай меня, – эльф тихо рассмеялся: его определенно развеселила реакция собеседника. – Ты что, не знаешь, как делают уборку?

– Знаю.

– Молодец, – Даэрин все еще хихикал. – В следующий раз будешь мне помогать.

– Я не умею, – словно отрицая свое участие, отозвался Аластер.

– Как ты еще со скуки не помер? – закатил глаза Киран. – Несмотря на то, что твой день длиннее часов на восемь и живешь ты ой как долго, ты ничего не пробовал.

– А зачем мне заниматься уборкой? Для чего тогда слуги нужны? Они, между прочим, у меня тоже не спят, – фыркнул Ламиа.

– Да чтобы себя занять, а не лезть на стенку от скуки, – Даэрин подъехал к ограде своего особняка. – Сколько языков знаешь?

– Много, – на автомате ответил Аластер.

– Эльфийский?

– В процессе.

– Это хорошо, – Даэрин поиграл бровями. – А то не смог бы понять некоторых шуток, которыми будет сыпать многоуважаемая матушка.

– Твоя? – изумился Аластер.

– Твоя, – рассмеялся Киран. – О Духи, он не знает, что его мать в совершенстве владеет эльфийским, – он вскинул руки вверх. – Кстати, – заговорщицки протянул он, – а она видела тебя с этой прической?

– Еще нет, – осторожно произнес Ламиа.

– Оу! – воскликнул эльф, чуть ли не хлопая в ладоши. – Пообещай, что эта эпичная встреча произойдет при мне.

– Эри?

– Просто я знаю, как Лина относится к волосам, тем более членов семьи. Уверен, ты даже с хвостом не являешься к ней. Аластер, – начал канючить Киран, – я хочу это видеть.

– А вот мне что-то не очень хочется.

– А зря. Мое присутствие смягчит удар, – как бы между прочим добавил собеседник.

– Решу позже. Голова уже гудит, – Ламиа потер лицо. – У меня такое ощущение, что дальше своего носа не вижу. Все вокруг всё знают, а я нет.

– Невнимательный какой, – цокнул языком Даэрин и вышел, тихо хлопнув дверцей.

– А ты-то все видишь, – проворчал Аластер.

– И все слышу, – весело откликнулся Киран.

– Ушастый всезнайка, – пробубнил себе под нос вампир, вылезая из автомобиля и задерживая дыхание.

Киран ждал его у входа в дом. Аластер быстро пересек гараж, реагируя на реплики любовника только мимикой, не пытаясь произнести ни звука. Эльф одобрительно кивнул, понимая намерения Ламиа, и его взгляд потеплел – буквально секунду алмазная холодность не обжигала, а мягко грела.

– Долго ты можешь не дышать? – уточнил Даэрин

Аластер поднял кисть на уровень груди и медленно ей покрутил в жесте «так себе».

– На пальцах покажи. – Вампир показал три пальца. – Минуты? – после отрицательного ответа Даэрин удивленно переспросил. – Часа? – на что получил утвердительный кивок. – Мне бы такие способности.

Ламиа чуть помрачнел и скривил губы, проследив за удаляющимся эльфом. Они прошли в холл, встретив несколько слуг, поднялись по лестнице и оказались в небольшой гостиной, по виду которой можно было заключить, что ей редко пользовались.

– Здесь почти никем не пахнет, – предупредил Киран. – Мне нужно уточнить пару вопросов.

Медленно втянув воздух, Аластер убедился, что в комнате витает едва уловимый запах живых существ, в жилах которых стремительно течет кровь, но он был очень слаб, словно они притянули этот шлейф с собой из коридора. Удовлетворенно кивнув собственным мыслям, вампир посмотрел на Даэрина.

– Сколько тебе нужно крови?

– Без вреда для твоих подчинённых? – осведомился Аластер.

– Да.

– Трое-четверо, – Ламиа пожал плечами, – для сытного ужина. Но и двоих вполне хватит, – он недовольно поджал губы. – Проблемы будут с первым. Я могу потерять разум на короткое время: слишком голоден, – он задумался, обогнув диван. – А у тебя только ошейник с наручниками и маска из того комплекта?

– Нет. Есть еще бандаж от локтей до запястий, – ответил Даэрин.

– Неси. Так будет безопасней для всех, – тяжело выдохнул вампир. – Но лучше бы донорская кровь.

– Да, а еще есть суррогат из тюбика. И сексом заниматься в презервативе.

– Твои подчиненные так сильно провинились, что удостоились подобной лотереи с жизнью? – невесело поинтересовался Ламиа.

– Нет. Просто я знаю, что ты не навредишь, – Даэрин пожал плечами и вышел из гостиной.

– После этих слов стало еще паршивее, – кинул Аластер вдогонку.

Ламиа уже давно хотел обзавестись легальным разрешением на эльфийскую кровь, одну из высших, древнейших и сильнейших, но позже. Сейчас он, наоборот, скорее бы согласился на пьяную женщину или, что было бы вообще идеально, заехать в больницу и выбрать любую приглянувшуюся жидкость. Правда, как только он заикнулся об этом, Киран наградил его ледяным взглядом, да таким мощным, что поспорить просто не было возможности.

Даэрин вернулся быстро. Без лишних слов он надел на Ламиа бандаж, заведя руки за спину. Датчик системы контроля пикнул, и пластичный материал намертво присосался к коже, плотно прижимая локти друг к другу. Вампир медленно сел на край кресла, еще раз примеряясь к выбранному месту.

– Сядь на пуф спиной ко мне, – попросил Аластер.

Даэрин придвинул предмет мебели ближе к Ламиа и, заставляя того расставить ноги шире, присел на невысокий пуфик. Аластер слегка наклонился, провел губами по линии шеи сквозь шелковистое полотно волос и, удовлетворенно хмыкнув, откинулся на спинку.

– Эри, когда посадишь донора, оголи его правое плечо. Я анестезирую участок кожи – именно в этом месте сделай глубокий порез. Не более чем через двадцать секунд ты должен оторвать меня от эльфа любым способом.

– Хорошо.

В этот момент перед Аластером стоял не любовник, не эльф, а серьезный, владеющий колоссальным опытом профессионал, который, словно сенсор, ловил каждую эмоцию и невольный жест вампира. Он ощутил себя объектом научного исследования под внимательным взором дотошного ученого.

– Дырку прожжешь, – оскалился Ламиа.

– А тебе жалко? – язвительно заметил Даэрин.

– Для тебя нет, – состроил кислую гримасу он.

– Вот и славно, – эльф направился к двери. – А теперь вдохнули и замерли, – по-врачебному скомандовал он.

Аластер постарался набраться сил, наблюдая, как Киран пропускает в комнату гостя – молодую эльфийку, темную, с угольно-черными волосами, собранными на затылке. Она была закутана в широкий халат, а на теле не виднелось ни единого украшения. Девушка тепло улыбнулась и безбоязненно прошла в гостиную, села на указанное место, тяжело выдохнула и расслабилась.

Позавидовав спокойствию донора, Аластер прикрыл глаза, сосредоточился на химическом составе антидота для северной иглистой ринии, заполняя свои мысли статистическими данными и бесконечным числом формул. Он приподнялся на автомате, дождался, пока Даэрин спустит ткань халата с плеча эльфийки. Вампир безразлично мазнул языком по гладкой коже, стараясь не сглатывать слюну.

Одним быстрым, отточенным движением Киран полоснул острым лезвием, вспарывая нежную плоть, из которой тут же потекли ручейки крови. Но в этот момент что-то изменилось. Мозг Аластера, занятый сложнейшими вычислениями, полностью отстранился от происходящего, оголяя изголодавшийся инстинкт хищника.

Длинные клыки легко вошли в шею девушки, прокалывая вену, предоставляя вампиру более питательную влагу, а губы плотно накрыли кожу. Эльфийка едва заметно содрогнулась, но не издала ни звука. Ламиа сделал два жадных глотка, высасывая кровь, не дожидаясь, пока она сама выступит наружу. Нёбо обожгло, словно кипятком, клыки удлинились до максимальных размеров, а пищевод скрутило спазмами. Вампир почти подавился густой кровью, так как до сих пор не дышал. Грудь изнутри распирал воздух, мешая глотать. На третьем глотке Аластер дернулся, отстраняясь. Смазано лизнув обе раны, он с силой откинулся в кресло и оттолкнулся ногами, отъезжая на полметра от пуфа.

– Убери ее, – прорычал вампир, тратя последний кислород, борясь с желанием втянуть через нос сладковатый запах крови.

Через секунду хлопнула дверь, но это мгновение показалось Аластеру невыносимо длинным. Каждая клеточка его тела желала, требовала, вопила от жажды, готова была рвать на части плоть, лишь бы добраться до теплой крови. Желудок перестал переваривать сам себя, тут же принимаясь за темную жидкость, рефлекторно сжимаясь, выталкивая влагу обратно. Но самым страшным стало то, что задержка дыхания более не помогала. Организм получил мизерную долю энергии, почувствовал след, и теперь точно знал, что в особняке находится не менее десятка желанных сосудов с едой.

После резкого рывка руки вампира полоснуло болью: эластичный материал, склеившись с кожей, не позволил Аластеру высвободиться. Над кромкой бандажа образовались две тонкие ранки. Он зашипел от злости, поднимая глаза на Кирана и, встретившись с ним взглядом, прошептал одними губами:

– Эри.

Других слов было не нужно: осколок души и так понял Аластера, откликаясь на молчаливую мольбу о помощи. Даэрин мгновенно оказался перед креслом, жестко стянул в кулак темные волосы на затылке. Он вздернул Ламиа вверх, приподнимая мощное тело, заставляя опираться только на пятки и цепляться кончиками пальцев за обивку кресла. Аластера словно подвесили, поставив в шаткое положение без возможности выбраться.

Даэрин хищно оскалился, в бриллиантовой радужке сверкнули мелкие искорки, оставляя алые вкрапления. Он медленно склонился к своему случайному пленнику, безжалостно впиваясь в его губы. Он сомкнул зубы на плоти, сминая ее в долгожданном прикосновении, не задумываясь над уровнем применяемой силы. Аластер ответил сразу – прокусил нижнюю губу эльфа, позволяя выступить бордовым капелькам. Они не боролись за первенство, не хотели подчинить – просто отчаянно пытались выплеснуть всю ярость, беспощадно смыкая зубы на скользкой коже.

В этом исступлении оба забыли про дыхание, про границы дозволенного, про нормы и стандарты. Они изводили друг друга с одной лишь разницей: Аластер мог прокусить губы любовника, а эльф – нет. Однако Ламиа сразу же залечивал нанесенные им раны, жадно зализывая кровоточащие разрывы.

Постепенно напор и темп едва ощутимо замедлились, зубы уже не впивались, а мягко ласкали плоть, слегка зажимая и оттягивая. Кончик языка изредка касался чужого, мимолетно задевая клыки, скользил к уголку рта, собирая капельки крови. Рваное дыхание опаляло лица, не желая приходить к единому ритму, вырываясь горячими потоками из легких.

Киран завел руку за спину Аластера. Замок бандажа пикнул, и оковы спали, освобождая руки. Ламиа скинул мешающий инструмент экзекуции. Падая в кресло, он утянул за собой любовника, посадив на свои колени. Ладони вампира, пройдясь по ягодицам, поднялись выше – одна остановилась на пояснице, притягивая эльфа ближе, а вторая легла на шею. В ответ на это Киран сильнее сжал темные пряди, понукая Аластера запрокинуть голову.

– Сумасшедший эльф, – выдохнул Аластер после аккуратного укуса.

– Безобидный вампир, – в отместку простонал Даэрин, скользнув языком меж приоткрытых губ.

Безумные хищные ласки медленно перетекли в долгий, чувственно-эмоциональный поцелуй, глубокий по своему смыслу, но мягкий и поверхностный в физическом воплощении. Аластер больше не использовал клыки, бережно сминал упругую плоть, подставляясь под ответные прикосновения. Он изучал каждую неровность, отмечая припухлость нижней губы и гладкость верхней, открывая для себя остроту столь невинной близости.

Поцелуи становились все менее напористыми, окрашиваясь нежностью, благоговейным удовольствием. Они поочередно вели друг друга, однако оба останавливались, касаясь языком зубов, медленно проводили им по приоткрытому рту к уголку и отступали, заигрывая, приглашая встретиться на нейтральной территории.

За это время организм Аластера успел успокоиться. Выпитая кровь медленно насыщала тело, обуздывая жажду, притупляя взбунтовавшиеся инстинкты. Короткой передышки хватило, дабы вернуть контроль и насытиться уже в привычной манере.

Все естество вампира было занято проявлением и поглощением эмоций, приятной дрожью от самого интимного проявления чувств. Он всегда считал секс потребностью, чем-то вроде питания, без которого затруднительно жить. Однако поцелуй, порыв души, когда не можешь выразить нечто сидящее внутри словами, может передать гораздо больше. Незатейливые касания губ способны открыть душу или поглотить чужую, передать даже самую сокровенную мысль, подарить счастье или разочарование.

– Как в первый раз, – выдохнул Аластер, ощущая покалывание на губах.

– Для нас он и был первым, – сбивчиво выдохнул Даэрин.

– И незабываемым, – улыбнулся наследник Высокого Дома, соблазняя эльфа на еще один легкий, но очень желанный поцелуй.

========== Новая обстановка ==========

Сквозь складки мягкого кремового тюля в комнату проникал дневной свет. Плотные, болотного цвета шторы крепились по обе стороны от окна, струясь от гардины полуовальным веером. Высокие рамы были распахнуты, пропуская в спальню дуновение теплого ветерка. По всей стене тянулась фреска, словно огораживая помещение от всего мира. Землисто-зеленые лианы вились от пола к потолку, но ни одна из них не доставала даже до тонкого бордюрчика. Клубки растений разной длины и плотности наползали на песочную стену, вытягивая листики и побеги. Они расступались возле окна и, стремительно разрастаясь в стороны, поворачивали на углах и сгущались над дверными проемами – именно в этих местах они поднимались выше всего.

С потолка к дверям цвета молочного дуба спускалась лепнина в виде нескольких веточек клематиса. Цветы разрастались из центра комнаты, из-под изящной люстры, напоминавшей вьюнковое растение. Тонкие лианы расползались по ступенчатому потолку, спадая к полу в пяти местах. Они служили освещением для пространства у кровати, кресла, туалетного столика, шкафа и письменного стола. Каждый зеленоватый отросток от корешка до кончика был усыпан остроконечными цветами оттенка слоновой кости. Соцветия служили источниками света, укрывая в лепестках яркую лампочку.

Вся мебель была выполнена из светлого дерева, обитая насыщенно зеленой тканью с мягким салатовым рисунком. Большая кровать была укрыта лиственным покрывалом с пушистыми бежевыми кисточками, а ложе скрывала легкая шифоновая драпировка. Два кресла с изогнутыми ножками, разделенные кофейным столиком, стояли вблизи окна. Дутые и приземистые шкафы расположились у стены напротив, а письменный стол неожиданно оказался почти вплотную к кровати. Мягкий кофейно-молочный ковер застилал всю спальню.

Камин, установленный больше для декора, нежели для тепла, находился напротив постели. Очаг обрамляли широкие листья. И при разведении огня камин выглядел как живой цветок с подвижной сердцевиной. Вокруг были раскиданы светлые подушки, а чуть в стороне стоял низенький столик. По всему периметру комнаты висели специальные крепления для свечей, которые позволяли зажечь более трех десятков огоньков. Букет из миниатюрных подсолнухов занял место на комоде в изящном горшке.

Аластер вышел на середину комнаты, поднял голову вверх, осматривая помещение. Он медленно обернулся вокруг своей оси и перевел взгляд на дверь.

– Почему сам не заходишь? – подозрительно уточнил вампир.

– Мое присутствие в этой комнате нежелательно, – спокойно ответил Мик.

– Я догадываюсь о причинах, но хотел бы услышать от тебя, – Ламиа прошелся по спальне, изредка оглаживая предметы. – Складывается такое ощущение, что сюда уже неделю никто не входил.

– Две, – поправил парень. – Закончив последние работы и сделав уборку, я открыл окно и запечатал дверь. Все посторонние запахи почти выветрились.

– Почему? – решил уточнить Ламиа.

– Не думаю, что мое нахождение в этой комнате придется по вкусу вашему любовнику, – беззастенчиво произнес Мик.

Аластер еще раз осмотрел работу парня, невесомо коснулся шифоновой ткани, скрывающей ложе, и, тяжело вздохнув, направился к выходу.

– Мне нравится, – заключил он. – Неожиданно, красиво и, как ни странно, не выбивается из общего оформления дома, – Аластер закрыл дверь. – А теперь пошли в кабинет, – подтолкнул он собеседника, – разговор есть, – идя позади парня, он задумчиво фыркнул: – Интересно, каким образом цветы не завяли?

– Регулятор полива, – Мик пожал плечами. – Вода заливается раз в три недели, и можно забыть. По крайней мере, эти цветы много не пьют.

– Хитро, но я точно забуду, – хмыкнул Аластер.

– Напомню.

– Не сомневаюсь, – оказавшись в кабинете, Ламиа занял свое любимое кресло, жестом приглашая Мика присесть напротив. – Не буду спрашивать, зачем ты вылил на себя ведро духов и закутался так, что проще было бы скафандр надеть. А вот все остальное послушал бы, – он скривил губы в усмешке. – Давай начнем с аукциона.

– Аластер, знаете, вы очень наблюдательны, но в то же время слепы. Мне поначалу казалось, что вам безразлично все, что вас окружает. Однако позже догадался, что это просто скука, от которой напускное безразличие вошло в привычку. В экстренных ситуациях ваши чувства оголяются – даже мелкая деталь не остается незамеченной… В повседневной жизни, – Мик замолчал, качая головой. – Я рад, что вы просыпаетесь.

– Это лекция?

– Нет, констатация факта. Мне просто интересно, как получилось, что, с одной стороны, вам не наплевать на живых существ, а с другой – вы не пускаете никого в свой мир. Как в него проник Бэрси, я не знаю, но моим билетом оказалась кровь. И Киран-сэнсей не смог бы, если бы не притяжение между вами. И даже в этой ситуации вы оказались достаточно холодны, не попробовав отыскать интересующего вас партнера, пустив все на самотек, – Мик улыбнулся. – Так ситуация выглядит со стороны. А на самом деле вы маялись почти каждую ночь, дабы не сорваться и не пойти искать его. Поначалу я все гадал, что же останавливает вас, а потом понял: боялись спугнуть. А когда узнал историю со всех сторон, – он проигнорировал удивленный взгляд вампира, – удивился вашему тонкому чутью и внимательности. Если вы проявляете хоть малейший интерес, скрыть даже мелкую деталь почти невозможно. Сейчас я точно знаю, что вы слепы только тогда, когда хотите сами. Но на аукционе я в этом уверен не был, поэтому и позволил себе вольность с новым лотом.

– Ну наконец-то, – Ламиа вскинул руки.

– Аластер, что бы вы почувствовали, если бы на аукционе выставили на продажу свидание c Киран-сэнсеем?

– Если коротко, был бы в бешенстве.

– Он испытывал то же самое. Все переглядывались, шептались, удивлялись, одним словом – оживленно переваривали новость. Но только он сидел неподвижно, прожигая меня насквозь, взглядом обещая адские муки, – он подумал и добавил: – Красным взглядом. В тот момент мне стало очень страшно.

– Доэкспериментировался, – заключил Аластер.

– В отличие от вас я не могу побороть свое любопытство, – Мик состроил невинную гримасу. – Меня спас обморок. Ваш. В общем, пока вы отдыхали в кроватке, я имел удовольствие пообщаться как с самим Кираном, так и с Мизуки.

При упоминании последней бровь Аластера поднялась вверх, выражая крайнюю степень удивления. Из всего этого он заключил, что спать вредно.

– С сэнсеем я просто познакомился. Он меня как еду рассматривал. Если честно, я вас меньше боюсь, чем его. Ваш партнер однозначно хотел меня съесть, – Мик нервно хохотнул. – А вот с Мизуки у меня состоялась более приватная беседа.

– И что Даэрин?

– Попросил его не выдавать.

Аластер глубоко вздохнул и, зажмурившись, потер переносицу. Он пытался расслабиться, но тело отказывалось – мышцы поочередно натягивались.

– Мик, – после минутного молчания Аластер обратился к собеседнику. – Я не знаю, как тебя назвать. Ты похож на разрушительный торнадо и на спасительный ливень в засуху одновременно. Каждое твое действие определенным образом отображается на моей судьбе, – он открыл глаза и посмотрел на парня. – Из-за тебя я узнал о Киране. Из-за твоей крови на книге обнаружил, что он их читает. Из-за тебя поплелся на аукцион и прятался в его обществе от возбужденных читателей. Из-за тебя потерял обоняние и свалился в обморок. И в довершение всего напился эльфийской крови. Теперь я не знаю, куда деть дурь, – вампир еще раз вздохнул. – И это малая доля всего того, что со мной приключилось по твоей вине. Я боюсь представить, чем для меня обернется наш контракт.

– Удачей, – уверенно произнес Мик.

– Несомненно, ее доля была, – согласился Аластер. – Лучше скажи мне то, чего я еще не знаю.

– Бэрси еще не остыл, – тут же нашелся Мик.

– Я в курсе.

– Ну, нет, – довольно протянул фея, удобнее устраиваясь в кресле. – Вы не знаете самого интересного.

– Чего же?

– О том, что он является клиентом одного интересного заведения, вы конечно осведомлены. Однако не знаете о переменах, которые произошли совсем недавно.

– Умеешь менять тему, – улыбнулся Ламиа.

– Сочту за комплимент, – Мик показал язык. – Ранее он заказывал изящных девушек с темными, отливающими медью волосами или с легкой рыжиной. Но теперь, – он сделал театральную паузу, – он берет только одну.

– Как же эта конфиденциальная информация попала к тебе? – притворно удивился Аластер.

– У меня остались некоторые связи, – Мик нескромно поиграл бровями.

– Двусмысленно звучит, – рассмеялся он.

– Зато эффективно. Так вот. Теперь он каждый день развлекается с весьма специфичной особой. В борделе она слывет Королевой Боли, так как может вытерпеть все что угодно. Высокий болевой порог, мазохистка, – махнув ладонью, объяснял парень. – У нее достаточно мощное тело для женщины, немало шрамов, особенно на спине, и длинные алые волосы, – медленно закончил он.

Аластер изумленно уставился на собеседника, угадав оба образа. Первый – его мать, второй – Даэрин. Он никогда не задавался вопросом, почему у Бэрси нет пары, почему он не стремится отвлечься и найти другой объект для поклонения. Он знал, что у оборотней много непонятных принципов, но посещение борделя обычно в них не входило, тем более отведение души подобным образом.

Четыре года назад именно Варди посоветовал сходить в это увеселительное заведение, но Аластер никогда не задавался вопросом, что именно ищет там его друг. Оказалось, всего-навсего несбыточные мечты. И сейчас вампиру впору было разозлиться, но он не мог. Ему было искренне жалко друга. И как бы Мик ни хотел скрыть эмоции под маской игривости, парень тоже переживал за импульсивного оборотня, внося свою лепту таким странным способом.

– Мик, ты страшное существо. Ты – кровавая фея. Зубастая и когтистая тварь, что охотится по ночам на детишек. Где твоя нежность, невинность и наивность? – Аластер осекся, глядя на закутанного собеседника. – Кстати, а где она?

Парень нервно закатал край рукава и, демонстрируя спящую печать, бросил на Ламиа недовольный взгляд. Аластер удовлетворенно хмыкнул, погружаясь в собственные мысли, а его губы растянулись в едва заметной улыбке.

– А почему те покои отводятся мне? – Ламиа вспомнил первоначальный вопрос. – Меня вполне устраивают эти.

– Если вы не собираетесь приглашать сэнсея к себе с ночевкой, – заговорщицки прошептал Мик, – то, конечно, они вам не понадобятся. Но если рассчитываете на подобный вариант, то советую перебраться. Ибо у вас не спальня, а проходной двор.

– Что? – возмутился Аластер.

– Не думаю, что он одобрит завтрак в постель, – напомнил Мик.

– Ты же понимаешь, что мне это должен был сказать он, – фыркнул Ламиа.

– Зато теперь есть выбор. Эти покои останутся для еды, переговоров, личных встреч, а новые только для него.

– Мик, мне в равной степени хочется сказать тебе спасибо и дать затрещину, – простонал Аластер.

– Лучше дайте мне выходные, когда будете встречаться с Киран-сэнсеем, – предложил Мик.

– Все не так просто, как кажется на первый взгляд. Вы согласны со мной, господин Фурия? – иронично спросил вампир.

– Безусловно, господин Ламиа, – подыграл тот. – А теперь позвольте откланяться: меня еще ждут неотложные дела. В особняке слишком много стен и тоскливо ожидающих моего внимания комнат, – Мик приподнялся, вежливо поклонился и направился к выходу. – Столько дел, столько дел, нужно печку растопить, – весело напевал он, рассматривая коридор. – И обои ободрать, – добавил парень в конце, подмигнул и скрылся, насвистывая знакомую мелодию.

– Тьма, ты действительно решила проверить мое терпение. Но что я буду делать, если в один из дней придушу его? – притворно возмущенно простонал наследник Высокого Дома, улыбаясь собственным мыслям.

========== Теплый прием ==========

Такси ехало медленно, то и дело останавливаясь в пробках. Аластер удобно расположился на заднем сидении комфортного автомобиля. Он мог бы добраться до назначенного места в кратчайшие сроки сам, но отчего-то не желал этого. Может, он хотел оттянуть неизбежное или чувствовал, что нет смысла торопиться? Его расслабленная поза и отстраненный взгляд убеждали в спокойствии вампира.

Три часа назад Аластеру позвонил Даэрин, и это было достаточно странно, так как он редко объявлялся днем. Занятый делами Киран предпочитал не отвлекаться на короткие, пусть и теплые разговоры. Они еще этого не обсуждали, и Ламиа точно не знал, как происходит процесс пыток, но догадывался, что вести непринуждённую беседу в этот момент непросто. И нажимая на кнопку приема вызова, он был слегка растерян.

– Слушаю.

– По голосу могу заключить, что ты не ожидал моего звонка, – довольно протянул Даэрин.

– Не ожидал, – согласился Аластер. – И какой же повод?

– Чем ты занят?

– Изучаю досье пациентки. Ее должны привезти в больницу в ближайшее время. Надеюсь, больше часа не займет.

– Ну, это вполне подходит. У меня на сегодня запланирован визит в Высокий Дом, и я бы хотел, чтобы ты поехал со мной, – проинформировал Киран.

– Ты хочешь официально объявить о наших отношениях? – бровь Аластера поползла вверх.

– Не совсем, – лукаво проворковал Даэрин.

– А я вообще с эльфом встречаюсь или с кицуне? – он решил озвучит давно интересовавший его вопрос.

– Для общества?

– Да.

– С демоном, разумеется. Не может же кровожадный кицуне превратиться в эльфа, – рассмеялся Киран. – Хотя это было бы мило. Очень.

– Нет, мило выглядел бы ты с рыжим хвостиком и ушками, – мечтательно протянул Аластер. – Жаль, что ты не демон. А у кицуне вообще есть хвосты с ушами?

– В теории есть, на практике же это очень редкое явление, и, от чего оно зависит, никто точно сказать не может. Одни считают, что это мудрость и опыт, другие – единение с природой и гармония с самим собой, третьи – любовь. И мне бы не пошло, – фыркнул Киран.

– Ну уж нет. Ты был бы невообразимо милым и сексуальным. Я даже представляю, как прижались бы твои ушки к голове от смущения, а хвост вилял из стороны в сторону от нетерпения.

– Аластер, ты озабоченный, – хохотнул Даэрин.

– Я просто не удовлетворён, – обиженно ответил Ламиа. – Эри, мою отравленную привезли. Я перезвоню, как закончу.

– Хорошо. Езжай сразу к Лиловому району. Там встретимся и дальше поедем вместе, – проинструктировал Даэрин и отключился.

Аластер действительно очень быстро закончил. Случай был легкий, просто пациентка не видела, кто ее укусил, а симптомы оказались слишком распространенными. Антидот вкололи сразу, как только он определил яд. И теперь вампир сидел и рассматривал улицы сквозь тонированное стекло. Он старался особо не задумываться над тем, куда его поведут, так как догадывался о пункте назначения. И это Ламиа не радовало.

В конечном итоге он получил полное подтверждение своим мыслям, когда Киран подобрал его на углу соседнего от Высокого Дома Вампиров квартала. Эльф выглядел совсем иначе. Не было длинного кимоно мягкого цвета и оголенных участков кожи. Одеяние, сделанное из изумрудного шелка с тонким растительным узором, отлично сочеталось с алыми волосами. От высокого воротника-стойки по косой линии от горла к боку тянулась вереница пуговиц, скрученных из золотой ткани. А когда Даэрин вышел из машины, Ламиа смог оценить его внешний вид целиком. Блестящая гладкая ткань сидела по фигуре, начинаясь от подбородка и заканчиваясь на запястьях. Верхняя часть чаншань-костюма спадала до щиколоток, свисая широкими полосами спереди и сзади, по бокам от бедра тянулись глубокие разрезы, не скрывающие золотые штаны. Прямые шелковые брюки сидели идеально, не обтягивали, но и не скрывали контуров ног при движении. Волосы Кирана были затянуты в причудливую косу, пряди собраны в три хвоста, фиксируемых широкими кольцами, начиная от макушки и ниже, локоны змеились в сложном плетении и замыкались круглой заколкой.

– Я могу расценивать бугорок в твоих штанах как комплимент? – с хищной улыбкой поинтересовался Даэрин.

– Это телефон, – буркнул Аластер.

– В очень неожиданном месте, – съязвил Киран. – Мне можно позвонить? – медленно проговорил он, облизывая губы.

Аластер вымученно простонал, пытаясь отвести взгляд от любовника. Этот невыносимый демон соблазнял его при каждой удобной возможности, испытывая терпение. Аластеру начало казаться, что в определенный момент он не выдержит и накинется на эльфа, притом не факт, что ради получения сексуального удовольствия.