Текст книги "Особенный, или Помеченный болью (СИ)"

Автор книги: Амэя Мизуки

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 26 страниц)

Аластер положил голову на сгиб своей руки, уткнулся лицом в шею Кирана, который удобно устроился в его объятьях, накрывая ладонь вампира своей.

– Спи, душа моя, – шепот наследника Высокого Дома растворился в тишине ночи.

========== Тайна аромата ==========

Маленький кабинет в дорогом ресторане встретил друзей, как обычно, уютной и тихой атмосферой, добротной и удобной мебелью, приглушенным светом и максимально чистым воздухом. Интерьер был простым, однако наличие вкуса у оформителя было заметно невооруженным глазом. С ехидной усмешкой Ламиа заметил, что, приложи к этой комнатке руки Мик, эффект был бы куда более поразительным и располагающим. Фея вообще очень тонко чувствовал помещение и его задачу, сочетая функциональность с изысканным дизайном. Но Мика тут не было, что к лучшему. Пожалуй, это место нравилось Аластеру больше всех остальных, хоть он и не ел здешнюю пищу. Вежливый персонал и минимальное внимание подкупали ценителей уединения, и даже завышенные цены не отпугивали посетителей.

Вампир лениво крутил бокал в ладони, наблюдая за движением зеленоватой жидкости в стекле. Он всегда заказывал различные напитки, внимательно их рассматривая и принюхиваясь, но никогда не притрагиваясь. Аластер перевел взгляд на сидящего за столом Варди, небрежно катающего кусок картофеля по тарелке. Бэрси предвзято проткнул стейк вилкой, отрезал тоненькую полоску, пробуя на вкус. Привычного восторга в его мимике не проскользнуло.

– Пережарили, – ехидно заметил Аластер.

– Что? – Бэрси растеряно посмотрел на вампира.

– Говорю, мясо слишком сильно зажарили, вот тебе и не нравится.

– Как ты догадался?

– По роже твоей кислой, – хохотнул Ламиа. – Брось уже этот ломоть, все равно есть не будешь. Расскажи мне, как жизнь твоя личная протекает.

– Издеваешься? – скорее заключил, нежели спросил Варди.

– Нет. Мне правда интересно, почему ты не пытаешься отвлечься. Я не виноват, что Киран оказался моим осколком, а мать уже давно счастлива со своим. Я не знаю, может, твоя частичка еще не родилась и ты ее еще встретишь, но уж больно ожидание затягивается. Попробуй хоть с кем-нибудь встречаться.

– Думаешь, я не пробовал?! – опешил Бэрси.

– Значит, плохо старался. Ты вожак, недурен собой, влиятелен, девушку можешь найти по щелчку пальцев. А в итоге? Это мне все равно: живу вечно, детей мне по статусу не положено. А тебе еще стаю волчат нужно заделать или хотя бы полуволчат, – Ламиа сдавленно простонал. – Да я вас познакомить хочу нормально, не как коллег. Но ничего не получится, если ты будешь видеть в нем объект желания, а во мне соперника. Духи Всемогущие! – Аластер всплеснул руками.

– Что? – Варди аж голову вбок наклонил.

– А? – Ламиа прищурился, воспроизводя собственные слова, ругая себя в сердцах. – Набрался выражений. Глядишь, скоро действительно буду пить морковный сок.

– Какой сок? – с каждой произнесенной вампиром фразой на лице Бэрси отражалось все большее удивление.

– Это так, пустяки, – отмахнулся Аластер. – Как вы с Даэрином общаться будете?

– При тебе никак. Мне пока и на работе хватает.

– Нет, так не пойдет, – настоял вампир. – Я не собираюсь прятать вас друг от друга. Тем более когда ты увидишь его рядом со мной, окончательно убедишься, что язва занят.

– Неужто у него такой скверный характер? – лениво спросил Варди.

– Не то чтобы, – Аластер задумчиво сощурил глаза. – Скорее он намеренно вредничает, хотя заскоки у него знатные. Я иногда радуюсь, что бессмертный и неуязвим для его оружия.

– И ты боишься каких-то железок? – хохотнул Бэрси.

– Он матушку на лопатки уложил, – поведал Ламиа.

– Твою? – изумился собеседник.

– Мою. Не поверишь, но я в ступор впал: не знал, как реагировать. А что самое интересное – ни одной серьезной раны Киран не получил. Если брать во внимание все аспекты, то тебя он завалит в два счета. И я не уверен, сможешь ли ты к нему прикоснуться, – он сжал губы. – Мечет всякие железки и скачет, как кузнечик. Короче, если говорить по существу, то он машина для убийства.

– А как он пытает? – едва слышно прошептал Бэрси. – Что он делает со всеми существами, что я передаю ему?

– Не спрашивал. А даже если и узнаю, не скажу. Это его дело, его тайна и его ремесло – не мне выдавать подобного рода секреты.

– И то верно. Просто любопытство снедает. Они все словно радуются, когда возвращаются к нам, – Варди задумался. – Как ты себя чувствуешь рядом с сэнсеем?

– Отлично. Мне хорошо и спокойно рядом с Эри. Ты, наверное, не поверишь, но я только недавно понял, что до встречи с ним просто существовал, – Аластер слегка помрачнел. – Может, найдем тебе блондинку с пышной грудью и милым личиком?

– Отвали. Мне уже хватило вампирского вмешательства, дай самому отойти и разобраться, – Варди хитро прищурился. – Я думал… – он умолк на несколько минут. – В общем, хочу обратиться в региональный филиал Здоровья. У них же почти на каждое существо есть психологический паспорт и ДНК. Подберут мне идеальную пару по всем параметрам, и будет мне счастье.

– Ты что, росы у химического завода нализался? – не поверил своим ушам Аластер. – Там тебе подберут, ага, будешь потом выть на луну. В этой базе в основном люди. Скажи, друг мой, ты сможешь пережить смерть полюбившегося человека лет через сорок? – он испытующе посмотрел на собеседника.

– Не знаю. Мне необходимо отвлечься.

– Сейчас ты страдаешь по тому, чего никогда не имел. А как твоя волчья натура отреагирует на утрату обретенного? – Аластер пытался достучаться до разума друга, дабы тот не наделал ошибок в запале чувств.

– Твой рациональный подход ко всему меня раздражает. Что за дурная привычка видеть минусы во всем?

– Это называется быть реалистом, – усмехнулся Ламиа. – Вон – пообщайся с Миком, он-то как раз будет рисовать радужные перспективы, – мужчина замер. – Слушай, а помнишь, он тогда нес всякую чушь про связи, любовь… – меж бровей Алстера залегла морщинка, – ну, тогда, на аукционе. Он же чувствует незримую связь… или как там ее… неважно. Поговори с пареньком – может, посоветует что путное.

– Ал, у тебя совсем мозги тронулись за последний год, – Бэрси поднялся со своего места и кивнул в сторону выхода. – Ты еще скажи, что фея мне идеально подойдет и будем мы жить долго и счастливо.

– Скорее весело и неожиданно, – поправил Аластер, следуя за другом. – Его шаги трудно просчитать. Нужно привыкнуть к поступкам, учитывать настроение, корыстный умысел или благие намерения и сам итог, которого он хочет добиться. Каждый день как сюрприз. Да, ты бы оценил.

– Полоумный, ты когда успокоишься, я же… – Бэрси замолчал на полуслове.

В узком холле, сразу после входной двери в заведение, они столкнулись с Кираном и его помощницей. Варди тут же напрягся, стараясь не смотреть на неожиданно появившегося Даэрина. А вот Ламиа с интересом осматривал своего партнера, подозрительно принюхиваясь. Он даже слегка сморщил нос и повел им, втягивая воздух.

Даэрин пах собой, но не так, как было привычно вампиру, и тем более не эльфом. Его запах словно исказился, приобретая тяжелые нотки и оттенки гари, как если бы лес пылал, наполняя непроходимую рощу и свежестью, и ароматным дымком. Ламиа медленно подкрался к эльфу, глубоко вдыхая знакомый и одновременно незнакомый запах.

– Киран-сэнсей, – вежливо обратился Ламиа, – у вас такой необычный парфюм, никогда раньше не слышал подобного.

– Он сделан по индивидуальному заказу, – с легкой усмешкой ответил тот, улыбнувшись уголками губ. – Если желаете, я могу посоветовать вам, господин Ламиа, мастера.

– Буду благодарен, – Аластер склонил голову, почти касаясь носом шеи Даэрина, и тут же отодвинулся. – Приятно было встретить вас. Всего доброго.

Вампир быстро ретировался, не желая оставаться дольше рядом с осколком и провоцировать друга. Однако его мысли были заняты сейчас другим. Аластер сразу узнал в клиенте борделя эльфа и никогда не задумывался, почему все остальные считали его кицуне, ведь любой хищник или существо с тонким обонянием сразу раскрыл бы происхождение Кирана. Но никто не догадывался, и теперь он знал почему. Даэрин мастерски скрывает свою сущность, не позволяя даже самым внимательным и бдительным наблюдателям разоблачить себя.

– Как же долго я буду раскрывать тебя, душа моя? И как мне стать достойным вас, сэнсей? – наследник Высокого Дома усмехнулся, тихо шепча под нос волнующие мысли.

========== Радости связи ==========

– Раздевайся, – оглушил вампира Киран, заходя в зелено-бежевую спальню.

– Что? – Аластер оторвался от бумаг, непонимающе уставившись на эльфа.

– Раздевайся, – в голосе Даэрина звучали приказные нотки.

Киран возник в особняке абсолютно неожиданно. Сегодня он не должен был появиться и не предупреждал о своем визите. Эльф принесся маленьким тайфуном и тут же запер за собой дверь. Он достаточно быстро расплетал сложно уложенные волосы, которые падали на его плечи алыми волнистыми локонами, не успевшими еще выпрямиться.

Громко сглотнув, вампир наблюдал за действиями любовника, пока в теле медленно возникало пламя. Накатывая периодами, оно мучило Аластера с самого утра, но с ним, по крайней мере, можно было бороться, хотя причин столь необычной реакции организма найти не удавалось. Теперь, видя нетерпение Даэрина, он понял странные и необъяснимые мотивы острого желания.

– Ты меня не слышал? – достаточно резко спросил Киран, замечая бездействие партнера.

Аластер поднялся, не в силах противиться столь соблазнительной перспективе, медленно развязывая тонкий халат. Он мельком посмотрел на столик, на который эльф складывал заколки, с любопытством замечая несколько острых и опасных шпилек, больше похожих на оружие. Киран задрал рукава кимоно, отстёгивая ремни с лентами лезвий, проделывая то же самое с застежками на голени. Широкий пояс подозрительно тяжело стукнулся о ковер, словно хранил в себе не один комплект смертоносного металла.

– Прям как на свидании с киллером, – иронично заметил Аластер.

– Только по каким-то непонятным причинам ты не торопишься исполнять его просьбы, – почти прорычал Даэрин.

– От таких просьб волосы на затылке дыбом встают, – усмехнулся он, присаживаясь на край кровати.

– Главное, чтобы другой орган встал, – плотоядно облизнувшись, Киран посмотрел на пах партнера.

От такого пронзительного взгляда нутро Аластера ощутимо кольнуло копившимся весь день возбуждением. Даэрин очень медленно подошел к любовнику, распахивая складки бледно-сиреневой ткани, обнажая сильное, увитое мышцами тело и собственную эрекцию. Он наклонился, ловко подцепил резинку чужих штанов, заставляя вампира приподняться, и стащил ненужный предмет гардероба.

– Возбужден, – выдохнул эльф, проводя кончиками пальцев по напряженному члену Аластера. – Так быстро.

Даэрин оперся одним коленом на матрац, перекинув второе через бедра партнера, поспешно опустившись на чужие ноги. Ламиа не успевал вовремя среагировать на все действия любовника, который за считанные секунды умудрился пройтись скользкой ладонью по его члену, удобно устроиться и начать медленно опускаться.

– Стой, – сдавленно прохрипел Аластер, когда головка проникла в эльфа. – Ты опять подготовился? – раздраженно прошипел он.

– Не мог ждать, – прошептал Киран, раскачиваясь на бедрах Ламиа.

Даэрин аккуратно присаживался ниже, не осмеливаясь сразу впустить всю длину, короткими рывками погружая достоинство любовника в себя. Он крепко сжимал чужие плечи, сминая гладкую кожу через ткань, он рвано дышал, изредка задерживая дыхание или, наоборот, слишком резко глотая воздух. Тягучая и в то же время тяжелая пытка, да и столь неожиданный напор обескуражили Аластера.

Первые минуты он покорно приобнимал Кирана, позволяя творить с собой столь приятные и возбуждающие вещи. Однако, когда оцепенение отпустило, Аластер принялся очень плавно перехватывать инициативу. Он с трепетом выцеловывал шрамы, оглаживал бока и лопатки партнера через кимоно, изредка скользя ладонями под ткань.

– Да-а, – тихо, протяжно слетело с губ эльфа.

Киран качнулся резче, забываясь в желанных объятьях. Он наслаждался малым контактом их полуобнаженных тел, ловя горячие прикосновения, и, не желая сбрасывать всю одежду, обострял реакцию на других, открытых, участках. Редкие стоны прокатывались по спальне и растворялись, впитываясь в стены и оставаясь в них навсегда.

Руки Ламиа, беспрестанно исследовавшие любовника, мягко прошлись по животу, очертили рельеф пресса, пересекающийся со шрамами. Он слегка задел головку, намереваясь обхватить ладонью член, когда его остановили.

– Нет, – запротестовал Даэрин. – Не хочу так.

– А получится? – лукаво промурлыкал Аластер.

– Должно, – просипел тот.

– Хорошо, – оскалился вампир. – Займем руки.

Аластер крепко сжал упругие ягодицы, мягко подбросил Даэрина над своим телом, перехватывая поудобнее. Он медленно поднялся и, заставляя эльфа обхватить ногами свою поясницу, развернулся лицом к кровати.

– Держись, – выдохнул Ламиа, совершая пробную фрикцию, – только не оторви.

Даэрин хохотнул, наматывая на предплечья легкий тюль, схватившись за него как за лианы. Он несколько раз дернул свою опору, удовлетворенно хмыкнув:

– Мик что, заранее знал, для чего понадобятся эти висюльки?

Эльф рассмеялся, все его мышцы непроизвольно сжались в рваном ритме, выталкивая из горла Аластера утробное рычание. Несколько сильных толчков, и веселые искорки в голосе Кирана переходят в более соответствующие данному моменту стоны. Быстро накатившие эмоции сливались с жаром тел, подгоняя и не позволяя одуматься, лишая плавности движений и легкости прикосновений. Осталась только мощь желания и необузданная похоть.

– Что за обострение? – выдохнул Аластер, мягко прикусывая чужое плечо.

– Ты чувствовал? – протянул Даэрин.

– Весь день, – рыкнул Ламиа. – Обнаружить эрекцию, – просипел он, – когда планируешь бюджет на следующий квартал, – он нервно сглотнул, – это обескураживает.

– О да, – сладко пропел Киран, слегка выгибаясь. – Мне нравится эта связь.

Аластер ничего не ответил. Он слишком сосредоточился на пульсирующих волнах, которые циркулировали по их телам, неся в себе не столько удовольствие, сколько обмен энергией. Пусть их секс и был спонтанным, быстрым и необузданным, назвать его просто сексом не смог бы ни один из них. Это было соитие физическое и духовное. Наслаждение витало на периферии сознания, тонкими нитями переплеталось, заостряя внимание на себе. Создавалось впечатление, что плотский контакт служил проводником для более тесного, интимного и неосязаемого общения.

С каждым мгновением хватка Ламиа становилась все плотнее, пальцы с силой впивались в плоть. Давление острых, слегка отросших ногтей смягчалось гладкой тканью – они не повреждали кожу. Ритмичные и тягучие фрикции посылали желанные импульсы по мышцам, накапливая напряжение.

– Аластер, рука, – сумбурно выдохнул эльф, освобождая от пут предплечье с печатью Элизаме.

– Неугомонное создание, – прошипел вампир. – Акробатику решил устроить.

Аластер резко развернулся, сделал пару шагов в сторону. Он с оглушительным напором впечатал Даэрина в стену и с упоением запустил клыки в оголенную шею, неглубоко прокалывая кожу под радостно протяжное аханье. Его ладонь быстро нашла чужую, соединяя печати в уже привычном жесте. Каждый сжал кисть под локтем партнера, запуская цепную реакцию.

Татуировки оживились, резво змеясь и переплетаясь между собой, пронзая кожу острыми шипами сладкой боли. Глубокие толчки уже не имели особого значения, являясь лишь инерцией, так как организм начал вскипать от выбрасываемых печатью гормонов. Тяжелое дыхание смешалось, когда окровавленные губы Аластера накрыли эльфийские, и остановилось на несколько мгновений в скованных мягкой судорогой телах, когда печати обрушили на своих хозяев всю гамму ощущений и эмоций. Щекочущие спазмы расползлись по их мышцам, расслабляя и позволяя начать медленный, ленивый поцелуй.

Они вложили в легкое касание губ частичку тепла и благодарности, наивной радости и горчащей боли. Даэрин сминал губы любовника, втягивая воздух через нос, замечая, что ноги больше не держат, расцепляясь на пояснице вампира. Однако соскользнуть ему не дали, мягко придержали и уложили на кровать.

– В душ пойдешь? – счастливо улыбаясь, промурлыкал Аластер.

– Нет, – Киран капризно помотал головой.

– Ну как знаешь, – усмехнулся Ламиа, коротко коснувшись губами его скулы.

Аластер ушел в ванную и вернулся с влажным и сухим полотенцами. Он кинул их на голый живот эльфа, довольно усмехаясь, словно натворил пакость. Не дожидаясь реакции, он ополоснулся, постояв с полминуты под струями прохладной воды. Обтеревшись, Ламиа мигом забрался под одеяло к уже раздетому и разморенному грозному демону.

– Опять будешь на меня смотреть, – сонно пробормотал Даэрин.

– Немножко, – подтвердил Аластер, удобнее укладываясь.

– Только в уши больше не дуй, – предупредил Киран и, подумав, добавил: – И не экспериментируй.

– Как получится. Красочных снов.

– Темной ночи, – отозвался эльф.

Вампир невесомо поцеловал Даэрина в макушку, плотнее укутывая одеялом. Аластеру нравилось находиться рядом, когда осколок души засыпал или просыпался. В такие моменты в Киране скользила эльфийская мягкость, что-то воздушное и в то же время томительное. И это состояние можно было поймать только в бессознательные мгновения, на грани сна и реальности.

Аластер любовался расслабленным лицом Даэрина, яркими волосами. Он наслаждался собственническими объятьями и родным запахом и ощущал легкость и спокойствие. Однако он не проводил всю ночь в постели. Когда эльф крепко засыпал и сам переворачивался на другой бок, вампир аккуратно выбирался. Он прикрывал угол кровати плотной шторой, приспособленной специально для таких случаев, отгораживая тусклый свет околостольной лампы-лианы.

Теперь Ламиа понимал, зачем Мик поставил письменный стол вплотную к хозяйскому ложу. Верный и очень продуманный шаг: так Аластер мог наблюдать за Кираном, просто скосив глаза. Очень удобно. Он вернулся к своему занятию, которое так варварски прервал возбужденный Даэрин. Это ничуть не расстраивало его, наоборот, любое проявления внимания или активность со стороны эльфа воспринимались с хорошо скрываемым трепетом. Рано ему еще знать о своей власти над Ламиа.

В подобные ночи Аластер чувствовал себя целым, даже цельным. В его особняк проникала едва уловимая аура родного уюта, настоящего и желанного, создавая то место, в которое хочется вернуться, назвать домом. Его мысли постепенно уходили в другую, далекую от экономики, сторону. Он думал, правильно ли поступил, предложив эльфу съехаться, не поторопился ли. Киран только неопределенно пожал плечами и взял время для размышлений. Ведь это будут не просто походы в гости – два сильных и могущественных хищника должны будут ужиться на одной территории. А в том, что Даэрин хищник, Аластер не сомневался.

Вампир вздрогнул от неожиданного стона. Даэрин нахмурился во сне, его брови чуть опустились к переносице, а губы искривились, голова мотнулась чуть в сторону.

– Еще, – раздался едва различимый хрип.

Аластер уловил в этом коротком слове столько болезненности, что застыл.

– Ночь, – сорвалось с побелевших губ.

Ламиа дернулся было вперед, дабы разбудить эльфа, но остановился, так и не дотронувшись до него. Он словно дополнительным чувством подметил, что так делу не поможешь. Аластер тихо поднялся, обошел кровать и лег поверх одеяла, бережно обнимая Кирана со спины.

– Одна ночь, – повторил Даэрин, сильно напрягаясь.

Аластер расслышал всего три слова, повторявшихся и выстраивавшихся в единое предложение: “Еще одна ночь”. Киран сквозь пелену сна переживал кошмар подземелья. Его не охватила агония, не била истерика, не душили надрывные стоны. Нет. Но тело натянулось струной, редкие слова сопровождались хрипом, а кожа покрывалась испариной.

Аластер прикрыл глаза и глубоко вздохнул. Он точно не понимал, зачем это делает, почему просто не вернет осколок в реальность. Сейчас он хотел прогнать кошмар, но прогнать надолго, поэтому мягко прижался губами к уху Даэрина, тихо нашептывая:

– Я здесь. Слышишь меня? Я здесь, – на грани миража выдыхал Ламиа. – Иди ко мне. Все хорошо, Эри. Я с тобой.

Вампир не шевелился, проговаривая свою мантру. Он прерывался, менял слова, хотя они всегда значили одно и то же. Аластер звал, просил эльфа вырваться из тьмы и прийти на голос, поверить и принять, довериться ему в этой непроглядной мгле.

– Эри. Иди же ко мне. Я чувствую – ты рядом.

– Одна ночь, – проскрежетал Киран.

– Она уже заканчивается. Душа моя, дотронься до моей руки, – Аластер положил свою ладонь в миллиметре от чужой. – Ну же, я здесь.

Даэрин продолжал безмолвно страдать, изредка успокаиваясь, убаюканный мерным нашептыванием. Напряженные плечи вздрагивали, как от холода, а губы обесцветились от напряжения.

– Эри, возьми мою руку. Давай, душа моя, – чуть громче настоял вампир.

Рука эльфа дернулась, пальцы легли в раскрытую ладонь. Аластер осторожно сжал чужую кисть, беря ее так, чтобы Дэарин смог сжать в ответ.

– Да, ты нашел меня. Теперь я рядом. Ты чувствуешь мое тепло. Дай мне почувствовать твое – сожми руку, – взволнованно выдохнул Ламиа. – Спаси меня от вечной тьмы.

В это мгновение на ладони Аластера сомкнулась мертвая хватка. Эльф приложил такую силу, что мог бы сломать кости любому уязвимому существу.

– Спасибо, – с облегчением прошептал наследник Высокого Дома.

Даэрин медленно расслабился в родных объятьях. Лицо разгладилось, раскрашивая болезненную бледность. Его дыхание выровнялось, и страшные хрипы больше не разносились по комнате. Эри спал всю оставшуюся ночь спокойно, только его ладонь продолжала отчаянно цепляться за другую, теплую и нужную, сдавливая до побеления пальцев.

========== Горечь отношений ==========

Комната Даэрина, оказавшаяся спасительным убежищем в эту минуту растерянности и смятения, утопала в полумраке. Аластер сидел на полу, сжимая в руках маленький теплый комочек. Желтый нилде обхватил торс вампира хвостами, словно оберегая, даруя свою защиту, и, возможно, от этой заботы становилось спокойнее. Возможно…

Ламиа мог поинтересоваться или хотя бы предположить, но не делал этого ранее. А зря. Ведь сколько живет Киран на свете? Тысячу лет, две, три? Множество столетий. И до недавнего времени они с Аластером не знали о своей связи. Однако тянущее чувство внутри не хотело пропадать, пульсируя тупыми спазмами, заставляя его задуматься. Доверял ли ему эльф? Ламиа в сотый раз прокручивал события прошедшего часа.

Они с Даэрином находились в большой гостиной и обсуждали небольшое, но важное событие. Через несколько месяцев у Мика будет день рождения. И не просто праздник, а юбилей – сто пятьдесят лет. Киран узнал, в каком году родился фея. Он вышел на тех, кто продал парня в бордель, от них к другим и так далее. Оказалось, что его похитили из племени фей почти сразу после рождения и долго удерживали взаперти, выжидая, когда он пробудится. Не дождались и решили избавиться, однако все равно боялись причинить вред мальчишке. А ему-то всего-навсего понадобилось несколько лет спокойствия и подобие душевного умиротворения.

Инициатором оказалась Мизуки. Девушка очень трепетно относилась к Мику и, узнав, что он ни разу не праздновал день своего рождения, настояла на вечеринке в честь именинника. Самой наболевшей и трудной задачей было составление списка гостей. Мик почти никого не знал, а сотрудников публичного дома на столь важное событие приглашать никто не собирался. Это задание поручили Мизуки, которая моментально унеслась выведывать информацию у первоисточника. Оба осколка остались обсуждать само действо.

– Как ты думаешь, – рассуждал Аластер, – стоит ли устраивать сюрприз или предупредить фею заранее?

– Давай остановимся на сюрпризе – рассказать всегда успеем.

– Хорошо. Нужно решить, где устраивать вечеринку.

– С этим сложнее, так как ресурсы неограниченны. Мы скованы лишь фантазией, – Киран улыбнулся.

– Да, – Аластер кивнул. – Мик бы устроил шабаш вокруг костра с безумными плясками.

– Это идея, – рассмеялся Даэрин.

В дверь постучали, и в зале появился Неэл. Он почтительно склонил голову и застыл в дверном проеме. Заминка длилась несколько секунд, полуэльф боязливо посмотрел сначала на Кирана, а после на Ламиа.

– Приехала госпожа, – сообщил тот.

– Хорошо, пригласи ее, – скованно разрешил эльф.

Когда дверь за Неэлом закрылась, Даэрин повернулся к Аластеру, и его взгляд был виноватым, в нем искрилась боль, обреченность и едва уловимая надежда с толикой мольбы. Киран положил свою ладонь на чужую и, отчаянно сжав кулак, на секунду сцепил их руки мертвой хваткой. Он отступил, кидая последний непонятный взгляд, и, глубоко вздохнув, перевел стеклянный взор в сторону.

Аластер абсолютно ничего не понял. Странное поведение эльфа, его растерянный вид, обреченные жесты – все это никак не вязалось с образом сильного и уверенного существа. Ламиа ждал, ждал и боялся появления гостьи… или хозяйки.

Двери распахнулись, и в гостиную вошла молодая эльфийка. Ее походка была сдержанной, шаг ровным, спина прямой, а движения отточенными. Изящная фигура, которой обладали все представительницы этой расы, была затянута в дорогую темно-синюю ткань. Длинные черные волосы с редкими алыми прядями падали на плечи, обрамляли миловидное личико. В нескольких шагах от кресел она остановилась, вежливо поклонилась Ламиа и, не говоря ни слова, бросилась Кирану на шею.

Раскрыв рот от удивления, Аластер наблюдал за совсем не дружескими объятьями. Даэрин бережно притянул к себе девушку и мягко поцеловал ее в макушку. Эльфийка же радостно улыбнулась, крепче сжимая тонкими руками широкий торс Кирана.

– Ты не представляешь, как там красиво, – начала она, отступая назад. – Такая необычная архитектура и растения. Лес просто великолепный. И даже возвращаться не хотелось. Да и Элиан выглядит счастливой. Я даже не думала, что любовь так красит. Она похорошела за столь короткое время. И кожа ее сияет. Представляешь? Она сияет! – эльфийка восторженно рассказывала о своих впечатлениях, не стесняясь в мимике и жестах.

Вампир стоял в паре метров от беседовавших. Его не волновала девушка – Аластер беспокоился из-за вымученной позы Даэрина. Напряженные плечи и шея эльфа выдавали скованность своего владельца с головой, а отсутствие реакции по отношению к пламенной тираде настораживало. Ламиа так и стоял бы на месте, если бы в его сознание не впечаталась маленькая, но очень важная фраза, или скорее слово.

– …они не страшные, даже не злые. Пап, ты поедешь в следующий раз со мной? – верещала эльфийка.

Это простое слово, обращение по отношению к Даэрину, вышибло воздух из обоих. Киран дернулся, как от пощёчины, а вампир застыл. Аластер не просто замер – он даже дышать перестал; сердце замедлило свой ритм, а мозг отключился. Единственное, что билось в опустошенном сознании – это “папа”.

Ламиа не обуяли ни раздражение, ни злость – одно только непонимание. Почему Аластер не знал о том, что у его осколка есть дочь? Почему сам Даэрин не сказал ему? Почему ему так больно осознавать, что осколок души ему не доверяет? Столько разных «почему» врезалось в обескураженное сознание.

Постояв еще с пару минут, Аластер привлек к себе внимание:

– Простите, – он смог выдавить из себя улыбку. – Мне необходимо отлучиться. Я сделаю несколько звонков и вернусь.

– Да, конечно, – кивнула эльфийка.

– Подожди, – хрипло попросил Даэрин. – Клэруа, это Аластер Ламиа – осколок моей души, – он представил вампира. – Аластер, это Клэруа Киран, моя дочь.

– Очень приятно, – девушка доброжелательно улыбнулась.

– Мне тоже, – Аластер неосознанно улыбнулся в ответ. – Простите, я все же отлучусь.

Только благодаря усилиям воли ему удалось медленно выйти из помещения. Однако как только он покинул комнату, тут же понесся в покои Даэрина. Он стремглав влетел в спальню и включил шумоизоляции. Ламиа утробно зарычал и, сгибаясь пополам, случайно опрокинул изящную подставку под вазу. Рефлекс сработал как отлаженный механизм – Аластер резко выбросил руку, ловя падающий сосуд. И только поймав, осознал, что не должен был этого делать: участь вазы была предрешена.

Аластер с размаху разбил дорогое произведение искусства, устилая пол сотнями осколков. Он сделал несколько шагов вперед, вымученно простонал и рухнул на пол. Он не мог понять, почему же на душе было так тоскливо, так паршиво, ведь не произошло ничего плохого. Может, во всем виновато поведение Даэрина?

– Норуи, – севшим голосом позвал он.

Желтый нилде выбежал из ванной, как-то удивленно посмотрел на вампира. Без команды зверек забрался на колени Аластера, обвивая его длинными хвостами, ластясь мордочкой о грудь. Он словно дарил чуточку тепла, старался успокоить взволнованного Ламиа, отвлекая от путаных мыслей.

– Я же сам себя накручиваю, правда? – иронично прошептал Аластер. – Что тут такого? Эри же не сделал ничего плохого. Подумаешь, не сказал про дочь, с каждым может случиться. Я же всего-навсего любовник, пришедший из борделя. Я даже не спрашивал, хочет ли он моего общества – с самого начала навязался сам. Норуи…

Аластер замолчал, пытаясь утихомирить сжимающие внутренности чувства. Его даже радовало наличие ребенка у Кирана, ведь своего вампир иметь не мог. Он хотел, безумно хотел, но не имел на это права. Наследнику не нужен наследник. Пусть Клэруа не была его кровной родственницей, но в ней текла кровь Даэрина и жила частичка его души, а значит, и души Аластера. Это был подарок, еще один дар судьбы, на который он не рассчитывал. А то, что эльф решил утаить эту часть своей жизни, сильно ударило и по самолюбию вампира, и по доверию между ними.

За тяжелыми раздумьями он не заметил, как в спальню кто-то вошел – об этом его оповестил треск разбитого фарфора, по которому ступали с осторожностью.

Почувствовав себя ребенком, который обиделся на весь мир и спрятался в собственной комнате, сжимая любимую игрушку, Аластар еще сильнее прижал к себе нилде.

Киран медленно обошел его и опустился на пол напротив, опираясь спиной на кресло. Выглядел эльф смущенно, растерянно. В глазах горело отчаяние и надежда. Такое сильное, прошедшее через ад существо боялось, страшилось разговора по душам.

– Аластер, – сипло выдохнул Даэрин, – прости.

– Не за что прощать. Нелепая ситуация, она даже внимания, по сути, не стоит.

– Согласен, однако получилось так, как получилось. И теперь просто необходимо это обсудить, – настоял Киран.

– Почему ты не сказал? – почти равнодушно спросил Аластер.

– Вначале это не представлялось необходимым: мы были партнерами на одну или несколько ночей. В наши следующие разговоры или редкие встречи мы обсуждали другой вопрос, да и были темы более наболевшие. На какое-то время я просто забыл сказать о дочери, а после… – он запнулся, – после я уже не знал, как это сделать. И чем дольше тянул, тем страшней мне становилось. Духи знают, я делал несколько попыток сказать тебе, но голос меня предавал. Я боялся, что ты разозлишься, посчитаешь, что я не доверяю тебе, но это не так.