Текст книги "Беллона Карлеаль, или сестра изгнанника (СИ)"
Автор книги: AlmaZa
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 35 страниц)
– Ну, судари, что же вы там стесняетесь, давайте! Я в вашем распоряжении! – откинув назад очередных противников, он бросил друзьям: – Спасибо, господа, удружили! Меня не было так давно, и вот какой приём вы мне подготовили! А ведь, я даже не знаю, собственно, за что именно меня хотят убить?
– О, ерунда, – отвечал запыхавшийся барон, – за то, что ты наш друг и, в особенности, Роба…
– Нет, они дерутся, просто потому что они идиоты! – взревел старший МакДжойн и, отбросив от себя проколотого в шею солдата, замахал с невообразимой энергией своим клинком. Казалось, бой лишь придаёт ему силы, а не отнимает.
Принц тоже стал входить в азарт, однако Сториан то и дело одергивал его, чтобы он не выходил вперёд и не образовывал брешь в их непробиваемой линии обороны. И всё же Робина зацепили по бедру, и он рухнул наземь, успев лишь преградить своей шпагой настойчивую атаку, которая могла бы его прикончить. Старший князь, кинулся поднимать друга, но пока он это делал, Бриану Фиджи и его ближайшему стороннику, который точил зуб на Сториана, удалось пробраться к таверне и начать наносить удары оттуда. Граф Финкер-Оренстофф обернулся, чтобы предотвратить ранение в спину товарищей, но ему самому пронзили плечо, из которого хлынула кровь.
– Чёрт! Негодяи, вы умудрились разозлить меня! – Мартин, не отвлекаясь на рану, с новым приливом ярости рассек лицо юноше, приблизившемуся к нему, от виска до уголка рта, от чего тот с криком упал в сторону.
– Господи, Рикардо, отведи Робина в таверну! – Сториан заметил, что нога принца была достаточно глубоко задета, и теперь он не мог опираться на неё. Из-за этого увечья он только отвлекал бы своих товарищей и мешал им, заставляя заботиться о своей безопасности. Поэтому ему лучше было бы уйти в убежище. – Я прикрою, отходите назад!
– Я не двинусь с места! – воскликнул принц, но старший МакДжойн уже бросился на Бриана Фиджи с помощником, а младший оттаскивал в это время Робина к двери ночного кабачка.
Круг окончательно разомкнулся и теперь трое оставшихся приятелей дрались во все стороны, только и успевая, что отклонять и отражать выпады. Сантьяго забрался на телегу, набитую соломой для лошадей, которых обычно оставляли возле неё, и бился сверху, хотя благодаря его росту, он и так был значительно выше остальных. Рикардо, долго долбившийся в двери, наконец-то дождался, чтобы их открыли и, впихнув наследника в руки появившейся там вдове Пароне, вернулся к защите жизней, своей и своих друзей. Мартин, истекающий кровью, продолжал бой уже в какой-то горячке, хотя в глазах стали появляться тёмные круги, и голова немного шла кругом. Тут раздалось звериное рычание. Все на секунду замерли, обратив взоры туда, откуда донёсся этот страшный звук. По лицу Сториана стекала алая струйка. Офицер королевской армии разрезал ему кончиком клинка бровь и тот, извергая грязную брань и ругательства, обеими шпагами пригвоздил попавшегося ему солдата к двери, проткнув насквозь того в двух местах. Когда он вытащил оружие, тот, обмякнув и испустив дух, сполз на землю.
– Помойные собаки! Я уничтожу вас всех, только дайте мне время! – Князь уже собирался броситься на главарей шайки взбунтовавшихся армейских парней, как с улицы раздались свисты и крики.
– Ребята, это дежурный патруль! – заорал один из солдат. – Бежим отсюда, иначе нам не поздоровится!
Так как они стояли ближе к выходу со двора, то все военные, отпрянув от боя, вмиг стали испаряться, обгоняя один другого. Однако последних всё-таки успели задержать. Мужчина, представительного вида, довольно зрелого возраста, который возглавлял патруль, выступил перед знатными господами, заметив их у стены.
– Итак, что я вижу! Их Светлости МакДжойны устроил очередную резню, но теперь прямо в столице. Хорошо же вы о себе думаете, раз решили, что вы можете себе это позволить! Вынужден вас огорчить, но я арестовываю вас. Прошу следовать за мной. Мне ведь, надеюсь, не придётся применять силу?
– Я не буду сопротивляться, но вы не можете нас арестовать, – отдышавшись, заговорил Сториан, – мы не устраивали здесь, как вы это сказали «резню», а сами попали в засаду. На нас было совершено нападение, и вы должны наказать тех, кто это всё организовал.
– В этом мы будем разбираться. И всё же вы и ваши спутники пройдёте с нами. В этот раз с вами нет принца и других веских свидетелей, чтобы оправдать вас!
Князья покосились на дверь «Чёрного кота» и негласно решили, что Робина, действительно, замешивать не стоит. Если он сейчас сам будет замешан в этом, то позже ему будет труднее доказать их невиновность.
– Что ж, идёмте, мсье, мы будем рады ещё раз доказать то, что не мы являлись виновниками этого побоища.
Четверо друзей последний раз оглянулись, увидев за собой около десяти мёртвых или тяжело раненых мужчин. Весь снег был перепачкан кровью, словно это было мороженое, которое кто-то густо полил вишнёвым вареньем и перемешал, превратив в отвратительную кашицу. Утерев клинок о штанину, Сториан сплюнул на землю и пошёл за всеми.
Маркиз о'Лермон в несвойственном для него гневе метался по комнате принцессы. Та сидела на стуле за столом и не поднимала глаз. Ей было перед ним стыдно, но она знала, что сделала это для его же блага. Он уже достаточно окреп и поправился, поэтому пришёл сам и теперь пытался выяснить всё, что же было, пока он лежал в своей комнате и его оберегали от излишних волнений.
– Беллона, я всё могу понять, тебе не хотелось меня беспокоить. Я благодарен за заботу обо мне, но, неужели ты не подумала о Габи? Каково ей теперь? Что с ней будет дальше? Пусть вы и не сказали мне, что её ждёт изгнание, если она не выйдет замуж, но могли же вы сказать судьям, королю, лордам, хоть самому Сториану, что есть человек, который согласится взять её в жёны? Вы что, не могли оттянуть этот момент? Неужели вы думали, что я настолько эгоистичен и такой же самодур, как Сториан, что откажусь помочь Габи?
– Сержио, прошу тебя, сядь, не переживай так…
– Беллона, перестань! – но всё же юноша сел. – Я уже вполне хорошо себя чувствую. И знаешь что? Я поеду в Леонверден и верну нашей милой Габи доброе имя!
Принцесса почувствовала жестокий приступ зависти и ревности, но промолчала. Как он теперь печётся о виконтессе! Он всегда расположен только к тем, кто попадает в неловкие ситуации и кому нужна помощь? А может, и её он не любил, а просто жалел? Как он мог сейчас, при ней, рассуждать о браке с другой, когда любит её? «Нет, Беллона, выкини из головы этого кавалера, ты же уже решила, что перестанешь делать то, что хочет сердце. Ты выходишь замуж, но при этом проявляешь чувство собственности к маркизу, хотя он всего лишь твой друг, хороший друг…Этого нельзя делать, это не хорошо. Тем более, ты сама ещё не решилась сказать о своей помолвке Сержио. Почему? Да потому что я боюсь! Я боюсь, что если он узнает о моём скором браке, то тогда его уже ничего не остановит перед тем, чтобы поехать в Леонверден».
– Сержио, а как же твои друзья? Ты покинешь их, не узнав, чем закончится суд?
– Я ничем не могу помочь Сториану. Да, я переживаю за него, за Рикардо, за Мартина, за Сантьяго. Но тут остаётся Робин, а уж он-то не оставит их в беде и сделает всё возможное, чтобы их освободили. А я сейчас нужен Габриэль. Она там совсем одна, без друзей, без подруг…
– Сержио, ты можешь там оказаться не кстати… – принцесса выдержала паузу, как будто не желая огорчать маркиза, но сама не знала, как лучше обставить очередной предлог, чтобы он остался здесь. Молодой человек молчал, ожидая продолжения. – Видишь ли, Габи, когда уезжала, сказала, что собирается выйти замуж за Сильвио: это её ближайший сосед и у них был роман там, в Леонвердене…к тому же, Габи заявила, что не собирается возвращаться ко двору.
Принцесса сама поражалась тому, как нагло оболгала подругу! Но она так не хотела больше видеть ту здесь, возле себя. И из-за Сержио, и из-за предсказаний гадалки, в которые она верила с каждым днём всё больше. Маркиз погрустнел.
– Значит, меня там не ждут…Что ж, в таком случае, может ты и права. Лучше мне остаться здесь и поддержать друзей.
– Да, это лучшее решение на данный момент, – подтвердила Беллона.
– Господи, но чем я могу сейчас пригодиться им всем? Ума не приложу. С одной стороны, мне хочется вытащить оттуда Мартина, Сантьяго…а с другой, Сториан и Рикардо сами виноваты во всех бедах и должны понести хоть какое-то наказание, иначе их уже ничто не остановит. Они мнят себя местными богами, как и Робин…
– Да, брат в этом плане, немного перебарщивает, – улыбнулась Беллона. – Как хорошо, что в этот раз он не оказался замешан. И как хорошо, что в суде в тот вечер допоздна остался только лорд Ругитан. Уж он так крепко взялся за это дело, чтобы насолить князьям…
– Боюсь, что он может пересолить, – вздохнул Сержио. – Он так любит свою благоверную Марлену, что за неё семь шкур сдерёт со Сториана. И откуда снова взялся этот Бриан Фиджи? Он даёт такие страшные показания на суде, что теперь одним домашним арестом не обойдётся. А после истории с Габи ещё и некоторые дворяне встали против Робина и нас. Им стало по-настоящему страшно, что князья заимели чересчур большую власть…
– Зачем ты говоришь «нас»? Ты в этом не замешан, ты совсем не такой, как они!
– Беллона, ошибаешься! Я один из них, я их друг. И я отдам свою жизнь за них, если понадобится.
– Сержио, не слишком ли ты спокойно ей разбрасываешься? – не выдержала принцесса.
– Я считаю, что человек, который ставит на первое место жизнь, а не какие-то идеалы – последний дурак. За свои принципы и, в первую очередь, за честь, нужно бороться до конца!
Пылкая речь молодого человека повергла девушку в уныние. Раньше она считала, что таких жертв заслуживает только любовь, но теперь понимала, что маркиз прав больше. Интересно, уж не после сентябрьских событий он перестал испытывать те трепетные чувства к ней и решил переключиться на Габи? Если для него всего важнее была честь, то, конечно, он с омерзением отнёсся к поведению принцессы. Но виконтесса в таком случае вообще должна была упасть в его глазах на самое дно. В комнату постучали, и после разрешения вошла Британика.
– Добрый день, Ваше Высочество. Извините за беспокойство, но я искала брата.
– Ничего страшного, проходи, – поднялась ей навстречу Беллона.
– Нет-нет, я на минутку. Просто ему пришло письмо. Так как оно с Олтерна, я подумала, что это что-то важное и лучше не откладывать его прочтение, – княгиня протянула юноше конверт.
– Спасибо, сестрёнка, ты правильно сделала. – Сержио взял у Британики письмо и, закрыв за ней дверь, начал его распечатывать. Принцесса напряглась при упоминании Олтерна. Что ещё нужно было этой отвратительной планете от маркиза? Его лицо, в то время как он читал, приобретало мрачный оттенок.
– Мне неудобно спрашивать, но, что-то случилось? – поинтересовалась Беллона. Это было не её дело, но она по каждому поводу волновалась за молодого человека, поэтому и сейчас не могла находиться в безызвестности.
– Беллона, умер Маурицио Стеллон…
– О боже – магистр? – принцесса не знала, как отнестись к этому событию. Кажется, это первая трагедия за последнее время, которая никак её не касалась. Умер старый магистр ордена, теперь его место займёт сводный брат Бенвора Эскорини – Корнелио Модис, все рыцари снова переберутся на Феир. Но что это теперь для неё значит? Ничего.
– Да. Меня просят прибыть, как можно скорее. Господи, поверить не могу, это был последний мужчина, который живьём видел Стеллу…как жаль терять таких людей…
– Сержио, он был очень стар. А всем отмерено определённое количество дней на этом свете.
– Я знаю, но всё-таки…иногда трудно с этим согласиться. Что ж, – поднялся маркиз. – В таком случае мне нужно собираться в путь!
– Как? Уже? Ты уверен, что достаточно окреп для такого перемещения?
– Беллона, ну что ты говоришь обо мне, как о ребёнке. Разумеется, я одолею это расстояние без каких бы то ни было проблем. К тому же, похороны из-за меня откладывать не станут, а я не могу не появиться там.
– Понимаю…и как долго ты будешь отсутствовать?
– Не знаю, как сложатся обстоятельства. В любом случае, это не на всю жизнь, – засмеялся кавалер, увидев печальные глаза принцессы. – Может быть неделя или две.
Беллона смиренно выдохнула. Это даже к лучшему, что пока всё не утрясётся, Сержио здесь не будет. Ещё не хватало, чтобы из-за МакДжойнов он впутался в нехорошую историю и пострадал ни за что. А если ещё за это время придёт послание от императора, то ей и вовсе лучше будет не видеть юношу.
Принцесса, вместе с Британикой, принцем и отцом проводила маркиза о'Лермона. Король, на удивление для всех, проявил сентиментальность и пришёл поучаствовать в сцене прощания. Робин быстро раскланялся и отбыл вместе с другом. Им было по пути до Риджейсити. Княгиня теперь стала одной из поверенных Беллоны, ведь кроме Доры с ней никого не осталось. Робин Третий попросил девушку немного приотстать, так как собирался поговорить с дочерью.
– Девочка моя, у меня есть к тебе разговор…
– Что-то не так? – насторожилась Беллона. Она столько потрепала всем нервы, что иногда ей казалось, будто она может снова что-то сделать, непозволительное, но не обратить на это особого внимания.
– Нет, всё в порядке. Я хотел спросить у тебя, каково твоё внутреннее состояние? Готова ли ты вернуться к той жизни, которую начала после премьеры или ты ещё не пережила до конца те драмы, которые произошли с тобой?
– Папа, я хочу, чтобы прежде чем я объясню всё, что во мне сейчас происходит, ты знал – я никогда больше не буду с тобой пререкаться и сделаю всё, что ты мне прикажешь. Я раскаиваюсь в том, что со мной было, и больше никогда не хотела бы повторить подобных ошибок. – Король милостиво улыбнулся, показывая, что доволен вступительной частью. – А теперь отвечу на твой вопрос: возможно, что-то ещё осталось во мне, как заноза, которая свербит глубоко в душе, но я думаю, что лучший способ избавиться от неё – это постараться отвлечься от своих мыслей.
– То есть, ты согласна выехать в свет и вновь блистать при дворах?
– Да, папа.
– И ты вынесешь если… – отец повилял головой из стороны в сторону, будто увёртываясь от неподходящий слов, что лезли ему в голову. – Если к тебе там отнесутся не так радостно, как то было в первый раз?
– Папа, если это будет нужно тебе и Феиру, и пойдёт на наше благо, то я вынесу даже большее.
Робин Третий обнял дочь, прижав её к своей груди. Она тоже обхватила его плотную фигуру и уткнулась ему в роскошный бархатный камзол. Если бы у них раньше были такие отношения, если бы он говорил с ней по душам хотя бы ещё год назад, то ничего подобного не произошло! Беллона не корила своих родителей, но доля вины лежала и на них. Стоило им больше разговаривать с ней и объяснять некоторые вещи, она бы не наделала столько ошибок, стоивших жизни любимого человека и почти лишивших её саму хорошей репутации. Но чем являлось второе перед первым? Для Сержио честь была важнее жизни, но девушка ещё не окончательно пришла к такому же выводу.
– В таком случае, дочка, вот, держи, – монарх вытащил из-за пазухи листок, скрепленный тяжеловесной печатью. – Это приглашение от твоей тёти Виктории на свадьбу её третьего сына и твоего кузена Генриха с наследницей Риги Сандрой.
– О, как замечательно! Тётя так мечтала об этом событии! И я тоже с удовольствием побываю там.
– Я знал, что тебя это взбодрит. Венчание пройдёт на Риге, двадцать первого числа. У тебя ровно три недели чтобы привести в порядок свои мысли и закалить себя для любых непредвиденных обстоятельств. Да, и ещё тебя ждёт кое-какая корреспонденция в твоих покоях. Буквально час назад пришла эта почта, беги, посмотри, вдруг кто-нибудь пишет что-то весёлое и любопытное.
Принцесса раскланялась перед отцом и в приподнятом настроении направилась к себе. Найдя на прикроватном столике три конверта, она изучила адреса отправителей. Одно было от Виталия Дьюса, второе от Аделины Итали, третье от Габи… Беллона не знала, за какое первое взяться. После некоторых раздумий письмо от виконтессы заняло последнее место. Как вытащенное из печки кладут немного остыть, так и девушка отложила конверт с именем подруги.
Весточка от императора была короткой, но очень значительной. Там просто и ясно излагалось, что третьего марта принцесса с родителями должна прибыть на Гейтс ин Лив, последнюю планету от солнца в Голубом квазаре и обручиться с принцем этого самого государства. Боже, как скоро…через месяц она увидит своего будущего супруга и они объявят во всеуслышание о том, что они жених и невеста. Переведя дыхание и забыв обо всём на свете, Беллона побежала в библиотеку, где срочно хотела узнать хоть что-нибудь о своём наречённом. Забежав в большое помещение со множеством шкафов, полок и тумбочек, которые были полностью набиты книгами, энциклопедиями, документацией важных дел и свершений Феира, принцесса на память нашла ту часть залы, где стояли книги с информацией о Голубом квазаре. Подставив небольшую лестницу к шкафу, девушка прошлась глазами по корешкам изданий и выбрала нужную. «Правители Гейтс ин Лив» – то что нужно. Беллона, изучив оглавление, открыла страницу, содержащую сведения о наследнике. Портрета не было, к её величайшему сожалению, лишь сухие даты и изящные буквы, несущие скудную информацию, не способную удовлетворить любопытство молодой леди: «Лукас Дьюс-Лоис, 17 сентября 2082 года рождения, сын королевы Фриды Андорийской и короля Руслана Дьюс-Лоиса». Взглянув на его генеалогическое древо, принцесса быстро выяснила, что он не внук Виталия, а тот третий принц, который происходил из рода лучшей смертной подруги Алмы. Изначально фамилия у них была одна, так как во время разрушительных войн, которые вели Алма со своими приближёнными, они назывались «Несущие смерть», что и произносилось на наречии Голубого квазара, как "дьюс". Это было что-то вроде термина, означающего воинов, которые по жестокости не знают себе равных. Потом, главные наследники бессмертной женщины так и остались Дьюсами, а дети её подруги Луисы присоединили себе фамилию своего отца.
Беллона разочарованно захлопнула книгу и поставила на место. Что ж, в таком случае остаётся только ждать обручения, чтобы повстречаться с будущим супругом. Вернувшись в спальню, девушка распечатала письмо бывшей фрейлины. Оно просто светилось оптимизмом, изливая добро и благодать. Аделина сообщала, что уже ждала ребёнка. Доминик восхищал её с каждым днём всё больше, и она любила его, так же, как и он её. Маркиза непременно хотела, чтобы Её Высочество навестили их при возможности, так как они будут ей очень рады.
Письмо Габриэль принцесса разворачивала дрожащими руками, предварительно долго на него посмотрев, будто не решаясь его открывать вовсе. «Здравствуй, Белл! Я решила тебе написать, так как почему-то подумала, что ты сама этого никогда не сделаешь первая. Мне не понравилось, как мы расстались, поэтому я очень хочу, чтобы ты не думала, что я держу зло, а ещё больше, мне не хотелось бы, чтобы ты держала его на меня. Да, я была не самой идеальной дочерью, виконтессой и подругой, но я никогда не хотела никому ничего плохого, тем более, тебе. Мне стыдно перед Сержио, за то, что он пострадал из-за меня, но ему я писать не буду, так как знаю, что тебе это не понравится. Поэтому, если это не затруднит тебя, просто передай ему привет от меня и скажи, что у меня всё просто замечательно. И вообще, не волнуйся, я уже успокоилась и отбросила, куда подальше, думы о Сториане. Больше для меня этого человека не существует, будь он хоть жив, хоть мёртв.
А знаешь, я не буду лицемерить и притворяться. Мне здесь ужасно плохо. Даже если ты не поймёшь меня и до сих пор не простишь, моё мнение о тебе не изменилось, и ты осталась моей лучшей подругой. Сильвио отказался жениться на мне…узнав о том, в каком я нахожусь положении, он поджал хвост, как какая-то забитая гончая, умчался в своё имение и больше не показывался. Отец слёг, ему стало совсем плохо, и ради него я решилась на последний шаг, который мне предложила мама (слава богу, хоть она не кричала на меня и не воспитывала задним числом, поняв моё состояние). Так вот, мама нашла мне мужа…о, не волнуйся, он превосходная кандидатура! Он замечательный друг…моего отца, и ему уже шестьдесят восемь лет. Превосходно, не находишь? Наша свадьба в последний день февраля, не посетишь это весёленькое мероприятие? Я приглашаю тебя от всей души, тут будет не так много гостей, и все кто приедет, соберутся, чтобы посмеяться. Иначе, как цирком это назвать будет трудно! Мой будущий муж уже дважды вдовец и у него нет детей. Если я не сделаю его трижды вдовцом, то унаследую его состояние для своего ребёнка, которого он согласился признать, как родного. Ещё бы, своих он точно уже иметь не может (по крайней мере, я молюсь об этом)! Что ж, кажется, на этом заканчиваются все новости. Если ты не ответишь, я всё пойму. Зачем благородной принцессе иметь дело с распутной виконтессой? Ах, нет, извини, я уже почти княгиня Холэрблей, только порядочности у меня от этого не прибавляется…На этом прощаюсь. Всего хорошего и прощайте, Ваше Высочество!».
Беллона тихо заплакала над листком. Сколько невысказанного гнева было в этих строчках, сколько обиды и досады! Габи пыталась крепиться там, в своём далёком графстве, но у неё это плохо получалось. Она хотела показать, что смирилась, но потом сорвалась и между строк высказала принцессе всё. Её равнодушие к судьбе подруге, безразличие к её участи. Господи, зачем же она отвернулась от неё? Зачем бросила в самый трудный момент? Если бы сейчас Сержио был ещё здесь, она бы немедленно послала его туда, спасти маленькую виконтессу. Как она могла печься о своих желаниях и мечтах, когда сама выходила замуж за молодого и обаятельного (со слов императора) принца, а Габи должна была стать женой дряхлому старику, который уже свёл двух своих предыдущих супруг в могилу? Какая же она дура, что поверила россказням гадалки и послушалась её. В прочем, пока не было причин сомневаться в верности её предсказаний. Беллона села за секретер и, обмакнув перо в чернильнице, начала писать Габриэль ответ.
