Текст книги "Беллона Карлеаль, или сестра изгнанника (СИ)"
Автор книги: AlmaZa
сообщить о нарушении
Текущая страница: 31 (всего у книги 35 страниц)
– Белл, не хочу разрушать эти минуты бытовыми проблемами, – едва остановил себя Лукас, – но, наверное, нам придётся представиться хозяевам гостиницы и они нам дадут одну комнату…
– И что же? – принцесса хитро покосилась на мужа. – Ты, наверное, опять назовёшь меня непорядочной и недостойной, но меня совершенно не пугает и не смущает перспектива оказаться наедине со своим законным супругом, тем более что, я столько раз это уже проходила.
– Прости за то, что я говорил о тебе! – молодой человек поднялся, сел и стукнул себя по ноге кулаком. – Пожалуйста, прости меня за всё! Я был настоящим идиотом. Если сможешь, забудь о моих словах!
– Я постараюсь. – Беллона весело посмотрела на Лукаса. – И, раз уж на то пошло, я бы не отказалась принять горячую ванну, а ты?
– Тоже был бы непротив. – Принц протянул руки и поднял принцессу, поставив её на ноги, иронично заметив: – Ты хочешь принять её вместе со мной?
– Знаете ли, ваше высочество, до этого моя распущенная душа ещё не дошла, – девушка, будто обидевшись, толкнула наследника Гейтс ин Лива. Тот пошатнулся, и она засмеялась.
– Ладно-ладно, но, в конце концов, ты моя жена, и рано или поздно должна будешь выполнить любой мой каприз!
– Что?! Вот ещё! Но, если честно, мы уже и так довольно много друг другу должны. – Беллона игриво поправила причёску. – Ты так не считаешь?
– Определённо! – Лукас подхватил на руки принцессу и направился в сторону гостиницы. – А что касается долга за первую брачную ночь, то я намерен отдать его сегодня же, и в десятикратном размере!
К счастью, заведение оказалось очень приличное и лучший номер, который дали наследникам Гейтс ин Лива, был шикарным. Прямо напротив двухместной кровати горел огромный камин, в две трети роста принца. Комната была просторной, тёплой и хорошо обставленной. Красивая узорчатая решётка не давала углям из пламени камина вылетать на мягкий ковёр, постеленный перед ним. Под потолком весела большая люстра, но свечи в ней зажигать не стали – горело множество подсвечников на комоде, прикроватном столике и декоративных полках на стенах.
Сразу после легкого ужина – удивительно, но есть особо не хотел ни он, ни она – Лукас вежливо удалился принять ванну в другое помещение и теперь Беллона, тщательно вымытая и благоухающая, завернулась в тонкую шёлковую простыню и сушила волосы возле огня, подставив к нему поближе стул. Пряди, высыхая, начинали блестеть и искриться. Принцесса даже не представляла, насколько прекрасной она сейчас была, потому что не имела возможности наблюдать себя со стороны – единственное, хоть и большое, зеркало, висело сбоку от кровати. Изумрудные глаза сияли. Ресницы нервно подрагивали то при каком-то постороннем звуке, доносящемся из-за двери, то от мыслей и воспоминаний. Как же та ситуация, которая образовалась, напоминала тот побег с графом – постоялый двор, двухместный номер… Нет, конечно, всё было совершенно другим, но и так сильно похожим! Беллона пообещала себе, что не будет сравнивать этот вечер и ночь ни с кем и ни с чем. У неё это получалось. Пока. За ужином Лукас снова попросил рассказать её о том, что же произошло в графстве Аморвил, но она опять пообещала рассказать обо всём позже и умоляла мужа не портить их ночь какими-либо ненужными разговорами. Вместо этого она перевела беседу на то, как же он узнал, куда она пропала и где её найти. Хотя принцесса и так знала, что это Матильда позаботилась об этом, ей нужно было слушать какой-то сторонний рассказ, чтобы не возвращаться к своим думам.
Что касается графини, Беллона целиком и полностью верила в непричастность той. Да, Матильда гордая, и на Феире они скрыто враждовали, но вот в чём бывшей баронессе никак нельзя отказать, так это в отсутствии подлости и прямоте во всех действиях. Впрочем, за графа Льюмена она тогда вышла замуж очень таинственно и внезапно, но ведь не нужно же было это афишировать на весь белый свет? Определённо, графиня никак не могла предвидеть реакцию Беллоны на заявление о том, что Дерек Аморвил жив. Лукас согласился с рассуждениями супруги, и у неё создалось впечатление, что он нынче готов согласиться решительно со всем.
Ностальгия впритык подкралась к душе девушки, и она решила заняться чем-нибудь, чтобы никоим образом не вернуться к истерическим рыданиям, которые сокрушали её весь путь от графства до встречи с мужем. В комнате совершенно ничего не было из того, чем обычно убивают время – книги, шахматы, вышивка. Да и откуда бы? Беллона подошла к окну, за которым вьюжило. Снежинки стали ещё крупнее, и теперь было полное ощущение, что это какие-то неведомые волшебные существа летают повсюду. В дверь тихо постучали. Принцесса встряхнула волосы, которые тяжело заколыхались и упали до самых бёдер.
– Войдите! – стянув на себе поплотнее простыню, под которой больше ничего не было, Беллона облокотилась на стену рядом с окном. Никакой запасной одежды и белья у неё с собой не было, и это была единственная причина, по которой она не оделась. Хорошенько подумав, она пришла к выводу, что, возможно, так даже будет лучше, если конечно, Лукас не воспримет это, как очередное доказательство её беспутства.
Он вошёл. В белоснежной рубашке, в облегающих светло-серых бриджах. Девушка не удержалась оттого, чтобы не отметить, что главным украшением её мужа был он сам, целиком и полностью. Да, сейчас она видела, чему так завидовали другие особы её пола, от чего в таком восторге была Энжел. Как обидно и странно приобрести ясность взора и объективность после того, как пару лет ходила с пеленой на глазах!
Беллона думала, с чего начать разговор, когда принц решительно пересёк комнату, в секунду преодолев расстояние между ними, и обхватил её за талию. Девушка вдохнула в себя от нахлынувших эмоций, но не испытала ни малейшего страха, даже той сладкой боязни, которая вкрадывалась ей в сердце в ту несостоявшуюся брачную ночь.
– Боже, я так боюсь снова потерять хоть одну каплю времени, что готов испортить всё своим напором. Белл, останови меня и скажи, чтобы я не торопился… – взмолился он, притягивая к себе её лицо и начиная покрывать его лёгкими поцелуями.
– Я не могу, Лукас! – девушка положила ладони на его руки чуть ниже плеч и почувствовала приятную твёрдость его мускул, упругость его кожи, которая просвечивала сквозь тонкую рубашку.
– Повтори, что не подпустишь меня к себе, чтобы я образумился хоть на мгновение. – Принц запустил пальцы в её волосы, проводя ими по затылку и не дал ей ответить, прервав разговор поцелуем, только по окончании которого Беллона смогла добавить:
– А ты повтори, что не хочешь исполнять супружеский долг, и сам образумишься.
– Я так, на самом деле, сказал тогда? – Лукас отстранился, чтобы лучше разглядеть издевающиеся глаза жены.
– О да, и ещё несколько фраз в этом роде. – Беллона потянула с него рубашку, он поддался и, сняв её, бросил на пол.
– Забудь их! Я был не в себе, у меня на тот момент не было мозга, и я купил его буквально на днях. Нет – это вообще был не я!
– Снова хочешь обвинить меня в том, что я неизвестно с кем проводила ночи? – принцесса захохотала.
– Ты всю жизнь будешь вспоминать мне мою глупость? – Беллона промолчала. – Это твоё право, пожалуй, так мне и надо! Я готов терпеть всё, что угодно, если только ты будешь рядом.
– Пути жизненные неисповедимы… а если я всё-таки окажусь не рядом?
– Я даже думать об этом не хочу! – Лукас опустился на одно колено и прижал её руку к своей груди. – Беллона, я люблю тебя! Я полюбил тебя в тот момент, когда увидел первый раз, любил всё это время, и буду любить всегда, что бы ни случилось. И если тебя со мной не будет, то меня и самого, наверное, не станет…
– Пожалуйста, не говори такие печальные вещи. – Беллона, ошарашенная его признанием, подняла супруга с колен. – Конечно же, мы будем вместе, всегда…
Лукас снова прервал её поцелуем и взял на руки. Осторожно положив на кровать, он потянул за край простыни, в которую она была завёрнута, и сорвал с неё. Беллона, со смехом, перекатилась на другую сторону ложа и осталась обнажённой. У принца спёрло дыхание. Совершенная фигура девушки в отблесках пламени была божественной.
– Я был не мужчиной, если сумел отказаться от этого хоть раз…
– О, ты отказался от этого не единожды, – непривычно ощущая себя голой, Беллона перекинула волосы вперёд и прикрылась ими.
– Господи, не надо, не напоминай мне о моей несостоятельности! – Лукас издал раскаивающийся звук, напоминающий что-то среднее между рычанием и мычанием. – Что я за…
– Не важно, кем ты был, – принцесса прикрыла пальцами рот, из которого хотело вырваться очередное самобичевание, – важно, что сейчас ты тот мужчина, которого я люблю…
– Что?! – от неожиданности, молодой человек удивлённо вскинул брови. – Ты…
– Я люблю тебя! – на её глазах выступили слёзы.
– О боже! – Лукас упал рядом с Беллоной и прижал её к себе так сильно, что ей показалось, будто она сейчас задохнётся. – Я не могу себе представить человека, который мог бы быть счастливее меня! Но почему ты плачешь? Господи, ты разрываешь мне сердце, Белл, что?..
– Это от счастья, Лукас! Я тоже очень, очень счастлива!
– Я сделаю всё, что в моих силах, чтобы ты всегда была такой!
Ночь сомкнулась над одиноким постоялым двором в лесу, вокруг него разыгралась метель, а между снежных туч проглядывались яркие, огромные звёзды. Еловые заросли, накрывшись белым покрывалом, опустили отяжелевшие лапы на крышу, словно не давая никому нарушить покой тех, кто находился внутри. Ветер со своим гулом не дал понять, что за вскрик раздался в поздний час – возможно, это он сам, гуляя по лесной чащи, создал этот мираж, а возможно, что это всё-таки сладострастный крик любви и первозданного удовольствия озарил глушь. По щекам Беллоны покатились слёзы, которые освободила резкая боль, заставившая её забыть обо всём на свете, о тревогах, радостях, проблемах, разочарованиях; осталось только новое ощущение, которое постепенно заглушило боль и вытеснило её. И это новое, первый раз испытанное чувство затмило всё вокруг, всё кроме Лукаса… Лукаса, который подарил ей это чудо. Чудо, ради которого стоило столько вытерпеть, столько ждать. Её тело, его тело – всё слилось в одно, как будто они были одним целым. И он чувствовал то же самое. Несмотря на то, что он был опытным и видел более чем много в жизни, такого яркого чувства он не испытывал ещё никогда. Словно земля ушла из-под ног, будто небеса разверзлись и приняли в свои объятья их пару. Лукас даже представить себе не мог, что этот момент будет столь сладостным, что наивность Беллоны окажется такой покоряющей, что она будет настолько безупречна.
Переводя дыхание, Лукас налил себе и жене воды, протянул стакан ей, и сел прямо на ковёр между камином и кроватью. Беллона с интересом наблюдала за ним с их брачного ложа.
– Теперь ты веришь, что у меня никого не было до тебя? – неожиданно спросила она.
– Мне не требовалось доказательств. Я и так знал, что ты невинна, как дитя. Просто…я не знаю. Меня больше ущемляло то, что ты меня не любишь, и я не хотел выглядеть влюблённым слабаком.
– Не лги, ведь какие-то сомнения у тебя были? – девушка подползла к краю и заглянула мужу прямо в глаза.
– Хорошо, да, у меня были крошечные подозрения, но когда я увидел тебя сегодня у сломанного экипажа, во мне всё перевернулось. Я очень глубоко осознал свои заблуждения.
– Я рада. – Беллона дотянулась губами до кончика его носа и довольно просияла. Лукас отставил свой стакан в сторону, взял стакан супруги и тоже убрал его подальше, после чего неожиданно схватил её и стащил на ковёр, подмяв под себя.
– Но, несмотря на то, что я так много и часто ошибался, я всё-таки хозяин в доме и не думай, что всегда теперь будешь корить меня своим высокомерным взглядом с высоты, – принц распластал жену перед камином и стал заново ласкать её тело.
– О, если ты о том, что в данной ситуации я всегда буду находиться на лопатках, то этим ты меня не напугаешь – меня вполне устраивает моё положение. – Беллона засмеялась, ей вторил принц, но уже через минуту они вновь и вновь предавались любви, которой никак не могли насытиться.
Лукас проснулся от яркого света. Видимо, был примерно обед и снежные тучи уплыли дальше, потому что солнце с чистого неба нещадно светило в окно. Первым желанием молодого человека было прижать к себе свою любимую супругу и крепко её поцеловать, но какое-то странное ощущение пустоты на кровати заставило его отбросить сонливость и сладкую негу, резко сесть и протереть глаза. Принц хорошенько проморгался и осмотрелся. В комнате он был один. Постель рядом была холодной, хоть и незастеленной. Значит, Беллона в ней была, но ушла давно. Да нет, такого быть не может! Лукас прекрасно помнил, как, выбившиеся из сил, около семи утра, они засыпали вместе, и он жадно обнимал жену, боясь даже во сне потерять ощущение её тепла рядом. И, чёрт возьми, если бы не то, что он не спал почти двое суток, он бы любил её ещё и ещё, но силы его покинули, и он буквально потерял сознание. Он думал, что Беллона находилась в том же состоянии, но, судя по всему, она встала очень скоро после того, как они уснули…
И тут ему в глаза бросился листок на прикроватном столике. С неприятным предчувствием, принц дотянулся до него и развернул. Это был, без сомнений, почерк Белл, и было там всего несколько строчек:
"Не ищи меня. Я исчезну из твоей жизни, и ты меня больше никогда не увидишь. Я выполнила свой долг и доказала тебе, что ты женился на честной девушке, что Виталий Дьюс не обманул тебя. Полюбить я уже вряд ли кого-то смогу…Прости, прости…"
Со страшным стоном Лукас повалился на подушку и с силой забил кулаками по ней, по матрасу, по стене рядом с кроватью.
– За что, Господи, за что?! – неимоверной силой воли принц заставил себя не заорать и снова упал на подушку.
Глава XXVIII
– Дориан, стой на месте! – княгиня Холэрблэй властно топнула ногой. – Энн, Джес, куда вы смотрите? Немедленно остановите его и не давайте заходить дальше тех зарослей самшита!
Няньки маленького князя МакДжойна устремились за мальчиком и догнали его у статуи полуобнажённого воина, возле которой гуляли голуби. Ребёнок заинтересовался птицами и поэтому остановился сам. Габриэль убедилась, что сын оказался в надёжных руках, и вернулась к посланнику, который терпеливо ждал, когда на него снова обратят внимание.
– Итак, что вы сказали?
– Ваша светлость, это письмо от принцессы Энжел. Она прибыла сегодня в Риджейсити и хочет увидеться с вами.
– Энжел? Конечно-конечно. В каких покоях она разместилась?
– Её высочество сняли апартаменты возле "Золотого неба".
– Она не во дворце? Как странно… что ж, вы можете идти, – Габриэль небрежно махнула рукой неказистому молодому человеку. Развернув послание от Энжел, княгиня не нашла там ничего интересного, но давняя подруга убедительно просила прибыть к ней, как можно незаметнее и скорее. Скорее… всем всё нужно скорее, а где взять время для всех?! У члена парламента, мадам Холэрблэй, не было праздного времяпрепровождения, и бывать в двух местах сразу она ещё не научилась! Но раз просила Энжел – друзьям Габи не отказывала.
Княгиня крикнула нянькам, чтобы следили за маленьким князем в два раза сильнее, позвала двух телохранителей и приказала им следовать по пятам за сыном и его сопровождением. Хотя со времени революции прошёл почти год – кое-какие неприятные случаи ещё бывали, а за жизнь своего маленького МакДжойна Габриэль перегрызла бы горло любому, поэтому в вопросе безопасности своего мальчика она напоминала мегеру. К тому же, ещё осталось в памяти то, как антимонархисты шантажировали её ребёнком. За себя девушка так не боялась, она уже повидала многое и научилась защищать себя. В веере или широком рукаве бального платья княгини всегда можно было обнаружить холодное острое оружие. А пользоваться им когда-то начала её учить именно Энжел. Что ж, стоит отправиться к ней и разузнать, отчего такая спешка.
Стоило Габи приблизиться к своим покоям, где она хотела взять простой плащ для выхода на улицу (слуг посылать не хотелось, чтобы не вызвать их подозрений скромностью наряда), как ей навстречу появился маркиз о'Лермон. Он был какой-то воодушевлённый, сразу взял за руки княгиню и кинулся с вопросами:
– Я видел посланника, от кого он был? Какие новости? Что-то случилось?
– Нет, Сержио, ничего не случилось! Этот человек доставил мне письмо от Энжел. – Габи высвободила одну руку и кокетливо провела ей по щеке молодого человека. – А с каких пор мы стали следить за тем, кто ко мне и когда приходит?
Маркиз перехватил её ладонь и поцеловал.
– Я отвечаю за твою безопасность с тех пор, как ты стала борцом за правое дело.
– А что, у важного лорда и знатного вельможи больше нет других дел? – девушка засмеялась. – Мне достаточно твоей дружеской опеки в тёмное время суток. И твоего крепкого плеча рядом на заседании парламента.
– Габи, ты же знаешь в какое опасное время мы живём. И женщина в политике – это не только редкость, это ещё огромная ответственность и угроза с разных сторон.
– Лучше приглядывай за Дорианом, я за него не волнуюсь, только когда ты за ним присматриваешь. Ну, или я сама.
– Так… – Княгиня застыла на пороге. – Энжел пишет что-то важное?
– Нет, просто сплетни подруги. – Габи мило улыбнулась и исчезла за дверями.
Сержио выдохнул. Значит, снова ничего не известно о Беллоне. С тех пор, как месяц назад разнёсся слух, что принцесса и наследница Гейтс ин Лива тяжело заболела, о ней нет никаких новостей. Известно лишь, что она не покидает своих покоев и никого не хочет видеть кроме членов своей новой семьи. Что этот чёртов Лукас Дьюс-Лоис с ней сделал? Неизвестность томила маркиза о'Лермона и он проклинал себя за то, что из-за неё не может забыть Беллону. Рядом с ним была прекрасная и умная женщина, о которой можно только мечтать, и которая, кажется, забыла свою несчастную любовь, а он по-прежнему грезил золотыми локонами дочери Робина Третьего, её глазами цвета майской зелени, её скромным и ласковым смехом. Если бы он имел право жениться, убеждал себя Сержио, он бы обвенчался с Габи и это заставило бы его образумиться, но устав Ордена запрещал это, а ради княгини бросать Орден он не собирался. Да и в память о прежних добрых временах, когда все его друзья были с ним, он не хотел ничего менять.
Наняв скромную карету и прикинувшись состоятельной горожанкой, княгиня Холэрблэй доехала до здания, в котором должна была остановиться принцесса Гиганта и постучала по двери. Через минуту она распахнулась и на пороге Габи увидела Эрилу, сияющую и довольную. Амазонка почти ничем не изменилась, разве что стала немного раскованнее и более цивилизованной.
– Мы ждали тебя! Заходи! – Эрила подтолкнула девушку, заперла за ней дверь и указала на второй этаж. Габи стала подниматься по ступенькам. – Ты мне нравишься, у тебя здоровый вид! Твоё женское счастье почти совершенно…
– Серьёзно? – Габи пожала плечами и многозначительно хмыкнула. – Возможно. Не жалуюсь…
Принцесса Гиганта, как обычно, валялась на огромной кровати (видимо, по приказу Энжел сдвинули два ложа в одно), почти не одетая ни во что, кроме уймы драгоценностей, жующая фрукты и орехи. Несмотря на то, что рыжая красавица вела очень подвижный образ жизни, пара килограммов в ней явно прибавилась – незамедлительный результат такого блажено-спокойного и шикующего образа жизни. Заметив подругу, Энжел взвизгнула, подскочила и прыгнула на Габриэль, завалив ту на кучу подушек, уже разбросанных ею повсюду.
– Габи, как я рада тебя видеть! Я и не ожидала, что ты так быстро ко мне явишься! Я знаю, у тебя сейчас очень много дел, но я так хотела тебя видеть!
– О, мне очень приятно, – княгиня села и расправила юбки, – но, ты ведь по делу меня приглашала?
– А что, просто встретиться с подругой уже не повод? – увидев наплывающие на лицо девушки тучи, принцесса Гиганта продолжила: – Ладно, шуток ты не понимаешь! Конечно, по делу! И очень важному…
– Я слушаю. – Габи напряглась, так как услышать от Энжел слова "важно" и "дело" уже было равно концу света.
– Белл у меня, – выпалила принцесса.
– Что?! – княгиня поднялась. Фраза совершенно не имела смысла, и удивление было вызвано скорее несуразностью, чем эффектом от содержания. – Белл? Где? У тебя? Но почему?
– Да, у меня, на Гиганте… – Энжел хотела продолжить, но подруга прервала её.
– Как она может быть у тебя на Гиганте, когда она на Гейтс ин Ливе, по слухам, тяжело больна и не выходит из личных покоев?
– Вот именно что, по слухам. – Рыжеволосая наследница села поудобнее. – Эти слухи распустил принц Лукас, после того, как она сбежала от него.
– Что? Сбежала? Зачем? Боже, Энжел, все вопросы я даже не успеваю тебе задать, так быстро они возникают у меня в голове. Ты несёшь какую-то ахинею. Что это всё значит?
– Габи, я тебе всё объясню, ты только слушай внимательно! Хотя, я сама не всё понимаю, но дело было так: Белл сбежала от мужа, когда они были на Олтерне, на дне рождения короля. Она нашла там меня и попросила, чтобы я вывезла её с этой планеты. Я не могла не помочь, хотя объяснения услышала уже гораздо позже. На Олтерне Белл была просто не в себе!
– Но зачем она сбежала от Лукаса? Что он сделал? – княгиня темпераментно размахивала руками, словно ловя убегающие мысли.
– Ничего. Просто Белл узнала, что Дерек Аморвил жив!
– О, Господи! – Габриэль опрокинулась на подушки, закрыв глаза ладонями и попросив чего-нибудь выпить. Зира протянула хрустальный бокал с холодным кисловатым напитком, который взбодрил девушку. – Как это-то произошло? Какое чудо спасло Дерека от казни?
– Это чудо зовётся король Элиос Третий. Он никогда не собирался убивать своего рыцаря из-за феирской принцессы и сочинил сказку про казнь, а графа Аморвила попросил просто больше не светиться в обществе и провести остаток дней в своём поместье.
– Так Белл сбежала с графом? Они вдвоём на Гиганте?
– Нет, граф тут ни при чём. Он дальше живёт на своём Олтерне.
– Так зачем же она оставила мужа?! – мозг Габи грозил не уместить в себе всё услышанное и взорваться.
– А вот это я не знаю. Белл что-то говорила о том, что больше никому не верит, что её сердце разбито… в общем, очередные наивные трагические нюни нашей маленькой Белл. Она всегда меня поражала своими преувеличениями и нахождением драмы там, где всё замечательно!
– Но откуда она узнала о Дереке?
– Доброжелательница Матильда Льюмен поведала ей об этом. Поместье её мужа Джордана неподалёку от поместья Аморвилов. Белл, как сумасшедшая, помчалась туда, там что-то произошло – об этом она обещала поведать только тебе – помчалась оттуда ещё хуже, чем сумасшедшая, а остальное ты уже знаешь…
Княгиня Холэрблэй выдержала долгую паузу, чтобы переварить полученную информацию. Кое-что кое-как уложилось у неё в сознании.
– Но, почему вести с Гейтс ин Лива настойчиво сообщают, что Беллона там, болеет, и не выходит из комнаты? Они не желают её искать?
– Мы так думаем, – вступила в разговор Эрила, – что Лукас боится автоматического развода. Ты же знаешь этот закон, принятый после пропажи герцогини Олтерна, после пропажи Стеллы Нордмунской…
– Да-да, если в течение года о человеке нет ни слуха, ни духа, то брак расторгается, – кивнула Габи.
– Именно…а Лукас знает, что в исчезновении Белл не виноваты ни золотые, ни Чёрная секта! – добавила Энжел.
– К тому же, он слишком любит её, чтобы так просто отпустить, – княгиня хлопнула руками по подушкам, – Боже, сбежать от такого мужчины! Она, действительно, рехнулась?
– Ты повторяешь мои слова, которые я ей сказала, – саркастически ухмыльнулась принцесса.
– Что такого могло произойти при её встрече с Дереком, что она решила бросить всё на свете?
– Нет, после Дерека она ещё виделась с Лукасом, и уже после этого сбежала…
– Может, это Лукас что-то сделал эдакое? – Габриэль пыталась подобрать любое оправдание поступкам подруги детства, но ничего толкового не находилось.
– Сомневаюсь. Белл ничего плохого не сказала о нём, напротив, только горько вздыхала, но очень жаждала поделиться с тобой тем, что стряслось в поместье Аморвила.
– Ох уж этот Аморвил! Он мне никогда не нравился! – девушка немного успокоилась и вернулась к деловому тону разговора. – Так что Белл намерена делать сейчас?
– А как ты думаешь?
– Думаю, не ошибусь, если предположу, что она собирается вернуться на родину.
– Угадала. Только, проблема не в том даже, что ей трудно попасть на Феир – документы на другое имя я ей уже сделала, – а в том, что Дьюс-Лоис развернул такую жуткую шпионскую сеть по её поискам, что я не представляю, как её избежать. Кажется, даже Виталий Дьюс подключился к этому делу и он очень зол на Белл за то, что она рушит организованный им брак. И поэтому на её надежного друга императора рассчитывать не приходится. Если он узнает, где она, то, пожалуй, даже из меня жилы вытянет…
– Да уж, вот незадача… Так, я надеюсь, Белл хочет не просто сменить место пребывания, но и кое-чем заняться на Феире, не так ли? – Габи заговорчески приблизилась к подруге. – Она ведь не собирается сидеть, сложа руки?
– Не собирается. Это я знаю точно. – Энжел, переняв манеру княгини, тоже понизила голос: – И я, как и ты, надеюсь, что Белл поможет вернуть всё на круги своя… если пробраться сюда выйдет у неё, кто знает, может быть, её брат и его товарищи…
– Это исключено. – Габриэль резко поднялась и приняла бесстрастный вид. – Этим преступникам тут делать нечего! Беллоне я всегда помогу. Я и мои соратники с удовольствием возродим тот указ о наследовании ею короны её отца, но Робин и его друзья вне закона!
– Я слышала, что наш любимый принц с кем-то из товарищей был замечен на Земпере… их не смогли поймать, но они там засветились, – как бы между прочим заметила Энжел.
– Я тоже это слышала. И долго вычислять не приходится, с кем Робин мог там быть…
– Я скучаю по ним… – принцесса вздохнула и незаметно покосилась на Габи. На лице той не возникло и тени каких-либо чувств. Энжел безнадёжно громко выдохнула: – Как твой малыш?
– Пожалуйста, не говори о моём сыне сразу после разговора об этих негодяях. У меня ощущение, будто его обляпали грязью, – княгиня неприятно поморщилась.
– Хорошо, но тогда зачем ты дала ему фамилию МакДжойн? – Энжел ожидала услышать в ответ возмущение и приготовилась к худшему, но удивилась возникшему спокойствию.
– Я всего лишь подарила ему то, что его по праву. Кроме того, его полный титул Дориан Нови, князь МакДжойн, князь Холэрблэй, граф Леонверден, разве не звучит? – попыталась свести всё к шутке Габи.
– Не слишком ли много для такого малыша?
– Через много лет он будет большим и весомым дворянином!
Энжел улыбнулась, а про себя подумала, что не хотела бы видеть разочарования подруги, когда из её сына вырастет копия Сториана МакДжойна. Когда несколько месяцев назад она приезжала, чтобы стать его крёстной, то увидела у мальчика эти тёмные глаза его дьявольского отца. Разве можно было ждать, что из сына Сториана вырастет ангельское создание? Тем более что, его мама тоже была далеко не монашка.
Габриэль вернулась во дворец совершенно разбитой и с головной болью. Да, появление Беллоны на Феире было для неё желательным. В отличие от трусов, которые радовались временному спокойствию, княгиня не боялась новой революции и переворота – она однажды побывала в самом центре этого и стала почти бесстрашной. И как бы она ни была настроена против Робина Четвёртого, власть Карлеалей была для неё тем, на чём зиждилось счастье планеты Феиры. Без Карлеалей здесь станет всё не то, и необходимо было обеспечить будущее правление этого рода. А кто, если не дочь короля сможет помочь ей в этом? Но как же её незаметно провести на родину… в общем-то, по фальшивым документам Гиганта это сделать было вполне возможно, но шпионы Дьюс-Лоисов?! Местных врагов и неприятелей прежнего режима Габи неплохо знала, все их уловки, всех их сообщников, но инопланетные злопыхатели? Кто может ими оказаться? Впереди предстояло много труда и работы мыслей, но, как всегда, девушка верила в свои силы и знала, что справится.
Княгиня попросила привести к себе сына, которого, к её удивлению, привёл Сержио. В ответ на молчаливый вопрос, застывший в глазах Габи, маркиз только пожал плечами:
– Ты же просила присмотреть за ним. – Молодой человек посадил Дориана на кровать рядом с матерью и, подвинув стул, подсел к ним поближе. – Будешь дальше секретничать или всё-таки скажешь, куда сегодня ездила?
– Ты всё-таки ужасно подозрительный. И бездельник, раз занимаешься чужими делами, вместо своих! – девушка обняла сына и погладила его по головке.
– Я предпочитаю не плести интриг и не создавать новых проблем, поэтому занимаюсь тем, что помогаю тебе осуществлять твои планы, о которых, собственно, и хотел бы узнать.
– Что ж… – княгиня выслушала лепетание ребёнка и умилилась его очередным попыткам произнести целиком какое-то слово. – Сержио, ты всё ещё твёрдо настроен вернуть на трон феирских Карлеалей?
– Я так и знал! – рыцарь наклонился к Габриэль и накрыл своей ладонью её руку, которой она придерживала маленького МакДжойна. – Ты сама знаешь, что за это дело я готов положить жизнь!
– Рада от тебя услышать именно это. Значит, в ближайшее же время нам с тобой придётся взяться за составления заговора против парламента и олтернских Карлеалей.
– Какие-то новости от Робина? Он хочет вернуться?
– Нет, Беллона хочет вернуться, – уточнила княгиня.
– Беллона?! – в груди у Сержио больно что-то сжалось и ему не удалось скрыть тех эмоций, которые вызвала эта весть.
– Да, она думает вернуться на родину и помочь мне в моём деле. Или я помогу ей в её деле. Даже не знаю, как теперь правильнее это назвать…
– Но, как она может приехать? Что она может сделать, ведь она будущая королева Гейтс ин Лива и ей запрещено здесь показываться?
– Давай я не буду нагружать тебя подробностями, тем более не знаю, захочет ли Белл, чтобы ты их знал. Я скажу только основное – она не больна и не на Гейтс ин Ливе, всё, что мы о ней слышали – простая выдумка, прикрывающая её побег.
– Она сбежала? Из-за чего?
– Вернее будет спросить ради чего. – Габи посмотрела на краснеющее лицо маркиза. – Сержио, даже не начинай представлять себе картины мучений, которые Беллоне пришлось вытерпеть от мужа! Всё у них было замечательно, Лукас хороший человек и ещё более прекрасный мужчина. Просто Белл хочет Феир. Кровь Карлеалей перекрыла в ней все остальные черты характера, и здравый смысл заодно.
– Так она хочет корону для себя? – попытался успокоиться маркиз, всё ещё не до конца понявший логику Беллоны.
– Конечно, а с какой стати ей помогать брату? Она отлично понимает, что тот не достоин этого места и не сможет его удержать никогда в жизни. К тому же, я и пальцем не пошевелю ради Робина. Я вижу королевой Феира только Беллону.
