Текст книги "Беллона Карлеаль, или сестра изгнанника (СИ)"
Автор книги: AlmaZa
сообщить о нарушении
Текущая страница: 35 (всего у книги 35 страниц)
Через несколько мгновений к ним с одной стороны прорвались её охранники, а с другой Сториан МакДжойн. Девушка в упор смотрела на того, кто посмел её коснуться, и даже более того – тесно обхватить её своими грубыми руками! Но тут лицо её плавно стало таять от холодного выражения и от ярости в мимике почти ничего не осталось. В заросшей физиономии напротив неё она, наконец, узнала Робина Карлеаля. И в тот момент, когда вооружённые люди, отвечающие за её безопасность, хотели броситься на бывшего принца, а им готов был помешать Сториан, она громко произнесла: "Стойте!". Робин улыбнулся ей.
– Ничего страшного не произошло, – добавила она, – это мой старый друг устроил розыгрыш. Всё в порядке!
– Как скажете, маркиза. – Робин вскинул брови и расплылся ещё шире. Теперь он хотя бы знал титул своей незнакомки.
– Пойдите прочь, вы свободны! – поняв то, что её почти раскрыли, приказала она. Телохранители послушно вернулись к своим коням.
– Итак, ваша светлость, что вы планируете делать сегодня вечером? – бывший принц по-прежнему не отпускал её и даже не ослаблял хватки.
– Я намеревалась плясать до упада на пиршестве, в честь праздника, – беззаботно заявила девушка, – и, уверена, нам с вами там не пересечься, потому что таких оборванцев туда не пускают!
– Что ж, значит, вам придётся изменить свои планы, потому что расставаться с вами я не намерен. – Робин удивился тому, какой молодой сейчас выглядела его Сказка. Ей невозможно было дать больше семнадцати лет и, скорее всего, где-то в этих пределах ей и было. В светлом платье и жемчужных серьгах, маркиза походила на первые подснежники в своей свежести и юности, но какой-то плотный налёт порочности и опытности делал неясным этот образ.
– Я никуда не пойду с таким типом, как вы, – хитро улыбнулась девушка, – или вы отпустите меня, или я очень громко объявлю, кем вы являетесь!
У Робина не осталось выбора, и он уступил.
– Прошу тебя, – зашептал он на ухо загадочной маркизе, – не исчезай снова! Не пропадай! Я все эти месяцы только и мечтал о том, чтобы найти тебя, снова встретиться… я не переживу ещё одной разлуки! Ты свела меня с ума, из-за тебя я сотни раз подвергся опасности и тысячи раз предал себя в душе смерти, отчаявшись увидеть твои фантастические глаза, прикоснуться к твоим губам…
Молодой человек попытался поцеловать девушку, но она отскочила.
– Не стоит меня компрометировать! – лицо её выразило неподдельный испуг и взволнованность. Она быстро и едва разборчиво зашептала, чтобы разобрать мог только тот, кому слова предназначались: – Уитфолк. Маркиза Уитфолк. Я остановилась в левой части королевского дворца. Если сможешь пробраться незаметно, один, то ночь будет наша, если нет – я выдам тебя полиции.
Девушка вскочила на коня и поспешила удалиться прочь. За ней последовало её сопровождение. МакДжойн подошёл к другу.
– Позволь, я догоню и убью её?
– С ума сошёл? – вспыхнул Робин.
– Не доведёт она тебя до добра, поверь мне. Вот что она тебе сейчас сказала?
– Назначила свидание, – нерешительно произнёс изгнанник.
– Я так и думал. Очередная беготня? Или на этот раз точно ловушка?
– Не знаю, но я пойду.
– Я даже не сомневался! – Сториан безнадёжно переложил топор с одного плеча на другое. – Я пойду с тобой, прикрою, если что-то пойдёт не так.
– Нет, я должен быть один. Она мне ничего не сделает, если я буду делать вид, что играю по её правилам.
– Делать вид? Да ты уже марионетка в её руках! Посмотри на себя – лепи, что хочешь!
– Да неужели мне есть дело до того, как я выгляжу после всего, что с нами было? – разозлился Робин. – Да мне плевать, что со мной будет! Беготня от полиции мне надоела куда больше, чем беготня за ней! Я хочу отдышаться, остановиться хоть на одну единственную ночь. Неужели ты лишишь меня этой возможности?
– Нет, разумеется. – МакДжойн положил свободную руку на спину друга. – Я хочу, чтобы ты снова был тем, кем ты был раньше, или хотя бы почувствовал себя им. Ты знаешь, что если ты будешь счастлив, то я тоже буду.
– Спасибо! – Робин благодарно улыбнулся Сториану.
– Да, и… – отстранился тот от него. – Возьми деньги, и неси свою задницу к цирюльнику, банщику, обувщику и портному, потому что даже я себе никогда не позволял в таком позорном виде являться к женщине. Не говоря уже о высокородной маркизе!
Приведший себя в полный порядок, надушенный, одетый в скромный, но новый камзол, новые сапоги и новую белоснежную рубашку, Робин шёл в сторону дворца. Близилась полночь, гуляние было в разгаре, но на тротуарах стало немного свободнее. По крайней мере, уже не было детей и стариков. Остановившись возле чистой витрины, в которой можно было увидеть своё отражение, молодой человек ещё раз проверил, насколько хорошо его подстригли и, удостоверившись, что всё так, как он хотел, продолжил путь. Вот теперь он мог ликовать вместе с жителями Шантории! Теперь он и сам находился в праздничном настроении и хотел вместе со всеми кричать "ура!", пить шампанское и кружиться в вальсе на отведённых для этого площадках. Но, если она не обманула, маркиза ждала его у себя в покоях. Какие-то считанные метры разделяли его с тем удовольствием, равного которому он в жизни ещё не испытывал. Робин прибавил шаг. Прохожие уже не так вольготно толкали его, чувствуя, что идёт не абы кто, а некто из знатных господ. Осанка принца давала о себе знать, приподнятая слегка голова и благосклонная улыбка снова без стеснения украсили персону юного Карлеаля. Какие-то весёлые приплясывающие девушки, пробегая мимо, ненадолго затормозили возле него и повесили ему на шею гирлянду из красно-белых лент. Робин отделался от них побыстрее и продолжил путь. Цель была близка. Ещё чуть-чуть. Вот он – дворец, главные ворота. На секунду молодой человек задумался, с которой стороны нужно на него смотреть, чтобы вычислить левую сторону, но потом сделал логическое заключение, что следует идти налево от этих самый ворот.
Окон было множество, и левое крыло протянулось довольно далеко. Где-то горел свет, где-то было темно. Она даже не условилась ни о каком знаке! Робин почувствовал спад энтузиазма. Неужели он обманут? Нет, просто девушка, как всегда, не ставила лёгких задач и испытывала его на прочность. Ей не хотелось достаться ему слишком просто. Ей нужно было убедиться, что настрой у него серьёзный. Что ж, он готов был это доказать! Вдоль здания прогуливались люди, как и везде сегодня. Как можно было незамеченным забраться к кому-либо в комнату? Да и вычислить нужную ещё только предстояло. Робин заметил юнца, в форме лакея. На спине костюма того был вышит герб Киндли, тринадцатой планеты Голубого квазара. Слуга короля Тезея, старого знакомого принца Робина! Этот должен был что-то знать!
– Прости, ты не мог бы мне подсказать кое-что. – Лакей остановился. Он был ещё совсем ребёнок, лет четырнадцать, не больше. – Мне нужна некая дама, её покои расположены по соседству с покоями маркизы Уитфолк, может быть, ты знаешь такую?
– О маркизе я слышал, но вот о даме… – паренёк видимо был сбит столку и уже успел набегаться за весь этот день, поэтому только пожал плечами, даже не пытаясь сосредоточиться на вопросе.
– Но, может, ты сможешь узнать для меня… – стоило Робину потянуться к кошельку, как от лакея и след простыл. Вот что бывшего принца раздражало в прислуге правителей Голубого квазара, так это их неподкупность и преданность! Те так дорожили своими местами, что скорее продали бы своих родителей, чем господина или госпожу. Впрочем, это тоже вряд ли, поскольку большая часть жителей этой системы отличались честностью и правдивостью. Робин стал осматриваться вокруг, в поисках какой-нибудь служанки. С женщинами ему всегда удавалось договориться.
Озираясь по сторонам, молодой человек заметил, как в одной из тёмных комнат на втором этаже заколыхались занавеси. Едва заметно, но, кажется, за ними кто-то был. А зачем бы кому-то прятаться в тёмной комнате, если этот кто-то не ждал гостя? Робин посчитал, которое это было окно по счёту от края, и направился к торцу здания, где было темнее и безлюднее, и можно было менее рискованно забраться во дворец.
Узор стен был рельефен, а на окнах первого этажа повсюду были решётки, что помогло Робину ловко добраться до второго. После усердных попыток и мучений, он таки проник в какую-то тёмную комнату, надеясь, что она пуста. Надежды почти оправдались – в ней спал с громким храпом какой-то мужчина. Если ему не мешали звуки с улицы, то Робин мог не волноваться потревожить его своими тихими шагами. Как можно незаметнее пройдя до двери, молодой человек выскользнул в коридор. Немного сбившись, он рассчитал стороны света и попытался сориентироваться. Внутри дворец оказался гораздо запутаннее. Коридор раздваивался и уходил двумя галереями, и когда Робин понял, в которую ему нужно идти, именно на горизонте неё замаячил не кто-нибудь, а император Голубого квазара. Испуганно ретировавшись в другую, изгнанник, не зная дальнейших намерений Виталия Дьюса решил, что ему следует отсидеться в каком-нибудь помещении, потому что тот вполне может дойти и досюда. Пожелав себе удачи, Робин наобум толкнул первую дверь, под которой не виднелась полоска света. В покоях была кромешная тьма и тишина. Но тут же он почувствовал движение, и кто-то взял его за руку.
– И как же ты нашёл меня? – раздался голос маркизы Уитфолк. Робин онемел от удачи, которая выпала на его долю. Он ведь собирался совершенно в другие апартаменты, и даже не думал, что окна его "Феирины" могут выходить на противоположную сторону! Вот уж верно, что у Карлеалей лучший на свете ангел-хранитель, или, лучше будет сказать, ангел-проводник.
– Меня привело к тебе сердце, – романтически объяснился Робин.
– Твоё, я надеюсь? Потому что не уверена, что оно есть у меня, – засмеялась девушка.
– Разумеется. Но, боюсь, что как раз я-то без него и остался, потому что теперь оно принадлежит тебе!
– Что же я с ним буду делать?
– Я молю лишь пожалеть его и пощадить, – молодой человек нащупал в темноте тонкие пальцы и приложил их к своим губам, – потому что оно стало слишком слабым и восприимчивым.
– Каким образом я должна пощадить его? – полюбопытствовала маркиза.
– Прошу, скажи мне своё имя! Я ведь заслужил узнать его! – горячо заявил Робин.
– Заслужил. Не стану спорить, – девушка отошла в глубь покоев, где на неё упал тонкий луч света с улицы, просочившийся сквозь щель между занавесями. – Меня зовут Эстер.
– Эстер? Эстер… – повторил беглый принц, словно смакуя вкус, якобы имеющийся у слова. – Это музыка, а не имя! Не слышал имя прекрасней.
– Неужели?! – усмехнулась девушка, отлично понимая, что любой мужчина в такой ситуации сказал бы то же самое. – Конечно, оно самое лучшее на свете. Но для тебя оно должно быть единственным!
– А разве существуют другие? Я что-то не припомню… – подыграл Робин.
Эстер поманила к себе молодого человека, о чём он интуитивно догадался, потому что разглядывал что-либо с трудом. Но кровать он видел отчётливо, в сторону которой они и продвинулись.
– Тебе и не нужно будет помнить что-то ещё…Тебе не нужно больше идти куда-то…Ты останешься со мной, рядом, всегда. Луна на небе наша свидетельница, звёзды-сёстры видят, что ты мой, душой и телом…
– Звучит, как заклинание, – оценил Робин.
– Всё может быть. Я же ведьма… – Эстер вставила в руку молодому человеку хрустальный бокал с жидкостью, который непонятно как оказался у неё. – Не бойся, это простое вино, там ничего нет… ни отравы, ни снотворного. Пей, и кровь твоя загорится пламенем любви, и разум твой будет подвластен этим чувствам, и солнце тебя без меня не согреет!
– Остановись! – Робин едва успел испугаться охватившего его оцепенения, но, как только первый глоток прошёл по горлу и разлился по телу, он почувствовал блаженство и беззаботность. – А впрочем, какая разница! Я ведь сам пришёл сюда и сам этого хотел. Хотел тебя, и никого больше!
Эстер залилась смехом и упала на шёлковые простыни, рисунок и цвет которых не различался в темноте, но бывший наследник предположил, что они красные или фиолетовые, потому что именно такие ассоциировались с его маркизой.
– Постой, а нам не помешают, как в прошлый раз? – приостановился Робин, уже падая сверху на девушку.
– Нет, не должны. Я всё предусмотрела. Впрочем, всё предусмотреть невозможно…
– Только не тебе. Кажется, тебе под силу всё! Но, кто это был тогда?
– Я всё расскажу тебе, но чуть позже – и маркиза скинула с себя лёгкие, как летний ветерок, одежды.
Сториан стоял на условленном месте и курил сигару. Пасмурность утра не вдохновляла его, и друг задерживался. Иного от Робина он и не ждал! Принц с самого детства не отличался пунктуальностью и мог собираться часами. МакДжойн побрился, так, за компанию. К тому же, если придётся сражаться или погибнуть, то нужно встретить это с достойным лицом. С пятнадцатиминутным опозданием молодой человек явился.
– Ну что, удовлетворён и счастлив? – сыронизировал бывший князь.
– Счастлив, но неудовлетворён! – Робин замешкался, не решаясь что-то произнести.
– Что ещё такое? Да говори ты, стоишь как девица на смотринах!
– В общем, Эстер предлагает нам заделаться её телохранителями и под этим видом покинуть Земпер.
– Я так понимаю, Эстер – это маркиза Уитфолк, а прикинуться её телохранителем ты уже согласился?
– Ну…да, а ты разве не согласен?
– И куда ты нам советуешь отсюда выехать? Куда она сама собирается нас деть?
– На Пембертон. Она сама оттуда.
– Она не земперская дворянка? Хм, хотя, не удивительно, что она здесь так часто, Пембертон тоже планета Голубого квазара…Но откуда в ней столько пафоса и самоуверенности? Из золота она что ли сделана?
– Нет. Она фаворитка короля Станислава. Единственная. Он души в ней не чает, очень ревнует ко всем и всему. Поэтому-то она так и осторожничает. И это он в прошлый раз нагрянул в "Зем Гарон", проследив за ней. Видно, уже знает, какие грехи за ней водятся, – стыдливо признал Робин.
– Но разве у Станислава не счастливейший брак? Насколько я помню, он обожал свою супругу, и они всегда были показателем искренней любви и привязанности.
– Королева скончалась прошлой осенью. Король остался вдовцом. Понимаешь, к чему это всё идёт?
– Не совсем, – Сториан затянулся последний раз и выкинул сигарету.
– У него уже есть наследник. Он вдовец. Он имеет право жениться на простой дворянке. И этой дворянкой должна стать Эстер! Она станет королевой Пембертона, как только закончится траур короля. А я буду фаворитом королевы. Мы снова будем богаты и обеспечены!
– Нет – ты будешь богат и обеспечен!
– Что за глупости, не думаешь же ты, что я брошу тебя?
– Я сам умываю руки и отказываюсь от такой чести! Благодарю!
– Да что с тобой, Сториан? – удивился Робин.
– Что со мной? Это что с тобой, что с Сантьяго?! Что с вами стало? Вы превращаетесь в бабских прихлебателей, альфонсов! Да я лучше буду всю жизнь убирать лопатой навоз, чем сидеть на иждивении у женщины, ясно?
– Не будь дураком! Это всё временно. Мы поживём так немного, а потом она как-нибудь поможет мне вернуть престол, и мы станем самостоятельны.
– Ох уж это "как-нибудь"! Роб, ты не понимаешь, что это всё вилами по воде писано? Это всё полная чушь и ты завяз в её юбках так же, как Сантьяго в юбках Шэридан!
– Не ровняй Эстер с этой булочницей! – Робин топнул ногой. – В общем, она ждёт ответ и я должен пойти и сказать ей наше решение. Ты едешь?
– Извини, но тут нашим путям суждено разойтись…
– МакДжойн, не глупи – едем, выберешься отсюда, а там будет видно.
– Я сказал – нет! Это моё последнее слово. Вынужден попрощаться с тобой, Роб.
Прежний наследник, а сейчас никто, Робин почувствовал себя маленьким беспомощным ребёнком. Он не помнил того дня, когда рядом не было Сториана, или его невозможно было позвать, поговорить с ним. Его лучший друг. Самый верный, самый преданный и безрассудный. Что он будет делать без знаменитого князя? С тоской вспомнились недели в горах, в холоде и полуголодном состоянии, в обществе мужланов и воров, где только благодаря Сториану жизнь текла весело, имела смысл и будущее. Почему-то сейчас Робин усомнился в своей счастливой звезде и почти разрыдался, как дитя, но единственное, что его сдержало – это Сториан. Он не может опозориться перед ним и распуститься, как баба.
– Прощай, добрый друг, – молодой человек обнял товарища.
– Возможно, мы ещё встретимся, когда-нибудь.
– Конечно! – как можно беззаботнее подхватил Робин и резко пошёл прочь.
МакДжойн и в этом был прав – эта женщина уже начала служить поводом к трагедиям в жизни Робина, но он, как мотылёк к огню, устремился к ней и выбрал сам тропу, которой должен был идти дальше.
Сториан посмотрел в спину молодому человеку и нервно закурил. Он потерял брата, он потерял отца, теперь он потерял своего принца, которому уже никак не мог послужить или помочь. Он потерял лучшего друга, и смысла в его существовании больше не было.
Глава XXXII
Весна пришла на Феир. Выдался погожий солнечный день, и ручьи пуще прежнего побежали по полянам и пролескам. Сосульки стали падать с крыш. Далёкое от суеты и интриг владение о'Лермонов постепенно освобождалось от снега и повсюду в нём начинались сезонные приготовления всяческих работ. Апрель нёс с собой не только тепло, но и массу забот и хлопот. Следила за всем этим маркиза Береника, мать Сержио, Британики, Примеллы и Джузеппе, самого младшего в семье, но зато наследника всего имущества. Они все были очень дружными и похожими друг на друга, но, постепенно птенцы улетали из гнезда, и если бы не интриги княгини Холэрблэй, Примелла бы тоже уже была на пути к замужеству, как и старшая сестра, но вместо этого она снова вернулась домой, привезя под видом своей служанки принцессу Феира и Гейтс ин Лива. Девушки сильно подружились ещё в дороге, а старшая маркиза приняла Беллону, как родную дочь. Уже через пару дней пребывания у о'Лермонов, дочь короля поняла, где находится рай. И она туда попала!
Такого уютного, красивого, тихого и неземного места она никогда не видела. Теперь становилось понятно, откуда это благородство и возвышенность духа всех маркизов – по-другому воспитаться в таких условиях было невозможно! Беллона сожалела, что не застала в живых отца Сержио, о котором с таким уважением и восхищением вспоминали все, кто его знал, в том числе, и его дети, для которых он был просто эталон для подражания. Береника тоже была потрясающей женщиной – выдержанной, мудрой и добросердечной. Ей было не так много лет – меньше сорока пяти – и красота всё ещё не покинула её аристократических черт. Вопреки обычаям, волосы она носила распущенными, что иногда делало её похожей на юную девушку.
Беллона быстро освоилась в такой дружественной атмосфере и с удовольствием привыкла к тому, что здесь никто не сидел без дела, все занимались простыми бытовыми вещами; Береника сама готовила и кухарка приходила помогать ей лишь по праздникам, когда количество блюд не позволяло управиться в одни руки. Джузеппе сам бегал кормить кур и уток, а иногда помогал что-нибудь чинить плотникам. Примелла по приезду вернулась к штопке и новому шитью, которыми занималась с огромной радостью. Принцесса вздохнула с облегчением, что может помочь хоть в этом, потому что в готовке и животноводстве не мыслила ничегошеньки. А из садоводства девушка знала только, как заботиться о цветах, но тут по большей части всё было разбито под огороды с овощами да зеленью. Но Беллона хваталась за всё, в чём можно было помочь, и старалась быть прилежной ученицей.
Таких добрых и безмятежных дней давно не было в её жизни. Никуда не нужно было спешить, ничего не нужно было менять и решать. До появления новостей из столицы можно было просто проживать каждый день так, как он проживался – радостно, медлительно. Рано утром уже закипала бурная деятельность, а на закате все собирались за общим ужином, обсуждали какие-то мелкие происшествия, курьёзы. Беллоне хотелось как можно дольше оттянуть приезд посланника от княгини Холэрблэй, хотя это было не в её силах и, с другой стороны, призыва в Риджейсити она тоже хотела. Снова стать наследницей короны, опорой отца. Принцесса ужасно по нему соскучилась и переживала, зная, что он часто стал хворать и власть уходит у него из рук, как песок сквозь пальцы, потому что парламент требовал всё больше привилегий и прав. Хорошо ещё, что в нём были Габи и Сержио, а так же эрцгерцог де Роль и граф Тревор. Они уравновешивали силы и порой достаточно жёстко осаживали своих оппонентов, в недавнем прошлом революционеров. О матери девушка старалась не вспоминать.
А о рыцаре о'Лермоне она не думать не могла. Даже если бы попыталась – Сержио был излюбленной темой его матери, брата и Примеллы. Береника гордилась тем, что у неё вырос столь положительный сын, Джузеппе мечтал стать таким же безукоризненным защитником слабых и обделённых, а для юной маркизы он был самым лучшим молодым человеком на свете, по образу которого она хотела найти себе жениха. И эти сравнения того и этого дворянина или соседа по поместьям с Сержио окружали Беллону ежедневно. Примми напоминала Габриэль, ещё виконтессой Нови приехавшей ко двору три года назад. Казалось бы, всего три года! А сколько всего произошло за этот не продолжительный отрезок времени. Но, иногда и день, или даже час меняют всё, поэтому удивляться не приходилось.
Сама Беллона никогда никого не сравнивала с маркизом о'Лермоном. Это она поняла только сейчас. Даже когда после мнимой казни Дерека все мужчины казались ей никчёмными и блёклыми, Сержио относился к тем, кто был другом, милым человеком, отдельно взятой личностью, которую ставить в ряд с другими представителями сильного пола никак не получалось. Он был другим. Лучшим. Превосходящим прочих. И Беллоне так хотелось встретиться с ним… Ей было очень приятно видеть его у портала, когда она прибыла на Феир! Но тогда ещё у неё на душе лежало столько неразделённых горестей, что они, пожалуй, помогли ей сдержать себя. Но после свидания с Габи принцесса почувствовала себя обновлённой, более сильной. Казалось, родные земли придают ей энергии.
Родные земли и свежий запах весны, едва подогретый лучами солнца – что могло быть лучше для уставшей и желающей счастья молодой девушки? Беллона выгодала час послеобеденного времени и прогуливалась по лугу, неподалёку от дома, в сопровождении Примми. Девушки с радостью обнаруживали первые выглядывающие полевые цветы и подставляли лица под будоражащий и одновременно ласкающий ветер, что гулял вместе с ними на этой возвышенности, с которой просматривалась добрая половина имения маркизов. Даже самые отдалённые и непросохшие низины оттуда казались посветлевшими и добреющими от тепла. Покой был нарушен завидневшимися вдалеке всадниками. Несколько лошадей двигались по главной дороге к парадным воротам. Привыкшая за последнее время к конспирации и таинственности, принцесса Феирская невольно пригнулась. Примми последовала её примеру.
– Ваше высочество, – шепотом, хотя для этого не было повода, произнесла девушка, – как вы думаете, это что-то важное или опасное?
– Не знаю, насколько важное, – ответила Беллона, – потому что незнакомцы движутся не так уж и быстро для срочной депеши. А вот насколько опасное судить не в силах – я совершенно не вижу, кто бы это мог быть. Нужно пойти посмотреть.
– Стойте! – юная маркиза потянула принцессу за плащ на прежнюю позицию, хотя та уже собиралась распримиться. – Вдруг это по вашу душу? Лучше уж вам не показываться. Я сбегаю, всё разузнаю, а вы побудьте здесь.
– Что ж, хорошо, но будь осторожна. Мало ли что…
Примелла умчалась по склону, оставив Беллону ломать голову, кто и зачем мог побеспокоить о'Лермонов в этом безмятежном краю. И хотя нервы были закалены, каждая минута билась в висках новыми безумными фантазиями по поводу того, какие ужасы и кошмары могут сейчас последовать за прибытием этих незнакомцев. Кто эти люди? Враги? Союзники Олтерна или её отца? Знают они о ней или нет?
Вместо Примеллы через некоторое время показался мужской силуэт. Принцесса боялась пошевелиться. Во-первых, не желая привлекать к себе внимание, а во-вторых, если это был недруг и он желал ей зла, она бы всё равно не смогла от него убежать и скрыться на просторе, где почва была ещё вязкой и жидковатой, а она сама была в юбках и длинном, тёплом, но не очень удобном плаще. Алая шляпа, с таким же пером и камзолом, словно сигнал тревоги, медленно и уверенно приближались. Но не успела Беллона запаниковать, как знакомая и дорогая сердцу походка были опознаны её напряжёнными глазами. Сержио! Так вот кто приехал! Не выдержав больше, девушка выпрямила ноги и, как только могла скоро поспешила на встречу рыцарю. Тот заметил её реакцию и ускорил шаг, распахнув руки для объятий, в которые уже через минуту попала принцесса, разве что не рыдающая от счастья. Мужчина обхватил её за тонкий стан и прижал к себе, целуя щёки и её локоны, разметавшиеся по лицу.
– Белл, как я рад!.. Наконец-то!.. – маркизу можно было не заканчивать свои фразы, он был безошибочно понят. Девушка кивала каждому его слову и проводила ладонями по его плечам и груди, чтобы убедиться, что это не сон, и перед ней, действительно, её самый надёжный и верный друг, её преданный подданный.
– Сержио! Как я соскучилась! Я так хотела видеть тебя, говорить с тобой, обнять тебя, ещё там, у портала… Но вот теперь, теперь я могу себе это позволить! – принцесса снова прильнула к красному бархату и умиротворённо выдохнула. – Я так переволновалась, увидев всадников, но сейчас… когда ты рядом, я знаю, что я в полной безопасности.
– Да, сестрёнка сказала, что вы с ней были взволнованы, и хотела тебя успокоить, но я отговорил её и поспешил сам. Я сгорал от нетерпения, хотел убедиться, что ты в полном порядке, что ты здесь… Как нескончаемо долго я ждал, когда же мне позволено будет приехать сюда! Мы с Габи никак не решались на это, боясь вызвать подозрения…
– Как там Габи? – поинтересовалась Беллона.
– С ней всё прекрасно! Чем более кипучую деятельность она разводит, тем замечательнее она себя чувствует, так что сейчас лучшего и желать нельзя – дел у неё, хоть отбавляй! – улыбнулся маркиз.
– Я думаю, что это из-за того, что она никак не может забыть Сториана и его оскорбление, поэтому за делами скрывается от собственной драмы.
– Вполне возможно… – отмахнулся Сержио, пытаясь не выдать интонацией свою, совершенно иную, точку зрения по этому поводу. К счастью, принцесса ничего не заметила. – Но не будем о грустном. Габи преодолела все свои проблемы и выбралась на поверхность, хотя в какой-то момент казалось, что для неё всё кончено, поэтому нам стоит всем брать с неё пример, и бороться за собственные интересы…
– Да, я горжусь Габриэль и завидую, в какой-то мере, её силе духа. Я хочу бороться за своё, поэтому я тут, поэтому я буду возвращать себе наследные права и добиваться признания, для этого я бросила Гейтс ин Лив…и…
– И мужа? Ты хотела вспомнить о Лукасе? – безрадостно уточнил рыцарь.
– Я не могла его не вспомнить, но сказать хотела о короне Гейтс ин Лива… Пожалуйста, не будем об этом больше. Ах, Сержио, скажи лучше ты о себе. За что борешься ты? Ты снова помогаешь мне, словно сам ничего не желаешь. Ведь невозможно же всю жизнь стараться только на благо других, ничего не добиваясь для себя. Что бы ты хотел получить сам? Раз уж ты поднял тему борьбы за собственные интересы, то я хочу знать, какой цели тебе бы хотелось достигнуть рано или поздно, потому что я тоже хочу помочь тебе, отплатить хоть как-то за всё то, что ты для меня делал и делаешь.
– Что может желать скромный рыцарь и слуга своей госпожи, кроме как её счастья и благополучия?! – поклонился маркиз, поднеся руку принцессы к своим губам.
– Прошу тебя, не переводи тему разговора. К тому же, в первую очередь, ты должен добиваться не моего благополучия, а благополучия своего государства, – улыбнулась Беллона и заметила слегка коварный блеск в голубых глазах Сержио. – Что? Ну же, говори…
– Тогда… – выдержав многозначительную паузу, рыцарь снова привлёк к себе принцессу, но, на этот раз, одной рукой, а второй едва коснулся её скулы. – Лично для себя… я хотел бы вас, ваше высочество…
Беллона покрылась пунцовой краской и опустила глаза вниз, хотя рук рыцаря убирать не стала.
– Сержио, ты же знаешь – это невозможно, я замужем, хотя и надеюсь на развод, но я в таком смятении, что вряд ли когда-нибудь снова… – Рыцарь прекратил тираду принцессы лёгким поцелуем, коснувшимся её губ чуть заметнее, чем пролетевший порыв ветра. Когда слова перестали срываться с её уст, мужчина продолжил это прикосновение и, на этот раз решительно и затянуто, поцеловал Беллону со всей страстью.
– Когда ты уезжала на Гейтс ин Лив, я думал, что потерял тебя навсегда, – объяснился Сержио, – но вот, вы в моих объятьях, мадам Дьюс-Лоис, и я задаю себе вопрос, есть ли что-либо невозможное на этом свете?
Принцесса рассеяно провела пальцами по губам и удивлённо покачала головой.
– Неужели ты, на самом деле, всё ещё любишь меня?
– Любил. Люблю. И буду любить, Беллона, – расставил слова, как по полкам, маркиз. – И если когда-нибудь ты будешь сомневаться во всём на этом белом свете, даже в собственном имени и существовании, прошу тебя, не сомневайся только в моей любви к тебе, потому что она есть и будет самым неопровержимым фактом на свете, ясно?
– О, боже мой! – принцесса крепко сомкнула руки за шее рыцаря. – Сержио, я не заслуживаю таких слов, я не заслуживаю твоих чувств, но я безгранично благодарна за всё это. И, если бы я могла надеяться, что моё сердце ещё способно любить кого-то – знай, что самые сильные чувства оно испытывает к тебе! Я хочу ответить тебе взаимностью, Сержио! Пожалуйста, научи меня любить снова! Я знаю, только ты, ты и никто другой способен возродить самые лучшие и благородные чувства!
Маркиз снова блестнул тем своим редким порочным взглядом и, соглашаясь со словами Беллоны, прижал её к себе от всей души так, что она почувствовала – возрождение началось…
Конец третьей части
