Текст книги "Все еще жив (СИ)"

Автор книги: allig_eri

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 25 страниц)

Казалось – лежит на поверхности, но… до этого ещё нужно додуматься! Догадаться! И подобное, как выяснилось, ни хрена не просто. Нас, ха-ха, этому не учили!

И вот выясняется, что маг может убивать носителей артефакта используя прямую стихию. Конечно, не всё так просто, ведь управляющая потоком воды магия исчезнет, при столкновении с носителем антимагической защиты. Но исчезнет именно она… А что будет с самой водой и скоростью её полёта? Хех, вот и ответ.

Самый простой способ убить владельца антимагического – запустить в него «каплю» используя не созданную воду, а уже существующую.

Похоже, именно из-за этой простоты подобное мало кому рассказывают, отчего молодые маги вынуждены изгаляться. Впрочем… тем же магам огня, молнии и ветра попросту недоступны способы, о которых я размышлял. Только магам воды и земли. Ну и льда ещё, точно.

Смешно, если подумать. Самые «боевые» стихии оказались невостребованны. Хех, и ведь не скажешь, что они бесполезны, просто всегда есть нечто, что сводит все эти приёмы на нет.

– Можно воды налью? – кивнул я на кувшин, стоящий на столе. – Пока у Логвуда торчали, столько болтал, что горло пересохло, а выпить никто не предложил.

– Не того полёта птица, Изен, – усмехнулся Атон, за что был удостоен пристального взгляда Муллера.

Наставник молча кивнул на столик с кувшином, отчего я сноровисто налил себе целый стакан, тут же принявшись пить – жажда и правда была, хоть и не столь большая, как я её изобразил.

– Рассказывайте, – хозяин кабинета закинул ногу на ногу, – я хочу знать всё.

Переглянувшись с остальными, я сделал глоток воды, выигрывая себе несколько секунд, заодно обдумывая, стоит ли… Одно движение – нет, мысль! – и в комнате станет на один труп больше.

– Значит, взяли мы амулеты… – начал говорить я, решив дать ситуации шанс. Легче всего вообразить подозрения и пристальные взгляды, когда ты на самом деле в чём-то виновен. Но что делать, если кристально чист? Такое будет тебя только оскорблять! А по факту, скорее всего, я просто всё придумал. И взгляды у людей были обычными, даже безразличными. У всех сейчас голова забита штурмом и своими перспективами в нём уцелеть. Тут не до каких-то магов, которые что-то там, где-то там, сумели сотворить.

В середине рассказа (Муллер постоянно задавал каверзные вопросы!) нас прервала резко открывшаяся дверь. От неожиданности, я едва не ударил водным потоком, но это оказался взмыленный гонец.

– Настав… кх-ха-а… – подавился он воздухом, – я вас повсюду ищу!

– Повсюду, но не в моём кабинете? – саркастично заметил мужчина, откинувшись на спинку кресла. – Что случилось? – почти сразу сменил он тон на более серьёзный.

– Велели передать… – гонец всё не мог отдышаться, удерживая руку на правом боку, – утром совещание… По сведениям… – он громко сглотнул, – от разведки магов, – словно не удержавшись, новоприбывший осмотрел нас заинтересованным взглядом, немного поплывшим от сильного желания вдохнуть побольше воздуха. – Всё высшее командование будет!

Так-так-так… а ситуация-то всё развивается. Логвуд, конечно, упомянул, что нас ещё вытащат, но я не думал, что это произойдёт вот так сразу!

Ха-ха, самое забавное, что теперь фактически нет шансов, что во мне заподозрят шпиона! Потому что высшее командование однозначно никогда не пересекалось с Изеном, следовательно – я могу не опасаться вести себя так, как будет удобно именно мне.

Муллер, тем временем, ехидно рассмеялся.

– Конечно же остальные не поверили коменданту! – воскликнул наставник. – Ну ещё бы! Такие силы! Да на бедный Фирнадан!

– Что вы имеете в виду? – недоуменно спросил гонец.

– То, что сказал, – фыркнул он. – Это всё?

Кивнув, новоприбывший понятливо закрыл за собой дверь.

– Может, нам дадут новое задание? – спросил Борх, своей крестьянской «смекалкой» снова ставя всех в тупик. Открывший было рот Муллер задумчиво его закрыл, а я безмолвно переглянулся с Атоном.

– Тебе думать не положено, – спустя несколько секунд заявил наставник, видимо придумав достойный – с его точки зрения, – ответ.

Покосившись после этого на часы, показывающие середину ночи, Муллер, хмыкнул и приложил пальцы к губам. Вид у него был как у философа, запечатлённого на картине древнего мастера.

– Ладно, уже поздно, лучше идите, выспитесь, – уже более мирно сказал он. – Завтра утром в шесть… нет, в пять – чтобы были на первом полигоне. Оттуда пойдём к этому, хах, «высшему командованию»!

Подавил желание спросить, бросит ли он нас, как бросил сегодняшних ребят, которым пообещал вернуться, но так и не сделал этого. Вместо провокационного вопроса спросил более нужный и правильный.

– Наставник Муллер, а что такое «статуя Сэнтилы»? – и внимательно на него уставился.

Мужчина нахмурился, а его пальцы сами собой беззвучно застучали по крышке стола.

– Очевидно что-то, для чего у меня не хватает полномочий, – ядовито бросил он, а потом мотнул головой, отгоняя неприятные для себя мысли. – Я что, не ясно выразился⁈ Думать вам не положено! Выполняйте приказ и всем будет хорошо!

– Слушаюсь, наставник! – подскочил я со своего стула. – Разрешите выполнять?

Муллер величественно кивнул и мы покинули душный кабинет.

Едва оказавшись в коридоре, я выругался, не сдерживая голоса. Для возможного наблюдателя это будет понятное и совершенно обыденное проявление чувств.

– Ладно тебе, Изен, – хлопнул Борх меня по плечу. – Не он, так кто-нибудь другой расскажет.

– Чтобы мы потом растрепали всё имперцам, если нас поймают, – поёжился Атон. – Может, ну его, эти знания?

– С чего это нас поймать должны? – фыркнул я, стремительным шагом направляясь вперёд. – В первый раз же нормально вернулись.

– На первый повезло, – развёл он руками, словно и в самом деле опасался наших солдат. – Мало ли что будет во второй?

– Вдруг нас направят убить императора? – Борх серьёзно обвёл нас взглядом.

Иногда я не понимаю уровень его дуболомства. Вот сейчас он тонко издевается над нами или говорит серьёзно?

– Не думаю, что генералы армии столь… – хмыкнул, – «одарены», что направят нас на такое дело. Скорее всего снова будем что-то считать или гадить по мелочи. И вообще, лучше подскажите, как отсюда попасть в наши комнаты? – я вышел на улицу и осмотрелся.

Признаться, не было ни малейшего понятия, где вообще разместили магов и нас в частности. В казармы? В башни? В донжон? В какие-то отдельные дома? И с магами ли вообще⁈ Может нас, как «суровых диверсантов» закинули куда-то отдельно?

А если и казармы, то какие?.. Тут их несколько…

Застыв посреди улицы, я ощутил, как по виску медленно стекала капля пота. Проклятье! Почему быть шпионом так трудно⁈ Я так мозгами не работал со времён побега из Морбо!

– Привет, Изен, ребята! – раздавшийся женский голос поначалу даже не воспринялся мною как что-то, обращённое именно ко мне. Лишь когда Атон ткнул меня локтем, я встрепенулся и огляделся, наткнувшись взглядом на симпатичную каштанововолосую девушку, с любопытством меня осматривающую.

– Мы только что от наставника, – с толикой смущения произнёс Атон, оправдываясь за моё поведение, – он был суров.

– Что, опять отчитывал вас? – улыбнулась она.

И вот, мой мозг наконец-то переключился на новую задачу. Девушка. Миленькая. Которая обратилась ко мне по имени. КО МНЕ! Остальных обозначила нейтральным «ребята». Значит, что? Знакомая! И плюс, и минус. Хотя, если подойти к цели грамотно и задать тон беседе, то можно получить кучу информации!

– Привет, – натянул я свою лучшую улыбку. – А ты тут какими судьбами?

Взамен она продемонстрировала мне свою сумку, в которой брякнули какие-то стекляшки. И… что это значит⁈ Она алхимик? Она торговка алкоголем? Служанка, которая разносит какие-то напитки? Хотя нет, не служанка, ведь у тех была своя форма. Кста-а-ати, форма! У девушки она имела хорошие такие отличия, как от нашей, так и от тех, кто тренировался на полигоне, но… всё равно напоминала ту, которую предоставляли магам. Следовательно, она почти наверняка волшебница.

– Ясно, – кивнул я, хотя мне ни черта не было ясно. – Составить тебе компанию? – последнюю часть фразы выдал раньше, чем сумел в должной мере её обдумать. Потому что… да это же гениально! Таким образом можно будет проследить за работой волшебницы, пройти по местной лечебнице (или куда там она шла?), осмотреться и наметить точки потенциальной диверсии! Ты гений, Кирин!

– Удивил, – чуть шире приоткрыла она глаза. – Тебе, похоже, на сегодняшней вылазке хорошо так по голове прилетело!

– Что, слухи уже разошлись? – усмехнулся я.

– Э? – нахмурилась моя собеседница. – Об ударе по голове или твоей шпионской операции? Если о последнем, так ты сам всем нашим рассказал.

– Я про то, что на ней было жарко, – выкрутился я. – Так что, ты отказываешь?

– Говоришь, будто о свидании, – закатила она глаза. – Идём конечно. Но тогда снадобья сам потащишь.

И вот я уже получил целый ворох сведений. В первую очередь узнал, что моя (Изена) знакомая – маг-алхимик. Во вторую, что она, скорее всего, была из знати. Так как «свидания» были более распространены именно в нашей среде. У крестьян и горожан всё строилось немного иначе. Семьи сами пристраивали детей, играя свадьбы в зависимости от традиций и обычаев. Где-то дожидались магического совершеннолетия, а в иных местах в двенадцать-четырнадцать лет, чтобы девушки имели возможность родить до возможного становления волшебницей.

У аристократов примерно в этом же возрасте объявлялись помолвки, как у меня с Миреллой. И потом, в зависимости от строгости родителей, такие пары зачастую могли выходить «на свидания» – получше узнать друг друга, чтобы было проще жить, ежели Хорес милует и обойдёт пробуждением магии.

Безусловно есть сотни исключений, даже в Империи, что уж говорить о Сауде, к которой, формально, относился Фирнадан, но я всё равно считал себя правым.

– Конечно, – протянул я руку, получая увесистую поклажу, а потом, с долей ехидства, посмотрел на своих товарищей. – Ребята, идите в комнаты без меня. Потом вас найду.

– А ты найдёшь? – с ухмылкой спросил Атон.

– Думаешь хоть кто-то не знает, где мы проживаем? – приподнял я бровь, а затем обернулся к девушке. Хорес, как же неудобно не знать имени! – Ты ведь знаешь, где мы живём?

– За дуру меня держишь? – упёрла волшебница руки в бока. – Вашу чёртову башню каждый знает. И любая порядочная девушка обходит её стороной.

– Идите туда, где не ходят девушки, – величественно махнул я парням рукой, чем заслужил серию смешков. – Мы тоже поторопимся, – взвалил я сумку на плечо. – Идём, боевая подруга.

Притворно закатив глаза, девушка решительно зашагала вперёд, я же, отставая на полшага, обернулся к ребятам. Невовремя возникла мысль, моментально оборвавшая всё веселье: если их заподозрят, то всем нам конец.

– Загляните на кухню, – уже серьёзнее бросил я им. – Возьмите немного еды, заодно уточните всё, что нужно знать, – постучал себя пальцем по виску, получив в ответ полные понимания взгляды.

Во-о-от, уже лучше. Надеюсь, что и у меня всё получится. Тц… план, использующий эту девушку, я конечно придумал хороший, но что делать, когда мы закончим? Не буду же я и правда просить её проводить меня до собственной комнаты? Боюсь… такое будет воспринято неоднозначно.

Впрочем, стоило лишь нам отойти на некоторое расстояние, как моя новая знакомая начала расспрашивать меня о вылазке, а также рассказывать о происходящем здесь. Уже второй раз, за время пребывания в Фирнадане, я ощутил оттенок безнадёги, который был слышен в её словах даже больше, чем в речи кухонной прислуги.

– Северную стену измочалили в щепки. Теперь над ней производственники работают – оторвали прямо с полигонов, – говорила она, отчего я сообразил, почему Муллер так спокойно с нами ушёл и более не появлялся. Похоже, наставник знал, что магов у него скоро заберут. А может нет и он просто мудак? Кто знает… – Остальные повсюду возводят «огневые мешки», чтобы имперцы, когда ворвутся внутрь, нашли тут лишь смерть, – голос девушки отдавал застарелой злобой, будто бы кто-то из моего народа когда-то сильно ей насолил. – Ловушки изготавливают одну за одной, но, – она оглянулась, а потом встала ко мне ближе и зашептала, – пока мы тут воюем, люди бегут из Сауды. Говорят, что с ними поступят также, как с жителями Мобаса и отправят штурмовать Магбур в первых рядах.

Так же точно не поступят, – мысленно подумал я. – Потому что Магбур обещал сдаться сам.

Обсуждая произошедшие события, мы, вопреки моим предположениям, подошли не к лечебнице, а к оборонительным сооружениям и стене. И под «стена», я имел в виду сразу всё: бастионы, куртины, равелины и укрытия, которые располагались у гласиса. Почти ко всему имелись где тайные, а где более открытые пути, по которым активно бегали солдаты.

Сейчас, как мне объяснила девушка, была «минутка затишья», которая длилась уже несколько часов. Похоже Империя на сегодня закончила штурм, так что обитатели Фирнадана вытаскивали раненых и мёртвых, чинили укрепления и всячески старались восстановить порушенное.

– Ты наша спасительница, Ская! – громогласно воскликнул уже седой бородач, чья мускулатура, наверное, позволила бы побороться даже с сионом. Низшим, но тем не менее. – Лишь твоими отварами и микстурами мы всё ещё держимся на этих проклятых стенах!

– Хорош панику нагонять, – отмахнулась она. – Лучше возьми ещё состав, тут для костей полезно…

– НЕ-Е-ЕБО-О-О! – раздался пробирающий до костей крик с дозорной вышки, отчего все дружно взглянули вверх и… ничего не увидели.

Однако тут же начали разбегаться.

– Изен! – ошалелыми глазами посмотрела на меня Ская.

И тут я заметил. Очередная хитрость – пользуясь темнотой, волшебник-оборотень сменил облик и окружил себя маскирующим барьером, максимально его расширив. Под ним, плотной стайкой, набились птицы, ведомые друидами. Осознав, что скрываться нет смысла (крик с дозорной вышки был ну очень громким), маг снял барьер и стремительно полетел вперёд, вместе с остальными летунами.

Вверх тут же устремились пули и лучи магии. Кто-то менял облик, бросаясь в небо, но уже было поздно. Птицы преодолели последние метры и оказались над Фирнаданом. Вниз полетели маленькие артефактные бомбы, создающие совсем не маленькие взрывы. А за стенами послышался звук горна – имперские легионы провозгласили ночное наступление.

Глава 9

«Всякая женщина знает, что есть лишь два типа мужчин: тот, кто чувствует, и тот, кто притворяется. Всегда помни, дорогая: любить можно только первых, но доверять можно только последним. Глаза затуманивает страсть, не расчёт».

Анонимное письмо.

* * *

Таскол, взгляд со стороны

Посланник Аммы прислонился к двери, в которую уже вошёл. Путь не был ничем преграждён.

Комната, где он очутился, была немногим больше подвала, хотя и нависала примерно на высоте четвёртого этажа над переулком. Штукатурка осыпалась со стен, оставив голые участки потрескавшегося кирпича. Возле щели, служившей окном, посланник увидел, как он разговаривает с человеком, одетым в простую холщовую тунику, причём довольно грязную.

У незнакомца были длинные сальные чёрные волосы до пояса, как принято у жрецов с острова Солнца. Единственной необычной вещью в его одежде были пустые ножны и широкий пояс из коричневой кожи с изображением оленей. На стоящем позади них столе, запачканным успевшей засохнуть кровью, валялся ржавый нож. Дорогой кожаный плащ (уже довольно потрёпанный) комком лежал на потёртом деревянном стеллаже, служившем кроватью.

– Я гадал на внутренностях крысы, – проговорил длинноволосый мужчина, – разделав её прямо тут, на столе. В нашей гильдии ещё остались те, кто знает, как работать с такими вещами… – он на миг замялся. – И когда я вытащил потроха, то получил видение. Я увидел тебя.

– Тогда ты уже всё знаешь, – безэмоционально произнёс посланник.

– Да… – задумчиво пожал плечами убийца из «Забытых». – Но знаешь ли ты?

– Мне нет нужды это знать, – отрезал мужчина.

Длинноволосый нахмурился, а потом улыбнулся.

– О Хоресе и его почитателях… – убийца сделал шаг навстречу своему гостю. – Знаешь ли ты, почему приверженцы этой религии называют истинным лишь своего бога, а всех остальных – ложными?

Посланник Аммы увидел самого себя, пожимающего плечами.

Он оглянулся и заметил, как поднимается по старой, скрипучей лестнице, которая раскрошилась и превратилась в крутой склон.

Посланник выглянул в окно, рассмотрев там себя же, пробирающегося по заполненным народом улицам, идущего сквозь толпу бедно одетых горожан. Увидел взволнованных солдат, опасающихся бунтов из-за высадки армии Челефи в городе Ханг-Ван, что на западе Фусанга. Видел слуг знатных господ, закупающих на рынках продукты. Видел кучеров, грузчиков и торговцев. Переведя взгляд на стену, он увидел, как над ним поднимаются огромные врата, поглощая солнце и высокое голубое небо. А теперь посмотрел в сторону Сайбаса, откуда пришёл, увидев там себя, бредущего по тракту в сторону столицы, словно пилигрим.

Следом посланник взглянул вперёд, рассмотрев, как убирает «Обрыватель» в ножны, а потом прячет труп длинноволосого «Забытого», перекатив его через лужу крови в большую щель, под деревянный стеллаж.

Он сделал паузу, чтобы прислушаться сквозь гул улиц, и услышал, как завтрашние молитвенные гудки глубоко разносятся по всему Тасколу.

– О Хоресе и его почитателях… Знаешь ли ты, почему приверженцы этой религии называют истинным лишь своего бога, а всех остальных – ложными?

– Хорес – не настоящий бог, – услышал он свой ответ.

Длинноволосый мужчина улыбнулся.

– Так только кажется, потому что никто более не видел, как становятся богами. Как люди, когда-то жившие на земле, обретают власть, которая кажется нереальной даже волшебникам и высшим сионам. Никто этого не видел… даже ты.

– Мне не нужно ничего видеть, – поведал ему посланник.

Убийца покорно опустил голову.

– Слепота зрячих, – пробормотал длинноволосый.

– Ну что, ты готов? – поинтересовался посланник Аммы, но не потому, что ему было любопытно, а потому, что он уже слышал эти свои слова.

– Я сказал тебе… – убийца прикрыл глаза. – Я гадал на внутренностях крысы. Мы, «Забытые», умеем творить некоторые трюки, которые недоступны ныне никому. По сути, мы такой же осколок прошлого, как и ты, – пожал он плечами.

Посланник Аммы оглянулся и увидел, что стоит на далёком холме и смотрит вперёд – на Таскол.

Кровь была такой же липкой, какой он её помнил.

Как и апельсины, которые он съест через сорок два дня.

* * *

Дворец Ороз-Хор, взгляд со стороны

С момента поступления сведений о том, что объединённые войска лорда Челефи не только сумели высадиться на Малую Гаодию, но и захватили Ханг-Ван, Милена трудилась без устали.

Экстренно были проведены собрания с министром обороны, Косто Лоринсоном и несколькими генералами, включая вызванного в столицу Эдвена Летреча, который контролировал почти десять тысяч солдат на западной границе континента, возле Новой Надежды. Большинство полагало, что удар кашмирского мятежника будет нанесён именно по ней, но вероятно поэтому перекрещенные кривые сабли Челефи (герб Кашмира) проплыли чуть дальше, атаковав Ханг-Ван.

К совету обычно присоединялся министр внутренних дел, Инар Моурен и министр разведки, Мариус Дэбельбаф.

Не радовали и новости за пределами Малой Гаодии. Кашмир пылал огнём восстания, который распространился на все города и селения, кроме столицы – Родении и двух больших городов, расположенных поодаль от неё: Шерены и Тиана. Их продолжали удерживать войска губернатора Брагиса. Челефи разумно не стал тратить время и силы на их захват, решив нанести удар по центру Империи. Логика была ясна – если его будет ждать успех, то местные и сами, рано или поздно, свергнут Брагиса. Если же нет, то эти цели и вовсе не стоили потраченных сил.

В дополнение ко всему, Шаргар, тиран Тразца, успешно захватил в королевстве Рох пограничный город Акасту, а также разбил силы обороны, возглавляемые лично королём Стерном Файтристом.

– По традиции бога войны, Маахеса, Шаргар прилюдно изнасиловал труп короля, – поведал Дэбельбаф. – Впрочем, не исключаю того, что в начале процесса он был ещё жив.

– Дикари, – поморщился Лоринсон.

– Это война, – усмехнулся Моурен. – Думаешь, Челефи обращается с пленниками более благородно?

– Я не слышал о том, чтобы кашмирцы трахали мужчин или их трупы, – бросил ему министр военных дел.

– Только женщин, – прервала их Милена. – С ними это делать позволительно, не так ли?

– Ваше величество… – чуточку растеряно протянул Лоринсон. – Я ни в коем случае не хотел…

– Довольно пустой болтовни, – оборвала его императрица, – сосредоточимся не на Тразце, а на нашей ситуации.

Мирадель и без их сведений отлично знала варваров Тразца. Деятельные. Беспощадные. Хитрые. Именно эти слова лучше всего описывали этих людей. Женщина любила читать, в том числе и исторические хроники, отчего могла перечислить множество успешных битв, а также уничтоженных государств, которые были на счету «земель великих прерий», как ещё называли это дикое место. Владеть же Тразцем не мог никто. Лишь удерживать силой. Оттого их нынешний вождь, Шаргар, называл себя «тираном».

Во многом из-за того, чтобы избежать угрозы набега варваров, которые были вполне себе умелы в морском деле (хоть земли Тразца и не имели прямого выхода к Ржавому океану, дикари использовали реки), отчего в истории Империи Пяти Солнц были случаи их нападений, Дэсарандес и удерживал на западной границе Малой Гаодии корпус генерала Летреча.

Но сейчас были целых две причины его отозвать. Первая – варвары заняты войной с Рохом (хоть это и не повод, ибо ничто не мешало им направить пару галер на то, чтобы разорить прибрежные поселения Империи). Вторая – лорд Челефи, чья армия высадилась в трёх неделях конного пути от столицы.

Конечно это не означало, что кашмирский визирь ударит через три недели, ведь пеший путь будет куда длиннее, а по пути будут встречаться другие города и поселения, однако же…

«Два месяца. Край – три», – думала Мирадель, подсчитывая примерные сроки.

План состоял в том, чтобы позволить мятежнику добраться до столицы, своевременно эвакуировав жителей городов, находящихся на его пути. Конечно, это здорово ударит по карману, однако подобное всё равно будет предпочтительнее бессмысленным жертвам, которые непременно произойдут, если попытаться держать оборону в ином, менее защищённом месте, не говоря уж о «чистом поле».

Челефи ограничен временем, потому что его козырь – ультима Йишил, с каждым днём всё больше подходит к концу. Если кашмирец решит вместо столицы начать разорять имперские земли, то через несколько месяцев, после смерти дочери, окажется в должной мере ослаблен, отчего успешное нападение кончится, как уголь в паровозе, и техника застынет, не в силах сдвинуться даже на сантиметр. Так будет и с его армией. Без «кукол» она потеряет львиную долю преимущества и станет лёгкой добычей имперских генералов.

Но Челефи отлично понимает свою уязвимость, а потому, чтобы выиграть не только местечковую схватку, но, что главное, войну, поведёт людей на Таскол. И именно здесь будет сконцентрирована оборона. Вопрос, который обсуждала императрица и её министры, был лишь в том, как всё это лучше организовать.

В конечном итоге было решено назначить несколько центров сбора сил обороны. Одним из основных стал Ипсен – самый восточный прибрежный город Малой Гаодии. Центр континента занимать никто не рискнул – по пути Челефи может разбить эти войска армией «кукол», а потому городами придётся пожертвовать, надеясь, что кашмирцы не захотят тратить на них своё драгоценное время.

Оставить решили даже Щуво, где находился главный храм Хореса с крупнейшим святым орденом рыцарей и паладинов веры. Силакви уже направили письмо, дабы он отступил в сторону Ипсена и влил силы боевых жрецов в собирающуюся там армию, под будущим командованием герцога Севера, Вентуриоса Мираделя.

К столице же, вместе с десятитысячным корпусом Летреча, подтянутся силы ближайших городов: Сайбаса, Эмбера, Капацири и Старого Центра. По мнению министров и императрицы, этого будет достаточно, дабы действуя от обороны отбить первый удар Челефи, а потом Вентуриос зажмёт его с тыла, закончив этот глупый мятеж.

Даже если Челефи умудрится задержать вторую наземную армию, попытавшись осадить Таскол, столице не грозил голод, ибо могучий флот уже начал собираться у их берегов, обеспечивая охрану транспортных судов, которые будут поставлять провиант.

– Как ни прискорбно это говорить, – произнёс министр военных дел, – но я бы порекомендовал повременить с возможностью отбить Ханг-Ван и те города, которые Челефи захватит по пути, до самой весны.

– Ждать почти пять месяцев? – фыркнул Моурен. – Чего ещё от тебя было ждать, Лоринсон.

– Сейчас осень, хоть особой слякоти пока не видно, – сдержав пару бранных слов, начал объяснять Косто. – Но к моменту, когда мы покончим с Челефи, наверняка выпадет снег. Вести боевые действия в такой период…

– Если мы покончим с Челефи, – улыбнулся Дэбельбаф, – то разве у нас будут препятствия для возвращения контроля над захваченными им городами?

– Там наверняка останется гарнизон, – с сомнением промямлил Лоринсон.

– Если я останусь в живых, – выпрямился генерал Летреч, присутствующий на собрании, – то сумею отбить всё, что захватит мятежник, – его прямой взгляд остановился на Милене. – Даю вам слово, моя императрица!

Милена величественно кивнула, уловив нотку сладострастия в глазах Эдвена. Поощрять мужскую страсть она любила, хоть и никогда не доводила дело до конца. Знала, что Дэсарандес узнает. Он и так закрывал глаза на их с Ольтеей шалости. Не следует давать лишний повод.

Вместо этого Милена задумалась о Челефи и его действиях.

«Он будет страдать за это, – впервые в жизни Мирадель поймала себя на том, что злорадствует над перспективой уничтожить другого человека. И это нисколько не беспокоило её, хотя императрица понимала, что ранее содрогнулась бы от столь тёмных желаний. Но то раньше. Сейчас же… – Мятежник Челефи будет молить о пощаде!»

Кроме собраний военного совета, женщина регулярно встречалась с министрами морских и иностранных дел. Милена опасалась, что Цитус Лерэ, толстяк, отвечающий «за море», окончательно сорвётся из-за невероятных требований, которые она предъявляла к нему, нервной обстановки и постоянного напряжения. Но отчего-то этого не случилось. Напротив, министр будто бы нашёл какой-то внутренний стержень и теперь процветал. Он даже похудел, сугубо своими силами! Казалось, чтобы взять себя в руки, ему нужен был лишь должный повод, отчего сейчас мужчина начал напоминать весьма компетентного специалиста, благодаря которому флот представлял собой стальной кулак, готовый ответить любому неприятелю и даже контролировать пролив между Малой Гаодией и Тразцем, дабы дикари не осмелились «под шумок» пограбить богатые имперские земли.

Точно так же Милена боялась, что старик Роддерк Хиртон, министр контроля магии, школ и гильдий, в буквальном смысле умрёт, настолько слабым он казался. Но он тоже держался крайне бодро, организуя полную смену курса у магических школ, чтобы они выпускали чистых боевиков, которые очень пригодятся для защиты Империи.

Когда императрица остановилась, чтобы подумать об этом, ей показалось чудом, что министры её мужа сплотились вокруг неё. С самого начала она понимала основную проблему своей страны: разнородность. Столица и ряд ключевых городов Империи плавал в достатке и золоте, пока остальные поселения и, тем более, колонии, проживали в нищете и голодали. И самое главное – совет министров и сама Мирадель могли устранить эту проблему, вот только ресурсы уходили на армию, которую Дэсарандес направлял на захват новых территорий.

Вот и сейчас, единственная причина, почему Милена и остальные не направляли все скопившиеся резервы в помощь императору, была в восстании мятежников. Если бы не это, то войска Дэсарандеса продолжали получать полное обеспечение.

Против сыграли ещё и внутренние враги – культисты Аммы. Многочисленные диверсии и подстрекатели заставляли каждого аристократа удерживать хотя бы минимальную стражу на своей земле. Это мешало Империи в должной мере объединиться, тормозило все процессы и осложняло логистику.

Захват Ханг-Вана стал знаком, что они ослабли. Это заставило всех их противников удвоить свои усилия, посчитав, что почти сумели свергнуть императорскую власть. И… они правда были очень близки. Милена не знала, как Империя будет выкручиваться, если в этот момент кто-то из соседей решит урвать свой кусок. Захочет ли её муж отдать не до конца захваченные земли бывшего королевства Нанв или посчитает жертву столицей верным решением? Может, он и вовсе оставит их, думая, что они справятся сами, без него? Что если ради своей идеи-фикс, «объединения мира перед лицом гисилентилов», Дэсарандес продолжит методичный захват, не останавливаясь ни на мгновение?

Равновесие шаталось, и весь мир следил за тем, в какую сторону сыплется песок. Милена Мирадель приняла решение действовать так, как если бы она верила, что досаждает всем тем, кто сомневался в ней так же сильно, как и во всём остальном. И как это ни парадоксально, все они начали верить вместе с ней. Это был урок, который Дэсарандес вдалбливал ей бесчисленное количество раз, и она решила никогда больше не забывать его.

Знать – значит иметь власть над миром, верить – значит иметь власть над людьми.

Тогда она с верой и искусством поднимется на великую цепь Империи и восстановит равновесие на благо всех её жителей. У Милены больше не было иллюзий. Она понимала, что если потерпит неудачу, то будет обречена.

Незаменимыми помощниками в моменты опасности оказались оба министра финансов (налоги и торговля), а также министры народного хозяйства и промышленности. Благодаря им Милена не ощущала ни нехватки продовольствия, ни отсутствия денег для десятков сверхважных проектов, которые могли бы позволить Империи пережить этот кризис.

Чем дольше она была вовлечена в управление страной, тем больше понимала, что та обладает собственными кодексами и диалектами – и тем больше осознавала не только то, почему такие люди, как Кус Торрингтон (министр народного хозяйства), были так необходимы, но и то, почему Дэсарандес, какими бы кровавыми ни были его завоевания, никогда не забывал щадить чиновников завоёванных им народов. Любой механизм требовал управления и смазки. Чем лучше владеешь управляющими ведомствами, чем меньше неверных толкований, чем быстрее делаются выводы, тем решительнее действия Империи.

Единственное колесо, которое она не могла повернуть вместе с остальными – это религия. Но скоро, очень скоро она найдёт решение этой дилеммы…