Текст книги "Все еще жив (СИ)"

Автор книги: allig_eri

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 25 страниц)

– Фух, – протяжно выдохнул я, ощущая, как маленькие молоточки застучали в висках. Шпионаж – это весьма нервная работа, особенно когда ты ни хера о нём не знаешь!

– Уважаемая госпожа! – Атон широко улыбнулся, заметив в дальнем конце коридора служанку, которая мелькнула в свете тусклой, совершенно не артефактной, лампы. Судя по виду, она собиралась зайти в комнату для уборки или чего-то подобного. – Не соблаговолите ли поведать усталым разведчикам, весь день пробывшим в тылу врага, что сегодня подавали на ужин? Возможно, что-то ещё осталось, а то мы немного запоздали.

Услышав начало его речи, я едва не схватился за голову – ну кто так обращается к обычной служанке⁈ Но почти сразу понял, что парень изобразил ехидство, тем самым показывая, что шутит – разыгрывает женщину, – но так, чтобы не обидеть её, а напротив, немного польстить, чем поспособствовать оказанию нам некой… помощи.

Это… неплохо. Нам и правда скорее всего помогут, причём ничего не заподозрив.

А нам сейчас лучше не выделяться, – сугубо на всякий случай – поэтому обращаться к любым слугам точно также, как все остальные. Но как именно обращаются эти «все»? Как принято обращаться к слугам в вольных городах и Саубе в частности? А в крепостях? А в Фирнадане⁈

Да даже в Империи есть десятки, если не сотни, разных вариантов. Пренебрежительно и презрительно? Добродушно и понимающе? На «эй, ты» или нейтральным «слуга»?

Я знал места, где позволительно было всё, но были и такие, где владелец особняка на полном серьёзе знал имена каждого из почти двух десятков слуг, спокойно общаясь и здороваясь с каждым. Заботился о них и помогал! Его домочадцы и стража знали про подобное, как и каждый из гостей. Никто не смел обижать этих людей.

Смешно… такая ерунда… Но вот на таких мелочах и прокалываются!

Не молодая, но и не старая женщина смущённо улыбнулась. Похоже ей понравилось такое обращение, однако и шутку она уловила, а потому не восприняла Атона прямо-таки всерьёз.

– Сегодня для магов запекали уток, – поведала служанка (отчего-то у меня возникла мысль, что она приходится женой кому-то из гарнизона города-крепости). – Наверняка ещё что-то осталось, так что поспешите! Если Дунора ещё не ушла, то всё подогреет, пальчики оближите, – усмехнулась она в конце.

– Подыграй, – тихо шепнул я Борху, а потом прибавил громкости, сделав пару шагов вперёд. – Ох, от голода в моих глазах темнеет, а предметы размываются, словно под водой. Я даже не понимаю где я, что говорить о кухне?

– Так… это… – растерялся парень, но Атон сходу сообразил о чём я и добавил красок актёрской игры.

– Прекрасная госпожа, – взглянул он на служанку, – скорее, укажите бедному Изену кратчайший путь до кухонь, иначе он умрёт прямо тут!

– И вам придётся убирать мой труп, – усмехнулся я и подмигнул.

Женщина рассмеялась и покачала головой.

– Рада, что кто-то находит силы дурачиться в такие моменты, а не лить слёзы или считать трупы, – женщина отвела взгляд, на миг впав в ступор. – Продолжайте сохранять в себе это чувство, покажите другим, что ещё не всё потеряно, – служанка быстро заморгала, а потом сделала какой-то смутно знакомый жест – что-то религиозное, из Триединства, – после чего мотнула головой и сменила выражение лица. – Идите в противоположную сторону, а там спуститесь в подвал. Дальше достаточно будет ориентироваться на запах.

Рассыпавшись в быстрых, но вычурных комплиментах, мы торопливо направились в указанную сторону. Времени Муллер дал не так чтобы сильно много, а мы и правда хотели жрать. Плюс, я не желал выбиваться из образа ещё сильнее, чем это было сделано сейчас. Уверен, если за нами кто-то наблюдает, то у него уже могли накопиться неприятные вопросы. Эх… Хорес, проследи за мной, ладно? Вот совсем-совсем не хочу снова попадать в тюремную камеру или на жёсткий допрос!

Кухню мы нашли быстро, а также были весьма рады остаткам вкусной утки и запечённому картофелю. Заодно, лично я, приметил многочисленные мешки с мукой, пшеном, вяленым мясом и прочим запасом товаров длительного хранения, которые хорошо были заметны за соседней дверью в, очевидно, кладовую. На тонкой металлической пластинке, которая была приколочена к двери, виднелись рунные символы, слишком маленькие, чтобы я мог в должной мере их рассмотреть.

Но даже так кое-что стало понятно – голодом их не уморишь, это точно. К тому же, нельзя забывать, что это лишь один склад, кухонный! Наверняка даже не основной. А будь основной, так большой вопрос, сколько их тут? Явно не один!

Народу, так-то, здесь тоже не мало, всё-таки полноценный город, хоть и не столь обширный, как, например, Таскол.

Впрочем, даже если мы потравим провиант лишь тут (где бы яд раздобыть?), уже будет хорошо.

Благо, я помнил руны порчи, так что, если не выйдет найти что-то ядовитое, то можно будет просто лишить их пищи. Пусть даже такого запаса. Тоже неплохо, хоть и не столь здорово, как яд.

Пока я думал, мои товарищи во всю болтали с кухонной прислугой (они работали по сменам, заготавливая ночью заготовки для завтрашнего дня), включая и ту самую Дунору, коей оказалась весьма симпатичная девица, лет семнадцати-двадцати, точнее не скажу. Все они были очень заинтересованы ситуацией за стенами и продвижением осады.

В глазах людей горела надежда, но вместе с тем и понимание, что даже если победа упадёт им в руки (ой, вряд ли!), то будет тяжёлой и выстраданной.

Между собой слуги старались бодриться и говорить чуть громче, чем того следовала ситуация, притворно уверенно утверждая, что объединённая армия Сауды и Олсмоса в пух и прах разобьёт «глупых имперцев». Наивно… но почему бы и нет? Видимость спокойствия зачастую перерастает в настоящее спокойствие. К тому же, польза от этого видна даже сейчас: продукты готовились быстро и качественно. Все друг друга поддерживали, понимая, что каждый должен делать своё дело и не всё зависит только от солдат. Порой даже простой кухонный работник может на многое повлиять. Что в этом плохого?

Мысленно кивнул, я тоже постарался расслабиться и хоть на несколько минут выкинуть из головы предстоящие трудности. Хотя бы на время еды!

Постаравшись незаметно покоситься на Дунору, как раз низко наклонившуюся, дабы достать из печи широкий противень, залип на её округлости на непозволительно долгое время, отчего она успела обернуться и поймать мой взгляд.

Я тут же отвёл глаза, успев заметить выражение ехидности, появившееся на её лице. Кирин-Кирин… Сколько здесь было притворства Изена, а сколько собственной робости?

Ох… сложно. Всё сложно! Хорес, как же хочется сказать, что после всех испытаний, свалившихся на меня, я уже перестал хоть чему-то удивляться и хоть за что-то переживать, но это не так. Переживаю и удивляюсь. Особенно в новой обстановке и с незнакомыми людьми. Потому что опыт, это конечно хорошо, но он не превращает меня в эмоционального инвалида. Я по прежнему могу чувствовать страх, симпатию, ненависть, интерес, радость и грусть. Просто… теперь я могу их гораздо лучше прятать, а также держать себя в руках во время напряжённых моментов – как тогда, во время первой встречи с Муллером и его «группой поддержки». Если бы я не имел опыта, который получил как дома, в поместье Моргримов, так и по пути, в ходе своего нелёгкого путешествия, то далеко не факт, что всё решилось бы столь мирно.

– Весь день грохот стоял такой, что посуда по столу прыгала, – тем временем пожаловался рыхлый повар. – Пушки, мать их!..

– Ой, я слышала, ранеными весь храм Триединого забили, – кухарка осенила себя знаком Аримандиуса, бога-хранителя их Троицы.

– Но и наши им, наверное, показали? – Дунора улыбнулась, хоть я и заметил, как дрогнули её губы, а руки дёрнулись к объёмной груди. Тц… у меня никого не было со времён той грёбаной ночи с Силаной!

– Ситуация, конечно, не из лучших, – Борх почесал щетину на подбородке, заляпанном едой, – но и не худшая.

Эту очевидность он преподнёс как откровение свыше, сияя, аки Хорес, лично заглянувший «на огонёк» и промолвивший мудрость, на века ставшую основополагающей для всей его паствы.

– Да отступят они, – Атон, как всегда, замечательно играл. – Народу много, но мечутся бестолково, словно брехливые псы, – парень поморщился, а потом скорчил презрительную мину. – Вот увидите, – теперь он обвёл их всех взглядом, – и попомните мои слова, застрянут имперцы здесь, как в болоте.

– Не в болоте, – прервал я его, – в лесу, на худой конец. Зачем сравнивать могучий Фирнадан со всякой мерзостью?

– В тёмном и страшном лесу, где на каждом шагу бродят волки, – ухмыльнулся Атон. – Зубами – щёлк!

– И половины имперской армии уже и нет, – поддержал я его, а потом рассмеялся. Не скажу, что даже сильно выдавливал этот вот смех. Сам выходил. А всё почему? Пообвыкся, собрался с мыслями, присмотрелся – вокруг были самые обычные люди, которые почти ничем не отличались от имперских жителей, только молились другому богу и говорили на своём мунтосе.

Хм, это что, я только что обрёл своё собственное «первое правило шпиона»? Похоже на то… «Представь себя на родине, а потом общайся точно также, как там, но с поправкой на местные реалии». Звучит просто, но по факту выходит несколько заморочено. Не люблю постоянно держать что-то в уме, создаётся впечатление, что не могу расслабиться.

Ну, скорее всего, свою роль сейчас ещё сыграла сытная и вкусная еда, отчего ощутил прилив положительных эмоций. А всем известно, что стиль речи, мышления и даже работы зависит от настроения. Вот и у меня, когда оно хорошее, как-то проще получается найти с кем-то общий язык. Хех, главное помнить… да-а… помнить.

На мои слова Борх выдал лицом что-то неудобоваримое, но что конкретно я так и не разобрал. Пусть. Нельзя на полном серьёзе постоянно изображать (или испытывать) позитив, чинопочитание и раболепие перед властью – слишком заметно! Нужен кто-то, кто будет останавливать меня с Атоном и как бы сдавать назад. Дескать: да-да, мы самые верные представители вольных городов, НО!.. – вот это самое «но» и будет изображать Борх. Раз его на что-то поумнее не хватает.

Закончив с запоздалым ужином, мы стремительным шагом направились к первому полигону, благо, уже успели понять, где он находится. Немного поплутали, конечно, но получилось будто бы просто сделали крюк. Захотелось. Ноги размяли. Перебирали мысли перед встречей с наставником и хотели чуточку затянуть миг сладостной встречи. Обмозговывали, что и как рассказывать. Да мало ли⁈

В общем, как по мне, задержка, если и была, то откровенно смешная. Возможному наблюдателю никак не придраться!

Хех, будет смешно, если наблюдатель на самом деле есть. Но даже если его нет, то лучше представить, что он прячется прямо за твоей спиной – так выше шанс не сотворить глупость, тем самым рассекретив себя. Пф-ф, мы даже со служанкой старательно играли, будто готовились к выступлению в театре, что говорить о ком-то большем? И на Борха я зря наговариваю, парень или вообще не понимает, что происходит, или понимает слишком уж хорошо, оттого заранее готовится жахнуть напоследок посильнее, дорого продав свою жизнь. Тоже в каком-то роде рабочая стратегия.

На полигоне маги, под присмотром Муллера (уже припылил), отрабатывали стихии. Логично… они в осаде, не друидские же техники им изучать? Хотя тот факт, что отработка идёт даже ночью немного меня удивил. Или наоборот, другого времени нет? Но почему нет? А спать когда? Днём, выходит, обороняют стены, а по ночам тренируются⁈ Пф-ф…

Приглядевшись, я заметил, что группы разновозрастные. То есть… понять это не так-то просто, но когда ты постоянно проводишь время с другими юнцами – магами, – то невольно начинаешь различать разницу в их возрасте. Безусловно есть исключения и если бы я увидел всего парочку человек, показавшихся мне старше или младше основной массы, то не придал бы этому значения, однако на полигоне я приметил парней, которые уже начали отпускать бороды. Рассмотрел и девушек, грудь которых столь задорно торчала, что манила одним своим видом.

При этом, особенно заметны были их откровенно «только растущие» соседи – ниже ростом, без столь отличительных вторичных женских признаков, с лёгким пушком на лице, вместо щетины…

Всё это чуть ли не кричало мне о том, что на этой площадке собрались как и только-только пробудившие магию, то есть, шестнадцатилетние, так и те, кто уже давно ею пользуется – маги, которым вот-вот стукнет восемнадцать, что и станет причиной смерти. Стигматы – ничего не поделать и никак их не избежать.

Правда все они отрабатывали довольно стандартные чары боевой ветки стихий – молнии, огненные шары, потоки воды, булыжники… Ничего интересного, ничего мощного. И… какой вывод? Вольные города вытащили своих ценных специалистов: артефакторов, лекарей, кузнецов, алхимиков – всех. И теперь обучали их боевой магии. Похоже, они в отчаянии. Хех, ещё один важный элемент моего будущего доклада.

– Мастер Муллер! – махнул я рукой, пока Борх с Атоном, как правильные парни, старательно (или естественно?) пялились на задницы девчонок, едва ли не причмокивая при этом. Благо ещё, не начали друг с другом обсуждать, кому бы они вставили! Думаю, это было бы уже перебором.

– А, нагулялись? – притворно дружелюбно спросил мужчина, скрестив руки на груди.

Похоже всё-таки немного опоздали… И хер с ним.

– Обсуждали, следует ли привлечь коменданта, – серьёзным тоном я показал важность своей фразы. – И поняли, что он просто необходим.

Муллер прищурился и осмотрел меня с ног до головы, словно заподозрив подмену, однако я держался под его взглядом с непоколебимой уверенностью, отчего наставнику оставалось лишь кивнуть.

– Перерыв, – махнул он рукой в сторону тренирующихся.

– Ещё и часа с прошлого перерыва не прошло! – возмутился какой-то парень.

– Персонально для тебя, – наставник подался вперёд, – ещё раз вякнешь, когда не просили – пойдёшь дежурить в дозорную башню, присматривая за воздухом. И просидишь на ней до конца осады, какой бы она ни была!

Юнец тут же выпрямился, лицом изображая раскаяние, пока я едва не рассмеялся. Не потому, что этот дегенерат выпучил глаза, как рыба, выброшенная на берег, и даже не из-за злобы Муллера, которого довёл я, но выпустил он её на незнакомого мне паренька, а из-за факта «наказания». Безусловно, наблюдение за небом – очень важная часть любого современного поля боя, хоть наземного, хоть морского, хоть осады. Маги (хотя скорее представители гильдий или военные тактики) знали тысячи способов создать угрозу с неба. Начиная от того, что взлетали сами, заканчивая всевозможными артефактами, подчинёнными птицами, летящими по дуге снарядами (например, камни), или какие-нибудь формы ультим. За небом всегда нужно было приглядывать, чтобы не попасться на подобную уловку. И это очень ответственная работа, на которую в основном ставили ветеранов с хорошим зрением и послужным списком. И платили им – особенно если те и правда сумели раскрыть какой-то хитрый замысел врага, – весьма щедро. Ставить на подобное дело юнца? Да к тому же мага⁈ Бред! Мало того, что он, в силу возраста и непонимания ситуации, скорее всего ничего не заметит, так это ещё и крайне нерационально! Волшебник на поле боя принесёт куда больше пользы, если будет поливать противника своими чарами, чем торчать незнамо где, пялясь в небо, которое, возможно, вообще не будет представлять угрозы.

Однако Муллер знал на что давить. Каждый колдун имел представление о дозорных башнях. Точнее, узнавал от командиров, когда вступал в армию. Это – основа. И все мы понимали, сколь скучная и нудная это работа, во время которой, к тому же, даже нельзя отвлекаться! То есть, солдат, стоящий в карауле, мог прикорнуть у стены, или расслабиться, мысленно обдумывая что-то своё, механически пялясь перед собой. На дозорной башне такое не прокатит. Задумавшись, легко «выпасть» из зоны наблюдения и пропустить какую-нибудь подозрительную птицу, пролетающую мимо. Не заметить излишне низко летящего облака и прочее-прочее.

Потому на такую серьёзную работу берут лишь понимающих людей, причём зачастую из ветеранов-калек, которые ранее были офицерами. Такие будут жилы рвать, лишь бы накопить на лечение. К тому же, они не понаслышке знали об ответственности.

Припугнув парня, Муллер решительно направился вперёд. И это был очередной плюс в мою копилку. Не мог наставник позволить себе идти за кем-то из нас. Он ведь главный! А потому дорогу к коменданту Фирнадана Муллер покажет собственноручно. Удобно. Вот только разговор с комендантом тоже будет не из простых… Эх, похоже начинался ещё один этап плана «не провалиться». Уже полегче будет… Наверное. Я хотя бы сыт. И усладил взор парой симпатичных мордашек. Забавно выйдет, если получится кого-то из них завалить. В кровать, имею в виду, а не в могилу. Хотя… посмотрим. Всё-таки, ежели события будут развиваться так, как было задумано, то я и ребята в Фирнадане задержимся минимум на пару дней!

К коменданту мы попали достаточно просто. Признаться, не ожидал, ведь он… кхм… командует всей обороной Фирнадана! Хотя нет, ошибся. Командовать Фирнаданом он мог в мирное время, пока город-крепость исполнял роль переходной торговой площадки, а вот сейчас здесь, очевидно, управляет какой-то генерал, находящийся куда как выше по званию. Ну или архонт Сауды (если рискнёт), чьё имя я, признаться позорно не запомнил, хоть оно и было произнесено при мне как-то раз. Эх… Силана точно помнит, но где я и где она?

Хм, не верный вопрос, она, так-то, в лагере Империи. Вот Хоресом клянусь, не оставили её в Мобасе и обратно в Монхарб тоже не отравили!

Подавив лёгкую тоску, сосредоточился на реальности.

Коменданта звали Тольбус Логвуд, это я узнал из пояснений Муллера по пути. Приятно, что он сомневается в памяти своих подопечных. Нет, так-то правильно делает, что сомневается. Я на его месте тоже предпочёл бы напомнить, сугубо на всякий случай.

Так вот, своими словами Муллер подтвердил мои предположения, что сам Тольбус являлся высшей властью в Фирнадане именно что ДО войны с Империей. Потом, когда Сауда решила держать здесь оборону, в город прислали высший офицерский состав, который и быстро и решительно забрал себе всю власть, но благоразумно не стал отстранять опытного и, как я выяснил уже значительно позже, очень умелого командира. Логвуд был настоящим волкодавом, который, в дополнение ко всему, идеально знал не только свой город, но и местность на многие километры вокруг.

Хм… адекватность и разумность противника не слишком радовала. Я бы предпочёл, чтобы столь неприятного для Империи человека просто выпнули бы на мороз. То есть, имею в виду, перевели на «более почётную должность» – что было бы знакомо и полностью понятно. Хотя может и тут подобное пытались провернуть, да вот желание победы всё-таки восторжествовало.

К слову, мне и правда было что поведать коменданту Фирнадана. Этот вопрос заранее обсуждался ещё в имперском лагере. Лично капитан Кипп рассказал, что я могу сообщить и сведения, надо признать, и правда были ценными. Однако лишь на первый взгляд. Если задуматься, то их важность здорово падала, что и послужило причиной «сливания» их на сторону.

Войдя в большой, богато обставленный кабинет, мы сходу оказались под пристальным взглядом сухопарого мужчины с густыми усами и морщинами по уголкам глаз. Он был плешив, но не скрывал этого париком и не пытался зачесать свои волосы таким образом, чтобы скрыть досадные проблемы. Нет, комендант сразу принял условия своего «противника», а потому позволил ему властвовать на своей голове, взамен перенеся весь фокус собственного «военного внимания» на верхнюю губу. Тут у него образовался настоящий пункт сопротивления! Густые, большие усы были тщательно приглажены и расчёсаны. Кроме того, судя по блеску, они ещё и навощены, либо смазаны маслом – толком и не понять.

Несмотря на глубокую ночь, Тольбус работал, изучая многочисленные документы и отчёты – скорее всего касающиеся сегодняшнего дня. На столе я рассмотрел подробную карту окрестностей, а на нескольких бумажках, лежащих рядом – исчерканные схемы и планы.

Муллер быстро поведал ему причину визита, после чего комендант осмотрел нас троих пристальным, изучающим взглядом, а потом пригласил ещё парочку человек – видимо его приближённых, светящих красными от недосыпа глазами. У одного, вдобавок, дёргалось веко. Похоже нервы…

На этом момент я осознал, что наступило моё время – блистать и играть роль «обычного парня-мага которому повезло». Похоже, ещё одна «самая последняя и самая важная» задача. Сколько уже таких я прошёл? Ха! Значит, пройду и эту!

– Кхм, – притворно откашлялся я и напустил на себя чуточку растерянный вид. – Э-э… Я начну с начала, ладно? – и тут же, потерев ладони друг о друга, без паузы, начал говорить. – Мы обратились в крыс и направились через окопы… А можно карту?

Отыгрывать неуверенного и теряющегося от столь важных личностей паренька было даже забавно. Хотя, глядя на Муллера, я старался не перегибать. Он знал Изена, хоть и не слишком сильно. Однако они всё-таки успели какое-то время пообщаться. Впрочем, пока что моих куцых знаний хватало, дабы водить его за нос.

Сведения, которые я сообщил, касались пушек и ядер. У Империи их было даже слишком много, а потому этой информацией этой они гордились, а не скрывали. Со стороны это выглядело так, словно два зажиточных крестьянских хозяйства изо всех сил копили деньги, дабы приобрести себе дефектный плуг, который в качестве тренировки сковал ученик кузнеца, а потом, на их глазах, в лавку зашёл аристократ и скупил вообще всё. Включая и эту недоделку.

Я был не удивлён, когда первоначальные мои слова, касающиеся «секретной информации о враге» оказались высмеяны. Как это, у армии Империи более двух тысяч пушек? Это невозможно! – кричали они. Это выдумки! Сказки! Мальчик врёт, чтобы показаться важным!

– Думаете, те офицеры, докладывающие бригадиру Блумфилду, соврали ему? – обезоруживающе и с деревенской простотой спросил Борх. И я едва не зааплодировал ему. Как тонко, как вовремя! И ведь мы не обговаривали это!

Заданный с такой стороны вопрос заставил людей смешаться. Они растеряно смотрели в глаза друг другу, будто бы ожидая, кто первый придумает адекватную причину с нами не соглашаться. И вместе с тем, я видел, как их лица вытягивались в невозможности это сделать.

Конечно, если бы речь шла не об их жизнях, а о чём-то менее важном, например деньгах, то нас бы просто послали. Мне не впервой видеть моменты, когда правдой становится самая выгодная ложь. Вопрос лишь в том, кто именно будет выбирать эту самую выгоду. И здесь представителям вольных городов тоже очень сильно хотелось пойти по привычному пути. Объявить неугодную правду выдумкой. Глупостью. Блажью подростков.

Но этого не получалось. Каждый, против воли, понимал, что даже если они наорут на нас, отправят в казематы, накажут, даже убьют – это ничего не даст. Мы просто гонцы, сообщившие дурную весть и теперь нужно решать, как на неё реагировать.

И выгода Империи здесь была именно в этом. Деморализовать противника, заставить его бояться. Заставить поверить в то, что их сопротивление бессмысленно. Что они уже проиграли.

– У нас есть статуя Сэнтилы, – внезапно выдал один из новоприбывших помощников Логвуда. Тот самый, с дёргающимся веком. – Безумие убьёт их в любом случае.

– Для этого нужно, чтобы ублюдки зашли в город. А зачем им это, если можно просто расстрелять Фирнадан до состояния выжженной земли? – возразил ему второй.

– Тихо! – рявкнул Тольбус. – Не при них, – кивнул он на меня с ребятами и… на Муллера. Наставника аж перекосило, причём он не сумел спрятать собственное выражение лица.

– Идём, – гневно бросил нам мужчина, поспешно вскочив на ноги и направившись к двери. Мы последовали за ним.

– Вас кто-то отпускал? – уже в дверях прозвучал властный голос Логвуда. Муллер замер. Его плечи дёрнулись, будто желая развернуться, но ноги напротив, застыли соляными статуями.

Молчание воцарилось в кабинете.

– Прошу меня извинить, комендант, – наставнику понадобилось несколько долгих секунд, чтобы произнести эти слова. – Сегодняшняя бойня оказала слишком большой эффект. Я забылся.

– Тяжёлые времена – не повод для быстрых и резких решений, – ровным и невозмутимым голосом произнёс Тольбус. – Я настоятельно рекомендую зарубить себе это на носу, пока не зарубил кое-кто другой.

Слова были сказаны, Муллер молчаливо поклонился. Мы, за компанию, тоже.

– Ступайте и будьте готовы, я ещё вызову вас, – добавил Логвуд, после чего мы всё-таки покинули резко ставший негостеприимным кабинет.

По дороге наставник вполголоса ругался, но ругался отстранённо, будто бы ни на кого, хотя пару раз, клянусь Хоресом, я чётко слышал выражения вроде «старого идиота, которого ещё за каким-то хером держат в крепости».

Впрочем, до Муллера мне не было особого дела. Мысли были посвящены иному. Что за «статуя Сэнтилы»? Что значит «безумие убьёт их»? И почему нужно, чтобы «ублюдки зашли в город»? Под ублюдками точно подразумевали войска Империи. Ага… и? После моих слов об имперской артиллерии, комендант со своими помощниками испугались нашей мощи, представили себя в роли проигравших и… решили отомстить? Хах, неужто это что-то вроде ловушки Мобаса? Взрывы на стенах?

Нет… – почесал я затылок, механически наблюдая, как Муллер перемолвился парой слов с каким-то мужчиной, встреченным по пути, а потом махнул нам рукой, молчаливо призывая идти следом и направился на улицу, но не в сторону первого полигона, а на широкую площадь, примыкающую к за?мку, из которого мы вышли.

Путь наставника вёл к высоким воротам, возле которых расположился пост стражи, по простому кивнувшей нам. Мы кивнули в ответ.

Оказавшись на узкой улочке, Муллер зашагал вдоль невысоких (от двух до четырёх этажей) домов, в одному лишь ему известную сторону. Дорога была выложена камнем, но качеством значительно уступала Тасколу, что ни капли меня не удивило.

Изнутри город казался весьма обширным. Не самый большой, это точно – я видел намного более огромные и речь даже не про столицу Империи, однако… с учётом укреплений и многочисленных баррикад, которые были построены то тут, то там, штурмовать Фирнадан будет сложно.

Вдобавок ко всему, здесь имелись свои арсеналы, казармы, полигоны, донжон, кузницы, склады, конюшни, рынки, площади, сады, башни, даже кладбище!

Людей здесь, несмотря на ночь, встречалось весьма много. Причём речь не только про гарнизон и бойцов второй армии (для упрощения их обозначили цифрами – за стенами «первая», внутри стен «вторая»), но и про обычных горожан.

Впрочем, большое число людей, находящихся внутри, достаточно логично. На данный момент Дэсарандес направил основной удар именно на вторую армию. Пока он не прогонит её в должной мере, то не сможет воевать с городом при всём желании. Поэтому его укрепления и стены просто обстреливали и проводили именно что ПОПЫТКИ штурма, направляя на них то «перебежчиков», то мертвецов, то нас, штрафников. Безусловно, если получится забраться на стены или закрепиться, то следом немедленно пойдут регулярные части, но веры в подобное было мало. Пока мало. Всё-таки у Империи не имелось совсем уж подавляющего преимущества в численности или качестве войска.

Я с интересном осматривался, впервые оказавшись внутри города, который только предстояло захватить. То тут, то там, мне встречались группы солдат, занимающих определённые участки и улицы. Я видел сапёров, которые минировали дороги, видел, как готовились позиции для стрельбы с крыш и окон, видел улицы, которые превращали в тупики, чтобы усложнить противнику штурм.

Фирнадан готовился к уличным боям.

Мельком я увидел даже западные ворота (в городе было четыре главных входа, по сторонам света), возле которых готовили «стрелковые мешки». Это когда осаждаемые возводили вокруг точки прорыва окружение в виде укреплённых баррикад, а сами занимали позиции в укрытиях, начиная масштабный обстрел прорвавшегося врага, который оказывался в ловушке. В «мешке».

Сведения понемногу собирались в моей голове, а я всё думал о статуе Сэнтилы. С-сука… Не отпускала она меня. И руководство вряд ли отмахнётся от этой оговорки, особенно с учётом того, в чём именно заключался риск.

Что это будет? Массивный взрыв? Предположим… за неимением лучшего варианта. Однако Дэсарандес явно не поступит столь неосмотрительно, как раньше, отчего войска в город будут входить достаточно аккуратно, либо и вовсе войдут лишь окончательно уничтожив его артиллерийским огнём.

Хотя… как можно уничтожить целый, мать его, город⁈ Надо будет вести обстрел пару лет, даже с учётом всей силы имперской артиллерии! Да и в Фирнадан «аккуратно» зайти тоже не получится. Как это, сука, будет выглядеть⁈

Глупость… император точно не поступит таким образом. Будет что-то другое… Что-то…

Несвоевременная мысль пропала так же быстро, как и появилась, ведь Муллер зашёл внутрь здания непонятного назначения, оказавшись в длинной прихожей, а далее, через пару минут блужданий, в кабинете. Уже, видимо, своём.

Ага, вот где он восседал.

Заметив вдали ещё одну дверь, я понял, что тут же располагалась и его спальня. Хотя с той же вероятностью там мог находиться проход в какое-то соседнее помещение.

– А теперь поговорим более детально, – слегка сморщился мужчина, очевидно снова вспомнив, как его выгнали из кабинета Логвуда. – Я хочу знать всё поминутно: как вы шли через окопы, как проникли в лагерь, как прятались от солдат, как подслушали разговор…

Это будет до-о-олгий допрос! – едва не застонал я.

– Наставник, а как же ребята на первом полигоне? – спросил Атон.

– Не твоего ума дело, Корвер, – шикнул он на него. – Лучше приступай к ответам, мне очень интересно.

Может убить его? – задумался я. Это было вполне себе возможно даже без поднятия особого шума. Будучи штрафником, я много общался с другими ребятами и мы часто обсуждали в том числе и варианты побега. Разумеется затрагивалась тема антимагических амулетов. С огромным удивлением я осознал, сколь же сильно ограничивал сам себя! Да, магия обращается энергией, стоит ей только коснуться тела человека, защищённого Слезой, но то именно магия! А что если атака будет опираться на что-то сугубо физическое?

Сразу вспомнился ренегат, который едва не убил меня кучей камней, возле имения Кольшеров. Он поднимал камни с помощью ветра. Однако, ведь можно действовать чуточку иначе… Магия, как я выяснил на «Кромолосе», вполне спокойно может контролировать свою исходную стихию. Пример тому – рытьё окопов. Я использовал магию, которой контролировал УЖЕ СУЩЕСТВУЮЩУЮ землю, которую разделял и вынимал, заставляя падать по краям тоннеля. И эта земля – настоящая. Не созданная магией. Если она попадёт в лицо человеку, защищённому амулетом, то… не обратится энергией. Она нанесёт ему вред!