Текст книги "Люблю тебя (СИ)"

Автор книги: Adamina

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 29 страниц)

– Во-первых, я их надевал. А во-вторых твоего соседа тут не было. Мы с тобой вдвоем здесь, – обезоруживающе улыбнувшись, ответил ему Шерлок. – Пошли спать.

Они зашли в комнату и Майкрофт подумал, что вот сейчас уже точно пора установить дистанцию между ними.

– Я лягу вот здесь, на диване. А ты ложись на кровати, – он взял одну подушку с кровати и кинул ее на диван.

– Зачем? – изумился Шерлок. – Нам и на кровати вдвоем места хватит.

И Майкрофт не знал, что ответить на это. Места, конечно же, хватит, но Шерлок уже не ребенок. Не маленький ребенок, чтобы спать с ним в одной постели. Это уже просто… Да просто ненормально! Он взрослый мужчина… Да, в двадцать один только идиот считает себя юношей! Мужчина! Молодой мужчина, а Шерлок – достаточно взрослый юноша… Других аргументов у Майкрофта не было. Он, правда, не знал, как же объяснить, почему этого больше не должно быть. Просто потому что… самый очевидный ответ.

Сейчас Майкрофт склонен был думать, что тогда мозг непроизвольно пытался защитить его от последствий вот такого тесного контакта и последующих чувств к Шерлоку.

– Просто давай сделаем так, хорошо? Мы с тобой не дома.

– А какая разница?

– Большая, – Майкрофт постелил себе на диване. – Ложись.

– А ты со мной поговоришь? – Шерлок улегся на кровать, перевернувшись головой в его сторону.

– Поговорю, – откликнулся Майкрофт, устраиваясь на диване и выключая свет. – Я тоже по тебе соскучился.

Шерлок рассказывал о своей жизни, о том, что ему нравится химия, и он в ней весьма преуспел, о том, что в школе большинство учеников просто идиоты и ему там скучно, что учителя не на много отличаются от учеников, и поэтому не любят умных, а сам он считает себя умным. И о том, как же ему не хватает Майкрофта.

Они проговорили, наверное, часа два, пока Шерлок все-таки не уснул. А среди ночи Майкрофт почувствовал, как тот, весь ледяной, залез к нему под бок и, прижавшись всем телом, тихо шепнул:

– Я замерз.

Его рука обвила талию Майкрофта, а холодный нос уткнулся в плечо. Через минуту он вновь уже спал.

Майкрофт выругался про себя, но не стал ничего предпринимать, чтобы отправить Шерлока обратно на кровать. Затевать перепалку среди ночи было просто глупо.

А утром он проснулся все так же в обнимку с Шерлоком, только теперь тот был теплый и в местах, где они соприкасались кожей, Майкрофт чувствовал ее почти детскую мягкость. И еще он чувствовал член Шерлока, упирающийся ему в бедро, достаточно эрегированный, чтобы это понять и не принять за ошибку. А собственный при этом стоял так, что доставлял уже болезненные ощущения.

Майкрофт осторожно поднялся с дивана и направился в душ. Во-первых, он не хотел будить Шерлока и ставить их обоих в неловкое положение, а во-вторых, он понял, что без разрядки ему не обойтись, и его эрекция сама просто так не спадет. По сути у него встал на собственного малолетнего брата. Это привело мысли в достаточный хаос, чтобы забыть закрыть дверь. В самый разгар самоудовлетворения на пороге появился Эдвард, усмехнулся, скинул трусы и без слов залез к нему, встал на колени и умелыми губами и языком быстро довел его до разрядки.

– А ты всегда спишь с братом? – поинтересовался насмешливо, размыливая гель по его телу.

– Он просто замерз, – почему-то решил оправдываться Майкрофт, вместо того, чтобы сказать, что тому нечего делать в его комнате, если его туда не звали.

– А потом согрелся и согрел тебя? – Эдвард встал под воду и притянул его к себе, обнимая. – Майкрофт, ты извращенец. У тебя стоит на брата. Причем так стоит… – он тесно прижался бедрами к его бедрам. – Давай продолжим?

– Сдурел? Шерлок проснется скоро, – Майкрофт оттолкнул его и вышел из-под душа.

– Ну, мы можем и его взять в компанию, – Эдвард брызнул на него водой.

– Заткнись! Еще одно слово про него, и я тебя убью. А если не убью, то покалечу, – зло прошипел Майкрофт, вытирая полотенцем голову.

– Ты точно его ревнуешь, – Эдвард выключил воду и тоже принялся вытираться.

– Пошел ты… – Майкрофт вышел из душа и пошел к себе.

Шерлок уже проснулся и переместился на кровать, закутавшись в одеяло. И Майкрофт подозревал почему. Он поприветствовал его, быстро оделся и вышел из комнаты, сказав, что пошел делать завтрак, и давая возможность Шерлоку просто успокоить свое тело, ну или если уж не сможет, то тоже отправиться в душ и там разобраться с проблемой.

Днем он проводил его домой, а вечером, лежа один в своей постели, задумался над словами Эдварда и с удивлением понял, что тот прав. Он не просто защищал брата, он действительно ревновал его. Но не так, как ревнуют любовников. Ему была просто неприятна сама мысль, что у Шерлока кто-то будет. Или это было чувство сродни родительскому, когда они не могут понять, что их ребенок уже взрослый? Но ведь Шерлок ему не ребенок. Но все-таки он предпочел думать о природе своих чувств именно так, нежели согласиться с их другой возможной природой.

Еще одна непростительная ошибка. Взгляни он трезво на вещи тогда, возможно, искоренил бы все эти чувства еще в самом зародыше.

========== Ошибки и еще раз ошибки ==========

Следующий приезд на летние каникулы только усугубил ситуацию. Шерлок был не самым послушным подростком. Он часто начал пропадать где-то на улицах Лондона, интересоваться преступлениями, обзавелся непонятными знакомствами, которые очень беспокоили Майкрофта. Все-таки бездомные и полукриминальные личности не самая хорошая компания для юноши из благополучной семьи.

Но, несмотря на эти его непонятные увлечения, дома с Майкрофтом он оставался все тем же Шерлоком. Любящим и жутко к нему привязанным. И это начало всерьез беспокоить Майкрофта.

Шерлок уже не был ребенком, но его открытость перед ним просто обескураживала. Он тянулся к Майкрофту с какой-то детской настойчивостью. Ему нужно было постоянное внимание, он даже сорвал пару его свиданий. А на претензии просто ответил, что Майкрофт ему нужен для разговора. Оба раза.

Ну да, разговоры у них были. Но они вполне могли подождать. Так считал Майкрофт, но не Шерлок. Одну девушку, с которой тот хотел встретиться, он обозвал непроходимой дурой, потому что она не ответила на какой-то его вопрос, а вторую престарелой любительницей молоденьких мальчиков, потому что она была старше Майкрофта. Не на много уж и старше, всего на шесть лет, но Шерлок считал иначе.

Впрочем, Майкрофт прекрасно понял, к чему были все эти уловки с разговорами и раздражением на его пассий. Шерлок попросту ревновал. Он не хотел делить Майкрофта ни с кем, его эгоистичная натура не желала, чтобы брат уделял свое внимание кому бы то ни было, кроме него.

Майкрофт не злился. По большому счету ему было вообще плевать на эти свидания. Они затевались исключительно ради секса. Но его беспокоило другое. То, как Шерлок вел себя, находясь рядом с ним. Нельзя было бы сказать, что он был привязан к нему как щенок. Но Шерлок всегда хотел быть рядом. И только на Майкрофта он смотрел так, что у того замирало сердце. Это была абсолютная приязнь. Он видел, как Шерлок общается с другими людьми, какое презрение испытывает к ним, и только с Майкрофтом он просто преображался до неузнаваемости.

Нет, в этом его отношении не было ничего, кроме искренней братской любви и привязанности, вот только у Майкрофта все чаще стали появляться мысли, которые были далеки от братских чувств. Он смотрел и видел в Шерлоке не просто своего подросшего брата, не просто мальчика, которого практически вырастил сам, и даже не просто симпатичного юношу, он действительно стал смотреть на него как на объект своего личного внимания.

Шерлок был умен. С ним было безумно интересно, а его вечное желание показывать старшему брату свои успехи только сильнее притягивало к нему. Потому что увлеченный Шерлок манил к себе как магнит. А если учесть его абсолютную открытость перед Майкрофтом, то тому было доступно все: Шерлок изливал ему свою душу, обсуждал с ним свои мысли и вел себя с ним без каких-либо ограничений или запретов. И это было естественно. Он воспринимал Майкрофта не иначе, как старшего брата. И это было абсолютно верно. Это сам Майкрофт своим извращенным взглядом стал видеть в нем не только родного и близкого человека. Да, Шерлок этому способствовал. Но у него и в мыслях не было, какие чувства он может вызывать у собственного старшего брата. Его объятия всегда были искренними, только вот Майкрофт, прижимая его к себе и вдыхая аромат детского шампуня, которым тот продолжал мыть голову, потому что только он мог хоть как-то справиться с непослушными кудрями, чувствовал практически болезненное желание ощутить, как это: целовать эти правильной формы губы, обнимать эту стройную фигуру и чувствовать ответные объятия тонких рук и узких ладоней, зарываться пальцами в эти темные завитки на макушке, притягивая голову для поцелуя… Это становилось каким-то наваждением. И дурацкая мысль, за которую ему хотелось себя просто убить. Мысль о том, что ответь Шерлок на все это, и он бы, скорее всего, перешагнул черту, которая разделяет их как братьев. И еще за одну мысль, не менее извращенную. Мало того, что он хочет собственного брата, но то, что этот брат еще совсем подросток, делало понимание собственной извращенности просто невыносимым, а неспособность не думать об этом вызывало стойкое чувство ненависти к себе. Да, он понимал, что Шерлок еще практически ребенок, хотя… если вспоминать себя, то не такой уж и ребенок в общем-то. У Майкрофта в этом возрасте были вполне определенные желания, и он прекрасно был осведомлен и о них и о том, как их удовлетворять. Но Шерлок… Шерлок другой. И Майкрофт готов был бы ждать… И не один год.

Понимание, что он всерьез думает о том, чтобы иметь отношения с собственным братом, что он не может отказаться от этой мысли, а наоборот, рассматривает различные варианты, легло на него тяжким грузом. И он постарался свести к минимуму их общение. Когда осенью соскучившийся Шерлок вновь приехал к нему, он просто сразу же отправил его домой, раздраженно сказав при этом, что о своих визитах нужно предупреждать заранее. Летом он уехал работать заграницу, лишь бы не видеть Шерлока, а когда приехал все-таки домой на три недели, то срывал на нем свое раздражение и злость.

Шерлок сначала не понимал, что случилось с братом, искренне пытался с ним мириться, даже как-то попросил прощения, если он его обидел. Потом у них был разговор, инициатором которого был Шерлок, вывернувший тогда Майкрофту всю свою душу наизнанку, сказав, что он единственный для него человек, который ему по-настоящему нужен. Он признался, что ему очень плохо оттого, что брат стал так относиться к нему. Так же, как и относятся все остальные. И он просил сказать, что с ним не так. Шерлок, как оказалось, искал ошибки в себе.

Господи, неужели такое было?! Майкрофт устало потер ладонями лицо. Это его вина, что в итоге Шерлок стал таким, какой он сейчас. Не плохой, ни в коем случае. Замкнутый, закрытый, циничный, не подпускающий к себе никого. Единственный человек, кому он доверился, так и не смог понять и простить его. Шерлок сам виноват, но причины этой вины, этого идиотского поступка, кроются в той далекой юности. Лучшая защита от возможной боли – нападение. Самому сделать больно, пока эту боль не причинили ему. А помолвка доктора однозначно стала весьма болезненным осознанием того, что жизнь уже не вернется на круги своя.

И это его заявление про просто секс… Да, нельзя исключать того, что это правда, хоть так и не хочется в нее верить. Но ведь есть и вероятность того, что это тоже определенная защита от него, Майкрофта, и той боли, которую он способен причинить. Шерлоку ли не знать, на что способен Майкрофт!

Ведь тогда он поступил как самый настоящий мудак. Другого слова сейчас он просто не находил для себя. На откровенность и обнаженную душу Шерлока он ответил тем, что заставило того навсегда искоренить у себя привычку доверять не только ему, Майкрофту, но в целом всем людям, к которым он и так не испытывал особого доверия, и закрыться перед ними стеной отчуждения и маской высокоактивного социопата.

Майкрофт тогда сказал, чтобы Шерлок перестал ныть, что они взрослые люди, и у каждого из них своя жизнь. Уж у него, Майкрофта, точно. И он не может все свое время посвящать Шерлоку. Да и не хочет. Прошло время детства, и Шерлок должен найти для себя другие интересы, кроме как привязываться к старшему брату с вопросами и проблемами, с которыми он вполне может справиться сам.

Каждый раз, вспоминая, как тогда буквально за секунду изменился взгляд Шерлока, сердце пронзает болью, и чувство ненависти к себе со временем становится только сильнее.

Своими словами он в один момент оттолкнул того, кто был ему дороже всех людей на свете. Он совершил еще одну ошибку. Наверное, все-таки самую непростительную из всех. Вместо того, чтобы самому справляться со своими неправильными чувствами, искать возможности подавить их, наказывать себя, он не нашел ничего лучше, как разозлиться на Шерлока за то, что тот смог их в нем пробудить. Он накручивал себя, вспоминая то, как брат словно специально дразнил его постоянными телесными контактами, своей откровенностью и обезоруживающими улыбками, невольным флиртом, хотя все это было совсем не так. Да, Шерлок вел себя именно так, но это была его открытость перед ним, потому что он был единственным человеком, с кем Шерлок мог быть собой. Кому он мог свободно улыбаться, и кому, он знал это точно, он нравится. Нет, он не думал о другом контексте этого слова, кроме как о том, в который оно укладывалось в братских отношениях. Это Майкрофт видел все не так! За желанием понравиться у Шерлока не стояло ничего более, кроме как то, что Майкрофт выражал восхищение, например, его прической, и он просто напросто, уложив в очередной раз волосы, спрашивал у него, нравится ему или нет. Не вина Шерлока, что в эти моменты он выглядел невероятно соблазнительным, а точнее, не его вина в том, что Майкрофт видел его таковым. Это была его, Майкрофта, проблема, в которой он предпочел обвинить именно Шерлока. И не просто обвинить, но и еще сделать ему больно. Такая вот своеобразная месть за собственные страдания. Идиот!

После этих слов взгляд Шерлока застыл всего лишь на секунду. А потом сменился на холодно-равнодушный. Майкрофту и в самом деле показалось, что в его зрачках вдруг застыли льдинки. Как в сказке про Снежную королеву. Шерлок смотрел на него несколько секунд, а потом развернулся и вышел из комнаты, ни слова не сказав. И больше вообще не разговаривал с ним до самого отъезда.

Вот с этого самого времени между ними не стало ничего, кроме с каждым днем все больше нарастающего отчуждения. Тогда Шерлоку было шестнадцать с половиной. С этого момента, можно сказать, он стал тем, кем является сейчас. Циник, не верящий ни во что человеческое. И в этом Майкрофт может смело винить только себя.

Но это он понимает сейчас, а тогда он был в какой-то степени даже рад такому повороту событий. Хоть на сердце и было тяжело, но это был выход. Не сказать, что единственный и верный, но, давший возможность не сгорать от постоянного желания к брату. Чувство ненависти и обиды прекрасно справляются с другими, не менее сильными чувствами.

Это была своего рода его собственная защитная реакция. Но ее не хватило надолго. Самая настоящая тоска по Шерлоку выжигала душу изнутри, он понял, что вовсе не нашел выход из положения, в которое загнал себя, когда не смог пресечь на корню только зарождающийся интерес к родному брату, но исправлять что-то было уже поздно. Он попытался просто наладить общение, но наткнулся на абсолютно глухую стену непонимания и нежелания слушать. Но он не мог винить в этом Шерлока. Тот просто ответил на его же предложение жить своей жизнью.

Теперь Майкрофт мало что знал о жизни Шерлока. Только то, что тот всерьез увлекся криминалистикой и посвящает себя ей. И учится.

Его приезды домой оставались незамеченными. Потому что Шерлок не просто игнорировал его, он вообще редко появлялся дома, когда Майкрофт был там. И Майкрофт стал сам очень редко и не надолго приезжать домой, чтобы родители не переживали за младшего сына. Нет, он никуда не пропадал, просто у него всегда находились какие-то дела, которые требовали его поездки куда-либо, когда Майкрофт приезжал из университета. Шерлок даже участвовал в различных соревнованиях и олимпиадах.

На следующий год Майкрофт закончил университет и вернулся в Лондон. Он прекрасно понимал, что жить в одном доме с Шерлоком уже не получится, да и он взрослый человек, чтобы продолжать жить в родительском доме, поэтому почти сразу по приезду снял квартиру. Это было еще нужно и потому, что он уже привык жить без какого-либо контроля. У него была своя жизнь, в том числе и личная. Работу в Правительстве ему обеспечили его прекрасные оценки и знания.

Это сейчас он, как сказал когда-то Шерлок, практически правит Британией, но начинал он с обычного клерка в аналитическом отделе. Хотя, грех жаловаться, его зарплата была гораздо выше некоторых опытных сотрудников довольно больших компаний. Так что у него были возможности жить самостоятельно.

Его возвращение стало очередным витком в отношениях с Шерлоком. Они стали видеться чаще, Майкрофт отмечал про себя все изменения, происходившие с братом, болезненно понимая, что он проигрывает в борьбе со своими чувствами. Чем старше становился Шерлок, тем острее был его ум и привлекательней внешность. И Майкрофт понял, что попросту влюбился. По крайней мере, он испытывал к Шерлоку не только физическое влечение. Он ощущал острую необходимость его присутствия рядом, разговоров с ним, совместных домашних посиделок, которые у них были раньше. Сознавая, что все это неправильно, что так не должно быть, он гнал эти мысли, но они возвращались с завидным постоянством, стоило ему только столкнуться с Шерлоком.

Он снова попытался наладить отношения, обещая себе, что будет бороться именно со своими чувствами, а Шерлок останется в стороне от всего этого и просто будет рядом, но тот остался глух к просьбам Майкрофта о примирении.

А потом и вовсе стал вести себя так, словно делал все назло брату. Первый раз его забрали в полицию пьяным и устроившим драку в одном из баров на свое восемнадцатилетие. Майкрофт постарался сделать так, чтобы это дело спустили на тормозах, и не осталось никаких записей по нему. Потом Шерлок попался на угоне мотоцикла, впрочем, на самом деле это был не угон, он действительно преследовал преступника, но в глазах закона это был именно угон. И опять Майкрофту удалось замять это дело. А после его поймали на взломе пароля входа в один из банков. Нет, он не собирался его грабить. Как оказалось, один из сотрудников был замешан в махинациях с валютой, и к Шерлоку, который был уже известен в узких кругах как успешный детектив, обратились за помощью, чтобы он расследовал мистические закрытия счетов клиентов. Но все эти объяснения мало интересовали руководство Майкрофта, брат которого постоянно ввязывался в сомнительные истории, да и сам казался весьма сомнительным, стоило только пообщаться с ним. У Майкрофта постоянно возникали проблемы из-за Шерлока, и он точно так же постоянно решал как собственные проблемы, так и проблемы брата.

Он пытался призвать того к благоразумию, но Шерлок просто отмахнулся от него, высказав презрение к его работе.

А потом он сам уехал учиться. И они снова не виделись продолжительное время. Каникулы Шерлок предпочитал проводить в дальних поездках и домой приезжал максимум на неделю. Но и в эту неделю он старался не встречаться с Майкрофтом, игнорируя его приходы в дом родителей.

После окончания университета Шерлок вернулся домой, но тоже предпочел не остаться в родительском доме, сняв маленькую квартирку на окраине Лондона и занявшись тем, чем он и сейчас занимается – поимкой преступников и решением неразрешимых задач. Майкрофт предлагал ему свою помощь, как с жильем, так и с работой, но Шерлок проигнорировал предложение точно так же, как и все остальное, исходящее от Майкрофта.

Впрочем, Шерлок мог заработать, и немало, но не всегда брался за дела, которые приносили ощутимый доход. В выборе дел он руководствовался своим интересом. Дело должно было его заинтересовать. Но и те, за которые платили приличные деньги, тоже не обходил стороной, обеспечивая свою жизнь. Почему он снимал жилье на окраине, Майкрофт догадывался. Из-за него. Ведь во всем остальном Шерлок не экономил на себе. Брендовая одежда и обувь, дорогой парфюм и средства личной гигиены… И только одно оставалось неизменным и недорогим – детский шампунь для волос. Эта смесь запаха дорогой туалетной воды и мягкого детского шампуня всегда будоражили чувства Майкрофта. Запах, едва уловимыми нотками пробивающийся сквозь другие, более выраженные, возвращал его в то далекое время детства Шерлока, когда все было так просто, и между ними была настоящая братская любовь, не извращенная потом его чувствами.

Шерлок проснулся от тянущей боли в шее. Из-за неудобного положения она затекла, и когда он решил повернуться, весь дискомфорт сразу же проявил себя ломотой в верхней части туловища.

Он осторожно уселся на диване и потер шею пальцами. Физическая боль начала проходить, но на смену ей пришла совсем другая, душевная, о которой он забыл на какое-то время, сначала отдавшись во власть сна, а потом сосредоточившись на дискомфорте организма.

Сейчас же душевная боль накатила новой волной. Он вспомнил, как отдавался Майкрофту, и как это было хорошо, как правильно, но того, что он получил, было слишком много, чтобы назвать это просто сексом, и слишком мало для того, чтобы просто жить. Понять, что его используют, как это делали всегда, было больно, но не смертельно. Он привык. И пусть бы Майкрофт использовал его в своих целях, он был бы не против, если бы за этим использованием стояла бы хоть капля чувств. Он сам был бы рад сделать для него все, что угодно. А сейчас… Хочется его ненавидеть, заставить почувствовать себя униженным, использованным… Не узнать, что Майкрофт им манипулирует и оставаться в счастливом неведении в его объятиях, чувствуя себя практически счастливым и веря в правдивость слов, сказанных в самолете…

Шерлок горько усмехнулся. Как там говорится?

«У тебя есть мечта, да? Но она не сбылась? Почему? Да потому что ты выбрал не ту мечту…»

Вот это про него. Он просто выбрал не ту мечту. Не того человека, о чувствах которого вообще можно мечтать. Невозможно мечтать о том, чего нет в природе. В данном случае о чувствах Майкрофта.

Что ж, он сделает то, на чем тот так настаивает. Займется этим делом с терактом. Предотвратит его. Найдет и организаторов, и исполнителей. Но это будет последнее желание Майкрофта, которое он исполнит. А потом вновь уедет. И пусть только тот попробует его остановить.

Шерлок разложил бумаги, связанные с терактом и углубился в их изучение, поставив себе задачу как можно скорее разобраться с этим делом. Он на самом деле не собирался здесь задерживаться. Сейчас в этом городе он никому не был нужен. Даже Джону. Еще одна саднящая рана на душе. Лондон и Джон обходились без него два года, обойдутся и дальше.

Через час у него был готов некий план действий, и он отправил смс Майкрофту. Им нужно было обсудить некоторые детали и установить наблюдение за определенными людьми.

Майкрофт был возвращен из своих мыслей пришедшей смс от Шерлока. Тот приглашал его к себе для разговора. Пришла пора действовать.

Что ж, он проанализировал детство и юность Шерлока, и это дало возможность взглянуть на некоторые вещи свежим взглядом. И исходя из этого анализа можно предположить, что Шерлок руководствовался и местью, а не только желанием секса. Не тупо животными инстинктами, которые в случае с Шерлоком никогда бы не заглушили голос разума. Но предстоит еще разобраться и дальше в их жизнях. Только ли месть им двигала? Хотелось бы надеяться, что нет. Майкрофт готов был исправлять ошибки обоих, если бы понял, что он нужен Шерлоку. По крайней мере, очень хотелось в это верить. А чтобы понять, так это или нет, нужно будет и дальше распутывать клубок их сложных отношений… Потом. Сейчас им предстояло спасти Лондон от смертельной опасности.

Майкрофт вышел из «Диониса» и отправил ответное смс, написав, что приедет через двадцать минут. Машина уже ждала его возле подъезда.

========== Поставить точку ==========

Ровно через двадцать минут Майкрофт переступил порог квартиры на Бейкер-стрит.

– Ты пунктуален, – пропуская его вперед на лестницу и глядя на часы, произнес Шерлок.

– Как всегда, – Майкрофт быстро поднялся по лестнице и зашел в гостиную.

Осмотрелся, поморщился, поставил пакет, который держал в руке, на диван, освободил рядом стоящий столик от бумаг и разного хлама, беспорядочно валявшегося на нем и непременно нужного Шерлоку, переложив это все на каминную полку. Затем достал из пакета несколько одноразовых контейнеров с герметично закрывающимися крышками и выставил их на столик.

– Ешь.

– Не хочу. Не стоило себя утруждать, – Шерлок безразлично посмотрел на контейнеры с едой.

– Я тебя не спрашиваю, хочешь ты или нет. Ешь, – Майкрофт поочередно снимал крышки с контейнеров.

Шерлок отметил, что в них были только его любимые блюда. Но есть действительно не хотелось. Ему вообще казалось, что если он хоть что-то положит в рот, его прям тут же вывернет наизнанку.

– Я не хочу есть, – произнес он твердо. – Ты пришел по делу? Так давай займемся делом!

– Тебе нужно принимать лекарства. На голодный желудок тебя просто стошнит, – пояснил Майкрофт, стараясь не раздражаться.

– Не строй из себя заботливого старшего братца! – фыркнул Шерлок, поворачиваясь к нему спиной и всем своим видом демонстрируя, что дальше на тему еды говорить не собирается.

– Я и есть твой старший братец, – спокойно отозвался Майкрофт. – И действительно забочусь о тебе.

– Да неужели?! – Шерлок резко развернулся и в упор посмотрел на него. – Братец?! Ты уверен?!

– Уверен, – Майкрофт выдержал этот взгляд, оставаясь абсолютно невозмутимым. – Если между нами нет кровного родства, это еще не значит, что я не являюсь тебе братом. Как минимум по документам.

– Это очень легко исправить, – усмехнулся Шерлок.

– И как? Ты думаешь, родители откажутся от меня? А может быть от тебя? – Майкрофт деланно приподнял брови. – А твой отказ, уж извини, никто не примет в расчет. Ты можешь сколько угодно заявлять, что я тебе не брат, но это никак не изменит формальностей.

– Ну, разве что формальностей, – раздраженно буркнул Шерлок.

– Мне этого достаточно, – отозвался Майкрофт ровным тоном, который всегда бесил Шерлока.

Он не понимал, тому действительно плевать на все, или это очень хорошая игра. И никогда не мог понять, прочитать, увидеть истину, которую Майкрофт умело скрывал от всех. Даже он сам, прекрасно умея играть на публику, все равно не всегда мог скрыть своих истинных чувств. Майкрофт же в любой ситуации оставался невозмутимым, если только не был намерен показать свое раздражение или недовольство.

– А если я все-таки не стану есть? Что ты сделаешь?

– Попробую тебя уговорить. Для начала. Все-таки к доводам разума ты должен прислушиваться, даже если они исходят от меня.

– А если не прислушаюсь? – Шерлок посмотрел на него с вызовом.

Майкрофт пожал плечами.

– Что-нибудь придумаю.

– Можешь начинать придумывать.

– Шерлок, просто не будь идиотом. Ты не можешь не понимать, что твоему организму нужна такая поддержка, как еда и сон. Ты поспал. Но это не компенсирует недостаток жиров, белков и углеводов. А углеводы, как известно, влияют на мозговую деятельность.

– Вот и выпью кофе с сахаром, – отмахнулся от него Шерлок.

– Выпьешь. Потом, когда поешь, – Майкрофт выжидающе посмотрел на него. – Может мне тебя с ложки кормить? Как в детстве?

– Как в детстве не получится, – совсем тихо прошептал Шерлок, разглядывая еду в контейнерах.

– Не может быть, чтобы здесь тебе ничего не нравилось. Так что перестань упрямиться и просто выбери что-то, или попробуй все.

Шерлок молчал. Ему вспомнилось, как Майкрофт кормил его, уже достаточно взрослого. Ему было года четыре или пять. И он совершенно не хотел есть уже вторые сутки. Майкрофт пришел из школы и сразу помчался на кухню. В отличие от младшего брата, у него с аппетитом все было в порядке. Тем более активно растущий организм постоянно требовал подпитки. Шерлок сидел над тарелкой супа, возя по ней ложкой. Ему было поставлено условие: если он не поест, то не выйдет из-за стола.

Майкрофт посмотрел на него, молча взял тарелку и принялся есть суп. Шерлок радостно улыбнулся, наконец-то брат решил его проблему с едой. Потом он наложил мясо с овощами и тоже молча принялся его есть. Шерлок не понимал, почему брат молчит, и поинтересовался у него. Майкрофт с сожалением посмотрел на него, раздумывая о чем-то, потом наклонился к его уху и тихо сказал: «Я не должен тебе этого говорить, но папа сказал, если ты не поешь до его прихода, то тебя отвезут в больницу. Я же не могу этого допустить. Поэтому сейчас съем и твою еду, и свою. Только Шерлок, когда меня повезут в больницу с больным животом, не говори, что я это сделал, хорошо? Я постараюсь обмануть врачей, и не скажу, что это от большого количества еды. Ты же поживешь семь дней без меня, пока я буду лечиться?» Шерлок испуганно посмотрел на него и отрицательно замотал головой. Остаться без Майкрофта? Да еще тот окажется в больнице, и у него будет болеть живот, потому что он поможет ему? Нет, на это Шерлок совсем не был согласен. А Майкрофт продолжил: «Ну по-другому же не получится избавить тебя от еды. Не переживай, мы никому ничего не расскажем». А Шерлок за это уже вовсе не переживал. Перспектива остаться без брата была куда страшнее еды. Он дернул его за рукав, и когда Майкрофт посмотрел на него, тихо шепнул: «Налей мне суп. Я сам его съем». Майкрофт стал его отговаривать, уверяя, что потерпит, да и с Шерлоком ничего не случится за семь дней. Шерлок же помчался к маме и потребовал у нее, чтобы она налила ему суп, потому что тот, что был в тарелке, съел Майкрофт, так как пришел из школы очень голодным, и Шерлок отдал ему его, но теперь сам очень хочет есть. Тогда на какое-то время проблема с его питанием была решена.

– Завтра с утра поедешь в больницу, сдашь анализы и пройдешь обследование, – вывел его из воспоминаний Майкрофт.

Шерлок изумленно посмотрел на него, а потом ухмыльнулся.

– Тебе не кажется, что как-то сейчас уже поздновато проверять меня. Нужно было думать об этом раньше. Если я чем-то болен, то ты уже этим заразился.

– Идиот, – без каких-либо эмоций в голосе произнес Майкрофт.