Текст книги "Мой ангел-хранитель (СИ)"

Автор книги: _Prince of Darkness_

сообщить о нарушении

Текущая страница: 48 (всего у книги 113 страниц)

Усталый, иссякший, он почти соскальзывает по стене на пол, опускается, словно вялое растение, клонящееся вниз. Одежда в крови, волосы беспорядочно растрепаны, ноги и руки изранены. Вокруг пустота. Его истошный крик прокатывается по подземелью, пальцы нервно кривятся, как палки, будто сейчас переломятся. Долгий, измученный, щемящий душу крик - зов, который окликает прошлое. Он не назовет имен, хотя они слышатся в его голове, он ничего и никому не скажет, хотя не перестает говорить сам с собой. Этот крик словно послание, это крик скорбящего по матери, злящегося оттого, что снова не уберег супругу от беды. Его душа уносится, он выдыхается, ощущая, как внутри все сгорает, уже тлеет, уже уничтожено. Какой-то частички этой души, если такова у него вообще есть, уже не существует. И все слова, которые были тогда в голове, которые вертелись на языке, но так и не были произнесены, теперь терзали его изнутри. Он бы все отдал сейчас, лишь бы только сказать эти слова ей в глаза, в глаза нежно любящей и любимой Фригги. -Мама... Мама, - шепчет он, глядя на осколки стекла. -Прости меня, мама... Он закрывает глаза, он пытается снова начать дышать, но грудь сдавливает какими-то невидимыми тисками. Родной, тонкий голос в голове называет его по имени. -Сигюн, - отзывается маг, словно только в её имени находит утешение, спасение, надежду. -Я вытащу тебя. Вытащу, - тьма вдруг накрывает его, и Локи боится спугнуть её, боится потерять связь с девушкой, боится прервать её хотя бы на минуту. Её улыбка, её голос и глаза снова являются ему светом, и он знает, что способен идти, но он не чувствует больше ног, он не чувствует сил. Сны утаскивают его, и Локи стремится отыскать утерянную мощь, чтобы снова воспрянуть над своими врагами ради мести... ========== Глава 43 ========== Все стихло. Битва закончилась, но никто не был спокоен, никто не вышел из своих убежищ, никого не было в округе, кроме солдат и стражников. Улицы Асгарда были пусты, половина из них была почти разрушена, обстрелена. Изредка охранники, обследовавшие местность, находили раненых и убитых. Повсюду слышались возгласы воинов, которые готовили боевые корабли, которые собирали оружия, подготавливаясь к новому залпу врага, что вскоре, они предчувствовали, обязательно состоится. Малекит и его войско прятались где-то в небе, висели невидимой тучей над Асгардом, и никто не мог увидеть их, как бы не старался. Всех пугала эта неизвестность и неопределенность, люди не знали, откуда ждать новых выстрелов, новых нападений. Во дворце Одина тем временем шла своя процедура подготовки. Всеотец отдал приказ о принятии землянки Джейн под охрану. Солдаты под командованием члена Асгардского Совета увели смертную, словно заключенную, посадили в просторную светлую комнату дворца, обеспечили едой, водой, одеждой, даже личными слугами. В тронном зале собрался совет военачальников. Фандрал был главным военным стратегом, также входил в состав членов Асгардского Совета. Вокруг иллюзорной проекции дворца собрались воины, царь стоял рядом с ними, внимательно слушая, как обстоят дела с защитой и с подготовкой. -Пока не удается восстановить щиты дворца, - досадно сообщает Фандрал, - враг не виден для орудий и закрыт даже от взора Хаймдалля. Мой царь, мы как на ладони. Один в ответ лишь вздохнул, опустил единственный глаз. Казалось, что он был мыслями как-то далек от всего, что говорил асгардец. И только звонкий бас сына вывел его из раздумий: -Её теперь можно считать пленницей?! - в тронный зал вошел Тор. -Оставьте нас, - обратился он к воинам, и те, кратко поклонившись, быстро покинули помещение. -Я не хочу ссориться с тобой, - тихо произнес Один, даже не глядя на сына. -Я тоже не хочу, отец. Я решил, что отправлюсь в погоню за Малекитом. -В наших руках Эфир - Малекит сам явится сюда, - в голосе Всеотца слышалось явное недовольство решением сына. -А в его руках Сигюн. Я понимаю, что после того, как Локи перестал хоть что-то значить для тебя, ты и вовсе забыл про неё, но я должен спасти эту девушку. Малекит похитил её не просто так, он хочет получить в обмен на неё Эфир. -И что же ты собираешься сделать? Вручить ему самое сильнейшее оружие всех времен, а после будешь смотреть, как он уничтожает с помощью него всю Вселенную? Ты обменяешь свою возлюбленную на жену Локи? - царь повернулся лицом к принцу. -Нет. Мы с Джейн уйдем в царство тьмы, уведем темных эльфов подальше от Асгарда, отведем их удар, чтобы никто здесь больше не пострадал. Я уверен, что Малекит поведет свое войско за нами. Когда он извлечет Эфир из тела Джейн, тот будет бесплотен и уязвим, и тогда я расправлюсь с ним обоими, спасу Сигюн, защищу Джейн, - Тор говорил более, чем уверенно. Он отлично понимал психологию предводителя эльфов: Малекит не станет убивать Сигюн - она нужна ему живой. Он похитил её лишь для того, чтобы у правителя не оставалось выхода, кроме как отдать Эфир, если он дорожит жизнью принцессы. Эльф не знал, кем на самом деле является Сигюн, но он угадал то, что жизнью ванской дочери действительно дорожат, пусть не царь, но, по крайней мере, целых два принца, один из которых сидит в тюрьме, является её мужем и который будет совсем не прочь намотать эльфов на палки. И это вновь подстрекало Тора на мысль, о которой он думал уже не раз. Локи... Он, наверняка, знает, что произошло... Тор рассуждал, стоит ли идти к брату... Для чего идти? О чем сказать? Громовержец старался пока упустить эту проблему, но сердце его было не на месте. Теперь ещё и Джейн взяли под стражу, и за её жизнь он волнуется ни чуть не меньше. -Ты понимаешь, что если у тебя ничего не получится, то наш враг завладеет страшнейшим из всех орудий? Ты борешься за жизнь юной девы, тем не менее подвергаешь риску весь Асгард, - томный голос отца выводит Тора из его мыслей. -Риск будет ещё большим, если бездействовать. Мы ведь даже не знаем, где сейчас Малекит. Может, над нашими головами. Ты предлагаешь ожидать очередного нападения, которое может стать последним? - принц несколько возвысил голос, хотя старался всячески сдерживать эмоции. -Вздумает напасть - его воинство встретит десять тысяч асгардских мечей, - уверил царь. -И сколько наших людей сложат головы? -Столько, сколько понадобится! - бас Одина отразился от золотых стен, прокатился по пустому залу громким эхом. Тору показалось, что у отца вот-вот подогнутся колени - он выглядел очень слабым, еле держался на ногах, облокачивался на Гунгнир, словно это единственная опора, помогающая ему хотя бы стоять. На лице его неоднократно проступали легкие капельки пота, как будто от усталости, взгляд его поник, кожа немного побледнела. Смерть любимой жены вывела Одина из строя, и его состояние было заметно принцу не вооруженным глазом. Отцу очень тяжко без Фригги, а ещё более тяжко - осознавать, что она уже никогда не вернется и не подставит ему свое хрупкое плечо... -Мы будем биться! До последней капли крови, до последнего вздоха, а вот, за жизнь Сигюн, прости, сын, я не ручаюсь. На моих плечах сейчас весь Асгард, и я должен сохранить жизнь народу, тебе. При всем уважении к её погибшей матери, Сигюн - последняя, ради кого я хоть чем-то пожертвую, - понурив голову, Один медленным, казалось бы, даже хромым шагом проследовал к выходу из зала. Тор ещё долго стоял в одиночестве, в пустом тронном холле, и раздумывал на счет своего плана, на счет мнения отца. Возможно, Один поступает мудро, но совсем не действенно. Вначале ожидание врага, а затем - новая битва, где вновь будут погибать асы. Разве это справедливо? Нет. Тор все же намеревался воплотить свой план в жизнь, но каждая новая секунда раздумий все больше подталкивала его на то, что без помощи друзей ему не обойтись, но больше всего пугало то, что без помощи Локи он точно ничего не сделает... Одинсон уже решил, что пойдет против воли отца, как в старые-добрые времена, только сейчас он все обдумал, все спланировал и взвесил, и очередной его подобный поступок вовсе нельзя назвать горячим, возможно, нельзя назвать и благоразумным, но точно можно назвать храбрым. На кону стоит целых две жизни, которые дороги Тору, ведь одну из тех, кого он так сильно любил, уже никогда не вернуть назад, и тому виной была именно война, вторжение. Очередного столкновения ас просто не может допустить. Он прекрасно знает, что за ослушание, за предательство, мало того - за освобождение навеки заключенного преступника он будет изгнан из Асгарда, а если план его провалится, то его и вовсе подвергнут смертной казни. Но пылкую душу не пугают эти расправы, он готов идти вперед, до своего последнего шага, который станет решающим. Наступила поздняя ночь, её черные тени проскользнули с небес и укутали своими плащами золотой город. Небесный, ночной спутник показался над вершинами гор, проливая свой свет на раскидистые поля. В дали заблестели ясные звезды, их отражение всплывало на гладком, спокойном море, которое, вот уже несколько дней не являло своих волн, которое словно горевало вместе со всем Асгардом, переживая горькую утрату, оно, казалось, заснуло вместе со своими жителями. И только ветер тихими, воздушными шагами гулял по улицам, задевал своими невидимыми руками ветви деревьев, проходился ими по листве, по садовым цветам, кустарникам, и его мягкий шепот разносился в абсолютной тишине. Народ находился в своих укрытиях, убаюканный ночью, и только воины всегда были настороже, не спускали глаз с горизонта, с небес, каждую минуту ждали наступления врага, который испытывал нервы своих противников, прячась совсем рядом, но не показывая своего злодейского носа. Под покровом ночи, которая не забыла объять собою коридоры дворца Одина, из своих покоев вышла тонкая фигура, облаченная в меховой плащ с большим капюшоном. Она тихим шагом пробиралась сквозь темноту, разгоняя её горящим факелом, она боязливо оглядывалась по сторонам, чтобы вдруг не попасться на чужие глаза, она старалась ступать так же мягко, как ступают придворные дамы, к которым, она, увы, не относится. Она старалась не стучать доспехами, которые были сокрыты под длинным, стелившимся по полу плащом. Наконец она дошла до огромных резных дверей, прежде чем переступить порог комнаты, девушка ещё раз оглянулась по сторонам, отогнув край широкого капюшона, убедилась, что за ней не было слежки, а затем тихонько открыла дверь, которая не посмела скрипнуть. -Все-таки ты не отличаешься от других девушек, Сиф, они опаздывают на свидание, а ты - на тайные переговоры, - ухмыляется Фандрал, опрокидывая кружку пива. -В отличии от всех вас я всегда очень бдительно слежу за обстановкой, которая меня окружает, - ответила валькирия, скидывая с себя плащ, а факел убирая на специальную подставку. -Тебя никто не видел? - осведомился Тор, уступая подруге место. -Нет, будь уверен в этом. -Ладно. Спасибо, что вы все пришли, - Тор уселся за стол посередине друзей. -Теперь хотелось бы знать, зачем ты созвал нас в столь поздний час? - поинтересовался Вольштагг, уминая обжаренную баранью отбивную. Масло стекало по его каштановой бороде, и он утирал её своей огромной рукой. -Я говорил с отцом, он считает, что нам нужно ждать, когда Малекит сам придет к нам в руки. Я же совсем другого мнения. Я хочу увести его и его войско в царство тьмы, и там разгромить их к Хель, - Тор поочередно осмотрел каждого из своих друзей, которые взирали на него ошеломленно и шокировано. -Что ты выпил? - Сиф понюхала рядом стоящую с асом пустую кружку и саркастично согнула губы. -Ты хоть понимаешь, что за это следует изгнание? -Да, понимаю. И, да, мне плевать на это. Я хочу спасти Джейн и Сигюн, я хочу спасти Асгард и все девять миров. Пусть потом меня за это изгонят, но я не отступлюсь, - решительно заявил громовержец. -Как ты собираешься все это провернуть? Ведь, если я не ошибаюсь, Хаймдалль не оставит подобное без присмотра, и потом, тебе даже запрещено покидать дворец, как только выйдешь - тебя, как и твою невесту, тут же схватит стража, - предупредил Фандрал, вопросительно глядя на собеседника. -Хаймдалль на моей стороне, он все сделает так, как должен делать, только слегка потянет время, чтобы мы успели уйти. А что касается стражи, пешком мы не пойдем, а в воздухе они нас вряд ли догонят. Сиф, ты поможешь мне? - Тор скосился на воительницу, которая задумчиво опустила глаза, а потом гордо подняла голову, вглядываясь в лицо друга. -Хорошо, что нужно делать? -Ты должна будешь освободить Джейн и привести её к упавшему эльфийскому кораблю, где я буду её ожидать. Вольштагг? - Одинсон перевел взгляд на упитанного воина. Тот отложил еду в сторону и громогласно произнес: -Я с тобой, Тор. -Отлично, - на лице аса сверкнула радостная полуулыбка, -ты поможешь нам отбиться от асгардского войска, которое, скорее всего, попытается нас сдержать. Ты должен быть в нужное время у эльфийского корабля. Вольштагг кивнул головой, уже представляя про себя, как все это будет происходить. -Я отправлюсь с тобой в царство тьмы, - неожиданное заявление Фандрала повергло всех присутствующих в безмолвный шок. Даже Тор слегка растерялся. -Что вы так смотрите на меня? У эльфов находится Сигюн. Ради неё я готов на все. -О, нет... - Сиф закатила карие глаза, раздраженно кривя красивые губки. -Давно ли ты?.. Фандрал, - у Бога грома закончились все слова в этот момент. Вот уж никогда бы он не подумал, что его друг, который всегда был падкий до женского пола, который менял девушек как перчатки, все же влюбится. -Давно-давно, - кивнул ас. -Да, он очень давно сошел с ума, - добавила асинья, подпирая изящной рукой голову. -Боюсь, у тебя не получится пойти со мной по двум причинам: во-первых, ты должен будешь подготовить для нас асгардский корабль, на котором потом мы и отправимся в царство тьмы... -А во-вторых? - Фандрал, как и все, вопросительно посмотрел на Тора, который после пары секунд молчания, ответил: -Эта вторая часть плана, которая вам не понравится больше, чем первая. Только один знает, какие тайные ходы уводят в царство тьмы. И этому одному нужно попасть туда не меньше моего, чтобы спасти свою жену. Воины побледнели, когда поняли, о ком толкует Тор. -Только не говори мне, что ты собираешься освободить Локи, - тут же вспыхнула Сиф, как раздразненный костер. -Только он может помочь мне попасть туда! - отрезал Бог грома. -А ты не боишься, что он тебя предаст, как это уже бывало? - Вольштагг с удивлением смотрел на друга. После всего, что сделал этот бессовестный плут, Одинсон по прежнему хочет доверить ему самое основное. -Ему нет смысла. Эльфы похитили Сигюн, и в его интересах прикончить Малекита. -Когда это Локи нужен был смысл, чтобы сделать тебя дураком? Ему нельзя верить, - уверяла Сиф, сжимая тонкие руки в кулаки. Её раздражал такой порядок вещей: Локи сделал столько плохого, его не казнили благодаря жалости Всеотца, и теперь его ещё и освободят, пусть даже для благого дела, на которое, всем известно, маг не способен. -Я ему и не верю. Но у меня нет выхода, Сиф, - громовержцу было не легко выслушивать от друзей такие речи о сводном брате. Он и сам знал, что для Локи предательство - сущий пустяк, но сейчас, как никогда, он уверен, что этого не случится, тем не менее, перестраховаться все же стоит. -Он тебя предаст. Выведет тебя в царство тьмы, поможет расправиться с Малекитом, спасет Сигюн, а затем бросит тебя там вместе с подружкой, - предсказывает Фандрал, пожимая плечами. -Типичная выходка трикстера. -К его предательству я буду готов, не переживайте. С братом я как-нибудь разберусь сам. Ну так что, вы поможете мне? - Бог грома посмотрел на воинов, которые безмолвно кивнули головами, давая свое согласие. Ранним утром, почти сразу после переговоров, каждый отправился на свое задание, а сам Тор в это время спустился ко входу в подземелье. На каждом шагу там стояла охрана, и громовержцу приходилось очень быстро раскидывать их в разные стороны, при этом не позволить им произнести и звука. Он сам себя ненавидел за то, что делает все это, и совесть в уголках разума подсказывала ему, что преступник должен сидеть в тюрьме, а разум же отвечал: без него спасения не видать. Громовержец прошел несколько коридоров, оставив их без охраны, в его голове вдруг промелькнула мысль о том, что, к счастью, в Асгарде нет видеокамер, как в Мидгарде, и проследить за действиями, по сути, изменника родины никто не может. Перед Тором выросли огромные двери, которые открывались с помощью кнопки на стене. Он справился с ними в два счета, затем проследовал в тюремное отделение. Каменные стены окружали его со всех сторон, низкие потолки, казалось, сейчас рухнут и погребут под собой всех присутствующих. Тор шел между клетками заключенных, откуда на него смотрели ненавистные взгляды исподлобья. Но Тор не обращал на них даже капли своего внимания, он широкими шагами направлялся к камере своего сводного брата. Что-то в груди разволновалось сердце... Возможно оттого, что он сейчас увидит Локи в заключении и вспомнит его совсем маленького, совсем беззащитного и такого тихого мальчугана, с которым они в детстве были не разлей вода... То ли ему так казалось все это время? Вот, клетка брата уже рядом, оттуда в относительно темную атмосферу коридора неустанно бьет белый свет, а на стекле хрустальной камеры блестит золотая сеть. Тор сбавляет шаг, медленно подходит.