Текст книги "Непристойно богатый вампир (ЛП)"
Автор книги: Женева Ли
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 22 страниц)
А еще важнее, почему мне это так нравилось?
Джулиан молчал рядом со мной, пока лимузин отъезжал от обочины. Его мысли тоже были чем-то заняты. Он смотрел в окно. Как он мог быть так близко, что все мое тело просто лихорадило, и в то же время так далеко? По крайней мере, тот барьер, которой незримо присутствовал между нами, немного облегчал мою задачу по возврату виолончели.
Мне потребовалась минута, чтобы собраться с духом, прежде чем я начала речь, которую с помощью Оливии репетировала весь день.
– Я хотела поблагодарить тебя за виолончель.
Он повернул голову в мою сторону, изучая меня в течение мгновения.
– Она тебе понравилась?
– Определенно, ― быстро ответила я. Он обратил на меня внимание. Это был первый шаг. ― Мне трудно поверить, что я прикоснулась к такому прекрасному инструменту, как этот Grancino. Я почти боялась взять его в руки.
Улыбка растеклась по его лицу, как теплый мед.
– Котёнок, чтобы играть на ней, нужно прикоснуться. Ты довольна ее звучанием?
– Вообще-то я на ней не играла. ― Мне показалось, что я признаюсь в убийстве, но он лишь приподнял одну темную бровь.
– Почему?
– Это слишком, ― выпалила я. Я уже отклонилась от сценария, поэтому решила продолжить хотя бы спокойно и мягко. ― Это выглядит обязывающим. Ты не должен был этого делать.
– Я хотел доставить тебе удовольствие, ― прошептал он.
Его слова прозвучали так, как я представляла себе ощущения от секса. Мне захотелось сыграть для него. Я увидела себя полностью обнаженной, с виолончелью, аккуратно поставленной между ног. У меня пересохло во рту, когда он присоединился к моим фантазиям. Его голые руки касались моих плеч, когда я играла. Палец прошелся по моей шее и распустил волосы. Джулиан обхватил мою шею длинной рукой и стал играть с моими сосками. Я громко вздохнула, и видение испарилось. Рядом со мной Джулиан инстинктивно выпрямился, его защитная манера вернулась после короткого перерыва.
– Ты хорошо себя чувствуешь? ― спросил он.
– Нормально, ― соврала я. Теперь у меня кружилась не только голова. ― Я просто представляла, как играю для тебя.
Он наклонил голову и секунду изучал меня.
– Интересно.
– Что? ― Вот тебе и контроль над ситуацией.
– Ничего. ― Он отмахнулся, но в его глазах отражалась задумчивость. Он определенно что-то обдумывал. ― Я бы хотел этого.
– Чего? ― спросила я, теперь уже совершенно сбитая с толку.
– Чтобы ты сыграла для меня.
Я сглотнула, прежде чем кивнуть.
– Я могу это сделать, Джулиан, но я не могу оставить ее себе.
– Я повредил твою. ― Он сложил руки на коленях, словно ожидая, как я отреагирую на его действия.
– Мне не нужна такая роскошная замена. ― Почему он не мог этого понять? Или, может быть, вампиры просто покупают вещи в антикварных магазинах, потому что предпочитают делать в них покупки? Вряд ли это имело значение. ― Я бы побоялась даже прикоснуться к ней. А вдруг я сломаю ее, как и предыдущую?
– Тогда тебе, скорее всего, придется довольствоваться чем-то другим, нежели Grancino. Их в мире осталось не так много.
Это был очень практичный ответ на мой гипотетический вопрос. Но он наглядно продемонстрировал, что между нами лежит океан.
– Ей место в музее, ― продолжила я. ― Или в частной коллекции. Она не предназначена для игры.
Джулиан наклонился ближе и взял мой подбородок двумя пальцами в перчатках.
– Не будь смешной, котёнок. Она создана не для того, чтобы стоять в витрине. Джованни хотел бы, чтобы она была у тебя, и он хотел бы, чтобы ты на ней играла.
Конечно, он знал его. С кем еще он был знаком за многие свои жизни?
Он принял мое молчание за несогласие и со вздохом отпустил мой подбородок.
– Я, конечно, могу достать тебе другую. Я уверен, что можно подобрать что-то меньше ста.
– Ты имеешь в виду сто долларов, верно? ― тихо спросила я.
Он прищурился.
– Тебя не устраивает инструмент или его стоимость?
– А разве не может быть и то, и другое? ― Сам по себе ценник был достаточно плох, но мысль о том, чтобы играть на такой старой и дорогой вещи, казалась мне неправильной. ― Я не заслуживаю этой виолончели.
– Я слышал, как ты играешь, и я не согласен, ― тихо сказал он. ― Мы можем заключить другое соглашение, если тебя беспокоит ее стоимость.
Боже, я надеялась, что он захочет, чтобы я сыграла для него. Голая.
– Считай это вознаграждением.
– Ты предлагаешь мне работу? ― Я опустила глаза на платье. Мой взгляд зацепился за едва прикрытую грудь. Так вот почему он прислал мне такое сексуальное платье? Потому что он хотел, чтобы я была его эскортом ― в сомнительном смысле этого слова?
– В некотором роде, и поверь мне, после сегодняшней ночи ты точно ее заслужишь.
Он бросил это заявление с непринужденностью, которая не соответствовала взрыву, последовавшему за его словами.
– Почему это?
– Потому что моя мать будет на этой вечеринке, ― просто ответил он.
Я рухнула на сидение и застонала. За окном город сменился рядами домов, каждый из которых был аккуратно заключен в свою коробку, окруженную тщательно подстриженными кустами. Но по мере движения лимузина дома становились все больше, занимая участки размером с два-три маленьких аккуратных домика. Затем они увеличились до особняков, выглядывающих из-за ворот, отделяющих мир внутри них от остального.
Я не могла представить, где окажусь этим вечером. Будет ли это один из этих особняков? Если его мать будет там, то скорее всего именно так. Это свидание, как он его называл, было не таким, как я ожидала. Его мать была не очень дружелюбна, и я сомневалась, что она будет рада видеть меня снова. По сравнению с этим предложение стать девушкой по вызову звучало вполне приемлемо.
– Почему?
– Потому что сегодня вечером вечеринка у нее дома, ― объяснил он.
Может ли сегодняшний вечер стать еще хуже?
– Это хорошая идея? ― Я заставила себя спросить. ― Похоже, я не слишком понравилась твоей матери. Сомневаюсь, что она захочет видеть меня на своей вечеринке.
– Ее предупредили, чтобы она вела себя прилично. – Судя по тому, как он скривился, это вряд ли будет иметь значение. ― И она ждет тебя.
– Почему это?
Он сделал паузу, тщательно подбирая слова.
– Потому что я сказал ей, что ты моя девушка.
У меня отвисла челюсть, и я уставилась на него, ожидая, что он улыбнется и скажет, что пошутил. Джулиан не двигался. Он только изучал меня, словно пытаясь определить, как я отношусь к этому откровению.
– Извини, ― сказал он наконец, ― я не хотел тебя расстраивать.
Его извинения вывели меня из оцепенения.
– Расстраивать? Мне кажется, что это недостаточно подходящее слово. Зачем ты это сделал?
– Потому что мне нужна официальная девушка, чтобы избавиться от преследования других и не участвовать в этих чертовых вечеринках, ― начал он.
– Как романтично, ― проворчала я. ― Теперь я тебя полностью понимаю.
На мгновение он, казалось, погрузился в раздумья.
– В мои намерения не входило причинить тебе боль. Я надеялся, что виолончель откроет тебе глаза на то, что я могу предложить.
– И что же это? ― Я направила весь гнев, бурлящий во мне, во взгляд на него. Если бы я этого не сделала, то скорее всего расплакалась бы. Неужели я действительно думала, что это настоящее свидание? Вчера вечером он ясно дал понять, что ему это неинтересно. Сегодня, когда принесли виолончель и платье, я подумала, что он передумал. Но это не имело ничего общего с романтикой. Я была ему неинтересна. Он рассматривал свой подарок как компенсацию за то, что я буду его эскортом на вечеринках.
Но его ответ был не таким, как я ожидала.
– Мир, ― тихо сказал он. ― Я могу предложить тебе весь мир.
– В подарочной упаковке? ― спросила я ровным голосом. Я понятия не имела, что он имеет в виду и почему он выбрал меня ― женщину, с которой он даже не хотел спать, ― чтобы быть рядом с ним.
– Если хочешь. ― Его губы искривились в ухмылке.
Мое сердце дрогнуло при виде этого, но я отказалась поддаться безрассудным мыслям о Джулиане или его губах.
– Ты не можешь просто купить себе девушку! ― Когда он успел вздремнуть? В восьмидесятых годах восемнадцатого века?
– В моем мире это возможно, ― сказал он. Он взглянул на мое лицо и быстро добавил: ― Но дело не в этом.
Прежде чем он успел просветить меня, в чем именно дело, лимузин остановился перед коваными воротами. Джулиан застонал, глядя в окно.
– Я объясню тебе это позже, ― пообещал он. ― Но мы уже приехали. Я хотел бы, чтобы ты сопровождала меня, но если ты предпочитаешь, чтобы тебя отвезли домой, это можно устроить.
– Может быть, нам стоит закончить наш разговор. ― Мне стало не по себе. Я не была готова к встрече с его матерью или полчищами прекрасных вампиров.
– Я бы предпочел посидеть здесь с тобой и обсудить это, но меня ждут в доме. ― Его тон приобрел неожиданно жесткий оттенок, что повергло меня в шок. Я вжалась в кресло, и выражение его лица смягчилось.
– Пожалуйста, ты пойдешь со мной?
– В обмен на виолончель? ― с горечью спросила я.
– Виолончель ― твоя. – В окончательности его слов сомневаться не приходилось. ― Можешь делать с ней все, что хочешь.
– Я хочу ее вернуть.
– Кроме этого, ― сказал он сквозь стиснутые челюсти. ― Играй, сжигай, продавай. Ты ведь еще не закончила учебу, верно? Выплатишь свои студенческие ссуды, купишь дешевый инструмент и будешь путешествовать.
Я уставилась на него. Полмиллиона долларов могли бы не только погасить мои студенческие кредиты. Это позволило бы погасить медицинские долги моей мамы.
Джулиан ухмыльнулся. Он знал, что прижал меня к стене.
– Что скажешь?
ГЛАВА ВОСЕМНАДЦАТАЯ
Тея
Вопрос звенел у меня в ушах. Он наконец-то нашел мой запретный плод ― единственное искушение, перед которым я не могла устоять.
– Ты не можешь так думать.
– Могу. Виолончель была подарком.
– Я думала, что это вознаграждение, ― напомнила я ему.
– Это был дешевый прием. Я не пытаюсь купить тебя, Тея. ― В нашем бурном обмене репликами я услышала нечто новое в его голосе ― искренность.
– Почему ты хочешь, чтобы я ходила с тобой на эти вечеринки? ― Он уже сказал, что я не принадлежу к его миру, так почему же теперь он притащил меня буквально к его воротам?
– Потому что ты интересная.
Это было не то, что я ожидала услышать от него. Я прищурилась.
– Интересная? Это звучит как утешительная награда.
– Дай мне закончить, ― резко сказал он. ― Ты никогда не отвечаешь так, как я от тебя ожидаю.
– Я не такая, как все остальные девушки? ― догадалась я, закатив глаза.
– А какой человек похож на другого? ― спросил он, совершенно не понимая моей мысли. Справедливости ради надо сказать, что он пропустил сексуальную революцию последних десятилетий. ― Ты играешь на виолончели с такой страстью, какой я не видел уже несколько столетий. Я хотел бы, чтобы ты снова сыграла для меня. Ты молода и невинна…
Он хотел меня развратить? Я боролась с волнением, которое испытала при этой мысли. Я не забыла об острие его клыка и о том, что оно сулило.
– …и я могу показать тебе мир, ― продолжил он. Его слова перекликались с тем, что он говорил раньше, но на этот раз я прислушалась. ― На следующей неделе мне нужно ехать в Париж. Будут мероприятия в Венеции, Лондоне, Гонконге и еще в дюжине городов мира.
– То есть, тебе нужно, чтобы я уехала из Сан-Франциско? ― У меня пересохло в горле, пока я обдумывала это. ― Я не могу уехать. Учеба. Моя мать. Прослушивания.
– Это все может подождать один год, ― уговаривал он. ― Я предлагаю тебе то, о чем большинство людей может только мечтать, и твои обязательства здесь будут выполнены.
– Подожди, ты хочешь сказать, что собираешься оплачивать мои счета? ― После той картины, которую он мне нарисовал, это было похоже на то, что он облил меня холодной водой. ― Я не могу оставить маму. Она только что закончила курс облучения и…
– Тея, ― остановил он меня. ― Мы будем путешествовать на одном из семейных самолетов. Если тебе понадобится вернуться домой, чтобы ухаживать за ней, это можно будет мгновенно организовать.
– Мои соседи по комнате и квартет. ― Я искала причины, чтобы не сказать «да», потому что каждый барьер, который он уничтожал, приближал меня к тому, что он предлагает.
– Арендная плата будет выплачиваться, и я уверен, что квартет сможет найти другого бедного виолончелиста, ― сухо сказал он. ― Ты ищешь повод отказать. Чего ты хочешь?
Я хотела увидеть мир, и знала, что пережить это с Джулианом будет лучше моих самых смелых фантазий. Он не просто бывал в этих местах, он жил там. Он не знал историю, он жил ею. Мне предстояло путешествие всей жизни с доступом к тем частям мира, о которых большинство людей даже не подозревает. Но была одна проблема.
– И все, что мне нужно сделать, это притвориться твоей девушкой?
Его голубые глаза сверкали в тусклом свете лимузина, когда он говорил. Было ясно, что он знает, что меня к нему тянет.
– А как насчет обязательства жениться, или как это называется? ― спросила я.
– Обряды? ― Его озадаченная улыбка сменилась хмурым взглядом. ― Обряды ― это то, почему мне нужно, чтобы ты была со мной. Если я уже занят…
– Никто не будет преследовать тебя. ― Я наткнулась на очень неудачный роман Джейн Остин.
– Именно.
– Не лучше ли тебе попросить кого-то, кто тебе нравится? ― Я поковыряла ворсинки на своей бархатной юбке.
– Почему ты думаешь, что ты меня не привлекаешь? ― медленно спросил он. ― Или я неправильно понял тот поцелуй?
Я покраснела так сильно, что мне захотелось оказаться на другом конце лимузина и спрятаться. Я была единственной, кто упомянул об этом. Тактично. Почему он должен был говорить так прямо? Я собрала всю свою смелость и посмотрела прямо в его прекрасные глаза.
– Ты не захотел переспать со мной.
– Это сложно, ― пробормотал он. ― Ты девственница.
– Не прокаженная. ― Несмотря ни на что, во мне вспыхнуло мужество. Я действительно казалась ему привлекательной. Он хотел меня поцеловать. Он хотел посадить меня на частный самолет и облететь со мной весь мир. Если это был сон, то я молилась, чтобы Оливия не разбудила меня.
– Ты ждала… ― он поднял палец, чтобы я не перебивала, ― по своим личным причинам. Этот подарок ты должна приберечь для человека, который его заслуживает.
– О. ― Я не знала, как на это реагировать. Джулиан считал, что я заслуживаю большего, чем он. Ему нужно было изменить свои стандарты. ― Значит, я буду сопровождать тебя на вечеринках, а потом мы пожелаем друг другу спокойной ночи?
Джулиан заерзал на своем месте и поджал губы.
– Я никогда не говорил, что буду держать свои руки подальше от тебя.
– Но ты не лишишь меня девственности?
Он секунду изучал меня, и с каждой секундой яркость его глаз угасала. Неужели монстр победил мужчину? Или я только надеялась на это?
– Как далеко ты зашла с мужчиной?
– Я не знаю, почему ты думаешь… ― пролепетала я, пытаясь придумать ответ, который скрыл бы правду.
– Или с женщиной? ― добавил он извиняющимся тоном, неправильно поняв мою реакцию.
– Я много чего делала, ― подстраховалась я.
Джулиан провел языком по губам, словно почувствовал вкус моей лжи. Боже, я надеялась, что вампиры не обладают такой способностью. Он придвинулся ближе, наклонив голову так, что его рот оказался рядом с моим ухом.
– Это очень важно, котёнок, ― прошептал он. ― Я чувствую твое смущение. Это лишнее. Я просто прошу тебя ответить на один вопрос. Кто-нибудь когда-нибудь заставлял тебя кончать?
Я сглотнула, внезапно поблагодарив его за то, что угол наклона головы не позволяет ему видеть мое лицо. Наконец, я выдавила из себя «нет».
– Понятно. ― Он положил руку в перчатке на мое колено и погладил его длинными, успокаивающими движениями. ― А сама ты кончала?
Мое тело напряглось, готовясь к бою. Я ни за что не отвечу на этот вопрос. Тем более, что молчание будет достаточным ответом. Джулиан продолжал свои нежные прикосновения, пока я вела войну с самой собой. Это совершенно его не касается, не так ли? Я глубоко вздохнула и попыталась принять безразличный вид.
– Конечно, ― сказала я, нервно смеясь.
Он ждал, не говоря больше ни слова, пока я не проглотила свою гордость.
– Я не знаю, ― тихо сказала я.
– Если ты не знаешь, значит, нет. ― Он не дразнил меня, хотя я не могла представить, почему. Рука, поглаживающая мою коленку, скользнула выше по бедру, и я перестала дышать. ― Сегодня вечером я хотел бы это исправить.
О, Боже…
– Но сначала нам нужно посетить эту вечеринку, ― прошептал он. Он слегка придвинулся и коснулся поцелуем моих губ, ― и выглядеть безумно влюбленными. Ты сможешь это сделать?
Смогу ли я прижаться к нему, словно жила ради его прикосновений? Что-то подсказывало мне, что смогу.
– А ты сможешь? Ведь это ты не хочешь отношений, любви и всего этого багажа.
– Да, ― согласился он, и я проигнорировала толчок в груди, ― но я буду думать о том, как познакомить тебя с удовольствием. Ни один вампир не усомнится в том, что ты принадлежишь мне. Ведь ты вся пропитана моим запахом. – Он пригладил пиджак, который все еще был на мне. ― И у меня такое чувство, что я не смогу оторваться от тебя.
Я прикусила нижнюю губу, и Джулиан выругался про себя.
– Не уверен, что смогу дождаться окончания вечеринки, ― прорычал он.
Я напряглась, когда он потянулся задрать мою юбку, но тут раздался стук в окно.
– Если это чертов водитель, я оторву ему голову, ― прорычал Джулиан. Раздался еще один стук. Он нажал кнопку на двери, и тонированное окно открылось. Через мгновение внутрь заглянул ухмыляющийся блондин.
– Мама хочет знать, почему ты уже целый час паркуешься у ее дома. Она сказала, что если ты не придешь на вечеринку, то мне придется затащить тебя внутрь, а это похоже на новый костюм, ― весело сообщил он ему. Вампир повернул голову и заметил меня. Его ухмылка превратилась в обезоруживающую улыбку. ― О, теперь я понимаю.
– Тея, это мой брат Себастьян, ― сквозь стиснутые зубы произнес Джулиан. ― Он хочет умереть.
– Несправедливо. ― Он поджал губы, пытаясь выглядеть подавленным, но у него ничего не вышло. ― Я не знал, что у тебя будет спутница.
– Мы идем. ― Джулиан нажал на кнопку, заставив Себастьяна отойти от закрывающегося окна.
– Это твой брат? ― спросила я. Эти двое отличались друг от друга как день и ночь.
– Сводный брат. ― Очевидно, это различие имело для него значение. ― Можно? ― Он жестом показал на свой пиджак. ― Мы выйдем на улицу только на минутку. В следующий раз я позабочусь о том, чтобы у тебя было пальто.
– О, конечно. ― Я стянула пиджак и передала ему. Его слова превратили меня в расплавленную лаву. Мне не нужен был пиджак для тепла, но я уже скучала по его запаху.
Джулиан потянулся между ног и что-то поправил. Я с любопытством уставилась на него, пытаясь понять, что он делает. Он поднял глаза, заметив мой взгляд, и приподнял бровь.
– Что это было?
Он рассмеялся.
– Черт, да ты и вправду невинна, котёнок.
Я нахмурилась, пытаясь понять, что же тут смешного. Потом меня осенило.
– Подожди, ты…?
– Возбужден, ― закончил он за меня, и я попыталась отвернуться, чувствуя себя глупо. ― Нет, не надо. Я не смеялся над тобой. Это было мило. ― Он взял мою руку и переместил ее на твердую выпуклость в своих брюках. ― Ты все еще думаешь, что ты меня не привлекаешь?
Я обхватила рукой его эрекцию и погладила.
– Господи, мы никогда не выберемся из этой машины, если ты будешь продолжать в том же духе, ― процедил он сквозь стиснутые зубы.
– А если я захочу доставить тебе удовольствие? ― робко спросила я.
Джулиан закрыл глаза и застонал.
– Я не знаю, как…― призналась я.
Он схватил меня за запястье и поднял мою руку со своих бедер.
– Я с радостью покажу тебе и это. Но сейчас нам лучше пойти в дом.
Джулиан вышел из лимузина, надел смокинг и протянул мне руку.
Подумав о том, что ждет меня сегодня вечером, я легко приняла ее. Но когда я выпрямилась, то увидела, на что он отреагировал раньше. От ворот к лестнице, ведущей к роскошному портику, задрапированному фиолетовыми цветами глицинии, был расстелен ковер.
– Это…
– Экстравагантно, ― закончил он за меня.
– Я хотела сказать красиво.
Он посмотрел на меня сверху вниз, протягивая руку.
– Держись поближе ко мне, котёнок. Ты слишком милая. Они съедят тебя живьем.
Я сглотнула, поняв, что он имел в виду не фигуральное выражение. Джулиан поднимался по лестнице осторожно, словно боялся, что я споткнусь и разобьюсь насмерть. Когда мы подошли ко входу, у дверей стояли два привратника, каждый с большим серебряным подносом, на котором лежал набор масок.
– Фамильяры проходят через салон. ― Женщина протянула поднос с масками из гипса, кружев и росписи с золочеными акцентами. ― А вампиры через комнату опиума.
– Комнату опиума? ― Пробормотала я, обращаясь к Джулиану. Но он был занят тем, что смотрел на женщину.
– Она останется со мной, ― сообщил Джулиан. Женщина в маске нервно вздрогнула. Но пожилой мужчина покачал головой. Судя по возрасту, он должен был работать в этой семье уже много лет. Был ли он вампиром? Вряд ли, учитывая его морщины. Человеком? Был ли у него выбор в отношении работы? Или они заставили его служить им?
– Лорд Руссо, ― сказал он, и мой рот приоткрылся, когда он обратился к Джулиану таким тоном, ― Обряды действуют.
– Как будто я не знаю. Не рановато ли для этого дерьма?
Мужчина продолжал, как будто Джулиан ничего не сказал. Может быть, он был вынужден. Иначе как он мог не обращать внимания на разъяренного вампира рядом со мной?
– Мадам Руссо настаивает, чтобы стороны были разделены.
– Я не фамильяр, ― вмешалась я, надеясь, что это заставит их сделать исключение.
– Правила должны быть соблюдены…
– Да заткнись ты, ― проворчал Джулиан и взял с подноса маску. Повернув меня к себе, он глубоко заглянул мне в глаза. ― Я найду тебя через секунду. Постарайся сохранять спокойствие.
– Джулиан, что это за вечеринка? ― Я старалась говорить спокойно, но в моем голосе звучали истерические нотки.
Он бросил еще один острый взгляд на обслуживающий персонал, как будто это была их вина, а затем глубоко вздохнул.
– Добро пожаловать на Кровавую оргию.
ГЛАВА ДЕВЯТНАДЦАТАЯ
Джулиан
Я мог бы убить свою мать за то, что она не упомянула, какую именно вечеринку она затеяла. Знакомить Тею с обществом вампиров было опасно – для нас обоих, – но это было хуже, чем бросить ее в омут с головой. Это было хуже, чем бросить ее в открытый океан. Я не должен был говорить Сабине, что она моя девушка.
Очевидно, она собиралась заставить меня доказать это.
– Джулиан? ― Тея выбрала свою маску. ― Ты можешь мне помочь?
Я взял ее с мрачной улыбкой.
– Конечно.
Тея отвернулась от меня, и я надел ей маску. Она подняла руку и осторожно поправила ее. Я не учитывал, как может повлиять на меня ее появление на Кровавой оргии. Я ожидал, что это будет испытание, с которым мы столкнемся не раньше, чем через несколько недель. После того, как я познакомлю ее с сексуальным удовольствием и удовлетворю свое желание к ней. В обычных обстоятельствах я мог бы удержаться от того, чтобы лишить ее девственности, особенно если бы мне разрешили иметь ее другими способами. Но Кровавые оргии были рассчитаны на возбуждение, каждый элемент был афродизиаком, призванным разжигать жажду крови.
Как правило, более дикие вечеринки устраивались для небольших групп или проводились гораздо позже, после образования большинства пар. Проведение оргии в столь ранние сроки означало, что мероприятие будет соответствовать своему названию. Обычно участники разбивались на пары, предпочитая темные уголки и уединение для проведения брачных ритуалов. Сегодня такой любезности не будет.
Я закрепил маску на ее голове. Концы лент скользнули сквозь мои пальцы так же легко, как и мой шанс стать тем, кто будет просвещать Тею относительно ее тела. Тея повернулась ко мне лицом, ее зеленые глаза ловили свет, отражавшийся в золотом узоре маски. Она не выглядела человеком. С ее ослепительной красотой и легкой грацией она легко могла сойти за фамильяра. Но это была уже совсем другая проблема. Человек может оказаться соблазненным и превратиться в закуску. Я был готов к такой ситуации. Но если другие вампиры будут считать ее фамильяром, они решат, что она доступна для них.
Я провел пальцем в перчатке по ее губам, пытаясь решить, что делать. Я не мог позволить ей войти туда одной, даже на несколько минут. Надеюсь, что запах, оставшийся от моего пиджака, отпугнет всех желающих. Но был только один способ пометить человека или знакомого как недоступного, а я поклялся, что не стану этого делать.
Придется импровизировать.
Я провел языком по зубам, мои клыки удлинились. Времени объяснять ей, что к чему, не было, и я надеялся, что она меня простит. А если нет? Может, оно и к лучшему. Если Обряды означают проведение оргий через несколько дней после начала сезона, я не был уверен, что она сможет пережить следующие одиннадцать месяцев.
– Извини, ― тихо произнес я, надеясь, что вампиры у двери будут вести себя сдержанно. В противном случае я не мог бы представить, что их наняли на такую должность. Придвинувшись ближе, я наклонил свое лицо к ее лицу. Чем ближе я был, тем больше яда скапливалось у меня во рту.
Тея подняла на меня глаза, не понимая моих намерений.
– Все хорошо. Со мной все будет в порядке. Я просто встречу кучу людей на своей стороне, верно?
Я сделал паузу, обдумывая ее слова. Почему я не подумал об этом? Да, было бы крайне важно добраться до нее, как только начнется вечеринка и группы начнут перемешиваться. Но до этого ей не грозила опасность попасть в руки другого вампира. Не то чтобы фамильяры могли быть такими же злобными, как и мой вид.
– И все же, ― сказал я жестко, ― не стоит слишком сближаться.
Меньше всего мне хотелось, чтобы Тея разболтала кому-то еще какие-нибудь пикантные подробности. Если кто-нибудь узнает, что она девственница, полетят головы с плеч. Вполне возможно, что моя собственная. И мама ни за что не поверит, что у меня с ней серьезные отношения.
Она усмехнулась, в ее глазах за маской плясали черти.
– Что? ― спросил я.
– Ты очень заботливый, ― прошептала она. ― Это так очаровательно.
Очаровательно? Очаровательный – слово, которое никогда не использовалось для описания меня. Видимо, мне нужно было разорвать еще несколько человек на ее глазах. Чем быстрее она развеет все романтические представления обо мне, тем лучше.
– Котёнок, я чертов неандерталец, помнишь? ― Прорычал я. ― Не лезь на рожон.
– Или ты меня накажешь? ― Уловил ли я в ее словах намек на надежду? Мой член дернулся в штанах, как бы выражая свое мнение.
– Тебе бы этого хотелось, ― пробормотал я, придвигаясь к ней ближе в темноте. ― Только помни, что если у тебя будут неприятности, я, скорее всего, обезглавлю того, кто будет стоять между нами.
Она задохнулась, ее глаза расширились. Тея молчала, понимая, насколько серьезно я к этому отношусь.
– Я буду вести себя хорошо, ― послушно пробормотала она, прежде чем изобразить крестик на своей груди. ― Клянусь своим сердцем, я не буду флиртовать с другими вампирами.
В моей груди что-то заурчало, и я едва сдержал ревность, вибрирующую внутри меня от ее игривого предложения.
– Джулиан, я…
Появление еще одной группы гостей прервало ее, и мы отошли в сторону. Вновь прибывшие выбрали свои маски и поспешили на вечеринку.
– Сэр, ― сказал пожилой служитель, ― гости уже должны быть внутри.
– Я не гость, ― прорычал я на него.
– Я знаю об этом, поэтому праздник приостановлен.
– Приостановлен? ― в замешательстве повторила Тея.
– Они не могут начаться без нас, ― сказал я ей, стиснув зубы так сильно, что клык вонзился в мою нижнюю губу. Моя мама не просто устраивала вечеринку. Она выставляла меня на всеобщее обозрение, чтобы каждый подходящий фамильяр вожделел меня. И чем скорее я покажу им всем, что я уже занят, тем лучше. ― Мы должны войти в дом.
Не задумываясь, я наклонился и поцеловал Тею. Я хотел, чтобы это было нежное прощание и еще одна возможность почувствовать ее запах. Но она ответила с такой страстью, что я засомневался, не напугана ли она больше, чем мне казалось. Я грубо взял ее рот, проталкивая язык сквозь губы и напоминая ей о том, что обещал ей сегодня вечером. Она будет вознаграждена столько раз, сколько я смогу, за то, что подыгрывает мне с этими глупыми вампирскими традициями.
Когда мы разошлись, она мечтательно улыбнулась мне, а затем ускользнула в сторону входа, предназначенного для смертных.
Вампир-мужчина, стоявший у двери, прочистил горло и отступил в сторону, давая мне возможность пройти в другое крыло дома.
Я направился ко входу, с каждой секундой все больше раздражаясь на него.
– Наслаждайтесь этим вечером…
Он задохнулся, когда я, подняв за горло, оторвал его ноги от земли и впечатал в лепнину фасада.
– Попробуй еще раз указать мне, что делать, и я вырву твое сердце из груди и скормлю его тебе.
Я опустил его на ноги. Он быстро пришел в себя и нацепил на лицо безэмоциональное выражение.
– Конечно.
Он хотел сказать что-то еще. Я чувствовал это. Но какие бы приказы ни отдала моя мать, он не вышел бы за рамки ее точных требований. Он не посмел бы свободно говорить со мной о чем-то другом. То, что старый человек подслушал наш разговор с Теей, наверняка навело его на некоторые мысли. Меня ни одна из них не интересовала. Но даже после внушения слуги говорили, поэтому я надеялся, что моя угроза удержит его от желания поделиться моими личными делами с кем-нибудь еще.
Опиумный притон появился в доме моих родителей в Сан-Франциско в конце девятнадцатого века, еще до того, как это стало модным среди людей. Вампиры и Шумеры открыли этот наркотик примерно в одно время, и именно они были ответственны за появление притонов в городах по всему миру. Притон – это легкий способ найти свежую кровь. Люди охотно стекались к ним, а вампиры с удовольствием лакомились насыщенной, пропитанной опиоидами кровью. Естественно, все быстро пошло не так. Это была отвратительная сделка со смертными, использовавшими наркотик и зависимость от него для одурманивания несовершеннолетних и рабочего класса. Кто поверит, что притоны – это изобретение вампиров? Совет вмешался, запретив входить туда людям и фамильярам. Осталось лишь несколько открытых притонов, хотя все богатейшие семьи имели по крайней мере по одному в своих владениях.
Вдохновением для нашего проекта послужила Венеция. Мой отец отправился туда во время строительства поместья. Он был далек от темных подворотен, куда заманивали людей. Сам притон можно было бы назвать опиумным салоном, поскольку он занимал почти четверть второго этажа. Сегодня вечером он был забит под завязку. Семьи вампиров заполонили помещение, почти не оставляя места для передвижения.
Никто не хотел пропустить оргию, устроенную Сабиной Руссо.
С двадцатифутового7 потолка свисали изящные семифутовые8 стеклянные люстры. Каждая из них была выдута вручную миланскими мастерами и напоминала языки пламени, полыхающие над гостями. Венецианские шелка покрывали напольные подушки, разбросанные вокруг антикварных столов, найденных кем-то в Париже. На большинстве из них лежали трубки с опиумом ― экстравагантный атрибут вечеринки. Судя по стеклянным глазам некоторых вампиров, мимо которых я проходил, большинство из них уже были под кайфом. Мой отец в порыве ностальгии добавил римские обеденные диваны, и большинство из них уже использовались.
