Текст книги "Вернуться! (Эмигранты) (СИ)"

Автор книги: Юрий Валин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 36 (всего у книги 44 страниц)

М-да, вам, леди, сидеть с удочкой опять же не пристало. Катрин сдержала вздох и сложила подзорную трубу. Часовой, коренастый моряк с густой бородой, покосился на сложное устройство для "дальнеглядства" и почтительно спросил:

– Все в прядке, милостивая леди?

– Похоже, что да. Только ужин сегодня наверняка задержится, – пробурчала Катрин и принялась спускаться.

Моряк согласно закивал:

– Не извольте беспокоиться, леди. Кроме ужина никаких проблем.

Катрин почувствовала, как он ухмыляется за спиной. Понятно – караульная служба, это тебе, сиятельная красавица, не стурвормов задницей дразнить. Тут головой соображать нужно.

У подножья скалы, обнюхивая все подряд, крутился Цуцик.

– Ну, что, хвостатый? Дарки, волки, пантеры и прочие душманы наличествуют?

Насчет душманов пес сомневался, а все остальное имелось. И волки, и дарки – большие, маленькие, с хвостами и без – на любой вкус! Не поверишь, хозяйка, здесь даже кролики водятся!

– Ты, знаешь ли, лучше кроликами и ограничься, – посоветовала Катрин. – Места неизученные, вдруг на здешних дарков у тебя аллергия? Или просто несварение приключится? Повнимательнее – ты при деле.

Цуцик был готов нести службу в самом усиленном режиме, лишь бы не возвращаться на надоевший корабль. Катрин потрепала пса по загривку и пошла в лагерь.

Огонь уже разожгли, большой котел был подвешен на цепь. Вокруг хлопотали девушки, тут же суровая Бонга командовала моряками, подтаскивающими дрова.

– Госпожа, мы на всех приготовим, можно так? – рядом с Катрин возникла Мышка с огромным тесаком в руках. – Даша и Бонга обещают Большой Походный Кулеш.

– Делайте. Только пальцы себе не обруби, – Катрин с некоторым сомнением посмотрела на тесак. Из Зеро они кулеш сварганить собираются? Между прочим, мысль не такая уж глупая.

Зеро бодро волок мешок с крупой, очевидно, ничего дурного не предчувствуя. Штаны закатаны, ноги мокрые – с катамарана вещи переносил. И ведь никакая его простуда не берет. Тьфу!

Катрин наткнулась на Теа. Лиска явно собиралась прогуляться. Лук, колчан со стрелами за спиной.

– Ты надолго? В смысле, ночью гулять будешь? – поинтересовалась Катрин.

– Сегодня нет, – кажется, рыжая слегка смутилась. – Сегодня с моряками посижу. И с Ква. До ужина попробую что-нибудь подстрелить. Завтра ведь тоже отдых?

– Отдых-отдых. Гуляйте. Вокруг лагеря Цуцик резвится. Вы уж друг на друга не охотьтесь.

Теа улыбнулась:

– Не будем. Цуцик меня знает. Кроликов на всех хватит.

"Знаем мы этих кроликов. Сейчас заберетесь с одноглазым в кусты, и давай наверстывать всё, что в пути не успели. Хотя до полнолуния еще далеко. Фу, действительно, какая-то я окончательно неромантичная стала".

Катрин предпочла бы, чтобы лиска обернулась четвероногой уже этим вечером. Пробежаться ей необходимо, а заодно бы и местность разведала. Ну, рыжей тоже отдохнуть с друзьями хочется.

Флоранс, кутаясь в теплую куртку, сидела несколько в стороне от суеты. Вокруг разостланного плаща ковыляли близнецы. Оба с легким недоумением озирались – отвыкли от больших пространств.

– Вы одни?

– Я здесь, леди, – из впадины между камнями возник озабоченный Мин. – Я охраняю.

– Спасибо, Минимум. Я посижу с детьми. Если хочешь, иди к костру. Там Даша с девушками какой-то сногсшибательный кулеш задумали. Внеси свою лепту.

– Пойду, – полукровка завозился, что-то пряча в одежду. – Часовые на месте, но я тоже приглядывать буду.

Мин ускакал, и Катрин поинтересовалась у подруги:

– Он что тут собирал? Жуков? Вроде не сезон.

– Фу, каких жуков? Камни собирал. Для пополнения личного боезапаса, как я поняла. Очень ответственный воин. Дики ему помогала.

Дики, пошатываясь, как крошечный поддавший морячок, приковыляла к мамам, сжимая в обоих кулачках по гранитному осколку.

– Дивно, – одобрила Катрин. – Вот этот камешек в самый раз – любого тушканчика вмиг свалит. Продолжай отбор.

Дики принялась ползать вокруг, принюхиваясь не хуже Цуцика.

– Штанишки порвет, – заметила Флоранс.

– Зашьем. Дай ребенку насладится свободой.

– Ладно, пусть наслаждается, – согласилась Флоранс. – Тем более, ты ставить латки просто замечательно приноровилась.

– Тс! Не позорь леди "Двух лап". Понятия не имею – какие такие латки? Благородные леди в руки иглу берут, дабы вышивать изящные монограммы и куртуазные девизы. Эх, утеряла я былое благородное искусство вышивания "крестиком".

– Тебе и о латках забыть пора. Работу у Найни отбираешь. Она уже бурчит тайком.

– Бурчит она, потому что давно список прегрешений не предъявляла. Мягкие части тела у девицы чешутся. А иглу мне забывать нельзя. Когда на мне штаны начинают расползаться, Мыши почему-то вечно под рукой не оказывается.

– Тебе нужно окончательно повзрослеть и полностью отказаться от удовольствия регулярно рвать штаны. Рви какие-нибудь другие предметы туалета. Например, блузки, ночные рубашки, пеньюары. Знаешь, когда декольте расползается, это выглядит так волнительно... Гораздо симпатичнее драных штанов.

Катрин засмеялась:

– Не дурмань мне голову. До ночи нам предстоит еще торжественное мероприятие.

– Кэт, что-то не так? Беспокоишься? Бойцы что-то заметили?

– Ничего особенного. Людей здесь давно не было. Может, и никогда. Следов крупных хищников тоже нет. Просто все отвыкли от земли. Ай, стой, естествоиспытатель! – Катрин в два шага настигла сына, задумчиво пихающего в рот вялый стебель травы, и подхватила на руки. – Не докармливают тебя, да?

* * *

Искры большого костра взлетали к блеклым, полузакрытым тучами звездам. Туда же стремилась тягучая, выводимая грубыми моряцкими голосами песня. Говорилась в ней о древнем героическом походе, закончившемся в водах водопада на дальнем краю мира. Пели глорцы с воодушевлением, рыча как три десятка обожравшихся медведей. Впрочем, детям эти басовитые завывания спать не мешали. Ричард посапывал на руках Катрин, Дики уютно свернулась в одеяле на коленях Флоранс. Катрин смотрела, как смеется Эле, сидящая рядом с доктором. Дуллитл что-то рассказывал шкиперам, для наглядности показывая пальцами. Шкиперы, все четверо, улыбались, следя за движениями чутких пальцев хирурга. И Сиге улыбался, пытаясь повторять движения своими мягкими четырехпалыми руками.

Кулеш удался на славу. Катрин и сама порядком переела – тянуло в сон. Кружка джина, выпитая пополам с Фло, здесь была ни при чем. Цуцик тоже лежал обессиленный, с раздувшимся животом. Они с Теа принесли шесть кроликов. Скольких Цуцик не донес, сказать было трудно, но кулеш пес попробовал исключительно из вежливости. Еще на ужин подали чудесные, пахнущие дымком и медом, сладкие лепешки. И совершенно дивную жареную рыбу. Тут в приготовлении Катрин и сама поучаствовала, настояв, чтобы в "фирменный" маринад положили побольше перца. С джином хрустящая рыбка шла прекрасно. Добытчика Ныра славили всем отрядом.

С севера налетали порывы ледяного ветра, но у костров было жарко. Теа вытянулась у самых углей, положив голову на колени мужа. Под расстегнутой короткой курткой неприлично блестел плоский живот. В руках у лиски была короткая флейта – Теа часто играла с костяной игрушкой, но Катрин еще ни разу не слышала, чтобы флейта издавала какие-нибудь звуки.

Катрин ткнулась лбом в плечо подруги, прошептала:

– Фло, не знаешь, зачем нашей лисе флейта? Память о прежней жизни?

– Она играет. Только неслышно. Кажется, слишком высокие частоты. Но Сиге и другие дарки слышат. И Цуцик слышит. Ныр говорит, что лиска замечательно играет, но слишком печально.

Катрин хмыкнула. Надо же. Таинственность какая.

Молодежь сидела своей группкой. Беседа там шла бурно – Даша, Костяк, Жо, еще двое юных моряков что-то горячо обсуждали. Кстати, Костяк оказался центром компании. Сдержанный он парень, нужно будет с ним побеседовать и на отвлеченные темы. Рядом с Дашей сидел и Мин. Беседа, похоже, полукровку не так уж увлекала, он жевал рыбий хвост и, перехватив взгляд, Катрин, приветственно поднял лапку. Катрин улыбнулась. Мин тут же поднялся, обойдя поющих моряков, подошел к женщинам.

– Славный вечер, милостивая леди. У вас еще рыбки не осталось?

– Угощайся, – Катрин придвинула миску с подрумяненной острой рыбкой. – Специально для артиллеристов сэкономлено.

– Очень вкусно, – покаянно признался маленький дарк. – Ничего, что я подсел? Не нагло?

– Перестань. Ешь на здоровье, – сказала Катрин. Флоранс пододвинула лепешки. Полукровка смущенно захрустел рыбкой.

– Слушай, Мин, как ты считаешь – Теа хорошо играет?

– Мне трудно сказать. В Каннуте я музыку редко слышал. А такую вообще не слышал, – полукровка задумчиво подирижировал в воздухе полуобглоданной рыбешкой. – Лунный свет ночью. Не как сейчас – вовсе не такая зимняя серость. Дудка у лисы звучит светло, как в полнолуние. Хочется залезть на вершину холма. Завыть на звезды. Только флейта не воет – поет. Царапает коготком по хребту. Мягонько так. Хорошая музыка, только веселится под такую да пиво пить не получится. Песня для холмов.

– Минимум, ты поэт, – сказала Флоранс.

– Нет, я слабо чувствую, – Мин улыбнулся. – Наша Аша – поэт. Она много стихов и песен знает. Очень жалеет, что музыку лисью не слышит.

– Почему она с Теа не поговорит? – удивилась Катрин.

– Опасается, – Мин напрягся, вспоминая. – Значит, э-э, возможно, в лисьей флейте скрывается культовое значение. Магия, значит. Даша очень воспитанная, в личные чувства никогда не лезет.

– Понятно. То-то она на тебя сейчас посматривает. Мин, ты ей скажи, что мы тебя кусать не будем. Мы иногда и сами очень даже простые бываем. Забирай рыбу – пусть доедают. Жо передай, что мы пошли спать.

< >

* * *

Позевывая, Катрин вышла на палубу. Рассвело. Все вокруг серебрилось, лагерь на берегу покрылся блеклым сиянием – изморозь лежала на палатках, на плащах и одеялах спящих людей. Двое моряков уже возились воскрешая костер.

Катрин, фыркая от холода, умылась.

– О, сегодня свежо, – сказал появившийся на палубе доктор. – Доброе утро, юная леди.

– Доброе, – согласилась Катрин. – На первый взгляд, замерзших и спьяну утопившихся нет. Будем надеяться – обошлось.

– У наших друзей на случай празднеств есть мадам Бонга. Строгая дама. В некотором роде, похожа на вас. Когда мы вчера уходили, сия достойная женщина разгоняла соратников спать. Полагаю, легли как миленькие.

– Замечательно. Остается надеяться, что Бонга и посты проверила.

– Часовых проверяли совместно наш Квазимодо и Нога. Несомненно, и Теа прогулялась.

– Тогда мы и правда могли спать спокойно, – Катрин протянула доктору полотенце. Умывался Дуллитл весьма активно, засучив рукава. Правильно – когда невеста моложе тебя то ли на восемьдесят, то ли и на все девяносто условно-номинальных лет, о своей физической форме нужно заботиться.

С камбуза уже пахло оладьями. Мышка и Даша хотя и засиделись у костра, но о своих обязанностях не забыли. Катрин слегка успокоилась – все-таки вчерашнее празднество её несколько нервировало.

* * *

К полудню распогодилось.

– Ногу выше, раз-два, – Катрин поддержала Дики, норовившую вырваться вперед и не слишком обращающую внимания на сложности рельефа. Ричард маршировал солидно, лишь иногда отвлекаясь на птиц над рекой. Временами близнецы одновременно спотыкались и повисали на маминых руках, но Катрин нравилось – чудно, первые прогулки по свободной земле. Вернее, по свободным камням. Держать маленькие ладошки тоже было очень приятно. Катрин никак не могла поверить, что у нее двое детей. Чудно, правда, чудно.

Гуляли вокруг второй мамы. Флоранс сидела на свернутом плаще и штудировала толстую книгу. Идея-фикс у нашей мамы. Обдумывает возможность создания собственной линии косметики. Пребывание в Глоре даром не прошло. Имевшийся в приморской столице ассортимент косметики и парфюмерии Фло совершенно не удовлетворил. Несколько кремов, изготовленных по заказу, нашли одобрение и у многоопытной леди Несс. Флоранс провела маркетинговые исследования и постепенно погрузилась в тему. За солидные деньги были приобретены редкие труды по траволечению, женской магии, и еще каким-то узкопрофильным "алхимическим" наукам. Кое в чем здешний мир разительно отличался от Старого. Открывались фантастические перспективы. Свою лепту внес Дуллитл, составивший в свое время рецепты нескольких чудодейственных бальзамов. В общем, Фло нащупывала, чем заняться на досуге.

Зная подругу, Катрин подозревала, что хобби может превратиться в солидный бизнес. Хотя то, что Фло вычитала, например, про потрясающие свойства жира вег-дича, ввергло Катрин в панику. Мерзостная вонь чудовищ до сих пор отлично помнилась.

От палатки подошла Даша:

– Дамы, вы не против пообедать кулешом? Вчерашний, разогретый, но вкуснющий!

– Хороший кулеш, – Флоранс закрыла книгу. – А кашка наша готова?

– Мышка колдует, – Даша присела перед детьми. – Ну, пойдем кашку кушать?

– Аша-аша, – согласилась проголодавшаяся Дики.

Даша засмеялась:

– Правильно – Аша-Каша, Даша-Каша.

Лагерь порядком опустел – охотники отправились за добычей. Кажется, экспедиция больше походила на экскурсию. Отряд составляли в основном глорцы, которых Катрин уважала за несомненную храбрость и несравненный морской опыт, но как к лесным охотникам относилась довольно скептически. Теа придерживалась того же мнения. «Толпой хорошо от змеев отбиваться». Лиска собиралась поохотиться ночью и без всяких помех. С моряками отправился доктор, не столько за дичью, сколько из любопытства и желания познакомится со здешней растительностью.

Обедали не торопясь. Жо и Сиге управились пораньше, ушли на корабль. За ними отправился и Ныр. Собирались в очередной раз проверить состояние корпуса "Квадро".

Кулеш опять пользовался успехом. За соседним костром моряки шутили, грозя сманить на "Собачью голову" молодых поварих. Бонга снисходительно фыркала. Доев, Катрин собралась облизать ложку, но поймала насмешливый взгляд подруги и передумала. Наевшиеся близнецы лениво перепихивались и явно собирались вздремнуть.

Цуцик, лежавший у ног Фло, вдруг навострил уши, вскочил и, коротко взрычав, метнулся прочь. Серой стрелой пролетел через лагерь, устремился к скале, на которой сидел часовой. Моряки провожали пса удивленными взглядами. Зато резко поднялась Эле.

– Что там? – настороженно спросила Катрин. – Сигнал?

– Туда Мышка пошла. С пайком для стражника, – растерянно сказала Даша.

Громко плеснуло на реке – с борта "Квадро" длиннющим прыжком к берегу махнула Теа. За ней в воду прыгнул Квазимодо – рубашку и оружие он держал под мышкой.

Катрин взлетела, опрокинув кружку с чаем. Выдернула из земли ближайшее копье:

– Фло, Дашка – на корабль!

...Ножны кукри колотили по бедру. Подошвы толкались то о гранитные "лбы", то о ломкую траву. Отдохнули, мля! Правее Катрин бежала Эле. Десяток наскоро вооружившихся моряков быстро отстал. Ловя любое движение на скале, Катрин с разбегу взлетела на уступ, почти не касаясь руками, полезла вверх, на вершину. Пусто. Нет, не пусто, но глорец-часовой явно мертв. У шеи темная лужа. Оружия нет. Мышки нет...

Взгляд уловил тень движения далеко впереди – там, где пустошь, превращалась в лабиринт гранитных обломков, частично заросший колючими кустами. Крошечное туманно-серое пятнышко неслось по камням. Цуцик.

Катрин приложила ладони ко рту упором:

– Вернись, дурак!

Пятнышко уже исчезло.

На вершину скалы поднялась Эле, молча посмотрела на труп. Внизу слышалось нетерпеливое рычание Теа, пыхтение взбирающихся моряков. Катрин шагнула к краю:

– Внизу сидите. Сюда Теа и Нога. Часовой без горла остался. Не затопчите следы.

Наверх запрыгнула бледная, сразу подурневшая лиска. Рыжие пряди, падающие на узкое лицо, стали еще рыжее. Следом забрался Нога – с недоумением и злостью посмотрел на вытянувшееся на камнях тело часового:

– Как так? Среди белого дня? Как получилось?

– Прошляпили, – скрипнула зубами Катрин.

Внизу галдели моряки, их успокаивал благоразумный голос Квазимодо.

– Нога, скажи своим, чтобы к лагерю отходили, – пробормотала Катрин. – Не хватало еще, чтобы нам в тыл ударили. Мы здесь и без колхоза разберемся.

Шкипер скомандовал, щедро приправив распоряжения замысловатыми проклятьями. Моряки, ругаясь, побежали к лагерю.

Теа на четвереньках застыла над телом часового.

– Ему горло перерезали. Или перервали, – пробормотала Эле. – Рана грубая – возможно, когтями.

– Нож, – лиска выпрямилась. – Только очень плохой. Возможно, каменный. Взяли часового сзади. Не сопротивлялся. Но запаха никакого нет.

– Но как Фитиль чужака подпустил? Парень трезв был, не первый раз в походе, – Нога зарычал. – Теа, скажи – на него магию напустили?

– Не знаю. Может и магию. Запаха никакого. Если нет запаха...

– Теа, дальше, – прервала Катрин.

– Мышь утащили. Она сюда не поднималась. След внизу обрывается. Цуцик ушел по следу...

– Мы их догоним, что б мне с муреной в штанах всю жизнь мучаться, – Нога стукнул по рукояти меча. – Догоним сейчас же. Далеко они не ушли. Дерьма им полные уши...

– Без суеты, – Катрин сплюнула в сторону далеких зарослей. – Ушли они далеко. Быстрые. Теа, попробуй разобраться, как здесь всё вышло, пока мы готовимся. Эле, пожалуйста, передай на "Квадро", пусть отойдут от берега и соберут мне оружие.

Эле кивнула, шагнула к краю, но снизу донесся гнусавый голос Мина:

– Я всё живо передам.

Полукровка заскакал к лагерю. Невидимый Квазимодо снизу сказал:

– Мы приготовимся, леди. Оперативная группа, да?

– Точно. Проследи, пожалуйста, Ква.

Одноглазый и так и не сказавший ни слова Костяк побежали к лагерю.

Нога посмотрел на ледяное лицо светловолосой леди и сказал:

– Я лучших парней отберу. И сам пойду. Мы из этих дикарей из живых жилы вытянем.

– Жилы – дело второстепенное. Нам Мышь нужно вернуть. Возможно, она еще жива. В абордаже твоим героям равных нет. Но здесь дело другое.

– Сколько бы их не было – порвем! Мои парни и город штурмом сейчас возьмут.

Катрин взяла шкипера за кожаную безрукавку, повернула лицом к безжизненной мешанине камней и кустов:

– Кто бы эти скоты ни были, они исчезли быстрее, чем мы добежали до скалы. Штурмовать города вряд ли придется. Мне нужны бойцы, которые будут бежать до заката, потом до рассвета, и снова до заката. Жечь и жилы выдергивать – все на потом оставим. Мне нужна моя Мышь. Нога, у тебя в команде много бегунов?

– Вряд ли, – пробормотал шкипер, – мы бегать не привыкли. Но копьями работать умеем. Если нужно...

– Предлагаю вот что, – Катрин говорила спокойно, словно уже никуда не торопясь. – Вы ждете возвращения охотников, а пока охраняете корабли. Без судов мы будем в полной заднице. К вечеру выдвиньте ударную команду к краю пустошей. Пусть разведут костры – желательно побольше, огни для нас будут ориентиром. Посты только спаренные. Раз местные на лагерь напасть еще не рискнули – значит, опасаются нас. Костры их смутят. Я со своими людьми постараюсь выйти на след. Не справимся – подтянитесь вы.

От плана Нога остался явно не в восторге. Глорцы оставлять обиды без воздаяния не привыкли. Ничего, возможность отомстить еще представится.

Катрин спустилась со скалы. Теа махала рукой, стоя у камней шагах в двадцати от утеса.

– Здесь сидели. Двое. Без запаха.

– Не может быть! – Нога ткнул мозолистым пальцем в камни. – Со скалы место видно как на ладони. Как могли подобраться?

– Не знаю. Но пришли уже после рассвета. Три раза мочились – по вони и нашла. Похожи на людей. Вот еще, – Теа потянула на ладони крошечный кусочек меха. – Олений, должно быть, с одежды. Но никакого запаха нет!

Катрин кивнула:

– Понятно. Будем по моче и дерьму выслеживать. Ну, хватит время терять.

* * *

– Жо, остаешься начальником гарнизона, – Катрин пристегивала к поясу боевые перчатки.

Парень подвигал челюстью, но сдержался – предполагал, что так оно и обернется.

Катрин оглядела неровно построившиеся остатки личного состава. Фло с детьми, Сиге и Ныр остались на корабле. Эле придется взять в рейд – баба еще на утесе сказала "я иду" таким тоном, что возражать бесполезно. Имеет право – по "физике" вполне способна решать серьезные задачи.

– Со мной – Ква, Теа, Эле. Даша – на корабль.

– Но там Найни!

– На корабль! – рявкнула Эле.

Девчонка глянула злыми глазами, но из строя вышла.

– Костя?

– Я буду полезен, – парень смотрел серьезно.

Катрин кивнула:

– Хорошо. Если сможешь унести, возьми еще одну баклагу воды. Мин?

– Без меня нельзя! – поспешно сказал полукровка. – Я полудикий – умею всё!

– Отставать не будешь?

– Я на марше успеваю вести разведку по флангам, – многозначительно сообщил мелкий дарк.

Катрин усмехнулась:

– Отлично. Ква, мы готовы?

– Съестного на два дня. Плащи. Вода. Лекарский набор. Оружие – каждый сам. Кэт, двое глорцев просятся. Подходящие парни. Отвечаю.

Моряки глазели на приготовления со стороны. Угрюмо стоял Нога. Рядом с ним – такая же мрачная Бонга. Чуть поодаль ждало двое парней. Молодые. Одного, того, что поизящнее, Катрин уже отмечала – здорово работал со снастями. Ну, что ж, если хотят...

– Парни, имеем желание околеть как лошадь, – на бегу?

– Мы попробуем, – сказал один.

– Мы крепкие, леди. Не извольте сомневаться, – добавил тот, что пошире в плечах.

– Ну, рискните. Теа, – веди. Моряки в середину. До зарослей я замыкающая.

Цепочка вытянулась. Костяк успел обнять всхлипнувшую Дашу. Катрин обернулась, вскинула ладонь к виску, салютую "Квадро". Катамаран стоял довольно далеко от берега. Катрин разглядела поднятую руку Фло, кажется, долетел и писк Дики.

Уже на бегу Катрин кивнула остающемуся Ноге:

– Действуем по плану?

– Будем готовы, – заверил бородач.

Моряки смотрели вслед. Морды порядком изумленные.

В размеренном беге до первых зарослей Катрин успела оценить новичков. Моряки – парни действительно выносливые, но насчет крепыша Ква, пожалуй, погорячился. Парень явно не пластун. Сила есть, но тяжеловат на ногу, и копье ему мешает. Второй – на «четверочку». Костяк – тоже твердая «четверка». Эле для своего возраста вполне убедительна. Одноглазо-лисьи – самые проверенные кадры. Полудикий...

Полудикий оказался легок на помине – отстал и затрусил рядом с предводительницей.

– Моя леди, может, мне левее идти? За глубиной зарослей буду приглядывать. Нужно?

– Мой друг, нужно, чтобы ты вернулся на свое место. Сейчас Теа командует. Как она скажет, так и делай. Вот в случае боя выполняй мои команды. Беспрекословно. Если есть возражения, сваливай в лагерь сейчас же. Будешь ночью патрулировать периметр – очень полезное занятие.

– Я только уточнить, – полукровка живо упрыгал на свое место в цепочке.

У края каменистых зарослей остановились. Теа обследовала кромку кустов. Катрин, пользуясь случаем, проверила команду.

– Эле, извини, но у тебя пряжка о кольцо на ноже стучит. Поправь, пожалуйста. Костя, копье неси как удобно, руку не напрягай. Это всех касается – не бойтесь, никого из своих не подколете, если дистанцию соблюдаете. Парни, напомните как вас как зовут?

Гибкий оказался Дольвом. Широкоплечий – Шкурой. Лицо у него было действительно – проблемное, в пятнах.

– Шкура, ты бы вернулся, – мягко сказала Катрин. – В лагере бойцы тоже нужны.

– Я не устал, – с изумлением запротестовал боец. – Я у нас на хуторах много ходил. И в лесу бывал.

– Ты устанешь. Сильно. Я приказывать не буду. Сам решай.

– Леди, позвольте попробовать. Я справлюсь.

Катрин кивнула и подошла к Теа. Лиска в некотором замешательстве сидела на корточках.

– Следа нет?

– След есть, – Теа почесала тыльной стороной узкой кисти свой остренький нос. – След есть, и запах появился. Потеют, как все люди. Их двое. Мужчины. Найни с ними. Не ранена. Люди опытные. Очень быстрые. Да – Цуцик здесь тоже был.

– Я и не сомневалась. Паршивец. Хорошо. Значит, идем дальше?

– Идем. Я не понимаю – как они запах прятали? А если снова спрячут?

– Может, у них магия кончилась? – предположил Квазимодо. – Вряд ли они сильные колдуны.

– Или они уже пропотели как следует, – с сомнением прошептала Теа.

– Возможно, мы у них спросим. Думаю, расскажут, – в голосе Катрин промелькнула такая сладострастная нотка, что Теа вскинула удивленный взгляд.

– Да, они всё скажут. Пошли...

Стоило углубиться в каменистые завалы, и скорость движения сразу снизилась. Пустошь давно скрылась за спиной. След петлял, заводил в колючки, но Теа пока справлялась с легкостью. Изредка отряд вспугивал стайки невзрачных серых птичек. Несколько раз встречались следы диких коз, и в огромном изобилии попадались доказательства пребывания вездесущих кроликов.

"Дура я все-таки рассеянная, – думала Катрин, в двадцатый раз сдвигая на место неуклонно съезжающий на поясницу топор-барте. – Планы грандиозные строю, за всех думаю, на сто лет вперед просчитываю, а подогнать собственную амуницию недосуг. Разбаловалась благородная дама – жемчужные ожерелья, простыни тонкие. С королями мы переписываться собираемся. А сдохнешь оттого, что проклятый топор задницу натрет и чирьи пойдут. Черт, как же ты так за Мышкой не уследила?"

Барте, наконец, удачно закрепился за ножнами кукри, удобно торчащими за правым плечом. Катрин поймала вопросительный взгляд Теа. Да, нужно дать людям дух перевести. Свистят, пыхтят, как детская железная дорога. Один полукровка подпрыгивает нетерпеливым каучуковым мячиком.

– Мин, бодр? Осмотрись. Остальным – краткий привал.

– Ну? – Катрин присела рядом с лиской.

– Не слишком сложно. И запах, и отпечатки. Или торопятся, или готовят засаду. Сначала я думала, мы их не ухватим, сейчас... Нет, точно сказать не могу.

– Мышь как?

– Верхом едет. Иногда ее кладут, чтобы передохнуть. Наверное, она связана. Там она ветку сломала. Зубами, что ли?

– Что мой идиот хвостатый?

– Несется как угорелый. Кэт, он точно попадется. Он с их скоростью бежит.

– А мы?

– Мы медленнее. Ква, как называется, когда на сто делят?

– Проценты, – пробормотал одноглазый, разминая натруженное плечо.

– Да, мы идем медленнее примерно на тридцать процентов, – Теа удовлетворенно вытерла ладони о штаны. – До темноты мы их не догоним – это точно.

Как можно рассчитать скорость движения по следам, Катрин вообще не представляла. Ладно, лиска в этом деле не одну собаку съела. Возможно, в самом прямом смысле.

– Теа, ты сказала, что они пришли к лагерю после рассвета? Полагаешь, шли от своего логова, или сами ночевали под луной?

– Думаю, они – лазутчики. Вчера увидели дым. На рассвете вышли посмотреть. Их жилье не слишком далеко.

Камни, узкие проходы между кустами ежевики и терна. Какие-то цепкие, опять же колючие, лианы – эти сухо трещали под сапогами. Тысяча поворотов. Над камнями холодный ветер заунывно насвистывает, бурая трава под его порывами стелется, как волосы на черепах древних ведьм. Хмурое небо, зимнее. Не юг. Но людям жарко. Костяк откинул капюшон, щеки пылают. Эле яркая безо всякой косметики. От морячков шибает потом – как бы лиске нюх не сбили. Поросята. И сама ты – под мышками аж течет, хоть куртку снимай. Один Мин свеж, бодр, шерсть на башке воинственным дыбом. С молчаливого согласия предводительницы запрыгивает на глыбы повыше, оглядывается, пригнувшись – темный, неотличимый от гранита. Вот хорек – ведь нравится ему. И правда, истинный рейнджер, вот только ростом не вышел.

Каменистые расщелины кончились, и Катрин слышала, как спутники начали с облегчением отдуваться. Впереди тянулся пологий спуск, дальше среди камней угадывался ручей, за ним начинался лес. Опушка внушала опасение – недурное место для засады. Хотя пулеметов здесь нет, кинжальным огнем всех не положат.

Катрин выдвинулась вперед, пошла рядом с лиской. У журчащей воды остановились. Теа сморщила нос:

– Подождите.

Она попрыгала по камням, пересекла ручей, пошла вдоль воды.

– Отдых. Рассредоточится. На виду не торчать. Пить умеренно, – Катрин оглядела попадавший на землю личный состав, присела сама. Ничего, сытая жизнь физическую форму не слишком-то испортила – еще можем погулять с железом. Обувь хорошая, своих денег стоит. Левая рука чуть ноет – но это не «дырка» о себе напоминает – просто признак напряженных нервов. Мля, ну дайте до вас добраться, туземцы ничем не пахнущие. Клопы безалкогольные, дезодорантные.

Рядом присел Мин. Заговорщицки прошептал:

– Не найдем. Следов не найдем. Они нас к ручью вели. Хитрые. Их петли и спрыги для виду были. Здесь надеялись со следа сбить.

– Хорошо следы читаешь?

– Я же наполовину хогмен, – скромно напомнил маленький дарк.

– Думаешь, по воде ушли?

– И по воде тоже. Пса нашего они наверняка видели. Опасаются. Но долго по воде не пройдут. Холодно. У меня у самого лапы стынут.

Катрин покосилась на нижние конечности полукровки. Ноги как ноги, разве что кривоваты малость. В сапогах, когда четырехпалости не видно, вполне человеческие конечности. Ладно, ему виднее как называть.

– Что предлагаешь?

– Я попробую помочь Лисе, да? Пойдем по обоим берегам. Быстрее будет. Остальные пусть отдыхают – они непривычные.

Катрин шла следом за полукровкой. Да, мелкий рост в некотором случае явное преимущество – наклоняться не нужно. Мин двигался быстро, местами многозначительно пофыркивал, местами задумчиво шаркал ногой. Катрин чувствовала себя глуповато – кроме того, как древком копья приподнимать жухлые ветви, здравых идей не имелось. Нет, некоторые следы Катрин тоже видела: отпечатки небольших копыт, остатки трапезы енота, волчьи следы на прибрежном крупном песке. Толку-то?

По ту сторону ручья, примерно с таким же мрачным видом, за подругой плелся Ква. Черт, нужно уроки брать. Жо и тот у индейцев следопытского ума-разума набрался.

В кустах оглушительно затрещало. Мин подпрыгнул, вскинул дротик. За ручьем Теа натянула лук.

– Спокойно! – поспешно сказала Катрин.

Из кустов вывалился Цуцик. Вид у него был донельзя подавленный и нечастный. В шерсти висели гроздья колючек. Пес сел и, прижав уши, посмотрел на хозяйку.

– Потерял? Козел дурной, – Катрин безжалостно ухватила проштрафившегося за ошейник, рывком подняла в воздух. Цуцик висел покорно и расслабленно – хоть сейчас шкуру на шапку сдирайте. – Ты когда башкой думать будешь? Скотина, расстреляю по окончанию операции!

Отпущенный Цуцик безжизненно шлепнулся на землю, полежал, сел и принялся вздыхать.

– Всё осмотрел?

Цуцик искренним взглядом заверил, что смотрел самым тщательным образом – и вверх по течению, и вниз. Пропали.

– Мне кажется, они вверх шли, – сказала Теа. – Но запаха нет. Опять нет.

– Прочесываем вверх и возвращаемся, еще раз проверяя, – сказала Катрин.

Цуцик исчез в кустах – когда не было нужды предупреждать о своем присутствии, он двигался бесшумным дымчатым привидением. Остальные тоже двигались в молчании. Плохо – скоро начнет темнеть.

Мин едва слышно раздраженно пофыркивал. Катрин, у которой в глазах уже прыгали бесчисленные камни, больше озиралась по сторонам. От места привала, где остались Эле и остальные, ушли уже далеко. Здесь лес вплотную подступал к ручью. Если затаился кто-то без запаха, можно и не успеть среагировать.