Текст книги "Вернуться! (Эмигранты) (СИ)"

Автор книги: Юрий Валин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 28 (всего у книги 44 страниц)

–Несусветное?! – пробормотала сидящая на корточках Рататоск. – Что?

–Не помню, – с некоторым раздражением сказал шкипер. – Я в детстве слышал, да потом мне все сказки вместе с глазом из башки разом и вышибли. В общем – придется еще раз к уважаемым Тромам зайти. Надеюсь, никто из них деда-прадеда уже не помнит. Прошлый раз так рыдали, что и моя Теа тоже чуть не заскулила. Пришлось джином отпаивать. Знаешь, Кэт, там детишки маленькие, вдова... – Квазимодо замолчал на полуслове.

–Ладно тебе, по нам еще рановато скулить, – сказала Катрин. – Понятно, – магических кристаллов мы в пакете не нашли. Перстень тоже – отнюдь не Кольцо Всевластья. Обычный аметист. На память кто-то передавал. Оно и к лучшему. Нам только магических артефактов не хватало. Рата, хватит глазами хлопать – тебя кухня ждет. Там полный бардак. Проваливай.

–Моя леди, я потом быстро управлюсь! – взмолилась девчонка. – Можно мне досмотреть?

–Что тут смотреть? – пробурчала Катрин. – Вот Вини-Пух подальше от древностей держится, и правильно делает. Археология – большая гадость. Это я вам как практически дипломированный специалист говорю...

Все с интересом смотрели, как предводительница разворачивает последний сверток:

–Меч-кладенец, – Катрин хмыкнула. – Модель бюджетная, зачулочная.

На столе лежал короткий, длиной с ладонь, кинжальчик в растрескавшихся кожаных ножнах. Катрин с трудом высвободила клинок:

–Можно в зубах ковыряться. Или карандаш для подводки глаз точить. Очень полезная вещь.

Миниатюрное оружие осмотрели по очереди, и Квазимодо вынес вердикт:

–Игрушка. Больше "полкороны" не потянет. Разве что железо неплохое. Все равно игрушка. Если носить тайком, – так лучше уж "тычок" или тонкий стилет. В зубах ковыряться не стоит – зубы попортятся. Зубы – это же о-го-го! Стоит эмаль царапнуть или десну – гниль мигом прицепится. К примеру, взять зубоверток, – они...

–Ква, только не начинай, – предупредила Катрин. – Стоматолог-энтузиаст, блин. Будешь позже нашим парням мозг разрывать популярно-фантастическими лекциями. Кстати, скажи Вини-Пуху, что если он продолжит зубы исключительно для проформы чистить, – будет жрать одну фасоль. По две фасолины на обед и ужин.

–Скажу, – шкипер ухмыльнулся. – И про фасоль, и про зубоверток. Мне тренироваться в разговорах нужно. Если одну только правду говорить – до Глора вовсе слабоумным доберусь. Как тогда жить? Как с купцами разговаривать? Как на рынок ходить?

–Ты с мертвяками почаще в дискуссии вступай, – посоветовала Катрин. – А то ночью присмирел, онемел как контуженая килька. Ладно, убираем эту древнюю корреспонденцию, и идем делом заниматься.

–Миледи, – Рата смотрела умоляюще. – Можно мне ножик? Я его поношу, пока вы меня не продадите. Можно?

–Оружие еще заслужить нужно. Ты, дитя порока, знаешь, что за клинком ухаживать нужно? Чистить-точить вовремя? Ты собственный нос-то, когда вовремя вытирать научишься?

–Я пойду, генератор проверю, – поспешно сказал Жо.

Стоит Кэт оседлать любимую тему, и наставница сама способна кому угодно мозг взорвать. И откуда такой фанатизм к оружию у красивой молодой женщины?

* * *

Дожди приходили короткими зарядами – холодными, секущими. Потом тучи неохотно редели, выглядывало бледное, почти не греющее солнце. И тут же на «Квадро» вновь наваливался мрачный темно-серый покров, готовый вылить следующий заряд дождя. «Почти глорская зима», – сказал Ква. Управлять катамараном из относительно теплой рубки оказалось невозможно, – стекло, треснувшее во время боя, все время заливало. Щетки-дворники исправить так и не удалось. Рулевым приходилось мерзнуть наверху в кокпите.

Жо стоял за штурвалом. Рататоск, закутавшись в плащ, сидела на планшире и болтала ногами, обутыми в нечто мягкое и сложно объяснимое. Сию обувь всезнающая наставница обозвала "опорками". В последнее время девчонка довольно много времени проводила в кокпите, преимущественно в вахту Жо, и честно говоря, юный рулевой не думал возражать. Болтать с любознательной островитянкой было забавно. Жо часто удивляло, почему Рата, напрочь лишенная образования и выросшая в глухомани изолированных островов, обладает столь неуемной жаждой знать все подряд. Глупенькой "скандинавская" белка отнюдь не была, многое улавливала на лету. К тому же, малолетняя вдова перестала заводить разговоры на двусмысленные темы. Жо знал, что здесь не обошлось без влияния Катрин. Как-то довелось случайно подслушать. Жо с ужасом осознал, что за всю его, в общем-то, немаленькую пятнадцатилетнюю жизнь, с ним никто не говорил столь откровенно на сексуальные темы. Никто с такой жестокой прямотой не объяснял разницу между "откровенным лядством", "жеманным бабским флиртом" и "серьезными, без соплей, постельными отношениями". Вправлять мозги Катрин умела. О подобных неприличных, но занятных вещах Жо, естественно, знал. Но если бы ему так напрямик объяснили в детстве, пожалуй, мальчик с месяц проходил бы с пылающими ушами. Рататоск пережила лекцию без особых потрясений. Наверное, женщинам многие открытия даются легче. И потом, Рата ведь действительно не совсем ребенок. Хотя на эту тему Жо категорически отказывался размышлять даже сам с собой.

Из серой дождевой пелены спикировал Витамин. Хлопая крыльями, проковылял по палубе. Рата наклонила ведро и баклан выплюнул туда серебристую, бьющую хвостом рыбешку.

–Молодец. Отличник боевой и политической, – похвалила девочка.

Жо улыбнулся. Малопонятные словечки и выражения наставницы приживались в экипаже с цепкостью подзаборной крапивы. Чего стоило одно всеобъемлющее понятие "офигительно", некогда подцепленное бывшим вором и распространенное уже по обе стороны океана.

–Милорд Жо, полведра рыбки у нас уже есть, – Рата гордо взвесила емкость с добычей.

–Да, Витамин сегодня в ударе, – согласился юноша.

Баклан одобрительно глянул на него, перепрыгнул на леер и лихо сорвался в полет.

–Зимой рыба косяками к берегу так и прет, – Рататоск посмотрела в дождливую пелену, туда, где прятался берег. – Правду говорят, что зимой все сухопутные горожане едят свинину?

–Ну, может быть и не все, но многие. И едят, и заготавливают всякие там окорока, колбасы, сосиски и сардельки, шпик и зельц.

–Понятно. Я свинину два раза пробовала. Нам привозили. Вообще-то, на Редро только овец и кур разводят. Колбаски из баранины делают, и больше ничего такого. Леди Катрин как-то сказала, что если бы мой муж больше о государственных делах думал, а не сарделькой протухшей, где попало ошалело размахивал, то я бы так и осталась первой леди Редро. Сардельки их что, – в джине вымачивают? Ну, раз они мозг туманят?

Жо хрюкнул и сдавленно сказал:

–Рата, я не думаю, что сардельки в спиртном вымачивают. Разве что в редких, деликатесных случаях.

–Ой, я кажется пошлость сказала! Милорд, я не нарочно, честное слово!

Жо не выдержал, засмеялся.

Рата неуверенно хихикнула и сказала:

–Милорд, вы только леди не рассказывайте. Она тоже посмеется, а мне потом отжиматься не меньше ста раз. Я не против, но у нас прошлый раз из-за отжиманий рыба подгорела.

–Да, рыба нам всем приелась. Мы определенно по мясу соскучились. Ничего, придем в Глор, и свининой угостимся, и телятиной, и уткой по-пекински. И в мясную лавку на экскурсию сходим. Я, между прочим, в большом городе, можно сказать, тоже не бывал. Интересно глянуть.

–Нет, не интересно. Не нужно Глора. Лучше будем так плыть и плыть. Ничего, что мука кончилась. Рыба и так вкусная. Ну, и полезная.

–Рыба, конечно полезная. Но от хлеба я бы тоже не отказался. И от мяса. И от сосисок-сарделек безалкогольных. И от чего-нибудь сладенького. Рата, ты почему в Глор не хочешь?

–Вы меня там продадите.

–Не выдумывай. Мы людьми не торгуем. Вон – с нами даже Зеро таскается. Уж на что бестолочь трусливая.

–Вам его деть некуда. И меня некуда. А в Глоре на нас покупатель найдется. Зеро дорого купят. Он... он редкостный. А меня разве что в служанки возьмут. Потому что с виду я очень мало ем.

–Ешь ты вполне нормально.

–Я говорю – с виду мало. Потом разглядят что обманула. Бить будут. Нет, я не боюсь. Только меня в море никогда не пустят. Милорд Жо, нельзя ли меня куда-то на корабль продать? Ну, если выбор будет? Мне очень нравится на "Квадро". И вообще на море. Здесь во все стороны видно. В Глоре нужны девушки на корабли? Можно будет сказать, что я на "драконе" ходила. Я про "Квадро" слова никому не скажу, честное слово.

–Хватит глупости болтать, – сердито сказал Жо. – Катрин позаботится, чтобы все нормально было. Наша леди совсем не такая жесткая, как кажется.

–Я знаю. Она ко мне хорошо относится, хотя и ругает нещадно. Учит. И со скалы тогда помогла слезть... Оружие позволила пока поносить, – Рата потрогала кинжалчик на поясе. – Только служанка-то вам всё равно не нужна.

–Служанка не нужна, это точно, – согласился Жо. – Ты уж на кого другого учись. Мы, наверное, с "Квадро" сойдем. И куда дальше двинемся, сами пока не знаем. Но ты не волнуйся, – мы тебя просто так не бросим. Ты же теперь морская девочка, ни какая-нибудь... Всё будет хорошо.

–Понятно, – Рататоск вздохнула. – Вы, милорд, добрый. Только... думаете всегда не о том, о чем надо. Вы меня хоть нож научите точить. Ква смеется – говорит, давай, со своего топора начинай.

На палубе появилась Катрин. Глянула на небо, выкинула за борт луковую шелуху, подозрительно покосилась на Жо и девочку:

–Ратка, ты мешок за борт вытряхивала или по всему судну трясла? К тому же, сам мешок неплохо бы на место класть. О чем беседуем?

–В основном, о деликатесах. Кэт, ты бы не могла с нами поговорить?

Катрин, постукивая каблуками, слегка потертых, но нарядных сапог, подошла:

–Вам, что, про шашлык с ВДНХ рассказать? Не сильна я в деликатесах. Полагаю, об этом по моей стряпне можно догадаться.

–Про деликатесы мы и сами нафантазируем. Кэт, извини, но Рата очень беспокоится – что с ней в Глоре будет? Мы можем как-то ситуацию прояснить?

–С Рататоск будет то, что она заслужит, – мрачно сказала Катрин. – Где он, тот Глор? Если доберемся, решим судьбу красавицы на общем собрании попечителей. Лично я ничего конкретного обещать не берусь.

–Надеюсь, мы отнесемся к Рате как к равноправному товарищу по команде? – с вызовом спросил Жо. – Она хорошо работает, и многому научилась.

–Давай-ка без агитации. Пока наша прекрасная золушка научилась замечательно отжиматься. А с дисциплиной у нее проблемы. Мозг напрягать она тоже только через раз предпочитает. Насчет работы, гм... И Зеро у нас вполне исправно работает. Особенно когда ему пальцем укажешь что именно делать, откуда и докуда. Трудолюбие исключительное. Вот только относимся ли мы к красавцу как к товарищу по команде? По-моему, даже Витамин нам как-то ближе.

–Зеро трус. Стопроцентный, – угрюмо сказал Жо. – Рата совсем не такая.

–Да, доблести у Рататоск в избытке. Только чем отличается ее бесстрашие неукротимое от глупости безрассудной? Рата, – губы не надувай. Мы с тобой эту тему не раз обсуждали. И перестань парню на жалость давить. Твоя судьба в очень малой мере от него зависит. Да и от меня, кстати, тоже. Обстоятельства нами распоряжаются, исключительно, обстоятельства. Ненавижу я такое положение вещей, но правда есть правда. Так что, будь девицей сознательной и Жо на мозги не капай. Он уже тоже губы надувать научился. Опыта в общении с кокетливыми девушками у него маловато.

–Кэт, ты что говоришь? – Жо рассердился всерьез.

На палубу выскользнул Сиге. Выражение его вытянутого темного лица было крайне обеспокоенным:

–Что случилось, моя леди?

–Вроде ничего, – Катрин слегка удивилась. – Обсуждаем общечеловеческие ценности и прочую чушь.

–Я не про это, – селк тревожно озирался. – Что с морем?

Жо крепче ухватился за штурвал и завертел головой. Море было пустынно. Берега на севере не видно, хотя небо там слегка и просветлело. Лишь вдали, на юго-западе прозрачную свинцовость небосвода портили низкие и темные дождевые тучи.

–Картинку включи, – торопливо, сглатывая окончания слов, сказал Сиге.

Жо включил радар. На мониторе возникла изломанные зеленоватые очертания далекой береговой линии. Ничего необычного и экстренного прибор не показывал.

Неожиданно с неба спикировал Витамин, чуть не врезался в мачту, панически захлопал крыльями, придушенно квакнул и заковылял к ногам Рататоск.

–Что у вас здесь такое? – поинтересовался, поднимаясь из люка, Квазимодо. – Ругаться собрались? То-то меня крутит. Мы с Вини только захрапели...

Катрин кинула на одноглазого короткий взгляд, и Ква мгновенно замер.

–Что?

Катрин дернула плечом, ее рука, вероятно, бессознательно, скользнула по ремню с оружием.

Теперь Жо тоже чувствовал повисшее в воздухе напряжение. Вязкое, давящее. Совершенно не похожее на обжигающе-ледяную судорогу предчувствия близкого боя.

Водная поверхность на горизонте начала медленно вспухать...

Рататоск едва слышно ахнула.

...Море надувалось широким пузырем. Покатая опухоль все ширилась, ширилась, и Жо не сразу понял, что со дна моря поднимается остров. Серый, огромный, неправдоподобно гладкий...

–Право руля, – выдохнул Сиге. – Быстрее с глубины!

Жо казалось, что все это странная галлюцинация, но руки повиновались команде. "Квадро" круто сменил курс. Резко хлопнул над головой грот. Ква и Катрин опомнившись, кинулись к снастям. Сиге уже работал. Закладывая штурвал еще круче, Жо увидел Зеро, замершего на коленях на носу. Раб, раскрыв рот, в ужасе смотрел на все поднимающуюся со дна серую твердь. На нос, ловко лавируя между снастями и людьми, проскакала Рататоск, ухватила Зеро за шиворот, попыталась поднять на ноги... Жо крепче навалился на упрямящийся штурвал. Катамаран недовольно сопротивлялся...

...Серая опухоль, казалось, целиком охватила юго-восточную сторону горизонта...

Витамин, втянул длинную шею, заскребся, забираясь под штурманский столик.

..."Квадро", наконец, смирившись с новым курсом, с шелестом резал волны. Ветер туго наполнил грот. Зеро с Сиге, и старающаяся им помочь Рата, заканчивали подтягивать стаксель.

Жо осознал что ОНО – живое. Теперь можно было угадать очертания титанических плавников и головы. Но глаза по-прежнему отказывались верить в размеры. Ничто живое не может быть столь громадно...

Люди столпились в кокпите. Почему-то очень хотелось держаться всем вместе. Зеро скорчился на корточках у люка. Все молчали. Даже просто набирать в легкие воздух было тяжело...

–Фастиклон , – с ужасом и благоговением прошептал Квазимодо. – Значит, они и вправду бывают.

–Скорее, это Хар-Бда , – прошелестел Сиге. – ОН может нас проглотить. Нужно включить магию и быстрее уходить.

(Фатиклон (правильно – фастиколон или фаститоколон) – в средневековых бестиариях гигантская черепаха, столь огромная, что мореходы нередко принимали ее за остров.

Хар-Бда – (искаженное Харибда) – в греческой мифологии чудовище. Обитало на берегу пролива и трижды в день выпивало всю воду, чтобы потом извергнуть обратно.)

-А если это фастиклон? Тогда Он нас услышит и погонится. Магию в воде хорошо слышно. ОНО на фастиклона куда больше похоже.

–Блин, биологи-ихтиологи, что б вас... – прошептала Катрин. – ОНО корабли жрет?

Ква и селк переглянулись:

–Кто ж ЕГО знает? ОНО только в легендах бывает.

–Где легенды – там и магия. Жо, включай двигатель.

Юноша, не дыша, нажал клавиши и очень плавно отжал рычаги мощности до упора. "Квадро" чуть ощутимо завибрировал и прибавил хода.

Чудовищное Нечто за кормой никак не отреагировало. Экипаж "Квадро" облегченно перевел дух.

–Что мы ЕМУ? Даже не соринка, – просто пыль, – заметил Квазимодо, потирая щеку.

–ОН – глухой, – уверенно прошептала Рататоск. – Иначе ему бы в уши рыба и плавник набивался. Ведь уши у него размером с утесы должны быть.

–Мы для него как креветки для стурворма, – сказал Сиге. – Неинтересны. Разве что случайно в брюхо попадем.

–Чем же он питается? – Жо вытер о штаны вспотевшие ладони, и снова ухватил штурвал. – О, боги, – глазам своим не верю, – это создание размером с десяток авианосцев.

–Это все-таки фастиклон, – задумчиво сказал Квазимодо. – Они ведь...

Глухой всеобъемлющий звук заглушил слова шкипера. Над морем пронеслось дуновение, подобное первому порыву неистового тропического урагана. Волны сбились со своего ритма, – над поверхностью пронеслись мелкие брызги. В следующий миг Жо почувствовал, как катамаран потянуло назад. Волны вскипели и двинулись вспять...

..."Квадро" выдержал. Сто пятьдесят лошадиных сил двигателя и попутный ветер позволили хоть и до жути медленно, но все же идти вперед. Но Жо не сказал бы, что это были лучшие двадцать минут в его жизни...

Гигантский живой остров медленно погружался в пучину. Вскоре катамаран сильно закачало, застонали снасти, взлетели высокие брызги от бьющих в корму волн и все успокоилось. Горизонт был чист, от берега тянулись все те же, мрачные, полные дождя, тучи.

–Пожалуй, рискнем и дня два-три пойдем ближе к берегу, – протянул Сиге. – Как думаешь, Ква?

Одноглазый шкипер с готовностью закивал. Рифы и вероятность встретить чужое судно, сейчас казались сущей мелочью.

Вечером, проспавший всё интересное Вини-Пух упорно считал, что над ним смеются. Живой остров, – ну, да, как же, нашли дурака. Детям сказки рассказывайте.

* * *

Еще шесть дней тоскливого сумрака, незаметно переходящего в ночь, и столь же вяло перетекающего в утро. Солнце появилось всего раза три, зато холодные дожди не уставали напоминать о себе каждый день. Зима.

Пальцы в латных перчатках, годных на все случаи жизни, не мерзли. Не зря Катрин эти диковинные перчатки так ценит. Жо привычно шевельнул штурвалом, подправляя курс, – обтягивающая штурвал кожа, за время перехода заметно вытерлась и местами потрескалась. Да, – "Квадро" теперь настоящий морской волк. Не каждому катамарану посчастливиться пройти столь длинный путь. Это вам не всяких там цензоров вокруг виллы катать.

–Жо, а что будет, если солнце вообще не взойдет? – задумчиво спросила Рататоск. Она восседала на своем месте, закутанная в плащ и замотанная длинным шикарным шарфом, выданным во временное пользование госпожой.

–Солнце всегда на месте, – успокоил Жо. – Даже ночью оно никуда не исчезает, просто освещает другую сторону земли. Всходить и заходить – такой уж закон у светила. Можешь не волноваться. Солнце обязательно взойдет.

–Если солнце не взойдет – взойдет что-нибудь другое, – заметил Квазимодо, разглядывающий в подзорную трубу едва видимый берег. – Например – луна. Ей малость приплатят, чтобы светила поярче, и будет полный порядок. На фига нам вообще солнце нужно?

–Любите вы со мной как с дурочкой разговаривать, – с разочарованием пробурчала девочка. – Я же сказала – 'если представить'. Интересно ведь представить то, чего никогда не бывало. Вот звезды, луна в небе, а рассвета всё нет и нет. Петухи вовсе с ума посходили. Луна над головой висит как последний в мире светильник. Темная Сестра из-за сестры-луны злобно так выглядывает, диких дарков к битве созывает. И приходят страшные дарки. И хобии идут, и лемуры, и слуа со своими копьями, и даже глупые токолоши, о которых вы рассказывали. И некуда людям бежать. Закрываются в домах, сражаются до последнего. И нет никому спасения.

–Ух, Рата, аж мороз по коже, – сказал Квазимодо. – Ну тебя, и так холодно. Тебе бы сказки да саги страшные придумывать. Я когда в лекарне лечился, там тоже сказки, хм, рассказывали-показывали. Про то, как мертвяки по ночам в окна лезут, людям шеи откусывают, кровь пускают. Не поймешь – то ли страшно, то ли смешно. Нелепо. К примеру, тот моряк в лодке, он нам, не то чтоб шею грызть, он же нам вообще худого не желал. Он, мне кажется, просто свой зарок до конца выполнял. Хотя жутко было. Я так понимаю – люди при жизни разные, значит и после смерти тоже разные. Например, если мы вдруг Хенка встретим – неужели он нам дурного возжелает? Вообще-то, мертвые к предкам уходят, и это правильно. С другой стороны, – если неотложные дела на земле остались, приходится некоторым покойникам задержаться. В общем, – как кому выпало. Главное, не вцепляться в горло ни в чем не повинным людям. Мы же все-таки не хобии. Вот с теми, если без солнца, я бы не хотел встречаться. Только ты, Рата, заблуждаешься – это только на вашем Редро дарков под корень вывели. А так они везде живут. Вон – берег ни единого огонька, а кто-то из диких, наверняка, вдоль моря шляется. Чуть дальше от берега шагни, – на сто дней вокруг людей нет, а дарки-то водятся. И в море, и в горах, и в лесах. Ты об этом нашу леди спроси, – она много знает.

–Она мне рассказывает, – Рата потерла торчащий из-под шарфа замерший нос. – Госпожа сказала, что мне образование нужно повышать.

–Это она правильно сказала. Тебе, кстати, на кухню не пора? А то леди тебе прямо сейчас образование повысит. Вспотеешь отжиматься.

–На кухне делать нечего. Рыбу мы сварили, а больше на обед ничего не будет. Все мешки уже вытрясли. Одна соль осталась. Если я вам мешаю, так и скажите, – я уйду.

–Да сиди, – шкипер снова поднял к единственному оку подзорную трубу, – без тебя скучно. Может, ты Жо мешаешь, – так он сам скажет. У него, я помню, тоже язык когда-то имелся.

–Нет, мне интересно, – юный рулевой улыбнулся. – Рата, ты еще расскажи, что будет, если действительно вечная ночь наступит.

–Разве можно такое допускать? – девчонка прищурилась. – Нужно быстрее чудище ловить, – то, которое Сиге этим Хар-Бда именует. Пусть воду зверь выплюнет – внутри пустота окажется. Разложить в брюхе большой костер – чудище взлетит. Милорд Жо рассказывал, что теплый воздух легче холодного и можно шары специальные запускать, так? Чудище будет лететь, пузо у него высохнет и прозрачным как рыбья кожа станет. Получится преогромный светильник. И луне доплачивать ни к чему будет.

Парни засмеялись.

–Свежая идея. Неординарная, – сказал Жо. – Вот только чудище может возражать. Вдруг его изжога раздражает?

–Чудищу Ква все разъяснит. Милорд-шкипер умеет этак убедительно два и два складывать, – серьезно сказала Рататоск. – Разве трудно будет доказать чудищу, что просто здорово вот так среди облаков парить, ярко светиться, и дым из дырочек пускать?

–Рата, тебе наша леди про такого мелкого дарка, что ехидной зовется, не рассказывала? – поинтересовался Квазимодо, не опуская подзорной трубы.

Рататоск не выдержала, прыснула.

–Смешно ей, – проворчал штурман, сдерживая улыбку. – Давайте-давайте – над кривым каждый поиздеваться готов. Некому за меня заступиться. Теа моя родная далеко, не нужен я никому. Ничего, вот придется в переговоры вступать, вспомните меня. Ведь вы с тем же Хар-Бда как к разговору приступите? Наверняка начнете надрываться, в задницу ему орать, приказывать, чтобы сдавался немедленно.

Жо и Рата представили эту картину и покатились со смеху. Ква и сам смеялся, не опуская, впрочем, подзорной трубы.

–Веселитесь? – у трапа стояла Катрин. – Рата, шла бы ты на камбуз.

Девчонка немедленно спрыгнула со своего насеста:

–Что надо делать, моя леди?

–Ну, вообще-то, там теплее.

–Миледи, я не замерзла. Можно, я еще на море посмотрю?

–Да любуйся. Что б оно высохло, это море, – Катрин с омерзением посмотрела на серые волны, потом глянула на бак, – туда, где Зеро, закутавшись в старый плащ, чистил нынешний самодельный якорь.

< >

Cкорый обед не сулил особых радостей – рыба, честно говоря, жутко надоела. Жо слегка удивился – Ква подхватил предводительницу под локоть и увлек в другой угол кокпита. Там оба стали поочередно смотреть на берег в подзорную трубу. Ну и ладно, подумаешь, секреты у них появились.

Ветер принес новый порыв ледяного ветра. Жо поправил капюшон. Ну и погодка! В воздухе закрутились белые "мухи". Ква говорил, что в здешних местах снег бывает не чаще раза-двух в год. Повезло.

Рата подставила ладошку:

–Снег, да, милорд?

–Снег. Скоро пройдет, туча не такая уж большая.

–Пусть летит, – девочка разглядывала тающие на ладони снежинки. – Они и, правда, красивые. Как морские крошечные звезды. Ква рассказывал, что снега бывает аж выше головы, так что и пройти нельзя. А на воде корка-лед ложится – крепче доски.

–Так только на севере бывает. Здесь снег скоро растает.

–Вы дальше на север пойдете? – печально спросила Рататоск.

Жо смотрел ей в глаза. На пушистых ресницах таяли нежные крупные снежинки. Какими будут эти глаза, когда Белка вырастет? Когда...

< >

О, боги, ну почему так жгуче не хочется об этом думать?! С ней, наверняка, всё будет все нормально. Пройдут годы, еще долгие годы, пока она....

А глаза у нее уже сейчас очень красивые...

–Милорд, я просто так спросила, – прошептала Рататоск.

Нужно было что-то сказать. Что-то честное...

–Жо, включи радар!

С облегчением щелкая тумблерами, Жо оглянулся на предводительницу. У Катрин дергались губы, – кажется, она пыталась не расхохотаться. Неужели?!

–Мыс Пясть, – Ква ткнул пальцем в экран радара, показывая на вытянутую загогулину береговой линии. – Здесь раньше был самый западный пост Глорского союза. Знаменитое место. Здесь три раза личный состав форта целиком исчезал...

Катрин стукнула его по плечу так, что шкипер плюхнулся на скамью:

–Наплевать на дозор! Мы-то не пропадем. Фигушки, – Катрин засмеялась. – Ой, помру! Вот он Глор – рукой подать! Ратка, пошли тесто месить. На хрен нам теперь мука в НЗ?!

* * *

Мимо Глора прошли через девять дней. Ква собирался спрятать «Квадро» в укромном месте и оттуда двинуться в пешую разведку в город. Столицу Глорского союза миновали в темноте. Лишь в подзорную трубу были видны смутные огни маяков знаменитой гавани. Квазимодо показывал столпившимся у радара товарищам достопримечательности родного города:

–Торговые пристани... Здесь Внешняя стена к морю выходит. А здесь Флотская верфь, что лорд-командор построил... Вот устье канала – видите как Цитадель огибает. Эх, каналы почти не видно. А здесь, на отмели, у Старой бойни мы в детстве купались...

–Ква, а дом-то где твой? В смысле – родительский? – поинтересовался Жо.

–Примерно вот тут. Жаль самого Гвоздичного канала не различишь. Здесь моя сестричка обитает. Син – ее зовут, – одноглазый привычно погладил щеку и попросил: – Вы только этот дом моим не называйте. Это её дом. А я – так, – северный родственник. Хотя сестричка у меня – ничего девушка. По слухам, выкрутилась, торгует с умом, даром что соплячка-соплячкой. Могу гордиться...

* * *

«Квадро» укрылся в узкой бухте. Вокруг высились рыжие пустынные обрывы, тянулся каменистый пляж. Сердито шумел прибой. Экипаж поднял маскосеть и катамаран стал неприметной частью унылого пейзажа.

–Осматриваемся, отдыхаем, думаем, планируем, – сказала Катрин. – В город пойдем завтра. Нечего туда на ночь глядя переться. Не хватало еще со стражей разбираться или с бандюгами резаться.

Экипаж, даже те его члены, что не были полностью осведомлены о цели длинного похода, согласились без особого воодушевления. Всем не терпелось узнать как там – внутри стен казавшегося совершенно недостижимым Глора.

Катрин заставила Жо выполнить обязанности парикмахера. Юноша старательно подравнял золотистые пряди. Наставница сидела, молчаливая и напряженная. Жо закончил с затылком и неуверенно сказал:

–Кэт, знаешь, мне кажется...

–Кажется, что я трясусь? Совершенно верно. У меня даже ноги подгибаются, – Катрин глубоко вздохнула. – Даже не представляю, что будет если...

–Кэт, в любом случае, конец света завтра не наступит.

–Наступит, – наставница снова тяжко вздохнула, и рявкнула: – А ну, брысь!

Сунувшаяся, было, в кают-компанию, Рататоск исчезла и сказала из-за двери:

–Я только подмести хотела. И попросить...

–Сгинь! Потом поговорим. Сейчас за ухо вышвырну.

Рата возражать не решилась, исчезла.

Жо занялся челкой наставницы и пробурчал:

–Кэт, ты не нервничай. И на девчонку не кричи. Она тоже волнуется. Экие все нервные, – у меня самого сейчас руки затрясутся и я тебе ухо напрочь отхвачу.

–Ну, да, – ухо за ухо, зуб за зуб.

–Я не в том смысле.

–И в том тоже. Рата – девица с обаянием, пусть и замурзанным. Я ее обижать не собираюсь, но сегодня пусть под руку не попадается.

–Я понял. Кэт, извини, но я хотел спросить...

–Ты пойдешь. Ты, Ква, и я. Иначе, кто-то из нас троих, оставшись на борту, определенно спятит.

Катрин ушла в свою каюту. Жо поднялся наверх. Рата и стоящий на вахте Вини-Пух разглядывали берега.

–Ква сказал, что здесь контрабандисты раньше прятались. Он здесь даже когда-то сцепился с ними.

–Я знаю. Мне леди сказала, она здесь тоже бывала.

Жо посмотрел на девочку. Рататоск подперла кулаком подбородком и с удвоенным вниманием разглядывала голый обрыв.

–Ратка жертву морским богам принесла, – сообщил Вини-Пух. – Косицу обрезала и на дно отправила. Говорит, у них после долгого похода все так делают. Чудно. Ладно, раз вы у штурвала, я пройдусь, нос проверю.

Вини-Пух потопал по влажной от моросящего дождя палубе. Пустой, с убранными парусами, катамаран выглядел каким-то брошенным.

–Рата, ты зачем про богов выдумала? Думаешь, Вини поверил? Зачем было волосы резать?

–Мне нравится, как леди выглядит, – пробурчала девочка. – Можно мне хоть напоследок красивой быть попробовать? Не волнуйтесь, милорд, – меня и обстриженную купят.

–Дурная ты, Рата. Смотри – теперь у тебя волос мало и уши, которые тебе надерут, нечем будет прикрыть. Да, надрать уши – это будет правильно. А продавать тебя никто не будет. Уж могла бы ты и поверить. Не первый день вместе плаваем. Хватит всхлипывать. Пойдем, я тебя сзади подравняю.

Рата сидела тихая, такая же непривычная, как и никуда не торопящийся "Квадро". Разговаривать не хотелось. Волосы Белки пахли холодным морем и чуть-чуть жареными сардинами.

* * *

Зеро повел лодку обратно к судну. Квазимодо спешно выливал из башмаков воду:

–Эх, совсем я позабыл уют родной земли.

–Да уж, – просто чудо, что за страна, – согласился Жо, натягивая башмаки на наспех вытертые ноги.

Вода прибоя была, мягко говоря, освежающей.

–Самый разгар зимы, чего вы хотите, – нетерпеливо сказала Катрин. В своих хороших сапогах она промочить ноги не успела.

Карабкаясь по склону, Жо обернулся. "Квадро" казался неотличим от нескольких утесов торчащих в бухте. Друзей, стоящих на рубке, разглядеть оказалось невозможно. Зато отлично был виден кружащий над бухтой Витамин.

–Солнце проглядывает, – сказала Катрин, стоя над обрывом, и придерживая косынку на голове. – Ква, помнишь, в прошлый раз здесь было почему-то душновато.

–Мы тогда здорово попрыгали, – согласился вор. – Может, и сейчас пробежимся? Я колено проверю. Городские ворота давно уже открылись. К обеду уже на месте будем. Всё узнаем.

–Нет уж, давайте без глупостей. Мы и так не пойми кто. Если галопом двинемся, решат, что точно злоумышленники. Ты, Ква, помниться любил по рынкам пробежаться.