Текст книги "Ночной звонок"

Автор книги: Юрий Семенов

Соавторы: Семен Пасько,Юрий Голубицкий,Геннадий Немчинов,Владимир Измайлов,Борис Мариан
сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 27 страниц)

2

Утром следующего дня Колчев уже был в Тольятти. В комитете ВЛКСМ Волжского автомобильного завода его встретила молоденькая девушка со значком «За активную работу в комсомоле» на белой блузке, которая эффектно оттеняла ее смуглое тонкое лицо и пышные, смоляного цвета волосы.

– Тамара Сейфулина, – представилась девушка, – член комитета комсомола. С приездом, товарищ корреспондент, мне уже позвонили о вас от главного инженера.

– Николай Колчев, – осторожно пожал хрупкую на вид, но оказавшуюся весьма твердой ладонь девушки. – Знаете что, Тамара, давайте сразу пойдем в цеха. Откровенно говоря, время не терпит. Мне послезавтра сдавать передачу редакции.

– Я думала, что вы у нас дольше задержитесь, – девушка не скрыла разочарования. – Завод посмотрите, с активом нашим поближе познакомитесь, побываете в нашем лагере на Волге. Вы случайно рыбалкой не увлекаетесь? – с надеждой в голосе поинтересовалась она.

– Любимейший вид отдыха, – оживился Колчев. – А в детстве так вообще днями на речке с удочкой пропадал. Но… – Колчев вздохнул, – на сей раз, честное слово, каждая минута на счету. Такова уж наша журналистская доля, – немного рисуясь, добавил он.

Обход завода начали со склада комплектующих деталей. К удивлению Тамары, корреспондента особенно заинтересовали стеллажи с сиденьями для «Жигулей» и «Лады». Вот уж, казалось, невыигрышный для радиорепортажа участок. Однако Колчев подробно расспросил рабочих, руководителей склада буквально о каждой операции немудреной на данном этапе производственной технологии. А ответы записал на магнитофонную ленту.

Дальше дело пошло веселей.

На сборке Колчеву дал интервью бригадир передовой комсомольско-молодежной бригады:

– Успехи наши обусловлены слаженной и четкой работой всего коллектива, – бойко говорил в микрофон «репортера» бригадир. – Ребята трудятся на виду друг у друга, и в такой обстановке не пофилонишь, не переложишь свой труд на другого. Оттого и брак у нас – ЧП. Скажу так: бригадный контроль, взаимовыручка и заинтересованность каждого члена бригады в конечном результате труда – надежная гарантия отличного качества нашей продукции…

Шеф-повар в белоснежном халате и высоком колпаке широким жестом обвел огромную столовую и рассказал корреспонденту, что в обеденный перерыв за стол одновременно садится весь завод.

– А теперь, – шеф-повар, закончив рассказ, радушно улыбнулся, – прошу оценить достоинства нашей кухни…

Сотрудник отдела сбыта пояснил Колчеву, что такого понятия «экспортная продукция» на заводе попросту нет. На экспорт идут серийные машины модели «Лада».

– А вы можете сказать, в какую именно страну будут отправлены сделанные, например, сегодня автомобили? – спросил Колчев.

– Нет, но это можно узнать в «Совавтоэкспорте», которому мы отгружаем продукцию…

И лишь в отделе охраны завода Колчев, к тому времени уже простившийся с любезным гидом Тамарой, не стал выдавать себя за корреспондента радио.

– Гриценко задержите перед самым выездом, – инструктировал он пожилого мужчину, сотрудника вневедомственной охраны. – Повод придумайте сами. Только убедительный, он не должен заподозрить подвоха. Остальным водителям посоветуйте ехать, мол, Гриценко их скоро догонит на трассе.

– Понял, товарищ капитан, – ответил охранник. – Сделаем в наилучшем виде, – заверил он Колчева.

Колчев и милицейский старшина стояли на обочине автотрассы неподалеку от освещенного изнутри здания поста ГАИ. Примерно четверть часа назад мимо них проследовала колонна машин с завода, с минуты на минуту следовало ожидать автомобиль Гриценко.

Шоссе в этот вечерний час было пустым, поэтому огни фар издали уведомили капитана и старшину о приближении машины. Старшина включил подсветку полосатого регулировочного жезла и вступил на шоссе.

Он проверил документы у шофера остановившейся по его требованию автомашины, козырнул, давая понять этим, что они в порядке.

– Товарищ Гриценко, подвезите нашего сотрудника, капитана Колчева, – попросил старшина водителя, когда тот уже взялся было за рычаг переключения скоростей.

– Пожалуйста, – тотчас согласился Гриценко. – Вдвоем в дороге веселей.

Колчев не спешил заводить разговор. Он удобно, вполоборота к водителю, устроился на переднем сиденье, надвинул на самые брови кожаную кепку и, казалось, задремал. На самом же деле, укрыв в тени от козырька глаза, внимательно наблюдал за Гриценко.

В конце концов водитель почувствовал себя неуютно под изучающим взглядом, невольно поерзал на скользком, покрытом полиэтиленовой пленкой сиденье и первым нарушил затянувшееся молчание.

– Далеко путь держим?

– В Рыбинск, – ответил Колчев.

– Мы там ночуем.

– И мне в мотель.

– Вот оно как, – Гриценко с возросшим любопытством посмотрел на Колчева.

Но тот не стал торопить события. Колчев решил, что вполне достаточно и того, что ему удалось заинтриговать водителя.

– Отчего на попутных, капитан? – снова нарушил молчание Гриценко.

– Откровенно говоря, Матвей Александрович, я вас нарочно на дороге поджидал.

Водитель на какое-то время растерялся: Никак не ожидал подобного поворота дела. Спросил как можно беспечней:

– И зачем же это я вам понадобился?

– Помочь нам можете в одном серьезном деле, Матвей Александрович, – Колчев по-прежнему был серьезен, сдержан, и от этого его слова звучали еще более убедительно. Он подумал с удовлетворением, что выбрал в разговоре с Гриценко верный тон. И тут, словно прочитав era мысли и задавшись целью опровергнуть их, водитель с вызовом в голосе предложил Колчеву:

– Что ж, начинайте допрос.

Колчев сдержался от резкого ответа, перевел взгляд с лица Гриценко на дорогу.

Автомобиль проехал виадук над железнодорожными путями. Неоновая вывеска придорожного ресторана, маняще вспыхнув по ходу машины, проплыла мимо и словно растаяла во тьме.

– Начинайте же, – куда менее задиристо продолжал Гриценко.

– Напрасно вы так, – без обиды и раздражения, но вместе с тем и не скрывая укора, сказал Колчев. – Если бы нужен был допрос, то я бы вызвал вас к себе повесткой. Я вас, Гриценко, для беседы, и желательно откровенной, на трассе поджидал.

Гриценко еще больше смутился. Он теперь явно корил себя за неуместную мальчишечью задиристость.

– Вы не обижайтесь, товарищ капитан, – попросил он. – Я ведь, как бы это вернее сказать… с опережением, что ли. Мол, меня голыми руками не возьмешь.

Колчев сдержанно кивнул, давая тем самым понять, что удовлетворен извинениями Гриценко и принимает их. Затем он включил вмонтированный в приборную панель автомобиля приемник, пошарил по эфиру, нашел станцию, передающую спокойную легкую музыку, и снова откинулся на спинку сиденья. Машина тем временем перевалила через вершину затяжного подъема и резво катила по пологому спуску навстречу мерцающим в темноте огням большого города.

Показался белый параллелепипед мотеля. Гриценко притормозил и съехал на обочину. Зажег свет в салоне автомобиля.

– Товарищ капитан, покажите еще раз карточки, – попросил Колчева.

Тот разложил на приборной панели фотографии. Гриценко внимательно просмотрел каждую из них, выбрал одну и протянул капитану.

– Эту женщину я где-то видел. Но вот где именно – никак не припомню.

– Может быть, в прошлую пятницу в этом вот мотеле? – подсказал Колчев, указывая на виднеющиеся невдалеке строения из ажурных бетонных конструкций и стеклянных плоскостей.

– Нет, – решительно отверг такое предположение Гриценко. – За это ручаюсь.

– Тогда, Матвей Александрович, договоримся следующим образом. – Колчев сложил фотографии и спрятал во внутренний карман кожаной куртки. – Если все же вспомните, где видели эту гражданку, позвоните мне. В любое время дня и ночи. Договорились?.. Ну, и хорошо. Здесь записаны телефоны. Служебный и домашний, – Колчев протянул Гриценко вырванный из блокнота листок.

Метрах примерно в ста от мотеля, за живой изгородью из разросшегося кустарника, располагалась стоянка автомобилей. Колчев сошел с автотрассы и прошел к воротам стоянки.

В кирпичной сторожке с большим окном сидел старичок сторож и читал газету. С потолка над ним спускалась на шнуре сильная электрическая лампочка.

Укрепленный на крыше сторожки прожектор освещал въезд и несколько рядов автомобилей. Большая же часть стоянки была погружена в темноту.

Колчев дернул ворота. Они были заперты. Тогда он двинулся вдоль стальной сетки, которой была обнесена стоянка. Сетка, как и предполагал Колчев, прорвалась в нескольких местах, и ему не составило труда, отогнув ее, проникнуть за заграждение.

Новенькие «Лады» без номерных знаков с приклеенными к лобовым стеклам листками с надписью «Перегон» были припаркованы в дальнем от въезда углу стоянки. Они-то и интересовали капитана.

Он отворил дверцу одной из машин, которая по халатности водителя не была даже заперта, опустился на заднее сиденье и уже через минуту держал в руках один из кожаных подголовников. Вернув подголовник на место, Колчев выбрался из машины, поднял крышку капота, чиркнул спичкой и при желтоватом свете прочел заводской номер. Все это заняло у него не более пяти минут. И, что характерно, не потребовало чрезмерных физических усилий, применения каких-либо инструментов или приспособлений. То же самое на его месте мог проделать практически любой человек.

Обратно Колчев возвращался тем же путем – через прореху в ограде. Подошел к сторожке, заглянул в окно. Сторож мирно дремал под яркой электрической лампой, уронив газету на колени.

3

В мотеле Колчев узнал от дежурного администратора, что нынче работает та же смена, что и в пятницу вечером. Это была немалая удача.

В ожидании портье и метрдотеля, за которыми пошел дежурный администратор, Колчев разложил на столе фотографии. Придвинул к себе ту, на которую указал Гриценко. Фотография предназначалась для заграничного паспорта и была исполнена без какого-либо художественного изыска. Но женщина, запечатленная на ней, все равно выделялась красотой. На вид ей можно было дать лет двадцать семь – тридцать. Пышные русые волосы собраны на затылке в тяжелый узел, чуть раскосые глаза, обрамленные пушистыми ресницами, смотрят открыто, улыбчиво.

В дверь постучали, и Колчев быстро перемешал на столе фотографии.

Оба работника мотеля заверили, что во время дежурства в пятницу не встречали ни кого из тех граждан, чьи фотографии лежали перед ними сейчас. Портье пояснил, что в тот день принимали большую группу туристов из Монголии, и поэтому почти все места были заранее забронированы.

– Пришлось даже закрыть на время ресторан, – добавил метрдотель. – Образовалась очередь: те, кто не попал на ужин в первую смену, ждали более часа, нервничали. Я лично несколько раз выходил в холл, успокаивал, как мог, товарищей, и хорошо помню, что никого из них, – метрдотель кивнул на фотографии, – среди наших тогдашних гостей не было.

Колчев, устроившись на скамейке возле входа в мотель, время от времени задумчивым взглядом провожал проносящиеся мимо автомобили. Он подводил итог дню. Следовало признать, что выглядел этот итог малоутешительным.

Пожилая уборщица закончила мыть крыльцо, выжала в ведро тряпку и, тяжело переступая отечными ногами, подошла к Колчеву и участливо спросила:

– Что, сынок, переночевать негде? Все едет интурист, едет, – женщина вздохнула. – Тебе на одну ночь или как? – поинтересовалась она.

– До утра, – ответил Колчев, с интересом разглядывая неожиданную собеседницу. Подумал с досадой: как же это он оставил без внимания пресловутый «частный сектор». Пожилая уборщица, по всей вероятности, прирабатывала тем, что сдавала неудачливым туристам койки на ночь. Так оно и оказалось.

– Если до утра только, то пойдем, – предложила уборщица. – Дом мой недалече, за пригорком. Пять минут идти, не более.

Женщина двинулась по тропинке в сторону от трассы. Колчев последовал за ней.

– Как ваше имя-отчество? – спросил он.

– Зови тетей Пашей, – разрешила уборщица. – Рублик уплотишь – и спи себе с богом, – продолжала она. – Так оно даже дешевле выходит, чем в номерах. Да и на пуховичке спать будешь, не на соломе ихней. У меня все честь по чести, как у людей. Только рублик вперед – такой порядок.

– Держите, – Колчев протянул тете Паше деньги. – Выручили вы меня, доброе у вас сердце. Наверное, многие вас добрым словом поминают, – льстил Колчев тете Паше, стараясь вызвать ее на откровенный разговор. Но, видимо, переусердствовал.

– Это за что же мне такая честь? – Уборщица настороженно покосилась на Колчева.

– Так ведь, наверное, и до меня путников ночлегом выручали? – с наигранным простодушием спросил капитан.

– Это уж как придется, – уклончиво ответила тетя Паша. – Если вижу, что приличный человек мается – предложу у себя переночевать. Ведь на раскладушке или там в кресле калачиком – какой это сон… Третьего дня мужчина останавливался. Подкатил это он, значит, к мотелю на «Москвиче» поздно вечером, а местов уже и нету. Ну, я и предложила ему переночевать. Очень доволен остался, все трояк уплатить старался. Только я трояк тот не взяла. Место рубль стоит. Рубль как есть, – осторожная тетя Паша настойчиво подчеркивала минимальный, почти символический доход, который получала от своих случайных постояльцев.

– Третьего дня, говорите? – переспросил Колчев и в волненье потер переносицу.

– Кажись, третьего дня, – тетя Паша догадалась, что не ее скромный «бизнес» интересует этого молодого энергичного мужчину в кожаной куртке, а коль так, то и таиться ей не следует. А то только наведешь тень на плетень, себе же хуже сделаешь. – Вчера у меня молдаване из Кишинева были, а когда кто до них – не помню точно.

Некоторое время шли молча.

– Ты машину на стоянке оставил? – как бы невзначай поинтересовалась тетя Паша.

– Я на попутной приехал, – ответил Колчев.

– Бывает, – равнодушно сказала тетя Паша. – Мне без разницы, кто да на чем путешествует. Хоть в ступе, хоть на помеле верхом, – она мелко, отрывисто рассмеялась.

– Я по службе, – строго объявил Колчев. – Разыскиваем опасного преступника. – Таиться более не имело смысла.

– Ну?! – притворно удивилась тетя Паша.

– Вот вам и «ну», – все тем же строгим тоном продолжал капитан. Его и забавляла и начинала уже раздражать деланная простоватость тети Паши. – На большой дороге – оно по-всякому случается. Не исключено, гражданка, что вы вступили в контакт с теми, кого мы ищем.

– Да бог с тобой! – на сей раз искренне всполошилась тетя Паша.

– Ничего в этом предосудительного нет, ведь вы могли и не знать, с кем имеете дело, – посчитал нужным несколько успокоить владелицу пуховичка Колчев. – Поглядите, может, кого признаете.

Он подвел тетю Пашу к фонарю, достал фотографии и раскрыл их веером.

– Он! – тетя Паша от волнения сжала Колчеву руку. – Тот самый, на «Москвиче». Надо же, – она сокрушенно покачала головой, – такой на вид культурный и обходительный мужчина. Все три рубля заплатить хотел.

Колчев ловко, как карточную колоду, перемешал фотографии и попросил еще раз глянуть на них. И на сей раз она без колебания указала на ту же фотографию.

– Спасибо вам, мамаша, – поблагодарил тетю Пашу Колчев. Поправил на плече ремень «репортера». – На пуховичке как-нибудь в другой раз переночую.

Он повернулся и побежал к автотрассе.

– Рублик, – вспомнила тетя Паша. – Эй, служивый, рублик обратно получи!..

Но Колчев уже свернул за угол мотеля.

4

Утром следующего дня в кабинете начальника отдела управления госбезопасности полковника Кузьмина собрались на совещание майор Ерохин, капитан Колчев и прикомандированный к ним старший лейтенант милиции Иволгин – группа, расследующая дело о похищении драгоценностей и попытке их контрабандного провоза через границу.

– Установлено, что Сырцов Юрий Николаевич ночевал в прошлую пятницу в Рыбинске, но не в мотеле, а на квартире у уборщицы тети Паши, – докладывал капитан Колчев. – Правда, она не помнит точно, когда у нее останавливался этот, как она выразилась, культурный и обходительный мужчина, но, сопоставив имеющиеся в нашем распоряжении факты, можно считать, что Сырцов ночевал у нее в прошлую пятницу.

– Ты что, дату другим путем не перепроверил? – с удивлением спросил Колчева полковник Кузьмин.

– Извините, товарищ полковник, спешил очень.

– Как же можно столь небрежно вести расследование, – строго выговорил Колчеву Кузьмин. – У этой тети Паши за неделю, по всей видимости, добрая дюжина людей ночует. Где же ей запомнить, кто и когда останавливается.

– Дмитрий Анатольевич, поспешность капитана можно понять, – вступился за Колчева майор Ерохин. – Очень мало времени осталось до пересечения интересующей нас группой туристов государственной границы.

Начальник отдела ничего не сказал на это напоминание. Он в задумчивости покрывал лежащий перед ним лист бумаги затейливым орнаментом, сосредоточенно размышлял над только что полученной от Колчева информацией. Наконец отложил карандаш и повернулся к майору.

– Доложи, пожалуйста, Петр Степанович, о Сырцовых, – попросил он Ерохина.

– Юрий Николаевич Сырцов, 1945 года рождения, доктор искусствоведения, крупнейший специалист по живописи Скандинавии, – приступил к докладу Ерохин. – Покойный отец его, академик Сырцов, был медиком с мировым именем. От него к сыну перешла коллекция редчайших полотен…

– Теперь ясно, откуда денежки на золотишко, – не сдержался старший лейтенант Иволгин.

– Свободно владеет финским, шведским, норвежским языками, – продолжал, недовольно покосившись на офицера милиции, Ерохин. – В группе будет выполнять роль переводчика. Надо сказать, что выезжающие за рубеж туристические группы автолюбителей формируются таким образом, чтобы в их составе были переводчик, специалист по автоделу, врач, – пояснил майор. – Так, с Сырцовым в поездку отправляются супруги Аджибековы – оба автоинженеры – и врач второй городской больницы Никольский… Что еще можно добавить о Сырцове? – майор ненадолго задумался и продолжал, уже не глядя в справку: – Три года назад он женился на Стелле Аркадьевне Гальченко, ныне, естественно, Сырцовой. Стелла Аркадьевна работает начальником одного из отделений госстраха города. Как нередко бывает при поздних браках, детей у Сырцовых нет.

– Спасибо, Петр Степанович, – поблагодарил Кузьмин и перевел взгляд на Иволгина. – Что сообщают из Вильнюса?

– Данные, полученные из Вильнюса, подтверждают причастность Сырцовых к расследуемому делу, – бодро начал Иволгин.

– Только факты, – предупредил старшего лейтенанта начальник отдела.

– А факты таковы… – Иволгин, подобно актеру, выдержал интригующую паузу. – На прилавок ювелирного магазина попала лишь незначительная часть драгоценностей. Похоже, что о размерах действительного поступления товара в магазине никто и не догадывался. Бухгалтер в то время была в отпуске, и директор сам получал драгоценности, сам сдавал за них деньги. Я навел о нем справки. Шимкус Витас Ионович, 49 лет, вдовец. Ведет затворническую жизнь, круг знакомых, с которыми поддерживает постоянные отношения, крайне узок. Но вот интересная деталь, товарищи, – Иволгин снова попытался выдержать паузу, но начальник отдела поторопил его. – Три года назад Шимкус отдыхал в Гаграх и там познакомился с Сырцовыми, которые проводили на Кавказе медовый месяц, – продолжал старший лейтенант. – С тех пор зачастил к ним в гости. Прошлым летом, например, провел две недели на даче Сырцовых в Сосновке… У меня все.

И снова на некоторое время в кабинете установилось напряженное молчание: офицеры обрабатывали в сознании полученную информацию.

– Выходит так, что пока Шимкус – наша единственная реальная нить, – нарушил молчание Ерохин.

– Да, больше всего хотел бы я располагать сейчас его показаниями по интересующему нас делу, – мечтательно произнес Колчев.

– Подробными показаниями, – гася улыбку, поправил капитан Ерохин. – И чего уж там мелочиться – максимально правдивыми.

– Размечтались, – усмехнулся Кузьмин. – Пока же, как я понял из доклада, нам к Шимкусу этому и подступиться не с чем. Состава преступления-то нет, так – одни догадки да предположения.

– Давайте тогда установим за ним тщательное наблюдение, должен же он в чем-то проявиться, – предположил Иволгин.

– Наблюдать Шимкуса, пока он проявится, у нас времени нет, – высказался Колчев. – Вот если бы его чуток поторопить…

– А что, мне думается, тут мы помочь ему можем, – поддержал капитана майор Ерохин. – Если Шимкус действительно не в ладах с законом, то нервишки у него сейчас должны быть на пределе. В такой ситуации в самый раз провести у него в магазине ревизию. Не думаю, чтобы он все концы аферы с драгоценностями спрятать успел. А там, как только зацепочка появится, можно непосредственно о нашем деле с ним потолковать. Только быстро все надо делать и решительно, дабы опомниться и подготовиться Шимкус не успел.

– Как я понял, ты, Петр Степанович, предлагаешь просить товарищей из БХСС подсобить нам? – по выражению лица Кузьмина было видно, что предложение майора Ерохина заинтересовало его.

Ерохин утвердительно кивнул.

– Только полностью перепоручать операцию БХСС не следует, – предостерег Колчев. – Я считаю, что необходимо наше непосредственное участие в ревизии. Чтобы, если нужда возникнет, подправить ход ее в желательном для нас направлении. На месте многое виднее. – Товарищ полковник, – Колчев, сидя на стуле, машинально выпрямил спину. – Разрешите мне вылететь в Вильнюс.

Такое предложение капитана не вызвало у начальника отдела энтузиазма. При всей возможной важности для дела ревизия магазина Шимкуса все же была хоть и временным, но все же отступлением от магистрали расследования. Да к тому же, выехав в другой город, Колчев, который из сотрудников отдела более других успел разобраться в деле, на некоторое время лишался возможности контролировать его ход в целом. На нынешней, весьма запутанной стадии расследования, такой поворот в нем был, по мнению начальника отдела, нежелательным.

– В Вильнюс поедет старший лейтенант Иволгин, – решил Кузьмин. – У тебя, капитан, и здесь дел достаточно, а начальство Иволгина информировало нас о том, что он уже имеет опыт совместной работы с БХСС. Верно, Иволгин?

– Так точно, товарищ полковник, – энергично подтвердил Иволгин. – Доводилось работать с БХСС, и не раз. – Его обрадовала возможность возглавить самостоятельно один из участков расследования. Радость переполняла его и вылилась в необдуманную тираду. – А когда на Шимкуса зацепка образуется, – размышлял вслух Иволгин, – прижмем, товарищ полковник, его, и все, как миленький, выложит. Никуда, как говорится, не денется.

– Только без подобной самодеятельности, Иволгин, – полковник поморщился. – Показания Шимкуса нам нужны беспристрастные. Ясно?

– Ясно, товарищ полковник! – заверил Иволгин. Радость его была столь велика, что ее не уняло строгое замечание начальника отдела.

– Тогда все свободны. – Кузьмин первым поднялся из-за стола, прошел, разминая ноги, по кабинету. – Да, товарищи, работка нам в ближайшие дни предстоит немалая.

На столе Колчева зазвонил телефон, и он снял с аппарата трубку.

Иволгин собирался в дорогу. Последними он положил в объемистый портфель две папки с бумагами, запер портфель на ключ. Колчев закончил разговор по телефону.

– Звонил Гриценко, гонщик «Совавтоэкспорта», – сказал он Иволгину. – Вспомнил все-таки, где видел Сырцову.

– Где же? – живо поинтересовался Иволгин.

– Примерно месяц назад Стелла Аркадьевна была у них в объединении с лекцией о страховании жизни. Как считает Гриценко, то была интересная и, главное, убедительная лекция. Гриценко, послушав ее, застраховался. Все-таки двое детей, а он не только перегоняет машины с завода, но и регулярно участвует в авторалли.

– Видишь, как все сходится, – обрадовался Иволгин. – Лекция, затем беседа с руководителями объединения. Светский разговор, в который, однако, вставляются хорошо продуманные вопросы – и необходимая информация добыта. В частности о том, когда перегоняется с завода предназначаемая «Викингу» партия «Лад». Да, многое может красивая женщина.

– Логично, – признал Колчев. – Только уж… больно все сходится.

– Прыткая семейка, – заметил по поводу Сырцовых Иволгин. Он не испытывал, подобно Колчеву, сомнений, и поэтому дружески, даже с нотками некоторого превосходства в голосе, посоветовал приятелю: – А ты, Коля, не усложняй. Это в детективах обязательно с вывертом, а в реальной жизни куда как проще. Вот увидишь, Шимкус обязательно выведет на Сырцовых, и круг, как говорится замкнется. – Он озабоченно посмотрел на часы. – Спешить надо мне в аэропорт, а то, поди, заждался Шимкус.

– Успеха, – пожелал Колчев. – Я в тебе уверен, Саша.

Когда за Иволгиным закрылась дверь, Колчев связался по телефону с полковником Кузьминым. Доложил, что у Сырцовой сегодня лекция на машиностроительном заводе и попросил разрешения присутствовать на ней. И еще попросил навести за время его отсутствия справки о коллекции Сырцова. Получив от начальника отдела разрешение присутствовать на лекции и заверение, что будут наведены необходимые ему справки, Колчев поблагодарил полковника и повесил трубку.

Затем он подошел к встроенному шкафу и распахнул его дверцу. Снял и аккуратно повесил на плечики пиджак, а вместо него надел кожаную куртку. Провел ладонью по волосам, уничтожая четкий пробор, водрузил на переносицу дымчатые очки в стальной оправе и, перекинув через плечо ремень «репортера», расслабленной, вмиг изменившейся походкой шагнул к двери кабинета.