Текст книги "Мир Сценариста. Трилогия (СИ)"

Автор книги: Юрий Погуляй

сообщить о нарушении

Текущая страница: 49 (всего у книги 62 страниц)

Глава девятнадцатая «ПВП или …?»

Бдыщь.

Здоровяк в латах врезал молотом мне в голову. Надо сказать, было в действии нечто обречённое. Из–за оглушения пошевелиться я не мог, и просто смотрел как стальная громада, испещрённая магическими символами, медленно летит в лицо. С тоской, надо сказать, смотрел. И даже когда в шею воткнулся кинжал разбойника, отчего в горло хлынула солёная кровь, всё не мог оторваться от орудия молотобойца.

И вот, наконец, долгожданная встреча.

В глазах потемнело, чёрная дрянь залепила лицо, зажглась, опаливая кожу. Я ещё ничего не понял, но уже падал на землю, набирая бешенное число дебаффов и урона. Грохнулся рядом с Головастиком. И только ща вспомнил про «кураж». Выплюнул его, вместе с брызгами крови, перекатился в сторону и вскочил на ноги.

Мозг, как водится, в такие моменты, моментально впитал в себя информацию. Всегда бы так быстро работал.

Нападающих было девять человек. Маг с ником ЯкорнаяШесть, двое щитоносцев рядом с ним – Бмвхеров и Длинноносый. Позади танцевала девчонка в маске, извиваясь под невидимую музыку, как обдолбанная любительница стриптиза, позабывшая пилон – эту звать Зинаида. Рядом с танками корчился хмырь в чёрном, выдавливая из рук вязкую угольную дрянь, которая, верняк, меня и накрыла во время атаки. Колдунчик.

Ещё двое прятались в самом тылу. Наверняка хилы… Одна в зеленых листочках, тут Егоркой быть не надо, чтобы понять – друид. Зовут Очкастая. Плечом к плечу с ней жрец, тоже просто, ибо бело–золотые одеяния, много искр и святости вокруг. Над головой в капюшоне, окутанной сиянием, висело имя Блонда. В целом логично пока всё с именами.

Из Гелбгартена вывалились викинги. Трое сразу. Олаф появился прямо за спиной алодоспешного Рукоблуда. Северянин долго соображать не стал, чай не Лолушко, сразу саданул топором в шею молотобойцу. Тот крякнул, разворачиваясь. Выставил древко, защищаясь от второго удара.

На Хельге из невидимости раскрылся Бомжара, ноги скандинава подкосились, бергхеймец грохнулся на колени в оглушении, но пристроившегося за его спиной игрока смёл Леннарт. Разбойник отлетел на несколько шагов, грохнулся на землю и ловко вскочил на ноги, чёрный провал капюшона смотрел то на меня, то на Хельге. Со стороны хилеров в милишника били потоки целебной гадости.

Наружу вывалились остальные викинги и Кренделёк. Юра ситуацию оценил сразу и тут же исчез.

– Собирай шмот, Юрец! Не лезь! – гаркнул я. ЯкорнаяШесть что–то крикнул. В Леннарта впилась огненная стрела, а затем полилась чернота из рук Колдунчика. Гигант вспыхнул, волосы заискрили.

– О–о–оди-и-ин! – взвыл он и рванул к магу.

– Мочи Очкастую и Блонду! – завопил я. – Все в Очкастую и Блонду! Ахахаха!

Безумный хохот сдернул на меня огонь противника. Даже танки, стоявшие рядом с лидером, молча бросились в атаку. А Егорка дал по газам, уходя подальше.

Викинги разом ринулись к указанным целям. Двадцать секунд у них есть. Дальше не знаю, что будет.

– Стас на хил давай!

Бард, вышедший из Гелбгартена, изумлённо смотрел на происходящее. Лютни в руках нет.

– Милый друг, открой шампанское! – затянул дрогнувшим голосом он. – Пусть пробка выстрелит, взлетая в потолок!

Игнат покраснел сразу как вышел из подземелья, будто ждал атаки, вот только вместо хилеров врезал по Длинноносому. Вокруг танка вспыхнул пузырь, гасящий стрелы, затем лопнул и сталь зацокала о доспехи. Воин споткнулся. Затем получил разряд током, застыл, дёргаясь. Его тут же окутали бабочки, и щитоносец вышел из контроля.

– Юрец, подбирай, подбирай!

Я торопливо бросал на землю вещи. Те растворялись в траве, а значит разбойник услышал. В меня ударила ещё одна огненная стрела. Осыпалась чёрная гниль. Бмвхеров выдал рывок, ушедший в неуязвимость. Махнул сверкающим мечом вскользь, от инерции воина развернуло, и он грохнулся в траву.

Я скакал что было сил, избавляясь от шмоток. Последним на землю упал Оскал, и его слизнула рука невидимого Кренделька. А потом закончился кураж. Ноги моментально оплело вязкой дрянью, вспыхнули волосы от очередного заклинания ЯкорнойШесть. Я развернулся, дал в догоняющего меня разбойника Коварный удар. Бмвхеров проорал что–то вдогонку.

Вы получаете негативный эффект «Вопль гнева». Вы обездвижены.

Длинноносый рывком приблизился ко мне и грохнул в спину щитом.

Вы получаете негативный эффект «Удар щитом». Ваши способности уклонения снижены на 100 процентов.

Фак. Нет, это не тот эпический бой, который предназначен герою. Я тупо слился. Да, дал ребятам несколько секунд, но, в нормальной, героической битве мы должны славно сражаться, почти проиграть, а затем вытащить на воле, вспомнив причинённое нам зло, или же одноногую собачку, замордованную злодеями. Встать и победить. И тогда будут кассовые сборы, и престижные премии. И благодарные читатели будут утирать слёзы облегчения, радуясь тому, что добро всё же победило.

Но это не та история, блин. Опять не та! Перед тем, как умереть, я увидел, что викинги смели хилов. Олаф в исступлении кромсал друидку, а топор Леннарта опустился на Блонду. Хотя бы не по нулям. Затем на мне дотикал дот Колдунчика и, повиснув над полем боя в роли скорбного привидения, я увидел, как споро разобрались с моими товарищами ребята из Роттенштайна. Да, хилов мы выкосили. Но… Игната парализовал Колдунчик. Харальд обратился в плюшевого мишку, упав в дорожную пыль. Контроля Роттенштайну выдали от души, ничего не скажешь.

Остальных северян забрал на себя Бмвхеров, окутался пузырём, пятясь от наседающих бергхеймцев. Те, как свора голодных псов кидались на бронемишку, тщетно пытаясь его укусить. Масстаунт в деле. Разумно, у каждого танка такой должен быть. И пока скандинавы колупали воина – ЯкорнаяШесть и Бомжара оперативно нюкнули бедолагу Стаса, вяло отмахнувшегося копьём. Рукоблуд обошёл северян с тыла, поднял молот к небу, и тот засветился божественно, ярко, тело друидки дрогнуло, впитывая магию. Всё, гг. Сейчас её поднимут и кончено.

Но что это получается – алодоспешный – паладин? Паладин Рукоблуд, млять?!

Под градом ударов на землю повалился Бмвхеров, но викинги после него ринулись на готового к драке Длинноносого. Тупик.

После этого сознание померкло.

* * *

Дышать было нечем. Я резко сел, ударил себя по груди. Внутри разлилась тишина, словно сердце остановилось. Страх кольнул виски. Голова закружилась, сознание померкло. Картинка поплыла в сторону, и я перевернулся на бок, упираясь руками в мокрую землю. Закрыл глаза, медленно вдыхая и выдыхая. Мутило страшно, в ушах звенело.

И чего я страдаю? Кураж!

Дурнота сразу ушла. Я выпрямился, оглядываясь. Передо мною из земли торчал покрытый мхом обелиск, с выбитыми символами. Небольшой холм вокруг усеян то ли валунами, то ли обломками древнего строения. Вокруг густой лес.

Я открыл карту, изучая местность. Так… До точки нашей бесславной гибели километра, наверное, два. Но бежать туда, сломя голову, не стоит. По любому это слив, и сейчас все мои товарищи тут появятся. Потом на склад, за обмундированием. Вряд ли Юра сможет утащить все шмотки, что с нас нападали. Лишь бы Оскал сохранил. Несмотря на минусы демонического наряда – фармить с ним проще, чем без него.

У меня осталась только маска Кровавого Клоуна. Всё остальное – стартовый набор.

– Это прямо невероятно печалит меня, – выругался я. – Невероятно. Чего им надо, Егорка, а?

В голове вспыхнуло.

Получен смертельный урон от Таксист.

Я привычно поднялся в воздух над телом, озираясь. Вокруг беззвучно шелестела трава да листва окрестных кустов. Под ногами валялся мёртвый Лолушко со стрелой в глазу. К горлу подкатил комок. Вот ведь дрянь… Они оставили здесь стрелка. Суки… Ох, плохо дело. Экипированный лукарь одним выстрелом положил. Вот и говорите потом, что тащит не шмот, а руки. Ещё как рулит снаряга в таких вот играх.

Сидящий в засаде стрелок так и не показался. А за пару секунд до того, как отключиться – я увидел труп Головастика, по ту сторону камня. Тоже пробитый стрелой. Ладно, ща разрулим.

В следующее пробуждение я дал кураж и пулей слетел в подлесок, перепрыгнув через труп Олега. Значит, вторую пачку у Гелбгартена тоже убрали. Толково подошли. Ясно теперь, отчего у них перед Твердыней такие укрепрайоны. Нам тоже стоило стражу собрать.

Но откуда ж гадёныши узнали где мы?

Стрела вылетела из чащи, скользнула по неуязвимости и вонзилась в дерево. Оценив направление, я заработал локтями, двигаясь в направлении откуда стреляли. Под ногами что–то пыхнуло, в небо взмыло облако. Система обрадовала, что я невосприимчив к эффектам отравления.

Таксист стоял у дерева и уже натягивал тетиву, когда я бросился к нему со своим старым клинком грубой работы. Выстрел. Треньк. Сколько куража осталось? Больше всего стрелок походил на русского воина. Остроконечный шлем с забралом, бармица. Высокий воротник. Кольчуга! Кожаный ремень перехватывал пояс. За спиной бурый, отделанный мехом плащ.

Охотник неторопливо вытащил из колчана ещё одну стрелу. Треньк. Теперь уверенности в роттенштайнце стало поменьше.

– Почём до Дворцовой, брат? – гаркнул я, входя в клинч. Под ударами Таксист попятился, ловко спрятал лук. Выудил клинок, поднырнул, пытаясь подрезать ноги. Я ловко перепрыгнул меч противника, саданул прямым в голову.

Пошатываясь, охотник разорвал расстояние.

– Кустодрочер! – гаркнул я «Унижением».

Таксист снова схватился за лук, начал краснеть, а затем вдруг с него слетело боевое безумие. Мой дебаф сожрал усиление противника. Поэтому в грудь Егорке вошла не очередь стали, а обычная стрела. Правда, всё равно кольнуло пренеприятно.

Коварный Удар.

Колупая бесполезной железкой эпического героя, я попытался найти хоть какую–то щель между бармицей и доспехом, чтобы добраться до шеи врага. Тщетно. Наконец, с Таксиста слетело ошеломление, и он дал выстрел в упор. Что–то сверкнуло. Меня забило током, оружие вывалилось из рук.

– Б–б–б-б–ля–д-д–д–д-ин–н–на!

Стрелок отошёл на пару шагов, поднял лук.

– Брат, а ты вёрткий, – высоким голосом проговорил охотник.

Бац!

Получен смертельный урон от Таксист.

Не дожидаясь моего падения, лучник перевёл взгляд на холм. Не, братка. Так вот пару раз, и ты уже не успеешь нас отконтролировать.

На третий раз я очнулся, лежа на трупе Светланы. Перекатился, едва не проблевавшись. Глаза закатывались. Кураж, вскочить, броситься прочь. Перепрыгнуть тело Стаса, оттолкнуться от живота Жени.

Таксист не стрелял. Уверен, что заметил. Тем более у охотников есть чем палить людишек в лесной чаще. Радар Игната я помнил.

Пригнуться, прыгнуть в сторону. Перекатиться, как в фильмах про спецназ. Когда кураж подошёл к концу, я был уже в зарослях. Замереть.

Порыв ветра затрепетал листвой. Присев, я оглядывался, расфокусировав взгляд, чтобы отреагировать не любое движение.

Кураж.

Способность «Кураж» находится на перезарядке. Осталось 4 минуты, 50 секунд.

Как быстро и бесполезно потратить ульту. Впрочем, зато не в панической атаке корчусь на холме.

У обелиска поднялся Стас, растерянно присел, заозирался. О, я тоже обратился во внимание. Вжжух. Шмяк. Голова Книгожора дёрнулась, бард плюхнулся на землю. Не очень благородно было продолжать отсиживаться, но зато теперь я догадывался, где засел Таксист. Лезть в атаку не торопился. Пока буду ломиться через кусты – он снимет меня одним выстрелом, как и других. Значит, надо дождаться отката куража. Иначе – никак.

Хотя ублюдок определённо знал, где засел противник, и не торопился. Может, собирается отправить всех на перезагрузку, а потом идти искать меня? Сколько времени проходит между смертью и воскрешением?

Распластавшись по земле, вжавшись в пахнущий мох, я всматривался в лес.

На холме появился Игнат, с бесполезным мечом. Бросился прочь с холма, но тоже получил свой снаряд отдыха и плашмя рухнул на землю грохнулся вниз.

Кураж.

Способность «Кураж» находится на перезарядке. Осталось 3 минуты, 50 секунд.

Когда–то в детстве я выиграл конкурс на спортивном ориентировании, безошибочно отсчитав минуту. Гордый был, радостный. Значимостью свой блеснул. Спасибо отцу, который научил той хитрости. Долгое «ииии, раз», потом «ииии, два». На двадцати становилось проще, главное, держать интервалы. Я не сбиться на следующей минуте. Это вам не буржуйское «мисисиппи раз», это наше, исконное!

– Вижу тебя, брат, – раздался голос Таксиста. – Вижу.

Точку ты на карте видишь, а не меня, свинота. Я вперил взор туда, откуда шёл звук.

– Давай сделаем это по–быстрому, а? Не трать свои нервы. Я никого отсюда не выпущу.

Идущий на полусогнутых ногах охотник появился из–за дерева, метрах в тридцати от меня. Натянутый лук смотрел в мою сторону. Я видел его сквозь мешанину листвы, а он – нет. Таксист остановился, вглядываясь в заросли. Чуть наклонился влево, затем вправо, меняя углы обзора.

– Ты ж в кустиках залег, брат.

Он сделал ещё шаг. Пальнул. Стрела злобно прожужжала сквозь заросли, в полуметре от меня. На землю упали срезанные листья. Таксист ловко выудил из колчана свежий снаряд и опять натянул лук.

– Попал, брат?

Кураж.

Способность «Кураж» находится на перезарядке. Осталось 2 минуты, 25 секунд.

Губы пересохли. Сердце колотило в рёбра, требуя отпустить на волю. Не мигая, я наблюдал за стрелком, молясь всем известным сущностям, чтобы он медлил и дальше. Будет кураж – будет шанс. Дать ему коварным ударом, унижение, затем кураж и бежать прочь, набрасывая гадости на всех встреченных животин этого леса.

Охотник вдруг нервно обернулся через плечо. Лук дрогнул, будто нашлась цель поинтереснее. Таксист начал смещаться вбок, поглядывая то на кусты, то куда–то направо. Менял сектор обстрела. Достаточно торопливо.

Чего чудит?

Я не шевелился. Любое движение – и листва дрогнет. Таксист зря медлит. Разумный человек на его месте давно уже подошел бы и вплотную расстрелял! Или… А!

Улыбка сама собой появилась на лице. Таксист боялся. Влепив в меня несколько стрел, во второе пришествие Лолушки, и допустив переход боя в мили, он не знал с чем столкнулся. И не знал, что кураж у меня на кд.

Пока на кд.

Способность «Кураж» находится на перезарядке. Осталось 0 минуты, 45 секунд.

Охотник опустил оружие, быстро сорвал что–то с пояса и воткнул в траву. Направил лук в сторону, будто ожидая приближения более опасного врага. Это ты зря, парень. Очень зря. Я дышал очень ровно, отсчитывая секунды. Двадцать пять. Двадцать четыре. Ему хватит мига, чтобы сложить раздетого шута. Поэтому тут важно не ошибиться. Расстояние до него я преодолею секунд за пять, с акробатикой быстрее.

Блин… Или бежать прочь? Оттяну урода от холма, и тогда…

Ииии семнадцать… ииии шестнадцать.

Под ногами Таксиста вспыхнуло, разноцветные искры разлетелись в стороны, и среди листвы показалась крадущаяся фигура. Кренделёк!

Иии десять… иии девять…

Застигнутый врасплох Юра ринулся в атаку, но стрелок ловко ушёл от него перекатом и быстро саданул электрическим разрядом. Разбойник задрожал, вытянутый током в струнку.

Иии пять… иии четыре…

Таксист натянул лук, направив стрелу в Юру. Вокруг наконечника забурлило волшебное свечение, будто воздух загустел, завихрился. Это нехорошо.

– Это обидно! – гаркнул я, поднимаясь. – Это была наша дуэль! Предатель!

Злой язык сдёрнул с Юры прицел. Таксист обернулся ко мне.

Кураж!

Способность «Кураж» находится на перезарядке. Осталось 0 минуты, 1 секунд.

Блять! КУРАЖ!

Выстрел Таксиста разбился о броню неуязвимости. Лукарь выругался, потянулся за следующей стрелой, а я уже летел сквозь лес, размахивая ржавой железкой и считая новые секунды. Кренделёк вывалился из контроля, влетел в стреляющего охотника со спины. Тот вскрикнул, но прицел сдвинуть не смог.

– Муахахаха, бедолага! – добавил я на всякий случай хохотом. Подскочил к врагу, ткнул мечом в забрало шлема. Голова Таксиста мотнулась.

Коварный удар!

– Ульту сдавай! – заорал я Юре, и тот будто расплылся в воздухе, нанося сокрушительные удары ошеломлённому роттенштайнцу. Подпрыгнул, в развороте, саданул рукоятью кинжала по каске охотника, и очнувшийся было Таксист снова обмяк.

А затем повалился на землю.

Вы убили игрока Таксист

– Я битком! Забирай ты! – выдохнул Юра.

Собрать всю добычу? ДаНет

Конечно же!

– Где его дружочки? – кивнул я на обобранный труп охотника.

– Меня ловили, епт, я как вас свалили собрал что смог и отошёл. Пару минут понаблюдал, как они рыщут, а потом думаю, с хрена ли сижу, и поскакал к кладбону. А тут слышу – голосит этот. Сразу всёк в чем дело.

– Золотой ты человечище, Юра! А теперь – вали в инвиз пока.

– Шмот возьмёшь?

– Позже.

Снарягу я заныкал в яме за валуном, метрах в пятидесяти к востоку от холма. Набросал сверху мха, веток. Тот ещё тайник, но лучше так, чем лезть с богатством на рожон. Вот возьмёт Роттенштайн и явится сюда в полном составе и в ближайшие минуты. Тогда малая победа обернётся ничем.

На капище имени Бергхейма я выполз на четвереньках. Быстро добрался до покрытого мхом камня. Присел, прижавшись к нему спиной и выбрав восточную сторону, так как по карте Гелбгартен, а значит и наши оппоненты, были на западе. Перевёл дыхание. Пока тихо. Пока есть шансы.

Миша объявился первым. Как проступил в воздухе, так сразу и упал ничком на траву. Посмотрел на меня с удивлением, снизу–вверх. Я напустил на себя максимально безмятежный вид, но сделал страшные глаза и указал пальцем в чащу.

– В лес, бегом!

Жрец торопливо кивнул и послушно ретировался. Следующий появилась Светлана. Затем Женя. Лес к востоку молчал. Роттенштайн либо был уверен в своём застрельщике и не торопился, либо… Ну, второго варианта у меня пока не наблюдалось.

Когда появился Игнат – я попросил его задержаться. Остальные уже спрятались где–то среди зарослей у холма.

– Сейчас появится наш дружок. Я ему суну стан, потом лупи в голову чем можешь.

Охотник улыбнулся.

О, с каким удовольствием Игнат саданул попавшего под коварный удар Таксиста. От души. Роттенштайнец рухнул как подкошенный. Я сдёрнул верёвку со штанов, отчего те стали спадать, и стянул ему руки за спиной. Добавил вяло мычащему стрелку от себя и схватил за ногу.

– Хватай вторую и бегом!

Спелёнатый Таксист бился головой о корни и камни, пока мы тащили его в заросли. Я путался в штанах, и, наконец–то, плюнул, сбросил их, оставшись в исподнем. На кромке леса нас встретил Олег. Тоже от души приложился кулаком к лицу пленника, а затем подхватил обмякшего врага за подмышки, помогая нести.

– Нахера он нам? – буркнул недовольно.

– Ну ты прям будто никогда «языка» через линию фронта не таскал, – в тон ему ответил я. – Шустрее. Шустрее!

Глава двадцатая «Пытошная да болталошная»

– Подьлий рюсский, где сидятен злобнен партизанен? – сказал я.

Пленный Таксист прислонился спиной к берёзе. Руки связаны, чтобы не дай Бог какой–нибудь клановый чат не вызвал.

– Брат, – промолвил он. – Зачем шутишь так? У меня дед на войне погиб.

– За вермахт воевал? С огнемёта деревни жёг?

Глаза охотника сузились.

– Ой это что за реакция такая? – удивился я. – Думал, что обратился к святыне и всё, я разрыдаюсь и отпущу на все четыре стороны? Так не работает, славный представитель Убера. Знаешь ли ты, что папа Чикатило вообще партизанским отрядом командовал? А сынок потом детишек по лесопаркам резал и кушал.

– Да ты говнюк, брат…

– Давай вот без этого, – я присел на корточки рядом с пленником. – Это ж не политика. Это ведь только там, «брат», кто первый назовёт оппонента Гитлером – тот и выиграл. Расскажи мне другую историю.

Я сел поудобнее, скрестил ноги.

– Чего вам, таким успешным и крутым ребятам, не сиделось в Твердыне? Чего припёрлись?

Таксист безмятежно смотрел мне в глаза, на лице лёгкая насмешка. Над нашими головами шелестела листва. Радостно щебетали птицы. Наш подавленный лидер сидел метрах в десяти от нас, спиной к охотнику. Весь шмот Юры остался у входа в Гелбгартен, потому что Кренделёк забил инвентарь моими шмотками, подхватил что–то ещё от Стаса, а дальше улепётывал без досконального анализа полученного снаряжения.

Так что шаман больше не являлся тем героем, что явился за нами на остров Унии Мороза. Теперь это был уставший, раздавленный рутиной человечек в простецком стартовом наряде.

Сам Кренделёк прятался в лесу, в дозоре. Чтобы господа из Роттенштайна не устроили сюрпризов. Где–то там же на дне оврага покоился весь наш уцелевший шмот. Нычка на будущее, когда опасность схлынет.

– Не будьте наивными, ладно? Вы ничего мне сделать не сможете, реально, – сказал Таксист. Устроился поудобнее. – Давайте закончим с этим. Вы победили, я проиграл. Сказать мне вам нечего.

– У нас тут рядом с булошной пытошная открыться может, – улыбнулся я, потёр ладони. – Как у тебя с болевым порогом? Оцени ржавую палку в глазу по шкале от нуля до десяти.

– Егор…

Ну, кто ещё кроме Стаса мог одёрнуть шута, а?

– А что Егор? Может у меня призвание? Может, я сейчас попробую, а затем в большом мире как пойду в плаще по городским паркам, как начну письку бабушкам показывать! – от напущенного во взгляд безумия Таксист улыбаться перестал.

– Фу, Егорчик! – хихикнула Света. Они с Женей сидели рядом, обнявшись. Странно, но вот такого вот как с Олегом – у них не было. Призыватель пусть и был мудаком, а к девушке относился внимательно и даже нежно.

– Ты ебанутый? – спросил Таксист.

– Ну дык! – радостно закивал я. – Со справкой!

– Делайте что хотите, только побыстрее. Семеныч поймёт, что вы меня взяли, и вам хана.

– Судя по тому, что я знаю о вашем лидере – за просранный шмот тебя по голове не погладят, – подмигнул ему я.

– Не погладят. Но мы запасливые, брат, – подмигнул в ответ он.

– Что мы вам сделали, молодой человек? – Стас подошёл ближе. – Почему вы упорствуете? Свершилось и свершилось, ничего не изменить. Но, быть может, мы совершили где–то ошибку? Обидели вас чем–то, случайно? Сейчас же всё выглядит обидно и несправедливо. Столько трудов насмарку.

Брови Таксиста полезли вверх.

– Выбирай, «брат». Либо он, либо я, – осклабился я. – Рекомендую выбрать мои методы. Они не так мучительны.

– Послушайте, парни, – поморщился пленник. – Хватит тратить моё и своё время. Вы грязные ублюдки, точка. Толпа неумеющих ничего засранцев. Эту игру вам не выиграть. Поэтому не мешайте мне. Я вас обосрал, кончайте меня и хорош.

– Запятая, – поправил его я.

– Чё?

– Ты сказал «точка» и продолжил. Значит – запятая.

– Ты реально больной?!

– Угу. А у тебя правда такси – это хобби, а так есть свой бизнес и много миллионов на счету?

Ноздри охотника раздулись до неприличных размеров. Задел, что ли?

– Просто все таксисты так говорят, – смущённо пожал плечами я, – и я подумал, что…

– Поймите… Таксист, извините, не знаю вашего имени, – вновь вмешался Стас. – Мы просто хотим понять, чем мы вам помешали? Вдруг это всё недоразумение.

– Они атакуют Бастион… – ахнул Головастик. Встрепенулся весь. Вскочил на ноги. Замахал руками в воздухе. – Вот что им нужно было. Выбить шмот и забрать Бастион! Меня не трогать. Я занят.

– Такие правила игры, – сказал вдруг Таксист. – Выберутся только те, кто победит. Ничего личного, брат.

– Пошёл ты на хер, Лёха! – ответил ему Головастик. – Сейчас я взгрею твоих приятелей.

Охотник заёрзал. Взгляд изменился.

– Ой. Божечки–кошечки! – понял я, – ты нас тут и фармил, чтобы Юрчамба активно защищаться не мог?

Таксист молчал. Растянул губы в тонкой улыбке.

– Знаешь, что мы сейчас с тобой будем делать? – я чуть наклонился к нему, с видом опытного политического интригана. – Мне тут подсказку хорошую дали, во времена бесславных странствий. Хочешь, расскажу?

– Удиви меня.

– Бочка, – поиграл бровями я.

– Штопор, – осклабился Таксист.

– Эээ…Неожиданный ответ.

– Я подумал мы играем в ассоциации.

Хорош, чертяка. Хорош. Может быть, в реальном мире, мы могли бы и подружиться.

– Мимо, – с серьёзным видом проговорил я. – Продолжим. Так вот. Бочка. Вторая подсказка – болото. Глухое.

– Это сложнее. Канарейка?

– Третья подсказка – ты. Бочка. Болото. Опять ты. Помогает?

– Не пойму к чему ты клонишь, Лолушко.

– Мы находим тебе хорошую бочку. Связываем тебя. Хотя, этот пункт можем пропустить, – я глянул на верёвки. – Затем запихиваем в тебя хороший кляп, а тебя суём внутрь. Бочку опускаем в трясину. Осторожно так опускаем, мха сверху накидаем для маскировки. Будет эдакая кочка, одна из многих. Мы не изуверы, поэтому закрепим её так, чтобы ты не утонул и мог дышать. Потом уходим. Ты остаёшься.

Улыбка стала чуть поменьше.

– Есть тебе не надо. Пить не надо. Убить тебя некому. Друзья твои тебя не найдут. И сидишь ты в ней, пока либо бочка не сгниёт, либо игра не закончится.

– Блядь… – сказал Таксист.

– Понимаешь ситуацию? – вкрадчиво продолжил я. – Печальная, правда? Хантов же у вас нет больше, верно? Без радара отыскать человечка в чаще и так–то непросто. А уж кто будет болота осматривать. Да и… Станут ли тебя искать, «брат»?

– Сука ты какая, – покачал головой охотник. – Вот реально сука…

– Ну, кто с мячом к нам придёт, от того мы в футбол и проиграем.

– Чего ты хочешь, Лолушко?

– Просто из принципа уже – зачем явились?

– Юра сказал же. Выбить из вас шмот, снять прогресс Бастиону. Это ведь правила такие, брат. Кто победит – тот и выйдет!

– Ты реально думаешь, что какой–то хмырь, удерживающий прорву людей в плену, так просто отпустит часть из них? – склонил я голову на бок. – Я не то чтобы сомневался, наоборот, хотел бы верить. Но… Я бы не отпустил.

– Да Наташка у нас также считала, но потом Семёныч списался с тем, кто всем заправляет, и тот всё объяснил. Его, ж, парни, никто не видел. Никто его не знает. Эксперимент закончится и всё. Победителей он отпустит, остальных…

Пленник прервался, заметив пристальное внимание окружающих.

– Это мы – остальные. Нам – интересно, – ехидно приободрил его я. Слушали Таксиста все, кроме Головастика. Тот размахивал руками, двигая невидимые панели, и ругался.

– Блядь… Вы же всё понимаете?! – процедил пленник. – Тут либо выиграешь, либо сдохнешь. Мы все в одинаковом положении, парни.

– Ты скажи, что с остальными? – настойчиво повторил я. – Просто озвучь. Так прекраснее, когда тайное вслух говорят!

– Сдохнут! – рыкнул он, напрягся весь, затравленно озираясь. – Все другие – сдохнут. Он свалит, заберёт результаты, и бросит всех там, где держит. Это, блядь, понятно должно быть. А победители – выживут. Цена победы, блядь, жизнь. И все поступили бы также. Чё вы смотрите? Сами будто не планируете выиграть?

– Мы, если выберемся, то сразу в полицию пойдём, – сухо сказал Стас. – Чтобы спасти остальных!

– И мы, брат! – возмутился Таксист, повёл плечами, морщась. – Вы чего, парни? Мы, блядь, не чудовища. Мы такие же, как и вы. Просто ближе к цели! Нас любая другая пачка с радостью скинет с вершины топов. Поэтому валим для профилактики. Чтобы не добрались до выхода раньше нас. Потому что у вас же не будет цели боссов раньше нас свалить, верно? Вы, парни, будете делать так, чтобы мы не выиграли. Верно? Ну не спорьте, видели уже у вас гостей из Светлолесья!

– Не спорим.

– Сами виноваты. Вон, в Пяте Титана сразу сказали, что играют честно. Боданулись с ним разок и всё. Там суровые парни, спортивные. Они нам не гадят, мы им не гадим. Вон, первого свалили уже босса и ничё, не мешаем им. Всё по справедливости. А вы ведь будете гадить, раз со Светлолесьем связались. Понимаете, что шансов у вас нет. Мы вовсю в Твердыне, а вы вон, данжи фармите. Вам никогда нас не догнать. Даже если соберёте кучу неодетых бойцов.

– Тебя завалил рога и неодетый танк, – напомнил я.

– Я сам подставился.

– Возможно. Но мы ж к вам не лезли.

– Говорю ж, профилактика, брат. Если Светлолесье у вас было – значит вы с ними. Проще час сюда, час тут, час обратно. Вы в жопе, мы дышим спокойно. Всё честно. На прогресс повлияет не сильно такой перерыв.

Час туда – час обратно?! Божечки–кошечки, портал рядом где–то?

– Я смотрю, у нас начался откровенный разговор, и меня это радует. Тогда следующий вопрос. Где п….

Я мысленно врезал себе по губам. Егорка, ополоумел? Чего ты творишь! Чуть не слил важную информацию! Не стоит Роттенштайну знать, что их логистика давно уже не тайна.

– … падла, которая нас пасла? – выкрутился я.

– Чё? Парни, какая падла?

– Вы слишком много знаете о нас, хотя мы вас видим впервые. Ясно что где–то сидит кто–то из ваших сокланов и сливает информацию. Не держи нас за дебилов, ладно? Скажи кто и где.

– Я‑то откуда знаю, брат? Михаил Семенович сказал – выдвигаться. Задачу поставил. Нахера спрашивать детали? Тут под каждым кустом какой–нибудь рейнджер тихариться может! Только я если надо будет выставлю под сотню бойцов, если Бастионы не считать. А у кого–то вон, ордена целые.

– Бочка, Лёшка. Бочка, – улыбнулся я. – Мы вроде бы и правда начали верить друг другу, зачем ты это портишь?

– Да я реально не курсе, парни!

– Олежа, попробуй ты с ним поговорить, – мягко встал я.

– Нахера?

– Я хочу узнать сколько у них охраны у Твердыни. У меня ведь тоже есть источник, – последнее адресовалось скорее Таксисту, чем Снежку. – Потом сравним результаты, а там определимся – бочка или не бочка. Ну и… – широко улыбнулся я, – мало ли, может есть у тебя интерес какой–то свой. А я отойду…

Наш танк подошёл к сидящему Таксисту. Тот запрокинул голову, вглядываясь в очередного дознавателя.

– Привет, бля, – сказал Олег и от души врезал кулаком по лицу связанного охотника. Удар повалил того на землю. – Я – Олежка. Есть разговор.

– Он же наш пленный, Олег! Зачем! – воскликнул Стас. Игнат положил руку барду на плечо, покачал головой. Тенью рядом со Снежком возник Миша. Лицо жреца не предвещало ничего хорошего.

Ух! Не хотел бы я быть на месте роттенштайнца.

Под ногами мягко пружинил мох. Птицы радовались солнцу. Так сильно радовались, как никогда не бывает в настоящем летнем лесу. Там реально тише чем в цифровом мире. И это жаль.

Я прошёл мимо Головастика. Тот зло улыбался, сардонически. Значит дела идут не так плохо, как могли. Это утешает.

– Далеко не уходи, – сказал шаман. – Они нарвались на активный деф и затихарились. Ждут за пределами башен. Я слежу за ними.

– Игнат, помоги пожалуйста, – позвал я нашего охотника. Тот неохотно отошёл от места истязания.

– Ну?

Я двинулся в лес, поманив соратника. Вполголоса спросил:

– Радар на сколько бьет?

– Сто метров. Может двести.

– Где Юра? Кренделёк который.

Игнат прищурился, мотнул головой:

– Не вижу.

– Поглядывай тогда. Как заметишь – дай знать. Хочу понять доступное расстояние. Эта абилка как, с уровнями?

Охотник кивнул.

– Какой у тебя?

– Третий.

– Какой максимальный?

Он пожал плечами.

– Расстояние меняется с уровнем?

– Нет.

– Бля, Игнат, давай чуть пространнее, я будто с банкоматом Сбера разговариваю!

– Нет, не меняется.

– А что меняется, Игнат? – закатил глаза я.