Текст книги "Мир Сценариста. Трилогия (СИ)"

Автор книги: Юрий Погуляй

сообщить о нарушении

Текущая страница: 35 (всего у книги 62 страниц)

Игнат казался смесью Фенимора Купера и вестерна. Эдакая альтернативная ветвь фэнтези. Еще не стимпанк, но уже и не лучник из сказки. Ему в лапы одинаково легко рисовался как арбалет, так и мушкет. Он вообще не должен был попадать в какую-нибудь онлайн игру. Это стопудово квест. Где-нибудь в Сибири. Хотя нет, так игра не окупится. Чтобы окупалось – даешь Канаду или Аляску. Суть та же, пиарщики получше.

Женю и Стаса тоже оказалось непросто приписать к какому-то из известных жанров. Но, должно быть, ребята ближе всего были к Ведьмаку, в роли заштатных энписей. Смесь между историей и темным фэнтези. Конечно, то еще сравнение. Отличия в этих «жанрах» нет никакого.

Самые скучные образы, конечно. Пусть и аутентичные.

Дизайнер игры, короче, не слишком заморачивался и понадергал образов откуда смог. Либо по юношескому протесту, списывая все на эклектику, либо по слишком уж хитроумному плану, либо от балды, что зацепило. Обычно есть общий стиль. Ну там грубость линий, цветовая гамма. Тут не хватало еще какой-нибудь маленькой девочки с большими глазами и единорожками, или и вовсе – покемонов.

А еще дылду какого с шипастыми доспехами черно-ржавыми, в противовес. Но не яркого такого пафосного, а как в Дарк Соулз, например. Смерть, тлен и хардкор.

Светлана с собеседниками проехали мимо.

– Егор? – повернулась ко мне заклинательница – Ты в порядке?

Я поднял вверх оба больших пальца. Дождался, пока зрительный контакт с девушкой разорвется, а затем отыскал Головастика. Наш предводитель с утра был хмур, но собран. Держался обособленно, либо обдумывая будущее кампании, либо плача от отчаянья из-за таких вот компаньонов как я. Надо его воодушевить! Не зря ж Егорушка ночью через такие унижения прошел!

Как заработал, честное слово.

– Что-то еще случилось? – печально спросил шаман, когда обнаружил мое присутствие.

– Наоборот. Добрую весь принес я тебе, боярин.

– Выкладывай, – задумчиво сказал Головастик.

Глава девятнадцатая «Не время для драккаров»

Под ногами чавкал песок, перемешанный с гнилой кровью проклятых корабелов и морской водой. Сапоги месили получившуюся грязь, и та словно пыталась удержать меня от следующего шага. Стой, мол, глупец. Не вздумай.

Всадники пришли с юга. Шестеро северян на боевых конях. Лиманы выдали их местоположение еще в тот момент, когда я влетел в пачку покамест живых мертвых корабелов. Тормозить фарм не хотелось.

Тем более, что я знал кто к нам едет.

Когда последний моб, прошептав «туеня-я-яде-е-ец», ткнулся лицом в песок – расстояние между нами и гостями оставалось не больше пятиста метров. Тогда-то я и двинулся им навстречу.

Северяне неторопливо спешились. Здоровенный викинг вытащил из-за спины гигантский топор. Рядом с ним прыгнул в сырой песок беззубый воин, ловко выхватил два меча, крутанув их для разминки.

Их предводитель, крепкий рыжеволосый северянин, чуть вырвался вперед, возглавляя отряд. Шел он уверенно, хмуро. Готовый влететь в наши нестройные ряды рехнувшейся мясорубкой.

– Божечки-кошечки, – сказал я, когда между нами осталось шагов десять. – Вы чего нас убивать пришкондыбали, красавчики?

Суровый лик Харальда Скучного дрогнул. Шаг замедлился.

– Лолушко? – удивился он. Ах да, старый добрый хевдинг Бергхейма еще не знаком с моим новым обличьем. Масонька.

– Та да! – подпрыгнул я, раскинув руки в стороны. – Признайся ты соскучился?

Коротышка Бьорн встал рядом со своим предводителем, сплюнул в песок и ощерился.

– Клянусь удалью Тора, Харальд! Это снова он!

Даже если у меня набор респектов на эту фракцию – это явно не добавило любви боевому карлу. Уважать он, должно быть, уважает. Но делает это «без уважения».

Олаф подмигнул мне и беззубо оскалился. Гигант Леннарт опустил топор, уперев древко в песок. Медленно и выразительно кивнул, приветствуя.

– Я знал, что мы встретим здесь задохликов. Но не знал, что с ними будешь ты, – чуть расстроенно произнес Харальд.

Говорить ему, что ценой их явления тут был невинный и неуклюжий поцелуй с красивой девушкой – не стоило. Пусть верят в исключительность скандинавского пути и волю Одина.

– И что ж тебя привело сюда, хевдинг?

Мои соратники остановились чуть позади, метрах в двадцати. Лишь Головастик подъехал поближе, остановившись справа от меня.

Свора Бергхейма, легендарные бойцы потерянного края, оказались поголовно шестидесятого уровня. Вот в чем оказался секрет их крутости в старых сражениях. Еще и бафают друг друга, читаки.

– Конунг Фредлишемана обещал нам корабли за головы задохликов, – признался Харальд.

Так. Встреча перестает быть теплой. У меня за спиной стоит пачка подготовленных к драке игроков. Разодетых не как боги, конечно, но вполне способных потягаться со Сворой. Хотя буст под аурами у викингов может оказаться таким, что меня тупо шотнет. Вон, этот полоумный Хельге меня в контузию кулаком отправил в свое время.

Да и не ради этого я их сюда призывал!

– Должен отметить, мой добрый друг, что конунг Унии Мороза плохо кончил с такими желаниями, – напомнил я.

– Рорик Беззлобный, конунг Фредлишемана, сказал, что задохлики пробудили служителей Хели и возглавили армии мертвецов, – взгляд Харальда лучился теплом и вниманием, но клинок викинг по-прежнему держал в руке.

– Ну и кому ты поверишь? Мне, или какому-то Рорику? – невинно поинтересовался я. – Кстати, насчет его Беззлобности и поспорить можно.

Леннарт кашлянул. Уставился на предводителя с видом «а я ведь говорил». Харальд же прищурился.

– Никому не поверю, шут, – честно признался хевдинг. – Но сейчас мне нужны корабли. Если драккары прибудут из самой Хели и будут состоять из ногтей мертвецов – я не откажусь от них.

Итак, наш «уговор» с админом оказался с душком. То ли это его месть, что я не пытался соблазнить Светлану, как того хотел ушлепок, а отделался детским садом, то ли вся помощь приходит с подколкой.

Я ж поцеловал? Поцеловал. Свору прислали? Прислали. Договор соблюден. Читайте условия, написанные мелким шрифтом на предпоследней странице в правом нижнем углу.

– Егор? – наш предводитель повернул ко мне закрытое маской лицо. – Полагаю, мы разрешим данную проблему единственно верным способом?

– Погоди ты со своими способами, – отмахнулся я. – Это мои дружочки. Нельзя.

Харальд с интересом взглянул на Головастика. Спросил с насмешкой:

– О каком способе говоришь ты, задохлик?

– Какая у тебя с ними репутация? – проигнорировал его Юра.

– Уважение, – мне было неловко. – Не мог бы ты пока не лезть? Чумной диаложек выходит. Мне перед пацанами неудобно.

Шаман постучал пальцем по невидимым часам и привычно оперся на луку седла, нависая над нами.

– Это правда? – спросил Харальд. Хвала Одину, он решил не качать «пацана» дальше и уточнять про способы. Взрослый, солидный мужчина. Когда вырасту – стану таким же.

– Что именно правда? – осторожно уточнил я.

– Что кто-то из вас возглавил мертвых и привел их на земли Фредлишемана.

Да ежкина ж ты медь. Реально надо было отрезать голову той Зодчей! Сколько геморроя от нее!

– Ну… да.

– Кто? – по-отечески улыбнулся Харальд. Указал острием клинка на Головастика. – Он?

Или все-таки не взрослый солидный мужчина? Все-таки ищет к чему докопаться.

– Нет, – буркнул я. – Это случайно вышло, дядя Харальд. Я не думал, что так получится.

Хевдинг перестал улыбаться.

– Это… Ты?

Я кивнул. Харальд обернулся на соратников, словно за поддержкой. Переступил с ноги на ноги, растеряно. Всплеснул руками:

– Чудовища в лесах Фредлишемана погубили многих моих людей. Зловещие порождения Хели приходили по ночам в наш лагерь и забирали величайших воинов так, словно хозяйка забирает яйца у несушек… А ты…

– Ну кто-то же должен был навести порядок, – пожал я плечами. – Хватит этот терпеть! Мы здесь власть!

Головастик хохотнул, стрельнул в меня указательным пальцем, одобряя. Шесть пар норманских глаз уткнулись в шамана с яростью. Юра тотчас захлебнулся и умолк.

– Тьма не разбирает кто пытается навести в ней порядок. Она поглощает всех. Печать Хели не смыть, – прогудел набожный Леннарт. – Каждый шаг во мгле ведет тебя на сторону йотунов, шут. Остановись, или не найдешь пути обратно.

Харальд молчал. У меня по спине пробежали мурашки, насколько серьезен был громила с топором. Сразу вспомнился Выводок и подчиненная искусственным интеллектом Света. Да и Ловелас тот же… Нихренашеньки. Что если мною уже управляет Зодачая?

– Нынче все духи от феи до беса меня называют Хозяином Леса, – задумчиво ответил я цитатой из Короля и Шута.

Северяне стали очень серьезными. Харальд выпрямился. Да ладно, они всерьез будут меня бить? Включаем читы, значит.

– Я выбираю Харальда Скучного! – громко сказал я.

Рыжеволосый предводитель викингов в изумлении приоткрыл рот.

«Харальд Скучный отклонил приглашение в «Пренебречь, вальсируем»».

Понятно. Качаем.

– Давай начистоту, хевдинг, – подошел я к нему. Значит, репутация у нас недостаточная. Жаль. Надеялся, что после возвращения к жизни его побратима – пунктов должно было хватить. Ладно. Вальсируем. – Без кривотолков, хорошо? Ты все потерял. Уния Мороза вышвырнула тебя с твоих же земель. Твои соседи используют тебя как наемного убийцу, выгребая жар чужими руками. Твой клан уже не так силен, как раньше и ты чужой среди своих.

– Чья в том вина, шут? – тихо спросил Харальд.

– Это сложный вопрос, хевдинг. На него столько же ответов, сколько и глаз смотрящих. Клубок последствий можно мотать до любой из удобных точек. Тебе до того, как мои друзья случайно стравили Бергхейм с Выводком, нам до того, как ты запер задохликов будто прокаженных и тем очень серьезно задержал нас у себя. Ошибок допущено много. Всеми нами. Но задумайся, получил ли ты справедливость? Ты все делал для своего народа. Для своей страны. И где ты сейчас?

Я раскинул руками:

– В прОклятых лиманах? В месте на задворках всех северных поселений? Обращенные в убийц величайшие воины Своры, победители Выводка! Это хоть как-то коррелирует с твоим виденьем ваших заслуг?

Прогресс текущего уровня репутации с кланом Бергхейм – 38,47%

Прогресс текущего уровня репутации с кланом Бергхейм – 38,57%

Прогресс текущего уровня репутации с кланом Бергхейм – 38,67%

Прогресс текущего уровня репутации с кланом Бергхейм – 38,77%

Мощно. Да, я помнил, что побратимы Харальда любили серьезные речи. Это хевдинг предпочитал троллинг. Кстати, поэтому его реакции тут и нет. Ну и, вероятнее всего, слова пришлись не по душе и Хельге. Этот бородач смотрел на меня словно я только что цинично выколол последний глаз Одину. Его же копьем.

– Куда ты хочешь идти дальше, Харальд? Есть ли тебе место здесь, на севере? – продолжил я.

– Потому мне и нужны корабли, друг мой. Там, за морем, есть необжитые места с хорошей землей, где мы можем начать все сначала, – признался хевдинг. – Мне просто нужны корабли. И…

– Я дам тебе корабли, – сказал я проникновенно. – Сколько человек у тебя осталось?

Харальд окаменел лицом. Глянул куда-то мимо меня.

– Восемьдесят три человека, – проронил он. – Восемьдесят три… Те, кто победил Выводок остались в лесах Зодчей

Хевдинг скривился:

– В твоих лесах, шут!

– Мы решим это проблему, Харальдиньо. У меня есть золото. А у кого есть золото, у того есть флот, хевдинг.

«Внимание. Вы получили задание «Паруса изгоев». Посмотреть информацию о задании?»

«Во времена перемен решаются судьбы как простых людей, так и целых кланов. Чья-то власть расцветает, чья-то теряется в ветрах смут. Доблестный клан Бергхейма встретил и отбросил Выводок, но все равно потерял родные земли. Став изгоями в северных краях, храбрые герои устремили взгляд на восток. Помоги им добраться до Раататанга»

Награда: [Сапоги Зубоскала].

Нормально. Я так целого Зубоскала соберу. По статам кстати сильно круче ножа. Не слишком логично, но пока разбираться с этим не хочу. Все решаем поступательно.

* * *

– Сколько кораблей ты можешь купить? – спросил я у Головастика. Тот дерганной хищной птицей повернулся, склонил голову набок и, завершая сходство, почти прокаркал:

– Что?!

– Ты ведь собирался купить корабль. Сколько посудин вкладывается в наш бюджет?

Шаман даже маску стащил. Уставился на меня вытаращенными глазами. Мы едва отошли от Своры. Харальд спорил с побратимами. Бьорн тыкал в мою сторону пальцем и брызгал слюной в лицо товарищу. Чертов коротышка.

– Егоронька, – горячим шепотом возмутился Головастик. – Это ведь не бутылку пива купить. Это, черт возьми, корабль! У тебя целая бригада местных головорезов ничего с этим сделать не могут, а ты с меня спрашиваешь? Я на тебе что, жениться успел, родной, раз у нас уже бюджет общий?

– Ну таков был ж план.

Головастик всплеснул руками:

– Как красива была твоя речь, Егор! Так уверенна! Я был убежден что ты нашел золотую жилу в Бастионе и действительно способен купить флот. А ты имел в виду мои деньги?

– Ну да, – протянул я. – Получилось не очень. Но ты ведь не жадина-говядина? Это ведь всего лишь деньги. Еще заработаешь.

Шаман улыбнулся:

– Егор, перспектива потерять все меня не пугает. Я уже был женат, поэтому мне не в первой завоевывать вершины с нуля.

– Не вижу связи.

– Разведешься – увидишь, – голос Головастика изменился, и я понял, что продолжать экскурсию в чужое прошлое мы не будем. Он понукнул коня и качнулся в седле.

– Так сколько кораблей ты сможешь купить? – пошел я за ним.

– Если исходить из цен на материке – максимум два.

– У Стаса был навык Купец! Может…

– У Стаса больше нет репутации подходящей, – заметил Стас. Мы как раз оказались у ребят. – Чего им надо? Это ведь викинги из Бергхейма, да?

Свора ждала на месте. Ветер трепал их плащи. Лошади взмахивали хостами и тянули морды к песку, пропахшему смертью проклятых корабелов.

– Новый квест. Нужно сфармить ребятам шаланды, и тогда мы переезжаем в Раататангу!

– Сколько? – подал голос Игнат.

– Опя-я-ять квест?! – протянул Олежа. – Ты за старое, Егор?!

Я призадумался. Что здесь подразумевают под драккарами? У нас ведь как – вижу викинговский корабль – зову его драккар. А по факту там и кнорры разные встречались, и карви. Грузоподъемность у всех разная.

Нет, если это православный лонгшип, в который можно почти сотню бойцов запихать – то это прекрасно. А если десятиместка какая, навроде весельного катамарана?

– Вопрос с деньгами мы, положим, разрешим. Но как ты собрался приобрести эти корабли, Егор? – спросил Головастик. – Каким ты видишь процесс непосредственно покупки, при условии, что на границе Зеергарда нас встретит армия Фредлишемана, а не их купцы?

– Все просто. Ты даешь бергхеймцам золото, они возвращаются в столицу, берут корабли и забирают нас отсюда.

Я развел руки и выставил вперед ногу. Мол, вот он я какой классный.

Молчание было мне ответом. Долгое, тягучее. И только во взгляде Светы не было чувства «он что, серьезно?».

– Лол, – первым нарушил тишину Миша.

Снова пауза.

– Егор… Я не уверен, что правильно вас понял, – подал голос Стас, но тут же умолк. Головастик спешился. Медленно встал напротив меня.

– Твоя наглость настолько космических масштабов, что я робею перед нею! – сказал шаман. – И вот сейчас еще и твоя наивность готова выбить почву из-под ног!

– По-моему вы совсем не доверяете людям.

– После того как спасенный в игре сталкер – пальнул мне в спину, чтобы слутать тушенку – я вообще никому не верю, – сказал Юра-Кренделек.

– Уточни, если я ошибусь. Ты предлагаешь мне отдать все свои сбережения твоим мобам и ждать здесь? – проговорил Головастик.

– Точно!

Юра покачал головой, наклонился чуть вперед, сокровенно спросил:

– Ты ведь помнишь, что они тебя приехали убивать?

– Ну дык не убили же!

Я обернулся. Свора застыла на конях, ожидая финала нашего разговора. Над песчановодянистой равниной лиманов по синему небу летели рваные облака.

Да, не убили, но что-то же их сподвигло принять задание, невзирая на все уважение Бергхейма ко мне.

Так, отбросить предательские мыслишки.

– Зачем им возвращаться за нами, после того как купят себе драккары? – напомнил о себе Головастик.

– Затем что у них есть честь? – отстраненно сказал я.

– Честь? У мобов?

– Именно что у мобов! – повернулся я к нему. – Именно. В это-то вся и фишка!

Юра хмыкнул, улыбнулся. Неожиданно хлопнул меня по плечу:

– Продано. Ты приятно удивляешь меня, Егор. Что-то в тебе есть такое… Неопознанное. Удивительное.

– Это все моя багнутая харизма.

– Ммм?

Я рассказал ему о маске, хотя был уверен, что уже всем растрезвонил об системном баге в моем лице.

Головастик слушал внимательно, нахмурившись и с лихорадочным блеском в глазах. Затем вскочил в седло:

– Жди здесь, – торопливо сказал он. – Викингов придержи, Егор! Есть одна идея! Остальные – качаться!

Он лихо подогнал скакуна и ускакал прочь. Мокрый песок и брызги летели из-под конских копыт. Я отправился к Своре.

– Думаю, мы решим проблему с кораблями, – сказал я Харальду. – Надо только дождаться нашего шамана.

Прогресс текущего уровня репутации с кланом Бергхейм – 40,67%

Ох, не хило я на них воздействую! Это обязательно надо использовать.

– Как вы относитесь к тому, чтобы поговорить немного? – обратился я к викингам. Вспомнил мем об осьминоге, хватающим за ногу аквалангиста, с припиской «не желаете ли поговорить о господе нашем Посейдоне». Улыбнулся. – Нам определенно надо пообщаться.

– Я потанкую пока, – крикнул Олег. – Догоняй.

Наша группа двинулась к следующей обители мертвых корабелов. Мелочные люди. Тут у меня ж такое вырисовывается!

– О чем ты хочешь поговорить, шут? – спросил, морщась, Харальд. – Уверен ли ты что подходящее время нынче для пустых-то разговоров?

– Очень даже подходящее!

Глава двадцатая «Репа»

Когда стемнело – я ненавидел эту игру еще больше, чем раньше. Сказалась, должно быть, усталость. Долгий день. Много впечатлений. Но гребанная непредсказуемость проков репутации меня просто выбешивала. То шутки работают, и репа капает, то викинги начинают раздражаться несмотря на то, что юмор не менялся. Врубаю пафос – работает, потом бац – речь вроде та же героическая, а даже Леннарт на них не реагирует. Никакой стабильности.

А должно быть просто! Ноль один. Один ноль. Нашел место, где повышается репа, и давай ее дергать! Убивай мобов по кругу. Выполняй одно и то же задание, в котором надо победить легендарного короля мертвых, восставшего и грозящего погубить вселенную. И мир работает по закону игрока. Каждое утро король мертвых восстает, грозит, дохнет и дает сколько-то репутации своему убийце. Все на своем месте!

Но со Сворой так не работало. Да, к тому моменту как викинги собрались на боковую – репутация дошла до 60 %. Отменный результат, если вспомнить как трудно раньше проценты давались.

Но я все равно был недоволен. Время уходит. Драгоценное. А я тяну кота за бубенцы, в надежде завербовать Харальда, а заодно захапать себе целый скандинавский клан (и, главное, Свору).

Вот только это все граблями по манной каше размазано, и пока я у костра лясы точу, пытаясь понравиться ботам (а мне чертовски неприятно и людям-то себя навязывать, куда там программам) – мои камрады растут над собой и поднимают с залитого кровью песка – уровни.

Злой аки пес я вернулся в наш лагерь. Вымотанный бесконечным озорством и активной социальной ролью шут. Мрачный, хмурый, угрюмый остряк, желающий, наконец-то, просто помолчать. Но даже здесь от меня не отстали. Юра-Кренделек попытался расспросить чего и зачем я делал у скандинавов, но я как-то так сказал ему «отцепись», чтобы он от меня отстал, что вор быстро ретировался.

Что-то в интонации, должно быть. Или несколько букв в «отцепись» попутал.

Ребята общались между собой, иногда поминая и меня. Ждали Головастика, так и не вернувшегося. Стас нервничал за него. Женя успокаивал его, мол, ничего с шаманом не случится. Олег о чем-то негромко беседовал с Мишей. Света, неожиданно, мило болтала с Игнатом. Охотник лежал на спине, закинув руки за голову, и в их беседе лишь хмыкал в разных тональностях. Иногда односложно отвечал. По моим ощущениям – стрелок мечтал оказаться как можно дальше от этого разговора.

В целом, вокруг царил хороший такой бивачный гул. Он обволакивал, приглушал. Голоса плыли в темноте, слова теряли смысл. Таяли во мгле жесты. Тускнели поступки. Ночь обнимала бивачный костер огромным пушистым черным котом.

Рядом со мною кто-то сел. Хихикнула Света. Что-то сказал Стас.

– Спишь-спишь-спишь… – затухающим эхом спросили в ночи.

Я не отреагировал, растворившись в теплоте дремы.

– Спит…пит…ит…ик…ик! ИК!

Меня выдернуло из сладкого сна.

– Вот она, Егор!

От Головастика пахло гарью. Шаман стоял у костра черным вестником. Я встрепенулся, оглядываясь. В ногах нашего предводителя белело чье-то тело.

– Что это?

– Тестовая инфраструктура, Егор, – фыркнул Юра.

Черт. Он приволок в лагерь девушку. Вся одежда бедняжки была в грязи и крови. Светлые волосы перемазаны в саже, спутаны. Пленница вздрагивала, закрываясь от нас руками.

– Ты нормальный? Нет? – спросил я.

– Харизма, Егор. Если ты научишься ее использовать – это поможет всем нам. Поэтому я доставил тебе тренажер.

Я поднялся. Отсветы костра плясали на доспехе Головастика, заливали ржавчиной тело девушки. Лагерь спал, и свидетелем беседы был только часовой.

Женя. От этого поддержки не будет. Я подошел к несчастной. Она что-то бормотала.

– Что ты сделал, Юра? – тихо спросил я.

Девушка задрожала еще больше.

– Повелитель мертвых… – ахнула она. Попыталась заслониться от меня ладонями.

– Что ты сделал? – повторил я.

– Вывел тебя из зоны комфорта, для обучения, – спокойно, уверенно и с каким-то нехорошим посылом сказал Головастик.

– Они ведь живые…

– Ну, формально – нет, – подал голос Женя, – Юра, у Егора есть пунктик по мобам, ты зря…

– Я знаю, – не отвернулся от меня Головастик. Показал на девушку.

– Ты хочешь научиться работать со своей харизмой? Вот. Любые опыты. Терять не страшно.

После того позора и боли, что испытал я пытаясь понравится Своре – такое «подарочек» был лишним.

– Ты реально не здоров, Головастик, – покачал я головой. – Отпусти ее.

– Проверь харизму, Лолушко. У тебя уникальное состояние характеристик. Недальновидно оставлять их так как есть и не выжимать из них максимальную выгоду.

– Как я ее проверю? – рыкнул я. – Что мне делать-то? По голове гладить? В шею целовать?

Девушка дрожала в ужасе, глядя то на шамана, то на меня. И, по-моему, шут ей нравился значительно меньше.

– И чего от тебя так воняет?

Головастик не ответил.

– Тебя никто не тронет, – тихо сказал я пленнице. Коснулся пальцем ее подбородка, поднимая лицо. В темноте виден был лишь блеск глаз. Цвет не разобрать.

– Повелитель мертвых… – повторила та. Несколько зачаровано. – Оставьте меня. Оставьте.

– Как можно узнать состояние этих репутаций, когда мне система ничего такого не говорит? – буркнул я, изучая правильные черты грязного лица. В целом ее можно назвать хорошенькой. Хотя при таком освещении любая будет секс-бомбой, даже если прямиком с пепелища доставлена.

– Оба-на, – шаман сел напротив нас. Теперь между мною, пленницей и Головастиком оказался костер. – Предполагалось, в первоначальном плане, что ты знаешь, как работать с собственными бенефитами.

– Когда шестидесятый апну – я тебе морду разломаю, – недобро посмотрел я на Головастика.

– Если апнешь, – беззлобно поправил тот. – Расфокусируй взгляд, когда будешь смотреть на нее. Если достаточно мимо посмотришь – проступит панель существа. Там должно быть значение с прогресс баром. Самая нижняя – персональное отношение. У меня – ненависть.

Пленница вдруг заплакала. Она совсем не прятала лицо, уставившись куда-то прямо перед собой. От горя девушки у меня самого в груди тесно стало.

Я расфокусировал взгляд, уже памятуя ситуацию с фазами. Запах гари и сознание случившейся беды сильно мешали, пока, наконец-то, под принадлежности фракции не проступил зеленый прогресс бар с надписью «враждебное».

– Что она сделал? – спросил я, не желая слышать ответ.

Девушку звали Кристджана. Первый уровень. Клан Фредлишемана.

– Он… он…

– Я спалил ее деревню. Вырезал всех, кроме девчонки. Ходил между пылающих домов и сеял смертью.

Страшнее всего, что понять было нельзя – шутит Головастик или нет.

– Мне срезали репутацию без шанса ее вернуть – чего рассусоливать? – совершенно серьезно проговорил шаман. – Они вкусили внутреннего демона.

– Ты не шутишь? – опешил я.

– Он убил всех… Всех… – всхлипнула Кристджана и сорвалась на гневный вопль. – Что мы вам сделали? Что?

Крик пленницы разбудил лагерь. Народ подскочил, просыпаясь. Стас спросонья схватился за лютню. Олег за топор. Я за голову.

– Какого хера? – прорычал наш бронемишка.

– Какого хера? – эхом спросил я у Головастика.

– Мне нужен был пленник. Я вошел в деревню. На меня напала охрана. Я убил ее. На меня напали остальные.

Головастик говорил спокойным голосом, уверенным. Убежденным.

– Я убил и остальных, – с нажимом продолжил он. – А потом я убил всех. Потому что вошел во вкус. Иногда надо выпускать пар.

Я не понял, как оказался рядом с ним. От удара кулака с Юры слетала маска и, черт возьми, под нею шаман улыбался. Сердце застучало часто-часто, швейной машинкой. Язык онемел.

Бац! Бац! Голова Юры дергалась под ударами, и каждый выброс злобы в живое тело, пусть и оцифрованное, наполнял меня силами. Шаман отступил под натиском, грохнулся на землю. Меня скрутили боевые товарищи. Справа Олег, слева Игнат. Стас вклинился между нами.

– Егор!

– Ты больной… – сплюнул я, прожигая Головастика взглядом.

– Проверь репутацию, – посоветовал тот, потирая скулу. Поднялся. – Пробуем вариант – будь врагом врага. Пока я готов помогать тебе в этом, Егор. Если это имеет смысл?

– Ты блядь ради этого сжег их? Там ведь и дети были?

– Упаси Господь, Егор. Женя правду говорил о страшных тараканах в твоей голове? Какие дети в компьютерной игре?

Головастик все еще улыбался. Однако кровью сплюнул.

– Это ведь программы, Егор, – добавил он.

Я рванулся вперед.

– Отпустите его, – приказал Юра. Встал передо мною, выставив вперед лицо. – Давай, Егор!

Удар сапога пришелся ему в промежность. Шаман изумленно всхлипнул, упал на колени и поймал челюстью второй удар.

– Это… слишком… – пропыхтел он. – Дайте паузу.

Меня вновь скрутили.

– Вы оба чиканутые, – прокомментировал это Олег.

– Смотри на нее. Смотри, – сказал отдувающийся Юра. Махнул рукой в сторону Кристджаны. С кряхтнием поднялся. – Смотри!

Прогресс бар уменьшился. В глазах девушки кроме слез замерцала призрачная надежда.

– Ниже пояса не колоти, ладно? – Головастик поднялся, воткнул в землю пульсирующий тотем лечения.

Я вложил ему в челюсть хороший хук, избавляясь от накопленного напряжения. Каждый попадание облегчало душу. Было совсем не важно – за что прилетает Головастику. Сам процесс делал счастливым. Злость такие вещи снимают только в путь. Мне и доктор советовал, да.

Избиение шамана подняло мою репутацию с Кристджаной до нейтральной.

– Смори на нее почаще, – прохрипел после очередного тумака Головастик. И оказался прав. Насилие перестало работать. Бешенство сменилось усталостью. Возмущение – пониманием. Это действительно программы. У них есть свой алгоритм. Личность подчиняется цифрам. Я отстал от шамана и, опустошенный, плюхнулся рядом с Кристджаной.

– Он говорил, что его прислал Серый Человек, что пришло время конца всего, – сказала мне девушка. – Он убил всю мою семью. Он убил всех, кого я знала с самого детства. Он смеялся!

Грань осознания реальности стала хрупкой. Они боты. Они действительно боты. Несмотря на все матрицы к ним прикрученные. Почему я вообще решил, что в них есть нечто большее? Во мне зрело разочарование. Накатывалось лавиной, круша хрупкие стены детской снежной крепости.

Мои сопартийцы с изумлением наблюдали за происходящим вокруг костра, но больше не вмешивались. Головастик со стоном сел у огня. Подбросил ветку в пламя. Поймал мой взгляд.

– Чего сидишь? Пробуй дальше.

Я устало повернулся к Кристджане. Буркнул:

– Один мальчик раскачивался на табуретке, упал и сломал все шесть ножек.

Ответом был звон сверчков. И неуверенный смешок Кренделька, через паузу. Оглушительный в ночи и одинокий.

Репутация дрогнула, увеличившись. Божечки-кошечки… У нее только что погорела жизнь, а внутренний алгоритм качает репутацию на черный юмор.

– Ну, держись, – сказал я Кристджане. – Здравствуйте, это ваш ребенок? Нет? Я доем?

Багнутая харизма работала. Я добил до дружелюбия за пять шесть шуток, затем и это остановилось. Однако мое отношение уже изменилось. Они боты. Я поражался их реалистичности, но они боты. На них можно воздействовать вопреки. Просто потому что это где-то там внутри прошито.

Танцы и ужимки у костра подняли репутацию еще выше. Затем отработали комплименты. Потом снова шутки.

Потом Кристджана вдруг выпрямилась, глядя на меня расширившимися глазами:

– Что… что ты со мною делаешь? Что со мною?…

– Что-то не так? – спросил я.

– Прекрати, пожалуйста. Не надо, – тихо попросила она. – Это не я. Это не я!

О, такое тоже в нее программно запихали? Триггер-точка? Кат-сцена? Если репутация на десять очков меньше обожания, выдать такую вот фразу?

– Чувство черного юмора – как ноги, – медленно сказал я. – У кого-то есть, а у кого-то нет.

Шкала заполнилась. Рот девушки приоткрылся.

– Хозяин… – прошептала она. Лицо расслабилось, будто исполнившись счастья.

Я поднялся с бревна, провожаемый ее восхищенным взглядом.

– Доволен? – спросил Головастика. Уже светало.

– Дело за малым, Егор. Теперь ты должен тоже самое провести со своими викингами. Я хочу быть уверен, что они не исчезнут с тем, что я заработал за эти месяцы.

– Утром, – сказал я. – Хочу спать.

– Я могу что-то сделать для тебя, хозяин? – тихо спросила Кристджана.

– Меня зовут Егор. Иди домой, – отмахнулся я.

– Но у меня…

– Иди куда-нибудь! Принеси весть о явлении моем, – буркнул я. Видеть сломанного энпися не хотелось совершенно. Он будто стал символом разочарования. Ей ведь теперь глубоко до фени на то, что еще вечером у нее была семья. Ее больше не смущал пропахший гарью разрушитель ее деревни.

Она просто подчинялась внутренней установке репутации. Грубой, жестокой.

Кристджана медленно встала на ноги и неуверенно, постоянно оглядываясь, ушла из лагеря. Я лег на свое место, отвернувшись от костра. В душу будто вылили годовое содержание септика. Из головы не шли последние слова северянки перед тем, как репутация достигла капа.

Вдруг это, все-таки, не код? На людей ведь тоже можно влиять. Нейролингвистическое программирование, всяческие Карнеги. Улыбайтесь и бегите от мрачных типов, чтобы не отравлять свой внутренний, мать его, ветер.

Просто у людей программный код сложнее. И все намного гибче в настройках.

* * *

Наутро я был у Своры. Узнал, что с Бьорном у меня все же дружелюбное отношение. Даже Хельге, волком глядящий, был нейтральным. Леннарт, Олаф – уважение. Криворотый Ньял, неожиданно, почтение. Равно как и Харальд.