Текст книги "Земли первородных. Избранницы (СИ)"

Автор книги: Юлия Терехова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 26 страниц)

  Упрямо сжимаю губы и смотрю в сторону, сама не понимаю, чего уперлась с этой настойкой, но сворачивать на полпути у меня никогда не получалось. Даже когда стоило бы.

  – Сама напросилась, маленькая леди. – Насмешливая угроза в его голосе заставляет меня обернуться на него и увидеть, как он залпом выпивает рюмку этой настойки.

  – Нет, Айк, так не честно – начинаю я, понимая, чем все это закончится, но акши уже накрыл мои губы своими. И пока я пытаюсь сдвинуть скалу, упершись ладонями в его каменную грудь, с моим придушенным ахом в меня вливают эту чертову настойку. Когда я, откашлявшись и отфыркавшись вволю, поднимаю на него глаза, этот непостижимый лорд весь лучится радостью. Видимо, проделка удалась. Чувствую, что начинаю заводиться.

  – Вам, лорд Даргонт-Акш, – последнее "ш" было одним сплошным шипением, сейчас наверное все змеи в округе от зависти передохли, – смешно, а я могла подавиться из-за Вашей глупой шутки. – зло смотрю в золотые глаза акши, в которых сейчас отчетливо горят искорки смеха.

  – Глупым было только твое упрямство, маленькая леди, я же сказал, что если надо – волью силой.

  Меня аккуратно устраивают удобнее на своей груди и внимательно разглядывают губы, и что он там увидел интересно, – Мммм... весьма расточительный способ пить столь дорогую настойку, скажу я Вам, моя леди, не все попадает куда надо. – последняя фраза сопровождается медленным слизыванием с уголка моих губ вероятно тех самых мнимых остатков настойки. По инерции обвожу это место языком, продолжая заворожено смотреть в эти золотые омуты. Черные вертикальные зрачки расширяются, и я уже зачарованно смотрю в саму ночь, с трудом соображая кто я, где я и что я тут делаю. – Хотя безусловно самый приятный. – продолжает свою странную речь лорд, – Мне вот тоже выпить захотелось, напоишь меня, леди моя синеглазая? – и хитро так улыбается, ожидая моего ответа.

  Взвесив все за и против, выдаю ему «Нет» дрожащим голосам, на что мне тут же сообщают: – А сама пить будешь?

  Снова мое задушенное «Нет».

  Улыбка акши становится запредельной – А если в лекарственных целях?

  – Все равно нет, – краем сознания понимаю, что особо права выбора у меня нет, это просто игра, лорд изволит дурачиться.

  – А если я снова скажу, что волью силой? – растягивая последние слова, спрашивает этот непостижимый мужчина.

  – Выпью. Сама выпью. – отрезаю я и протягиваю руку к рюмке, которая упархивает у меня прямо из пальцев и приземляется на ладони Айка.

  – Нет, пожалуй, тебе самой не стоит. Ты и рюмку в руках не удержишь. – быстро наливает настойку и залпом выпивает ее. Я только хотела дернуться в сторону выхода, как меня прижали к себе так крепко, что дышать стало тяжело. Правой рукой поддерживая голову, одновременно удерживая ее в удобном, для кого вот только, положении, и вычерчивая на затылке какие-то узоры, от которых у меня мурашки волнами разбегались по всему телу. Поняв, что деваться все равно некуда, закрыла глаза, чтобы не утонуть окончательно в этих черных солнцах тьмы на фоне яркого золота, и приоткрыла губы навстречу его губам. Я ожидала, что в меня снова вольют этой терпкой жидкости, отдающей по вкусу вишней и смородиной одновременно, но вместо этого я получила неожиданный поцелуй от своего лорда. Я так и не поняла, как он умудрялся одновременно исследовать мой рот своим языком, покусывать губы клыками, вдруг снова нежно и трепетно целовать их, а потом захватывать в плен своими губами, так что я совершенно сбилась с дыхания. Впрочем, когда он все-таки отодвинулся от меня, завершив это терзание нежным и долгим поцелуем, его грудь тоже заметно вздымалась. И что это сейчас такое было, отрешенно думала я, привычно спрятав лицо у него на груди.

  Решив как-то нарушить затянувшуюся тишину, спросила первое, что пришло в голову: – А настойка где?

  Айк весело хмыкнул и, бережно развернув меня лицом к себе, с улыбкой ответил. – Хватит с тебя настойки, ты с двух рюмок уснешь. – и задумчиво глядя на меня добавил. – а ночь и так не очень длинная.

  Эту фразу лучше бы он не произносил, потому что на непонятно откуда взявшейся скорости я схватила со стола бутылку и сделала оттуда изрядный глоток. И тут же до слез закашлялась от обжигающей терпкости напитка. Айк внимательно смотрел на меня и, судя по заметно сузившимся глазам, хорошего настроения ему мой поступок не прибавил. А я, понуро уставившись на свои руки, обнимающие злополучную бутыль, горько вздохнула своим мыслям. Ведь не объясню же я ему, что ради него стараюсь. Его освободить собираюсь, а если он такими темпами продолжит меня «лечить», я уже не смогу от него отказаться, даже ради него самого.

  Акши видимо тоже для себя что-то решал, потому как, резко вздохнув, отцепил от меня бутыль и отставил на недосягаемое для меня место, а сам прижал меня к себе и скомандовал: – Спи теперь, мне еще поработать надо.

  Я, непонятно чему улыбаясь, уткнулась в его грудь и, ощутив такой любимый запах моря, прошептала сквозь уже накатывающий волнами сон: – Приятных снов, мой лорд.

  Меня неожиданно ласково погладили по голове, и в ответ раздалось: – И тебе, моя маленькая леди. – И уже сквозь накатывающий сон еще фраза – Долго еще мы, интересно, бегать будем...

  – И убегу, – зевая, пробормотала я, сворачиваясь клубком у него на груди.

  – Поймаю, – донеслось до меня уже еле слышное. – Догоню и поймаю.

  А я, улыбаясь, заснула, и снилась мне в ту ночь сказка о колобке, только вместо колобка была я, а за мной, потрясая почему-то ухватом, бегал Аллинар в традиционном крестьянском наряде – расшитой птичками по вороту рубахе, подпоясанной красным кушаком, штанах и лаптях. Вид у него был настолько потешный, что всякий раз, как он меня догонял, я долго не могла сказать свои коронные слова про «я от дедушки ушел, и от бабушки ушел», потому как захлебывалась хохотом и теряла способность связно изъясняться.

***

  Следующие несколько дней я повсюду сопровождала Женю, мотаясь с ней по лавкам и пекарням, кондитерским и винодельням. Уму непостижимо, сколько всего моей бедной подруге приходилось держать в голове. И почему эти акшиани так уцепились в свои традиции, размышляла я, рассматривая ряды бутылок всех видов и форм, когда в винодельне гоблина Житвика Женя уточняла, как обстоят дела с ее заказом на традиционную гоблинскую настойку, дриадские цветочные ликеры и вино из Картуш-кха.

  Винных дел почтенный мастер Житвик уверял мою подругу, что все с ее заказом в порядке. Настойка и ликеры уже в его подвалах, а вино придет аккурат в день приема – на рассвете приходит корабль из Картаната.

  – А корабль точно придет вовремя? – уточнила я, поймав за хвост одну мысль, промелькнувшую за секунду до этого при упоминании названия этого необычного города из далекого пустынного мира.

  – Житвик сказал, Житвик сделает! – выдал традиционно гоблинское уверение седой винодел и, поправляя на длинном горбатом носу очки, непонятно как там державшиеся, более доступно пояснил, – Корабль приходит каждую дюжину дней на рассвете и уходит вечером, чтобы на закате достигнуть портала. Купцы из Картаната нас еще никогда не подводили, не смейте сомневаться, будущие леди Вир-Шиани и Даргонт-Акш.

  Мы с Женей переглянулись и, оставив гоблина в покое, собрались идти дальше по делам. Мне на прощание мастер Житвик вручил именную карточку, рассыпаясь в уверениях, что я нисколько не прогадаю, ровно как и леди Евгения, низкий поклон в сторону моей подруги, если выберу его лавку главным поставщиком вина и других напитков на прием в честь своей помолвки. Покивав безмерно радушно хозяину, мы на всех парах припустили подальше от его лавки, пока к нам не прицепились еще с каким-нибудь чрезвычайно выгодным для гоблина предложением.

  Выйдя из тупика Зеленого змия обратно на проспект Красной реки, я неожиданно поняла, что мы находимся всего в двух шагах от порта.

  – Жень, а что у нас дальше по списку? – спрашиваю подругу, быстро пытаясь придумать достойный повод, чтобы оставить ее на время и пробежаться до порта.

  – Кондитерская, стекольщик и кузнец. – быстро пробежав глазами по списку, ответила Женя.

  – Кузнец? – от удивления я даже на порт перестала таращиться.

  – Ага, – улыбнулась подруга, щурясь на ярком и уже совсем весеннем солнце, – Подсвечники, – и шепотом, – будь они неладны.

  – Ааааа, – понимающе, рассмеялась я. Я снова обернулась в сторону порта, на глаза мне попалась семейство гномов, гномка восторженно показывала мужу бусы из ракушек, гном же согласно кивал явно довольной супруге. Кажется, сегодня мой день, подумала я. – Жень, а ты там без меня справишься?

  – Справлюсь, конечно, ты уже домой? – подруга улыбаясь смотрела на меня.

  – Нет, я хочу пробежаться до порта, посмотреть, что там за бусы продаются. – кивнула на проходящих мимо гномов. – Я мигом, туда и обратно. Будет чего стоящее, и тебе прикуплю.

  Женька задумчиво посмотрела в сторону порта, видно, ее тоже заинтересовала мысль посетить торговые лавки порта, но грустно взглянув на свой изрядно помятый список, была вынуждена согласиться с моей идеей. На что я, собственно, и рассчитывала. – Ну хорошо, сейчас с этим приемом дурацким разделаюсь, потом вместе пойдем.

  Женя двинулась в одну сторону проспекта, а я резво направилась в противоположную. На территорию порта я уже практически вбежала. Остановившись на центральном причале, чтобы выровнять дыхание, огляделась по сторонам, – ничего похожего на центральную кассу или какой-то домик по продаже билетов не наблюдалось и в помине.

  – Вот черт, – тихо выругалась я, – оглядывая корабли и ведущие к ним мостики, – надо было хотя бы про билеты узнать. Идиотка чертова, – продолжила ругать себя.

  – А куда Вам, леди, плыть надо-то? – раздался неожиданно голос снизу справа от меня. Невольно вздрогнув, я посмотрела на спрашивающего, им оказался немолодой с виду гоблин, впрочем они все выглядели немолодо по нашим меркам, поэтому о его возрасте судить не приходилось. Одет он был в видавший виды сюртук, заметно ношеную рубашку, брюки в заплатках и высокие сапоги. На голове, между больших острых ушей, забавно смотрелся платок, завязанный на манер банданы в наших мирах. Пират, мелькнула первая мысль, и за ней вдогонку вторая – тот, кто нужен!

  – Да я вот подумываю о путешествии, – изобразив на лице равнодушие, осматриваю корабли и существ, снующих между ними.

  – Ну в зависимости от направления цена тоже разная, – завел привычную гоблинскую песню мой собеседник. Но этого мы еще и в своем мире наелись, поэтому резко прерываю собеседника, глядя прямо в его глазки-бусинки:

  – Ты сначала предложи товар, а потом про деньги спрашивай.

  Гоблин усмехнулся, поняв, что ему попался не самый бестолковый вариант обеспеченной горожанки, и потому быстро перешел к сути вопроса. Через несколько минут я уже знала, что в нужный мне первый день пятой дюжины Желтой луны из Акшинт-Аара уйдут два корабля. Один пойдет ближе к закату в земли Картуш-кха, второй отчалит чуть позже и направится в земли оборотней.

  Задумчиво смотрю на раскинувшуюся морскую гладь, – Почем проезд? – внимательный взгляд на гоблина.

  – Куда именно, леди, в Картанат или бухту Резвых? – уточнил мой собеседник.

  – И туда и туда, – туманно ответила я: заметать следы, так заметать...

  – По полтора золотых с носа, – хитро сверкнул глазами гоблин.

  Думаю примерно с минуту, кажется, все действительно складывается...

  – Договоришься по золотому за каждый проезд и поможешь мне еще кое с чем, оставшийся золотой пойдет тебе лично за услуги. – Я умею быть убедительной, когда это необходимо, и когда златоглазого лорда рядом нет, мысленно добавляет подсознание. Соглашаюсь с обеими мыслями и выжидающе смотрю на гоблина.

  – Если кого убрать, это будет стоить дороже, – холодею от этих слов, но раз уж ввязалась в этот спектакль, отступать поздно.

  – Не придется. Поручение пустяковое, просто выполнено все должно быть точно и слаженно, как часы. У Вас есть доверенный возница, который сможет доставить куда надо без лишних вопросов? – переход на уважительный тон видимо стал решающим звеном в принятии решения гоблином. Так как мне протянули руку со словами:

  – У Хватчика везде люди есть, не сомневайтесь, леди. Хватчик сказал, Хватчик сделает! – скрепив традиционный гоблинский уговор рукопожатием, я попросила его показать мне быстренько лавку с бусами и сказала, что с деньгами и точными распоряжениями относительно той самой услуги я вернусь на днях. Чтобы не светиться перед всем портовым людом, встретиться договорились у той же лавки с бусами.

  Удаляясь из порта по проспекту Красной реки, меня еще долго не покидало ощущение, что спину мне прожигает внимательный взгляд глаз-бусинок моего нового подельника, но сейчас меня больше волновало другое – как успеть провернуть все намеченное за шесть оставшихся до приема дней. И основной вопрос, который до этого меня вообще никак не касался, – где же мне взять нужное количество денег.

  Остаток дня прошел чудесно, встретившись с подругой, я подарила ей купленные бусы, заверив, что себе потом другие куплю. И выпив по кружке горячей каппы на этот раз в маленькой кондитерской у гномов, мы отправились по домам. Женя, наняв самоходную повозку, так как свертков у нее было изрядное количество, а я решила прогуляться до дома пешком, приписав этот свой порыв чудесной весенней погоде.

  – Ох, Сашк, – выдохнула подруга, когда я уже помогла ей закидать все ее свертки в повозку, и возница терпеливо ждал, пока мы попрощаемся, – Вот разберусь с этим приемом чертовым, нагуляемся вдоволь. – И радостная улыбка в мою сторону. И я весело улыбаюсь в ответ, понимая, какой подлый удар собираюсь ей нанести, но теперь у нее есть Вард, он не даст ей долго грустить. Этим я и успокаиваю себя, глядя на удаляющуюся в пыли повозку.

  Мысль о побеге не покидала меня уже несколько дней. Я часами сидела на подоконнике, делая вид, что разглядываю город и его жителей, а в голове прокручивая все возможные сценарии своих поступков. И все у меня в итоге сводилось к тому, что надо исчезнуть. Айк мое решение дать ему свободу не примет, в этом я была уверена более чем на сто процентов, сразу вспоминала его слова про честь и долг и тому подобное. А жить здесь, рядом с ним, занимая по сути чужое место, не хотелось – я видела, как смотрит на подругу Вард, и хотела, чтобы на меня смотрели так же. Хотела, чтобы меня любили, чтобы со мной хотели разделить жизнь, потому что я это я, а не из-за жалости или чувства долга. Нет уж, практически бессмертную жизнь, подаренную Террой, не стоит тратить, соглашаясь на меньшее, чем заслуживаешь. Я так считала и когда была обычной земной девчонкой, да и сейчас мое мнение не изменилось. Что семьдесят, что семьсот лет я собиралась прожить на полную катушку, выбирая свою дорогу не по принципу, что по ней легче идти, а по велению сердца. Поэтому эту страницу своей жизни предстояло перевернуть в ближайшее время, сделав это по возможности тайно. Сомневаюсь, что представится второй шанс. Мысль об испорченном празднике друзей настрой портила изрядно, но суматоха, сопровождавшая все балы, и так вовремя уходящие корабли, стали завершающими частичками пазла моего плана. В итоге с одной стороны медали я имела выбор собственного пути и свободу, а с другой – оставленную здесь подругу и, что толку самой себе рвать, огромный рубец только теперь уже на сердце...

  Ладно, не время рассусоливать, – мысленно взбадриваю себя, для пущего эффекта тряхнув головой. – ну вот, снова коса расплелась, и что же мне с тобой делать... отрезать что ли, рассуждаю я, пока переплетаю косу. А это мысль, – пальцы замирают на мгновение, но тут же продолжаю переплетать пряди, – оставлю ее на крайний случай, все-таки так давно хотела длинные волосы...

  Но что-то в этой мысли есть, надо только разобраться что именно. Нахожу пустую скамейку и, завязывая золотой шнурок на кончике косы, пытаюсь продолжить логическую цепочку. Если я отрезаю волосы, что в итоге происходит? Да ничего, в сущности, не происходит, у меня просто короткая прическа. Как у Варда, задумчиво ковыряю тротуарный камень носком ботинка, а ведь точно как у шиани, – волосы короткие и волнистые. Замираю, уставившись на носок ботинка, покрывшийся пылью, – вот оно! Я становлюсь похожей на мужчину!

  Внимательно осматриваю гуляющих горожан и отмечаю, что точно как и думала, все дамы всех рас, которые проходили мимо, отличаются длинными волосами и все без исключения носят платья. Это выход, продолжаю думать я в заданном направлении, волосы конечно отрезать необязательно, спрячу под какой-нибудь платок, как у того же Хватчика к примеру, а вот штаны с камзолом и сапогами раздобыть придется.

  Прикинув, что на все про все мне нужно будет не меньше четырех золотых плюс какие-то деньги на первое время, направилась в сторону дома, раздумывая, где же взять эти деньги, да еще и в срочном порядке. По пути я заглянула в пару лавок портных и приглядела несколько очень приятных сорочек из тонкой мягкой ткани. Стоили они по пятьдесят серебряных монет каждая, прикинув стоимость своего наряда, решила, что рубашки могу взять и свои. Изначально планировалось оставить весь гардероб Айку, он же его и покупал, но понимая, что просто не потяну финансово покупку нового, кое-что решила позаимствовать.

  Придя домой, сбросив на пороге уличные ботинки и повесив накидку на крючок, направилась в сторону библиотеки. Как и ожидалось мой темноволосый лорд сидел там, склонившись над какими-то документами и что-то в них усиленно сверяя. Подхожу к столу и становлюсь рядом с его креслом.

  – Вечер добрый, мой лорд, – учтиво известила я о своем прибытии.

  – И тебе привет, маленькая..., – пальцы быстро перекладывают местами несколько листков, – леди, – заканчивает он свою фразу и, улыбнувшись, поднимает на меня глаза.

  Невольно подмечаю, что он устал, эта морщинка, которая в последние дни нередко перечеркивает его красивый лоб, снова на месте. Повинуясь какому-то внутреннему неосознанному порыву, прижимаю пальчик к его лбу и наставительно заявляю: Не хмурьтесь, лорд, морщины появятся.

  Айк, видимо опешив от моего поведения, несколько мгновений озадаченно смотрит на такую серьезную меня, но потом весело улыбается и, перехватив мою руку, подносит ее к губам, начиная целовать пальчик за пальчиком. – И ты так каждый раз все мои морщины трогать будешь? – хитрый взгляд золотых глаз, – буду хмуриться, Саша, учти, твоя вина, что я буду весь в морщинах.

  Я рассмеялась, представив почему-то в его кресле шарпея, и выдернула свою руку.

  – А я по делу пришла, – задумчиво объявила я, обходя кресло за его спиной, стараясь не натыкаться на его изучающий взгляд.

  – Внимательно тебя слушаю, моя деловая леди, – раздался ответ лорда, вновь склонившегося над бумагами.

  – Айк, вот все, что у меня осталось, – чувствую себя дико неловко, но приходится выворачивать карманы и выкладывать на его стол остатки своей наличности, всего около одного золотого серебряными монетами и сколько-то медяков. Понимаю, что начинаю заливаться краской, и оставшуюся часть речи продолжаю, адресуя ее столу, а не сидящему за ним мужчине, – Я сегодня в лавку зашла, а там рубашки по пятьдесят серебряных. Я как-то с денежным вопросом раньше не сталкивалась, – вздохнув, закончила я, так и не поднимая глаз от крышки стола.

  – Это и есть твое дело? – весело спросил акши и, схватив меня за руку, повел к одной из книжных полок, на которой я только сейчас разглядела шкатулку из темного камня. – Так, вот она, держи. – и мне протянули весьма увесистую шкатулку.

  – Это что? – почему-то шепотом поинтересовалась я.

  – Открой и увидишь, – тем же шепотом, но весело улыбаясь до клыков, предложил Айк.

  Я вернулась к столу, открыла шкатулку и удивленно уставилась на ее содержимое. Шкатулка была полна золотых монет. – Я все время хотел ее тебе отдать, но забывал, – извиняющимся тоном произнес этот непостижимый мужчина, усаживаясь в свое рабочее кресло. А я задумчиво перебирала монетки и укладывала их в ровные горочки.

  – Айк, а это много денег? – задумчиво смотрю на башенку из десяти золотых монет. В шкатулке монет наберется еще штук на шесть таких башенок минимум.

  – Это смотря для кого, – акши уже что-то сосредоточенно писал, – для нас нет, ерунда. Для кого-то много.

  – То что акшиани богаты, я слышала, но вот как-то не осознавала этого. – задумчиво строю новую горку. – Ну а если порядок цен, вот на эту горку – двигаю в его сторону свою постройку – корову купить можно?

  Айк, по-моему, даже перо сломал от удивления.

  – Саша, – вкрадчиво так, – а зачем тебе корова? Нам ее держать особо негде, – и растерянно озирается по сторонам. А на меня такой смех накатил, что не могу сдержаться. Делаю сосредоточенное выражение лица:

  – А козу?

  Акши вновь взятое перо отложил, видимо, чтобы не сломать еще одно, скрестил длинные пальцы и задумчиво уставился на меня: – Александра, позволь полюбопытствовать, что ты задумала? Ты тут молочную ферму хочешь устроить? Так с экономической точки зрения ее абсолютно невыгодно держать в городской черте...

  Дальше я свой маскарад уже продолжать не смогла и, весело рассмеявшись, заверила изрядно озадаченного лорда, всерьез рассуждающего об экономической целесообразности моего бреда, что это просто шутка.

  – Я просто хочу понять порядок цен. Вот тут рубашка стоит пятьдесят серебряных, но это же столица самой богатой народности, не знаю уж скольки миров, если не всех вместе взятых. А что эти же пятьдесят серебряных для обычных людей? – внимательно жду ответа.

  Айк, видимо, изрядно успокоенный тем, что приобретение коровы и козы откладывается, придвинул к себе мою горку из золотых и начал: – Ну вот смотри, одна монета – корова, 5 монет – неплохой дом, 10 монет – во многих мирах приличное приданое за невесту. У купцов и знати, разумеется, поболе будет, а у простого люда меньше. Это скорее у ремесленников.

  – А коза? – златоглазый лорд уже озадаченно, если не сказать озабоченно, посматривает на меня, крутя по столу золотую монетку. – Больше пятидесяти серебряных не давай, – почему-то выдал он и еще более обреченно, – и учти, тебя Тар-Такш с ней домой не пустит!

  Весело рассмеявшись, я отсчитала двенадцать золотых из шкатулки и свою ранее выпотрошенную на стол мелочь, остальное аккуратно сложила обратно в шкатулку, мысленно решив, что много брать не буду. Да и это верну со временем, как-нибудь потом придумаю как именно.

  Чмокнув своего занятого лорда в щеку и явно вызвав этим его недоумение, весело направилась к выходу из комнаты.

  – Александра, остальное забирать не будешь? – не отрываясь от бумаг, он махнул пером в сторону шкатулки, оставленной на столе.

  – Неа, не буду. – и на самом пороге, не удержавшись, – на козу-то мне хватит!

  И пока он не успел осознать мои последние слова, рванула вверх по лестнице к своей комнате, захлебываясь от смеха. Вволю отсмеявшись над этой дурацкой шуткой с козой, я разложила на кровати свое состояние и пересчитала имеющееся: двенадцать золотых золотыми монетами, около двух серебряными и горка медяков. Неплохо, усмехнулась я. Вы отделаетесь от меня за сущие копейки, мой лорд, грустно подумала я, но тут же осекла себя, вспомнив о метке, легко передающей все мои эмоции. Вместо этого я подошла к гардеробу и вдумчиво осмотрела его содержимое. Остановив свой выбор на двух белых и двух черных сорочках, решила, что возьму их, а еще этот широкий черный пояс с платья, который предстоит надеть на прием, и, пожалуй, накидку. Моя ежедневная темно-синяя как раз подойдет. Остаток вечера я просидела, внимательно перечитывая план приема, который Женька, как водится, расписала чуть ли не по минутам, мысленно сопоставляя его с расписанием отхода кораблей.

  Через день мне удалось вырваться незамеченной в порт, где у прилавка с бусами, ко мне почти сразу же подошел знакомый уже гоблин. Проинструктировав его по поводу имен для вымышленных пассажиров на оба корабля и передав деньги, я перешла к основной части договора – услуге, за которую посулила гоблину золотой. Корову, можно сказать, подарила, снова всплыли в моей голове эти парнокопытные ассоциации.

  – Во сколько отходит каждый корабль? – своему подельнику я также не собиралась сообщать, на каком из них я в реальности собираюсь плыть. – И откуда?

  – Смотрите, находчивая леди, видите тот дальний пирс с вышкой. Там еще флаг обретается? – кивнула, показав, что поняла, о каком пирсе речь. – Оттуда в десять вечера отойдет корабль в земли оборотней. А на два пирса раньше, где сейчас лодка рыбацкая с гномами-полукровками – видите, – лодку я еще кое-как разглядела, а вот кто там на ней был, моего зрения тут уже не хватало, но направление я поняла, поэтому снова кивнула, – так оттуда за час до этого уйдет корабль в Картуш-кх.

  – Что надо сказать при входе на корабль или предъявить? – спрашиваю гоблина, еще раз запоминая очередность пирсов.

  – Нужные бумаги будут у возницы, моя леди, не сомневайтесь.

  – Идет, еще вопрос, сколько времени у твоего возничего займет путь от гномьей кондитерской на переулке Ледяных всполохов до порта? – место я прикинула заранее, выбрав один из соседних переулков, на которые были выходы из сада, окружавшего дом Варда и Жени. Я очень старалась сильно не отбрасывать тень на друзей, да и вообще об этом особо старалась не думать, иначе моя решимость таяла на глазах.

  Гоблин прикидывал маршрут в уме, – минут десять.

  – Быстро, – одобрительно кивнула я. – Возница должен быть там без двадцати девять. Золотой – за услуги – передам через него же. – внимательный взгляд на гоблина, – мастер Хватчик, мы же друг друга поняли, что данная сделка строго конфиденциальна, и хранить этот секрет в интересах обеих сторон?

  – Само собой, моя леди, – почтенный поклон в мою сторону, – Все будет сделано в лучшем виде.

  На этих словах мы с гоблином расстались, весьма довольные друг другом. Я, купив еще одни бусы, чтобы в случае чего оправдать свой поход в порт, отправилась в одну из самых отдаленных от дома портняжных лавок, расположенной в маленьком безымянном тупике у самых южных врат. Там клиентов поименно не знали, как в лавке у Рубиконса, да и моя чистокровность вообще ни у кого не вызвала вопросов – мало ли кто посещает столицу...

  Там я весьма бойко наплела сердобольной хозяйке заведения историю про больного братишку, которому надо купить штаны, камзол и сапоги с шапкой. А что размера он такого маленького, как я, так это он болеет с рождения, и пока необъятная портниха жалостливо советовала мне какие-то корешки и мази для моего новоявленного брата, мастеровые быстро сделали мне то, что требовалось. И спустя час я покинула лавку с объемным свертком, в котором помимо вышеперечисленной одежды еще был лоскут тонкой кожи, под которым я намеревалась прятать свою метку от любопытных глаз.

  Прикупив еще пару рубашек в одной из соседних с домом лавочек, я вернулась домой, отчаянно молясь всем богам, чтобы Айка дома не оказалось. Вероятно, боги мне вообще благоволили в эту дюжину дней, потому как дома меня настороженно встретил Тар-Такш, видимо предупрежденный Айком, и, убедившись, что козу я не привела, облегченно сообщил, что господина нет дома, вернется скорее всего очень поздно, просил его не ждать.

  Поужинав в гордом одиночестве, Тар-Такш, вероятно, тоже был чем-то занят, я немного повалялась с книгой в библиотеке, и в двенадцатом часу отправилась в свою комнату. До приема оставались считанные дни.

***

  Половину следующего дня я провела на переулке Ледяных всполохов, прикидывая, куда можно спрятать сверток со своими вещами, так, чтобы его никто не забрал, да и чтобы вещи не попортились. Для второго я уже присмотрела большую кожаную сумку у одного милого мастера полугнома, у которого в роду явно затесались люди или шиани, уж больно высок он был для своего народа. Сумку мне мастер посулил за двадцать серебряных. Итого, у меня оставалось восемь монет золотом и достаточное количество серебра. На первое время должно хватить, рассуждала я, а потом работу найду, не пропаду как-нибудь.

  В который раз проходя мимо сада Варда, внимательно разглядывала окружающий пейзаж, – обычная улочка зажиточного квартала, ровные ряды каменных домиков, несколько кондитерских, обувная и портняжная лавка, конюшня, стоящая прямо по соседству со стойлами Варда.

  – Нашла! – мысленно ликую я, а в реальности молча останавливаюсь, сделав вид, что развязался шнурок на ботинке, и внимательно осматриваю стык двух конюшен. Стены прилегают друг к другу не вплотную, образуя приличную по размерам щель, в которую легко пролезет сумка. Осталось только придумать, как ее туда закинуть. Тщательно перевязывая шнурок на своем ботинке аккурат напротив щели, замечаю, что щель сквозная и ведет в один из нелюдимых уголков сада. И, если мне не изменяет память, эта часть сада в грядущем приеме задействована не будет. Фейерверк будут устраивать в другой части сада, значит тут как раз никого не будет. Пока я мысленно перебираю различные варианты контрабандного проноса сумки, один неудачнее другого, меня окликает тонкий детский голосок.

  – Леди, леееедииии, – растягивает гласные какой-то невидимый мне малыш. Отпустив свой многострадальный ботинок, распрямляюсь в полный рост и внимательно оглядываю улицу, но никого не видно. Может тут еще народ невидимок живет, а я не в курсе была... – задумчиво возвращаюсь взглядом на столь заманчивые для меня конюшни и, о чудо, прямо оттуда мне машет ручкой маленькая гномочка. Белая рубашка в кружавчиках, зеленый сарафанчик, зеленая косынка и такие же зеленые сапожки, – немудрено, что я ее не заметила на фоне зеленого забора.

  Широко улыбаясь, подхожу к гномочке, – Привет, маленькая леди, – весело улыбаюсь ей, – Ты меня звала?

  – Вас, леди, – весело кивает гномочка, отчего золотые кудряшки забавно подпрыгивают вокруг ее круглого личика. – А что это у Вас такое из кармана торчит? – пальчиком указывает на заинтересовавшую ее вещицу.

  Посмотрев, куда она указывает, замечаю, что пока я вязала морские узлы на ботинке, из кармана накидки выпали бусы, купленные в порту, и теперь висят как странное нагрудное украшение из ракушек.

  – Это бусы такие, в порту купила – протягиваю безделицу ребенку. Гномочка зачарованно рассматривает ракушки, а я невольно улыбаюсь, вспомнив семейство гномов на проспекте Красной реки: ракушки, видимо, все-таки имеют на гномок какое-то магическое влияние. Девочка перебирает ракушки, задумчиво прикусив нижнюю губу, явно о чем-то задумавшись.