Текст книги "Обнаженные Розы (СИ)"

Автор книги: Юлия Поспешная

сообщить о нарушении

Текущая страница: 30 (всего у книги 39 страниц)

Этой несчастной, запуганной и одинокой женщина как воздух нужно было сострадание.

Я погладила её по жидким, жирным и спутанным волосами, которые она видимо давно не мыла.

Я ничего не говорила. Не нужно было ничего говорить.

Ей просто нужно было сочувствие.

Я невесело, тихо усмехнулась, подумав, что было бы здорово, если бы люди иногда просто проявляли молчаливое сострадание друг к другу.

Слова не так важны.

Гораздо важнее просто молча поддержать и пожалеть.

Это, кстати на заметку, нашей любимой, сильной половине человечества.

Из гостиной по квартире разнесся пиликающий звонок телефона.

Анна содрогнулась всем телом и немедленно подхватилась.

–Боже...-выдохнула она и стремглав бросилась к телефону.

Я осталась на полу, удивленно и настороженно глядя ей вслед.

Стас тоже был впечатлен излишней, казалось бы, спешкой Анны.

Шмелина подлетела к телефону.

Я услышала, как она говорит.

–Алло? Что? Н-нет... Н-нет, не надо. Не надо... Не надо, я прошу тебя. Слушай, ну... Ладно. Да, я... Я всё поняла... Я всё поняла, мой... мой господин. Да. Я знаю. Я помню...

Она протяжно вздохнула и с видимым усилием произнесла.

–Я принадлежу только вам. Да, мой господин.

Мы со Стасом переглянулись. Корнилов выразительно вскинул правую бровь. Я дернула плечами.

Мы услышали, как Анна с громким клацаньем положила трубку.

Стас помог мне встать, и направился в гостиную.

Я видела светлый силуэт Шмелиной, застывшей возле полки с телефоном.

–Анна,-осторожно произнёс Стас.-Кто это звонил.

–А то вы не знаете.-процедила внезапно Шмелина.-Тот... за кем вы все так безуспешно гоняетесь.

Она вздохнула.

–Уходите.

–Анна...

Она повернулась к Стасу и процедила с маниакальной страстью.

–Да уходите же вы!-прорычала она.-Он убьет меня! И вас заодно! Вы понимаете?!

–Анна, подождите, не кричите...

–Убирайтесь!-вскричала Шмелина, она подскочила к старому камину и откуда то вынула пистолет.

Она направила его в грудь Стаса.

–Убирайтесь из моего дома, господин полицейский! Сейчас же!!!

–Ладно.-Стас поднял ладони.-Как скажите, Анна... Ника, иди ко мне. Мы уходим...

–Нет.-неожиданно сказала Шмелина.-Только вы. Он сказал, что только вы должна уйти. Она.

Шмелина качнула ствол пистолета в мою сторону.

–Она остаётся со мной.

Стас посмотрел на меня. Я ответила ему беспомощным, встревоженным взглядом.

                                               ***

–Уходи!-в который раз повторила Анна тыча пистолетом в Стаса.-Проваливай, мать твою!.. Давай! Чего ты ждёшь?!

Последнюю фразу она истерично прокричала.

Я видела, что она сама напугана, растеряна и одновременно преисполнена бессильного гнева.

Стас, подняв ладони, медленно попятился.

–Анна, мы можем вам помочь...

–Конечно!-выплюнула она.-Вы даже себе помочь не можете! П-полиция, чёрт бы вас побрал! Где вы все были, когда Демид убивал в детдоме?! А где вы были, когда она пришел ко мне?!! Где?!!

Она выстрелила. У меня дрогнуло сердце, я застыла на месте.

Выстрел Анны разбил стоявшую возле зеркала вазу с цветами.

Сейчас на полу белели треугольные осколки и упавшие цветы, в луже воды.

–Анна,-Стас не оставлял попыток урезонить Шмелину.-Вы сейчас совершаете ошибку. Вы же понимаете, что мой уход не решит вашей проблемы...

–Моей проблемы?!-со злостью воскликнула Анна.-Да что вы знаете о моих проблемах?! Вы... Вы припёрлись сюда... В надежде, что я вам всё выложу, приведу вас к вашему... Романтику!

И это слово она выплюнула с отвращением и злостью.

Я подошла к порогу кухни. Во мне словно струна натягивалось чувство нагнетающегося напряжения.

Анна стояла возле камина. Увидев меня, она навела на меня пистолет.

Наши взгляды внезапно соприкоснулись.

И я увидела...

Сначала был крик.

Пронзительный, громкий, истошный крик. Кричала женщина.

Её надрывающийся голос был переполнен невыносимой, мучительной болью.

Затем я увидела подрагивающий свет.

Женщина часто и напряженно дыша, снова закричала.

Я опустила взгляд и увидела...

Анна лежала на полу, в каком-то подвале, среди ящиков и стеллажей с коробками.

Расстеленные под ней одеяла пропитались растекающейся кровью.

Я ужасом осознала, что она рожает!

Господи! Анна Шмелина рожает, лежа фактически на полу какого-то подвала! Да ещё одна! Без врачей! Без медсестёр! Без... Одна! Как... Как... Господи... Зачем?! А если...

Тут Анна, резко приподнялась, и скривившись от мучительных болевых спазм снова заорала, сквозь сомкнутые зубы.

Крови становилось больше. Шмелина кричала. Боролась... Сражалась за жизнь своего ребенка. Что было сил она напрягалась, чтобы дать жизнь своему ребенку...

Я стояла над ней и совершенно не знала, что мне делать.

В который гребаный раз я забываю, что вижу только воспоминания, а не события настоящего.

Часто-часто дыша, Анна как будто старательно дула ртом, затем прерывалась на истошный крик.

Роды были крайне трудными. Я, застыв на месте, могла только с тревогой наблюдать за её родовыми потугами.

И наконец... я увидела, как она разрешилась.

Младенец вылез из неё, выталкиваемый мышцами её тела. Окровавленный и тихий он лежал между её ног...

Воспоминание резко сникло. Я снова стояла в доме Анны, на пороге её кухни.

–Ты что оглохла?!-кричала мне Шмелина.-Подойди сюда!

–Хорошо.-тихо ответила я.

–Ника...-взволнованно произнёс Стас.

–Всё хорошо, Стас.-обернувшись сказала я и посмотрела на Аню.-У неё и правда нет выбора.

–О чём ты?!

–У неё был ребёнок.-глядя на Аню, произнесла я.

Шмелина удивленно ахнула, но пистолет не опустила.

–И судя по тому, что его здесь нет...

Шмелина зло фыркнула.

–Он не умер.-сказала я.-Но он может умереть. Я права, Аня?

Женщина часто, затрудненно дыша лишь покачала головой.

–Кто ты, мать твою, такая, дрянь?!! Откуда ты... Не важно! Иди сюда! Сюда, я сказала! Живо! Вот так...

Я послушно подошла к тому месту, на которое она указала.

–Анна,-вздохнула я.-Так ты не спасёшь своего ребёнка.

–Заткнись!-рявкнула она.

–Анна, да послушай! Он же всё равно убьет его! Твоего ребёнка!-Стас уже понял в чём дело.-Он ведь тебя шантажирует, да?! Да?! Я прав?

–П-п... Проваливай.-глаза Анны поблёскивали в полумраке.

Я видела, что её лицо покрылось легкой испариной. Я слышала, что, как встревоженно и зло она дышит.

–Пожалуйста!-со злой мольбой в голосе воскликнула она.-Если ты не выйдешь! Он убьет нас всех! И... и мою дочь! Пожалуйста!.. Уйди! Уйди! Умоляю тебя!!!

Я обернулась на Стаса.

Корнилов не отводил досадливого, холодного взгляда от лица Анны.

–Стас.-тихо произнесла я.

Он взглянул на меня.

–Пожалуйста.-попросила я.

Он несколько мгновений, пытливо, с опасливым сомнением глядел на меня. Он не мог решится оставить меня.

–Стас.-повторила я.-Прошу тебя... сделай, как она просит.

Корнилов недовольно, шумно вздохнул.

Медленно отошел к двери дома, вышел на улицу.

Когда дверь за ним закрылась, я перевела взгляд на Анну.

–Что дальше?-спросила я.

–Иди туда.-она указала пистолетом направо.

Я послушно поплелась в указанном направлении.

–Ты можешь идти быстрее?

–Нет, прости.-сказала я.

–Что с твоими ногами?-она шла за мной.

Голос её дрожал от страха и раздражения.

–Последствия неудачной встречи.

–С кем?

–Сама знаешь.-вздохнула я.

Анна замолчала. Она проводила меня в маленькую комнату, располагавшуюся за гостиной.

Собственно, это было, что-то вроде подсобки.

Здесь располагалась стиральная машина, полки заставлены моющими средствами. Из-за них тут висел стойкий химический запах.

–Подойди к двери.-велела Анна.

Я послушно подошла к узкой, серой двери.

–Открывай.

Я открыла. Передо мной открылась длинная, узкая лестница вниз и коридор с кирпичными стенами.

–Шагай!-прикрикнула Анна

Я вздохнула. Какой раз я оказываюсь под дулом пистолета, в руках не вменяемого человека?

И какой из этих раз станет для меня последним? Может быть и этот...

–Анна.-устало и тихо произнесла я.-Сколько ещё ты хочешь жить в страхе и ужасе? Он ведь подчинил тебя себе? Он издевается над тобой, как хочет... Ему нравится держать тебя в ужасе и измываться. Понимаешь? Этот дом стал твоей тюрьмой.

–Какое тебе дело?!-озлобленно крикнула Анна.-Это моя жизнь!..

–Вряд ли ты мечтала о такой жизни.

–Ты знаешь, что у меня забрали шанс на счастливую жизнь.-с болью в голосе отозвалась Шмелина.-А у него, этого больного ублюдка... моя... моя единственная дочь...

–Я знаю.

–Да ни хрена ты не знаешь!-внезапно вскричала она и толкнула меня в спину.

Я едва удержалась на лестнице, не скатившись кубарем вниз по ступеням.

–Анна.-терпеливо произнесла я, поднимаясь с колен.

–Заткнись!

–Как долго ты живешь в его власти?

–Я, сказала заткнись!

-Ладно, тебе не жаль себя.-я сменила тактику.-А, что насчёт твоей дочери? Как ты видишь её жизнь, без... без тебя?!

Анна не ответила.

Я спускались по лестнице.

–Он всё равно убьёт её рано или поздно.-убеждала я её.-Пойми ты это! Ты не задобришь его своей покорностью. Ты... Ты только позволяешь ему думать, что он может вытворять с тобой всё, что пожелает!

–А разве это не так?-тихо с безысходностью и грустью отозвалась Шмелина.-Знаешь, сколько я так живу?!

Я не знала. Но могла предположить.

–Наверное, с тех пор, как он появился в твоей жизни.-не оборачиваясь на Аню, ответила я.

Шмелина за моей спиной со слезами, обиженно фыркнула.

–Ты хотя бы видела его лицо?-спросила я.-Можешь описать его?

–Тебе то это уже зачем?-нервно всхлипнув спросила Аня.-Ты что... ты что не понимаешь?.. Ты отсюда уже не уйдешь!

Я остановилась и обернулась. Встретилась взглядом с её заплаканными, красными глазами.

Она немедленно выпрямила руку с пистолетом и угрожающе произнесла:

–Даже не думай!.. Я... Мне жаль, но... Лучше ты, чем моя дочь... Прости...

–Ничего.-я качнула головой.-Мне будет отрадно, что если я умру, то хотя бы ради того, чтобы жил кто-то другой.

–Что?..-поморщилась Анна.-Да что ты такое несешь, дура ты безмозглая?! Ты... ты сейчас серьёзно?! Ты готова погибнуть, ради... ради совершенно не знакомого тебе человека?

Я на удивление оставалась спокойным. Страх смерти... Нет, он не ушел. Я живая, а всему живому свойственно боятся гибели. Это инстинкт. Скорее... я устала боятся каждый раз и давно смирилась. В конце концов, как бы жестоко и мрачно это не звучало, все там будем. Рано или поздно.

–Я просто считаю,-отвечая на вопрос Ани, проговорила я спокойно.-Что это всё таки куда лучше, чем бессмысленно прожигать свою жизнь в бесконечной погоне за удовольствиями и финансовыми ценностями. Может быть. Я точно не знаю... Но это так же точно лучше, чем погибнуть в результате собственной нелепой ошибки или просто попасть под машину. Моя жизнь в обмен на жизнь твоей дочери.

Я вздохнула и пожала плечами.

–Не такой уж плохой расклад, если подумать.

Шмелина ничего не отвечала. Мы продолжали спускаться.

–А где твои родители?-спросила она.-Это полицейский... Стас... Он ведь тебе не отец.

–Нет.-качнула я головой.-Генетически мы не состоим ни в каком родстве, если тебя это интересует.

–Тогда... Я не понимаю... Ты же так молода... Сколько тебе хоть?

–Будем считать, что восемнадцать.

–Выглядишь ты младше.

–Пожалуй это можно счесть комплиментом.-ухмыльнулась я.

–Ты очень странная.-шумно сглотнув проговорила Аня.-У меня от твоих слов... странное чувство.

–Какое?-с любопытством спросила я.

–Не знаю...-честно ответила Аня и её голос вздрогнул.-Но... Странное...

–Почему?

–Потому, что я должна тебя опасаться, что ты попытаешься сбежать, спастись или напасть на меня, а вместо этого... Ты... Ты внушаешь странное... умиротворение... Но тебе это не поможет.

–Не сомневаюсь.-вздохнула я, гадая о каком умиротворении она сейчас говорила.

На Лерку вон я так воздействовать не могу. К сожалению.

Мы спустились с лестницы и пошли по длинному, узкому коридору.

Здесь было довольно яркое освещение. В углу, под потолком тянулись две трубы и какие-то провода.

–Ты не ответила про своих родителей.-вдруг напомнила мне Аня.

–А что ты хочешь знать?-спросила я.

–Например, как они допускают, чтобы их дочь подвергала себя риску... быть убитой.-сбивчиво, заикаясь проговорила Шмелина.

–Они не знают.-просто ответила я.

Впереди, в конце коридора маячила темно-зеленая дверь с узким окошком.

Я шла вперёд, мысленно думая, что мне делать и что меня может ожидать за той дверью.

–Беспечные они у тебя.-сказала мне Аня, когда мы подошли к самой двери.

–Возможно.-не стала спорить я.

Мысли о родителях, были сродни болезненным щипкам или острым, глубоким уколам в самую душу.

Но я старалась держаться. У меня другого выхода не было.

А порыдать я всегда успею. Надеюсь.

–Открывай дверь.-сказала мне Анна.-Давай. Живо...

Я мешкала.

–Аня...

–Открывай дверь! Не вынуждай меня вышибать тебе мозги!

–Аня мы можем тебе помочь!-я повысила голос.

–Мы уже это обсуждали.-рыкнула Анна.-Думаешь я не задумывалась о побеге? Только ведь он всё равно меня найдёт. И прежде, прийти за мной будет слать мне фрагменты тела моей дочери.

Я взялась за ручку двери. Почему-то сейчас, когда в моей ладони была обжигающе холодная дверная ручка, мне стало страшно.

Страх навалился на меня, окутал моё тело, душу, липкой паутиной охватил сознание и попытался поглотить меня себе.

Ему тяжело было сопротивляться. Потому, что он отравлял сознание паникой.

Я вздохнула и нажала на ручку двери. Открыла её.

Внутри был подвал.

Из него сильно тянуло сыростью и чем-то кисловатым.

–Заходи.-велела Шмелина.

–Анна, ты выбираешь путь безысходности.

Грянул выстрел. Я вздрогнула, инстинктивно закрыла голову руками.

Отшатнулась от неё, чуть присела и испуганно обернулась.

Она стояла передо мной.

Её лицо не выражало ничего. Оно было каменным. Бесстрастным. Безразличным.

–Пожалуйста.-произнесла она.-Не вынуждай меня... Ты уже знаешь... У меня нет выбора. Я принадлежу ему, потому, что у него единственное, ради чего я еще хочу жить в этом мире. Понимаешь? Заходи... прошу... Мне жаль тебя, девочка с красивыми глазами, но я не могу тебя отпустить. Прости.

–Ничего.-ответила я и зашла в подвал.-Я понимаю.

Она завела меня внутрь, закрыла за нами дверь.

Я окинула помещение взглядом.

Кирпичные стены, деревянные балки по периметру. Четыре лампы освещения.

Пластиковые цистерны в углу, груда картонных коробок.

В торце что-то похожее на печь. Рядом с ней стояли разного вида ухваты и кочерга.

Мне стало не по себе.

–Иди сюда.-велела Анна.

Я обернулась.

С помощью электрического ворота на цепи, она спустила сверху металлический стул.

Тот качаясь опустился, звеня цепями на подлокотниках и под днищем.

Болтающиеся цепи с наручами были похожи на жутких змей или червей из фильма ужасов.

–Садись.-Анна подняла пистолет и указала на стул.

Я оглянулась на печь. Пристально присмотрелась к её маленькой дверце.

Я пристально смотрел на эту печную дверцу. Мне казалось из под нее дрожи желто-оранжевый свет огня. Видные мечущиеся тени. Затем я услышала дикий, наполненный ужасом и болью, страдальческий голос женщины. Голоса менялись, они были разными, как и жертвы...

–Я сказала садись!-прикрикнула Анна.

–Он будет медленно убивать меня, а потом сожжет в той печи, да?-спросила я с обманчивым спокойствием.

–Ты знаешь ответ, девочка.-отозвалась Анна.-И знаешь, что выбора у меня нет.

–Ошибаешься.

–Не начинай!.. Садись на стул!

Я посмотрела на неё.

–Ты упускаешь шанс жить обычной, нормальной жизнью со своей дочерью, Анна.

–У меня давно его нет!

–Нет!-воскликнула я яростно.-Это он тебя в этом убедил!

–Да что ты...

–Романтик явился к тебе в дом, забрал твою дочь, и шантажировал тебя, угрожая ей! Что он заставлял тебя делать Анна? Я ведь явно не первая в этом подвале! Он заставляет тебя помогать ему, да?! Ему явно не хватало тех, что он убивал среди роз, да? Некоторых он просто мучил здесь? Так ведь? Да? Я права, Анна? Скольких девушек он тут замучил?! Скольких, Анна? Как часто их голоса снятся тебя по ночам?! Как часто тебе кажется, что ты слышишь, как они кричат и молят о пощаде?! И как долго ещё ты сможешь всё это выносить?!

–Замолчи!-прошептала Анна.-Ты ни черта не знаешь об этом звере!

–Я знаю больше чем, ты думаешь!-проговорила я яростно.-Например, как вы целовались с Демидом тогда, лежа на траве под солнцем, и я помню, как он принёс тебе подарок, а у тебя в комнате оказался Трегубов со своими парнями, и помню как ты кричала, когда его били. Что ещё я знаю? Я знаю, как ты лежала здесь на полу, вот в этом самом вонючем подвале и рожала. А Романтик стоял рядом и смотрел. Смотрел, как ты корчишься от боли, как пытаешься произвести на свет своё дитя... И я всё это знаю, Анна. И я уверенна, что меньше всего на свете ты бы хотела прожить оставшуюся в жизнь раболепствуя перед тем, кто отнял у тебя ребенка. И самое большое, горькое разочарование, которое тебя постигнет, случится тогда, когда ты поймёшь, что сколько бы ты не унижалась перед ним, сколько бы ты не старалась задобрить его, он все равно убьет твою дочку. И тебя. Хотя... Тебя возможно и оставит в живых. Ему было бы приятно увидеть, как ты страдаешь.

Я выговорилась и замолчала, глядя в глаза Анны.

Её изуродованное лицо выражало крайнюю степень глубочайшего изумления.

Она была потрясена услышанным. Особенно понимая и зная, что всё это правда.

–Не понимаю...-прошептала она.

–Знаю.-быстро заговорила я и чуть подступила к ней.-Это долго рассказывать, Анна. Просто поверь, я смогу найти твою дочь. Мы сможем тебе помочь. Романтика мы арестуем. Но только с твоей помощью. Понимаешь, ты? Сколько ещё ты обречешь себя влачить в этом доме такое жалкое, рабское существование? Он ведь... он же не разрешает тебе даже выходить из этого дома? Я права, Анна?

–Только иногда.-выдавила через силу женщина.-Ты же понимаешь...

–Понимаю.-быстро сказала я.-Малейшее неповиновение и он угрожает твоей малышке. Но... Анна, представь, что ты получишь шанс наконец-то обнять свою дочь, увидеть её глаза, её улыбку, прижать её к себе. Только, пожалуйста, прошу тебя. Наберись храбрости! Как тогда, когда ты осмелилась сбежать из детдома, от Демида...

–Он же все равно меня нашел.-она горько усмехнулась.-Сначала один психопат преследовал меня, теперь другой.

–Не будь дурой.-нахмурилась я.-Романтик мстит тебе за сына.

Её лицо изменилось.

–За сына?-переспросила она медленно.-Подожди, ты что... Ты что говоришь... За...

Она ахнула. Её рука с пистолетом опустилась.

–Так... Так все эти годы... всё это время... Это... Это месть? Месть за Демида?!

–Да.-кивнула я.-И тех четырнадцать человек в детдоме убил не Демид... Ну, точнее не всех. Помнишь, когда сбежал Трегубов? Он сбежал после того, как пропали его друзья...

–Да.-протянула Анна.-А откуда ты...

–Так вот его друзей убил отец Демида. Его настоящий... физиологический отец, если тебе угодно.

Анна была ошарашена. Её невидящий, ошеломленный взор был устремлен в пустоту. Я видела, как её зрачки мечутся из сторону в вытаращенных глазах.

–Месть... месть за сына. Один больной подонок... мстит за другого?

–Да... верно.-вздохнула я.-И ты... никогда... никогда не получишь его прощения, Анна. Уверяю тебя. Ты просто угробишь оставшуюся жизнь, и жизнь своей дочурки. Вот и всё, что будет.

Я тяжело сглотнула и сделала ещё шаг к Анне.

Она взглянула на меня, но пистолет не подняла.

–А теперь ответь мне Ань, ты готова пожертвовать своей и дочерью жизнями? В тщетной и бесполезной попытке спастись от Романтика?

Но ответить Шмелина не успела. Мы услышали приближающиеся шаги.

А через секунду дверь в подвал открылась

Я и Анна застыли на месте.

На пороге стоял мужчина облаченный в чёрную футболку с оскалившимся волком, темные джинсы, кеды и черные, короткие перчатки. На голове у него была черная шапка и маска.

Уже знакомая мне зловещая, пусть и пафосная маска с золотыми глазницами.

Во второй раз в свой жизни я оказываюсь лицом к лицу с Романтиком.

Он вошел в подвал не спешной, не торопливой и даже вальяжной поступью.

Каждый звук его шага отзывался резким толчком сердца в моей груди.

Никто из нас не проронил ни слова.

Тишину нарушали только его шаги. Не спешные, с легким зловещим шорохом под подошвой.

Анна, подрагивая всем телом, смотрела на него беспомощным, растерянным и плаксивым взглядом.

Она побледнела, её рот приоткрылся. Она вжалась спиной в кирпичную стену, так словно, норовила оттолкнуться и протиснуться сквозь неё.

Романтик окинул её изучающим взглядом. Пренебрежительно хмыкнул и подошел ко мне.

Я нервно сглотнула. Вздёрнула подбородок, заставила себя взглянуть прямо в глазные прорези его маски.

От колен вверх по телу взбиралось сдавливающее, стягивающее чувство нарастающего напряжения.

И одновременно, словно по венам, в теле разливалось ватное, вязкое неприятное тепло. Иссушающий жар, словно от палящего солнцепёка.

Он поднял руку легко провел пальцами в перчатках по коже моей левой щеки.

Чуть склонил голову на бок, как будто любуясь моим видом.

–Я тебя...-начала я, но не успела закончить.

Я хотела заносчиво и презрительно бросить ему в лицо: я тебя не боюсь, урод!

Но тут перед моими глазами буквально выстрелило воспоминание.

Его воспоминание.

Громко гремит, ревёт музыка. Это какой-то панк рок.

–Пусти меня! Нет! Не Смей!

Я обернулась.

В комнате, сплошь заклеенной постерами панк-рок групп, на кровати лежали двое.

Парень и девушка. Точнее... Парнишка лет пятнадцати, и девочка лет тринадцати, наверное.

–Пусти!-девочка пытался вырваться из-под навалившегося на неё парня.

–Да чё ты кабенишься!-он прижал её руки к кровати.– Сама же пришла! Знала, что будет!

–Пусти козёл!-вскричала она.

Он попытался закрыть её губы поцелуем. Но, кажется она укусила его.

Он вскрикнул, отпрянул. А девочка под ним зарыдала, и дернулась, пытаясь вырваться.

Испытывая парализующий шок, я узнала в этой школьнице Марию Хазину.

Мать Демида.

–Ах ты, тварь.-прорычал черноволосый парень на ней.-Я ж тебя...

Он отвесил ей пощечину. Она тонко вскрикнула, зажмурила глаза.

–Не надо...-пропищала она жалобно.-Пожалуйста, Коля... Не надо.

–Лежи спокойно.-прошипел он ей в лицо злобно.

Его руки шарили по её телу, срывали с неё одежду.

Мария не сопротивлялась. Она слишком сильно боялась, что он ударит снова. Она не смела противиться.

А этот ублюдок с лихорадочным возбуждением, шепча ей пошлые мерзости начал расстёгивать ремень своих джинсов.

Музыка орала, вокалист неизвестной группы надрывался из колонок музыкального центра.

Он приподнялся на ней, приспустил штаны и резко качнул бедрами.

Вряд ли бы, кто-то услышал, как со слезами срывающимся голосом закричала Мария, приподняв голову и с силой зажмурив глаза.

Её лицо исказила мучительная боль. Ее тело сотрясалось от резких толчков. Она плакала и выла под ним.

Вряд ли бы кто-то услышал, как она сквозь слезы, слабым шепотом молила его перестать.

Воспоминание оборвалось, лопнуло и рассыпалось, вернув меня в реальность.

–Что с ней такое?-рычал лающий мужской голос.

–Я... Я н-не знаю...-лепетала Анна.

Я открыла глаза.

Я полулежала на полу, опираясь на руки.

От только, что увиденного у меня на несколько мгновений затмило разум, я была лишена возможности говорить и мыслить.

Я вспоминала, как плакала Мария. Я всё еще видела, как беззащитная тринадцатилетняя девочка молит о пощаде, своего насильника.

Я подняла взгляд на Романтика. Теперь я знала, кто передо мной.

Отец Демида. Насильник. Человек однажды сломавший жизнь тринадцатилетней Марии Хазиной.

Убийца, психопат и насильник. Но, я даже не знаю, с какой стороны на него посмотреть, чтобы хотя бы с натяжкой можно было назвать человеком.

Господи... Как же он живёт то в это мире? Как ест и спит, после всего того, что совершил?!

Как он умудрился собрать в себе все самые отвратительные человеческие пороки?

Он услышал, как я поднимаюсь и обернулась.

–А,-он игриво развел руками.-Очнулась! Прекрасно, девочка. А то я уже расстроился. Предвкушал себе наше с тобой развлечение, а ты тут отключилась...

Он направился ко мне.

–Зачем ты это делаешь... Коля?-спросила я.

Он замер. Он явно не ожидал, что я назову его по имени.

–Или...-проговорила я.-Может быть мне стоит называть тебя... Захаром? Как правильнее?

Он с хрустом сжал кулаки. Резко ринулся на меня.

Я не успела испугаться, только схватить ртом воздух.

Он схватил меня и с силой ударил меня об стену. Боль вцепилась в спину.

Легкие выдавили воздух. Я слабо открыла рот, пытаясь вдохнуть, но тут его пальцы тисками сдавили моё горло.

Я беспомощно заскребла ногами, вцепилась в его запястье.

Я ощущала, как его пальцы сильнее сжимают мое горло.

Я била его по руке, в тщетной, панической попытке освободиться.

Я жаждала глотнуть воздуха. Легкие наливались тяжелеющей болью.

Я давилась спазматическими попытками вдохнуть кислород. Я цеплялась за жизнь, старалась... пыталась... и чувствовала, как слабею...

Но тут он отпустил меня.

Я бессильно сползла по стене, упала к его ногам.

Я жадно, часто глотала сухой воздух подвала. Легкие и гортань горла жгло огнём. Я смотрела на его ботинки, у моего лица.

Внезапно хрустнул странный, металлический щелчок.

Я подняла взгляд.

Николай (или Захар) Ковальчук обернулся.

В дальнем конце подвала, вжимаясь спиной в кирпичную стену, застыла Анна Шмелина.

Она в вытянутых руках держала пистолет.

Её ненавистный, и в то же время испуганный взгляд был устремлён на Захара.

–А-а...-лениво протянул тот.-Даже так... Что, Анечка? Хочешь застрелить меня? Серьёзно?

Он обернулся и не торопливым шагом двинулся к ней.

–Ты уверенна в этом? А?

Он говорил с обманчивой, издевательской участливостью.

–Сдохни!!!-истошно и зло проорала Анна и что было силы несколько раз нажала на спусковой крючок.

Но пистолет в её руках отзывался лишь пустыми, робкими щелчками.

Захар смеясь подошел к ней. Он рывком выхватил у её пистолет.

Повернул к себе. Посмеялся.

–Солнышко... ты забыла снять предохранитель. Надо же... Я думал такое бывает только в кино.

Я обернулась.

Ошибка таких людей, как Захар, самоуверенных психопатов в том, что они иной раз думаю, что они полностью контролируют ситуацию.

Мой взгляд скользнул по стоящим у стены ухватам.

Если бы я успела...

Стрельнув глазами в спину разглагольствующего Романтика, я подкралась к стене, где темнела печная дверца.

Стараясь быть тихой, я сделала шаг в сторону стоящих у стены печных ухватов.

Я не слишком представляла, что я буду делать, когда доберусь до них.

В конце концов в руках у Захара был заряженный пистолет.

–Ты хотела застрелить меня Аня?-Ковальчук тем временем подошел к Шмелиной вплотную.

Я не видела, что он с ней делал, но слышала его голос.

–После стольких лет... Спустя столько времени, сколько мы с тобой были вместе... Как ты могла...

Он не скрывал злой, шутливой издевки в голосе.

–Разве... Разве так поступают с друзьями?

–Д-да... Будь ты проклят!

Я услышала глухой звук удара. Обернулась. Аня скрючилась, держась за живот.

Романтик взял её за волосы, резко поднял.

Лицо женщины исказили страдальческие муки.

–Ты, что ***дь уродливая, место своё забыла?-прошипел, стоящий над ней Захар.-Ты забыла, кто твой хозяин? А? Что? Ты думала я не вернусь? Думала, если я не появлялся несколько дней, можно перестать бояться? А? Что ты молчишь?

Он встряхнул её, и Аня вскрикнула, замычала от боли.

–Ты посмела перестать бояться!-прошипел он злобно.

И было заметно, что это обстоятельство по-настоящему взбесило его.

Не покорность. Не послушание. Не подчинение тирану, диктатору и... хозяину.

Я дотянулась до печного ухвата.

И обернулась к Романтику. Он стоял ко мне спиной.

Он одной рукой удерживал Аню за волосы, она стояла перед ним на коленях. Свободной рукой он водил пистолетом по её лицу.

Я вспомнила ночь со среды на четверг. Я вспомнила Зориных... взгляд Иры, её слёзы и лицо её матери. И его... раскинувшегося на стуле в торжествующей, ликующей, наглой позе.

Это придало мне сил.

Я ринулась вперед. Ступая осторожно, тихо, бесшумно, я подкралась к нему.

–Ты, что уродина, решила, что...-Романтик вдруг замер быстро обернулся, увидел меня.

Я зарычал и ударила по руке с пистолетом.

Он вскрикнул, когда металлический конец ухвата хлестнул его по кисти.

Пистолет выпал из его разжавшихся пальцев, пролетел по полу в сторону.

Я с ожесточением ударила второй раз. Он успел закрыться плечом.

А третий удар получился слабым, и он перехватил его, без труда вырвал не хитрое орудие у меня из рук.

–А ты не сдаёшься! Да?-захохотал он безумным смехом.-Смелая... Мне такие нравятся! Не сомневайся, мы с тобой хорошо развлечемся...

Он резко взмахнул ухватом. Удар пришелся по ногам.

Я закричала от ломящей боли в голенях. И свалилась на бок, как подкошенная

Он навис надо мной. Жуткая, белая маска с золотыми прорезями усмехаясь, глядела на меня.

Он занёс ухват. Металлическая клешня ухвата ринулась вниз, мне в лицо, я едва успела выставить перед собой скрещенные руки.

Он зарычал, стоя подле меня, надавил на ухват.

Металлический конец ухвата приблизился к моему лицу.

Захар рычал и казалось даже стонал от удовольствия.

Я не могла сопротивляться его силе. Запястья рук болели от давящей на них металлической скобы ухвата.

Тут звякнула цепь. Я увидела, как Аня быстро приблизилась к Захару.

Он не успел даже обернуться.

Она с силой хлестнула его сложенной по полам цепью по голове.

Он пошатнулся, потерял равновесие, выпустил ухват.

Я быстро поднялась, перевернулась на четвереньки.

Аня, неистово рыча бросилась на Захара с цепью в руке. А я бросила взгляд на пистолет, отлетевший к стене подвала, и ринулась к нему.

Я слышала звуки ударов цепи и ругательства Анны.

Я не оборачиваясь, ковыляя, хромая на левую ногу, добралась до пистолета. Схватил его.

Трясущимися руками развернула. Нашла долбанный «флажок» предохранителя. Повернула его и направила на Захара.

И вовремя, тот, как раз сбил Аню с ног и занес руку для удара.

Я нажала на спусковой крючок.

Грянул выстрел.

Я промазала. Пуля высекла искру из стены, грохочущее эхо выстрела взорвалось в стенах подвала и заметалось под низким потолком.

Захар Ковальчук, отец Демида Хазина и дворецкий Фабиана Арманда замер.

–Стой!-предупредила я и нервно сглотнула.

Пистолет был объёмным, большим и тяжелым. Мне было неудобно держать его.

Зато он предавал мне уверенности. Отчасти.

Дрожащими руками я сжимала рукоять пистолета. Ствол подрагивал в моих руках.

Держать его, вытянув перед собой было не легко. Мышцы рук начинало неприятно стягивать.

Но я всё-таки спортсменка и выносливость у меня была повыше, чем у моих сверстниц.

–Отойди от неё!-приказала я, стараясь, чтобы мой голос звучал уверенно и грозно.-Сейчас же!

Он не двигался. Замер, застыл, глядя на меня.

Аня лежала возле него, не смея подняться. Её взгляд метался между мной и Романтиком.

Он быстро сунул руку в карман и вынул какое-то устройство.

–Брось!-велела я.

Голос меня подвёл, дрогнул. И мое слово прозвучало скорее жалобно, чем угрожающе.