355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Юлия Гутиева » Ликвидатор » Текст книги (страница 5)
Ликвидатор
  • Текст добавлен: 9 октября 2016, 05:40

Текст книги "Ликвидатор"


Автор книги: Юлия Гутиева



сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 33 страниц)

========== Глава 10 ==========

Земля

После разговора с Джули Берку требовалось отвлечься, перестать думать о ней и отце, а что может быть лучше смены деятельности. Спустившись на «минус второй этаж», Ликвидатор оказался в длинном, холодном, пустом коридоре. В дальней комнате слышались возня и недовольное бормотание.

«Леонид в своём репертуаре», – усмехнулся Моран, открывая дверь.

Картина поразила смесью комедии с трагедией и насыщенностью красок. Леонид – 150-ий маг, вампир и патологоанатом в халате, с ног до головы забрызганном кровью, пытался поймать кишки, практически «убегающие» из цепких рук и норовящие смешаться с желудком в соседнем сосуде.

– Я тебя недооценил. Думал, ты будешь спокойно работать над останками нашей жертвы, а не пытаться оживить их, – улыбка Берка стала последней каплей терпения Леонида.

– Всё. Хватит, – кишки всё же соединились с желудком. – Потом разберу.

Пухленький, розовощёкий, седой и кудрявый патологоанатом с серыми, чуть раскосыми, как у кошки глазами, тоненькими усиками и такими же тонкими губами, готов был расплакаться.

– Ты обещал останки, – грустно выдал Леонид, – а не кашу.

Вампир в отчаянии всплеснул руками:

– Берк, пойми, пазл складывается из частей, а не из молекул.

Моран знал цену своему сотруднику, который, при желании мог сложить пазл не то, что из молекул, но и из атомов. Следовало добавить мёда.

– Лёня, ты лучший в своём деле. Ты незаменим… И я уверен, ты справишься.

Вампир заулыбался, но начинающее устанавливаться равновесие испортили кишки, с противным чваканьем отделившиеся от желудка и скользнувшие на пол.

– Ну, уж нет! – из груди Леонида вырвался рык, вампир с остервенением бросился наводить порядок, пытаясь уложить непослушный орган в положенный для него сосуд. Берк посчитал за благо сменить тему.

– Кто-нибудь приходил из других подразделений?

Наконец-то, довольный победой, мужчина ответил:

– Да, целое утро ходили, – хитрая улыбка осветило пухлое лицо, щёки порозовели ещё сильнее (что несвойственно вампирам, но… собственный рецепт Леонида), – проблевались знатно. Я даже ведро специальное приготовил.

Затем добавил более ворчливым тоном:

– Зато не будут больше здесь появляться.

Патологоанатом не любил гостей в своём маленьком мирке, конечно, кроме некоторых исключений.

Берк скользнул взглядом по столам… Мозг впал в ступор, трёхсотлетний опыт не мог дать ответ… Зачем 150-ему вампиру обычный, человеческий бутерброд с колбасой и сыром, лежащий рядом с останками, да ещё и надкусанный?

Перехватив взгляд ликвидатора, Леонид объяснил:

– Я должен производить впечатление обычного человека… для гостей, по крайней мере. А патологоанатомы все так делают… сам видел… в кино.

– Понятно. Я думал, что уже не могу удивляться, – Берк задумался, – что-нибудь можешь сказать?

Вмиг Леонид стал серьёзным, для вампира не было ничего, важнее работы.

– Тебе не понравится.

Моран тяжело вздохнул, да, день явно не задался:

– Говори.

– То, что убило его… не отсюда.

Берк замер:

– Не с Земли, – уточнил вампир.

Страшная догадка шевельнулась в мозгу ликвидатора, пугая невозможностью и, одновременно, масштабами разрушения:

– От нас?

– Да… Следы зубов и когтей указывают на… – мужчина запнулся, но, сглотнув, смог продолжить, – карона… Я хотел сообщить тебе позже, когда буду уверен на сто процентов, сейчас – на восемьдесят.

Моран думал о плохом, но не настолько:

– Нет… Карон не может появиться здесь.

Леонид немигающим взглядом уставился в стену.

– Я тоже так подумал, Берк… сначала подумал… А потом задал себе вопрос: а почему и нет?

Повисло тяжёлое молчание. Но вдруг вампир вспомнил о чём-то приятном и весело спросил:

– Кстати, Берк, а где моя девочка? Давно её не видел. Загрузил бедняжку работой?

Моран пытался ответить на вопрос «Почему нет?», попутно размышляя, о какой девочке идёт речь? Мужчина подсказал:

– Джули, давно её не видел.

По выражению лица ликвидатора патологоанатом понял свою ошибку, быстро отвернувшись к заждавшимся кишкам.

За спиной раздалась фраза:

– Она здесь больше не работает, – дверь захлопнулась.

– Идиот, – Леонид никогда не позволял себе так отзываться о Берке, но всё бывает в первый раз.

Иной мир

В комнате, освещаемой несколькими десятками свечей, безмолвно сидели три фигуры. На каждого давил груз прошлого… настоящего… будущего. Сотни столетий… знания, приобретённые в интригах, изменах, лжи и обмане… Одним словом, существа, определяющие уклад жизни других существ Иного мира – члены Коалиции.

Ян Вонг. Как всегда, улыбка играла на полных губах, но глаза оставались холодными. Опасность, нависшая над миром, заставляла кровь стынуть в жилах.

Доминик Моран. Оборотень сидел, пустым взглядом уставившись во тьму за окном, и пытался найти выход из сложившейся ситуации.

Адель Моран. Мать Берка не соответствовала понятию красоты в общепринятом смысле этого слова: каштановые волосы, мелкие черты лица, ничего особенного, но карие глаза излучали свет, способный согреть всё живое вокруг, если их обладательница этого хотела. Волны нежности исходили от миссис Моран, заставляя мужчин сходить с ума. Незаурядная женщина с незаурядным умом. Но сейчас её взгляд казался потухшим. В сердце закралась боль… боль от потери мужа, от осознания совершённой ошибки….боль матери о сыне, нежелающем слушать голос разума…

Вонг первым нарушил молчание:

– Берк уволил Джули.

Присутствующие вновь погрузились в раздумья. Вонга бесило поведение и решения младшего Морана. Доминик до сих пор не мог определиться: хорошо это или плохо, но то, что проблем не уменьшится, оборотень знал точно. После имени Джули, произнесённого вслух, боль в груди женщины усилилась, вновь напомнив об ошибке… роковой ошибке Адель Моран…

– Я считаю, Берк должен вернуть её, несмотря ни на что, – не унимался Ян.

– Насколько мне известно, он установил за ней слежку. Может этого достаточно? – Доминик ещё не определился.

– Дело касается смерти Ричарда, и это связано с тем, что твориться сейчас в двух мирах… Я это чувствую… и думаю, она может помочь.

Доминик тяжело вздохнул:

– Если сама не виновата в его смерти.

Ян и Адель с неодобрением взглянули на оборотня:

– Я не верю в это, – выдал Вонг.

Адель согласно кивнула. Ян продолжал:

– Плюс нужно разобраться с её способностями… Я всегда доверял чутью Ричарда, оно никогда не подводило.

Доминик наклонил голову, закрыв глаза руками:

– Почти никогда.

Тень смерти одного из лучших ликвидаторов окутала каждого, затронув в душах струны печали и отчаяния… возможно, заставляя принять правильное решение…

Доминик подвёл итог:

– Хорошо, Берк должен вернуть Джули.

Вонг ехидно хмыкнул:

– Только маленькая проблема: как заставить этого упрямца изменить своё решение?

– И не только его, насколько мне известно, Джули не лучше, а расстались они не самым благоприятным образом, – добавил Доминик.

И взгляды двух мужчин обратились к женщине.

Адель побледнела, как только может побледнеть вампир. Холодные губы прошептали:

– Нет, я не могу.

Мужчины не нарушили молчания, продолжая умолять взглядом мать Берка.

– Я не могу причинить сыну ещё большую боль, – руки женщины дрожали, слёзы катились из глаз, выжигая на сердце след ошибки, о которой она будет жалеть до конца своих дней.

– Он заслуживает правды, Адель. Хватит лжи. И дело не только в этой девчонке, дело в твоём сыне, – Ян умолял.

В разговор вступил Доминик:

– Пойми: то, что сейчас делает Берк… вызвано болью, безысходностью, отчаянием и ложью, которыми вы с Ричардом решили защитить своего взрослого сына…

Рыдания рвались из груди, но вампир, сжав руки в кулаки, твёрдо произнесла, понимая… Берк не простит:

– Хорошо, я сделаю это…

Земля

Поднимаясь по лестнице в предвкушении романтической встречи, Макс практически врезался в шикарного мужчину с рыжей шевелюрой.

– Извините, – пробормотал бывший парень Джули. В голове пронеслась мысль: «И к кому в этом подъезде ходят такие обеспеченные? К тому же в нём чувствуется порода». Но быстро выкинув незнакомца из головы, Макс позвонил в дверь. Тишина.

«Наверное, ждёт меня в спальне». Мужчина открыл дверь, стараясь не шуметь. Пройдя в комнату, Макс замер. Его подруга любила антиквариат. Рукоять кинжала XVIII столетия торчала в груди, гармонируя с цветом платья. Рядом лежала записка «Я устала от одиночества».

* * *

Такер долго размышлял, как организовать самоубийство женщины. Частые случаи применения таблеток могут вызвать подозрения. Прыжок с балкона – тело вдребезги, в результате недовольный Арон. Смерть через повешение – не в стиле красавиц. Оставалось ещё несколько способов, например, отравление газом, утопление. Но острый, сверкающий кинжал, одиноко висящий на стене, не давал оборотню покоя. Пусть будет так…

========== Глава 11 ==========

Земля

Берк с тоской опустил телефонную трубку. Далёкий Иной мир… Ликвидатор скучал по его природе, друзьям, другой жизни. Мужчина знал: на Земле в России будет тяжело, очень тяжело, но такого Берк не ожидал… Вонг с Домиником требовали вернуть Фарион, основываясь на интуиции и типа здравом смысле. Похоже, факты и реалии не имели значения. Зачем она здесь нужна? Моран в очередной раз перечитал дела, в которых фигурировала Джули. Ничего. Пять лет – немалый срок, и ничего, только ощущения, намёки, чутьё. Конечно, ликвидатор мог и не воспользоваться советом членов Коалиции, найдя правильный ответ на вопрос: как далеко они могут зайти и зачем это нужно?

Организовать встречу заинтересованных лиц в VIP-баре «Соблазн». Почему не в кабинете? В нормальной, деловой обстановке. И как прикажете затащить эту девку в бар? Берк откинулся на спинку стула. Видеть Фарион не хотелось, не говоря уже о том, чтобы просить вернуться. Ликвидатор пытался отпустить… просто отпустить любовницу своего отца, как женщину, оставив лишь объект для изучения и слежки. Реши она вернуться – задача усложнялась.

Что ж, если тебе нужно сделать что-то крайне неприятное, лучше покончить с этим быстрее, а не мучиться, долго готовясь к свершению предстоящего. Смысл не изменится, как, впрочем, и результат.

В трубке слышались длинные гудки, на седьмом включился автоответчик, мужской голос произнёс: «Вы позвонили в квартиру Ричарда Морана. Меня сейчас нет дома, оставьте сообщение после гудка». У Берка перехватило дыхание… голос отца, такой близкий и родной… на несколько секунд ликвидатор был дезориентирован, только боль, тоска, отчаяние и любовь владели существом. Ухищрения самого опасного врага не возымели бы действия, подобного «неожиданному посланию с того света».

«Почему эта стерва не изменила запись». Потребовалось несколько секунд, чтобы собраться с мыслями:

– Это Берк Моран. Нам необходимо встретиться. Если тебе не безразлична смерть отца и дорога его память, будь завтра в VIP-баре «Соблазн» в девять вечера.

Хотелось крикнуть: «И сотри запись на автоответчике. Это сводит с ума». Но какое он имеет право диктовать ей, как жить.

Да, шантаж памятью отца – не очень-то красивое решение, в некотором смысле даже подлое. Но мыслями Берка практически всецело владел карон, возможно, убивающий людей на Земле. И искать гуманные подходы к Джули Фарион ликвидатор не посчитал нужным.

* * *

Проснувшись, Иван почувствовал знакомый запах, исходящий из кухни.

«Моя сестра и зелёный чай. Да, в мире всё же есть постоянство». Вампир часто задумывался: зачем Марья пьёт эту дрянь, разве крови недостаточно? Затем забил на поиск решения головоломки, у парня была потрясающая способность воспринимать близких людей и друзей такими, какие они есть.

Сестричка в ультра коротких шортах и топике устроилась на подоконнике с чашкой в руках, предаваясь размышлениям.

– Привет. Ночевала одна?

– Ты же выспался, – вампир лукаво улыбнулась, – хотя, судя по недовольной физиономии – нет.

Иван потянулся к пакету с кровью, любезно приготовленному Марьей.

– Не понимаю, о чём ты?

– О том, что хреново выглядишь. У тебя обострение тайных чувств и нереализованных желаний?.. Из-за неё.

– Кого?

Девушка соскочила с подоконника.

– Может хватит притворяться. Я о Сейме. Признайся ей, невыносимо видеть тебя таким.

Иван пытался возразить, но сестра грубо перебила:

– Хватит. Можешь лгать кому угодно, но только не мне.

Мужчина коснулся виска, тупо уставившись в окно. Сердце Марьи сжалось, что случалось не часто.

– Я не могу. Ты ведь знаешь, в кого она превращается.

– Знаю. И что? – сестра непонимающе уставилась на брата.

Иван продолжал, пытаясь тщательно подобрать слова, получалось не очень.

– Это как приблизиться к чему-то священному, беззащитному, доброму и умудриться не испачкать это.

Глаза сестры округлились.

– Вань, ты чего такого знатного покурил. Я тоже хочу.

Открытая, искренняя улыбка тронула губы парня:

– Молчи, о женщина-вампир, пьющая зелёный чай. Ты позоришь весь наш вид.

– Сейчас кто-то будет отмываться от этого самого чая, – Марья угрожающего подняла чашку, усердно пытаясь скрыть улыбку.

– Ты меня не понимаешь, сестричка.

– Куда уж мне, убогой. Одно хорошо: хоть ты и упиваешься своим горем, но при этом не перестаёшь любить всё, что движется, носит юбки и имеет грудь более нулевого размера.

– Не всё. Я к Джули не подкатывал.

Марья скорчила забавную рожицу, дразня брата.

– Ну, во-первых, Джули практически всегда ходит в штанах, во-вторых, ты бы не посмел сделать это под носом у Ричарда.

Иван непонимающе уставился на сестру:

– Так вроде у них ничего не было.

– Да, не было. Но Ричард видел насквозь смазливого бабника и думаю, не позволил бы разбивать сердце той, кто была ему как дочь.

Иван издал невнятный возглас.

– Чего ты мычишь?

– Теперь понимаешь, Маня, почему я не могу приблизиться к Сейме. Моя натура ловеласа…

Девушка на минуту уставилась в потолок, обдумывая что-то крайне серьёзное, затем произнесла:

– Знаешь, у Пушкина до Гончаровой было более сотни женщин, но на ней он остановился.

– И чем это для него закончилось?

Дружный смех заполнил кухню. Посмеявшись, Марья предупредила:

– По-прежнему не советую клеится к Джули, у них с Берком что-то не так.

– Признаться честно, даже и не думал. Я люблю Фарион, как друга. А что у неё с боссом?

Вампир пожала плечами:

– Точно не скажу, но между ними такое напряжение… Сейчас я веду её. В ближайшее время можно ожидать взрыва. Похоже, Берк считает, что она была любовницей его отца.

– Ревнуешь? – простой вопрос, но девушка напряглась.

– С чего ты взял?

Иван продолжал, не обращая внимания на сестру, начинавшую злиться:

– Потому что любишь его, – вампир внимательно смотрел в глаза самого близкого человека.

На миг что-то едва уловимое прыгнуло со дна души, отразившись во взгляде, но сразу же исчезло. Раздался спокойный, ничего не выражающий голос:

– Послушай, Иван. Я – киллер, способный легко убить любого: ребёнка, женщину, старика. Слышишь, любого. Я – лучший наёмник в России, да и не только, – голос женщины стал громче, – поэтому не говори мне о любви. В машине для секса и убийства эта функция не предусмотрена… она может помешать…

Но Иван был не из тех, кто легко сдаётся:

– А как же любовь ко мне?

Марья отвесила братцу крепкий подзатыльник.

– Оу.

– Вот заноза… Ты исключение из всех правил, горемычный кретин. Ради тебя убью, не задумываясь о своей безопасности и прочих составляющих.

– Да ты и в других случаях особо не думаешь.

– Но если только секунды две-три о качестве исполнения.

Внезапно лицо парня стало серьёзным.

– Сколько жертв у тебя на счету?

Марья терпеть не могла подобных разговоров, но брату ответила:

– Я давно не считаю, Иван. Не вижу смысла. Они не трофеи, они – моя работа. Не более.

Поставив чашку на стол, девушка отправилась в душ.

– И почему я – красавец, обольститель и звезда выгляжу рядом с ней полным идиотом?

Из ванны раздалось весёлое:

– Потому что так и есть.

Иван облокотился о дверь, продолжая разговор:

– Сегодня можешь привести очередного любовника. Ночью я веду мышь. Похоже, парнишка назначил встречу.

– Хочешь, пойду с тобой?

– Ну уж нет. Тоже мне, нянька.

Марья устало вздохнула:

– Тогда будь осторожнее. Не люблю убивать в нерабочее время.

Иной мир

Мелисса с удовольствием отметила новый бассейн в одном из залов особняка Арона, созданный специально для неё. Нежно голубой цвет воды притягивал взгляд, отражаясь в зеркалах, развешенных на всех четырёх стенах в порядке, понятном только магу. Зеркала поражали причудливостью: овальные, в форме трапеций и звёзд, некоторые казались осколками, разбросанными по светлому орнаменту стен. Покрытие пола, напоминающее зелёную траву с осенними листьями, на ощупь было мягким и слегка щекочущим. Потолок превзошёл все ожидания русалки: золотые пески пустыни… Вода и песок, влага и жар… Мелисса любила сочетание противоречий…

Послышался лёгкий шелест одежды, Арон возник в дверях, у ног архаи тёрся детёныш карона. Монстр ласково лизал руку человека, осторожно покусывая кончики пальцев. Игра… их игра… не хозяина и раба, а двух равных монстров, различных внешне, но безумно схожих по сущности. Только рядом с палачом Иного мира Арон чувствовал тёплое спокойствие, способное лечить мятущуюся душу мужчины.

Мелисса бросилась к магу, но сильный удар по лицу отбросил русалку к стене, хвост несколько раз конвульсивно дёрнулся.

В страхе уставившись на колдуна, женщина прижалась к стене, в уголке рта запеклась кровь. В широко распахнутых глазах застыл немой вопрос.

– Запомни впредь: если я говорю уходить, значит, нужно уходить, не раздумывая.

Мелисса попыталась оправдаться:

– Но я старалась отвлечь их внимание на себя и наладить отношения с Ливоном.

Маг обозлился ещё сильнее:

– В первом не было необходимости, я контролирую процесс. А второе – ты никогда не наладишь отношения с Ливоном потому, что ты виновна в смерти его друга, настоящего друга. Понимаешь меня?

– Но прошло уже более трёхсот лет, – лёгкая улыбка тронула губы женщины, – и, кажется, у меня получилось.

Глаза Арона метнули молнии:

– Поверь, милая, тебе только кажется. Сегодня лев приобнимет тебя, а завтра разорвёт на тысячи маленьких Мелисс.

Собственные слова и страх русалки развеселили мага, напряжение отпустило, взгляд стал спокойным. Но женщина слишком хорошо знала цену этому спокойствию.

– Арон, прости. Больше никакой самодеятельности… Обещаю.

– Отлично. Я был уверен: ты послушная и умная ученица.

Погладив карона, по-прежнему играющего с пальцами своего друга, колдун произнёс:

– Извини, малыш, но скоро твою маму придётся убить, – на несколько секунд монстр оставил руку мага в покое, но после внимательного взгляда Арона продолжил своё занятие.

– Он понимает? – Мелисса казалась растерянной.

Маг усмехнулся:

– Даже больше, чем ты думаешь… И ему не надо повторять дважды… Я объяснил малышу, что его мать погибнет ради высших целей… Он понял.

Мужчина задумался, смотря в одно из зеркал, спустя минуту продолжил:

– Как думаешь, кого следует выбрать в качестве следующей жертвы?

Тело русалки напряглось, глаза злобно сверкнули:

– Я понимаю, что Кайлу трогать нельзя, последствия коснутся каждого… Но знал бы ты, как я её ненавижу.

– Знаю и обожаю тебя за такие горячие чувства.

Мелисса часто не понимала, когда он говорил всерьёз, а когда – нет. В этот раз женщина рискнула:

– Давай кого-нибудь из её народа.

Маг невольно залюбовался безупречными чертами лица золотоволосой красавицы:

– Хорошо, – улыбка тронула губы мужчины, глаза весело заблестели, – если тебе так хочется, крошка.

– Очень, – русалка хищно облизнула губы и, предвкушая скорую бойню, счастливая нырнула в бассейн.

========== Глава 12 ==========

Земля

Джули нервными, отрывистыми шагами мерила комнату. София наблюдала за разъяренной подругой, мучившейся от попыток сделать правильный выбор, если при данных условиях это представлялось возможным.

В очередной раз брюнетка бросилась к окну, надеясь найти ответ в темноте московской ночи. Слова звучали в пустоту, но Гаремова была прекрасным слушателем:

– Я не понимаю… не понимаю. Как можно шантажировать человека смертью другого, памятью о другом, – девушка на секунду запнулась, – скорее я бы назвала это болезненными воспоминаниями, и… назначать встречу в VIP-баре.

Всплеснув руками, Джули продолжала:

– Чем кабинет не устраивает?

София лукаво улыбнулась:

– Не сравнивай обстановку.

Взрыв последовал незамедлительно:

– Обстановку для чего? Объясни мне, София, для чего? Он обещал, что оставит меня в покое, если я расскажу всё, что знаю о смерти Ричарда… я рассказала. И что? Этот монстр назначает встречу в «Соблазне».

– Пожалуйста, успокойся.

– Не могу, потому что не понимаю происходящего, – Джули налила в бокал ром, добавила ананасовый сок, и, медленно потягивая коктейль, продолжала размышления вслух:

– Иногда мне кажется… будто… кто-то управляет всем этим, пытаясь создать неоднозначную ситуацию… А, иногда, думаю, что несу бред.

София подошла к измученной подруге, взяла за руки, усадила рядом с собой:

– Сейчас ты ничего не можешь изменить. Милая, у нас недостаточно информации. Просто пойди туда, всё выясни и перестань мучиться.

Джули вновь вскочила, во взгляде гнев смешался с болью, воспоминаниями о Ричарде и боязнью сделать неправильный выбор:

– Пойду, и что я там буду делать? Сидеть в кабинке VIP-бара с сыном человека, который заменил мне отца и пытаться доказать сыну, что я не спала с его отцом… Во как завернула.

Гаремова посмотрела на подругу спокойным, рассудительным взглядом:

– А почему нет? Кабинки там очень даже ничего.

Фарион в бессилии опустила голову:

– Софи, ты не понимаешь, ты не присутствовала при нашем первом разговоре… Такого дикого, животного напряжения я не чувствовала никогда. Мы просто убьём друг друга.

Глаза Гаремовой стали круглыми, как блюдца:

– Животного говоришь. Дорогая, что я упустила?

Силы Джули были на исходе, подруга наотрез отказывалась понимать брюнетку. Фарион подняла полные слёз глаза на фотографию Ричарда, стоящую на журнальном столике и тихо прошептала в пустоту:

– Что мне делать с твоим сыном?

Чувство жалости не было чуждо Софии, но она слишком хорошо знала его настоящую и опасную цену, возможно, поэтому дружба девушек поражала окружающих твёрдостью и силой. Гаремова могла погасить вулкан страстей под именем Фарион, периодически грозящий затопить всех раскалённой лавой, но могла и заставить растаять лёд в «холодном», но ранимом сердце подруги. Джули же в свою очередь тонко чувствовала настроение Софии, принимала её недостатки, и говорила всё, что думает без предисловий и жалости.

Гаремова морально приготовилась, набрала воздуха в лёгкие и выдала на одном дыхании:

– Спрашиваешь, что делать с сыном? Познакомиться с ним поближе, – видя реакцию разъярённой фурии, девушка поспешила добавить, – судя по твоим рассказам, он не собирается приставать к тебе, здесь всё гораздо сложнее… поверь мне, Джули, намного глубже и сложнее…

София задумалась, изучая фотографию Ричарда:

– У такого человека и отца не может быть плохого сына.

Брюнетка издала нечленораздельный звук, на слова не хватило моральных сил.

– Джули! Соберись, отбрось обиды, эмоции и расскажи, что ты думаешь о нём, – девушка хитро улыбнулась своим мыслям, – о внешности можешь не говорить, я поняла, что это породистый самец-производитель, привлекающий потрясающим телом, недоступностью и силой.

Фарион так и осталась сидеть с открытым ртом и брезгливым выражением на лице:

– Я не говорила тебе об этом.

– Знаю, но я права, ведь так?

Тишина… пустая, ничего не значащая… та тишина, которой не должно возникать между подругами. Гаремова сообразила это раньше Фарион, поспешив воззвать к разуму брюнетки:

– Давай отбросим эмоции и попробуем оценить всё трезво. Он такой?

Как бывает неприятно признавать очевидное.

– Да, – ответ прозвучал холодно и отстранённо, в эту минуту Джули приняла окончательное решение.

София оценила, сколько сил потребовалось подруге для такого признания.

– Я не пойду на эту встречу.

«Вот те раз. Где-то сил прибавилась, а где-то сразу же убыло. Чёртов закон равновесия, – подумала Гаремова, с этого момента понимая тщетность попыток переубедить подругу. – Что ж, придётся двигаться мелкими шагами».

– Я не позволю так обращаться с собой, шантаж чувствами к Ричарду ничего не даст, – почти крик.

Софи поспешила успокоить брюнетку:

– Хорошо, хорошо, ты никуда не пойдёшь. Можешь не кричать об этом, я и так знаю, что заставить тебя сделать что-либо против воли бесполезно, – осторожно взяв подругу за руки, девушка тихо произнесла, – почему ты боишься приблизиться к нему?

Одно неверное слово и взрыв эмоций обеспечен:

– Я не боюсь!

– Хорошо, хорошо. Заменим «боишься» на «не хочешь». Я поспешила и ошиблась. ОК?

Джули на секунду закрыла глаза, отрешившись от ненужных мыслей, попытавшись отдаться воспоминаниям, вернуться на волну чувств, пусть и не приятных. В комнате зазвучал как будто чужой, совершенно спокойный голос:

– Я теряюсь в его присутствии, он давит на меня с такой силой, что становится трудно дышать. И я хочу убежать… как можно быстрее и как можно дальше… Это не панические приступы страха, которые я испытываю в присутствии некоторых людей по непонятным причинам… это что-то другое… В нём есть свет, но он тьма, глубокая и тяжёлая, способная затянуть и раствориться в тебе, превращая в своё оружие… В нём есть добро, но он зло, не мелкое и безрассудное, тявкающее из-за угла, а глобальное, расчетливое, беспощадное, если того потребуют обстоятельства… В нём есть жизнь, но он смерть, порой влекущая своей лёгкостью…

При этих словах София вздрогнула, посмотрев на подругу долгим, проницательным взглядом. Джули продолжала, всё глубже погружаясь в свои ощущения:

– В нём есть воздух, но он кровь, густая и вязкая, способная лишить тебя возможности дышать… Показное спокойствие скрывает чувства, текущие по венам… чувства, способные ударить, как оголённый провод, вырвавшийся на свободу и безжалостный в своём слепом выборе… И ещё… я не боюсь его, но не хочу ощущать то, что у него внутри: бешеную, первобытную, практически идеально контролируемую силу и боль…

Внезапно Фарион тряхнула головой, пытаясь избавиться от наваждения, вырваться из пелены тумана и отчаяния, что несло с собой признание. Гаремова с тревогой смотрела на подругу:

– Дорогая, что это было?

Слёзы катились по щекам брюнетки, она беспомощно прошептала:

– Я не знаю… и мне страшно… – через минуту в комнате послышались сдавленные рыдания.

И только Ричард, нежно смотревший с фотографии на свою малышку, знал правду… Его улыбка говорила о радости – Джули сделала шаг вперёд на долгом пути познания своего дара… Его улыбка говорила о печали – девушка точно описала состояние его сына… слишком точно…

* * *

Целый день Сейма не находила себе места, постоянно наводя справки, что-то уточняя, перепроверяя, с кем-то созваниваясь. С каждым часом настроение женщины ухудшалось, она выглядела подавленной, обречённой, одним словом, несчастной.

О способности Берка улавливать настроения своих подчинённых относительно рабочего процесса ходили легенды. И сейчас оборотень не стала исключением. Удобно устроившись напротив своей сотрудницы, вампир молча уставился в глаза, полные слёз. Выдержать этот взгляд не представлялось возможным. Женщина замялась, пытаясь подобрать нужные слова:

– Я не уверена.

Прямота, с которой ликвидатор расставлял точки над i, часто шокировала беспощадностью:

– Лжёшь. Была бы не уверена, не собиралась бы заплакать в присутствии всего подразделения.

Слёзы предательски покатились из глаз, женщина всхлипнула. Берк осторожно накрыл руку Сеймы своей:

– Ребёнок?

Моран шокировал не только прямотой, но и проницательностью.

– Мальчик… маленький… с чёрной аурой, – оборотень достала платок, – с такими аурами мы обязаны…

Она замолчала, не в силах закончить предложение. Берк сделал это за неё:

– Ликвидировать.

– Да, – выдох, сопровождаемый громким всхлипом.

– Сейма, мы и раньше… – Моран не стал договаривать, смысл угадывался без труда, – но ты так не реагировала. В чём дело?

Молчание. Взгляд в никуда, мимо босса.

Неприятная догадка пронзила Берка, принеся ощущение лёгкого холода в груди.

– Он похож на твоего сына? Так?

Не в состоянии вымолвить ни слова, женщина кивнула в ответ. Спустя минуту Сейму будто прорвало:

– Что я здесь делаю со своими эмоциями и переживаниями? Здесь, в обители смерти и расчёта.

Пытаясь подавить рыдания, оборотень вскочила, теребя в руках платок. Берк подошёл к сотруднице, осторожно обнял, прижимая к себе. Рыдания вырвались наружу. Ликвидатор гладил волосы женщины, пытаясь подобрать слова утешения. Она – совесть и человечность подразделения, существо, контролирующее хрупкое равновесие жизни и смерти, добра и зла, воздуха и крови. Она, как ребёнок, радовалась каждой возможности вернуть человека с того света. Кажется, мужчине удалось подобрать нужные слова:

– Ты – мой спасатель. Вспомни, сколько аварий и несчастных случаев ты просчитала и предотвратила. Иногда я думаю, что без моей Сеймы люди давно бы уничтожили друг друга, по крайней мере, в России точно. Пожар в метрополитене, которого не было, взрыв газового баллона в многоквартирном доме, которого не было, самолёт, упавший на детский садик, который не упал. Все спасённые жизни – они твои. Ты нужна нам… ты нужна мне… Помни об этом.

Ему хотелось сказать: «Ты нужна местному раздолбаю, который торчит неподалёку, испепеляя меня взглядом, и отдаст всё на свете, чтобы сейчас оказаться на моём месте». Но вмешиваться в личные отношения Сеймы и Ивана Берк не посчитал нужным. Через несколько минут ликвидатор почувствовал, как оборотень начала успокаиваться. Мужчина отпустил женщину, тихо сказав:

– Держись. Я не смогу без тебя… А мальчиком займусь сам.

Земля

Он в поисках нового места преступления, в предвкушении бойни и крови. Он планирует, просчитывая каждый шаг, обдумывая детали, он рисует яркие картины убийства в своём воображении. Скоро, совсем скоро… Возможно, он болен, но зло не может всегда находиться в здравом рассудке, иначе, оно перестанет быть злом…


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю